Закрывая глаза...

1 Наступило утро следующего дня. Диана сняла с шеи подарок Димаша и протянула матери: - Мама, пусть он побудет у тебя, хорошо? Кундыз-апа кивнула и поцеловала сначала дочь, а потом – золотые ноты на кулоне. - Хорошо, кызым, я сохраню его, пока ты не вернешься. Диана обняла мать и тихонько шепнула: - Мамочка, слышала бы ты, как стучало его сердце… Я думала, оно вот-вот вырвется из его груди… В палату вошла улыбающаяся медсестра и кивнула: «Пора!» Диана широко улыбнулась, выдохнула и воскликнула: - Ну что ж, вперед на встречу с добрым драконом! Доктор Лун действительно был непревзойденным специалистом. Он блестяще провел эту сложную операцию, и медсестры и ассистенты еще долго обсуждали его четко выверенные движения и профессионализм. Однако о результатах говорить было пока рано: повязку с глаз Дианы должны были снять только через несколько дней, и все эти долгие дни и пациентка, и сам доктор находились в неведении. Доктору Луну было, конечно, гораздо проще. Несмотря на то, что Диана сразу стала его любимой пациенткой (тут сыграли свою роль и сложность случая, и очарование самой девушки), он все же был очень занят другими пациентами, да и был почти уверен в результате. А вот Диана и Кундыз-апа не находили себе места. В конце концов, чтобы скоротать мучительно тянущееся время и отвлечься от беспокойных мыслей, Кундыз-апа занялась написанием научной статьи и изучением китайского языка, а Диана продолжила заниматься дистанционно со своими маленькими учениками и стала осваивать игру на эрху. Благодаря усидчивости и упорству, они обе преуспели в своих занятиях. Ко дню снятия повязок Кундыз-апа уже могла немного общаться с медсестрами на простые темы, а у Дианы даже образовалась своя небольшая зрительская аудитория из пациентов и сотрудников клиники. Андрей и Джин навещали их, а вот у Димаша совсем не было времени – подготовка к концерту отнимала все силы, а кроме того, ему очень хотелось спеть хотя бы одну новую песню, сочиненную Дианой. Все это было очень непросто осуществить, несмотря на большой опыт и непрерывный труд всей его команды. В день снятия повязок перед процедурным кабинетом столпились поклонники Дианы – пациенты и медработники, которым нравилось слушать ее игру на эрху и то, как она поет. Эта стихийная группа поддержки очень удивила доктора Луна. - Поразительно, - сказал он Диане, терпеливо сидящей на стуле. – Все эти люди держатся за руки и ждут вас. Диана беспомощно улыбнулась, ее губы дрожали. - Мне очень страшно, доктор, - пролепетала она. Кундыз-апа взяла дочь за руку, а доктор Лун кивнул медсестре. Та стала осторожно разматывать бинты. Наконец повязка была снята. Медсестра осторожно протерла закрытые глаза девушки и отошла в сторону. Доктор склонился к своей пациентке. - Диана, - ласково сказал он. – Попробуйте осторожно открыть глаза. Девушка закусила губу и помотала головой. - Я очень боюсь… Я… А вдруг… Вдруг ничего не вышло… - Вы не узнаете, пока не откроете глаза, - настойчиво произнес доктор Лун. Кундыз-апа покрыла поцелуями ладошки дочери. - Кызым… Попробуй… Ради меня. Солнышко мое, прошу тебя! Диана глубоко вздохнула, сжала руки матери и стала потихоньку поднимать веки. Наконец она полностью открыла глаза, и все находящиеся в кабинете замерли в нетерпении. Кундыз-апа, стоя на коленях перед сидящей дочерью, смотрела в эти распахнувшиеся бездонные озера, и ее всю трясло. Казалось, время остановилось. - Мама, - Диана осторожно погладила волосы Кундыз-апы, - мамочка… У тебя появилось столько седины! Давай мы ее закрасим? Кундыз-апа вскрикнула и