Осторожно, дикие люди

Лео проспал целые сутки, так он умаялся и от дороги, и от магии, и вообще от всего, а проснулся от урчания. Баки лежал, сложив на него ногу и руку, и урчал так, что, казалось, стёкла дрожать должны. Но нет, не дрожали. — Доброе утро, пушистые ушки, — улыбнулся Лео, чувствуя, что отдохнул, выспался. То, что без него всё решили с беженцами, он был уверен. — У Аясу котята, — негромко сказал Баки, не открывая глаз. — Маленькие и на неё похожи. Такие же рыжие. И они разбегаются, кто куда, ловить успевай. — У них всё хорошо? — спросил Лео, тоже снова закрыв глаза, чувствуя Баки рядом с собой. — Всё отлично, — заверил Баки. — И у нас тоже. Тебе ещё денег натащили. Бортон, купец, у кого жена родила в самую напасть, два кошеля притащил, и всё золотом. — Ничего, вернётся Вятка в нормальное состояние, а куда деньги применить — найдём. — Вернётся, как же иначе? — в дверях спальни возник Брок, упёр руки в бока и зычно рыкнул: — Сколько валяться можно? А ну, жопы в руки и вниз завтракать. Нора расстаралась, а они всё бока греют. Брок снова стоял, одетый в свою знаменитую черную рубаху, коих у него было едва ли не два десятка, только седые волосы на голове резко контрастировали с цветом ее ткани. Лео посмотрел на брата и подумал, насколько они теперь не похожи. То их путали постоянно, а теперь Брок обзавёлся козырной шевелюрой, словно серебром помазанный стал, но это было не страшно. Это даже было хорошо. — Да, котик, надо вставать, раз для нас расстарались, — Лео поднялся. Ему было стыдно перед братом, который тяжело болел, что сам не познал болезнь. Только вот Лео понимал, что пока Брок болел, он сам пытался не дать вымереть целому городу, который давно стал для них домом. Но всё равно стыдно было. Баки протестующе мявкнул, но всё равно натянул штаны и халат, поймал в объятия Брока и поцеловал. — Рыбка? — И рыбка тоже, — в губы ему улыбнулся Брок. С продовольствием было туго. Многие охотники, рыбаки, собиратели умерли, не оставив своих знаний и умений, а беженцев из Орни ещё рано было о чём-либо просить. И так люди пока не знали, как и где жить, не знали, к чему шли, они просто уходили подальше от смерти. — Так, хвостатый, — Брок хлопнул Баки по заднице. — Не подлизывайся, а дуй вниз умываться и завтракать, и господина мага забирай с собой. Мне ещё к Стаиру идти. Нужно с этими беженцами что-то делать. Оказывается, это не так просто — раздать жильё. — Ты, главное, “господам магам” халупу получше подбери, чтобы глаза не мозолили, — рассмеялся Лео, обнимая брата. — Как я по тебе скучал, братишка. Лео устал за эти месяцы просто страшно. Он почти не спал, всё ходя по городу, не в силах хоть кому-то помочь, и вот сейчас, когда он нашёл лекарство, когда заболевших больше нет, он всё никак не мог расслабиться, почувствовать, что снова в безопасности и он сам, и Баки с Броком. Даже сейчас, обнимая живого и здорового брата, Лео боялся, что это сон, что сейчас марево развеется, и он окажется в пустой кровати с гниющими от старости стенами, прикованный к кровати, а все те, кого он любил, окажутся просто белыми костями на полу. Лео поёжился. Этот сон ему снился уже не раз, и он гнал его от себя, гнал, но не мог прогнать. Нужно было с кем-нибудь об этом поговорить. — Так, отставить хандру! — рявкнул Брок, прижал к себе брата, пробрался горячими ладонями к нему под одежду, огладил бока, сжал задницу. — Жизнь — прекрасная штука, братишка. И ею мы обязаны именно тебе. Так что иди жри, а то я прямо здесь и сейчас возьмусь тебе показывать, как соскучился и что именно, в каких позах хочу с вами обоими сделать. А тогда беженцам ещё дня три не будет светить никакого жилья. Стаир отказывается решать всё это в одиночку. — Тогда выпусти меня и вали к Стаиру, — рассмеялся Лео, ему вдруг стало легко-легко, забылся сон, забылось всё плохое. — Хорошо бы День весеннего солнца не пропустить, да