***
Умирая от боли в ногах, Каталина скинула с себя туфли и взяла их в руки, продолжив шагать вдоль набережной босиком. Шершавый асфальт впивался в кожу, но Загорскую это не беспокоило — было приятно наконец-то избавиться от ненавистных каблуков. — Ты ненормальная, — заметил Кай, взглянув на голые ступни сестры. — И уставшая как собака, — утомлённо выдохнула она. — Где мы идём? Я не узнаю дорогу, — задумчиво спросил Блэквуд. — Хочу срезать. Тут идти не так далеко, как кажется, — она ткнула пальцем влево. — Сейчас держимся вдоль набережной, а потом, свернув между домами, пройдём улицами. Кай, наблюдая за тем, как сводная сестра внимательно разъясняет короткий путь, отметил её предельно сосредоточенное лицо и еле заметную морщинку, появившуюся между бровями. При этом всём Каталина не теряла своего шарма, по-прежнему, казавшись ему очаровательной. Болтая обо всяких отвлечённых мелочах, Лина и Кай быстро добрались до жилого комплекса. Тихо проворачивая ключ в замке, Загорская старалась не разбудить братьев и, плавно открыв дверь, увидела, что в коридоре и гостиной было темно — полная тишина. Лина сделала шаг и, не заметив под ногами порог, споткнулась, падая носом вперёд. Туфли вылетели из рук, с грохотом стукнувшись об ламинат и отлетев куда-то вдаль, следом упала и сумка с плеча. В полуметре от пола Кай все же успел ухватить Каталину за руку, грубо сжав предплечье. — Ты чего, совсем слепая? — сердито прошептал он. Посмотрев на недовольное лицо сводного брата, продолжавшего удерживать её, Загорская не устояла и громко расхохоталась. — Надо было видеть тебя сейчас, — продолжала звонко смеяться она, совсем позабыв о спящих братьях. — Вы что, обалдели? Совесть есть? — в ту же минуту сонно и одновременно раздражённо спросил Макс, накрыв голову подушкой. — Нагулялись и решили всех поднять, походу, — следом хрипло проговорил Кит. — Тихо заходить в квартиру не учили. Слушая возмущения братьев, Лина прикрыла рот рукой, стараясь унять безудержный хохот. Кай же недовольно закатил глаза, отпуская сестру. — Я в душ и спать, — махнула рукой она и ушла в ванную комнату, шлёпая босыми ногами по ламинату.***
Каталина стояла с прикрытыми веками, запрокинув голову и подставляя лицо под прожигающие кожу струи. В момент полной расслабленности на неё резко накатила усталость: тело ломило, а ноги безостановочно гудели после ночи, проведённой на каблуках. Но Загорскую это мало волновало, потому что все мысли были заняты Каем — в последнее время такое происходило всё чаще, уже совсем не удивляя. Она неожиданно поняла, что больше не пытается прогнать братца из головы. Сегодняшняя ночь, пожалуй, стала началом их настоящего перемирия: медленно, но верно Лина понижала градус ненависти и злости по отношению к Каю — эмоции наконец-то поутихли, выплеснувшись в танце. «Кстати, о танце», — вздохнув, подумала она. Впервые за последние годы Загорская по собственной воле оказалась так близка со сводным братом. Поцелуй и кровообмен не в счёт — там инициатором был Блэквуд. Вспомнив с замиранием сердца разгоревшееся между ними пламя, она почувствовала, как по коже мелкой дрожью пробежали мурашки. Выкинув из головы всё, наплевав на обиды, боль, страхи, ненависть, Кай и Лина существовали лишь друг для друга, и крышу сносило так, словно Загорская получила дозу после долгой завязки — разве это возможно? После всего случившегося? После стольких месяцев? Она не ожидала, что сможет ещё когда-нибудь испытать с Каем подобное. Оказывается, ошибалась. Хотя порой он и продолжал её бесить, но явно перестал вызывать чувство полной и безграничной ненависти. «Как так?» «Я же должна его ненавидеть… Должна!» Чем дольше Лина думала о прогулке, тем сильнее задавалась вопросом — было ли её сегодняшнее спокойствие результатом воздействия Кая при помощи связи или же она сама достигла такого состояния? А ещё никак не выходило из головы то, что