зарыдала от счастья, обняв колени своей прозревшей дочери. Тут же все в кабинете оживились: медсестра бросилась за водой, беспокоясь, как бы Кундыз-апа не упала в обморок, а довольный доктор Лун поднял Диану со стула и повел ее к офтальмологическим аппаратам, чтобы внимательно осмотреть результат своей работы. В коридоре раздались радостные крики и аплодисменты: кто-то сообщил толпящимся там поклонникам Дианы, что все хорошо. А сама Диана никак не могла прийти в себя – ведь бесконечную тьму, в которой она жила до сих пор, наконец-то озарил яркий свет… *** - А войдите оба в кадр, я так хочу посмотреть на вас обоих, - смеясь и плача, попросила Диана. Гуля махала руками и была практически в таком же состоянии, что и подруга. Она тянула в кадр Кайрата, и камера тряслась и прыгала. - Дикося, он плачет, реально, мой суровый жаным плачет! – кричала Гульнара. – Да иди же ты сюда, покажись сестре! Наконец ей удалось заставить Кайрата оказаться в кадре. Тот странно рычал, стараясь скрыть свои слезы радости, но они все равно текли по его лицу. - Кайрат-ага, - всхлипывая, произнесла Диана, - какой же ты стал красивый! Только еще более суровый, точно, даже когда плачешь. - Да кто плачет! – возмутился Кайрат, вытирая ладонью глаза. – Это так… Скажи лучше, когда приедете? - Скоро, - Кундыз-апа тоже вытирала слезы, - доктор Лун сказал, надо еще немного понаблюдать. Но скоро, скоро! - Без нас не женитесь! – прокричала Диана. – Слышишь, Гулькин? У нас еще деньги остались, купим тебе самое красивое свадебное платье! *** Димаш присел отдохнуть, с наслаждением выпил воды из маленькой бутылки, достал смартфон. Несколько пропущенных от Андрея и сообщение всего лишь с двумя словами, от которых сердце юноши вспыхнуло: «Она видит». Он вскочил, бросился к выходу. - Димаш, ты куда? – окликнул его кто-то, но он уже ничего не слышал. Во дворе концертного зала он запрыгнул в первый попавшийся автомобиль с дремавшим шофером, требуя ехать как можно скорее, и не успокоился, пока растерявшийся от такого напора водитель не остановился у ворот клиники. Димаш буквально влетел в здание и чуть не столкнулся с Кундыз-апой, несущей два стакана с кофе. - Стой, стой, бешеный! – воскликнула женщина. – Куда ты так несешься?! Димаш остановился. - Ой, простите, Кундыз-апа, - задыхаясь, проговорил он. – Но мне срочно нужно встретиться с Дианой. Мне Андрей сказал, что все получилось. Это правда, да? - Правда, правда, - счастливо улыбнулась женщина. – Успокойся, выдохни. Хочешь кофе? - Нет, нет, - нетерпеливо воскликнул Димаш. – Где Диана? Я очень хочу увидеть ее, пожалуйста! - Димаш, - умоляюще сказала Кундыз-апа. – Пожалуйста, успокойся. Посмотри на себя: ты ведь сожжешь ее своими чувствами… Димаш выдохнул: - Я и сам сейчас сгорю, если не увижу ее. Пожалуйста, пустите меня к ней! - Она в саду, - показала в сторону сада Кундыз-апа. – Только не напугай ее, пожалуйста… Димаш благодарно кивнул и бросился в сад. Кундыз-апа растерянно посмотрела ему вслед, а потом вспомнила про кофе. - Что ж, придется мне самой его выпить. Разговор у них будет долгим… - и она присела в удобное кресло в холле. 