***
Лина мелодично пела, плавно покачивая бёдрами в такт мелодии. Чувствуя себя легко и непринуждённо, она стреляла ярко-фиалковыми глазами по всему бару и внимательно осматривала каждого гостя, дарившего ей свою бешеную энергетику. Атмосфера раскованности расслабляла каждого в зале, и воздух насквозь пропитался самой настоящей магией: под потолком парили разноцветные огоньки, освещающие разные уголки огромного помещения. Изящно передвигаясь по сцене, Каталина лёгким взмахом руки оставляла за собой сияющий полупрозрачный шлейф, переливавшийся разными оттенками алого и отражавшийся от яркого света в зале. Ритмичная мелодия утихла, завершив выступление. Каталина, с улыбкой поклонившись зрителям, лёгкой походкой спустилась по ступенькам, пропуская на сцену следующего артиста. Идя вдоль бара, Лина в очередной раз поймала себя на мысли, как сильно она любила проводить вечера в «Котловине», славившейся своей толерантностью ко всем сверхъестественным существам. Бар неукоснительно старался сохранять то шаткое равновесие, что появилось около двух столетий назад после заключения мирного договора, не допуская ни единой склоки между гостями. Каждый вечер здесь собирался самый разношёрстный контингент: начиная от магов и охотников и заканчивая демонами и джиннами. При этом в «Котловине» было настолько комфортно, что даже вампир и оборотень могли пропустить по стаканчику спиртного за общим столиком, вместе посмеиваясь над дерзкой шуткой. Для Каталины же бар являлся чем-то бо́льшим: он дарил настоящие чувства уюта и лёгкости. Она реализовывала себя не только в качестве певицы, но и в качестве организатора и управленца, являясь при этом совладельцем заведения. По телу неожиданно прошло тепло, смешиваясь с серией импульсов в груди, и Лина обеспокоенно огляделась. До боли знакомые бархатистые мужские энергетические всплески, разливающиеся от кончиков пальцев до макушки, как будто подзывали к себе. Из-за бесконечного гула вокруг Загорская никак не могла сосредоточиться на собственных ощущениях и ещё раз внимательно обвела взглядом недостаточно освещённый зал: существа танцевали в такт оглушающей музыке, громко подпевая — и сумасшедшая энергетика сбивала Каталину, не позволяя сразу определить источник импульсов. Сумев взять себя в руки, она краем глаза уловила очертания тёмной фигуры в дальнем углу бара: высокий мужчина в чёрной мантии со скрытым под капюшоном лицом. Но ей не нужно было видеть его полностью, чтобы понять, что следил колдун — излучаемые волны читались без труда и казались до невозможности знакомыми. Лина стремительно направилась к незнакомцу, вмиг скрывшемуся за углом. Она ускорила шаг и перешла чуть ли не на бег, просачиваясь через толпу гостей и расталкивая их руками на ходу. Молниеносно добравшись до коридоров и завернув за угол, Каталина оказалась в едва освещаемом узком помещении и выдохнула — пустота и полная тишина. Идеальное место для встречи. — Эй, ты! — окликнула Лина. — Стой! Взмахом пальцев она тут же опутала незнакомца невидимыми нитями, полившимися тёплым потоком из ладоней, сковывая того по рукам и ногам так, что он еле устоял на месте, замерев изваянием. Лина сжала кулаки ещё крепче, почувствовав, как магия рвётся наружу, оставляя приятное чувство эйфории по всему телу. Быстрым уверенным шагом Загорская направилась к мужчине, обошла его и, не думая ни секунды, сорвала капюшон. Взгляд светло-голубых глаз пронзил её до мурашек и, поёжившись от прошедшего по спине холодка, Лина моментально расслабила пальцы, скидывая зачарованные путы. — Макс… — изумлённо выдохнула она, округлив глаза. — Что за цирк?! Каталина отступила назад, тяжело дыша после