братец задумал какую-то грязную игру в отношении неё. Сама того не осознавая, она всё больше и больше впутывалась в неведомые расставленные сети, не в силах вздохнуть. Прекрасно зная предпочтения Блэквуда, как никто другой, она понимала, что простой путь — не его метод. Он будет закручивать всё до такой степени, пока она не выдохнется, признав поражение — но этому не бывать. Не на ту напал. Всё упиралось в то, что Каталина бросила семью, словно Золушка, сбежавшая с бала. Вот что наверняка злило братца больше всего, а ещё её эмоциональная нестабильность, уже начинавшая утомлять и саму Лину. Но сдерживаться в ярых порывах было сравни самоубийству — она не могла молчать, внутри всё кипело, в итоге выливаясь в словесный поток. В то время, как Кай, наоборот, был слишком открыт сегодня, местами даже саркастичен. И ей просто не верилось — везде виделся подвох. Каталина снова воскрешала в памяти все события, произошедшие с ней и Каем за последние недели: каждый взгляд, каждую эмоцию, каждое случайное касание… Несмотря на её поведение и враждебный настрой, он всё равно продолжал помогать ей в трудных ситуациях — сначала спас в Сноухейме, потом восстановил магию, не принимая никаких возражений. Сделал так, как считал нужным, наплевав на желания и возмущения Лины. Только сейчас, по прошествии времени, она понимала, что Кай был прав. Пришлось бы рисковать либо жизнями, либо их демонической связью. Лучше возродить узы, и при этом оставаться с чарами для успешной битвы с великанами, чем наоборот. Ведь нельзя было из-за собственных принципов на первом же испытании ставить под угрозу снятие проклятия. Это был бы эгоизм высшей степени даже для Каталины, которая и так наломала слишком много дров. Несомненно, Загорскую напрягала вся ситуация с их связью, потому что та ещё сильнее давила на чувства и эмоции, будто требуя большего, когда рядом находился демон — её личный демон… — а он делал это постоянно! И Лина уже не понимала: сама ли чувствует что-то к нему или это последствия возрождённых уз? А может, всё вместе?.. Проще всего было не верить в то, что она ещё может что-то испытывать к Каю, быть привязанной, и каждый раз заглядываться на него так, словно он — чёртово божество. Но пока всё выходило с точностью наоборот, как бы она не пыталась скалиться и огрызаться. Первым звоночком стал поцелуй, на который она ответила — пусть и оттолкнула в конце, но поддалась же. И нет, ей было совсем не отвратительно — наоборот, до безумия понравилось. Зная собственную натуру, Лина понимала, что все эмоциональные выпады в сторону Кая были ни чем иным, как злость на саму себя. Она не желала признавать, что он до сих пор ей симпатичен. Пыталась убедить себя в том, что ненавидит его и не может испытывать никаких тёплых чувств после всего. Но, увы, сердцу не прикажешь. Лина всё-таки неохотно призналась себе: она скучала по Каю всё это время. Загорская, которая в последние годы совсем перестала быть честна с собой и пыталась затолкать все чувства, связанные с семьёй и Каем глубоко внутрь, сейчас словно, наоборот, обнажала душу. И было так невыносимо, так тяжело — не лгать себе. Она совершенно к этому не привыкла. Не случись ситуации с матерью — вряд ли бы она вообще задумалась. Лина до боли закусила щеку с внутренней стороны, почувствовав металлический привкус во рту. Она опёрлась спиной о кафельную стену, ощутив влажной кожей прохладу камня, и медленно сползла по гладкой поверхности. Оказавшись на корточках, обессиленная, тут же села, подтянув колени к подбородку, и запустила пальцы в мокрые волосы, опустив голову вниз. Нескончаемый поток мыслей всё никак не хотел прекращаться, запутывая её всё больше и больше, заставляя непрерывно обдумывать последние часы. Она чувствовала себя настолько измотанной — и физически, и морально — что возникало непреодолимое желание на время отключить мозг. От давящей внутри тяжести хотелось