2 Димаш выбежал в сад, заметался в поисках девушки и вдруг увидел ее. Диана медленно шла по дорожке, то склоняясь к цветам, то вдруг вглядываясь во что-то на небе. Димаш остановился, пораженный: такой красивой и счастливой он еще никогда ее не видел. Ее глаза сияли, улыбка не сходила с губ, она что-то напевала и смеялась. И внезапно юношу охватило беспокойство: как она теперь посмотрит на него? Что увидит в его лице и глазах? В смятении он отступил за большое дерево, прижался спиной к могучему стволу, закрыл глаза и постарался успокоиться. Тем временем Диана дошла до этого дерева и остановилась. Ее чувства, обостренные во время слепоты, вновь пришли ей на помощь. Она осторожно прикоснулась к морщинистой твердой коре, улыбнулась и тоже прижалась спиной к стволу. Так они и стояли спина к спине – Димаш с одной стороны дерева, а Диана – с другой, не смея произнести ни слова, не решаясь сделать шаг, чтобы взглянуть друг на друга. Наконец Диана заговорила: - Ты не представляешь, как я рада видеть небо, солнце, цветы, людей… И как я благодарна тебе за все, что ты для меня сделал… Димаш выдохнул: - Это я благодарен тебе за то, что ты появилась в моей жизни. Ты придешь на мой концерт? Я впервые буду петь «Тьму и Свет». Диана сжала в ладошке золотой кулон. - Я приду. Только ты не рассказывай никому про меня. - Хорошо. Ты будешь моей тайной. Моим драгоценным сокровищем, которое я спрячу от всех. - Осторожно, так можно превратиться из прекрасного принца в свирепого айдахара. Хотя, мне драконы приносят счастье. - Как ты узнала, что я стою здесь? Ты меня заметила? - Нет. Я почувствовала запах твоей туалетной воды. И услышала, как бьется твое сердце. - В последнее время оно сошло с ума и совсем не хочет меня слушаться… Скажи, ты хочешь меня увидеть? - Да. Но я боюсь, что тогда и мое сердце перестанет слушать меня… Они продолжали стоять, прижавшись к теплому дереву, охваченные чувствами, которые заставляли их трепетать, и продолжали вести свой необычный разговор. - Почему ты боишься меня? Я смотрел сегодня в зеркало, и вроде бы, я симпатичный. - Я слышала, что ты красавец. - Пусть так. Но ты боишься. - Я сегодня тоже посмотрела в зеркало. Впервые за столько лет. Я совсем не похожа на современных девушек. Они делают губы и как-то необычно рисуют брови. А еще наращивают длинные ресницы. А я так давно не красилась, что, наверное, разучилась это делать… - Тебе это не нужно. - Думаешь? А мне показалось, что если я заплету две косы и украшу их прабабушкиными шолпы(1), то меня можно будет фотографировать для книги по истории и этнографии Казахстана. - Это была бы иллюстрация, подписанная «Идеал красоты казахской девушки на все века». Твои ресницы длинны, твои губы – прекрасны, твои брови… Но ты не ответила на мой вопрос. - Ты ведь тоже остановился, несмотря на свою уверенность в себе. Чего испугался ты? - Что не увижу в твоих глазах того, что надеюсь увидеть. И ты опять не ответила. - Я только что обрела зрение. Как я могу рисковать им и смотреть на ослепляющее солнце? Димаш не выдержал. - Пора закончить этот странный разговор. Я выхожу. - Подожди! – взмолилась Диана. – Еще минуточку! - Нет. Разве солнце умеет ждать? Он быстро вышел из-за дерева и остановился прямо перед девушкой. Она хотела зажмуриться, закрыть лицо руками, но не успела. Он стоял перед нею, тяжело дыша от волнения, высокий, красивый, с небрежной прядью волос, упавшей на лоб, с горящими темными глазами. Диана попыталась отступить, но лишь еще сильнее прижалась к стволу дерева. А Димаш смотрел в ее широко распахнутые прекрасные глаза, и его сердце ликовало: она видит, видит! И все равно, что сейчас в ее глазах испуг и удивление. Плевать! Главное, что теперь эти чудесные выразительные глаза сияют жизнью, что в них отражается голубое небо, яркое солнце, что они наконец-то различают тьму и свет… И свое отражение в них он обязательно найдет! Вдруг девушка сильно побледнела и скользнула вниз. Димаш едва успел подхватить ее, легко поднял на руки и отнес к ближайшей скамейке. Диана