***
— Проходи, — Лилит распахнула входную дверь, впуская Адриана в дом. Из-за защиты, наложенной Валерией на поместье его семьи, Блоссому пришлось прийти к Лилит самому, а не звать её к себе — как в прошлый раз. Перешагнув порог, он остановился в холле, осмотревшись, как в первый раз. Хотя и вправду давно не был в гостях у Джонсонов и уже успел позабыть, как они всей толпой в детстве носились по особняку, пока родители пили вино на террасе. Счастливые были времена. И беззаботные. Взгляд упал на широкую лестницу, с которой однажды слетел Картер, сломав руку, когда пытался обогнать Макса. После этого у Джонсона остался видимый шрам на запястье, но это ничуть не испугало его, и, как только кости срослись, он продолжил прыгать по ступеням. — Родители уехали в Грэйсвен по делам, Картера тоже нет, а Элайя в путешествии с невестой. Поэтому мы тут совершенно одни, — вырвала Адриана из воспоминаний Лилит, и он направился вслед за ней. Джонсон прошла в просторную гостиную, в которой преобладали тёмные тона: паркет, стены, мебель. Только потолки, выкрашенные светлой краской, да люстра из прозрачного стекла. Но больше всего в глаза бросался выложенный коричневым камнем камин с тлеющими в нём угольками. Блоссом остановился на пороге, скрестив руки на груди, и упёрся спиной в стену. Искренне не понимал, почему семья так волнуется за его ментальное состояние, если в последнее время он чувствовал себя настолько здоровым, каким не был даже до проклятия. Тем не менее события прошедших месяцев заставили Адриана пересмотреть взгляды на жизнь, и он научился не только слушать, но и слышать. Особенно когда компромисс, о котором просили, никак ему не вредил. Он больше не ныл, не пытался ничего доказать с пеной у рта, упёрто стоя на своём и смотря на мир глазами, затянутыми пеленой. И пусть категоричность порой всё же пробивалась, но в значительно меньшей степени, чем это бывало ранее. «Мальчик с золотой короной» — так его называли и в школе, и в Академии Ковена. Мало того, что Адриан всегда привык получать, что хочет: будь эта какая-то шмотка, гаджет, тачка или девчонка на члене, так и уступать он никогда не умел. Или попросту не хотел. С удовольствием пользовался привилегиями родителей, заработавших непосильным трудом не только внушительный капитал, но и имя в магическом сообществе. И лишь сейчас в полной мере ощутил, насколько всё это ничтожно и ничего не значит перед лицом смерти. Ни шмотки, ни количество девчонок, с которыми перепихнулся, ни друзья, вмиг испарившиеся, стоило только заикнуться, что у родственников возникли «некие проблемы». Вся его жизнь — грёбаная фальшь. Яркая обёртка, блестящая и переливающаяся на солнце. Слишком стремительно сгоревшая под губительно-палящими лучами. Единственной поддержкой оказалась та самая семья. С которой он порой вёл себя, как конченый кретин. Хотя и не настолько, как Каталина. Адриан всё ещё сердился на неё в самой глубине души, но, адекватно оценивая всё происходящее, мысленно давал себе оплеуху. Ибо не имел права осуждать сестру, когда сам порой вытворял вещи ничем не лучше. В такие моменты в нём кричали эгоизм и тщеславие, детская обида, но никак не здравый разум. К тому же сестра извинилась и искренне раскаялась. Сделала всё от неё зависящее, чтобы доказать, что родные для неё не пустое место. Поэтому если семья хотела, чтобы Лилит ещё раз его осмотрела, пусть так оно и будет. — Как ты? Смотрю, уже не шатаешься и ровно стоишь на ногах, — Джонсон обернулась и, спрятав ладони в рукавах чёрной толстовки, взглянула на Адриана. Её щеки вмиг покрылись румянцем. «Ох, чёрт…» Адриан прекрасно знал подобный взгляд и этот предательский румянец. — Порядок. Говорю, твой барьер работает отменно. — И всё же другой барьер в твоей голове куда опаснее. Он может в любой момент снести мой, — она подошла к Адриану и едва ощутимо провела подушечками пальцев по лбу, спускаясь ниже. Огладила глубокий шрам над бровью, переносицу и остановилась на щеке. Блоссом всё это время напряжённо наблюдал за Лилит, видя, как она… любуется им? — Лилит… — хрипло выдохнул он, после чего тут же прокашлялся. — Ты уверена, что это необходимо для проверки? — Я могу просканировать твоё состояние, практически не дотрагиваясь до тебя, — робко улыбнулась она. Смущалась, как ребёнок, хотя была старше Адриана на полтора года. — И ты действительно в порядке. Рада, что мои силы сумели тебе помочь. Вы так и не узнали, откуда взялась эта дрянь? — Лилит нахмурилась, заглянув в карие глаза Блоссома. — Нет, — мотнул головой он, стряхивая со своего лица ладонь Джонсон. Хотелось отшагнуть, но дальше была только стена. — Слушай, Дарклигнум славится ментальными ловушками. Они не сумеют разрушить твою защиту? Лилит поджала губы, задумавшись, и отвела взгляд. Помолчала с полминуты и вновь посмотрела на Адриана уже серьёзнее: — У меня есть идея. Я психологически устойчива к разного рода проблемам, благодаря моей стихии. В разы сильнее, чем обычные колдуны. И если ты возьмёшь немного моей Сфармы для себя… — Это запрещено законом, Лилит, — перебил её Блоссом. — Хочешь, чтобы меня ещё и посадили ко всему прочему? — опасливо сузил глаза он. — Всё будет сделано незаметно. К тому же понадобится совсем немного, а это уже легко замаскировать. Ты же питаешься эмоциями? — Питаюсь — громко