Вдвоём против всех

Перекусив захваченными из Большого зала запасливым Долоховым булочками, мальчики и не заметили, как пролетело время, и вот уже пора было идти на вечерний урок Астрономии. Когда по этой бесконечной лестнице они добрались до вершины Астрономической башни, то все уже порядком устали. Юджиния Кэрроу встретила их такой сладкой, даже приторной улыбкой, что некоторые редкие ученики, которые не купились на неё, даже поёжились. Шрам Гарри в этот раз не болел, но чесался, словно предостерегающе. Хотя Гарри изо всех сил уверял себя, что это глупости, это же просто старый шрам, он же просто не может делать что-то предостерегающе. Том незаметно придержал его руку за рукав, не давая прикоснуться ко лбу, когда он невольно дёрнул ею вверх. Гарри устало вздохнул и понятливо кивнул. Кажется, у Тома это движение уже входит в привычку. Конечно, Поттер помнил, какие неприятные образы появились, когда он в прошлый раз коснулся болящего шрама, и повторения не хотелось, так что он был благодарен Тому, но он не хотел, чтобы ему и уж тем более Реддлу приходилось постоянно думать о том, чтобы он следил за своими руками. Они оказались в просторном зале с двумя рядами широких парт, на которых, как они уже узнали, им предстоит раскладывать широкие пергаменты и чертить карты звёздного неба, что не приносило облегчения. Высокий круглый потолок был покрыт витиеватыми старинными непонятными рисунками. Книжные полки, расположенные вдоль каждой стены, были завалены книгами и какими-то непонятными хрупкими на вид приборами. Рядом висели карты созвездий, схемы строения планет, рисунки вселенной. Практически на всех столах тоже стояли замысловатые астрономические приборы. В углу кабинета была ещё одна лестница, которая, очевидно, вела на крышу башни, хотя Гарри помнил, что читал, что туда точно есть и другой проход, который ему очень хотелось поскорее найти, чтобы взглянуть с самой высокой точки Хогвартса на сам замок и его окрестности, которые обещали поразить своей красотой. Юджиния Кэрроу читала список класса, отмечая всех присутствующих, хотя было ясно и так, что никто не прогуливал. Хотя бы потому, что это был первый урок в новом кабинете, куда их провожал лично староста с самым недовольным и расстроенным лицом, предварительно пересчитав, чтобы не пришлось из-за какого-нибудь опоздавшего повторять этот невероятно долгий подъём дважды. Она задержалась взглядом на Гарри, называя его имя, что ему совершенно не понравилось, как и сидящему с ним в этот раз Тому. Это было едва заметно для других, но когда такое внимание направлено на тебя, невольно становишься внимательнее. И вряд ли это было хорошо, они точно не были знакомы. Может, она была заинтересована, как и многие в замке, чьи сотни взглядов Гарри сегодня поймал, тот ли он Поттер, сын тех самых героически погибших? Но Том с самого момента попадания в приют учил Гарри не быть излишне оптимистичным, он просто не желал предполагать чего-то страшного. Но в конце концов Кэрроу начала урок, поэтому всë внимание пришлось сосредоточить на её словах. — Астрономия — обязательный предмет в Хогвартсе. Большую часть времени мы будем обходиться без практической магии, но это не значит, что будет совсем уж скучно, я вас уверяю, — любой слизеринец, даже Самюэль Кэрроу, могли бы утверждать, что это было угрозой. Ученики стали сидеть ещё более смирно, стараясь не привлекать её излишнего внимания, впрочем, оно и так большей частью уделялось партам Гарри и Сэм. Но, что признали все, особенно пугало именно то, что скромного телосложения, не очень высокая, стройная девушка говорила так. Её интонации и выражение лица не совсем сочетались с образом доброй девушки и словами, которые она произносила. Когда молодая женщина закончила объяснять некоторые организационные моменты, она предложила подняться на крышу. Отказаться значило ослушаться, на что никто бы не решился. На крыше были выставлены телескопы самых разных размеров и форм, и это немного оживило припугнутых детей. Несмотря на ночной холод и пока лëгкие, ещё летние порывы ветра, многие стали озираться, разглядывать небо, рискнули даже посмотреть в телескопы. Профессор Кэрроу загадочно улыбалась, погружённая в свои мысли и смотрящая куда-то вдаль. Вот сейчас она казалась хрупкой доброй девушкой с мечтательным взглядом, что на фоне первого впечатления заставило многих смутиться из-за того, что они плохо о ней подумали. Но уже вскоре прозвучал удар колокола, и профессор Кэрроу встрепенулась. — Теперь быстро все строимся парами и расходимся по гостиным, у вас ещё полчаса до отбоя! Очень советую всем успеть до гостиных вовремя. Никто не стал спорить, почти мгновенно ребята послушно встали в строй и быстро стали спускаться. — Это было странно, не думаете? — спросил Долохов, когда они ушли достаточно далеко от башни и от нового для школы профессора и смогли идти уже так, как им хочется. — Она очень странная, — согласился Эйвери. Сначала он был в числе тех, кто уловил смутную угрозу и испугался, но потом пристыдился этого. Профессор была довольно милой, но такая резкая перемена всë-таки сбивала с толку. — Слишком, я бы сказал, — поддержал Орион, который особой доброты от неё так и не заметил. — Но зато так ведь интереснее, да? — неуверенно предложил, чтобы найти хоть один какой-нибудь плюс, Лестрейндж. — Эван, если тебе скучно живётся, сходи в Запретный лес ночью, — пошутил в ответ Тони, отвлекая всех и наконец немного разряжая обстановку; завязалась спокойная дружеская беседа. — Том, меня она напрягает, — шепнул Гарри другу, чтобы никто не слышал. — Знаю, меня тоже, — шепнул Реддл в ответ. Затем злобно нахмурился, вспоминая неприятное для него лицо профессора. — Особенно то, что она как-то связана с твоим шрамом. Но ничего, мы разберёмся, Гарри, обещаю. Гарри поверил. Он не мог не поверить, когда Том смотрел на него так, с непоколебимой уверенностью и заботой одновременно. И потом, что ещё тут можно ответить? Он знал, что они правда рано или поздно разберутся, хотя, определëнно, лучше рано.