Вдвоём против всех

Гарри не знал, сколько он проспал, но выспавшимся себя абсолютно не чувствовал, в руках и ногах словно был свинец. Он открыл глаза, но вокруг было темно. Около двери раздавались шаги, какие-то голоса, которые разговаривали шёпотом. Он решил не выдавать того, что проснулся, стал прислушиваться и понял, что кого-то привели в медицинское крыло. Судя по шороху на соседней кровати, Том тоже проснулся и стал оглядываться в поисках источника звука. Они встретились слегка настороженными взглядами. В темноте комнаты слабый лунный свет, пробивающийся через плотные шторы, заставлял глаза блестеть как в типичных магловских ужастиках. Они оба стали сосредоточенно слушать и разобрали голос мадам Помфри. — Вот же нерадивые подростки! Взрослыми они себя чувствуют, лезут в неприятности, ночные дуэли устраивают… Ну какая дуэль на ночь глядя!.. Дуэли вообще запрещены вне класса… Ты совсем что ли сумасшедший… И что мне с тобой делать… Горбатого могила исправит, а тебя уже ничего! Мальчики не совсем поняли, о чём и с кем она говорила, но это явно был какой-то взрослый старшекурсник, очевидно, устроивший ночную дуэль, запрещëнную правилами Хогвартса. Как хорошо, что искусный колдомедик не привыкла задавать неудобные вопросы. Его оппонент же, судя по всему, оказался намного удачливее, раз обращалась женщина всё время только к одному человеку. Вскоре всё утихло, женщина снова ушла, и, конечно же, Поттер и Реддл не могли молча лежать, когда рядом с ними какой-то ещё пострадавший, им стало чрезвычайно интересно. Том достал палочку, произнеся небрежно «Люмос!», в другом конце почти огромного помещения общей палаты тоже появился волшебный свет, который, тем не менее, не стал к ним приближаться, поэтому оба мальчика встали и сами подошли к их новому соседу. И они были очень удивлены, обнаружив парня с их факультета, одного из участников команды по квиддичу, а именно — ловца, Лукаса Клинта, который играл вместе с братом близнецом, но их легко можно было различить по причëскам. Он лежал с замотанной рукой, и они решили, что, скорее всего, она была сломана, и, кажется, он явно выбыл из состава участников на следующий день. Старшекурсник усмехнулся. — Привет, ребятня, наслышан, что вы здесь делаете. Троллей завалить на первом курсе — это очень даже неплохо, — он задумчиво хмыкнул. — Нет, правда, достойно. Ребята переглянулись, досадливо думая, как же быстро расходятся сплетни. И это им ещё повезло, что к ним не успели зайти профессора, чтобы выудить из них все подробности. Хотя от этого, может быть, ничуть не лучше, потому что детская фантазия абсолютно не ограничена, и эти сплетни, которые могли обрасти вокруг этой истории, уже заставляли пугаться возможными масштабами катастрофы. — А с тобой что случилось? — осторожно спросил Гарри, потому что собеседник мог бы не захотеть рассказывать. Но тот радостно начал описывать то, как он уложил какого-то гриффиндорца в нешуточном сражении. Тот даже не смог уйти сам, так что его уволокли друзья. — Ну а я сам сломал руку… Я очень надеюсь, что до матча по квиддичу рука успеет зажить с помощью костероста. Хотя мадам Помфри не давала на это положительных прогнозов, — после этого он досадливо поморщился. Том не собирался притворяться, что ему не всё равно, хотя он всё ещё мог считывать поверхностные мысли и видел, что квиддич полностью захватил мысли Клинта. А вот Гарри, было похоже, сочувствует Лукасу по-настоящему. — Не знаю, что делать, — расстроенно добавил парень. — Будет очень обидно, если Слизерин будет играть в неполном составе. Ведь других участников мы в этом году не набирали, команда и так была полная… Гарри держался, как мог, собирая все силы в кулак, но снова покачнулся, и это осталось бы незамеченным, если бы он упëрся руками не в Тома. Реддл цокнул языком, быстро заканчивая диалог и подталкивая друга обратно к их постелям. Утром Гарри чувствовал себя отдохнувшим, полным сил. Он проснулся с первыми