Вдвоём против всех

Гарри подождал несколько секунд, но ничего по-прежнему не происходило. Он оглянулся на Тома, но Реддл только задумчиво нахмурился, пытаясь придумать выход и вспомнить что-то ещë о дуэлях. Он точно читал, что это можно остановить, но не был до конца уверен, как. - Кажется, ему нужно просто самому лично признать поражение в этом бою, Магии должно этого хватить. То есть, он должен взять палочку и сказать об этом. Вот только я не уверен, что он захочет это сделать. - Да он же просто не сможет, он даже не может моргнуть, - не споря особо, по-простому возразил секундант Уизли. Том в который раз подумал, что Урхарт намного логичнее и адекватнее своего рыжего дружка. - Надо отменить сразу всë, но... О, вспомнил! Думаю, Репарифарж должен сработать, - воскликнул Гарри. - Что это? - непонимающе уточнил Элфинстон. - Дамблдор на первом уроке заставил нас писать самые важные правила, там было заклинание, отменяющее всë, что делали с предметом до этого. Хотя потом он, видимо, пересмотрел программу, и мы ничего сложного не использовали, как и это заклинание, но оно точно было, - пояснил терпеливо Гарри, но на Урхарта ему было плевать. Он скорее ждал реакции Тома. Тот обдумывал такой вариант несколько секунд. - Всяко лучше, чем тащить его к Помфри, - кивнул Реддл. - Погодите, погодите! Дамблдор?! А это разве не касается только Трансфигурации? - испуганно перебил их разговор Элфинстон. - Как я уже сказал, должно сработать. По крайней мере, я постараюсь, - Поттер усмехнулся едва заметно, посмотрев снова на своего секунданта. Он уже встал перед замершим на полу Уизли и направил на него палочку, как голос Тома вдруг нарушил тишину. - Гарри, стой! - он подошëл поближе к нему, чтобы заглянуть в глаза Септимусу. - Уизли, пойми, то, что ты заварил - это вообще никакие не шутки, всë максимально серьёзно! Если не хочешь к середине месяца лежать в деревянном ящике в сырой земле, тебе действительно придëтся это сделать. Гарри уже победил, просто признай это перед Магией вслух, если хочешь жить, я уверен процентов на девяносто пять, что это сработает, - Том замолчал, но не отошëл. Через несколько секунд раздумий он продолжил: - Урхарт, ты ведь тоже чистокровный? У тебя должны быть хотя бы элементарные представления о Магии, объясни своему легковозбудимому дружку ещë раз, что это ему нужно прежде всего, а не кому-то из нас. Никто не стал спорить, гриффиндорец присел рядом с неудавшимся дуэлянтом, зашептав ему на ухо уговоры сделать всë, как сказал Реддл. Он знал все намерения своего друга, но очень надеялся, что Септимусу хватит разумности понять, что он почти в безвыходном положении. Гарри с Томом отошли на пару шагов подальше на это время. - Почему только девяносто пять? Где остальные пять? - шепнул Гарри на ухо другу. Хорошо ещë, что Урхарт к этому не прицепился. - На самом деле, даже поменьше. Я точно читал об этом, но не до конца уверен, что в данной ситуации прокатит. Во всех этих книжках для вспыльчивых волшебников-дурачков, любителей помериться палочками в дело и не в дело, слишком много лишних непонятно расписанных примеров, - раздражëнно фыркнул Том, поглядывая постоянно на рыжий дуэт. - Подобных случаев совсем немного. В одном из них нужно было приставить палочку к шее проигравшего и наколдовать порез хотя бы до капли крови. Но я правда считаю, что сейчас это излишне. В любом случае, имей в виду. Гарри только кивнул в ответ. Элфинстон поднялся на ноги и со слегка виноватым видом пожал плечами, подразумевая, что сделал всë, что в его силах. Гарри кивнул и встал над распластавшимся Уизли, в глазах которого не было никаких особых эмоций. Возможно, он панически размышлял о своëм положении и выходе из него. Гарри медленно поднял руку с палочкой, направляя еë прямо в лоб гриффиндорцу. Теперь