Она в изнеможении опустилась на траву. Рядом с ней рухнула Хината, закрыв лицо руками и пытаясь отдышаться.
— Ну же! — крикнул Ли. — Весна юности никого не ждёт!
— Боюсь, меня ей придётся подождать, Ли-сан, — простонала Сакура, вызвав у Хинаты лёгкий смешок. Она состроила гримасу, убирая со лба мокрую от пота прядь волос, и, прищурившись, посмотрела на небо, чтобы определить, который час.
Ли присел на корточки и вздохнул.
— Ну что ж, мы добились отличных результатов, — оживился он и взглянул на Хинату. — Правда, Хината-сан?
— Да, Ли-сан, — заговорила Хината, вытягивая дрожащую руку с поднятым вверх большим пальцем. Ли немедленно ответил ей широкой улыбкой.
— Вы
обе добились отличных результатов, — сказал он, переполненный энтузиазмом. — Хината-сан, твоя скорость и точность улучшаются с каждым днём, — он сжал кулак, и на его щеках появился лёгкий румянец. — И Сакура-сан, я не могу поверить, что ты смогла открыть...
— Ли! — крикнула издалека Тентен, отчаянно размахивая руками. Сокомандница Ли стояла на другом берегу реки. — Скорее, мы опоздаем!
Хината быстро повернулась и поклонилась Неджи, который даже с такого расстояния выглядел удивлённым. Он в замешательстве склонил голову набок и посмотрел на Ли долгим взглядом. Ли вскочил на ноги и спешно попрощался, направляясь туда, где его ждали остальные члены команды.
— Я всегда думаю, что тренировки с Ли-саном будут менее интенсивными, чем оказывается в итоге, — тяжело вздохнула Сакура, садясь прямо. Она нахмурилась, глядя на место, где у неё была содрана кожа. Держа руку над раной, Сакура залечила её и смахнула корочку засохшей крови. Она встала и протянула руку Хинате.
— У меня такое чувство, что я всегда на три шага позади, — сказала Хината с самоуничижительной улыбкой, заправляя волосы за ухо. — Но я чувствую, что становлюсь лучше.
— Так и есть, — заявила Сакура. — Ты стала сильнее и быстрее, не говоря уже о том, что ты сочетаешь Дзюкэн с тайдзюцу в стиле Гокен. Судя по тому, что Ли-сан нам рассказывал, это ведь неслыханно! Бороться с трудностями на пути к чему-то новому — естественно. Я сама это делала, когда изучала Мокутон.
— Точно, — сказала Хината, сжимая кулаки. — Ты права, — она подняла голову, и в её глазах появился решительный блеск. — Ты права, Сакура-сан, — повторила она. — Может, попробуем ещё раз?
У неё не хватило духу сказать Хинате, что их тренировка сбила её с ног — Ли был исключительно увлечённым шиноби и имел избыток энергии, которым с удовольствием делился во время тренировок. А учитывая опасные атаки Хинаты и эксперименты Сакуры с новыми возможностями Мокутона, эти тренировочные раунды отняли у неё больше энергии, чем простые спарринги с Наруто.
— Конечно, — сдалась она, радуясь, что на следующий день у неё выходной. — Один бой, только тайдзюцу.
Хината кивнула, собрала волосы в беспорядочный пучок и приняла стойку Дзюкена. Сделав глубокий вдох, Сакура расправила плечи и присела, кивнув Хинате, чтобы та начинала первой.
Когда Хината бросилась к ней, Сакура подпрыгнула, уклоняясь от первой атаки. Следующая атака не была движением Дзюкена. Посчитав, что безопаснее будет на расстоянии удара, Сакура заблокировала его и собрала чакру в ладони. В одно мгновение вены возле глаз Хинаты вздулись, когда она осознала опасность и отпрыгнула от Сакуры. Ладонь той ударилась о землю, расколов её с грохотом.
В следующее мгновение Хината появилась слева от неё, её кулаки покрывала голубая чакра, формируя две львиные морды. Сакура выругалась и отскочила назад, умело избегая всех атак Хинаты. Вонзив пальцы в почву, Сакура вырвала кусок земли и изо всех сил швырнула его в сторону Хинаты. Хьюга придала чакре форму кончиков пальцев и с рёвом ударила рукой в летящую в неё груду грязи.
