УЧИХА САСКЕ
— Саске, — голос Наруто вывел его из задумчивости. — Хм, — отозвался Саске, осматривая периметр Шаринганом, пока они приближались к окраине Страны Огня. Скоро они выйдут на живописные просторы, к холмам с огромными ревущими реками, бегущими среди них подобно венам. Саске всегда нравилось их недолгое пребывание в Стране Рек. — Мне нужен совет, — пробормотал Наруто. Саске чуть не споткнулся. — Что? — спросил он. — Что слышал, — рявкнул Наруто, и его щёки окрасил румянец. Он выглядел смущённым, даже для Наруто. — Я имел в виду, что за совет тебе нужен? — уточнил Саске, добавив тихое «усуратонкачи» себе под нос. Наруто долго молчал. — О девчонках. Саске инстинктивно огляделся в поисках каких-либо признаков наступления конца света. Ничего не найдя, он снова перевёл взгляд на Наруто, безмолвно давая тому знак продолжать. Наруто сморщил своё покрасневшее лицо — явный признак того, что он изо всех сил пытался подобрать правильные слова. — Выкладывай, — нетерпеливо сказал Саске. — Как понять, когда ты… э-э… как бы это сказать… Саске молча умолял Наруто не задавать вопросов, связанных с пестиками и тычинками. Всего несколько лет назад у него самого состоялся крайне неприятный разговор со старшим братом, и он не хотел повторять его — никогда. — Влюблён? — пискнул Наруто. В глубине души Саске хотел, чтобы это сделал кто-нибудь ещё. Кто угодно. Сакура, Какаши, даже Итачи справился бы с этим гораздо лучше, чем он, а ведь Саске ещё даже не начал. — А что? — А сам как думаешь? — Наруто вздохнул. Он искоса взглянул на Саске. — Я пригласил Хинату-чан на свидание. — Давно пора. — Спасибо, — ответил Наруто, прежде чем остановиться и почесать щеку. — Дело в том, что… Хината действительно любит меня. Саске ничего не ответил. Коноха находилась в Стране Огня, он был Учиха, а Хината была влюблена в Наруто. Простейшие факты. — Но я не уверен… люблю ли… Ну, люблю ли я её. Саске долго молчал, обдумывая то, что ему предстояло. Как объяснить, каково это — быть влюблённым в кого-то? В голове мелькнула её улыбка, но он тут же спрятал её в самые дальние уголки своего сознания. — Что… что… — начал он и стиснул зубы. «Что, что… Мужайся, Саске». — Что ты чувствуешь рядом с ней? — ну вот, он сказал это, не обращая внимания на то, что всё его лицо горело. Это не входило в число его сильных сторон. — Не знаю, — пожал плечами Наруто, задумываясь. — Например… Мы хорошо проводим время, и она выслушивает всё, что я хочу сказать, и я хочу помогать, если ей нужна помощь… Но чем это отличается от дружбы? Кроме того, что она действительно хорошенькая. — А вы целовались? — Нет! — сказал Наруто с явным намёком на панику в голосе, а потом прищурился и посмотрел на Саске. — А что? Ты когда-нибудь целовал девушку? Какая-то его часть, в которой он никогда бы не признался, сжала кулак в маленькой победе над Наруто. Другая, гораздо большая часть его, задавалась вопросом, как сообщить эту новость блондину, который смотрел на него так невинно, что казалось, будто он снова разговаривает с генином Наруто. — Да. Наруто пробормотал что-то себе под нос, достаточно тихо, чтобы Учиха не расслышал, но Шаринган всё равно прекрасно передал в его мозг оскорбления, заставив Саске сердито посмотреть на друга. — А ты… когда-нибудь заходил дальше? — Занимался сексом? Да, — ответил Саске, с извращённым удовольствием наблюдая за напряжённой работой мысли в голове Наруто. «Тебе идёт, усуратонкачи». — Что?! — закричал Наруто, полностью поворачиваясь к нему. Саске поднял бровь, молча предупреждая своего лучшего друга о приближающемся дереве, которое Наруто едва успел обойти. — Чёрт, — сказал блондин. — Ты врёшь. — Наруто. Тебя привлекает Хината? — спросил Саске, плавно меняя тему разговора. — Я уже говорил, что она очень хорошенькая? — Ты можешь восхищаться кем-то за внешность или быть им искренне увлечён, — сказал Саске, молясь любым богам, чтобы никто не подслушивал этот разговор, и у Наруто хватило бы благоразумия оставить его между ними двумя. — Но если ты увлечён, то захочешь прикасаться к ней, обнимать её. Целовать её. Трогать её волосы, заставлять её улыбаться. Заботиться о её безопасности, — и в уединении собственного разума он добавил: и трахать её до тех пор, пока она не сможет стоять. Наруто посерьёзнел, голубые глаза метнулись к нему. — Саске, — сказал он. — Что? — Расскажи мне о ней. — Да тут и рассказывать особо нечего. — А как она выглядит? Как он оказался втянут в это? — У неё тёмные волосы и карие глаза. Она гражданская. — Ты влюблён? «Да. Но не в неё». — Нет. — О. Между ними повисла тишина. Лес вокруг них поредел и уступил место открытому ландшафту насколько хватало глаз. Неподалеку паслись олени. Парни спрыгнули с последних деревьев и поспешили в Песок.ХАРУНО САКУРА