кричать и плакать, как и от всего происходящего: от Кая, заглядывающего своими чернющими глазами в её душу и видя её насквозь, от дурацкого проклятия, поставившего на кон жизни всех родных, от непостижимой магии внутри неё, появившейся с фиалковыми глазами, и, в конце концов, от бессилия. Не сумев выдавить из себя ни единой слезинки, Лина лишь сильнее, до боли, сжала пряди в кулаках. Просидев в таком положении несколько минут, она попыталась вернуть самообладание и покончить с дурацкими размышлениями. Лучшее решение сейчас — лечь спать, освободив на некоторое время голову, и наконец-то отдохнуть, не мучая себя «великими думами». Впереди предстояла встреча с Крисом, на которой точно понадобится ясный ум. Выключив душ, Лина осторожно перешагнула через бортик ванной, умудрившись при этом поскользнуться на кафеле и в последний момент схватиться за раковину, еле удержавшись на ногах. Выдохнув и успокоившись, она быстро переоделась в пижаму и промокнула волосы полотенцем, разделив их пальцами на небольшие прядки. Оказавшись в коридоре, Загорская почувствовала, как прохлада начала приятно разбегаться по всему телу, даря свежесть. Заметив, что в спальне приглушённо горело бра, Лина спешно направилась в дальнюю комнату. На огромной кровати сидел Кай, скрестив ноги в позе «по-турецки» — выглядел он уставшим и поникшим: волосы растрепались в лёгком беспорядке, футболка помялась, меж сведённых бровей залегла складка. Почувствовав сводную сестру, он тут же поднял голову, отвлекаясь от смартфона. — У тебя что-то случилось? — машинально поинтересовалась она, озадаченно нахмурившись. — Нет, — отрицательно покачал головой он, как будто пытаясь что-то скрыть. Лина это отлично видела даже без обращения к связи, которая после оживления шла с ними рука об руку. — Ждал, пока ты выйдешь из душа. Братья уснули — не хотел их будить. — Врёшь, — с толикой злости в голосе констатировала она, скрещивая руки на груди. — Ничего смертельного, — нехотя бросил Кай, вставая с кровати. — Обсуждали кое-какие рабочие моменты с Далией. — Точно? — недоверчиво спросила Лина, всё ещё пронзительно всматриваясь в него. — Точно, Лина. Не надо обо мне переживать, — коротко и ясно ответил он, показывая, что ему не нужны расспросы. — Тогда можешь идти — ванная свободна, — оставшись недовольная его фразой, она решила не продолжать бесполезный разговор, раз он этого не хотел. Все сегодня слишком устали. — Мне понравилась эта ночь, — смягчился Блэквуд, заметив перемены в лице Лины. Он на секунду остановился напротив и, еле дотрагиваясь до её волос, заправил выбившуюся мокрую прядь за ухо. — Сладких снов. Каталина, замерев, столкнулась с ним взглядом: от его горячего дыхания бросало в жар, а прикосновения отзывались ноющим теплом по всему телу. — Спокойной ночи, Кай, — тихо ответила она, неуверенная, что вообще произнесла вслух.***
Проснувшись от палящего солнца, Лина поморщилась, утыкаясь носом в подушку. Ложась спать, она совсем забыла задёрнуть шторы, и теперь получала за это сполна, расплачиваясь сном. Часы показывали десять утра — слишком рано, учитывая то, что они с Каем разошлись ближе к семи. Ещё немного покрутившись в кровати, она недовольно поднялась и, подойдя к окну, со злостью зашторила его. Вот только сохранению приятной сонливости это не помогло — его сняло как рукой. Схватившись за дверную ручку, Лина стала невольным свидетелем разговора братьев и, услышав своё имя, остановилась. Возможно, подло, но интерес перебил все угрызения совести. — Прекращай, Адриан. Ты ведёшь себя, как разозлившийся ребёнок, — с упрёком проговорил Кит — послышались шаги из стороны в сторону. — Я «прекращай»? — шипел тот как можно тише, явно не желая, чтобы его услышали. — Это она ведёт себя, как ребёнок. Уехала на несколько лет, а потом вернулась, и как будто ничего не было — улыбаемся и пляшем вокруг неё! А она… Она и дальше будет считать, что