Воспользовавшись моментом, Сакура перепрыгнула через остатки грунта, ударив ногами о землю рядом с тем местом, где стояла Хината, что вывело ту из равновесия. Сакура сделала глубокий вдох, направляя огромное количество чакры через всё своё тело к мозгу. Её скорость возросла, она бросилась к Хинате, отбивая одну из её рук в сторону и сбивая противницу с ног.
Хьюга с глухим стуком ударилась о землю и откатилась от удара, когда Сакура снова с силой опустила ногу. Хината присела на корточки и вытерла струйку крови, сочившуюся из пореза на её лбу.
«
Она попытается залечить порез», — догадалась Сакура. — «
Она должна. Если ей в глаз попадёт кровь, это будет конец. А это значит, что мне нужно поскорее покончить с этим», — Сакура напряглась и стала ждать, когда в пальцах Хинаты появится зелёная чакра.
— Сакура-сан, — позвала Хината.
— Хм? — отозвалась Сакура, не сводя глаз с ладоней Хинаты.
— У меня кончилась чакра.
На мгновение воцарилась тишина, а потом обе девушки рассмеялись. Сакура отряхнулась и подошла, чтобы залечить рану на лице Хинаты.
— Ты ранена?
— Нет, — сказала Хината, вытирая последнюю каплю крови со лба. — Просто я надеялась сделать боль... — она замолчала, уставившись на что-то позади Сакуры. Проследив за её взглядом, Сакура оглянулась и увидела Наруто, стоявшего там, где раньше была команда Гая, с поднятой в нерешительном взмахе рукой.
— Наруто! — крикнула она в знак приветствия, поворачиваясь к Хинате. — С тобой всё будет в порядке?
— Я не могу избегать его вечно, — сказала Хината с оттенком нервозности в голосе.
— Сакура-чан, Хината! — Наруто перемахнул через реку прыжком, который впечатлил бы и Гамабунту, и бросился к ним. — Это было потрясающе! — он оглядел Сакуру сверху донизу, а затем взглянул на Хинату и просиял. — Ты стала сильной, Хината!
— Спасибо, Наруто-кун, — сказала Хината с лёгкой дрожью в голосе.
— Был неподалёку? — спросила Сакура.
— Тренировался с Саске, — сказал Наруто, указывая большим пальцем на тренировочные поля. — Сейчас я направляюсь в Ичираку, Ирука-сенсей сегодня меня угощает.
— Как идут тренировки? — задала она вопрос, снимая перчатки. Несмотря на то, что они мало продвинулись, Саске настоял на продолжении их совместных тренировок, чтобы найти способы контролировать Девятихвостого. Пока что, кроме того, чтобы вырубить Наруто, они нашли очень мало других вариантов.
Наруто скорчил гримасу.
— Не спрашивай.
— Настолько плохо?
— Хуже, — он нахмурился. — Он уже несколько дней в отвратительном настроении.
— С Саске-куном всё в порядке? — спросила Хината.
— Думаю, он порвал с той гражданской девушкой, — сказал Наруто. — Всякий раз, как я дразню его по этому поводу, он начинает орать и прекращает сдерживать силу своих ударов, — он ухмыльнулся. — Отличный способ вывести его из себя.
Сакура потёрла лицо ладонью.
— Меня всегда удивляло, что вы двое не можете просто поговорить.
— Мы говорим, — сказал Наруто, хотя его оборонительный тон говорил о многом. Сакура не могла не улыбнуться — из того, что он знал о личной жизни Саске, и из того, что Саске был хорошо информирован о ситуации с Хинатой, она давно поняла, что оба парня привыкли говорить друг с другом не только о ниндзюцу.
— Знаю, — сказала Сакура, погладив Наруто по голове. — Увидимся на тренировке команды в среду, хорошо?
— На девятом тренировочном полигоне в восемь часов. Я уговорил Какаши-сенсея присоединиться к нам!
— Нашего уважаемого и печально известного своей ленью Хокаге? — Сакура улыбнулась Хинате, которая изо всех сил старалась сдержать улыбку. — Да, это похоже на Какаши.