— Сакура-сан! — сказала Хината в приветствие, переводя дыхание и садясь напротив Сакуры. — Прости. Мы отчитывались о миссии, но потребовалось какое-то время, чтобы разбудить Пятую… Сакура, страдающая от сильного похмелья, махнула рукой. — Всё в порядке, Хината, — она радостно подняла глаза, когда к столу подошёл официант, поставив перед ней темпуру и рис. И хотя её рот сразу наполнился слюной, Сакура вежливо подождала, пока Хината сделала заказ и сказала, что Сакура может начинать без неё. — Итак, о чём ты хотела поговорить? — спросила она, проглотив первый кусок. — Не говори. Это Наруто? Я могу опробовать на нём новый приём. — О нет, ничего такого, — сказала Хината, поднимая руки. Она сложила их на столе, нервно ковыряя кончиками пальцев деревянный скол. — Мне просто интересно, как у тебя дела… Наруто-кун рассказал, что ты работаешь над Стихией Дерева. — Вот идиот, — сказала Сакура, жуя кусочек жареного сладкого картофеля. — Говорила же ему, что хочу сделать сюрприз. — Я никому не сказала! — тут же выпалила Хината. — Я не виню тебя, — засмеялась Сакура. — Хотя могу себе представить, что он был… полон энтузиазма, как всегда, — она сделала большой глоток чая. — У меня всё хорошо. Я почти освоила три техники Стихии Дерева и продолжаю тренироваться. А почему ты спрашиваешь? — Ну… Куренай-сенсей беременна, — выдохнула Хината, поднимая свои жемчужные глаза на Сакуру. — Она перестанет быть нашим джоунин-сенсеем до конца беременности и, по крайней мере, до первого года… если вообще когда-нибудь вернётся. — О… — Сакура знала, что Куренай беременна, ей рассказала Ино. Это был ребенок Асумы, что делало всю ситуацию ещё более горькой. Среди всех этих событий — охотой Какаши и Итачи на Какузу и Хидана, новой миссией, полученной от Цунаде, и тем фактом, что Наруто и Саске вдвоём отправились в Страну Ветра — Сакура не задумывалась о последствиях для Команды Восемь. — Я не хочу быть отстающей, — сказала Хината, сжимая кулаки. В её ясных глазах появилась решимость, которую Сакура не видела со времён их первых экзаменов на чуунина. — Киба-кун и Шино-кун оба потрясающие… они такие сильные и постоянно создают новые дзюцу. Но я не продвигаюсь вперёд и чувствую, что у меня нет таланта. — Разве не это в первую очередь привлекло тебя в Наруто? — мягко спросила Сакура. — То, что он никогда не сдавался, несмотря на то, что все мы, за исключением тебя, считали его прирождённым неудачником? — Да, — ответила Хината. — Я тоже не собираюсь сдаваться. Но я думаю… мне пора попросить кого-нибудь о помощи. — Хм-м, — восторженно промычала Сакура. — Значит, ты ищешь нового учителя? Посмотрим… твоё тайдзюцу узкоспециализировано, так что помощь Хьюга в этом, вероятно, будет лучше всего. Но Ли-сан был бы невероятно полезен с точки зрения скорости и техники… — она задумчиво стучала пальцем по губам, но замолчала, когда Хината потянулась через стол и положила руку ей на плечо. — Я имела в виду тебя, Сакура-сан. Я бы хотела учиться у тебя… если позволишь, — застенчиво сказала Хината, низко кланяясь. Эта мысль показалась ей настолько абсурдной, что она чуть не расхохоталась. — Я? Учить тебя? Хината… я сама всё ещё учусь. — Так и есть, — улыбнулась Хината. — Но ты ещё и самая сильная куноичи в деревне. Даже Цунаде-сама так говорит. Ты опытный медик, великолепна в тайдзюцу, а теперь осваиваешь Стихию Дерева… Я уверена, что смогу многому у тебя научиться. Сакура моргнула. — Ты серьёзно. — Абсолютно. — Ну… я не знаю, многому ли я могу тебя научить, но если ты не против, мы можем устроить пару спаррингов и посмотреть, что получится, — предложила Сакура. — О да, это было бы здорово, — сказала Хината, беря Сакуру за руки. — Спасибо. — Не за что, — улыбнулась Сакура. По правде говоря, Сакура считала, что очень немногому может научить Хинату. Нескольким медицинским дзюцу, немного поработать над скоростью и уклонением в тайдзюцу, и всё. Но Хината собрала всё своё мужество и попросила Сакуру о помощи. Это мгновенно перенесло её назад во времени, в тот день, когда она, тринадцатилетний генин, стояла перед Цунаде и умоляла Пятую взять её в ученики, потому что она больше не хотела быть отстающей. Кто она такая, чтобы отказывать в такой просьбе? Они ели в относительном молчании, Сакура расспрашивала о Кибе, Акамару и Шино и о том, как дела у Куренай. Хината говорила приглушённым голосом, описывая, как быстро растёт живот Куренай и что, несмотря на потерю Асумы, та пытается не вешать нос, даже придумала имя своему ребёнку. Сакура смеялась над историями о том, как Киба и Акамару тренировались в лесу, случайно обрызгав Шино и новое гнездо жуков, которых он тщательно выращивал. — А как у тебя… — Хината огляделась и наклонилась вперёд, одними губами произнося: — с Какаши-сенсеем? — Можно тебя кое о чём спросить? Только честно? — Конечно, — удивлённо откинулась назад Хината. — Как ты поняла, что влюблена в Наруто? Резко приобретя тёмно-красный оттенок, Хината отложила палочки и уставилась в тарелку. — Я не знаю… просто так было всегда. Я постоянно