Теорема (не)счастья

      Он не знает как это объяснить. Может, это и не стоит объяснять? Когда он тихо подкрадывается сзади, чтобы громко закричать у её уха, чтобы после бежать от неё со всей возможной призрачной скоростью, он искренне смеётся. Когда всё время наблюдает за её серьёзным взглядом, его тело пронизывает небольшой холод. Когда она улыбается ему в ответ — он расцветает.       Тут нечего объяснять. Он просто влюбился.       Тяжело любить, когда они не могут даже спокойно прикоснуться друг к другу. Невозможно не умереть заново от чувства, когда их души невольно соприкасаются. Они не чувствуют насколько же нежна их кожа, шероховаты ли их губы или каково это — трогать. Бэн может лишь тихо подойти сзади, чтобы прошептать у её уха нежные слова.       — Вил... — он поджимает губы, когда пытается имитировать хотябы видимость этих прикосновений. — Я люблю тебя.       Девушка отвлеклась от вида из окна, но как только наткнулась на слишком близкое к ней лицо, то тут же смущённо вернулась рассматривать подступающую зиму. Она не привыкла так общаться с кем-либо. В особенности, если это кто-то кроме Клауса или сестры. В особенности, если это был Харгривз.       — Бэнни, — она усмехается от того, насколько же сильно её голос вздрогнул, — Не смущай меня.       Но он всё никак не отходил от неё. Ей не составит труда отойти и пройти сквозь него, но сама мысль, что их души вновь зацепит, заставляет её нутро сжаться. Это нечто большее, чем просто касание.       Бэн не отступал, продолжая сверлить её глазами. Обычно он не ведёт себя так настойчиво, от чего Виолетте тяжело даже и слова вымолвить. Она пытается отыскать ответ где-то за окном, но все её спасения разъежались в разные стороны со звоном шин или запахом листьев. Вилу слишком сильно любит осень, чтобы так распрощаться с ней. Вилу слишком сильно любит призрака, что таращится на неё уже несколько минут, чтобы здраво мыслить.       — Я тоже, — она смиренно прикрывает глаза, понимая, что поддалась его натискам, — Я тоже люблю тебя.       — А я сильнее, — его настойчивость улетучилась в тот же момент, когда он мило скорчил лицо.       — Вообще-то... — но не успела она возразить, как он уже побежал в сторону гостиной, как обычно завлекал её в догонялки.       — А я сильнее, я сильнее, я сильнее, — он с огромной улыбкой на лице оборачивается во время бега, но когда понял, что его соперник уже наступает ему на пятки, он вмиг ускоряется. — Я сильне-е-е.       — Балбес, что Клаус скажет? — она не сдерживает смеха, когда замечает в стороне непонимающего медиума.       Они беззаботно бегали по всему поместью, выясняя, кто же любит сильнее. Они светились, кричали во всей тишине и мраке жизни после смерти. В какой-то момент Бэн специально останавливается, чтобы девушка врезалась в него. Когда души соприкаснулись, каждый мог почувствовать волну теплоты во всем холоде смерти. В такие моменты они не переставали чувствовать себя живыми.