С лица Наруто сползла ухмылка.
— Он не придёт.
— Не-а, — засмеялась Сакура. — А может, и придёт, как обычно, на три часа позже.
Наруто пробормотал проклятие, увернулся от Сакуры, когда та двинулась, чтобы стукнуть его, и отскочил на несколько шагов назад.
— Прости, Сакура-чан! Рад тебя видеть, Хината! — с этими словами он бросился прочь.
— Саске-кун с кем-то встречался? — спросила Хината, когда они собирали свои вещи.
— Только по понедельникам, — заметила Сакура, думая о чём-то другом. Только когда Хината перестала убирать свои вещи, она подняла глаза и обнаружила, что Хьюга смущена. — О, насколько я поняла, ничего серьёзного.
Хината присела на корточки и долго смотрела на неё, покусывая нижнюю губу.
— Ты ведь знаешь, да, Сакура-сан?
— О чём?
— Что Саске-кун влюблён в тебя.
Сакура помолчала.
— Знаешь, раньше я считала себя наблюдательной и умной. Но все разбираются в этих вещах раньше меня, и я всерьёз начинаю думать, что со мной что-то не так.
Хината улыбнулась.
— А вот и нет.
— И давно ты это знаешь?
— Уже несколько лет.
— Несколько лет? Да не может быть.
— Может, — заверила её Хината. — А он...
— Нет, — Сакура села на траву.
— Но ты...
— Да.
— А Итачи...
— Нет, — её голос звучал тихо.
— О.
— По крайней мере, я так не думаю.
Хината кивнула.
Они сидели молча, омываемые солнечным светом.
— Ты должна ему сказать. Я имею в виду Саске-куна, — прошептала Хината. Когда Сакура недоверчиво подняла глаза, Хината продолжила: — Если ты не скажешь ему и он узнает... Это будет гораздо хуже, не так ли? Я не знаю, что между ними произошло, но мне так кажется.
«
Его старший брат убил весь их клан по приказу Конохи, и я не могу держаться от него подальше, потому что безумно люблю его, и мне больно находиться вдали от него», — подумала Сакура.
— Если я скажу Саске, он никогда меня не простит.
Хината умирала от желания узнать, почему бы и нет: после нескольких месяцев еженедельных тренировок Сакура дошла до того, что могла читать её с лёгкостью. Но она должна была сохранить секрет клана Учиха, так же как и остальные члены Команды Семь хранили молчание.
— Это неприемлемо, Сакура-сан, и несправедливо.
Правда в этих словах ранила её глубже, чем она могла себе представить.
Это было несправедливо.
И это неприемлемо.
Она не могла провести свою жизнь вот так, скрывая радость и счастье от одного из самых важных людей в своей жизни, потому что боялась, что он возненавидит её за это. Они с Итачи не могли вместе поесть темпуру в Сазаэ или данго в Янаги-ан, как он планировал на их первое свидание. Они не могли проводить спарринги в лесу, или вместе отрабатывать новые приёмы Мокутона, или даже вместе гулять по деревне.
Вместо этого они были вынуждены жить в ограничивавших их четырёх стенах, зная, что новообретённое счастье станет ничем, как только они выйдут.
Она не была уверена, было ли дело в глубоком понимании в жемчужных глазах Хинаты, или её — впервые с тех пор, как она призналась Итачи — поразила реальность, но остановить слёзы стало невозможно. В ушах стучала кровь, сердце болезненно колотилось, а зрение исказилось.
«
Трясущиеся руки, покалывание в ногах, учащённое сердцебиение», — перечисляла её рациональная сторона, даже когда она начала задыхаться. — «
У меня приступ паники».
В оцепенении Сакура смотрела, как Хината вскочила и подбежала к ней. Сакура откинулась на траву, вспоминая уроки Цунаде: она сложила ладони рупором и заставила себя дышать медленнее, закрыв глаза, чтобы остановить их болезненное жжение. Хината гладила её по волосам, шепча слова ободрения, пока Сакура плакала навзрыд. Вскоре дыхание вернулось в норму.