непродолжительного забега и внимательно осматривая с головы до ног единственного родного по крови брата. Всё такой же высокий и с теми же короткими волосами цвета расплавленной платины — кажется, он совсем не изменился за два с лишним года. Лина словно стояла напротив зеркала, видя в нём собственное отражение, только в мужском обличье. Вот почему энергетика показалась ей такой знакомой, но из-за долгой разлуки она всё же не смогла с точностью определить, кому конкретно та принадлежит. — Привет, сестрёнка, — крайне недовольно проговорил Макс, разминая конечности. — Обязательно было сковывать меня? — Не люблю, когда со мной играют в догонялки, ты же знаешь, — произнесла Каталина, скрестив руки на груди и немного наклонив голову вбок, оценивая собеседника. — Что ты делаешь в Гроув-Хилле? — Я тоже рад тебя видеть, — с издёвкой хмыкнул он. — Точно не в гости заехал. Нам нужно серьёзно поговорить, — невозмутимо отрезал Макс, выказывая решительный настрой. Каталина, услышав в его голосе жёсткие нотки, моментально заставившие вздрогнуть, всё же не удержалась от колкого ответа: — Мог бы просто позвонить или хотя бы предупредить заранее. Я не люблю спонтанные встречи, — возмущённо проговорила она, в глубине души чувствуя что-то неладное. Брат бы ни за что не приехал за ней на другой конец страны ради обычного разговора. Но почему-то собственная гордость не позволяла ей смягчить тон. — Мне без разницы, Лина. Иначе тебя не достать, сама знаешь, а по телефону, кроме вечных отговорок, невозможно услышать ничего. Ты ведь настолько сильно занята, что не можешь уделить родной семье несколько дней. Шумно выдохнув, она закатила глаза и отвернулась — эта тема её ужасно выводила из себя, каждый раз отдаваясь болью в груди. Не хотелось вспоминать. Не хотелось ворошить только-только зажившую рану. — Макс, я не вернусь в Палм-Риз. — Я не прошу тебя возвращаться, но приехать на время придётся. Я понимаю, что тебе плевать на всех и вся, но ты нужна дома. Каталина, громко усмехнувшись, повернулась обратно к брату и недоверчиво прищурилась. — Чушь! Макс сжал кулаки от нарастающей ярости — этот разговор начинал раздражать его ровно так же, как и баранья упёртость несносной младшей сестрёнки. Рядом с ней вся его уверенность и холодность летели к чертями. — Прекрати из-за Кая наказывать всю семью! Меня не волнует, что у вас произошло с ним, поняла? — Лина оторопела от грубого тона брата. — Можешь жить где угодно — мне плевать, но достаточно показательных выступлений: мать больна, и, повторюсь, ты нужна дома! — Что? — моментально сменилась в лице она, не веря своим ушам. — Что с мамой? Напыщенность и заносчивость Лины мгновенно сошли на «нет», как только она услышала, что матери плохо. Загорский же, молча пронзив сестру взглядом, приподнял левый уголок губ, довольный тем, что его слова попали в цель. — Макс! — она сделала шаг вперёд. — Что. С мамой?! Лина перешла на крик: сдержанность, особенно в моменты крайнего волнения, не была её сильной стороной. — Неужели, ты забеспокоилась о ком-то, кроме себя? — презрительно спросил он и вмиг помрачнел. — Она очень плоха. И чтобы ей помочь, нужны все. Ты в том числе. — Не знаю, что сказать… — глаза Каталины нервно забегали по всему коридору. — Конечно же, я приеду. Я не настолько бессердечное чудовище, как ты думаешь. Макс поджал губы, внимательно рассматривая лицо сестры. — Я вижу, у тебя в жизни тоже произошли изменения, — он кивнул на её глаза, которые некогда были такого же ледяного оттенка, как у него. Она сразу же отвела взгляд, не желая, чтобы брат её и дальше рассматривал. — Фиалковые… Надо же. Огромная редкость. Как это случилось, и что