сдавалась и плакала, и многое делала неверно. Сначала я думала, что Наруто-кун такой же, как я. Но видя, как он снова и снова терпит неудачи и продолжает подниматься после них… — Хината мягко улыбнулась. — Будучи моложе, я восхищалась его стойкостью. Когда я стала старше, я начала видеть, как добры его улыбки и как он готов перевернуть весь мир ради своих друзей. — К тому же на него приятно посмотреть? — застенчиво сказала Сакура, когда Хината замолчала. Румянец Хьюга стал ещё ярче, и она яростно закивала. — И на что это похоже? Хината молчала, обдумывая вопрос. — Тепло. Всякий раз, когда я вижу его, мне становится тепло. Но не в обычном смысле. Сильно, подавляюще и всепоглощающе. Рядом с ним я чувствую себя умиротворённой, но также уверенной и сильной, будто я могу поделиться с ним чем угодно, — Хината закрыла лицо руками. — Интересно, чувствует ли он то же самое рядом со мной? Сакура подпёрла щеку рукой. — Звучит впечатляюще… — Ты чувствуешь то же самое с… сама-знаешь-кем? — спросила Хината. Она долго и напряжённо думала об этом. По правде говоря, некоторые вещи, сказанные Хинатой, определённо относились к Какаши. Но обдумав их ещё раз, Сакура поняла, что был человек, который подходил по всем этим пунктам. Даже простая мысль о нём заставила её сердце замереть. — Не с сама-знаешь-кем, — Сакура замолчала, уставившись на Хинату и раздумывая, может ли она признаться в этом. — Но… я чувствую то же самое к другому человеку. — К Итачи-сану? — прошептала Хината через стол. — Неужели меня так легко прочесть, — простонала Сакура. Хината тихонько хихикнула. — Расскажи мне о нём. Сакура огляделась, убедившись, что в маленьком заведении никого нет. — Я… я провожу с ним много времени, потому что мы вместе тренируемся. Он умён, философичен, вдумчив и… — На него приятно посмотреть? — сказала Хината, кусая губы от волнения. — Да, — подчеркнула Сакура. — Вот это-то меня и беспокоит. Боюсь, что меня просто влечёт к нему, и это просто интрижка. И что он тоже так думает, раз пытается дать мне немного времени. Хината быстро схватила палочки и уставилась на неё широко раскрытыми глазами. — Вы говорили с ним об этом? — Да, — сказала Сакура. — Ух ты, — ответила Хината, собирая рис, который она рассыпала по столу. — Как это случилось… если позволишь узнать? Сакура поёрзала под столом, вспоминая, как они впервые открыто признались друг другу в своём влечении. Он сказал ей, что не может быть эгоистом с ней, а она ответила тем, что пришла к нему домой посреди ночи и попросила его всё-таки быть эгоистом. — Ну… мы тренировались. Меня тянуло к нему задолго до этого, и я подозревала, что он чувствует то же самое. И после этого мы начали говорить об этом. — После чего? — спросила Хината, покраснев. — После того, как поцеловались, — прошептала Сакура, затаив дыхание. Глаза Хинаты так расширились, что Сакура испугалась, что она упадёт в обморок. — Он знает, что я влюблена в Какаши. И сказал, что хочет дать мне время понять, чего я хочу. — Или кого, — сказала Хината, сплетая пальцы вместе. — Именно этим ты сейчас и занимаешься. — Да. Хината терпеливо ждала, и Сакура глубоко вдохнула. — Когда мы преследовали двух членов Акацуки, я помогла Какаши, вылечила его и отвела обратно в Коноху. Обычно рядом с ним мне не по себе, хотя я всегда стараюсь этого не показывать… Но на этот раз это был просто Какаши. Всё ещё красивый, всё ещё потрясающе пахнущий и всё ещё такой… Какаши. Но… Улыбка, игравшая на губах Хинаты, стала шире. — Я спросила Итачи, был ли он когда-нибудь влюблён и знает ли он, каково это. Он сказал, что нет, но что «любовь приходит, когда принимаешь человека таким, какой он есть, и учишься восхищаться как его достоинствами, так и недостатками». — А ты принимаешь? Сакура тихо рассмеялась. — Это Учиха Итачи. Этот человек совершенен. Хината хихикнула вместе с ней. — Никто не совершенен, даже Итачи-сан. — Если у него и есть недостатки, то я их ещё не нашла, — усмехнулась Сакура, прежде чем снова стать серьёзной. — Как я могу дать ему знать? Ну, что он мне интересен. Хината снова покраснела. — Если вы целовались, я уверена, что он в курсе. «О, мы с ним не только целовались, милочка», — сказала Внутренняя Сакура, закинув ногу на ногу, куря сигарету и поигрывая бровями. Если бы Сакура могла физически заставить свою внутреннюю личность замолчать, она сделала бы это с радостью. — Он пытается держаться на расстоянии, — пояснила Сакура. — Не знаю, как сказать ему, что мне больше не нужно время. — Так что же тогда? Сакура подумала о нём, о его добрых улыбках и о том, как самоотверженно он жертвовал тем немногим свободным временем, что у него было, чтобы помочь ей тренироваться. То, как он всегда заботился о том, чтобы ей было удобно, и открывал ей то, о чём никогда не говорил с Саске. Она подумала о его горячих взглядах и всепоглощающем счастье, которое она испытывала, засыпая в его объятиях уже