На следующий день после того, как она впервые занялась любовью с Итачи, она наблюдала за ним по дороге домой и представляла себе свою жизнь с ним. Она мечтала о том, как проведёт ночь в его доме и научит его делать яичницу по утрам, или как они будут вместе корпеть над свитком Мокутона и объединят свои умственные способности, чтобы воссоздать давно ушедшие техники. Как она читала бы книгу на диване с Итачи, и когда Саске возвращался бы домой по вторникам, она поддразнивала бы его насчёт того, с кем он встречался бы в данный момент. Она представляла себе миллион маленьких мгновений счастья, и все они лопнули, как мыльные пузыри, не прошло и нескольких часов.
Потому что во всех них была Команда Семь, дополняя картину.
Саске наблюдает, как Итачи впервые готовит яичницу, и ест её за мраморной кухонной стойкой, Наруто восхищается её мастерством Мокутона, Какаши рекомендует ей книги для прочтения, и Саске принимает её как часть семьи.
Но теперь, думая об этих мгновениях, она испытывала отчаянную печаль. Чем ближе она чувствовала себя к Итачи, тем дальше она была от Саске, и её сердце разрывалось пополам в слабой попытке удержать их обоих в своей жизни.
— Я в порядке, — сказала Сакура хриплым голосом, убирая руки. Она открыла глаза и увидела нависшую над ней Хинату. — Я в порядке, — повторила она.
Хината кивнула и отодвинулась, чтобы дать ей место.
— Прости, мне не следовало ничего говорить.
— Нет, — сказала Сакура, вытирая слезы. — Ты права. Это несправедливо и неприемлемо. Я просто чувствую себя парализованной, потому что, что бы я ни делала, я потеряю одного из них.
— Они братья, — сказала Хината. — Даже если один из них становится стеной, которую другой должен преодолеть, даже если один из них может обидеться на другого, между ними много любви. И нет другой такой любви, как любовь к родному брату или сестре, — улыбнулась она. — Я знаю.
— Что же мне делать? — спросила Сакура.
— Я не могу сказать, — осторожно ответила Хината. — Я не знаю всей истории, а если бы и знала, то не думаю, что могу посоветовать тебе что-то, кроме как следовать зову сердца.
Сакура тяжело вздохнула и встала, чувствуя себя лишённой всякой энергии. Она доковыляла до реки и плеснула немного ледяной воды в лицо, принимая предложенное Хинатой яблоко.
— Спасибо, Хината.
— Всегда пожалуйста, Сакура-сенсей.
***
Итачи почувствовал, что что-то не так, как только открыл входную дверь.
Всё ещё держа руку на ручке, он толкнул дверь и заглянул внутрь: отточенные инстинкты шиноби говорили ему быть осторожным. Он шагнул внутрь, позволив двери закрыться за собой с мягким щелчком. Квартира выглядела нетронутой, полы чистыми, а гостиная пустой. Единственным признаком вторжения было открытое окно в другом конце квартиры, одна из штор колыхалась на ветру.
Не снимая ботинок, он зашёл в коридор и заглянул в кухню.
— Ты долго, — сказал Саске ровным, но тихим голосом, наблюдая за ним тёмными глазами.
Впервые в жизни Учиха Итачи был в полной растерянности. Он стоял в коридоре, не зная, смеяться ему или плакать, глядя, как Саске подносит к губам дымящуюся чашку чая.
— Я тебя не ждал, — наконец заговорил он, заставляя себя пройти мимо Саске, чтобы сделать себе чашку чая, осторожно следя за каждым малейшим движением Саске.
— Дом выглядит пустым.
— Я редко здесь бываю.
— Хм, — произнёс Саске, делая ещё один глоток как раз в тот момент, когда Итачи вылил горячую воду на чайные листья. Он обошёл стойку и сел, оценивая своего младшего брата взглядом. По его рукам было разбросано несколько синяков, волосы слегка растрепались, на лице проступили капельки пота.
Братья сидели друг напротив друга в молчании, наблюдая и подыскивая слова.
— Зачем ты здесь? — спросил Итачи, наконец нарушив молчание.
Саске поднял бровь.
— Разве это не мой дом?
Это удивило Итачи.
— Твой.
Его младший брат отпил из чашки и оглядел кухню. Впервые с рождения Саске Итачи не смог прочитать выражение его лица.
