Book club

Вопрос застал Армина врасплох. Он удивлённо посмотрел на парня. — Почему ты так считаешь? Жан в два широких шага подошёл к блондину и навис над ним. — Обманывай кого угодно, но я-то сигарету чую за километр, — приврал, конечно, но для эффекта сойдёт. Армин, кажется, задрожал. — Нет, я не курю… — выдавил он, потупив глаза. — Тогда откуда запах? — Жан упёр руки в бока и сурово посмотрел на парня. — Эх… Это всё… Подработка… — вздохнул Армин. — А теперь ты сядешь и расскажешь мне обо всём, начиная с той книги, которую ты читал в больничном парке! — заявил Кирштейн. — Жан… — удивлённо посмотрел на него большими голубыми парень. — Разве тебе не всё равно? — Может, и всё равно, но ты мой друг, я хочу понимать что с тобой вообще творится! — не раздумывая, ответил Жан. Армин сел на свою кровать, а Кирштейн — напротив, на стул, вперив взгляд в блондина. Тот помолчал, потом медленно заговорил: — Та больничная карта — это карта моего дедушки. Он уже давно болеет, с каждым месяцем становится всё хуже. Я смотрел, какие лекарства ему прописали. Сумма внушительная. Некоторые лекарства должны выдавать бесплатно, но всё равно приходится их покупать, потому что у нас в городе сложно добиться бесплатной выдачи. Я и так работал в кафе после школы, но платили недостаточно, поэтому я взял ещё одну работу уборщиком… На заводе. — И что же? Почему табаком пахнешь? У нас металлургический завод, — хмыкнул Жан. Армин вздрогнул. — Ну, там… Курят очень много… И… Впрочем, да, там много курят, поэтому от меня пахнет. — У тебя же аллергия! — вспомнил Кирштейн. По лицу парня видно было, что он что-то скрывал и не хотел говорить. — Она сезонная, — заявил парень. — Когда Эрен заболел, все мои силы ушли на поиск лекарства вместе с Ханджи, поэтому я не мог работать. Сейчас Ханджи разрешила мне немного отдохнуть и я… — Пошёл работать! — воздел руки к потолку Жан. — У тебя просто железная логика! — Я это ради дедушки делаю! — вдруг закричал Армин и вскочил с места. — Он больной, ему нужны лекарства, а пенсии на всё не хватает! — Где же твои родители? — резонно спросил Жан, спокойно глядя на покрасневшего и сжимающего кулаки парня. — Они умерли. В той же аварии, что и родители Микасы, — Арлерт всхлипнул, пытаясь успокоиться. Жан промолчал, потупив голову. Вот как выходит. Значит, Армин — сирота, у которого только дед и остался… — Прости, я не знал, — тихо сказал он наконец севшему на кровать парню. Тот покачал головой. — Ничего, не извиняйся даже… Мне сейчас главное помочь Эрену, заплатить за лекарства… И начать уже учиться. Если не буду хорошо учиться, не смогу поступить в институт на бюджет… — В институт? — заинтересовался Жан. — Да-а… — кивнул Армин и замолчал. — В какой? — снова подтолкнул его к разговору парень. — В медицинский… Доктор Ханджи посоветовала мне идти туда на генную инженерию. Говорит, что у меня все задатки для этого есть… — блондин улыбнулся и вдруг испугался чего-то. — Я не хвастаюсь, просто говорю, что мне доктор сказала! — Она права, — кивнул ему Жан, подперев голову рукой. — Ты очень умный. Заметил эти странные клетки в крови Эрена… — Тогда уж просто внимательный, — поправил его парень. — Внимательный и умный. В школе ты на доске почёта среди отличников — это круто. — Да, только вот фотография не крутая, — улыбнулся Армин. — Я же тогда очки носил, она ужасна. — Сто лет в школе не был, даже не помню! — поднял брови Жан. Он рассчитал верно — Армин поспешил достать школьный фотоальбом, чтоб доказать свою правоту. Он показал фотографию — с неё счастливо улыбался милый мальчик с длинной светлой чёлкой, падающей на лицо; мальчик в массивных круглых очках, которые безбожно портили его красивое лицо. — Ну, да, ты прав… Эта фотография из 4 класса, неужели не перефотографировали до сих пор? — пересмотрев альбом, спросил Жан. — На фотографию деньги нужны, просто так её не сделают… — вздохнул Армин, забирая альбом, и вдруг вскинулся, хитро посмотрев на парня. — Это же общешкольный альбом, ну-ка посмотрим, как выглядел ты в то время! Жан вскочил и попытался вытащить книгу из рук сидящего на кровати паренька. — Нет, не надо! Не