с благодарностью посмотрела на него. - Прости… - слабо пролепетала она. – У меня закружилась голова… Столько впечатлений в эти дни… - Позвать врача? – с беспокойством спросил Димаш, сжимая ее похолодевшие ладошки. Девушка покачала головой: - Нет, не нужно. Я просто переволновалась. Утром сняли повязку, и потом столько всего… Наверное, это еще от того, что я с утра ничего не ела от волнения. Мама уговорила меня хотя бы кофе выпить, да куда-то запропастилась… Прости, что напугала… От меня столько беспокойства… - Это я виноват, - произнес Димаш. – Я встретил твою маму в холле. Она просила меня подождать, но я не послушал. Не мог не увидеть тебя, хотел сам убедиться, что все хорошо. Диане стало лучше, ее щеки порозовели, и она улыбнулась, внимательно рассматривая лицо Димаша. - А ты и правда очень красивый, - тихо сказала она. – Таким я тебя себе и представляла. Солнце, от которого не спрячешься. Да, это ты. Она опустила глаза, отвернулась, и ее губы прошептали: - И явное, и скрытое – это ты(2), и на что бы ни упал теперь взор моего сердца – это все ты. И открывая глаза, я буду смотреть на тебя, и закрывая глаза, я буду видеть тебя, потому что теперь я смотрю на тебя глазами сердца… - Что? – изумленно спросил Димаш, не понимая. Девушка вскинула голову, улыбнулась, в ее глазах заплясали озорные искорки: - Да это я так, вспомнила одну красивую цитату, и внезапно пришла идея для новой песни. Теперь, когда я могу видеть, работа пойдет гораздо быстрее. Очень хочется подержать в руках нотную тетрадь, увидеть все эти линеечки, скрипичные ключи, бемоли и бекары… Безумно соскучилась по всему этому! – и она с нежностью прикоснулась к своему золотому кулону с нотами. - Так, - решительно сказал Димаш. - Раз тебе стало получше, мы сейчас же идем в какое-нибудь кафе, и там ты съешь самую большую порцию чего-нибудь вкусного и полезного! И только попробуй отказаться! 3 Доктор Лун был очень доволен результатами операции, поэтому вскоре Диану выписали из клиники. На прощание пациенты и сотрудники больницы, успевшие стать поклонниками девушки, подарили ей новый эрху в красивом футляре ручной работы. Это очень растрогало Диану, она с удовольствием сыграла для них еще раз и пригласила на свои прямые эфиры в «Инстаграм». Андрей и Джин организовали для девушки большую экскурсию, и теперь Диана смогла вдоволь полюбоваться красотами Пекина. Наступил день концерта Димаша. Андрей проводил Кундыз-апу и Диану на самые лучшие места. Они были поражены масштабом, количеством зрителей, невероятной зрелищностью и техникой. - Это самое грандиозное, что я видела в жизни! – воскликнула Кундыз-апа. И действительно, концерт превзошел все их ожидания. Ну а сам Димаш, как и всегда, выкладывался на сцене по полной: его прекрасный голос заполнял все огромное пространство зала, проникая в каждую клеточку. Диана не могла оторвать от него взгляда, ей казалось, что он – одно целое со сценой, зрителями, всеми этими сияющими огнями, музыкой, восторженными криками поклонников… Отзвучала еще одна песня, и Димаш замер на сцене с микрофоном в руке. Зал затих, с нетерпением ожидая, что скажет их кумир. - А сейчас я исполню новую песню, - начал певец. – Ее написал очень дорогой мне человек. Он долго жил в бесконечной тьме, и только сейчас он наконец-то смог увидеть яркий свет. Я надеюсь, что эта песня поможет прозреть и нашим сердцам. «Тьма и Свет»! Он запел, и Диана испуганно зажмурилась и сжала руку Кундыз-апы. А голос Димаша летел все выше, сливаясь с такими знакомыми ей музыкой и словами, которые они пытались сложить в гармонию, сидя