ей всё сходит с рук! В общем-то, всегда так и было. То, что она младшая и единственная девочка в семье — не оправдание. Двадцать четыре года — взрослый человек, вполне способный отдавать отчёт своим действиям. — Уймись, я сказал! — не выдержав, рыкнул Кит, набросившись в ответ на брата. — Сам-то часто следишь за собой? Комок эмоциональных порывов! А тебе двадцать шесть, братишка, ещё старше. — Вообще-то я согласен с Адрианом, — прохладно произнёс Макс, от чего Лина сразу же изменилась в лице. — Только проклятие заставило нас забыться и простить ей все выходки, но будь ситуация другой… — Хватит спускать на неё всех собак, — послышался низкий железный голос Кая, так и сквозивший раздражением и недовольством. — Да ну? С чего это решил заступиться? Думал, ты больше всех бесишься из-за сложившейся ситуации, — огрызнулся Адриан. — Потому что вы ничего не знаете, — отрезал Блэквуд. — Она не приезжала из-за меня, а не из-за вас. — Да это уже давно все поняли, вот только причём тут мы, когда поссорились вы? Эгоистично и неуважительно, не думаешь? Может, тогда расскажешь, в конце концов, что у вас произошло?! А то мы, как дебилы, сидим не в курсе того, что творится под носом! — Адриан значительно повысил голос — эмоции моментально взяли над ним верх. — Не твоё дело, — Кай произнёс настолько жёстко и холодно, что Каталина поморщилась от его грубого ответа. Громкая усмешка, шаги, грохот, шебуршание и звуки закрывшейся двери. Загорская вздрогнула, закусив губу. — Прекрасно! Доволен? — сурово спросил Макс. — Это действительно не ваше дело — я не отрекаюсь от своих слов. Повторить ещё раз? — непоколебимо гнул свою линию Кай. — Вот видишь, какой ты упрямый баран! — небрежно воскликнул Макс, и послышался топот. — Вы так «шикарно» разбираетесь в своих отношениях, что до сих пор цепляете друг друга. Но не суть: если вам так нравится — живите с этим, только не впутывайте в конфликт семью! Почему должны страдать родители? — Отвали, Макс, — Кай злился, что брат отчитывал его, как провинившегося ребёнка. — Нет, ты выслушаешь меня! Несмотря на то, что ты старший… Я тоже имею право говорить то, что думаю. А думаю я вот что: вы — два упёртых идиота, доругавшихся до такой степени, что уже видеть друг друга не могли. Наверняка, ещё и наговорили невесть чего. У вас же вечно — что не перемирие, то ссора — словно на дурацких качелях. На кой было продолжать эти отношения? Ведь ежу ясно, чем бы всё закончилось. Заварили кашу… Нет, чтобы найти себе нормальные пары, а вы умудрились влюбиться друг в друга! Любили ли вообще?.. — Загорский высказывался на одном дыхании, выплёскивая всё, что у него накипело. — Вы приносите сплошные страдания родным и близким! Только у тебя хватило мозгов не бросать дом, а у неё — нет. В квартире воцарилась гробовая тишина — Лина услышала, как ветерок ворвался в распахнутое окно. Тело обдало леденящей рябью, а сердце моментально ушло в пятки. Было больно слушать Макса, осознавая, что он на самом деле так думал. Но ещё ужаснее и отвратительнее стало понимание того, что брат прав — Каталина сама знала, что поступила, как последняя дрянь, плюнув на семью из-за каких-то собственных предрассудков. Хотя в чём они виноваты? Прокручивая в голове тот день, когда Макс приехал к ней с новостью о матери, Лина ощутила очередной укол совести. Вот кто действительно побил все рекорды по эгоизму, пытаясь оградить себя любимую от боли. При этом не понимая, что доставляет её другим. Хоть семья и приняла нерадивую младшенькую с «распростёртыми объятиями», но вряд ли у них на душе не остался осадок. Доказательством тому служил происходящий за дверью разговор на грани ссоры. Братья открылись для Лины с другой стороны — они тоже неплохо умели скрывать свои истинные эмоции, улыбаясь в лицо и негодуя внутри. Она понимала, что заслужила такое отношение — и не корила их. — Ты ничего не знаешь, — буквально озверел