сказано. Но да, эмоции — моя стихия. — Меня научила этой фишке мама. Ей же подвластна жизненная энергия, как ты знаешь, и она вообще может вытягивать Сфарму из других без отражения этого в Оке Всеведения. Так вот. Если мы её смешаем с твоей стихией через близкий тактильный контакт, то всё получится. Уровень эндорфина в крови подскочит, это будет в любом случае активный всплеск эмоций. А так как твоя стихия те же эмоции, ты можешь вместе со Сфармой потянуть из меня и их. Прикрывшись стихией, малая доля Сфармы не отразится в Оке. Адриан с сомнением посмотрел на Лилит, не веря, что она в принципе это предложила. Сфарма… Слишком опасно. Слишком за гранью. Одно дело забирать её, перенося в колбы, как было на втором испытании, а другое… использовать её в собственных целях. Для себя. Пусть и на добровольных началах. — Ты не навредишь мне, сам это знаешь. Зато моя жизненная энергия точно поможет остаться тебе в здравом рассудке в Дарклигнуме. Адриан всё ещё молчал, оценивающе смотря на Лилит. Её искусанные губы, прилившая к щекам кровь… Всё в ней кричало, что она стесняется рядом с ним, хотя у них когда-то был секс. Что может быть интимнее? И при словах о близком тактильном контакте её глаза заблестели, как у довольного дитя. Хотелось выругаться. Лилит желала его. Но вот только Адриану это было не нужно. Он мог бы легко согласиться и вновь переспать с ней, а что потом? Похоже, она до сих пор не отошла от прошлого раза, так зачем опять обманывать её надежды? Адриан не любил Лилит — не как женщину. Скорее, как сестру. И не хотел причинять ей боль… Хотя, похоже, он и так это уже делает, сам того не понимая. И как же быть? — Я настолько противна тебе? — неожиданно выпалила она, нахмурившись, и отшагнула назад. — Что?.. Нет! Конечно, нет! — Адриан внезапно сократил между ними расстояние, и горячее дыхание Лилит обожгло его губы. — Тогда что? Это же поможет тебе! Если ты считаешь, что я таким образом пытаюсь завоевать твоё внимание, то это не так. Всё в прошлом, ты сам сказал. И я не прошу спать со мной, достаточно будет поцелуя. Знаешь, зря я… — взмахнув рукой, затараторила Лилит. — Твой барьер силён, и ничто пока не в силах его сломить. Поэтому и в Дарклигнуме есть шанс пережить психологическое давление. Я верю в тебя, даже если ты в меня нет, поэтому искренне желаю удачи. Давай провожу тебя до двери, — коротко улыбнулась она и уже направилась к холлу, когда Адриан внезапно взял её за предплечье и притянул к себе. Её пылкий взгляд столкнулся с его ледяным. Они замерли, не разрывая зрительного контакта. Блоссом положил ладони на разгорячившиеся щёки Лилит и подался вперёд, приникая к губам с нежным поцелуем. И Джонсон покорно ответила, раскрыв рот, и столкнулась с влажным горячим языком Адриана. В пах тут же ударила волна возбуждения, тягуче собираясь в одной точке, и Блоссому рефлекторно захотелось закинуть Лилит на постель. Он закопался ладонью в копне каштановых кудрявых волос, оттянув их на затылке. Прижался к Лилит, буквально вдавливая её в свою грудь, и не отпускал ни на дюйм от себя. Целовал ласково, аккуратно — не так, как остальных, когда целью являлся обычный секс, а поцелуи становились лишь сопутствующими действиями. Адриан прекрасно знал, как вытягивать эмоции, но что делать со Сфармой?.. Понятия не имел, как быть с жизненной энергией. И стоило Адриану о ней подумать, как вместе с эмоциями, отдающимися в груди приятной вибрацией, он ощутил кое-что ещё. Совершенно необычное и новое. Приятным теплом между их губами заструилась тонкая ярко-белая нить. Свечение рассеивалось во все стороны, и Лилит с Адрианом утопали в нём. Сфарма растекалась по горлу, опускалась ниже и бежала по жилам, наполняя каждую клеточку тела. Жизненная энергия пьянила, дурманила. Блоссом стиснул Лилит в талии и потащил к дивану, не отрываясь от губ. Сев, следом усадил Джонсон себе на колени, продолжая её целовать. Приподнял лицо за острый подбородок и отстранился, наблюдая за тем, как Сфарма тянется от неё к нему. А яркие эмоции, которые Лилит испытывала от поцелуя, наполняли Адриана новой магической силой. Её буквально трясло от испытываемых чувств — они отчётливо передавались Блоссому и были намного сильнее и ярче, чем у него. Адриану вновь стало некомфортно. Корил себя за то, что мучает девчонку, ведь она прекрасно понимала, что этот поцелуй между ними — последний в их жизни. Ничего дальше не будет. А Джонсон абсолютно точно влюблена — теперь в этом не оставалось сомнений. Если бы это был кто-то другой — плевать, Адриан и не так поступал с девушками. Но ведь это Лилит, его Лилит, которая была почти что семьёй. А он… эгоист, сам даже не получавший и капли удовольствия, которое испытывала Лилит. Адриан был противен себе. Поэтому, в последний раз скользнув языком, он отстранился. Вместе с этим оборвалась и нить Сфармы. Джонсон впилась пальцами в плечи Адриана и прикрыла веки, прерывисто дыша, когда всё закончилось. — Порядок? — спросил Блоссом с толикой заботы в голосе. Слишком мягко, слишком ласково. Но иначе просто не мог — не после того, как Лилит отдала ему часть себя. — Д…да, — кивнула она, чуть улыбнувшись. — Полный. — Надеюсь, это того стоило, — неуверенно улыбнулся в ответ он. — Поверь, точно стоило. И только попробуй теперь не справиться с испытанием. И они одновременно