в холле турецкого отеля за белым роялем. Как же давно это было! Или недавно? Все смешалось, все завертелось в ее жизни с появлением этого удивительного парня. Наконец последние звуки песни стихли, и зал на несколько мгновений замер в этой внезапно наступившей тишине. Казалось, люди старались осознать свои чувства, которые пробудила в них новая песня. Димаш опустил микрофон и попытался разглядеть Диану, но свет софитов ослеплял его. И вдруг зрители пришли в себя, зал взорвался громкими восторженными криками, неистовыми аплодисментами, свистом, топотом, огнями и яркими вспышками. Диана обернулась, и огромный поток восхищенных лиц – плачущих, смеющихся, кричащих – испугал ее. Она зажала уши, ее затрясло, и она крепко схватила мать за руку. Кундыз-апа взглянула на дочь, вскрикнула, увидев ее бледное лицо с расширенными от ужаса глазами, обняла ее за плечи и, расталкивая толпу, быстро повела Диану к выходу. Выбравшись из зала в холл, Кундыз-апа усадила Диану, находящуюся в полуобморочном состоянии, на диван, отыскала кулер, принесла воды и стала отпаивать дочь. Постепенно девушка пришла в себя, благодарно кивнула матери. - Все хорошо, - беспомощно произнесла она. – Я просто очень давно не была в толпе… Столько людей, столько лиц… И все кричат… И все смотрят только на него… - Это твоя песня так подействовала, - попыталась успокоить ее Кундыз-апа. - Хорошо, что они не знают, что ее написала я, - тихо сказала Диана срывающимся голосом. – Оказывается, огромная восторженная толпа – это очень страшно… Мне с таким не справиться… - Простите, я могу чем-то помочь? – раздалось рядом. Они подняли головы и увидели стоящего перед ними Джина Ли. Диана посмотрела на мать и кивнула. - Увези нас отсюда, пожалуйста, - попросила Кундыз-апа. А Диана умоляюще добавила: - Как можно скорее! 4 На следующий день Димаш проснулся очень поздно. После концерта они долго обменивались впечатлениями, обсуждали все нюансы и маленькие технические недочеты, с которыми пришлось столкнуться. Но в целом, Димаш и его команда были очень довольны тем, как прошел концерт. Особенно всех впечатлила премьера новой песни. Похоже, «Тьма и Свет» прямо на концерте переродилась в хит, завоевавший всех зрителей. Кто-то из ребят залез в Интернет и обалдел: любительские видеозаписи концерта с этой песней мгновенно заполонили все китайские соцсети и новостные ленты. Чуть позже новости о суперхите Димаша Кудайбергена взорвали и казахстанские паблики. Пришлось срочно монтировать качественное видео с профессиональных камер, чтобы на высоком уровне официально представить песню на Ютуб-канале. Однако, команде певца так и не удалось познакомиться с автором песни, хотя все знали, что это – слепая девушка из Казахстана, которая обрела зрение в одной из китайских клиник и которую Димаш тщательно оберегал от чужого любопытства. Музыканты точно знали, что она была на концерте, кое-кто, познакомившийся с ней в Турции, даже заметил девушку в зале, но после окончания шоу никому не удалось найти ее. Сам Димаш терялся в догадках, пока Андрей не позвонил ему и не объяснил, что Диане стало плохо, и она уехала, чтобы отдохнуть. «Лучше, наверное, не беспокоить ее, - сказал Андрей. – Джин сказал, что ничего серьезного, просто растерялась в такой толпе». Димаш согласился с этим, но подумал: «Наверное, она испугалась, что я рассекречу ее перед поклонниками». Была уже глубокая ночь, поэтому он решил как следует отдохнуть после такого напряженного и выматывающего дня, а утром поговорить с девушкой и рассказать о небывалом успехе ее песни. Димаш уже оделся, когда