Кай, словно его задели за живое, при этом стараясь не кричать. — И не смей судить нас, понял? Не желаю тебе пережить то, через что прошли мы… Через что прошла она, — огорчённо произнёс он. — Не то ты время выбрал, Макс. Больше обсуждать эту тему я не намерен, и вам не позволю говорить так о Лине. Наберитесь смелости и выскажите ей всё в лицо, а не шушукайтесь за спиной! Входная дверь снова хлопнула, заставив Каталину вздрогнуть — внутри стало так гадко и неприятно: то ли от услышанного, то ли от самой себя. Загорская прислонилась к стене, прикрыв глаза и слушая лихорадочное биение сердца. Почему-то раньше, до возвращения в Палм-Риз, Лина редко задумывалась о чувствах семьи и о том, что им тоже может быть неприятно слушать её вечные отговорки. Но в тот день, увидев мокрые глаза матери и поговорив с родителями, до неё дошло, что эти два с лишним года стали для близких тем ещё испытанием. Перенервничав, Лина почувствовала внезапный приступ тошноты, подкативший к горлу. На ватных ногах, подрагивая на каждом шаге, она медленно добрела до кровати, присев на край. Снова задумалась… Братья слишком хорошо скрывали свои истинные чувства — а чего она ожидала? Что все примут её с распростёртыми объятиями? Опрометчиво и легкомысленно. «Глупая, наивная Лина, когда же ты уже повзрослеешь?..» Не понимая, как ей дальше себя вести, Загорская пыталась найти выход из ситуации. Хотя какой тут может быть выход? Сделать вид, что она ничего не слышала? Ведь этот разговор точно предназначался не для её ушей. Вот только сможет ли она теперь так уверенно смотреть братьям в глаза? По крайней мере, Адриану и Максу… И уж никак она не ожидала, что Кай станет так рьяно затыкать им рты. Утро оказалось полным открытий и дерьмовых потрясений. Глубоко и размеренно дыша, Лина попыталась унять тошноту и привести мысли в порядок — день предстоял сложный, и нельзя было раскисать ни в коем случае. Выждав какое-то время и выкурив три стика, она решила как можно быстрее убраться из квартиры, предоставив время себе и братьям на осмысление произошедшего. Быстро переодевшись в светлые джинсы и белую короткую майку, Загорская собрала волосы в высокий пучок и, схватив рюкзак, вышла из спальни. Мельком оглядев пространство, Лина поняла, что Кая и Адриана здесь не было — вот кто утром ушёл, хлопнув дверью. Кит и Макс же расслаблено сидели на диване с джойстиками в руках. Похоже, они решили так отвлечься от утренней склоки. — Привет, Лина, — обыденно кивнул ей Кит, как ни в чём не бывало. Значит, разговаривать с ней об этом они не собирались. Может, сейчас оно и к лучшему. — Куда-то собралась? — Поеду к Крису, — ответила Каталина, стараясь придать голосу максимально мягкий тон, не вызывая подозрений. Сразу подумалось, что будь тут Кай, он моментально бы её раскусил. — Это ещё зачем? — поинтересовался Макс, переводя взгляд с экрана на сестру. — Договорились встретиться пораньше и обсудить несколько рабочих моментов, — пояснила она, завязывая шнурки белых кроссовок. — А где Адриан и Кай? — специально спросила Каталина, понимая, что не услышь она утренний разговор, это был бы её первый вопрос. — Вышли прогуляться, — тут же сориентировался Макс. «Идеально лжёт». — Тогда до вечера. Ключи у тебя есть. Встретимся в баре, и если что — звоните. — Ага, — кивнул Макс, совершенно спокойно реагируя на уход сестры.***