дважды. О его вере в неё как в куноичи, о его попытках шутить и страстных поцелуях. Сакура кивнула. Пришло время оставить Какаши — в конце концов, это была долгая влюблённость, но она никогда не будет взаимна, а чувства, которые сумел пробудить в ней Итачи, были самыми сильными в её жизни. — Я уверена, ты знаешь лучший способ дать ему знать, — мудро сказала Хината. Сакуру лихорадило, словно принятое решение внезапно высвободило чувства возбуждения и радости, которые она хранила глубоко внутри. Ей хотелось броситься к нему домой и посмотреть, там ли он, но, взглянув на часы, висевшие над входом в ресторан, она поняла, что ей пора уходить. — Мне нужно идти, скоро начнётся моя смена. — Я провожу тебя, — сказала Хината. Когда они расплатились за еду и вышли на главную улицу, Сакура взглянула на Хинату. — Хината? У тебя есть мечта? Хьюга сцепила руки за спиной. — Когда я была маленькой, я отчаянно пыталась стать хорошей наследницей клана Хьюга. Но когда было решено, что место отца займёт Ханаби, я некоторое время чувствовала себя потерянной. — Могу себе представить, — ласково сказала Сакура. — Ханаби справится с этим гораздо лучше меня. Это верное решение, — тихо сказала Хината, и в её глазах мелькнула печаль. Затем её взгляд стал жёстким. — Но сейчас я хотела бы стать джоунином. И взять команду генинов. Сакура широко улыбнулась. — «Хината-сенсей» — звучит здорово. Хината улыбнулась в ответ. — Я тоже так думаю. — А каким учителем была Куренай-сенсей? — спросила Сакура, внезапно осознав, что Куренай была одной из немногих женщин-сенсеев в Конохе. — Пугающим, — хихикнула Хината. — Поначалу. Она была замечательным сенсеем, всегда побуждала нас работать усерднее и раскрывать наши таланты. Я буду скучать по ней, — она на мгновение замолчала. — Думаю, Команда Восемь была хорошей командой. Киба-кун гораздо добрее и мягче, чем он показывает, а Шино-кун может быть удивительно внимательным. — Что будет с вашей командой теперь, когда Куренай-сенсей в отпуске по беременности? — Нам будут назначать временных капитанов. Так как никто из нас ещё не стал джоунином, мы не можем отправляться на миссии втроём. Сакура молча кивнула. — Ну, тогда давай сделаем тебя джоунином, — сказала она, улыбаясь Хинате. Темноволосая девушка счастливо улыбнулась в ответ. В поле зрения показалась больница. Сакура смотрела на белое здание, зная, что через два дня покинет его и отправится на одну из своих самых трудных и опасных миссий. — Хината, — сказала Сакура, не сводя глаз с больницы. — Через два дня я отправляюсь на задание и не знаю, когда вернусь. Но будь готова начать, когда это случится. Хината кивнула и поклонилась. — Да, Сакура-сенсей.ХАТАКЕ КАКАШИ
— Семпай. Какаши поднял глаза и увидел в дверях Тензо. — Йо, — сказал он, поднимая руку. — Я подумал, что вам может понадобиться помощь. — Хм, — сказал Какаши, отводя глаза и глядя в окно. Большую часть дня он провел взаперти в уголке отдела разведки, читая о политическом климате в Дожде и Ханзо Саламандре, используя Шаринган, чтобы запомнить карты столицы шиноби. Перед ним лежала стопка досье на некоторых членов Акацуки, их известных шпионов и джинчурики, которые пропали без вести. Он только что начал изучать досье Дейдары. Какаши указал на стул. — Если настаиваешь. Необходимо прочитать некоторые файлы. — Я так и думал, — сказал Тензо, хватая стул и садясь напротив Какаши. Они сидели молча, просматривая папки. Однако Какаши был не глуп: Тензо пришёл не для того, чтобы помочь ему с досье. Этот человек был одним из немногих шиноби в деревне, кто действительно знал его, наряду с Гаем, Генмой и Командой Семь. Тензо очень хорошо понимал, что он беспокоится, и сидел рядом с ним на случай, если тот захочет поговорить. Часть его отказывалась от такого обхождения, но в эти дни другая, гораздо большая его часть, была рада компании. Только когда село солнце и Коноху окутала ночь, Тензо заговорил. Джоунин вытянулся в кресле и сложил руки вместе. — Давайте поедим, я плачу. — Я не нуждаюсь в няньках, — сказал Какаши, переворачивая страницу досье Орочимару. Он надеялся найти хоть какие-то подсказки о том, кто был таинственным лидером Акацуки и как получилось, что один из самых уважаемых им шиноби не смог вернуться домой, в Коноху. Он считал Джирайю непобедимым. Ему действительно нужно было понять это. — Никто с вами не нянчится, семпай. Но я голоден, а вы уже несколько часов занимаетесь этим, — спокойно сказал Тензо. Какаши поднял глаза и увидел, что он откинулся на спинку стула, скрестив руки и ноги, и уставился на Какаши взглядом, который тот хорошо знал. Вздохнув, Какаши встал со стула, захлопнул папку с делом Орочимару и пошёл к выходу, зная, что Тензо последует за ним. — Якинику. О, и я, кажется, забыл свой кошелёк… — Я уже предложил заплатить за вас, — угрюмо сказал Тензо. Они молча пересекли главную улицу, пока Какаши вёл их к своему любимому ресторану. С