Белая ворона

Серёж, ты опять в моём ноутбуке ковыряешься? – с лёгкой улыбкой пробубнил Олег, - уж не переписки ли ты мои читаешь? - Ага, мы уже так долго встречаемся, что пора бы начать тебе не доверять, - начал хохотать Разумовский. Первое время после той самой ночи ребят чувствовали себя неловко, но позже они поняли, что это была не ошибка, а решение самой судьбы и приняли решение стать парой. В школе, конечно, парни не торопились никому об этом рассказывать. Однако только слепой не догадывался, что эти двое ведут себя странно. Серёжа выглядел будто вот-вот взорвётся светом. Его глаза, казалось, стали еще ярче, чем были раньше. Можно было подумать, что солнце отныне светит лишь для него, и отчасти это было правдой. Настоящее солнышко постоянно было рядом с ним, согревая его теплейшими лучами, каких не бывает даже в самом жарком июле. О суде все стали потихоньку забывать, хотя команда Антона долго не могла отмыться от позора. На их стороне сыграл новый инфоповод: некий старшеклассник устроил подпольную лабораторию в лицее. Учителя пытались прикрыть лавочку, но так и не смогли доказать вину подозреваемых. Уж очень этот «учёный» скользкий тип. От общения с Андреем Олег Серёжу старался всячески ограждать. На всех уроках ребята сидели вместе. Ольга подружилась с одной из тихонь класса. Оказалось, что у них много общего. С Олегом они решили остаться друзьями. Девушка не обижалась на подозрения бывшего возлюбленного, а Волков в глубине души был благодарен ей за повод к расставанию. - Так, вставай из-за компьютера! – властно навис над Сережей брюнет. Рыжий был удивлен такой резкости и заволновался. Брови парня уже были близки к тому, чтобы совершить путешествие по орбите его головы. Олег быстро осознал свою ошибку и добавил, - сейчас завтрак пропустим. - Слушай, может, ты без меня сходишь? Я не голодный, а нам с тобой проект скоро сдавать… - по лицу возлюбленного Серёжа понял, что продолжать данную фразу не стоит, нехотя закрыл крышку ноутбука, оделся и послушно пошёл в столовую. Серёжа налил два стаканчика облепихового морса, а Олег тем временем собрал полноценное меню для них. Тётя Люся хорошо относилась и к Серёже: «Хороший у тебя друг, видно, добрый мальчик. Свидетелем на вашей с внучкой свадьбе будет». От этой фразы у Волкова чуть не выпал поднос. Серёжа очень долго смеялся: «Для удачного брака, свидетели должны переспать. Лично я пересплю с женихом для надёжности». Рыжий не зря переживал о написании работы. Вечером у пары на это времени не будет. Сегодня у них годовщина – ровно месяц как они вместе, поэтому Олег пригласил возлюбленного на свидание. Выбор пал на новый итальянский ресторанчик на Невском. Погода с момента встречи на Дворцовой стала намного лучше, поэтому ребята не боялись остаться ночью на улице - романтично и «как в первый раз». За завтраком парни снова обсудили планы на вечер. Сидящие рядом сплетницы пытались услышать интересующую их истину, но диалог оказывался через чур заурядным: друзья решили поесть пиццу после тяжелой рабочей недели. Действительно, чтобы услышать хоть какой-то намёк на романтику, нужно подслушивать прямо у двери в комнату. Только там парни совершенно не пытались скрываться. Складывалось ощущение, что, если к ним ворвутся посреди горячей сцены, парни абсолютно не смутятся: они же в своей комнате. Учебный день, как назло, тянулся походкой медленной черепашки. Даже по философии тема казалась скучной. Ни Олег, ни Серёжа не были настроены слушать. Виктор Александрович был удивлен невовлеченности своих лучших учеников, но спрашивать ничего не стал. После занятия Олег нашел на своей почте файл с конспектом лекции и подписью: «Прочитать и переписать (ну или хотя бы вклеить). Прекрасного пятничного вечера! С уважением, В.