усмехнулись друг другу, восстанавливая напрочь сбитые дыхания. — Почему Сфарма светилась? Когда мы собирали её в «Котловине», она была невидимой, — нахмурился Адриан. — Она светится, только когда передаётся напрямую от человека к человеку. То есть, если бы ты на испытании забрал её себе, она бы тоже засветилась, — пояснила Лилит. — Слушай, у меня к тебе будет просьба, — поёрзав на его коленях, Джонсон не спешила пересаживаться, но вмиг изменилась в лице. — Какая? — В последнее время у меня не ладится с семьёй. Не рассказывай им, что я тебе помогала, хорошо? Блоссом в удивлении вскинул брови. Джонсоны со стороны всегда казались ему идеальными: жизнерадостные, улыбчивые, дружные. С крепкими родственными узами и высокими ценностями. Но… кому как не Адриану знать, что такое красивая картинка. В его семье одно время всё тоже было далеко не гладко: начиная с любовной связи Кая и Каталины и заканчивая полной разрухой, которая случилась после отъезда последней. Благополучие в тот день с хрустом надломилось и пошло трещинами. Словно маска, обнажившая все давние, запиханные в дальний угол проблемы и вывернувшая покрывшиеся язвами внутренности наружу. Всё из-за Лины перевернулось с ног на голову, а дальше полетело к чертям уже машинально. Атмосфера была уже не той, напряжение росло, иногда выливаясь в ссоры и споры. На каждом празднике, на каждом семейном собрании абсолютно всё шло не так. Когда стул Лины оставался единственным пустым за столом. И только проклятие сумело вновь собрать некогда родных людей воедино. И вернуть всё на круги своя, сплотив крепче, чем когда бы то ни было. Поэтому Блоссому стало интересно. — А что в этом такого? Мы же дружим семьями… Твои и сами порой нам помогают. — Просто не хочу, — тряхнула головой Лилит, отведя взгляд, и убрала руки с плеч Адриана. — Как только я поменяла работу, мы абсолютно перестали находить общий язык. Не хочу, чтобы они хоть как-то лезли в мою жизнь, хоть что-то о ней знали. До сих пор пытаются контролировать, словно мне пятнадцать, а не двадцать семь. И Картер туда же… А всё потому, что я не пошла по специальности, как они хотели. Мать хотела пропихнуть меня в Ковен… Администратор для них слишком «человеческая» должность, видите ли. Вздор! — закатила глаза она, фыркнув. — Как только накоплю денег, съеду от них. — Ну, вот я веб-дизайнер, тоже не особо «магическая» профессия. Зато приносит кучу удовольствия. Так что если тебя всё устраивает, шли всех к чертям, — улыбнулся Адриан, щёлкнув Лилит по носу. Джонсон заправила прядь волос за ухо, и Адриан увидел, как дрожит её рука. Он тут же перехватил её ладонь, сжав в своей. — Ты чего? — обеспокоенно спросил Блоссом и только сейчас заметил, как Лилит побледнела. А потом гневно прищурился: — То, что ты делаешь для меня, ослабляет тебя, не так ли? — Неважно, — она попыталась вырвать руку, но ничего не вышло. — Просто сохрани всё в тайне. Прошу. Не хочу, чтобы родители и Картер думали, что я выслуживаюсь перед ними, пытаюсь казаться лучше, помогая тебе. Потому что это не так. В моих действиях нет корысти или желания показать себя. Всё идёт от чистого сердца. — Я знаю, Лилит, — нахмурился Адриан, и шрам над его бровью разделился пополам из-за морщины. — Но ты не должна жертвовать собой, своим здоровьем. Это не твоя битва. — Я так хочу, Адри! — ей всё же удалось вырвать ладонь. — Уважай хоть ты мой выбор. Я быстро восстановлюсь, честно. — Ладно, — выдохнул он, сдавшись. Осуждать её могут и другие, но он не должен. — Спасибо тебе. — Всегда пожалуйста, — наконец на её лице появилась улыбка. — А тебе спасибо за понимание. — Да не за что. Знаешь, я творил раньше много абсурдных вещей, которые расстраивали родителей и за которые мне дико стыдно. И я истрепал все нервы маме с отцом. В те годы казалось, что родные не понимают меня, а я знаю всё лучше всех в этом мире. Устраивал бесконечные вечеринки, не приходил ночевать, влипал в кучу неприятностей как в школе, так и за её пределами… Чего только не выкидывал. И тогда мне тоже не хотелось ничем делиться со старшими. Так что если тебе это нужно, кто я такой, чтобы бежать и докладывать? Да и вообще, это не моё дело. — Хорошо, — кивнула Лилит, встав с коленей Адриана. — Я, конечно, не была такой оторвой, как ты, но в данной ситуации точно не считаю себя неправой. — Тебе просто нужно съехать от родаков. Поверь, помогает. — Поверю. Ну что, может, чаю напоследок? — предложила она, разгладив невидимые складки на толстовке. — Если только ненадолго. Лина наверняка уже вернулась домой.***