лёгкой болью он осознал, что в последний раз он был в Якинику, когда Асума наконец признался, что встречается с Куренай. Он закурил сигарету и покраснел, рассказывая Какаши о том, как пригласил Куренай на свидание, а она ударила его по голове, спрашивая, с какой стати ему понадобилось десять лет, чтобы это сделать. Он спрятал руки в карманы, прислушиваясь к звукам открывавшихся для вечерней толпы баров. И тут его чувствительный нос пронзил знакомый запах. Оглядевшись, Какаши без труда разглядел свою розоволосую сокомандницу, весело беседовавшую с пожилой дамой, продававшей данго. Какаши не смог сдержать улыбку под маской. В последнее время Сакура выглядела счастливее. Похоже, она наконец-то преодолела свою влюблённость в него и двинулась дальше. — Может, стоит пригласить Сакуру? — размышлял Тензо, очевидно, тоже заметив её. — Похоже, у неё уже есть планы, — сказал Какаши, заметив, куда направилась Сакура. Тензо кивнул, заходя внутрь, когда они подошли к ресторану. Какаши всегда нравилось это место: он привык есть со скоростью света, в основном, чтобы досадить Саске и Наруто, и посещать малоизвестные рестораны, если не знал, где его бывшие ученики. Теперь, открыв наконец лицо команде, Какаши мог ходить в любые заведения с чувством покоя. Он смутно подумал, а не следовало ли ему ещё немного оттянуть это откровение. — Якинику на двоих, — сделал заказ Тензо, когда они сели. — И два пива. Когда принесли пиво, Какаши опустил маску и благодарно улыбнулся, пока Тензо наливал ему напиток. — За друзей, — тихо произнес Тензо, поднимая бокал. — За друзей, — сказал Какаши, и вспомнил гордый взгляд Асумы, когда тот рассказал ему, что станет отцом, и Джирайю, когда тот молчаливо признался в своих чувствах к Пятой прямо перед тем, как отправиться в Дождь.УЧИХА ИТАЧИ
Когда Итачи проснулся и выглянул в окно, ранний рассвет уже окрасил мир бледно-золотым. Прижатый к животу пенис болезненно пульсировал. В эту ночь ему нелегко было заснуть: его преследовала некая розоволосая женщина. Он не был уверен, когда это произошло, но она начала занимать его сны в дополнение к каждой его мысли наяву. Даже сейчас какая-то часть его страстно желала навестить её, увидеть эту застенчивую улыбку на её лице, возникавшую всякий раз, когда она видела его, почувствовать её мягкие губы и прижатое к нему тело. Итачи невесело рассмеялся над собой, потерев лоб ладонью. Было в ней нечто, заставлявшее его быть с ней честным и открытым. Он отвечал на каждый её любопытный вопрос о его жизни. Он обдумывал и обсуждал с ней каждую философскую тему. Последний раз он был так откровенен с кем-то почти десять лет назад. Но Сакуре удалось пробудить в нём что-то такое, чего не смог даже Шисуи. Закрывая глаза, Итачи мысленным взором всё ещё видел её, сидевшую на нём, пока он ублажал её тело пальцами и ртом. Его член подёргивался, умоляя о снятии напряжения, но он не желал потакать своим желаниям. В последние недели он понял, что этого будет недостаточно, чтобы насытить его. Он не насытится, пока не войдёт в её тугое влажное лоно, наблюдая, как её глаза цвета леса затуманиваются от удовольствия, пока он занимается любовью— Итачи прервал размышления и нахмурился. Он быстро встал с кровати и пошёл в душ, сделав воду ледяной. Зашипел, шагнув под струю, и быстро вымыл голову и тело. Вытираясь полотенцем, Итачи посмотрел в зеркало, взял щётку и медленно распутал волосы. Пора было снова их подстричь. Он оделся и пошёл на кухню, не зная, что делать с отведённым ему временем. Оставался ещё один день до встречи с Какаши и остальными членами команды у ворот деревни. Он чувствовал странное спокойствие, которое обычно охватывало его перед миссиями S-ранга, от знания, что всегда есть небольшая вероятность того, что он не вернётся. Однако какая-то часть его нервничала. Он на мгновение подумал, как там Саске на своей миссии. Его младший брат уже сталкивался с Акацуки раньше и прекрасно с этим справлялся. В его сознании не было никаких сомнений, что Саске благополучно вернётся. В конце концов, с ним был Наруто-кун. Эти двое будут беречь друг друга. Открыв холодильник, Итачи заметил справа миску с остатками супа и несколько яиц. Он улыбнулся, вспомнив предложение Сакуры. Хотя у него, к сожалению, не было времени, чтобы принять его, он тем не менее его оценил. Мысль о том, что они вдвоём будут стоять у плиты, глубоко грела его. «Она не ошибается. Я домашний», — подумал он, качая головой и доставая суп. Он вылил содержимое миски в кастрюлю и включил плиту, медленно помешивая бульон, пока тот не стал тёплым. Он сидел за стойкой, медленно поднося ложку с супом ко рту и обдумывая предстоящую им важную миссию. Если они добьются успеха, то, по крайней мере, смогут дестабилизировать Акацуки и приостановить их деятельность. Его мысли вернулись к человеку в оранжевой маске. Какое совпадение, что он появился, когда Саске и Сакура преследовали другого члена Акацуки. Уже не в первый раз он проклинал себя за то, что погнался в направлении, которое привело его с отрядом на другую сторону Страны Огня. Они развернулись и поторопились к Какаши и членам Команды Десять, а затем и Команды Семь в каком-то исступлении. Вздохнув, он допил суп из миски и вымыл её, оставив сушиться на полке рядом с раковиной. Итачи влез в ботинки и открыл дверь, обнаружив аккуратный пакет, лежавший на его пороге. Нахмурившись, он потянулся за ним и обнаружил маленькую записку. «Я знаю, что ты не слишком любишь сладости, но, мне кажется, эти тебе понравятся.