А.». От этого учителя тяжело было что-либо утаить. Казалось, что он давно всё знает, но предпочитает оставаться тихим наблюдателем. Олег продолжал ходить на факультативы, Серёжа тоже стал заглядывать. Абсолютно ничего подозрительного. После уроков ребята встретились в комнате. Им не терпелось поскорее собраться. Олег надел свою любимую футболку с Арией. Серёжа обожал её, ведь она позволяла проглядеть каждый рельеф тела своего обладателя. Для человека, который знал, насколько парень прекрасен без одежды, этот предмет служил катализатором приятнейших воспоминаний. С начала отношений с Олегом гардероб Серёжи неплохо пополнился. Парень следил, чтобы Разумовский не жалел накопленных денег на самого себя, а порой и сам помогал. Рыжему тяжело было принимать подарки, а тем более брать деньги у возлюбленного, но Волков его не особо спрашивал. Тайком ребята взяли коробочки с подарками и отправились на прогулку. Погода была восхитительной. Такой ласковый весенний вечерок – настоящий подарок судьбы. Будто сама природа благословляла этих двоих. От лицея до Невского идти было очень долго, поэтому Олег предложил взять такси. В машине играл приятный инди, лишь добавлявший атмосферу поездке. Таксист попался учтивый и молчаливый, ауру тишины в машине не стремились нарушать и парни. Они лишь аккуратно держали друг друга за руку и наслаждались красотой розоватого зарева. Ресторан оказался очень уютным. Отзывы не обманули. Олег с удовольствием наблюдал, как Серёжа пробует очередные новые для него блюда. - Привыкай, любимый. Будем такое в твоем итальянском замке есть каждый день, - улыбался Волков. Разумовский очень засмущался. Его белые щеки стали всё больше и больше заливаться румянцем, - да, я помню, о чем ты мне рассказываешь. Внезапно Сережа отпрял от столовых приборов и потянулся к карману. Видимо он решил отвлечь внимание любимого от воспоминаний о детских мечтах. - Олег, ты так много для меня делаешь. Я никогда в жизни не смогу выразить то, насколько я люблю тебя и насколько я тебе за всё благодарен. Поступление в этот лицей принесло мне очень много проблем, но их стоило пережить, только чтобы быть с тобой. Я не могу купить тебе дорогой подарок, однако мне очень хотелось сделать тебе приятно, - на стол Серёжа положил маленькую, неумело украшенную коробочку, наверху которой красовалась самодельная открытка, - торговец на улице клялся, что это настоящий волчий клык, надеюсь он станет твоим счастливым талисманом. Волков с трудом сдерживал слёзы. Он аккуратно взял подарок и первым делом посмотрел на открытку. Там было небольшое послание и подпись «Моему Волку». Олег узнавал эти листы: Сережа явно вырвал их из своего дневника. Он обожает подобные символы. В коробочке же лежал амулет, который брюнет поспешил надеть. «До тех пор, пока моя любовь к тебе жива, я не сниму этот кулон», - тихо-тихо пробурчал парень. - Ну, раз уж ты начал… Серёженька, ты в корне изменил мою жизнь. Хотя нет, не так. Я понял, что только с тобой я начал жить по-настоящему. Ты стал моим счастьем, стимулом, мотивацией. Я хочу просыпаться с тобой каждое утро. Я хочу греть тебя всегда, именно поэтому я заказал тебе свитер. Я тебе всегда успею сделать дорогой подарок. Ты знаешь, что мне ничего для тебя не жалко. Но сейчас я хочу дать тебе кусочек себя, своего тепла. Более того, я попросил мастера сделать его фиолетовым и воспроизвести тот рисунок с птицами, как на твоём любимом из детства, помнишь? Ты мне фото показывал, - Разумовский оказался более сентиментальным, по его лицу покатились слёзы невероятного счастья. В ресторане было прохладно, поэтому парень сразу смог надеть столь драгоценный подарок. Вечер пролетел незаметно. Ребята