— Чёрный капюшон? — с недоверием спросил Кит. — Ты уверена, что она не врёт? — Зачем бы? — парировала Лина, взмахнув ладонью. — Откуда ей вообще знать про то, что происходит у нас в семье? — Это слишком странно, что в разгар борьбы с проклятием появляется ранее неизвестная сестра Дэмьена, — настаивал на своём Кит. — Двадцать с лишним лет полной тишины, и на тебе. — Кит, я видела её. Мэй как две капли воды похожа на Дэмьена. Все вопросы сразу же отпадают. — И где она сейчас? — пренебрежительно спросил он. — Может, она и вправду сестра твоего друга, но при этом связана с проклятием. — Ты высасываешь из пальца и строишь какие-то уж слишком нереалистичные теории! — воспротивилась Лина. — Я быстрее в НЛО поверю, чем в то, что Мэй причастна. Оставила её с Дэмьеном. Она явно хотела побыть с ним наедине, да и мне больше там делать нечего. — Искала Дэмьена, а ранила при этом меня, — недовольно сморщил нос Адриан и непроизвольно потёр шрам указательным пальцем. — Она сказала, что испугалась, когда Картер сковал её магией. И просто защищалась. Адриан раздражённо фыркнул, откинувшись на спинку дивана. Брат был сам не свой после возвращения от Лилит, так толком ничего и не рассказав, кроме того, что он в полном порядке. Каталина чувствовала, что Адриан о чём-то умалчивает, но у неё не осталось никакого желания выяснять, что именно, и тянуть из него это клещами. Не хочет — и поделом. Проблем и головной боли хватало сполна и без этого. — Не суть. Я о другом, — Каталина обвела каждого в гостиной немигающим взглядом, остановившись на Кае, что сидел напротив. — Чёрный капюшон — это всё, что я помню о стрелке. А теперь ещё и Адриан, — она кинула взгляд на старшего брата, — неожиданно утративший связь с реальностью. Вдруг мы выясняем, что кто-то, скрывший лицо за таким же чёрным капюшоном, рыскал в спальне. Улавливаете связь? — Это значит, на Адриана было действительно наложено заклятье, — твёрдо кивнул Кай, прекрасно понимая, к чему клонит Лина. И на её губах появилась тень улыбки. — Некто искал что-то в комнате, чтобы колдовство удалось. Если это тот же человек, что в тебя стрелял… — он вскинул брови. — Получается, теперь мы наверняка уверены, что нам вставляют палки в колёса намного активнее и жёстче, чем изначально предполагалось. Вот только кто мог пробраться к нам в поместье? И как? — Либо это кто-то знакомый, — сразу подхватил Макс, вливаясь в разговор, и задумчиво посмотрел на Блэквуда. — Либо кто-то воспользовался заминкой, пока мы были заняты, и незаметно перенёсся в спальню Адриана через портал. В любом случае, не зря Валерия поставила защиту на наш дом. — И самое хреновое, — продолжил Адриан. — Что чёрная толстовка — настолько распространённая базовая вещь, что она есть практически у каждого в гардеробе. Лилит сегодня была в такой, Ноа мы встретили тогда с Китом тоже в ней. Чёрт, да даже у меня она есть! — вскинул руки он в знак поражения. — И у меня, — горько усмехнулась Каталина от безысходности. — Мам, пап, что думаете? — она воззрилась на родителей, что мирно слушали детей всё это время. Они переглянулись между собой, и Кэтрин сжала ладонь мужа в жесте поддержки. — Думаем, что на время нужно вообще замолчать. Ни слова об испытаниях и успехах или сложностях в их прохождении, — произнёс Александр тоном, не терпящим возражений. — Адриан, не рассказывай ничего Лилит. Мы с Кэт не будем затрагивать эту тему со старшими Джонсонами. Каталина, — он перевёл напряжённый взгляд на дочь. — Дэмьен тоже ничего не должен знать, как и Далия, — и посмотрел на Кая. — Ох, да прекрати! Дэмьен жизнь свою отдал за нас! — возмутилась Лина. Непонимание и раздражение внезапно всколыхнулись в ней так яро, что обожгли горло. Хотелось вскочить на ноги и запротестовать, высказать всё, что она думает на этот счёт. Это же Дэмьен… Её Дэмьен! Который столько всего сделал, стольким пожертвовал… Но тут Каталину неожиданно легонько толкнули в грудь невидимой силой, и, схватившись за подлокотник дивана, она перевела ошеломлённый взгляд на Кая, что неодобрительно прищурился в ответ. Воспользовался связью, показывая ей, чтобы она уняла свой пыл. Прямо как сама Лина на корте для волейбола несколько месяцев назад, когда хотела вывести Кая из игры. И ей не осталось ничего, кроме как глупо хлопать ресницами с полным пониманием того, что Кай чувствует каждый всплеск её эмоций. Особенно на столь близком расстоянии. А вот он, к её стыду, оставался абсолютно спокоен и непоколебим. Хотя отец затронул в своей речи и Далию. «Как тебе это удаётся, чёрт возьми?» — Лилит чуть в обморок сегодня не упала, когда усиливала мою защиту! — не менее возмущённо воскликнул Адриан. — Или, может, они специально делают вид, что помогают, — подметил Александр. — Или с кем-то ещё обсуждают происходящее, таким образом сами того не понимая, как сливают информацию кому не надо. Я даже Макайе не собираюсь пока ни о чём отчитываться. Слишком серьёзные обороты всё принимает. Враг уже не отсиживается в ожидании, пока проклятие погубит нас. Он вышел из тени. И пытается убить каждого по очереди, не дожидаясь итогов. — Отец прав, — согласился Макс. — Мы не можем рисковать. Я всякого насмотрелся, пока работал на Тэрпенторию. И порой именно самые близкие оказываются теми ещё предателями. Каталина в протесте скрестила руки на груди и насупилась, выказывая полнейшее несогласие. — И что будем делать дальше? — спросил Адриан уже спокойнее, хоть на его лице и до сих пор читалось негодование. — Проходить испытания, — поднялся с кресла Кай. — И молиться, чтобы все дожили до финала.***