в его бледных глазах мелькнул настоящий страх, и Поттер злорадно ухмыльнулся, растягивая момент. - Репарифарж, - наконец произнëс он. Не совсем отработанное заклинание сработало от простого вливания большего количества магии, что уже вошло у них с Томом в привычку. Уизли пялился несколько секунд испуганно, но потом зашевелился осторожно, разминая конечности. Затем решился заговорить, когда Урхарт спросил, всë ли в порядке. - Вроде да, - хрипло отозвался рыжий мальчик, вставая на ноги. Всë это время Гарри не спускал его с прицела палочки. Уизли вздохнул. - Хорошо, ты победил. Я признаю поражение в этой дуэли, - выделяя голосом предпоследнее слово, он злобно зыркнул в глаза Поттеру. Тот в ответ посмотрел так, что у Септимуса побежали мурашки по позвоночнику, и он вздрогнул. Но Магии этого хватило. Гарри увидел, как вспыхнуло свечение вокруг Уизли, и подумал, что вокруг него оно тоже вспыхнуло бы, если б он мог увидеть себя со стороны. Лëгкий тëплый поток воздуха растрепал ему чëлку, и на несколько секунд его словно окутало спокойствием. Том за спиной тоже облегчëнно выдохнул. Видимо, нечто подобное почувствовали все присутствующие. Никто не хотел начинать разговор первым, все молча смотрели друг на друга, только гриффиндорцы не выглядели такими уверенными в себе, какими пришли изначально. - Мы пойдëм, наверное, - проговорил Урхарт тихо, Уизли резко кивнул, и они оба стали спускаться по лестнице, больше ничего не говоря. Слизеринцы несколько минут смотрели вниз на их удаляющиеся фигуры в тишине, затем отошли от лестницы, переглядываясь. - Хочешь ещё посмотреть? - с затаëнной надеждой спросил Гарри едва различимым шëпотом. - Гарри, - Том хотел. Очень сильно. И это его пугало. Настораживало, точнее говоря. Никакой неживой предмет не должен вызывать такое сильное желание посмотреть на него. Но если они ещё разочек сходят, ничего ведь не случится, правда? Тем более, когда они уже здесь, наверху Астрономической башни. - Я не уверен, что это хорошая идея... - Гарри печально вздохнул, его зелëные глаза блестели таинственным бирюзовым оттенком в свете Люмоса. - Ладно, давай сходим. Только ненадолго, - решил он. В конце концов его и самого тянуло в ту маленькую комнатку. За этот промежуток времени там, естественно, ничего не изменилось. Но они, больше не оглядываясь по сторонам на пыльные голые стены, осторожно ступали по каменному полу, остановившись на расстоянии метра от зеркальной поверхности. Они невольно прижались друг к другу плечами. Никто по-прежнему не говорил, что он там видит, и не спрашивал у другого. Не замечая своих действий, они соприкоснулись пальцами и слегка переплели их. В молчании они простояли какое-то время. Трудно было сказать, прошло минут пять или все полчаса. Том повернул голову к Гарри, тот посмотрел в ответ. Они оба тихо выдохнули, чувствуя руки друг друга, но не опускали взгляда. Очень медленно отошли на несколько шагов и расцепили руки, делая вид, что ничего сейчас не было, и в тишине вышли из комнаты, находясь под очарованием увиденного. Заговорили только на нижних ступенях лестницы. - Это здорово, правда, - начал Том, - но нам больше не стоит сюда ходить. - Я понимаю, - признал Гарри. Несмотря на то, как приятно было смотреть в Зеркало, такая привязанность к предмету не может быть нормальной, поэтому и стоит избежать еë заранее. - Ты не хочешь... - он замолчал, не решившись закончить. Но Том понял его с полуслова. - Обсудить увиденное? - он задумался на секунду, внимательно глядя на Гарри. - А ты? - Я... не знаю? - он действительно не мог решить сам для себя, стоит ли им поговорить об этом. - Я тоже, - честно признался Том. - Мы можем обсудить это позже, - предложил он. Гарри только согласно кивнул. Сейчас не хотелось ни о чëм говорить, просто идти рядом друг с