Капитан Гондора

      — Недра Ангбарда!       Капитан продолжал посылать тихие проклятия, одно яростнее другого. Воин рядом молчал, но в его светлых глазах застыли гнев и горе. Укрывшись за кустарником, они наблюдали мрачную картину перед собой.       Мягкий свет позднего вечера, безмятежно струящийся через листву, освещал своим бледным золотистым сиянием зеленую поляну. Посреди нее лежали два жестоко изуродованных тела: зелено-коричневое одеяние было испачкано засохшей кровью, и падальщики били над ними своими черными крыльями. Вокруг стоял тяжелый запах смерти, ибо свежий ветер не проникал из-за деревьев.       Зрелище это могло вызвать дурноту даже у самого опытного воина.       Они еще не подошли достаточно близко, чтобы опознать своих падших братьев, но было очевидно, что они были убиты по меньшей мере день назад. Со свойственной ему быстротой, Капитан обвел местность острым взглядом своих зеленых глаз и подал сигнал Фарамиру, чтобы тот прикрыл его, и быстрым неслышным движением молодой воин натянул лук. Капитан выбрался из укрытия так осторожно и тихо, что даже черные птицы не отвлеклись от своего пиршества, не заметив его. Он подходил ближе и ближе — пока не оказался на расстоянии вытянутой руки от одного из тел.       От острого взгляда Капитана не ускользнуло ничего: ни три коротких стрелы с черным оперением в груди одного воина, ни огромная рана между плечом и горлом второго. Судя по всему, лишь один из павших успел обнажить меч. Их лица были изуродованы — от них не осталось ничего, кроме рваной плоти — но Капитан был уверен, что перед ним лежали Асфалот и Гланхир, охотники из отряда Анборна. Оба они прослужили в Итилиене более пяти лет. Он увидел следы яростной борьбы, земля вокруг была взрыхлена, и местами были видны узкие следы харадримов. Три — возможно, четыре напавших — но, как он заметил с разочарованием, они не оставили следов, по которым следопыты могли бы последовать за ними и отомстить за смерть павших братьев. Они были подобно стае волков, хорошо ориентирующейся в лесу. Но что, во имя Валар, они делали так далеко от своих пустынных стран на юге?       Поднимаясь на ноги, Капитан издал долгий тихий свист. В то же мгновение Фарамир оказался рядом. Капитан услышал резкий вдох и заметил, как пальцы молодого воина, сжимавшие лук, побелели.       — Зрелище не очень, не так ли?       Фарамир покачал головой, и его светлые брови сдвинулись вместе. Он редко видел, чтобы этот юноша не находил слов. Внезапно Фарамир положил лук и наклонился, отведя рукой острый клюв решительно настроенной птицы, издавшей резкий крик протеста. Осторожно, он взял руку Асфалота и разжал застывшие пальцы. Ногти были черными от крови, и в окровавленной ладони лежал смятый обрывок зеленой ткани.       Капитан взял его в руку и, нахмурившись, потер ткань между пальцами. Затем быстро положил обрывок в сумку на поясе. Он увидел молчаливый вопрос в глазах Фарамира, но проигнорировал его. И Фарамир, поняв, что Капитан погрузился в «одно из своих раздраженных расположений духа», как называл это дерзкий Дамрод, вздохнул и промолчал.       В тишине, нарушаемой лишь биением черных крыльев, Капитан, поднеся ладони ко рту, издал долгий жалобный звук — лисий вой. Пока звук не затих в застывшем воздухе, птицы беспокойно хлопали крыльями, издавали резкие крики, взлетали и снова садились на землю, намереваясь продолжить потревоженную трапезу. И два воина стояли, вслушиваясь.       Затем издалека послышался ответный зов, за ним — другой, уже слабее. Он тоже был услышан и подхвачен дальше, отдаваясь эхом среди холмов и лесов Итилиена, передаваемый от человека к человеку — сигнал о тревоге для каждого часового и призыв к немедленному возвращению в Хеннет Аннун для других следопытов, охотников и юнцов. В этот год Охота закончилась рано.       Они мало что могли сделать теперь для павших — лишь почтить их память следующим утром.       — Мы отомстим за вас, братья мои, — тихо сказал Фарамир.       — Берегись! — Капитан внезапно толкнул молодого воина, повалив его на землю. Через мгновение три черных стрелы вонзились в землю рядом с ними, наконечники их струились ядом.       — Бежим!       Еще несколько стрел просвистело рядом.       Они снова были на ногах, и бежали так, словно сам Моргот преследовал их, проскальзывая между деревьями, подобно теням. Вблизи раздался воинственный клич харадримов, и земля затряслась от топота ног.       Преследователи стали преследуемыми.