— Мне нужны ответы.
Итачи кивнул, обхватив пальцами чашку.
— Почему ты согласился?
У него не возникло вопросов относительно того, что имел в виду Саске. Он закрыл глаза и за секунду перенёсся в прошлое, в момент, застывший во времени, где он стоял перед Данзо, столкнувшись с его немыслимыми вариантами. Как часто с того дня он задавался вопросом, был ли у него другой выход? Последние недели перед резней казались ему кинолентой, моменты которой он медленно прокручивал, переживая их снова и снова, прежде чем положить обратно в дальний угол своего сознания, забывая до следующего раза.
Его первым побуждением было не отвечать на вопрос, встать и уйти, притвориться, что его не спрашивали. Был один человек, которого он отчаянно пытался уберечь от правды, и теперь он был вынужден посмотреть этому человеку в глаза и ответить на вопрос, который потенциально мог бы скрепить их отношения.
— Мне предложили выбор: либо остаться с кланом и умереть вместе с ним, либо сражаться за Коноху и спасти одного человека.
— Ты сказал это в кабинете Хокаге. Почему?
Итачи моргнул, ничего не понимая.
— Почему ты принял такое решение? Почему одна жизнь — моя жизнь — была намного важнее, чем жизни всех членов клана? — тихо спросил Саске. Итачи отметил, как дёрнулся уголок рта его младшего брата, и как тот отвёл взгляд. Вопреки тому, что предполагал Итачи, Саске пришёл не драться. Он пришёл поговорить.
Он почувствовал укол надежды.
— Я был с матерью, когда ты родился, и приветствовал тебя в этом мире вместе с ней, — сказал Итачи, глядя Саске в глаза. — Я держал тебя в своих объятиях, когда напал Девятихвостый, и поклялся охранять тебя... Твоя жизнь значит для меня больше, чем моя собственная. Вот почему.
Саске молчал, хмуро глядя в мутные глубины своего чая.
— А Шисуи-сан?
— Шисуи вместе со мной искал способ не допустить государственный переворот, — сказал Итачи. — Мы планировали использовать его технику для манипуляции старейшинами клана, чтобы те отступили, и заполучить больше времени. Когда Данзо узнал об этом, он украл глаз Шисуи.
Саске вскинул голову, широко раскрыв глаза.
— Но почему?
— Данзо принадлежал к тому типу людей, которые придерживаются крайностей, отказываются мыслить серым цветом, видя лишь чёрное и белое. Это то, что сделало его в своём роде успешным. Там, где Третий часто предпочитал пустить всё на самотёк, Данзо подливал масла в огонь и действовал соответственно. Он видел клан Учиха угрозой для деревни, которую нужно было полностью устранить. Когда он узнал о нашем плане, он положил ему конец и заполучил огромную власть.
Кулаки Саске сжались на стойке.
— Данзо?
— Он мёртв. Кажется, на него напали во время одного из его редких выходов из деревни.
Младший брат посмотрел на него, изучая с острым интересом, в то время как обдумывал подтекст в словах Итачи. Он понял — Итачи это увидел. Саске ещё немного подумал, а затем встал со своего места. Он поставил чашку в раковину и обошёл вокруг кухонной стойки, не произнеся больше ни слова.
— Саске.
Он остановился как вкопанный.
Итачи повернулся к нему.
— Ты не обязан меня прощать. Но знай, что бы ты ни решил делать с этого момента... Я всегда буду любить тебя.
Он не упустил ни тихого, дрожащего дыхания Саске, ни того, как тот обернулся, глядя через плечо, прежде чем порыв ветра и шорох листьев унесли его из квартиры, оставив Итачи одного.
***
Сакура услышала, как закрылась входная дверь, а затем мягкий стук ботинок Итачи об пол. Она прислушалась к его шагам, которые становились всё ближе, и подняла голову, когда дверь её спальни открылась.
— Я тебя разбудил? — из-за двери спальни донёсся его низкий голос.
Она улыбнулась его силуэту.
— Нет. Я не могла уснуть.
Итачи закрыл за собой дверь. Она смотрела, как его пальцы скользнули под рубашку и стянули её через голову, прежде чем снять брюки с бёдер.
