Капитан Гондора

      — Валар, вот это история, — выдохнул Боромир, откидываясь на жесткую спинку неудобного кресла.       Когда-то этот кабинет был спальней, о чем говорил искусно выложенный мозаикой пол и выцветшие фрески на стенах. Из высоких окон со ставнями открывался прекрасный вид — должно быть, в разгар лета в этой комнате приятно было проводить время. Прямо из комнаты можно было выйти в сад, где был пруд, в котором мелькали огненно-красные рыбки. Но сейчас в комнате было холодно, и рядом со столом из лебетрона стояла трехногая жаровня с ручкой в форме орлиной головы. Вдоль стен располагались полки, уставленные книгами по медицине, музыке и истории.       — Среди нас предатель, — произнес Капитан мрачно. Он поставил на массивный стол две чаши, наполнил их горячим пряным вином и протянул одну Боромиру. — Или отступник.       — Следопыт-отступник? — Боромир выпрямился в кресле. — Откуда такое предположение?       — Пять лет назад один из наших людей пропал во время несения поста близ Минас Итиля — командир отряда, высокий темнокожий человек с глазами цвета янтаря. Его мать была из Харада, но отец его вел род из Бельфаласа. Он был одним из лучших среди следопытов — если бы капитаном избрали не меня, сегодня он был бы на моем месте. — Сжав дымящуюся чашу в руках, Капитан добавил: — Поэтому я хотел услышать историю Маблунга, прежде чем рассказать вам о своих догадках. Маблунг говорил об этом человеке, мой Лорд, но еще вчера я получил послание от человека, занимающегося моими поручениями в Итилиене. Из послания следует, что две недели назад пропавшего видели в таверне в Харлонде. И вот совершенно случайно пара юнцов, возвращаясь в Хеннет Аннун, находит тайник южан с оружием к северу от Осгилиата, в двух часах пути от города. Если Арвегил был прав, наш следопыт возвратился.       — У этого следопыта-отступника есть имя?       — Мы знали его как Рагнора, сына Херумора. — Очень тихо, Капитан добавил: — Как бы он ни звался теперь, я выслежу его и убью своими руками.       — Я полагаю, ты доложишь об этом моему отцу, учитывая, какой опасности подвергается Гондор в сложившейся ситуации?       — Вы полагаете верно, мой Лорд. Более того, следует созвать Совет. Этот человек знает все наши тайные пути и секретные места, и одному Эру известно, до чего еще он дошел в своем предательстве.       Капитан долил вина в чаши.       — Вот, угощайтесь, — предложил он, пододвигая тарелку, полную медового печенья. — Дабы усладить горечь предательства.       Припоминая слова Фарамира, Боромир неохотно протянул руку к тарелке. Печенье было жестким и сухим, и, мужественно пережевывая его, Боромир задался вопросом, не был ли Халдор наделен железными зубами. Сделав несколько глотков вина, он произнес:       — Поговорим же теперь о том, зачем я вызвал тебя сюда. Мой брат служил в твоем отряде три года. Он многому научился у тебя и у твоих людей, и я и мой отец благодарны тебе за это. Но теперь он должен покинуть отряд Итилиена. По приказу моего отца я забираю его в Минас Тирит завтра утром.       Зеленые глаза Капитана сузились:       — Итак. Вы забираете его в Белый город. Могу я спросить, зачем?       — Халдор, обойдемся же без ссор. Я пришел с миром, и если нам не суждено договориться сегодня, знай, что я тоже желаю лишь добра Фарамиру, ибо он мой единственный брат, и я люблю его больше жизни.       Медленно, Капитан произнес:       — Тогда я прошу вас лишь об одном.       — И о чем же?       Капитан печально улыбнулся и покачал головой, заметив глубокую складку, залегшую между бровей собеседника. Старые подозрения… Капитан не винил Боромира за его нетерпение, заметное по его сжавшимся кулакам и напряженному взгляду.       — Вы неправильно меня поняли, мой Лорд. Я не прошу ничего для себя. Я прошу лишь, чтобы вы встали на сторону Фарамира перед моим Лордом Наместником, дабы он мог сам избрать свой путь. Фарамир уже не тот ребенок, которого мой Лорд Денетор отправил к нам три года назад — теперь он взрослый муж, и воля его сильна. Всю жизнь он выполнял приказы своего отца — не всегда охотно, я признаю это, — но с верностью и постоянством. И всю свою жизнь он стоял в вашей тени, — Капитан поднял руку, не дав Боромиру возразить. — Нет, мой Лорд, выслушайте меня, ибо я говорю правду, и глубоко в сердце вы знаете это. Фарамир любит вас, но в Итилиене его любят за то, какой он есть, и в Итилиене он стал тем, кем является — муж, поэт, миротворец, и воин среди воинов. Он уже учится искусству командования людьми, и со временем сила и мудрость его возрастут, и однажды он возвысится над своими собратьями следопытами, и станет истинным Капитаном по праву, а не по случаю происхождения. Вы желаете отобрать это у него? Вы отберете у него возможность быть творцом собственной жизни? Среди Стражей Башни он никогда не станет никем иным, кроме как вторым сыном Наместника, вашим младшим братом.       На мгновение в комнате повисла тишина, затем очень спокойно Боромир произнес:       — Фарамир сказал мне нечто подобное.       — Правда?       — Да, — ответил Боромир просто. — Он желает остаться с тобой и со своими собратьями по оружию, и я дал ему слово, что не встану у него на пути.       — Если это так, то я благодарен вам, мой Лорд.       Боромир поднялся на ноги и протянул Капитану руку:       — Пожмем же руки, Халдор, и раз уж мы не можем стать друзьями, заключим перемирие ради моего брата.       Капитан медленно поднялся, и они пожали руки.       — Перемирие, мой Лорд. Да будет так, — произнес он, улыбнувшись вопреки себе.