Чернота заволокла пространство, ослепив. Каталина будто барахталась в океане, не понимая, куда плыть. Шла наощупь, не зная, что ждёт впереди. И каждый шаг отдавался новой волной мурашек. Потому что неизвестность пугала. Так холодно и зябко, что хотелось оказаться у камина с чашкой горячего какао. Но она одна. Совсем одна. А со всех сторон лишь кромешный мрак, которому нет конца и края. Каталина боялась темноты. С того самого дня пустые одинокие улицы после заката солнца пугали. И накатывала неконтролируемая паника. До нехватки дыхания от сдавливающих кольцом горло невидимых щупалец, до бешеного сердцебиения, от которого едва не трескались рёбра, до тошноты и онемения ног… Мир в такие моменты кружился и растекался, напоминая размазанные краски на ещё не высохшем полотне. И снова она здесь. Совсем одна. Беззащитная и слабая. Замерла, услышав шаги за спиной. Тело пробило новой волной ледяного пота, когда тишину разрезал звук снятого с предохранителя оружия. И тотчас повеяло смертью. Этот запах крови с примесью мокрой земли после дождя нельзя спутать ни с чем. Каталина слишком хорошо его знала. Закрутилась на месте, пытаясь увидеть хоть что-то. Хоть как-то обезопасить себя, но все жалкие попытки оказались тщетными. Сорвалась с места. Рванула на инстинктах, интуитивно. Бежала, сама не зная, куда. До боли в ногах, до крови на пятках, до последнего вздоха в разрывающихся от нехватки кислорода лёгких. Но это не спасло. Не спасло от оглушительного выстрела и последовавшей жгучей боли, словно органы разорвали в клочья и выжгли одновременно. Последним из её уст самопроизвольно вырвался предсмертный крик. Каталина вскочила на кровати, рвано и сипло затянув воздух ртом. Схватилась за горло, царапнув по нему ногтями, так как всё ещё казалось, что его сдавливают незримые оковы. Нет. Никто держит. Но почему же она никак не может отдышаться? — Кошмар… Это просто кошмар… — судорожно шептала Лина, зажмурившись и отгоняя никак не рассеивающийся липкий морок. Её трясло. Постельное бельё намокло, как и волосы, налипшие влажными потемневшими прядями на лицо. На коже выступили капли пота, и, когда лёгкий ветерок, пробравшийся через приоткрытое окно, дунул, тело покрылось мириадой жалящих мурашек. Заозиравшись, Каталина не обнаружила рядом с собой Кая и нахмурилась, переведя взгляд на будильник у изголовья кровати. Три часа ночи. «И где же тебя черти носят?» Похоже, не одной ей что-то не давало спать. Загорская откинула одеяло и поднялась с постели, ёжась от холода. Сняла футболку Кая со спинки стула и, не раздумывая ни секунды, надела её на обнажённое тело. Вполне могла бы сойти и за ночную рубашку, ибо доставала практически до колен. Поверх накинула ещё махровый халат, затянув его поясом потуже, и, распахнув дверь, покинула спальню. Сон как рукой сняло. После возвращения из Илизариума Каталина ни разу так и не поспала нормально. Её без конца мучили кошмары в совершенно разных вариациях, но неизменным оставалось одно — выстрел. И каждый раз она готова была отдать душу Смерти из-за оглушительного свиста, что вынуждал её из раза в раз подрываться на постели. Так больше продолжаться не могло. Лина тонула в болоте собственных страхов и непроработанных травм. Вязкая трясина затягивала глубже, сковывая по рукам и ногам. И если бы не Кай, который всегда старался быть рядом, Каталина давно бы потеряла рассудок. Сегодня они тоже решили спать вместе. Провести последнюю ночь перед отъездом в Дарклигнум друг с другом. И каким бы прекрасным ни было завершение минувшего дня, итог оказался неизменным — озноб и слабость во всём теле от жуткого кошмара. Лина морально истощилась, теряя хватку в этой неравной борьбе. Поэтому просто хотела заварить себе мяты и выдохнуть, очистив разум. Так бывает: порой нужна полная прострация, чтобы восстановиться. И даже если бы Каталине вдруг вновь захотелось спать, вряд ли бы она рискнула вернуться в кровать. Боялась заснуть, прекрасно зная, что её ждёт по ту сторону. Масла в огонь подливали слова Мэй. Понимание, что семью тщательно пытаются истребить, укоренилось ещё крепче в и так воспалённом сознании Каталины. Казалось, ещё немного — и она начнёт пугаться собственной тени. Кто бы только мог подумать! А ведь она всегда считала себя сильной, независимой, непоколебимой, умеющей давать отпор даже самому отъявленному мерзавцу. Не задумывалась вообще ни о чём, порой включая режим стервы. А сейчас… В кого она превратилась? Невротичку, готовую разрыдаться от одной мысли о стрелке. И об утраченном контроле над магией. То, что Каталина так ценила в себе и любила, что так долго развивала, рухнуло в одночасье. Чары не слушались. Напрямую зависели от эмоционального состояния хозяйки, которое едва держалось на последнем полусгнившем тросе. Весь вечер они с Каем провели за занятиями. Он помогал настроиться, сконцентрироваться, направить чары в нужное русло. Но если бы это помогало… Только если бы… Лина готова была отдать что угодно, лишь бы силы вернулись в прежнее состояние. Ведь сейчас нельзя было потерять ещё и их. В разгар главной битвы всей её жизни. И чем дольше она пыталась колдовать, тем отчётливее приходило понимание, что дело не только в резком выбросе магии после снятия печати, но и в том, что творится у Лины в голове. А сейчас там не было ничего, кроме полнейшего беспорядка. Каталина бесшумно спустилась по лестнице и, пройдя по коридору, остановилась в дверях кухни, с удивлением обнаружив тускло горящие жёлтым светом лампочки над столешницей. А потом и Кая, что сидел к ней спиной на барном стуле, залипнув в телефон. В воздухе витал приятный аромат трав, который Лина узнала бы из тысячи. Потому что это были мамины травы. И, похоже, Кай заварил себе из них настой. Загорская улыбнулась и, тихо подкравшись сзади, крепко обвила голый торс Кая руками, прижавшись