прогулялись и даже успели вернуться до развода мостов. Придя домой, они упали на кровать и включили фильм. Однако усталость всё же взяла верх над Серёжей, и к середине неспящим остался только один зритель. Олег заботливо накрыл возлюбленного одеялом, а сам остался досматривать. Кино оказалось очень скучным, и Волков даже позавидовал спящему соседу. Но у самого глаза совсем не закрывались. Его взгляд снова упал на подаренную коробочку и на открытку сверху. Парень стал вспоминать, как впервые узнал о чувствах Серёжи. На него накатила злость. Он был в ярости не столько на Андрея, сколько на себя. Олег осознавал, что должен был поддержать Серёжу, а не причинять ему еще большую боль своей реакцией. Но всё позади. Они счастливы, потому что есть друг у друга. Волков решил снова открыть тот дневник. Он хотел перечитать судьбоносные строки. Молодой человек понимал, что лучшим вариантом было бы дождаться утра и спросить разрешение у Разумовского, но терпеть ему совершенно не хотелось. Найти нужную страницу было не так трудно, но Олег почему-то не спешил. Его глаза задерживались на страницах со знакомыми историями из детского дома. Плавно начинали появляться упоминания о лицее. «А вот и первый день. Значит, сначала я ему совсем не понравился. Неудивительно, я вёл себя как свинья, надо будет перед ним извиниться за всё это. И за дневник тоже». Олег было хотел закрыть книжку, но страница будто сама перевернулась. Почерк на новом листе совершенно отличался от того, что парень видел до этого. Не нужно быть экспертом, чтобы понять, что у человека, который писал так, была истерика. Текст был сбивчив, чтобы понять, о чем идёт речь, нужно было очень внимательно вчитываться. «Больно. Что я сделал? Марго! Больно. Почему я? За что меня? Больно. Хочу домой. Мама…». В углу красовалось небольшое пятнышко крови. Ранка явно была маленькая, никто бы не заметил, но Олег понимал, что этот след лишь вершина айсберга. Он стал вспоминать, как Сережа постанывал ночью, постоянно сжимался в углу. Волков начал еще больше винить себя. Равнодушие – это самый страшный из грехов. Но сейчас было не до самобичевания. Нужно узнать, кто причинил его лису боль. Олег принялся читать. Ему нужно было найти имена. И он нашёл их. Сволочи, которых он когда-то называл друзьями: Антон, Макс, Лера. На Волкова накатил гнев. Он почти не мог себя контролировать. В тот момент парень был способен даже на убийство. Ему хотелось закричать, но бурчащий во сне Серёжа сдерживал натиск. Парень решил обдумать план действий, помимо «набить морду». На утро Разумовский застал Олега сидящим за столом и пишущим что-то непонятное на бумажках. Серёжу это сильно взволновало, более того, по красным глазам возлюбленного, парень понимал, что брюнет не сомкнул глаз. - Всё хорошо? Почему ты не спал? От потрясения, переизбытка эмоций и усталости Олег не выдержал. Он зарыдал, повалил своего любимого на кровать и уткнулся ему в плечо. Сейчас он словно мог чувствовать каждый полученный Серёжей синяк. Больно. Нестерпимо больно. Волков пытался что-то говорить, но лишь слюнявил Разумовскому кожу. Рыжий не понимал, что происходит, но пытался успокоить парня. Когда Олегу стало лучше, Серёжа сходил им за завтраком. Тётя Люся была расстроена плохим самочувствием её «будущего зятя» и собрала ему лучшее, что было (как и всегда). Про дневник Волков так и не рассказал, лишь сообщил, что планирует сделать кое-что важное и справедливое. Олег прижал к себе Серёжу и нежно поцеловал его. Волков отпрял от губ любимого: «Я скоро вернусь, ты пока отдохни, ладно?». Брюнет хотел выбить из бывших друзей признание и отправить их на новый суд, настоящий. Он включил диктофон на телефоне и спрятал его в карман. Уверенной походкой он