другом. До гостиной они дошли без происшествий, но были удивлены, когда от маленького зелëного диванчика, стоящего перед камином, раздались тихие голоса и в прыгающем свете огня задвигались тени. Том мельком взглянул на свои механические часы, подаренные Гарри. Полвторого ночи. Они вошли бесшумно и могли бы незаметно пройти к себе, как показал глазами Том, но любопытство Гарри победило, и он, игнорируя раздражëнный взгляд потемневших голубых глаз, громким шëпотом поинтересовался: - Кто здесь? Том цокнул языком и закатил глаза. Теперь быть тихими не было необходимости, и он пошëл за Гарри к камину. Сначала вытянулись тени, а затем показались и сами студенты. Вернее, студентки. И не то, что бы он сильно обрадовался. Сëстры Блэк. Он уже не помнил, кто из этой семьи родной, кто двоюродный или троюродный, они все вели себя, как родные. Вальбурга и Лукреция радостно им улыбнулись, и Том поëжился. Проблема была не в том, что мальчики им не нравились или они их обижали, а как раз наоборот. Том знал, что выглядит неплохо, как и Гарри. Как им сказали остальные, это особая аристократическая красота, которая чаще всего бывает только в чистокровных семьях: чëрные, как смоль, волосы, чистая белая кожа, высокие скулы, пухлые губы. Такими были, например, многие Блэки. А у Малфоев были свои особенные черты, которые тоже передавались из поколения в поколение, словно этих блондинов печатали на конвейере. Эстебан Лестрейндж тоже гордился своей идеальной внешностью, хотя с самооценкой вообще у всех слизеринцев было всë хорошо. Девочки уже привыкли к своей семье, часто видели и остальных однокурсников Гарри и Тома, а вот они сами были для них диковинкой. Реддлу они говорили, что в нëм удивительно сочетается холодная аристократическая красота и детская миловидность, вроде щëчек и мягких, едва вьющихся волос. У Гарри же были невероятные зелëные глаза с пушистыми ресницами, всего несколько милых ярких веснушек, торчащие волосы, которые он и сам постоянно взъерошивал. Весь ужас заключался в том, что Вальбурга и Лукреция, прекрасно замечая всë это в них, не просто любовались, комментируя при всех очень смущающими словами, но и тискали их двоих больше всех. Если своим однокурсникам они могли стукнуть по рукам и грозно смерить взглядом, то эти девочки были особым случаем, и на все возмущения лишь смеялись. Том бы ни за что не стал такое терпеть, будь он хоть на год старше, но эти сëстры попали сюда раньше него, что тоже было их преимуществом. Да и противостоять им было нечем. Они не были грубы с ними, поэтому огрызаться и ругаться было бы глупостью. Когда в поезде Торфин Роули рассказывал, что у них много девчонок на старших курсах, он не придал этому значения, но уже через неделю пожалел об этом. Позволив Вальбурге ущипнуть его за щëку, а Лукреции потрепать Гарри по волосам, они и не подозревали, что всë обернëтся тем, что такие жесты могут войти у девочек в привычку. Но они вошли. Это было не совсем уж неприятно, честно говоря. Реддл даже был доволен, что его внешность так высоко оценили, и это могло сыграть на руку в будущем. Но когда такая же красивая чистокровная аристократка тонкими пальчиками взлохмачивала ему волосы изящным жестом, говоря, какой он милашка, румянец невольно покрывал скулы, что вызывало умильные улыбки девушек. Это и смущало, и раздражало порядком, но вместе с тем и немного радовало. Гремучая смесь эмоций бурлила внутри, но он тщательно контролировал себя и всë терпел, надеясь, что это положительно аукнется в будущем. Тем не менее, он был уверен, что, если бы у него был выбор, он бы с удовольствием выбрал избежать этого всего. Поттер, кажется, отнëсся ко всему проще, принимая неизбежное за данность и не тратя лишних нервов на споры. Между тем Лукреция уже прижала к себе Гарри, щëлкнув легонько