лбом к его широкой спине. Потёрлась о мягкую кожу щекой, готовая заурчать. Все тревожные мысли в момент испарились, а за рёбрами растеклось щекочущее тепло, стоило оказаться рядом с Каем. — Лина? — удивлённо спросил Блэквуд, в момент развернувшись на стуле. Фиолетовые глаза столкнулись с чёрными. Первые блестели то ли от пережитой боли, то ли от вновь обретённого счастья, а во вторых читалось неприкрытое напряжение. — Что случилось? Почему ты не спишь? — беспокойно поинтересовался Кай, погладив Каталину тыльной стороной ладони вдоль виска. — Кошмар, — не став увиливать, ответила она, обхватив себя руками. — Снова? — нахмурился Блэквуд. Каталина кивнула, и её губы затряслись от внезапно подступившей истерики, стоило вспомнить о сне. Прямо как в детстве, когда кто-то обижал. Вот только теперь её уже не могли обидеть, по крайней мере не живые существа. А вот призраки прошлого… Вполне в состоянии вогнать в самый настоящий ужас. — Малыш… — теперь и во взгляде Кая появилась искренняя боль, которую он в полной мере разделял с Линой. Развёл её руки и, взяв за запястья, притянул к себе. — Иди сюда. Я здесь. Я с тобой. Уткнувшись носом в его ключицу, Каталина еле слышно всхлипнула. Горькие слёзы предательски жгли глаза, и Загорская зажмурилась, прогоняя их прочь. Ей было стыдно. Она не привыкла плакать при ком-то ещё, считая это проявлением слабости. Корила себя, ненавидела, но никак не могла сдержать рвущиеся наружу рыдания. А Кай лишь крепко обнимал её в ответ, прижимая к груди. Уложил горячие ладони на затылок и поясницу, поглаживая и шепча слова успокоения. — Прости-прости, — проныла Лина, завертев головой. — Я совсем расклеилась, но не знаю, как с этим справиться. Мне так страшно, Кай. Эти кошмары и ещё сегодняшние новости: сначала пытались убить меня, потом Адриана… Кто-то методично старается зачистить нас. Кажется, я схожу с ума. — Не желаю оставлять тебя в таком состоянии, — он отодвинулся, чтобы заглянуть в покрасневшие глаза Лины, и стёр большими пальцами влажные дорожки с её лица. Каталина неуверенно пожала плечами. — Но ты должен ехать. Нам осталось всего три испытания, если не считать зельеварения. Чем быстрее мы с ними расправимся, тем… Сам знаешь, — прошептала она, глотая слёзы. — Знаю всё это я. Но ты беспокоишь меня не меньше. Ты не думала обратиться к специалисту? — свёл брови в единую линию Кай. — Что-то мне подсказывает, что одними утешениями и объятиями здесь не обойтись. Лина закусила щеку с внутренней стороны, потупив взгляд. С недавних пор и сама задумывалась об этом, но уверенно гнала даже зачатки подобных мыслей прочь. Не хотела считать себя больной и нуждающейся, жалкой и беспомощной. До последнего оттягивала, надеясь справиться самостоятельно. Но с каждым разом становилось только хуже, а все попытки разбивались, словно хрусталь об асфальт. — Я… Не уверена. Да даже если и необходимо, ты предлагаешь мне потащить его с собой в Некрополис? Чтобы он там проводил мне психотерапию? — нервно усмехнулась Каталина, сцепив пальцы в замок. — Не лучшее время, Кай, и ты это знаешь. Обещаю подумать об этом, когда всё закончится. — Когда всё закончится, попросим семейную скидку, — вздохнул Кай, и Лина не сумела скрыть улыбки. — Не волнуйся, — она погладила Блэквуда по руке. — Рядом со мной будет Макс. И я очень хочу с ним поговорить. После возвращения из Дэрвилля он сам не свой. — Из этого молчуна хрен что вытянешь, — хмыкнул Кай. — Он быстрее язык себе откусит, чем что-то расскажет. — А я всё же попробую. Может, без вас рядом он всё же откроется. — Удачи, — Кай соскочил на пол, мгновенно став выше Каталины, и её нос оказался на уровне его груди. — Садись, я заварю тебе травы. — А почему ты не спишь? — забравшись на стул, Каталина исподлобья посмотрела на Кая, который включил чайник и достал с полки банки с травами. — Сон не идёт перед волнительным днём. — Тебе же завтра за руль, Кай. Это безрассудно, — укоризненно произнесла она. — Я знаю, но не могу же уснуть по щелчку. Несколько часов лежал в кровати, наблюдая, как ты мирно спишь. А когда понял, что ничего не выйдет, решил провести время с пользой, — Блэквуд насыпал несколько щепоток засушенных трав в чашку. — И как же? — изогнула бровь Лина. — Скачал на телефон пропуска в Дарклигнум для меня и Адриана с Китом. Ещё раз проложил путь, прикинув, сколько ехать и какими дорогами, чтобы добраться до пункта назначения максимально быстро. И снова перечитал статьи о лесе. Предупреждён — значит, вооружён. Чайник щёлкнул, и Кай залил травы кипятком, после чего поставил чашку напротив Каталины. Густой пар с приятным травяным ароматом ударил по рецепторам, и Загорская в наслаждении прикрыла веки. — Знаешь, пожалуй, я всё же могу отвлечься. Как я соскучилась по маминым сборам, — довольно закусив губу, Лина с прищуром посмотрела на Кая и осторожно отпила получившийся настой. — Кто бы сомневался, — улыбнулся Кай, облокотившись о стойку, и подпёр щеку кулаком, не сводя с Каталины изучающего взгляда, пока она смаковала горячий напиток, согреваясь и расслабляясь. Полумрак на кухне добавлял близости и особой магии моменту. Давно они вот так не сидели в полной тишине и относительном спокойствии. Только вдвоём. Пока остальной мир спал. Утром снова взойдёт солнце, все проснутся, и жизнь закрутится в привычном