В «Котловине» днём было спокойно и тихо — посетители всегда сходились ближе к вечеру или ночи. За стойкой одиноко натирал бокалы до блеска главный бармен, Дэйл Бартли. — Привет, Дэйл, — махнула ему рукой Каталина, пересекая полупустой зал. Настроение было изрядно подпорчено, но Загорская, стараясь не показывать это на людях, натянула подобие улыбки на лицо. — Привет, Лина! — приветственно кивнул он. Бартли работал в заведении с самого открытия, и за всё время сотрудничества у Каталины сложились с ним достаточно тёплые отношения. Оба быстро перешли на «ты», совсем не беспокоясь о субординации. Вообще Загорская старалась с пониманием относиться к персоналу, позволяя себе иногда неформальное общение. — Ты к мистеру Троуэллу? — поинтересовался Дэйл. — Он пришёл около двух часов назад, но больше так и не выходил из кабинета. — Да. Спасибо, — Каталина направилась к лестнице. В отличие от напарницы, Крис никогда не допускал обращения «ты» — и в этом тоже была их огромная разница. Постучав легонько в дверь и, как обычно, не дождавшись ответа, Загорская зашла в кабинет. В нос тут же ударил резкий запах крепких сигарет, а само помещение было заполнено табачным дымом. — Крис! — воскликнула Лина, хлопнув дверью. — Ты что наделал?! — молниеносно подбежав к окну, она распахнула его как можно шире. — Дышать нечем! Троуэлл же с абсолютным спокойствием сидел в кресле, покачиваясь и не обращая внимания на взволнованную напарницу — его совсем не тронули её вскрики. — И тебе доброе утро, милая Лина, — лишь ответил он, затягиваясь сигаретой. — Что случилось? — Загорская уперлась руками в подлокотники кресла и наклонилась, останавливаясь в нескольких сантиметрах от лица друга. Крис, наклонив голову, пронзительно посмотрел в глаза Лины и усмехнулся, выпуская клуб дыма прямо в неё. Она резко отстранилась, сильно закашлявшись, и резво замахала рукой, в попытке разогнать марево. — Дэйл сказал, что ты уже два часа не выходишь из кабинета, хотя мы оба знаем, что ты не любитель засиживаться в четырёх стенах. Поэтому повторяю вопрос — что случилось? — Так вот сразу? Даже не спросишь, как дела? — словно смакуя каждое слово, неторопливо спросил Крис. Загорская, глубоко вдохнув, почувствовала, как едкий дым обжёг нос и горло, и снова стало тошно. Троуэлл любил курить крепкий табак, да ещё и в таком количестве, что у Лины всегда кружилась голова. — Расслабься, — усмехнулся Крис. — Чего так напряглась? — он встал с кресла, тем самым вынудив Каталину отступить назад. — Мне уже плохо, — она выхватила из руки друга сигарету, затушив её в пепельнице. — Крис… — теперь Каталина посмотрела на него безнадежным взглядом. Выйдя из-за стола, он неспешно прошёл в другой конец кабинета. — Официантка, которую я вчера выгнал, оказалась лучшей подружкой одной из наших певиц — Эрики, — произнёс Крис, хмуро взглянув на Лину. — И час назад она заявила мне, что тоже увольняется. — Так понимаю, она должна петь сегодня?.. — Молодец, — улыбнулся уголком губ Крис. — И где мне за один день найти голосистую девчонку? — Ну… Вообще-то, есть я, — Каталина с удивлением смотрела на друга, не понимая, почему он сам ей не предложил. — Я думал, тебе не до этого, — мрачно ответил Троуэлл. — Слушай, полчаса я точно найду на пару песен. Что поделать, если певица оказалась такой верной подругой, но безответственной сотрудницей, — горько усмехнулась она. — А потом поищем кого-нибудь на её место. — Я попрошу этим заняться Рика. Он же с тобой отсматривал артистов? — Да, — кивнула Загорская. — Ну что, я помогла в решении проблемы? Ещё что-то тебя беспокоит? — Да так… Мелочи всякие. Разберусь, как всегда разбирался. А вот что волнует — не хватает глаз в баре и хорошего управляющего, — Крис пристально посмотрел на Лину. — Ещё официанты в дефиците… Вон пришлось брать кого не попадя. — Поток посетителей увеличился? — насупилась она, обходя стол. — Да. То ли о нас узнаёт всё больше существ, то ли в Гроув-Хилл хлынули туристы — не знаю, — пожал плечами Троуэлл. — Чёрт, Крис… — выругалась свозь зубы Лина — роль управляющей всегда была за ней, и персоналом тоже занималась она. — У тебя же полно связей, друзей… Поспрашивай, может, у кого-то есть на примете неплохой управляющий? Временно. — Я думал об этом, но временный управляющий?.. — глаза Криса резко загорелись и потемнели. — Кто согласится на эти условия? Существа, достигшие подобных высот, явно не на помойке себя нашли — никто не примет