лучами солнца. Том рядом ещё тихо посапывал, погруженный в глубокий сон. Гарри присел на кровати, посмотрел на второго соседа по палате и с ужасом расширил глаза. Лицо старшекурсника было зелёным, то есть не таким зелёным, как это бывает, когда человека сейчас стошнит, а яркого салатового оттенка, и судя по всему это была не просто краска или какая-то шутка, потому что у него под глазами залегли тени, тоже кстати зелёные, правда намного темнее, и сам он выглядел довольно слабым. Гарри задумался о побочных действиях костероста, ведь разве у него не была просто сломана рука? Он решил, что будет целесообразно позвать мадам Помфри, и на носочках отправился в её комнату, с облегчением заметив, что она уже не спит и ему не придётся будить колдомедика в её постели. Женщина сразу подорвалась с места, поднялся шум, в итоге проснулся и Том, и второй слизеринец — неудачный дуэлянт. Мадам Помфри обследовала его ещё несколько минут, в конце концов заключив, что непонятные заклинания, которые они читают во всяких книжках, в том числе и из запретной секции, до добра не доведут, и что гриффиндорец послал в него какое-то заклинание, которое сработало только к утру, то есть проявило себя на его организме, и возможно в комплексе с другими заклинаниями, и Лукасу придётся остаться в больничном крыле ещё минимум на три дня, что того привело просто в ужас. Он начал умолять её отпустить его на игру, порываясь даже встать на колени. А Том в это время думал, как этот парень вообще попал на их факультет с такими пристрастиями и манерами. — Если ты не угомонишься, я напою тебя снотворным зельем, чтобы все три дня ты вообще пролежал без сознания, молча и не споря со мной! — пригрозила женщина, причём имея все возможности и полномочия так поступить. Ему пришлось замолчать. Мадам Помфри была абсолютно непреклонна, что также расстроило остальных участников команды Слизерина, которые пришли навестить их друга. Клинт был сам не свой и очень сильно грустил, он больше переживал не из-за того, что он сам не сможет участвовать, а из-за того, что команда из-за него, скорее всего, проиграет, ведь невозможно выиграть без ловца, и за полдня им будет очень сложно найти замену, тем более того, кто хорошо знает правила и имеет хоть какой-то опыт в квиддиче. Гарри долго обдумывал что-то в своей лохматой голове, постоянно ещё сильнее влохмачивая волосы ладонью, что с детства было его вредной, не вытравляемой никакими способами привычкой. Том прекрасно понимал, что именно у него на уме, и он очень надеялся, что Гарри не станет предпринимать никаких попыток осуществить свою идею. Вскоре мадам Помфри сказала, что они могут идти на завтрак, а потом отправляться в свои гостиные и идти на уроки. Мальчики убежали, и на завтраке к ним всё же подошëл Дамблдор, попросивший зайти к нему в кабинет, чтобы обсудить подробности вчерашнего вечера. С огромным нежеланием мальчикам всё-таки пришлось встать с мест. Они не боялись пропустить уроки, и профессор Трансфигурации, видимо, знал, что они очень хорошо проявляют себя во время занятий, поэтому выбрал именно такое время, и у них просто не нашлось достойной отговорки. Им пришлось подняться вместе с Дамблдором в кабинет. Мальчики объяснили вкратце, что просто пошли искать свою однокурсницу, поэтому не послушались общего приказа расходиться по гостиным. Армандо Диппет закивал, говоря, что это очень благородно. Дамблдор улыбался в бородку, но прищурился и спросил, откуда они узнали, где же её искать, и Том, на секунду задумавшись, пытаясь мгновенно понять плюсы и минусы высказывания своих собственных догадок, сказал большую часть правды, которую знал, о том, что её подруга сказала им о походе Сэм к тëте. Насколько он мог судить, Дамблдор во многом был странен, но не глуп, хотя чаще всего именно такое впечатление о нём создавалось, и он очень надеялся, что у Дамблдора хватит разумности задуматься насчет профессора Астрономии и о том, как же тролли