урагане, ударит шквалистым ветром, намереваясь снести и выбить из равновесия. Вновь настигнут проклятие, ворох проблем, неизвестностей и загадок. А сейчас… Сейчас здесь лишь он и она. Поставив чашку, Каталина инстинктивно облизнула нижнюю губу, сверкнув глазами. — Когда всё это закончится, — тихо произнесла она, — пообещай, что увезёшь меня так далеко, где нас никто не найдёт. Где меня не достанет дуло стрелка, где ничего не будет напоминать о проклятии, где мы сможем просто насладиться свободой, не боясь угроз со стороны. Кай лишь кивнул в ответ и наклонился ближе, не прерывая зрительного контакта. — Наверное, это так глупо, — покачав головой, пробормотала Лина. — В нынешней ситуации мечтать о чём-то светлом. О чём-то обыденном и столь далёком. Но я уже совсем забыла, как было «до». — Свет помогает двигаться дальше и не заблудиться во тьме, поэтому на всё остальное можно смело наплевать. Тебя не должно волновать чужое мнение, если ты чувствуешь, что мечты прибавляют силы и уверенности в завтрашнем дне, — сузив глаза, Кай моргнул, и его белки с радужками полностью затянулись чернотой. — Ты прав. Потому что я совсем потерялась. И порой кажется, что это никогда не закончится. Жаркое дыхание приятно обожгло лицо Лины, и она подалась вперёд, перегнувшись через стойку. Игриво провела языком по плотно сжатым губам Кая. Скользнула к уголку рта, от которого начинался самый длинный шрам, пересекавший лицо по диагонали через нос и до брови. Принялась выцеловывать рубец, поднимаясь выше и выше. А с каждым новым поцелуем по телу всё интенсивнее растекалась томительная нега. Хотелось отблагодарить Кая за всё, что он сделал. За его бесконечную поддержку и полное понимание. Хотелось держать так крепко, чтобы ничто было не в силах отобрать его. Слова Кая… Они проникали в самую душу. И всегда находили там отклик, заводя сердце вновь и вновь, чтобы оно продолжало биться, несмотря ни на что. Вопреки всем испытаниям, что подкидывала жизнь. Им предстоит наверстать ещё так много. Но Лина не желала спешить. А вот Кай… Как только она остановилась губами над бровью, Блэквуд рывком схватил Каталину за талию и, как невесомую пушинку, оторвал от стула, усадив на стойку. — Ох… — изумлённый стон вырвался изо рта Лины, и сердце забилось чаще, когда Кай распахнул за спиной огромные крылья, устроившись между её ног. Он никогда не показывал ей их. И это было так доверительно, так интимно, что сразу становилось понятно — они без сомнений перешли на новый уровень отношений. Кай полностью открылся перед ней, наплевав на правила и законы. — Вам же запрещено… — прошептала Каталина, не отрывая восхищённого взгляда от крыльев. Видела их только на рисунках в книгах и интернете, но в жизни… Это не шло в сравнение ни с одной пресловутой картинкой. — Можно я?.. — Лина протянула руку, устроившись на самом краю стойки, чтобы дотянуться. — Тебе можно всё, — прошептал на ухо Блэквуд, лизнув мочку, и прикусил её, оттянув, отчего у Лины всё свело спазмами в нижней части живота. Прижавшись грудью к груди Кая, она осторожно, словно перед ней была хрупкая фигурка, дотронулась до тёмно-бордовых перьев, столь жёстких и длинных, что просто не верилось в реальность происходящего. А потом уже более уверенно огладила крыло ладонью, нащупав хрящи и косточки, и провела по ним. И никак не могла оторваться, завороженно изучая оперение наощупь несколько минут. — Потрясающе. Просто невероятно! — Лина отстранилась, заглянув во всё ещё чёрные глаза Кая. Он изогнул губы в дьявольской ухмылке и дёрнул крылом, огладив ребром шею Каталины. Она томительно прикрыла веки, издав еле слышимый стон, и запрокинула голову, открывая доступ к остальной части горла. Мурашки бежали по коже, а возбуждение накатывало всё ярче, отдаваясь частой пульсацией в клиторе. Лина вцепилась рукой в плечо Кая, оставив на коже следы от ногтей. Обвила его ногами, прижимаясь ближе, и тёрлась, как кошка. Очертила скулы кончиками пальцев, скользя выше и зачёсывая отросшую чёлку назад. — Люблю тебя, — на выдохе произнесла она, одновременно приникая к жёстким обветренным губам. Бесцеремонно раздвигая их языком и беспрепятственно проникая в рот. Кай не сопротивлялся, позволив Каталине взять инициативу в свои руки. А она была совсем не против. Упивалась чувствами и подкрепляла связь, что вновь забилась в солнечном сплетении, тянувшись к демону, что создал её. И они с Каем вновь становились единым целым, связанным невидимыми нитями, которые никто не в силах разорвать. Магия заплескалась, перетекая от одного к другому и приумножаясь. Одна из лампочек над столешницей часто замигала с характерным звуком и, в конце концов, погасла. — Тише… — шепнул Кай, мазнув губами по щеке Каталины. Она глубоко вдохнула, выравнивая сбивчивое дыхание, и взяла Кая за запястье, положив ладонь на своё оголившееся бедро. Шире раздвинув ноги, повела его рукой выше — под футболку. Невыносимо терпеть. Хотелось большего! Лина горела, извиваясь в дьявольском пламени, изнемогая от вожделения. И когда Кай дотронулся пальцами до уже увлажнившегося клитора, Каталина прогнулась в пояснице, часто задышав ему в рот. — Боже, Кай… Я так хочу тебя! Хочу… — она скользнула рукой в брюки и, оттянув резинку боксеров, крепко сжала твёрдый член. Провела по нему несколько раз, размазывая смазку с