сказал Ковен? — Я уже давно не в Ковене, — крайне пренебрежительно бросила Лина, чем вызвала удивление со стороны брата. — Когда я обрела их, эти чёртовы ведьмы попытались контролировать мои силы, — со злостью хмыкнула она, не желая выдавать полную историю, — а затем вообще заявили, что всё это дьявольские проделки. Впрочем, неважно — ты же не обо мне приехал говорить? Услышав про «дьявольские проделки», Макс нахмурился, сопоставляя это с тем, что их старший сводный брат — демон. — Мне нужно закончить здесь некоторые дела, сам понимаешь. Можешь расположиться пока в моей квартире, — Лина перевела тему и полезла в карман, доставая оттуда ключи и кидая брату. — Я приеду чуть позже. Адрес скину в смс. — Постарайся закончить всё сегодня. Завтра утром мы должны отправиться в Палм-Риз. У меня уже куплены билеты, — коротко, не принимая возражений, констатировал Макс. Сузив глаза, Каталина приоткрыла рот в немом удивлении: стало понятно, что он изначально был уверен в своей победе. И всё же, даже спустя время брат по-прежнему отлично её знал. Не желая слушать никаких возражений, Макс накинул капюшон и исчез из поля зрения. Лина же, прикрыв веки, вздохнула и все-таки позволила себе ненадолго отдаться переживаниям: в груди больно саднило из-за новостей о маме, отдаваясь слабостью по всему телу. Она действительно испугалась, впервые за долгие годы, и, кажется, только это могло вернуть её домой. Всё в жизни приобретает иные краски, когда есть шанс потерять кого-то из семьи. Каталина с невольно возникшей теплотой воскресила в голове образ матери…***
— Лина, Макс! — послышался звонкий голос Кэтрин Загорской. Шестилетняя девочка и десятилетний паренёк играли в прятки на территории поместья, перебегая с одного места на другое. Вот и сейчас они решили утаиться от мачехи, которая пыталась дозваться их на обед. — Дети! Ну, что же это такое-то! Ваши братья уже за столом, не заставляйте меня применять магию и вытаскивать вас силой! — Кэтрин стояла посреди зелёной лужайки, осматриваясь по сторонам. Первой из-за куста вышла Каталина, шлёпая по траве босыми ногами и щурясь от лучей палящего солнца. — Ну, ма-а-м, — протянула тоненьким голоском она. — Это совсем нечестно! Лина и Макс звали Кэтрин мамой сколько себя помнили — для них она была кем-то большим, чем просто мачеха: растила их, как родных детей, наравне с кровными сыновьями — Адрианом, Китом и Каем. — А честно измываться надо мной и заставлять ждать пятнадцать минут? — Кэтрин огляделась по сторонам в поисках сына. — Макс! Потянув ещё несколько секунд, из-за угла дома вышел недовольный светловолосый мальчишка, надув щёки и сдвинув брови. — И не хмурься, Макс. Я пыталась быть терпеливой. Пообедаете и можете дальше развлекаться, — уже мягче добавила мачеха. — Ма-а-м, — снова протянула Лина, недовольно косясь на старшего брата. — Что, милая? — Кэтрин тепло взглянула на дочь. — А Макс меня толкнул, и я разодрала колено, — Лина указала маленьким пухлым пальчиком на раскрасневшуюся рану на ноге. — Ябеда! — звонко крикнул Макс, скрещивая руки на груди. — Она нечестно играла, ма! — Макс! — осуждающе воскликнула Кэтрин, переводя взгляд на сына. — Она же твоя сестрёнка, самая маленькая, единственная девочка. Её оберегать надо, а не травмировать. — Ты тоже девочка, ма, — подметил он. — Но не ведёшь себя, как она… — Ох, дети… — выдохнула Кэтрин и посмотрела поочерёдно на обоих непосед, а затем крепко прижала их к себе с двух сторон. — Макс, ты должен извиниться перед Линой… Лина, а ты не провоцируй брата. Вам понятно? Оба нахмурились, но нехотя кивнули друг другу, понимая, что с мамой спорить бесполезно. — Прости меня, Лина, за то, что толкнул тебя, — сквозь зубы извинился Макс. Лина победоносно улыбнулась, задрав маленький нос, на что получила неодобрительный взгляд мамы. — Прощаю, Макс, — кивнула в ответ сестра. — А теперь на обед, живо! Лина, тебе сначала обработаем рану, — проговорила Кэтрин. И все трое направились в сторону поместья.***