в дверь постучали. На пороге стоял Андрей, а за ним робко переминался с ноги на ногу Джин. Андрей почти втолкнул китайца в комнату, и Димаш понял: что-то не так. - Что случилось? – спросил он. – Что с Дианой? Андрей смущенно откашлялся. - Димон, тут такое дело… Короче, Диана уехала. - Куда уехала? - Ну, это… Домой. - Куда домой? - Ну, как куда? Где у нас дом, по-твоему? В Казахстан, конечно. - В смысле – в Казахстан?! – рассердился Димаш. – Ты же вчера позвонил и сказал, что Джин их отвез на квартиру? - Так я так и думал, потому что мне этот… - Андрей свирепо поглядел на Джина, - так сказал. А сегодня утром я к ним заехал, хотел отвести их на завтрак, а консьерж мне и говорит: «Выехали вчера, с каким-то молодым человеком в деловом костюме». Я в офис, поймал этого, - Андрей снова свирепо глянул на китайца. - И оказалось, что он их вчера посадил на самолет до Астаны. - Но как? Почему?! – Димаш ничего не понимал. Андрей схватил Джина за шиворот и тряхнул: - Ну давай, мой китайчонок Ли, рассказывай, как все было! Они толкнули Джина в кресло, окружили его, и загнанный в угол парень стал рассказывать: - Я увидел, что на концерте Диане стало плохо, и Кундыз Ашимовна вывела ее из зала. Я пошел за ними, чтобы помочь. Диана была очень бледная, сказала, что толпа ее сильно напугала. Они попросили меня увезти их оттуда, ну я и увез. Помог подняться в квартиру. Хотел вызвать врача, но Кундыз Ашимовна сказала, что не надо. Тогда я позвонил Андрею и объяснил, что произошло. Вот. - Ну а в аэропорт ты их на хрена отвез? – нетерпеливо спросил Андрей. - Диана попросила, - ответил Джин. – Она все равно была бледная, но ей было, вроде, лучше. И она сказала, что хочет домой. Стала собирать вещи. А потом спросила, могу ли я сделать так, чтобы они прямо сейчас улетели домой. Я не знал, получится ли, можно ли купить билеты. И тогда Диана сказала: «Джин, стань, пожалуйста, настоящим волшебным джинном и сделай это чудо для меня». И потом она на меня так посмотрела, что я не смог отказать. - Ну ты и скотина, - обругал Андрей китайца. - Если бы она на тебя так посмотрела, - отпарировал Джин, - ты бы тоже все для нее сделал. Там такие глаза! - Ладно, что дальше? – прервал их перепалку Димаш, почувствовав укол ревности. - Мне повезло, и я сразу нашел два билета до Астаны, - продолжил рассказывать Джин. – Мы быстро выехали и как раз успели на регистрацию. Потом я проверил, самолет нормально долетел. Ну и все. - Она объяснила, почему она решила так внезапно уехать? – спросил Димаш. – Что она вообще говорила? Джин задумался. - Я не очень понял, но она что-то про солнце повторяла… - Да про какое, твою мать, солнце?! – рассвирепел Андрей, но Димаш остановил его: - Что конкретно она говорила? Китаец нахмурился, вспоминая. - Что-то вроде… Подождите… Да, точно! Она сказала: «Солнце меня сожгло». Димаш откинулся на спинку дивана, схватился за голову и застонал. Андрей попробовал поддержать друга: - Да не парься, брат! Она же не на другую планету улетела! Ты же знаешь, где она живет! Чё там? Караганда? Фигня война! Найдешь! Подумаешь, сбежала из Китая в Караганду! Чё там в этой Караганде с населением? Тысяч пятьсот есть? - Да не в этом дело! – воскликнул Димаш. – Она испугалась, понимаешь? Меня испугалась, славы, поклонников… Прикинь, если бы я вчера на концерте сказал, что автор песни – девушка, которую я… И что она в зале? - Уууууу, - протянул Андрей. – Ее бы растерзали. - Вот именно, - кивнул Димаш. - И что теперь? Это повод, чтобы ее вот так отпустить? Серьезно? – Андрей покачал головой. – Не ожидал от тебя