—С.» Сбитый с толку, Итачи вернулся внутрь, неся пакет так, будто в нём было что-то чрезвычайно хрупкое, положил его на стойку и осторожно раскрыл. Внутри он обнаружил коробку, обёрнутую в фурошики. Мгновение полюбовавшись красивым рисунком ткани, он развязал узел и открыл коробку. Внутри были самые восхитительные данго, которые он когда-либо видел. Шарики трёх цветов, сделанные с эстетически приятной безукоризненностью, соблазнительно блестели, и от донёсшегося до него нежного аромата розы и матча рот наполнился слюной. Итачи осторожно достал одну из палочек из коробки, любуясь данго в свете раннего утра. Он опустил голову, и в уголках его рта дёрнулась глупая улыбка, когда он представил, как Сакура крадётся к дому только для того, чтобы оставить этот подарок. Закусив губу, Итачи попытался не обращать внимания на то, как ёкнуло его сердце, когда он подумал о ней, а затем погрузил в рот первый данго. Добравшись до второго шарика, Итачи был уже на полпути к двери, прежде чем вспомнил, что она на смене в больнице. И что он дал ей время подумать о своих чувствах. Заставив себя успокоиться, Итачи решил пойти в здание администрации, зная, что Какаши и Ямато, вероятно, готовятся там к миссии. — Похоже, мы почти все здесь собрались, — сказал Ямато, поднимая взгляд от одной из папок, которую просматривал. Какаши поднял руку в знак приветствия и небрежно придвинул стул для Итачи. — Какаши-сан, Ямато-семпай, — поздоровался Итачи, усаживаясь между двумя столами, которые в данный момент занимали Ямато и Какаши. — Что хочешь прочитать в первую очередь? Политика Дождя, возможные лидеры Акацуки или досье Акацуки? — услужливо спросил Ямато. — Политика Дождя, — сказал Итачи, принимая из рук Какаши толстую папку. Сереброволосый мужчина посмотрел на него и улыбнулся. — Отличный выбор, — сказал Какаши. Они долго сидели в уютной тишине, пока Итачи читал файлы: Шаринган бегал по статистическим данным, показаниям свидетелей, отчётам шиноби и теориям относительно Акацуки, собранным их отделом разведки. Время от времени кто-нибудь из них вставал, чтобы размять ноги, и смотрел в окно на прекрасный зимний день. В три с небольшим Итачи уже прочитал и запомнил все файлы и прислонился к оконной раме, заметив неподалеку здание больницы. — Что думаете, Какаши-сан? — спросил он, останавливая приток чакры к глазам. — Хм, — произнёс Какаши, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, глядя в потолок. — Мы должны действовать крайне осторожно. Большая часть имеющейся о Дожде информации получена ещё во времена, когда у шиноби Конохи был допуск в изолированную нацию, — он отодвинул одну из папок в сторону, открывая ту, в которой содержалось досье на Ханзо Саламандру. — Ханзо не видели почти десять лет. Это чересчур даже для затворника, если при этом он лидер страны. — Согласен, — сказал Итачи, а Ямато кивнул. — Мы получили уведомление, что Акацуки свергли правительство Дождя всего несколько месяцев назад, но с тем же успехом это могла быть и уловка. Учитывая продолжительность отсутствия связи и тот факт, что большая часть просачивавшейся ранее информации была бесполезной, я бы сказал, что Акацуки находятся в Дожде уже давно. — А это значит, что мы войдём в цитадель, — сказал Итачи. — И что эта миссия намного сложнее, — нахмурился Ямато. — Если в нации неспокойно, то проскользнуть туда и убить кого-либо легко. Намного сложнее проникнуть, если страна и скрытая деревня объединены. — Верно, — сказал Какаши, с размаху указывая на Ямато. — А это значит, нам понадобятся предыстории. — Я работаю над этим, — сказал Ямато. — Путешествие отрядом из четырех человек привлечёт внимание. Шиноби в стране всё ещё не приветствуются, не говоря уже о столице. — Мы должны собирать разведданные двумя группами, — кивнул Итачи, скрестив руки на груди. — Пригодятся методы слежения Ямато-семпая. Мы можем оставаться на связи с другой командой в любое время. Ямато скрестил руки на груди. — Хочу добавить, что теперь я могу научить Сакуру этой технике, что значительно упростит общение между командами. Какаши кивнул. — Я подумаю насчёт команд. Теперь по поводу устранения лидера. — На этот раз я готовлюсь ко всему, — вздохнул Ямато. — Досье, хоть они и полезные, содержат очень мало информации. Откройте Книгу Бинго и ткните