Вынырнув из воспоминаний, Лина моментально взяла себя в руки и вытерла предательскую слезу на щеке. Всё-таки мама всегда относилась к своим детям с добротой и заботой, стараясь найти компромиссы, и никогда не выделяла кого-то одного — неважно, были они родными по крови или нет. И Каталина просто не могла закрыть глаза на происходящее и свалить всю тяжесть ситуации на плечи отца и братьев, оставив Кэтрин без своей поддержки и помощи. Судорожно вздохнув, Лина скинула Максу обещанный адрес, а затем быстрым шагом поднялась на второй этаж, к балкончикам. Свернув в тёмный коридор, она прошла в самый его конец, останавливаясь напротив чёрной дубовой двери. Постучав пару раз ради приличия, Каталина сразу же распахнула её, не дожидаясь ответа. У дальней стены небольшого, но уютного кабинета, в кожаном кресле сидел вампир, которому по человеческим мерками можно было дать не больше тридцати пяти лет, с мертвенно-бледной кожей, мутно-серыми глазами и иссиня-чёрными короткими волосами. Крис Троуэлл — главный владелец бара — зачастую наводил страх за счёт своей пугающей внешности и сложного характера. Но для Лины он всегда оставался отличным парнем, ведь в нужное время она умудрилась найти к нему особый подход. Подняв голову, он мягко ухмыльнулся, словно кот, показывая, что настроен на разговор. Лина подметила, что Крис сегодня на удивление пребывал в хорошем настроении, ибо в последнее время он только и делал, что срывался на всех подряд из-за проблем в «Котловине». — Что-то случилось, моя милая Лина? — поинтересовался Крис, смотря на неё хищным взглядом. Каталина не раз задумывалась о том, кем была для Криса: коллегой, подругой или?.. Сама она считала, что бизнес и личная жизнь — несовместимые понятия. К тому же, Крис — далеко не лучший вариант. Все его похождения «на одну ночь», а также пристрастие к ни к чему не обязывающим отношениям сделали бы Лину очередным трофеем в списке друга. Порой она удивлялась своим мыслям — ведь Троуэлл ни разу даже не намекал на что-то подобное, но порой вёл себя настолько вальяжно, что закрадывались определённые мысли. — Случились неотложные дела, Крис. Мне нужно уехать домой на неопределённый срок, — последние слова Лина выделила как можно ярче. — Справишься без меня? — Домой? — нахмурился он. — Ты не рассказывала про то, что у тебя есть семья. — Всё очень сложно, — грустно улыбнулась в ответ она. — Но сейчас я им очень нужна. И у меня нет иного выхода, кроме как вернуться в Палм-Риз. — Хм-м-м, — протянул Крис. — Не хочешь рассказать, что произошло? За всё время, что мы знакомы, ты ни словом не обмолвилась о родных, а теперь в один миг срываешься к ним. — Крис, — выдохнула Каталина, недовольная тем, что друг пытался до неё докопаться. — У меня нет времени это обсуждать. — А когда будет время? Мне вообще стоит тебя ждать обратно? — стал медленно раздражаться хозяин бара, угрожающе шагая вперёд. Загорская ненавидела, когда кто-то насильно ковырялся в её душе, предпочитая самой решать в какое время, что и кому рассказывать. Однако, видя негодования Криса, она посчитала, что он имеет право знать о сложившейся ситуации, хотя бы поверхностно. Всё-таки они были друг другу не чужими людьми, являясь совладельцами «Котловины». — Конечно, ждать, но… Послушай, я очень хочу вернуться, и надеюсь — это случится как можно скорее. Но не