направился комнате: «Пусть там будет хоть кто-то из них, пожалуйста». Фортуна, казалось, была на стороне Волкова. Из помещения доносились едва различимые шорохи. Олег решил не торопиться и подслушать. Из-за двери доносились тихие голоса обитателей и чуть слышимый чужой. Другой голос тоже казался парню знакомым, но сходу понять, кто это, он не мог. Внезапно шепот сменился криком. От неожиданности Олег вздрогнул, но шум не поднял. К счастью, утром в субботу люди не гуляли по коридорам жилого крыла, поэтому парень не нарывался на лишние вопросы. — Это незаконно! Вы понимаете, на что меня склоняете?! – начал возражать чужой голос. Визг этого человека Олег узнал сразу же. Андрей. Стоило бы сразу догадаться. Кажется, сейчас диктофон окажется очень полезным. Волков решил не встревать и записывать. - Ты нам должен, забыл? Мы заплатили тебе за программу твоего дружка, заплатили еще больше за твою помощь на суде, за твои уши, глаза, рот, которые должны были работать на нас. Мы знаем о тебе больше, чем тебе хотелось бы. Помни об этом, — властно говорил Антон. Тяжело было представить, что за дверью сидит подросток, а не босс мафии. - Химик, ты сделаешь то, о чем мы тебя просим, иначе… - по голосу Макса было ясно, что Андрей не хотел бы узнать, что с ним может случиться. Олег искал медь, а нашел золото. Надо только показать директору эту запись. В школе так долго пытались найти «учёного», что теперь никому из них не сносить головы. Червинская покарает их хуже любого русского суда, ведь суд гуманен, а Червинская – нет. Волков хотел было уйти, но дверь распахнулась. Троянов буквально выпадал из комнаты. На его худом лице воспалились вены, глаза залились красным. Казалось, что его голова вот-вот взорвётся. Он хотел убежать прочь, но знакомая фигура заставила его остаться. - Ты подслушивал? – не пытаясь оправдаться, начал говорить Троянов. - А было что слушать? – Волков по-прежнему не отключал диктофон. На звуки разговора вышли Макс и Антон. Вид бывшего друга явно их позабавил. Все понимали, что ребята находятся на разных сторонах и пытаться договориться нет смысла. Будь перед ними кто-то более слабый и менее влиятельный, вопрос бы решился наипростейшим образом – классическим избиением. Но перед ними стоял их бывший предводитель. Король без короны. Физическая сила тут не поможет. Макс и Антон настойчиво пригласили Олега в свою комнату. Диктофон всё ещё не отключался, поэтому парень вошёл добровольно. - Ну и что же тебе тут надо, старый друг? – с нескрываемым сарказмом начал Антон. - Хотел узнать об одном инциденте. Мне кажется, что буквально полгода назад вы совершили одну очень серьёзную ошибку, о которой я узнал буквально недавно. Понимаете, о чем я сейчас говорю? – Волков хотел выбить из них признание. - Мы далеко не святые, ошибок допустили очень много, что ты конкретно имеешь в виду? – Антон, естественно, понимал, о чем идет речь, но позиции не сдавал. - Один наш одноклассник попросил проводить его до своей комнаты, которая по счастливой случайности оказалась и моей, но, кажется, завели вы его куда-то не туда, - подводил Олег. - Что-то припоминаю, да. Мы тогда заблудились и решили показать ему душ. Это тоже очень важное место, не находишь? Не понимаю, в чем наша ошибка. - Хватит ёрничать, Антон, - начинал злиться Волков, - вы избили Разумовского. Признай это. - А что, если и так? С каких пор тебя волнует судьба детдомовца? Не влюбился ли ты в него? Волкова одолевала ярость. Но он понимал, что Антона можно победить только равнодушием к его словам и старался сдерживаться. - А может и влюбился? Какая тебе разница. Я знаю, что вы сделали это, но надеюсь, что в вас, твари, еще осталось хоть что-то людское. Просто расскажите, что вы