такого, Димон. - Отпустить?! – вспыхнул Димаш. – С ума сошел?! Какой идиот таких девушек отпускает? Я смогу ее защитить, а надо будет – спрячу от всех и буду охранять, как злой дракон. Она считает, что я – солнце. О`кей, пусть так. Но она забыла, что от солнца не спрячешься. - Ты еще скажи, что яркое солнце догонит прекрасную луну, чтобы отразить в ней свой свет, - сказал Андрей. Димаш с удивлением посмотрел на друга: - Не знал, что ты такой романтик. - Да какой романтик? – засмеялся Андрей. – Чистая физика, брат! - А великий Конфуций говорил: «Тот, у кого в душе светит солнце, будет видеть солнце даже в самый хмурый день», - вдруг вставил реплику Джин. Парни уставились на него, и Джин смущенно замолчал. - Я его сейчас придушу, - серьезно произнес Андрей. - Не надо! – взмолился китаец. Димаш и Андрей переглянулись и вдруг расхохотались, поняв комичность ситуации: они, высокие, красивые, сильные, грозно нависали над невысоким щуплым Джином, словно две скалы. Отсмеявшись, Димаш сказал: - Ладно, ты прав. Знаю я, где ее дом в Караганде, проблемы нет. - Эмммм… - протянул Джин. Андрей обернулся к нему и нахмурился: - Не нравится мне это твое «Эмммм». Что еще ты скрываешь, китайчонок Ли? Джин замялся, а потом рассказал: - Понимаете… Мы когда в машине ехали, Диана позвонила подруге. Опять сказала, что солнце ее сожгло. А потом сказала: «Отвези меня в самый далекий аул». Так что, наверное, она не домой поехала. - Аул… Черт! – Димаш сердито выругался. – Не услышал название аула? Джин виновато покачал головой. - Хреново, - протянул Андрей. – Этих аулов в Карагандинской области штук сто, а то и больше… Слушай, но она ж не просто в аул поехала, наверняка к родственникам! Надо узнать, где ее родственники живут, да и все. - Шутишь? – Димаш вскочил и нервно заходил по комнате. – Мы же казахи, у нас родственники везде. А если она не к своим родственникам, а к родственникам Гульнары поехала? И не в Карагандинской области, а куда-нибудь под Алматы? Чтобы все аулы прошерстить, несколько лет потратишь. - Да ну, брось! – резонно заметил Андрей. – Не будет же она весь год в этом ауле сидеть? Городская девчонка! Долго ли она там протянет? Бараны, печка и туалет на улице? Да через неделю уже сбежит домой! А там ты ее и поймаешь. - Нет, - Димаш упрямо покачал головой. – Не могу ждать, иначе сам сгорю. Она должна понять, что от меня не убежишь. Чем скорее я ее увижу, тем быстрее она это поймет. Буду искать. - Хочешь погонять в «Қыз куу»(3)? – усмехнулся Андрей. – А что, забавно… Удачи, брат! - Извините… - начал было Джин. - Ой, да иди ты! – в сердцах оборвал его Андрей. – Ты уже все, что мог, натворил. Извиняется он, блин. - Да я и не извиняюсь, - обиделся Джин. – Я хочу сказать, что когда мы впервые пошли в клинику, Кундыз Ашимовна боялась потеряться, и я установил на их телефоны отслеживание… - Чего?! – хором воскликнули Димаш и Андрей. - Вот, - Джин протянул свой смартфон. Андрей вырвал телефон из его рук, и все трое склонились над экраном, уставившись на крохотную точку на карте. Наконец Андрей произнес: - Извиняюсь за свой непатриотизм, но что это за задница мира? – он погуглил название населенного пункта, на котором застыла маленькая точка: - Население – сорок семь человек?! Она точно не из иллюминатора самолета свой телефон выбросила в голой степи? Брат, туда, по ходу, только на внедорожнике, дорог там, скорее всего, нет. Димаш облегченно выдохнул, и его глаза загорелись в предвкушении азартной погони: - «Қыз куу», говоришь? Ну что ж, Диана, давай погоняем! Попробуй-ка спрятаться от солнца, девушка-птица!