могу обещать ничего конкретного, потому что не знаю, насколько всё затянется, понимаешь? Моя мама… Она сильно болеет. Собираются все: братья, отец. — Братья? — задумался Крис. — Очень интересно. Не знал, что у тебя есть… — Четыре старших брата, да, — не дала договорить другу Каталина, начиная закипать: они теряли время. — Думаю, сейчас этой информации достаточно. Вампир в удивлении вскинул бровь: подруга чуть ли не дрожала от нервозности, теребя край платья, и это не скрылось от его внимательных глаз. Зная, что в таком состоянии её лучше лишний раз не трогать, он решил не закидывать Лину новыми вопросами, приняв всё, как есть. Пожалуй, только ей он мог спустить такое поведение, ровно так же, как и она вечно терпела его выходки. — В общем, просто не хотела уезжать, не предупредив и не попрощавшись, — уже более мягким тоном проговорила она. — И тебе придётся найти другую певицу на моё место — временно. С остальным, надеюсь, ты пока что справишься: если что, попроси помощи у Клэя. Он вроде не дурачок, давно заслуживает повышения. — Замены тебе не будет никогда, солнышко, — Крис за долю секунды с вампирской скоростью приблизился к Лине, а раздражение на его лице сменилось лёгкой улыбкой. Каталина, вздрогнув от таких резких движений, почувствовала, как в голову ударил терпкий парфюм. Отшатнувшись, она отвела взгляд в сторону. — А что до Клэя… — продолжил спокойным тоном Троуэлл. — То ему ещё придётся попотеть, чтобы заслужить хорошее место среди руководства. Как по мне — он бывает слишком невнимательным, пытаясь вечно лебезить передо мной, — с отвращением проговорил владелец бара. — Приятно слышать, — ухмыльнулась Лина, приходя в себя. — Но на счёт Клэя подумай, всё-таки, все мы не без греха, но парень хотя бы старается. Тебе вечно не угодишь, — с улыбкой прищурилась она. — Я пойду. Нужно собрать вещи и отдохнуть перед перелётом. Если что, на созвоне. — Не пропадай. Буду скучать. — Я тоже. Каталина спешно покинула бар, желая как можно скорее добраться до дома и разузнать у Макса все подробности о болезни матери. Сразу же. Без отлагательств. Новости, свалившиеся как снег на голову, никак не давали покоя, безостановочно крутясь в мыслях. Запрыгнув в красный спортивный автомобиль, припаркованный у «Котловины», Лина помчала к жилому комплексу. Дороги в этот пятничный вечер были пусты, как никогда, отчего путь до дома должен занять не более пятнадцати минут. Просачиваясь через приоткрытое окно, в лицо ударил горячий ветер, пройдясь резвыми струйками тепла по всему телу. Это позволило Лине ненадолго расслабиться и забыться. Чем ей нравился Гроув-Хилл — тут всегда царила невероятно тёплая погода, порой сменявшаяся жарой. Родной же Палм-Риз, наоборот, славился холодной зимой и умеренно тёплым летом. Сейчас на улице стояла осень, и здесь люди всё ещё купались в океане, а в родных краях уже вовсю готовились к зиме, ловя последние погожие деньки. Оставив воспоминания о Палм-Ризе, Лина не заметила, как доехала до пункта назначения. Она поймала себя на мысли, что неплохо было бы заказать в автокомпании перевоз машины. Каталина не знала, когда точно вернётся в Гроув-Хилл, а оставлять спорткар в одиночестве не очень-то и хотелось. Заехав в подземный паркинг, она захлопнула дверцу и быстрым шагом направилась к подъезду, пытаясь торопливо привести мысли в порядок и унять нервы. Лина так давно не разговаривала по душам с Максом, что теперь её потрясывало от предстоящей беседы и ночёвки под одной крышей. А ведь когда-то всё было иначе… Когда-то они были крепкой дружной семьёй, и Каталина всегда могла без сомнения положиться на братьев, делясь с ними чем угодно. Мотнув головой и