пальцем в любую страницу. Это может быть кто угодно из них. — Это будет выходец из Дождя, — тихо сказал Итачи, привлекая внимание обоих мужчин. Он взглянул на них. — Дождь — суровая и напряжённая страна, пострадавшая от нескольких гражданских войн и голода с момента окончания последней Великой Войны Шиноби. Это одно из самых сложных мест для проживания в мире. Ещё сложнее устроить там базу, не будучи очень хорошо знакомым как с социально-политическим фоном страны, так и с текущим экономическим климатом. Ямато поднял бровь. — Справедливое замечание. — Думаю, ты прав, — сказал Какаши, подпирая подбородок рукой и перебирая папки. — Первые случаи найма Акацуки произошли в Водопаде, Камне и Траве — во всех соседних с Дождём странах. — Так что на всякий случай мы должны быть готовыми к технике, уникальной для Дождя, — сказал Ямато, вставая со своего места. — У Корня есть свитки о Дожде и его методах. Я схожу за ними. — У тебя есть ещё какие-нибудь предположения? — спросил Какаши, не отрывая глаз от папок. Итачи посмотрел на него, вздохнул и вернулся на своё место. — Нет. Я не был хорошо знаком с Джирайей-сама, но я думал о том, что могло произойти. Кем бы ни был этот лидер, он или она будет сильным противником. Как бы мы ни старались, не думаю, что нам удастся застать их врасплох. Какаши поднял голову. — Как всегда оптимист, — сказал он, приподняв бровь, хотя Итачи уловил в его голосе нотку юмора. — Скорее, прагматик. Какаши тихо усмехнулся, откинувшись на спинку стула. — Вы действительно братья. Итачи не смог удержаться от улыбки. Посмотрев на него краем глаза, Какаши откинул голову назад, уставившись в потолок. — С Саске всё будет в порядке. С Наруто тоже, — пауза. — И с Сакурой. Итачи был достаточно осторожен, чтобы сохранить спокойное выражение лица. — Конечно. Какаши выпрямился и склонился над столом. — Спасибо, Итачи. — Какаши-сан? — удивлённо спросил Итачи. — За Сакуру. Итачи молчал. — Ну, — сказал Какаши, вставая со стула и потягиваясь своими длинными конечностями, — Думаю, мне пора домой. Скажи Тензо, чтобы проинформировал меня завтра утром, если найдёт что-нибудь интересное, — он повернулся, чтобы уйти, но остановился в дверях. — О, и Итачи, сделай мне одолжение. — Конечно, — сказал Итачи, глядя на мужчину. — Передай информацию Сакуре, ладно? Её смена закончится около семи, — с этими словами он поднял руку на прощание и исчез из комнаты в вихре листьев. Ошеломлённый, Итачи долго смотрел на то место, откуда исчез Какаши, прежде чем собрать все файлы, ожидая возвращения Ямато.***
Он заметил её задолго до того, как она увидела его. Явно уставшая после смены, Сакура ковыляла к своему дому, засунув руки в карманы и глядя в небо. Её розовые волосы были собраны в беспорядочный пучок, несколько выбившихся прядей обрамляли её красивое лицо. В лунном свете её глаза почти светились. Итачи сидел на ступеньках лестницы, ведущей к её дому, положив локти на колени и наблюдая за ней ещё мгновение. На её губах заиграла лёгкая улыбка, и ему стало инстересно, о чём именно она думает. Он встал со своего места, привлекая её внимание. На мгновение она замерла, глядя на него, явно удивлённая его появлением. Затем она широко улыбнулась и ускорила шаг. Глубоко внутри его сердце пропустило удар от выражения счастья, появившегося на её лице при виде него. — Что ты здесь делаешь? — спросила Сакура, дойдя до него, и затаила дыхание. — Я получил твой подарок, — выдавил он из себя, прежде чем шагнуть вперёд и заключить её в объятия. Она издала счастливый звук, который оборвался, когда он накрыл её губы своими, наслаждаясь её ароматом. Он углубил поцелуй, не в силах сдержать стон, сорвавшийся с его губ, когда она открыла рот и чувственно провела языком по его губам. Он распустил её волосы и провёл по ним руками. Он прервал поцелуй, проводя губами и языком вверх по её подбородку, посасывая пульсирующую точку на шее. Она застонала ему в ухо, отчего к паху прилила кровь. — Ты прекрасно выглядишь, — прошептал ей Итачи, отступая назад, чтобы увидеть её реакцию. Она застенчиво улыбнулась, глядя на него своими зелёными глазами, и прикусила нижнюю губу. — Ты тоже ничего, Итачи, — ответила она, намеренно повторяя то, что сказала всего несколько недель назад. Он улыбнулся ей в губы, обхватив её лицо ладонями, когда она потянулась ближе за ещё одним поцелуем. Отступив, чтобы отдышаться, Сакура взяла его за руку и повела вверх по лестнице к зелёной двери её квартиры. Только повернув ключ в замке, она тихо выругалась себе под нос. Он приподнял бровь, когда она посмотрела на него, выглядя одновременно разочарованной и раздражённой. — У меня встреча с друзьями. Итачи почувствовал, как уголки его рта поползли вверх. — Я пришёл, чтобы ввести тебя в курс дела перед отправлением на миссию. — О, — сказала Сакура, сильно покраснев, открыла дверь и вошла внутрь. Ухмылка так и наползала на его губы, и он