такое предложение. Как вариант, взять на должность, не говоря, что она временная… Но это полный бред! Я ведь знаю, что ты просто-напросто не сработаешься с кем-то ещё — будем честны друг перед другом. Каталина прикусила губу, задумавшись: Крис был прав — она привыкла держать бар в своих руках и даже мысли не допускала, что кто-то ещё, параллельно с ней, будет управлять «Котловиной». — Знаешь, Крис, — она перевела взгляд на Троуэлла. — Не надо было Клэя увольнять. На секунду оторопев, он впился в Лину взглядом, полным нарастающего раздражения. — А… То есть, теперь виноват я, да? Что уволил безмозглого сотрудника, которого ты пыталась впихнуть вместо себя, прикрыв собственную задницу?! — Крис, рассердившись не на шутку, сделал шаг в сторону Лины. — Не говори так! — Каталина повысила голос, не ожидав подобной реакции от друга. — Ты знаешь… Знаешь, что я сейчас не могу иначе. Моя семья находится в смертельной опасности! И я не могу бросить их! Выбор тут очевиден, и ты должен меня понять. — Ну да, — злобно усмехнулся Крис. — Всегда у тебя всё сложно. — Серьёзно?! — наблюдая ехидное выражение лица вампира, она ещё больше взъелась — Крис явно над ней издевался. Стало так неприятно и обидно от сказанных слов и от непонимания с его стороны. — Я делаю для бара всё! Всё! Наравне с тобой, и ты это знаешь. Теперь же бесишься, потому что впервые за долгие месяцы у меня другие приоритеты. Ведь даже Оливера я отодвигала на задний план, уходя с головой в работу. — Остановись! Тебя уже несёт. С чего ты вообще сделала выводы, что я не учитываю твои заслуги? — Потому что не желаешь входить в моё положение. Я ведь тоже не могу раздвоиться, Крис! Мне достаточно нервотрёпки, а тут ещё ты! — махнув рукой, она выдохнула в попытке унять раздражение. — Для меня лишь удивительно, что ты всё это время не рассказывала о наличии родителей и четырёх братьев. Как можно настолько беспокоиться о тех, с кем не общаешься и не видишься годами? Крис невольно задел Лину за больное, кинув горькую правду в лоб, и всё её шаткое спокойствие тут же полетело к чертям. — А может, ты завидуешь, Крис? Что у меня есть семья, а у тебя её нет?.. — бездумно выпалила на одном дыхании Лина, не следя за языком. Когда до неё дошёл смысл сказанного, было уже поздно. Глаза Криса будто потускнели, и, буквально на секунду поморщившись от хлёстких фраз подруги, он снова натянул привычную маску хладнокровия. — Как интересно ты заговорила… С каких пор ты вспомнила, что у тебя есть семья? Ведь всё это время ты была рядом со мной, даже не вспоминая о них, — покачав головой, отрезал он. Не дав Лине вставить и слова, он с вампирской скоростью исчез из кабинета. В комнате застыла заряженная обидой и непониманием атмосфера. Каталина тут же спохватилась и, рванув с места, выбежала вслед за другом, но её встретила лишь пустота. След Криса простыл, и это оставило где-то под рёбрами жгучую боль. Лине стало так стыдно за свои слова, произнесённые в пылу гнева, что хотелось провалиться в Ад. Лицо обдало жаром, и теперь Загорская судорожно обдумывала, как исправить ситуацию. Она никогда бы не предположила, что Криса можно задеть. Но в то же время понимала, что и сама хороша — опять эмоции взяли верх над рассудительностью, выдав ему необоснованную претензию в такой обидчивой форме. Она знала, что была близка Крису — в своё время Лина буквально спасла его, а он стал невольным свидетелем её первого провала в Некрополис, когда та бессознательно рухнула посреди кабинета… Они слишком много пережили, видя друг друга в разных ситуациях, и Каталина повела себя сейчас как самая настоящая стерва, наговорив гадостей. Подбежав к перилам, она оглядела бар — никакого намёка на присутствие Криса. Закусив губу практически до крови и вновь почувствовав нахлынувшее чувство стыда, Загорская вспомнила, как в своё время спасла друга, и с чего начались их доверительные отношения…