прикрыв веки на несколько секунд, она шумно вобрала воздух ноздрями в попытке унять дрожь. «Всё будет хорошо. Это же Макс», — промелькнула мысль в голове. Распахнув глаза и распрямив плечи, Загорская уверенным шагом покинула лифт и остановилась напротив входной двери. Пришлось воспользоваться звонком, поскольку ключи остались у брата. — Долго ходишь, сестрёнка, — хмуро взглянул на Лину Макс, появившись на пороге. — У нас есть весь вечер. Куда ты вечно спешишь? — устало спросила она, скидывая обувь у порога и роняя рядом кожаный рюкзак. Загорский неторопливо пересёк холл, расслабленно падая на широкий диван. Напротив висел включенный плазменный телевизор, по которому шёл какой-то триллер. — Это твоя личная квартира? — поинтересовался он. — Да, — коротко кивнув, Каталина прошла к небольшому бару и налила себе виски. Квартира-евростудия, в которой одна комната соединялась с кухней, а вторая была отведена под спальню, в точности отражала вкусовые предпочтения Лины — светлые стены, бежевый ламинат и мебель подстать цветовой гамме ремонта. Огромные панорамные окна открывали вид на город, становившийся особенно красивым по вечерам: сотни ярких огней загорались по всему Гроув-Хиллу, а волны океана безостановочно разбивались о берег. — Боюсь спрашивать, как всего за пару лет ты сумела так разжиться без семейных денег. Лина, в голове которой бесконечно крутились мысли о матери, не была готова сейчас рассказывать ни о себе, ни о своей жизни. Но из-за леденящего страха узнать детали, она не знала, как правильно подступить к волновавшей её теме. Потому и решила ответить Максу в надежде на то, что, немного расслабившись, всё же сумеет поговорить с ним о Кэтрин. — Я бы никогда не взяла у родителей, ты же знаешь. Они наживали этот капитал всю жизнь — не я. А квартира… — на миг замялась Лина. — Подарок бывшего жениха, — после чего сделала глоток обжигающего напитка, отворачиваясь. — Жениха?! — брови Макса поползли вверх, и он принялся пристально испепелять спину сестры. — У нас всё равно ничего не вышло, — недовольно отмахнулась Лина, проходя вдоль бара и задумчиво проводя пальцем по деревянной панели. — Будешь? — она потрясла бутылкой с янтарной жидкостью. Загорский отрицательно покачал головой, всё ещё не веря своим ушам. — Ну же, братец, сколько мы не виделись? Сегодня, возможно, последний спокойный вечер, ведь не просто так ты зовёшь меня домой. Давай выпьем и поговорим, — предложила Каталина, всё-таки плеснув во второй стакан, а затем подошла к дивану, протягивая брату алкоголь. Макс вздохнул, не желая превращать вечер в распитие напитков, но сдался под напором Лины. — Хорошо. Хочешь поговорить — давай, но начинаю я, так как за тобой должок за все выкрутасы последних лет. Загорская закатила глаза и ничего не ответила, безмолвно принимая предложение Макса. Присев напротив него, она расслабленно положила руку на спинку дивана и поджала ноги под себя. — Расскажи про женишка, — улыбнулся уголком губ он, отпивая виски. Лина замялась на пару секунд, покручивая стеклянный стакан в руках, а затем принялась за рассказ, не поднимая взгляда на брата. — Ну, мы с Оливером познакомились около полутора лет назад. И как-то всё так быстро завертелось… Знаешь, наверное, в тот период времени мне это было нужно — после Кая, — сдавленно выдохнув, Каталина запнулась. Воспоминания накатили с новой силой, и она крепче сжала бокал. — Хотелось как-то снова заинтересоваться и, возможно, полюбить. А Оливер оказался крайне мил и учтив: знал, как поднять мне настроение и заставить радоваться каждому мигу. К моему удивлению, он никогда не скупился, хотя, ты прекрасно знаешь меня — я бы никогда не