старался скрыть это от Сакуры. Тот факт, что она была готова сделать с ним следующий шаг, был одновременно лестным и соблазнительным, и он с радостью согласился бы на это, но только когда она будет готова. Однако в глубине души Итачи прекрасно понимал, что это установленное им правило было больше для её пользы, чем для его. Он хотел её больше, чем кого-либо в своей жизни, но в то же время понимал, что, несмотря на все свои желания и потребности, он всё ещё не в состоянии дать ей то, что ей было нужно. Как бы он ни был с ней откровенен, как бы легко ни приходила правда, и как бы спокойно он ни чувствовал себя рядом с ней, всё же оставалось то, что он никогда не смог бы полностью с ней разделить. И она заслуживала большего. Она заслуживала мужчину, который был бы рядом с ней без сомнений и угрызений совести, который разделил бы с ней себя так же, как она разделяла себя с ним. И всё же, наблюдая за тем, как она сражается с ботинками, пытаясь снять их, прикусывая нижнюю губу, чтобы успокоиться, он не мог отрицать, что большая часть его была не в силах остановиться. Эта мысль одновременно взволновала и испугала его, когда он опустился на колени, чтобы помочь ей снять ботинок. Она посмотрела на него с застенчивой улыбкой, глаза потемнели, когда он нежно провел кончиками пальцев от её лодыжек к икрам и бедрам. — Чаю? — спросила Сакура хриплым голосом. Он сделал вид, что ничего не заметил. — Да, пожалуйста. Итачи наблюдал, как она принялась за работу на кухне, с юмором отмечая, насколько сильно она отличается от него. Его отец всегда был чрезвычайно требователен, заставляя Микото заваривать чай с особой точностью, которую Итачи унаследовал, наблюдая за ней на кухне в течение многих лет. Сакура опять выбрала несколько чайных пакетиков и наполнила чашки кипятком, протянув одну ему. Он с благодарностью принял её и последовал за девушкой к дивану. — Как прошёл твой день? — спросил он, усаживаясь поудобнее. Ему нравился её розовый диван — он пах ею и был очень удобным. Сакура вздохнула, открыла пакетик чая и опустила его в воду. — Посмотрим… Шесть жертв отравления неизвестным растением. Мы высылаем отряд, чтобы собрать образцы и создать противоядие. Один шиноби, проткнувший ногу кунаем во время тренировки, и ещё один, потерявший глаз во время миссии, — она заметно вздрогнула при упоминании последнего. — Просто очередной день в больнице Конохи. — А я и не знал, что ты специалист по ядам, — нахмурился Итачи. — Это потому, что ты не читал моё досье, — сказала Сакура, поднося чашку к губам, и глаза её заискрились юмором. — Это не совсем верно, — поправил Итачи. — Я читал твоё досье. Кроме описания навыков в бою. Там ничего не говорилось о ядах. Сакура сделала глоток. — Я не эксперт, Шизуне-сан в этом намного лучше. Но я знаю, как обращаться с большинством ядов, и знаю, как приготовить противоядие, даже от яда, которого никогда раньше не видела, — она пожала плечами и сделала ещё глоток. — Приготовить противоядия от яда, которого никогда раньше не видела… Это восхитительно, Сакура. Она посмотрела на него сквозь ресницы с застенчивой улыбкой. — Спасибо, — Сакура задержала на нём долгий взгляд. — Ты хотел ввести меня в курс дела? Он молча кивнул. — Мы втроём просмотрели все документы. Если вкратце, в настоящее время мы считаем, что Акацуки захватили власть в Дожде гораздо раньше. Мы исходим из предположения, что Дождь и его столица стали словно цитаделью Акацуки, — он продолжил объяснять политическую ситуацию, прежде чем перейти к специальным техникам, часто используемым в Дожде, и плану Ямато научить её пользоваться его особыми методами коммуникации. Сакура молча наблюдала за ним, время от времени делая глоток. Он почти видел, как вращаются шестерёнки в её умных глазах, пока она впитывала сообщаемую им информацию как губка, прерывая его время от времени, чтобы задать вопрос. — Ещё вопросы? — наконец спросил он. — Нет, всё ясно, — сказала Сакура. Он допил чай и быстро улыбнулся. — Вот и всё. Оставляю тебя. Хотя она попыталась изобразить на лице улыбку, Итачи не упустил острого разочарования, промелькнувшего в её глазах. — Я провожу тебя, — предложила она, вставая со своего места. Он направился к выходу, надел ботинки и обернулся. Она наблюдала за ним с застенчивой улыбкой, на мгновение встретившись с ним глазами, прежде чем снова отвести их, сцепив руки за спиной. Он склонил голову набок, не понимая, чем вызвана перемена в её настроении. Он уже собирался спросить об этом, когда она, тихо застонав, перевела взгляд на входную дверь. — Подруга здесь. — Увидимся завтра утром, — сказал Итачи, быстро погладив её по щеке. Она наклонилась к его руке. От прикосновения к ладони её губ по его спине пробежала дрожь. — До завтра, — прошептала Сакура. Он перенёсся из её дома как раз в тот момент, когда кто-то приземлился у входной двери и дразняще пропел имя Сакуры высоким женским голосом.