Утро. Будильник ответственно бьет восемь часов утра. Звук разлетается по комнате, оглушая мирно досыпающую сладкие последние секунды девушку. Пора вставать. Через полчаса завтрак.
Выключая это адское приспособление на ощупь, юная волшебница пытается сделать глоток. Во рту бушует невыносимая засуха. Садясь в кровати, девушка шепчет про себя последние знакомые ей ругательства и дает обещание больше никогда так сильно не напиваться. Вот вам и пример для подражания — поражалась сама себе гриффиндорка — лучшая ученица школы, блин. Хоть торжественный орден незнания меры выдавай.
Трансформируя надоедливый будильник в стакан и наливая в него холодной воды, Грейнджер продолжает ворчать что-то себе под нос, пока с удивлением не замечает, что находится одна в общей спальне. И куда же все подевались? Ах да, вчера у всех девушек всех факультетов был праздник по поводу выбора «самого лучшего» наряда к святочному балу. Наверняка сейчас спокойно отсыпаются в тайной комнате, без всяких звенящий воплощений сатаны.
Поднявшись с кровати, волшебница, хватаясь за голову, идет в ванную. Освежающий душ и ярая чистка зубов сейчас — единственное верное спасение. Стоя под ледяными струями воды и чувствуя послевкусие мятной зубной пасты, она наконец-то начала ощущать себя живой. Хотя головная боль давала о себе знать.
"Надо будет, на всякий случай, запастись антипохмельными зельями при следующей вылазке в Хогсмид, мало ли что."
— Запишу это в ежедневник. — свалившись на кровать, хранившую остатки тепла, промычала девушка. Мокрое обнаженное тело прикрывало лишь красное махровое полотенце, потому услышав стук в дверь, она едва не свалилась на пол. Принесла же нелегкая гриффиндорцев-посетителей.
Крикнув нечто вроде: «Подождите одну минутку», она быстро натянула первый попавшийся комплект белья, теплый свитер и синие джинсы.
На пороге, переминаясь с ноги на ногу, стоял Гарри. Его выражение лица говорило о крайней сосредоточенности, даже напряжении. Создавалось ощущение, что он готовится к чему-то, решается.
— Входи, ты что-то хотел? Если ты ищешь Джинни, то все девочки отмечают ежегодную покупку нарядов к святочному балу.
— Прости меня, Гермиона. Когда-нибудь, ты поймешь. — зажатый в тонких пальцах маленький флакон с прозрачной жидкостью устрашающе сверкнул.
— Сыворотка правды, друг? — с нажимом выделяя обращение, поджала губы Грейнджер. Отходя от золотого мальчика в другой конец комнаты, она аккуратно призвала к себе палочку с прикроватной тумбы, не произнося заклинание.
Повторив первую фразу, волшебник начал активное наступление. Бутылек игриво поблескивал на свету, от влаги рук гриффиндорца. Волшебница покрепче сжала палочку, выставив руку вперед. Еще немного и между лучшими друзьями разразится волшебная дуэль. Хлопок выскакивающей пробки пустил мурашки по спинам у обоих.
— Как на счет честных переговоров? — не выдержал Гарри, неожиданно отступив. — Ты не врешь, я не прибегаю к хитростям профессора Дамблдора.
— Договорились. — легко согласилась она, не став тратить время на раздумья. Словно ей вообще нечего скрывать. — Задавай свои вопросы.
— Ты уже с пожирателями? Покажи предплечье. — на конце фразы он поморщился, будто сама мысль об этом вызывала у него тошноту. Однако, отрицательный ответ и чистая рука успокоили юного волшебника. Пробка вернулась на свое место, плотно закупорив бутылек.
— Они шантажируют тебя? Пытаются связаться с тобой? Малфой тут замешан?
Три утвердительных нет. Ложь, ложь, и снова ложь. Лучшая подруга стоит и нагло врет ему в глаза, даже не моргнув — так легко давалось ей это. Ложь лилась из ее уст темной тягучей патокой, а он верил. Слепо верил ей. Наивный, святой Гарри Поттер - надежда магического мира.