по носу и растрëпывая его волосы ещё сильнее. Вальбурга в этот раз просто погладила Тома по волосам, мягко улыбаясь. - Чего вы не спите так поздно, - немного ворчливо поинтересовался Реддл, стойко терпя все прикосновения. Девушки уже потянули их за рукава мантий и усадили между собой на тот же узкий диванчик, где сидели раньше. Слева от Тома сидела Вальбурга, справа Гарри, которого с другой стороны защекотала Лукреция. Тот не выдержал и захихикал, избегая прикосновений, прогибаясь в спине. - Ну хватит! - попросил он, раскрасневшись от тепла камина и от смеха. Том не мог не признать, что тот действительно выглядит очень мило сейчас. Ещё он думал, что ему повезло, что Вальбурга просто положила его голову себе на плечо, играя с его волосами. Он не мог сказать, что они сильно вьются, только на самых кончиках слегка изгибались, но Блэк искренне говорила ему, что в этом и есть их прелесть, конечно, помимо их мягкости. Он тяжело вздохнул. Лукреция между тем широко улыбнулась, прекращая издевательства в виде щекотки. Отдышавшись, откинув голову на спинку, Гарри наконец смог включиться в разговор. - Нет, правда, что вы тут делаете? - Мы то что? - хитро прищурившись, усмехнулась Вальбурга. - А кто это вернулся непонятно откуда только среди ночи? Про свои похождения не хотите рассказать? - Вообще-то я первый спросил, - вопреки словам, Гарри не обиделся, а наоборот, улыбнулся. - Ладно, на самом деле, ты можешь себе представить, каково жить в комнате с кучей девочек-слизеринок? Нас же всех не зря сюда взяли. Никаких тебе секретиков, личных разговоров, тайных заговоров и интриг... - томным голосом перечисляла Лукреция, неопределенно переглянувшись с сестрой. Том не мог понять смысла их взглядов. А их отношение к одной из самых древних и тëмных семей дало им то ли врожденную защиту, то ли какие-нибудь амулеты, но он не мог читать их поверхностные мысли, как и у немалой части остальных старшекурсников. - Мы просто выбрались сюда ненадолго поболтать, ну знаешь, в интимной обстановке, - озорно улыбаясь, почти смеялась Вальбурга у Тома над ухом. Тот почувствовал, как против воли к щекам приливает жар. Он переглянулся с Гарри, замечая смущëнный румянец и у него на лице. Ну хоть он не один такой. - А теперь, когда вы так много знаете, - состроив грозное личико, прошептала пугающе Лукреция, - ваша очередь рассказывать! - увидев что-то в их лицах, она захохотала, но тут же зажала себе рот рукой. Им не нужно было, чтобы кто-нибудь вышел сейчас посмотреть, что происходит в гостиной. - Ну мы, если честно, - Гарри вопросительно взглянул Тому в глаза. Тот кивнул, пожав плечами. Теперь, когда они точно вышли победителями, их поход не был большим секретом, - ходили на дуэль. Теперь пришла очередь мальчиков смеяться над озадаченными лицами. Но за такую роскошь им пришлось рассказать всë в подробностях. - Этот Уизли... Как он смеет вообще так долго вас доставать? Чего он хочет добиться? - удивилась Лукреция. Она видела не раз этого маленького гриффиндорца, у которого словно был факел на голове. Знала, что Уизли тоже чистокровный и достаточно благородный род, и никак не могла понять, почему этот мальчик так глупо себя ведëт. - Мы можем с ним поговорить... - Ещё чего не хватало! - нахохлился сразу же Поттер, не давая ей договорить. - Мы и сами можем за себя постоять, тем более с таким, как он! - Реддл согласно кивнул, выглядя недовольно и немного обиженно. - Да ладно вам, не злитесь, - девочки одновременно обняли их обоих так, что коснулись плеч друг друга, зажимая между собой. Гарри сдавленно охнул, и Том, прижатый к нему вплотную, не сдержал смешок, упираясь рукой ему в грудь, чтобы спасти от полного задушения. Спустя несколько долгих секунд они наконец смогли вдохнуть свободно. - Нет так нет, мы просто хотели