Дар

      Один из многочисленных шатров Лало стоит на отшибе Катамарановска. С виду неприглядный бежево-серый купол оказывается внутри словно одним из экранов калейдоскопа. У Тончика рябит в глазах от обилия гирлянд, платков, ловцов снов, разноцветных подушек и свечей. Лало по очереди зажигает фитили на толстых восковых цилиндрах, и в шатре становится еще ярче.       – Кофе будешь? – спрашивает Лало у Тончика, сидя на корточках и разжигая небольшую газовую горелку под плоской железной спиралью.       – Мы вроде дела пришли делать, а не кофе пить. – Бурчит Тончик.       – Ну, как хочешь. – Цыган ловко перебирает пальцами, смешивая в медной турке кофе и специи.       Кофе мгновенно напитывает воздух внутри шатра своим ароматом. Тончик чувствует, как начинает выделяться слюна, а когда он видит, как Лало выливает красивый напиток в маленькую чашку, то непроизвольно и неприлично громко просит угоститься тоже. Цыган хмыкает и украдкой расплывается в улыбке.       – Пожрать есть че? – Тончик громко отхлебывает горячий кофе.       – Пожрать… – Лало кривит рот. – Только если сходишь и добудешь какого-нибудь медведя.       На лице Тончика отображается весь его мыслительный процесс. Так и не придумав, что ответить, он забивает и полностью погружается в удовольствие от поглощения кофе. Напиток греет, бодрит и немного поднимает настроение. Лало радуется, что Тончик не понял его метафору – желания получить фингал под какой-нибудь глаз совсем не было.       – Так, – Лало садится на пол по-турецки, подкладывая под ягодицы мягкую прямоугольную подушку, и опускает руки на низкий столик, – так.       Тончик плюхается прямо так и одну ногу сгибает в колене.       – Первое, что нам сейчас нужно – это деньги. – Говорит Лало. – Единственное, на чем мы сейчас сможем быстро навариться – это предсказания.       – Че? – не понял Тончик.       – В смысле гадания на Таро. Ты же в курсе, что это такое?       – Ну, примерно представляю.       – Только проблема вся в том, что… – Лало замялся. – Я же дар свой отдал тебе… И дар прорицания в том числе…       – Ты че, мне предлагаешь гадалкой стать? – возмущается Тончик.       – Ни в коем случае! База клиентов-то моя, они ко мне ходят. Да и к тебе людей нельзя допускать…       – В смысле?!       – Забей… На что ты готов ради восстановления своей банды и возвращения к нормальной жизни?       – Ты че, смеешься, дядя? – Тончик всхрапывает. – Да на все готов!       – Тогда…       Лало открывает одну из своих деревянных шкатулок и достает оттуда уже видавшую виды толстую колоду карт. Игнорируя радостный возглас Тончика («Краплёные?»), цыган раскладывает перед ним карты изображениями вверх и принимается что-то объяснять. Лало говорит долго, четко и твердо, не давая Тончику сдать назад – тот пару раз пытается это сделать, слыша, в чем будет его роль.       – Ну, ты и жучара, Лало. – Говорит Тончик. – Это же наёбка чистой воды.       – В этом-то и смысл, мой друг, в этом и смысл.       В тот вечер Лало несколько раз куда-то уходит и возвращается, куда – Тончику не говорит. Тот пытается смотреть на него подозрительно, но не ощущает подвоха. После очередного возвращения цыган замечает, что лидер «Алюминиевых штанов» начинает клевать носом, и отправляет его спать. Кровать в шатре одна – отгороженная плотной фиолетовой тканью со всех сторон. Тончик не сопротивляется, когда Лало укладывает его и накрывает одеялом. Когда цыган слышит мерное похрапывание, то задувает все свечи в шатре, кроме одной, и остается дежурить. До самого рассвета Лало сидит на подушке за низеньким столом и перебирает в руках свои карты Таро. Он упорно вглядывается в изображения на них, но не может почувствовать ни единой энергии… К утру сон побеждает его, и Лало роняет голову на руки – в такой позе и находит его Тончик, поднявшийся попить.       – Ле-е-е… – шепотом тянет Тончик.       Ему становится немного стыдно (если такое чувство в принципе может у него быть) за то, что в своем шатре Лало уступил кровать и возможность выспаться ему. Преисполнившись в своем сознании, Тончик аккуратно поднимает цыгана на руках и переносит его в постель, еще не остывшую после него самого. Сквозь сон Лало чувствует тепло и мягкость и тут же довольно вздыхает, цепляясь пальцами за одеяло и натягивая его до подбородка. Тончик смотрит на него и думает, что раньше не встречал никого, кто был бы настолько притягателен. Жажда напоминает ему, за чем он поднялся, и лидер «Алюминиевых штанов» идет на ее зов. Напившись вдоволь, Тончик сгребает подушки возле стола в одну кучу, падает в них и возвращается в сон.