— Ты сегодня поздно, — продолжила Сакура, когда он размотал повязки на лодыжках и скользнул под одеяло. Итачи склонился над ней и мягко поцеловал.
— У меня был нежданный гость, — сказал он, убирая волосы с её глаз.
— Кто?
— Саске.
У Сакуры отвисла челюсть. Итачи лёг на бок, поглаживая её бедро.
— Когда я вернулся, чтобы принять душ и переодеться, он был в квартире.
— Ты в порядке? — спросила Сакура, подавив намёк на панику в голосе.
Итачи издал тихий смешок.
— В порядке. Это была краткая беседа.
— О чём? — подтолкнула она его к продолжению.
— О резне, — сказал Итачи, его ресницы пощекотали её ладонь, когда она погладила его лоб. — У него было несколько вопросов.
Сакура придвинулась ближе к нему, приподнявшись на локтях, и прищурилась, пытаясь лучше разглядеть выражение его лица. В темноте она едва различала, что его внимание было приковано к её потолку, а одна рука подпирала голову.
— Что-то конкретное?
— Мой выбор. Что случилось с Шисуи. С Данзо.
Она не произнесла ни слова. Хотя Итачи предоставил судьбу Шимуры Данзо её воображению, после небольшого расследования она выяснила, что Данзо был убит в Стране Железа по пути на важную встречу. Того, кто это сделал, так и не поймали, а преступник не оставил никаких следов. Сакура хорошо представляла, что же произошло, и была уверена, что остальные члены Команды Семь и Цунаде тоже.
— Он был зол? — прощупала она почву.
— Он был спокоен, — тихо сказал Итачи. — И уязвим.
— Редкое зрелище.
— Хм.
Её сердце бешено колотилось в груди, она сглотнула образовавшийся в горле ком.
— Итачи... — она глубоко вздохнула. — Мы должны сказать ему, — ей не понравилось, как дрожал её голос, и, вдохнув ещё раз, чтобы успокоиться, она продолжила: — Команда Семь — моя семья, и Саске — её часть. Я не хочу прятаться от них. Даже если он возненавидит меня после того, как мы ему расскажем...
В глубокой темноте она увидела, как Итачи сосредоточился, взвешивая её слова, и медленно погладил её по спине. Наконец он кивнул.
— Он этого не сделает.
— Ты говоришь так, будто уверен в этом.
— Так и есть. В конце концов, он мой младший брат.
Она улыбнулась и обняла его, заключив в крепкие объятия. Какое-то время она лежала неподвижно, прислушиваясь к мощному биению его сердца и перебирая пальцами мягкие волосы на его груди.
— Думаешь, он простит тебя? — прошептала Сакура.
— Не знаю, — сказал Итачи после молчания, которое, казалось, растянулось на целую вечность. И хотя он больше ничего не добавил, от Сакуры не ускользнуло, что эти слова прозвучали как полная надежды молитва.
***
Пронзительный писк будильника заставил Сакуру проснуться.
— Прости, — простонала она Итачи, перегнувшись через него и хлопнув ладонью по кнопке. Он приоткрыл один глаз и с улыбкой повернулся, когда она потёрлась о его щёку. — Доброе утро.
— Доброе утро, — сказал он сонным голосом. Она спрятала свою улыбку за завесой локонов, глядя, как его волосы веером рассыпались по подушке, и как необъяснимо мило он зевнул, зажмурившись и вытянув руки и ноги. Она прижалась к нему всем телом, положив руку ему на талию.
— Хорошо спалось? — спросила она.
— Лучше, чем когда-либо, — ответил Итачи, поглаживая её руку. Он поднял голову, проверяя будильник, и повернулся, позволив ей уютно устроиться в его объятиях. Сакура улыбнулась, когда он поцеловал её в макушку. — А тебе?
— Я рада, что мы приняли это решение, — прошептала она, прижимаясь к его груди и вдыхая его запах. — У меня такое чувство, будто с души свалился тяжёлый груз.
— Хорошо.
Она отодвинулась ровно настолько, чтобы видеть его лицо.
— Тебя это устраивает?
Уголок его рта приподнялся в улыбке.
— Я не хочу прятаться.