помочь, - Лукреция шуточно подняла руки, словно сдаваясь. Вальбурга кивнула. - Мы не злимся, - хотя с ними легко было быть искренними, все они днëм надевали совсем другие маски, и не стоило совсем терять самообладание. Они были искренними потому, что и эти девушки показывали совершенно других себя. Что-то вроде услуги за услугу. Том верил своей интуиции, которая пока что говорила, что они могут доверять этим двоим. Тем не менее, совсем расслабляться не стоило. Кроме Гарри, он никому не смог бы безгранично доверять. Поэтому Том постарался взять себя в руки и стать более серьëзным. - Просто не надо считать нас за совсем маленьких детей. - Никто так и не думал, Том. Вас трудно считать неразумными детьми, когда вы лучшие на курсе, готовые преподать урок многим из более старших ребят, - серьёзно сказала Вальбурга. - И нам очень приятно общаться с вами, такими милыми и весëлыми, когда мы все видим друг друга в холодных серьëзных масках. Когда все вокруг так боятся потерять лицо, думают о чести семьи, о том, чего от них ожидают строгие и порой расчëтливые родители, - в голосе Лукреции было слишком много печали. Лицо еë сестры тоже выражало удручëнность. Но они быстро смогли перебороть тяжëлые мысли. - Поэтому, не обижайтесь, мальчики, но тискать вас мы пока не прекратим, - засмеялась Вальбурга, всë-таки растрепав Тому волосы. Он недовольно фыркнул, стараясь выразить этим звуком всë своë недовольство, но Блэк сделала вид, что ничего не заметила. Гарри улыбнулся, глядя на такого Тома, ведь именно к нему он привык за долгие годы, и сейчас, когда тот по полдня вëл себя строго определëнным образом, заботясь о будущей репутации, Поттер иногда специально хотел заставить его снять эту маску, но держался до ближайшего подходящего момента, уважая его мнение. Впрочем, он и сам не был совсем уж искренним, когда вокруг было много людей, и Том также поддерживал его. Они ещё какое-то время сидели, тихонько переговариваясь о ничего не значащих вещах. Утомлëнные ночной вылазкой, погружëнные в тепло камина и мягкие руки девушек, Том и Гарри довольно скоро были вынуждены признать, что не могут не зевать, и держать глаза открытыми становится всë сложнее. - Ох, сколько времени! - вызвав Темпус, спохватилась Вальбурга. - Пора нам по постелям, - все согласно кивнули и вскоре разошлись по комнатам. Мальчики не стали даже переодеваться, только скинули мантии. В конце концов, скоро уже вставать, и сил на лишние действия не было. Когда они уже расправили кровати, Гарри подошëл к Тому и без сил уселся рядом с ним. - Будем им рассказывать? - имея в виду соседей по комнате, прошептал Поттер. - Наверное, нет, если только они сами не спросят, - Том подавил зевок, в упор глядя на Гарри. - Да, наверное, - почти не осознавая ничего, согласился мальчик. Потом, словно вспомнив ещё что-то, собрался с силами и спросил, - думаешь, что они на самом деле делали там в час ночи? - Не знаю, - Том понял, как сильно устал, когда не выдержал и бессильно привалился к Гарри, кладя голову ему на плечо. Гарри повторил его действие, уперевшись на него, иначе они оба повалились бы на кровать, всë-таки Том был старше и немного тяжелее. - И не уверен, что мы действительно хотим это знать, - пробормотал он Поттеру на ухо. - И если ты не хочешь уснуть прямо так, надо лечь нормально. Гарри это понимал, но оттолкнуться, напрягая мышцы, казалось непосильной задачей. Он протестующе замычал, но Том, собравший все силы, поднял руку, зажимая ему рот. Не хватало ещё, чтобы сейчас кто-нибудь проснулся. Гарри вздохнул так тяжело, словно был Атлантом, на плечах которого лежал небосвод, и поднялся на ноги, сделав два шага и рухнув на кровать лицом в подушку. Слыша его действия, Том расслабленно усмехнулся, уже успев закутаться, и наконец смог позволить себе заснуть.