головки. И в ту же секунду, издав тяжёлый вздох, Кай ввёл в Лину два пальца, заставив вздрогнуть. Взмах крыльев. И они вдвоём закрыты от всего внешнего мира. Существуют только друг для друга. Отделившись от остальных. Оторвавшись от губ Кая, Лина прижалась ртом к щетине, царапая нежную кожу. Прикрыв веки, еле сдерживалась, чтобы не застонать на весь дом, прикусив кончик языка. Кай всё активнее двигался в ней, стимулируя большим пальцем клитор, но и Каталина не спешила останавливаться, продолжая ласкать ладонью член. Вероятность того, что их могли застать, как подростков, добавляла адреналина и вынуждала делать всё ускоренно. Рвано. Страстно. Грёбаный стыд попасться на подобном, когда часть семьи даже не подозревает об их отношениях. Но сейчас Лине было плевать. Так хотелось кончить, так хотелось чувствовать Кая везде, что всё остальное отходило на второй план. Голова отказывалась работать и здраво мыслить, затянутая туманом безумия, что поселился там с того момента, как Кай дотронулся до неё. Рядом с ним Каталина теряла себя без остатка. Халат сполз с плеча вместе с футболкой, оголяя кожу. Уловив момент, Блэквуд провёл крылом по обнажённому участку кожи, всё ритмичнее двигая пальцами. И это стало последней каплей. Все прикосновения смешались воедино, усилив чувствительность. Хотелось кричать. Очередное прикосновение Кая — словно удар током, от которого волоски на теле вставали дыбом. Он был её чёртовым наркотиком, и она никак не могла слезть с него, да и не хотела, с каждым разом требуя всё большей дозы и загоняя иглу глубже в вену. Без возможности отступления. Каталина вздрогнула, когда мышцы мелко засокращались, а ноги закололо от нахлынувшей эйфории. Вновь вцепилась в Кая, возвращая себе самообладание. Но Блэквуд не собирался останавливаться. Вытащив пальцы, покрытые прозрачной смазкой, он в последний раз поцеловал Лину и, стащив её со стойки, поставил перед собой на колени. Не сомневаясь ни секунды, Каталина облизнула головку и плотно сжала её губами, вбирая член глубже и ускоряя ритм. Хватило совсем немного, чтобы Кай сжал платиновые локоны на затылке и принялся сам ускорять Каталину, пока она энергично двигала увлажнившейся от слюны рукой. В момент, когда из глаз были готовы брызнуть слёзы, Кай толкнулся в последний раз и замер, крепко вцепившись Лине в волосы. Член запульсировал, а во рту появился солоновато-горьковатый привкус спермы. Дождавшись, пока оргазм стихнет, Каталина аккуратно отстранилась, не проронив ни единой капли. Уткнувшись спиной в стальную ножку стойки, она подняла лукавый взгляд на Кая и столкнулась с горящими адским пламенем глазами, которым он вернул обычный вид. Довольно потянув уголок губ, Лина демонстративно проглотила всё, что было у неё во рту. И Блэквуд протянул ей руку, помогая подняться. — Ты просто невероятная, — он поцеловал её в нос. Крылья уже исчезли, и Кай вновь стал похож на обычного колдуна. — Взаимно, — улыбнулась она и ответно потёрлась о его руку, когда Блэквуд огладил её скулу. — Знаешь, кажется, мне даже захотелось спать, — зевнул он. — А ты тут травки пил. Не то тебе было нужно. Не то, — хмыкнула Лина. — Пойдём в кровать. Думаю, после такого и я усну, как младенец. Кай протёр поверхность стойки после всего произошедшего на ней и выкинул тряпку в мусорное ведро. После чего вновь хитро покосился на Каталину. — Значит, я добился поставленной цели. — Что?.. Ах, цели? — раскрыла рот в негодовании она. — Так всё это было исключительно ради того, чтобы усыпить меня? — Лина наигранно шлёпнула Кая ладонью по груди. — И не говори, что тебе не понравилось! Совмещать приятное с полезным, — он притянул Каталину к себе, поцеловав в лоб. — Я встану пораньше, чтобы никто не застал нас, как это чуть не сделал сегодня Адриан, — перекинув руку через плечо Каталины, Кай направился вместе с ней к лестнице, предварительно погасив везде свет. — Знаешь, мы должны обо всём рассказать. — Обязательно. Мы же с тобой обсуждали это. — Да… Просто… Не знаю, играть в прятки до бесконечности надоедает. — Думаешь, родители так быстро и легко примут факт, что их дети спят в одной постели? Со всеми вытекающими? И будут спокойно реагировать на это? — Тут ты тоже, конечно, прав. Это знание мало, что изменит. Лишь ещё больше вытреплет и без того убитые в хлам нервы. Ладно. Подумаем об этом позже. Просто я уже так устала от всего, — произнесла последние слова Каталина, уже закрывая за собой дверь спальни Кая. — Понимаю. Завтра трудный день. Нужно попытаться отдохнуть. — Я сейчас крепко обниму тебя, и ты обязательно уснёшь, — улыбнулась Лина, скинув с себя халат и следом — футболку. А затем юркнула под одеяло, сдвинувшись к краю в ожидании Кая. — Что-то мне подсказывает, что ты в таком виде точно не дашь мне уснуть, — усмехнулся он, тоже раздевшись. — А вот и дам. Ты просто попробуй. Покачав головой, Кай лёг рядом с Каталиной и притянул её к себе. — Всё у вас с Адрианом и Китом обязательно сложится, — прошептала Лина, уже прикрыв глаза, и переплела свои ноги с ногами Блэквуда. — И вы найдёте Древо жизни. — У нас нет выбора. Поэтому, конечно, найдём, — Кай нежно поцеловал Каталину в макушку и прижал ближе. Такую маленькую и хрупкую, словно она была фарфоровой куклой, полностью теряясь в его объятиях. — Спокойной ночи, Лина. — Спокойной ночи, Кай.