От этих слов её сердце наполнилось лёгкостью, а на лице заиграла глупая улыбка. Она провела руками по его обнажённой груди, испустив тихий вздох удовольствия, когда он наклонился и накрыл её рот своим в ленивом поцелуе.
— Я тоже, — ответила Сакура, ещё раз чмокнув его. — Мне нужно подготовиться к утреннему совещанию в больнице.
— Хм, — произнёс Итачи, перекатывая её на спину, чтобы ещё раз поцеловать. Она хихикнула в его объятиях, держа его за плечи и запрокинув голову, чтобы ему было легче дотянуться, когда он начал покрывать поцелуями её шею.
— Пора, — выдохнула она, прикусив губу, когда он поцеловал её в ключицу.
Он позволил ей выскользнуть из его объятий и встал с кровати, потягиваясь и похрустывая суставами, не смущаясь того, что она видела его обнажённое тело и сильную спину. Она оторвала взгляд от его идеальной формы ягодиц как раз в тот момент, когда он потянулся за парой чёрных штанов, и поспешила в ванную.
К тому времени, как она вышла, Итачи уже обмотал лодыжки и запястья, и рылся на полке, которую она освободила для него, в поисках свежих штанов и рубашки. Она проскользнула мимо него, отыскивая свою форму, и притворилась, что не заметила, как Итачи не мог отвести от неё глаз.
— Ты придёшь сегодня вечером? — спросила Сакура, направляясь к входной двери. Итачи следовал за ней, застёгивая свой белый жилет, ткань которого плотно облегала его грудь и плечи. Она редко видела его в форме АНБУ: чаще всего он возвращался к себе домой и переодевался там. Она отметила про себя, что он проводил в своей квартире всё меньше и меньше времени.
— Если не возражаешь, — сказал Итачи, закрывая дверь в прихожую. Он сверкнул мягкой улыбкой, от которой внутренности девушки словно расплавились.
Она потянулась к нему и взяла его за руку.
— Я хочу быть с тобой, — сказала Сакура, не обращая внимания на то, как вспыхнули её щёки. Она украдкой взглянула на него, чтобы увидеть его реакцию, и её дыхание замерло в лёгких.
Взгляд его глаз заставил её сердце сжаться. Он был нежным, горячим и нёс в себе эмоции, которые она почти боялась опознать. Мир вокруг них, казалось, почти затих, звуки внешнего мира приглушились, и они остались вдвоем, стоя в прихожей её крошечной квартиры.
Она не была уверена, чего именно ждала от этого момента. Не было роз и лунного света, которых она всегда ожидала, и не было мгновений страсти, которые она начала ожидать, повзрослев. Это было тихо и спокойно; и она чувствовала себя странно сосредоточенной во внезапном осознании того, что она ощущала себя в безопасности.
Принятое ими решение не было простым: им так много всего нужно было обсудить относительно того, как и когда... Но дело было в том, что Итачи смотрел на неё таким взглядом, что она без тени сомнения знала, что даже если она не спросит, он всегда придёт к ней домой в конце дня. Что он выбрал её, а она выбрала его.
В этот самый момент Сакура была уверена, что Итачи любит её. Он ещё не сказал ей этих слов, но в этом не было необходимости. Итачи любил её. Она почувствовала, как из её легких вышибло дыхание, и на неё нахлынуло почти невыносимое счастье, когда он склонил голову в вопросе, прежде чем то же самое понимание разлилось в его тёмных глазах.
Не в силах дышать, Сакура застенчиво отвела взгляд и потянулась к двери, открывая её.
За ней стоял Саске, его рука была высоко поднята, будто он собирался постучать.
Была одна секунда — одна восхитительная секунда, в течение которой Саске не понял, кто стоит позади Сакуры. Мгновение, в течение которого его улыбка ещё не исчезла, в течение которого он не стиснул зубы, в течение которого его глаза не изменились от тёплой полуночной синевы до холодной стали.
Прежде, чем Сакура поняла это, прошла секунда.
Она едва успела открыть рот, когда Саске резко прервал её, и от холода в его голосе у неё по спине побежали мурашки.
— Человек в оранжевой маске был обнаружен недалеко от Конохи. Немедленно направляйся к Какаши.