отметить как подобает. Людям нужен праздник, братишка. А я решу дела с продовольствием. Тин и Выгжа отправятся по оставшимся городам, справятся, что происходит у них, и если всё хорошо, мы у них купим всё, что нам надо. Господа маги, — с усмешкой добавил Лео, — знают как передавать слова на расстоянии. Вот и наколдуют, чтобы ребята смогли сразу дать весточку, в порядке город или нет. Да, не думать об обеспечении города Лео не мог. Конечно, они могли бы с Броком и Баки закрыться у себя в таверне, никого не пускать и жировать на всём том, что у них было. Но братья слишком любили свой город и его жителей. С беженцами пришлось разбираться не только Стаиру. Первыми предсказуемо начали права качать маги. Им, видите ли, не понравился выданный один на двоих маленький дом, мол, по статусу положены хоромы, а тут сарай сараем. На все претензии Брок лишь пожал плечами и заявил, что их вообще-то в Вятке никто не держит, ворота открыты, а им и своего мага хватит. В итоге молодчики вроде как заткнулись. Потом появилась другая проблема — по каким критериям раздавать дома. Да, их хозяева умерли или перебрались к выжившим родственникам, чтобы держаться вместе, но как было решить, кого куда поселить, чтобы не обделить и никого не обидеть? Посовещавшись, остатки совета города решили сначала расселять семьи с детьми или тех, кто соглашался взять себе сирот на воспитание, а потом уже, что останется, распределять между оставшимися. Не все были довольны таким решением, но вслух никто возмущаться не рисковал. Оказаться вообще без крыши над головой было страшно. Расселиться расселились, но встал другой вопрос — в домах не было ничего. Ни мебели, ни постельного белья, ни даже посуды. Но тут на помощь пришли мастеровые Вятки. Они в короткое время сумели и своих, и беженцев обеспечить всем необходимым. Брок продолжал кормить всех, кто приходил в его харчевню, бесплатно, не разносолами конечно, но сытно и вкусно, остальные таверны подхватили его инициативу кто как мог. Сейчас зарабатывать не пытался никто, и не только из-за того, что боялись прогневить богов, а помнили то время, когда сосед помогал соседу, как бы туго самим ни приходилось. Приближалась весна. Дни ещё были короткими, морозы никуда не делись, но этот невероятный свежий запах нового года, запах тающих снегов уже висел в воздухе, наполняя сердца людей надеждой на лучшее. — День добрый, господа хорошие, — зашёл в трактир Стаир как раз тогда, когда все трое собрались у стойки. — Дело одно есть. — Серьёзное? — спросил Лео, прикидывая, сажать ли Стаира за стол или вести в их с Броком кабинет. — О, у вас дела, а я пошёл, меня котики ждут, — тут же решил свалить Баки. Он терпеть не мог серьёзные дела, ему хватило эпидемии, когда даже улыбку иной раз принимали как издёвку. — Серьёзное, Лео, — вздохнул Стаир. После мора он прекратил звать Лео “господином магом”. Странно было им друг перед другом расшаркиваться, поклоны бить, когда из совета осталось всего четверо. Брок встретил городничего с теплой улыбкой, поднялся из-за стола, пожал руку, предложил присесть и пригубить настоечки, но глава города отказался. — Случилось что? — спросил Брок, глянул на брата, но тот только плечами пожал. — Некогда нам было с пришлым поговорить, — сказал Стаир. Годы брали своё, и Лео был уверен, что должность городничего он больше не примет. Да что там, многие сдали за эту зиму, которая могла быть для них для всех последней. — Надо бы погутарить с ним о том, о сём. Откуда он к нам с этой заразой пришёл, да всё такое. Мы-то не умеем, хоть стража и есть, да не палачи мы, не дознаватели. Помогите с разговором, а? Лео посмотрел на Брока. — А я на палача похож? — усмехнулся по-доброму Брок, хлопнул ладонью по столу. — Что ж, поговорю, хоть и удушить мерзавца хочется. Но надо узнать, с чего всё началось, чтобы, чего доброго, ещё никто не умер. И так не один год будем