попали в замок, что до сих пор не было выяснено, и скорее всего, так и останется замятым делом в ближайшем будущем, к которому все постараются не возвращаться. Но может Альбус хотя бы попытается разобраться в этой ситуации? Гарри тоже должен был рассказать свою часть, которую вчера уже обсудил с Томом, и Реддл пытался не злиться изо всех сил на его упрямство, которое мешало ему просто убежать вместе с ним и Кэрроу. Конечно, Поттер не собирался говорить про своё вчерашнее самочувствие и его причины, на ходу сочиняя правдоподобный ответ. — Когда я пустил в тролля заклинание, которое должно было лишить его зрения, оно, видимо, задействовало слишком много силы, но тролль не остановился, а стал замахиваться на меня дубинкой, даже не видя меня, и я не помню, как именно, но от заклинания я ослаб, обо что-то споткнулся и ударился, поэтому потерял сознание. Но может и тролль меня задел, не могу точно сказать, — пожал плечами Поттер. — А когда я пришёл, просто обездвижил второго тролля, мы заклинания по книгам немного наперëд выучили, но я тоже потратил на это много сил, ну а дальше пришли вы, — закончил рассказ Том. Мальчиков наконец отпустили. И, к их удивлению, Диппет наградил каждого из них десятью баллами за благородство в спасении девушки и за отличное применение знаний на практике в борьбе с троллем. За то время, пока они были в кабинете директора, старшекурсники Слизерина успели навести справки по всем остальным ребятам с их факультета, и когда Гарри и Том зашли в гостиную, на них смотрело несколько десятков пар глаз. Капитан команды, брат Лукаса — Льюис Клинт, тут же подошëл к ним. Ещё один из участников команды, вредный староста Монтимер, который не нравился мальчикам с самого начала, состроил презрительное выражение лица, но молчал, понимая, что решение всё равно принимает капитан, и потом, другого выхода он всё равно предложить не может. Льюис же встал прямо напротив Гарри, и Том сжал кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Больше всего на свете сейчас он хотел бы не позволить старшекурснику заговорить, потому что знал, что Поттер уже заранее согласен на ещё не озвученное предложение, и никому из них, в сущности, не было нужно произносить никаких слов. Реддла особенно сильно бесило то, что Гарри только вышел из лазарета после сильного истощения, и, может, он и чувствовал себя набравшимся сил, но наверняка он восстановился ещё не полностью, и совсем не хотелось, чтобы он потерял управление, например, оттого, что у него закружится голова на высоте ста метров над землëй. Он готов был ругаться последними словами от того, что Гарри сам не понимал, ни в какую не хотел понимать, насколько опасна может быть вся эта затея, ведь в конце концов не зря же первокурсников не берут играть в квиддич. Но с этим упëртым, как баран, Поттером спорить было просто бесполезно, и совсем не хотелось думать, что он настаивает на своей точке зрения не менее упëрто. Его взгляд ведь был более рациональным и логичным, он знал это абсолютно точно. Тем временем капитан команды заговорил первым. — Слушай, Гарри. Я всё понимаю, это довольно неожиданно и очень спешно, но я наслышан, что ты очень неплохо летаешь, и я думаю то, что ты ещё первокурсник, только добавляет тебе ловкости и изворотливости в воздухе, и, возможно, это нам поможет. В общем, не хотел бы ты поиграть с нами в команде? Понимаешь, ситуация довольно безвыходная. Гарри расплылся в радостной улыбке и быстро закивал головой. Тому захотелось ударить его. Но он не стал этого делать, просто с каменным лицом двинулся с места и прошёл в спальню, задев Поттера плечом, не оборачиваясь. Гарри смотрел ему в спину с непониманием, и позже, когда к нему пришло озарение по поводу причины поведения Тома, он лишь тяжело вздохнул, зная, что он не простит себе, если не попробует, и, если всё сложится хорошо, Том его поймëт, а Гарри действительно верил, что он летает хорошо, и поэтому всё пройдëт просто отлично.