сделали, и я уйду отсюда. - Что ж, капитан справедливость. Не понимаю, когда мы упустили момент, и ты стал таким положительным, но так и быть. Расскажем по старой дружбе. Макс и Антон в красках рассказывали события того вечера. Казалось, что воспоминания о нём доставляли им удовольствие. Андрей слушал рассказ очень внимательно. Казалось, парень тоже собирает информацию. «Компромат на тех, у кого есть компромат на меня», - наслаждался моментом Троянов. Внимательность Андрея не скрылась от глаз Антона: - О нас теперь ты знаешь. Андрюх, а о себе-то рассказать не хочешь? Тебе, старый друг, должно быть интересно, как Разумовский твой и в воде не тонет, и от яда не помирает. По взгляду Олега Андрей понимал, что выбора у него нет и начал свой рассказ. Он старался говорить тише, надеясь, что словам одного человека на суде никто не поверит: - Может ты помнишь, что я часто угощал Серёжу чаем. Особенно в период подготовки проекта. Когда мне нужно было «выбить его из строя», я подсыпал в его чашку разработанный мной препарат. Я всегда любил химию и знал ее намного лучше уровня школьной программы, - последнюю фразу Андрей произнёс с нескрываемой гордостью, — в день сдачи работ я надеялся, что Разумовский вообще не встанет. Я рассчитал дозу так, чтобы он целый день провёл в состоянии овоща, но ты зачем-то потащил его к медсестре, вы начали его лечить, выхаживать. Я не рассчитывал на тебя. Ты постоянно рушил мои планы. А твоя бывшая девушка… вы загнали меня в угол. Теперь я им должен. Я потратил деньги на реактивы, мне нечего отдавать. Родителям я не смогу объяснить, зачем мне такая сумма. Из-за тебя я чёртов мальчик на побегушках, ёбаный наркодилер! Из-за тебя и тёлки твоей! Олегу всё тяжелее давалось сдерживаться: - Во-первых, Ольга не тёлка, а девушка. Во-вторых, ты понимаешь, что пойдёшь по статье? Я найду способ посадить тебя, а ,точнее, вас всех далеко и надолго, - пока Волков произносил эту фразу, он сохранял запись на нескольких дисках, как его когда-то учила бывшая возлюбленная, - на этом телефоне запись нашего разговора. Даже не старайтесь её уничтожить, вы не сможете найти все копии. Вы можете умолять меня, шантажировать, пугать, но вам уже ничего не поможет. Эта запись окажется на столе Червинской, а затем в суде. Троица выглядела как крысы, загнанные в угол. На удивление, первым начал говорить Андрей: - Ты хочешь защитить Разумовского? Пожалуйста. Но поверь, пока я буду на свободе, я превращу жизнь Серёжи в ад. Ты не сможешь защитить его от всего. Ты не сможешь проверять каждое блюдо, которое он ест. Я знаю, что запись уже выключена. Но мне в любом случае нечего будет терять: год больше – год меньше. Начнем с того, что вся школа узнает, что вы, кхм, встречаетесь. Думаешь, это оценят? Мы в России живём, мальчик, тут так не принято. Поверь, будет лучше, если мы забудем об это записи и друг о друге. Антон одобрительно кивнул. Олег не выглядел напуганным. Он не переживал за свой авторитет, любимый был важнее дешёвых статусов. За жизнь Разумовского он волновался, но и оставлять преступников безнаказанными не хотел. Волков решил отдать материалы Червинской и сразу после этого увезти Серёжу в свой родной дом, представив его своим близким другом, попавшим в беду. Охрана его отца может сравниться с государственной армией, так что рыжий совершенно точно был бы там в безопасности. Выйдя из комнаты, Олег тут же направился в кабинет Червинской. Антон, Макс и Андрей остались ждать. Тишину в комнате нарушил звук СМС, пришедший на телефон одного из парней. «Он всё же пошел к ней», - написала Лера. Троянов тяжело выдохнул и покинул комнату. В дверь Разумовского постучали. «Открой, я тут… поговорить хотел», - послышался сбивчивый голос Андрея.