разбираться с последствиями, учиться со всем этим жить. Стаир только кивал на каждое слово, поддерживая. — Ну что, пойдём? — предложил Лео. — Чего ждать-то? Баки не очень хотел идти говорить с пришлым, слишком хорошо он его помнил, слишком свежа была рана, нанесённая этим человеком. И не важно, что мог он случайно заболеть, что не повинен, ведь сам не знал, а как хотелось Баки тогда его располосовать, но нет, нельзя. — Я тоже пойду, — сказал Баки, передумав идти к Аясу. — Давай, Брок, чего долго ждать. — И правда, — подал плечами Брок. Он тоже не сказать чтобы умел допрашивать. Но Стаиру и так пришлось пережить слишком много, чтобы взваливать такую не самую простую и приятную обязанность на него. В казематах было сухо и сумрачно. Чадящие на стенах факелы отбрасывали причудливые тени. Все камеры, кроме одной, были пусты. Брок приблизился к решетке. — Ну здравствуй, мерзавец. — О, наконец-то хоть кто-то пришел. Тряпье в дальнем углу камеры зашевелилось, оттуда показалась рука с грязными обломанными ногтями. Баки решил дышать как можно поверхностнее, потому что смердило от пришлого просто страшно, аж глаза жгло. Уши мельтешили на голове, а хвост охаживал по бокам. Баки волновался, сам не зная почему, но у него были вопросы, много вопросов. Лео посмотрел на пленного и очистил его заклинанием, чтобы можно было нормально говорить с человеком, а не с кучей дерьма. — И мага приволокли… разве это справедливо? Пришлый сел, поджал под себя ноги и скинул с головы капюшон. Брок глянул на заросшего редкой бородой старика с прямым длинным носом и злыми черными бусинками глаз. — Ты принес сюда смерть, — начал он, закатал рукава рубахи. — И ждешь справедливости? Скажи спасибо, что прямо на площади не четвертовали. Замятки вымерли, в Вятке едва треть населения, в Орни и стольких не насчитались, а ты о справедливости? Ну нет, приятель. От нас ты этого не получишь. Баки хотелось линчевать гада на месте, но Лео взял его за руку, словно прочитав мысли, или увидев, как на изящных пальцах выросли острые когти. — Не время, — тихо сказал он, но Баки услышал. — И что же это вы со мной сделаете? — с издёвкой спросил пришлый, имени которого они так и не узнали. Стаир погрозил пришлому клюкой, но и только. Что делать, было совершенно непонятно, но точно не сулить свободу. — Все будет зависеть от того, что ты расскажешь, — хмыкнул Брок. — И отпустите? — узник подобрался к самой решётке, вжался в нее лицом. — Изгоните из города? В леса? Из Замяток тоже изгнали, да-да. Выгнали старика зимой. На мороз. В метель. За буханку хлеба. Украл старик буханку, а его на мороз. Брок оглянулся на Лео. Тот посмотрел на него в ответ, но дельных мыслей в голове не было. Из замятинских не спросишь ни у кого, всех боги прибрали. Но Лео не слышал, чтобы за воровство буханки хлеба изгоняли в зиму. Скорее розгами бы на площади высекли, и плевать, что мороз, а выгонять бы не стали. Лео думал о том, что мужик не знает, что Замяток больше нет, даже пепла нет, Лео выжег место до земли, что спеклась в чёрное стеклянное зеркало. На этом можно было попробовать сыграть. Но как? — А мне сказывали, ты сам сбежал, — сказал Лео, с прищуром глянув на пленника. — Сбежал, — оскалился мужик. — потом сбежал. Отомстил сначала. Никто не ходит в черные пещеры, в могильники звериные, а старик пошел. Старик ел чёрное мясо и вернулся проситься обратно. Высмеяли, пустили, и я пустил. Злые духи взяли злых людей! — он громко трескучие расхохотался и отвернулся к стене. Кое-что стало понятно. Брок махнул рукой, призывая уходить отсюда. От этого сумасшедшего все равно не было толку, но сухая рука метнулась сквозь прутья решетки, схватила его за штанину. Узник выпятил губу и запричитал: — Дайте дедушке хлебушка, дедушка голодный. Покормите его. — Накормить и повесить, — очень буднично, словно это решение не далось ему тяжким трудом, сказал Стаир. Единственный