попросила о таких презентах. Я и сама хорошо зарабатываю, но не настолько, чтобы так быстро позволить себе вот это всё, — она обвела рукой квартиру. — И вот, буквально месяцев через семь-восемь, он сделал мне предложение, и я даже согласилась. Подумала: вот он мой шанс, серьёзные отношения, жизнь налаживается! Безмозглая дурочка, — горько усмехнулась Лина. — Пыталась убедить себя в том, что это отличное решение, что он мой принц на белом коне. И знаешь, он действительно принц, но не мой. Ему нужен кто-то получше меня; тот, кто по-настоящему сможет оценить его и полюбить всей душой… — А ты, значит, не смогла его полюбить? — Макс крайне внимательно слушал сестру, стараясь не спугнуть её. Каталина крайне редко откровенничала, особенно в последние годы, из-за чего они практически потеряли связь. Но в этот вечер она решила приоткрыть завесу тайны последних лет своей жизни — ведь брат заслуживал хоть немного правды. В ней не было ничего криминального. Да и Лина уже устала вечно носить шипованный панцирь, не подпуская к себе никого. — Ну-у-у, — протянула Лина, всё ещё не смотря Максу в глаза. — Оливер не дурак, он видел, что что-то не так. Когда пелена романтики и шоколадно-букетного периода спала, тут-то всё и полилось. Моя страсть угасла, одной его любви стало недостаточно для нас двоих, а я не могла дать больше ничего. Не могла заставить себя чувствовать то же, что и он ко мне. Оливеру надоело: он расторг помолвку, оставив всё это «наследие» мне. — А он у тебя джентльмен, — хмыкнул брат. — Редко кто не хочет забрать всё обратно. — Я сама у него тогда спросила — почему? На что он сказал, что у него хватит денег ещё на десять таких квартир, а подарки забирать он не привык. Тем более, здесь мы когда-то жили вместе, и, насколько я знаю, в Гроув-Хилле у него есть ещё какая-то недвижимость. Уход Оливера окончательно отбил у Лины желание влезать во что-либо серьёзное: она ударилась с головой в работу, поставив крест на личной жизни. По крайней мере, сейчас это казалось ей правильным решением и самым нужным. — Оказывается, я ничего о тебе не знаю, Каталина. Ты так изменилась, — продолжил Макс, пытаясь вырвать помрачневшую сестру из паутины воспоминаний. — Больше не похожа на ту капризную девочку, какой была когда-то. Наверное, стоит радоваться? — О, Макс, — она наконец-то взглянула на брата. — Проблемы и невзгоды закаляют нас. И у меня не просто так поменялся цвет радужки — одних магических сил для этого недостаточно, сам понимаешь. Да и ты… — Лина кивнула на метку охотника в форме двух перекрещенных кинжалов на внутренней части предплечья брата, — тоже изменился. Твоя метка стала чётче и детальнее моей. Но как? — Каждому своё, сестра. Тебе — магическая сила, мне — бремя охотника. Думаю, кровь предков матери проявилась во мне больше, нежели в тебе. Оттого моя метка и ярче твоей. — Да… Жаль, что сейчас нужда в охотниках совсем отпала. Хотя, может, и, наоборот, к лучшему. Зато все существа живут в мире и согласии, войны прекратились, а на свет с каждым годом появляется всё больше полукровок, и мы с тобой тому подтверждение. Знаешь, я порой даже завидую тебе. — Что? — приоткрыл рот в удивлении Макс. — Ты используешь все преимущества охотника себе во благо. У меня вот, например, нет такой невероятной выносливости и физической силы, да и реакция будет похуже. — Зато ты пошла в отца, — улыбнулся уголком губ Макс. — И из тебя получилась прекрасная колдунья. — Это сейчас так. Ты прекрасно помнишь, что было до Академии… — в глазах Лины промелькнула горечь, но она моментально вернула себе выдержку, развеивая дурные воспоминания. Загорская быстро перевела тему и смущённо задала