Закончив опрос, Поттер вручил ей сыворотку правды и она тут же вылила ее на пол, вернув флакон другу. Дело сделано. Она сделала свой выбор.
— Отдашь тому, кто дал тебе это. Чтобы не сомневались. — поняв, что разговор окончен, гриффиндорец быстро кивнул и удалился.
Скатившись по гладкой стене, Грейнджер закрыла лицо руками. В кого она превращается? Наглую врунью, предательницу и лицемерку? Так искусно солгать…
— Так держать, Грейнджер. Малфой бы оценил.
***
Неспеша шагая к теплицам, гриффиндорка считала свои шаги, чтобы не заниматься самокопанием. У нее есть еще двадцать минут до занятия, успеет. Сто двадцать три, сто двадцать четыре, сто двадцать пять, сто двадцать ш…
— Смотри куда прешь! — властный ледяной голос, как обухом по голове. Мысли тут же покидают умную голову. Малфой.
Открыв от удивления рот, волшебница уставилась на слизеринца. Осмотрела его сверху вниз, будто в первый раз. Как всегда идеально выглаженный черный костюм, сверху такого же цвета утепленный плащ, с зеленым гербом змеиного факультета, новые ботинки из черной кожи, вероятно необычайно дорогой и эксклюзивной. Возможно, если записать в одну колонку «Драко Малфой», напротив можно, не задумываясь, вывести «идеальность». Слизеринский принц, что б его.
— Плохое настроение, Малфой? — усмехнулась волшебница. Ее необычайно порадовало, что не только она страдает этим прекрасным снежным утром. Последние пол бутылки огневиски вчера были явно лишними и у нее, и у него.
— Встретимся после травологии в астрономической башне. — кинул в ответ парень и устремился прочь, не став реагировать на колкость.
Сведя брови, гриффиндорка еще какое-то время смотрела ему в след. Еще на против его имени можно написать «непонятный». Он здорово помог ей перед первым собранием пожирателей, и даже не попросил благодарности. Ну что ж, сегодня будет шанс исправить эту неловкость.
***
— Снова здравствуй. Как чувствуешь себя? — опираясь на перилла, вглядывался в заснеженную даль Драко.
— Отвратительно. — занимая место по праву руку, ответила волшебница. — Но ты ведь не за этим меня позвал. Хотел спросить как там Поттер со своим зельем? Превосходно. Я вылила его на пол и нагло солгала ему. Во всем солгала, понимаешь? Кто я после этого?
— Хочешь жить — умей вертеться, моя милая пустота. — по малфоевски ухмыльнувшись, он снова уставился на зимние пейзажи. Какое-то время они молча созерцали. Их опутало спокойствие и едва слышное завывание ветра.
Продолжая хранить тишину, он медленно развернулся к гриффиндорке и сократив расстояние до минимума, притянул ее к себе. Эти объятия не были похожи не на одни в ее жизни. В них не было того милого теплеца, согревающего душу. Тут была холодная уверенность и самообладание, защита и умиротворенность.
— Я чувствую себя грязной, будто извалялась в черноте. — вжавшись в его плечо, прошептала юная волшебница.
— Без этого не получится. Но поверь мне, никто и ничто не сделает тебя плохой, если ты сама того не пожелаешь. В тебе есть огромная сила, и я про твою внутреннюю природную силу. Ты львица, а они борются до последнего. Такие как ты не сдаются.
Ухоженные руки бродили по ее телу, исследуя каждый доступный сантиметр. Отмечая каждую реакцию, любое изменение, они изучали ее. А она открывалась перед ним — бывшим обидчиком, слизеринским принцем, ненавистником грязнокровок, позволяла приручать себя, таяла под уверенными движениями.
— А как же моя грязная кровь. — из глаз хлынули слезы, оставляя мокрые следы на мантии блондина. — Это ведь неправильно.
— Ты слишком много думаешь. — немного отстранился парень. — Наслаждайся моментом, потом вместе решим все остальное.
— Спасибо.
Соприкосновения губ, переходящие в искусный поцелуй. Холодные руки под мантиями друг друга и мурашки по коже. Огонь и лед, и крупный снегопад. Магия.