охранник, который зачем-то тут был, кивнул головой и пошёл вперёд. Лео догнал его. — Стаир, что это за пещеры такие? — спросил он, теперь понимая, откуда пришла зараза. — Если там ещё есть болезнь, надо её выжечь. Про пришлого мстителя Лео говорить не стал. Он бы, может, и сказал, что люди и так пережили много смертей, и эта никому не нужна, но этот старик не просто случайно заболел, он хотел, чтобы заболели другие, по сути, он массовый убийца, который уничтожил два города и почти уничтожил третий. — Могильник это, — сказал городничий, когда они покинули казематы. — Место священное. Говорят, туда духи приходят умирать. Людям в это место хода нет, кроме вот таких вот сумасшедших. Брок зябко передёрнул плечами и обернувшись глянул в черный зев казематов. Это же насколько надо ненавидеть всех вокруг, чтобы по доброй воле пойти в такое место, найти смерть и отправиться дальше сеять ее по миру? — Я туда схожу и выжгу там всё, — сказал Лео, и Баки с Броком сразу поняли, что именно так и сделает, и никто его не остановит. — Сегодня и выдвинусь. — Лео, нет, не пущу! — воспротивился Брок. — Ты и так на себе вытянул сколько. Куда все рвёшься? Дай снегу сойти, дорогам просохнуть и вместе сходим. Но сейчас не пущу. — Твой брат правильно говорит, отдохни, — поддержал его Стаир. — Точно туда никто не ходит? — спросил Лео. Он понимал, что спешит, что, действительно, нет таких психов, что пойдут по зиме куда-то, где, говорят, умирают духи, но всё равно он боялся, очень боялся. — Точно, — заверил Стаир. — Никуда это место не денется, и никто туда не ходит. Пока снега лежат, туда не пройти. А как этот прошёл… Не знаю. Ладно, надо его вздёрнуть где-нибудь за городом, на суку, чтобы народ не видел, хватит с них. Распрощавшись со Стаиром, Брок повел своих домой. Вятка потихоньку оживала, обретала привычные очертания, пусть даже в глазах прохожих и читался страх, что болезнь вернётся. Брок переплёл пальцы с пальцами брата, в второй ладонью сжал ладонь своего кота. Возможно, их мир непоправимо изменился, но они всё ещё вместе. Любят друг друга, поддерживают. А значит, всё не так плохо. Вот и маленькая Аясу стала матерью, Томар летал по постоялому двору, всем и каждому рассказывая, какие у него милые дети и прекрасная супруга — Всё будет хорошо, — с улыбкой прошептал Брок. — Теперь точно будет. — Мама, смотри, у дяди уши! — крикнула маленькая девочка из пришлых, хотела, было, подойти, Баки даже ей улыбнулся. — У, коты проклятые, — чуть не плюнула в сторону Баки мать девочки и, осенив себя божественным знаком, увела дочку подальше. — И что это было? — спросил Баки, очень расстроившись. Он почти забыл, как люди относятся к кошачьим, потому что тут, в Вятке он стал своим, а потом и приехавшие родичи с Юга освоились тут, тоже быстро став своими для местных. А приезжие их или не замечали, ведь не всегда коты ходили с ушами и хвостом, или просто молча проходили мимо, если им что-то не нравилось. А тут такое. — Это невежество, пушистые ушки, невежество, — успокоил его Брок, прижал к себе сильнее. — Ничего, и этих научим отделять зёрна от плевел. Вот только в душе неспокойно стало. Ладно они, не в первый раз приходилось менять общественное мнение, вставать на защиту своей семьи, но оставалась ещё Аясу, беззащитная для злых взглядом и слов. Томар рассказывал, что она как раз по ночам стала огромной кошкой выходить и гулять по городу. Радовался, что никто не крикнул, не кинул ничем. Наоборот, здоровались вежливо, благодарили за помощь. А тут такое... — С котятами скоро гулять надо будет, — сказал Баки. — Они ещё три года обернуться не смогут, как их от людей уберечь? — Всё будет хорошо, Баки, — сказал Лео, чувствуя, что грядёт что-то. Пока ещё не ясно, что, но грядёт. — Давайте все вместе к Аясу сходим, я хочу на малышей посмотреть. — Пойдём, — сразу согласился Баки. — Вы свои, вас пустят в обитель.