давно интересующий её вопрос: — Как братья? — Завтра сама спросишь, — ухмыльнулся Макс, не желая ничего рассказывать. — Отец собирает всех, так что у тебя будет прекрасная возможность пообщаться с каждым из нас. — Тогда расскажи мне про болезнь мамы, — обеспокоенным тоном попросила она вдогонку. Брат тут же нахмурился, поджав губы. — Пока точно непонятно, но нам нужны силы всей семьи, сестра. Нужна магия. А ты у нас всегда была мощнейшим её источником. — Я была мощнейшим источником лишь в команде с Каем. До какого-то времени, — уточнила Лина. — Не горю желанием работать с ним рука об руку, Макс. Вспомнив о нём, Каталина почувствовала холодок по всему телу, резко сменившийся обжигающим пламенем. По венам медленно распространился невыносимый жар, отчего Загорская мгновенно растёрла руки от плеч до запястий — энергетику Кая невозможно спутать ни с чем. И так было всегда — стоило Лине только подумать о нём, как их уснувшая связь пыталась вырваться наружу. Она стиснула зубы в попытке откинуть мысли о сводном брате и унять стремительно разгорающееся внутри пламя. — Тебя никто не спрашивает, — с нотками злости в голосе ответил Макс, так резко повернувшись к Каталине, что она вздрогнула. — Мы едем помогать маме. Я думаю, у тебя хватит ума запихнуть гордость куда поглубже. Прошло уже много времени, поэтому выясните отношения с Каем раз и навсегда, а то устроили детский сад и разваливаете семью! — Наши отношения не касаются семьи! — огрызнулась она. — Поэтому ты не приезжала домой? — ядовито усмехнулся Макс, уставившись на сестру. — Так что с мамой? — ответила вопросом на вопрос Каталина, как ни в чём не бывало, не желая развивать дальше эту тему. Гневно испепеляя Лину взглядом, он всё же ответил: — Мы думаем, что это магия. Кто-то наложил сложные чары, возможно, тот, кто ненавидит могущество и сплочённость нашей семьи, существовавшие долгие годы. Воспользовавшись размолвкой в доме и разладом среди детей, они ударили по маме. Но пока — это лишь предположение, и чтобы точно понять, что с ней, надо объединиться и совершить ритуал. Лина отвела взгляд — на глаза навернулись жгучие слёзы, едва не падающие на щёки. Она очень любила мачеху: в первую очередь именно Кэтрин была её мамой, ведь биологическую, Ульяну, русскую по происхождению, Каталина совсем не помнила. Видела только на фотографиях, которые показывали отец и брат, а Кэтрин дала ей всё: тепло, любовь и материнскую заботу — то, в чём так нуждалась маленькая девочка. И Лина не могла позволить кому-то навредить ей. — Я, конечно, всегда знала, что у нашей семьи много завистников. Но так, чтобы покушаться на жизнь?.. — Открыто никто не пойдёт на нас войной — это самоубийство. Но мама — не обычный человек: она сильный маг и целитель, и её так просто не убить. Посредственная болезнь тут не подойдёт. Сейчас же врачи лишь разводят руками, и поэтому мы думаем, что здесь замешана чёрная магия. — Просто не верится… — находясь в прострации от услышанного, покачала головой Лина. — Семья уже дала трещину, нельзя допустить, чтобы случился полный раскол. Если у нас действительно появился сильный враг, то нам необходимо склеить всё заново. Кажется, впервые за долгое время Каталина подумала о ком-то, кроме себя. Вмиг стал неважен конфликт с Каем, собственные принципы и убеждения — просто хотелось помочь матери, исцелить её и отомстить тем, кто позарился на самое дорогое. В груди заклокотала ярость, отдававшаяся пульсацией в висках — Лина решительно взглянула на брата, сверкнув глазами. — Мы обязательно выясним, кто посмел наложить заклятие, если это действительно так. А потом заставим его пожалеть о содеянном. Я обещаю, Макс.