смей смотреть, я тогда был уродом! — Да ладно тебе! — смеялся Армин, уворачиваясь и листая страницы. Жан резко навис над ним, навалился на кровать, прижимая парня спиной к стене. Армин ойкнул да так и застыл, выставив книгу перед собой, словно щит. Жан нервно сглотнул. Неловкая ситуация… — Ты милый… — вдруг прошептал Армин, скрывая лицо за альбомом. Кирштейн во все глаза уставился на обложку книги, туда, где, по его расчётам, находились глаза блондина. — Чего?.. — Милый ты… — повторил Армин, сжимаясь под пристальным взглядом парня. — Что это з… Значит? — дрожаще спросил тот. — Что ты милый… На фотографии! Он развернул альбом к лицу Жана, показывая его фотографию. На ней был милый пухлощёкий мальчик серьезно, даже как-то обиженно смотревший в камеру. — Ты явно лучше меня выглядел, — тихо продолжил Армин. — Да не правда! — воскликнул Жан. — Ты посмотри, какой я хомяк! Я тогда жирным был, ужас какой-то! Может, и милым, но мне эта милота к чему?! — он помолчал и добавил. — Сварщику она не нужна… — Почему ты хочешь быть сварщиком? — спросил Армин, садясь поудобнее. Жан тоже сел нормально, прислонившись спиной к стене, и вздохнул. — Это престижно. И учиться недолго. Мне бы от мамы съехать поскорее… — Почему ты так хочешь съехать? — Надоела её опека. По каждому поводу беспокоится. — Думаешь, она перестанет беспокоиться, когда ты съедешь? — поднял бровь Армин. Жан закусил губу. Да, он прав… Возможно, будет даже хуже. — Ну и что? Зато буду независимым от неё, и она не будет попрекать тем, что я живу на её деньги! — А она попрекает? Жан замялся. — Пока нет, но кто знает… — А кем бы ты хотел быть? — спросил блондин, с любопытством посмотрев на парня. Тот помолчал. Говорить, или нет? Армин — это вам не Райнер. От него непонятно чего ждать… — Я хотел быть журналистом. — Вау! — искренне удивился Армин. — Почему же передумал? Перехотел? — Нет… Но слишком дорого учиться… На бюджет всё равно не поступлю, поезд уехал. — Не правда! — воскликнул вдруг Армин с воодушевлением, поднимаясь. — Ты ещё сможешь подготовиться и поступить! Впереди целых… Полгода! Жан с недоумением посмотрел на него. Какое «поступить»? С какого дуба рухнул Арлерт? — Так, на журналиста надо хорошо сдать английский, да? — В универе свой вступительный экзамен, — слабо отозвался Кирштейн. — Письменное задание по литературе и устные ответы на родном и английском. — Значит, надо много читать и знать инглиш! Хочешь, я помогу тебе? — немного успокоившись, с надеждой спросил Армин. — Знаешь… — нахмурился Жан. — Ведь даже если не поступлю, вреда от учёбы не будет… — Да, да, да! — согласно закивал Армин, снова садясь рядом. Жан искоса посмотрел на паренька. Какой же он щуплый, так и хочется откормить! — А как же твоя работа? — Можем после неё заниматься, — пожал плечами Армин. — В кафе я через день, в заводе так же, но заканчиваю раньше. — Тогда я буду приходить к твоей работе, и идём заниматься? Армин закивал. Они спустились вниз. Дедушка Арлерт смотрел телевизор в гостиной, но, заслышав парней, повернул к ним голову. — Твой друг уже уходит? — удивился он. — Да, дедуль, — кивнул парень. — Угостил бы его пирогом! — возмутился старичок. — Будь гостеприимным, Армин! Блондин смутился и за руку потащил по-идиотски улыбающегося от этой неловко ситуации Жана на кухню. — У вас всё такое… — парень, осматривая кухню с выцветшими обоями, общарпанными поверхности столов, и скрипящими дверцами шкафчиков, остановился, чтоб подобрать подходящее описание всего дома Арлертов. — Ретро. — Так и скажи, что всё старое, — Армин достал из невысокого дребезжащего холодильника огромную тарелку с круглым пирогом, явно яблочным, судя по тонкому аромату, исходящему от него. Холодильник зажужжал ещё сильнее, протестуя против отлучения пирога из себя, и вдруг с предсмертным хрипом выключился. — Блять! — вдруг выругался Армин. Жан во все глаза уставился на него, а блондин словно и не замечал, продолжая сыпать матами. — Чё за хуйня опять? Грёбаный холодильник, заебал всех. Выкинуть бы тебя, сука, — Армин что-то переткнул в розетках, пнул холодильник ногой, и тот зажужжал снова. Арлерт повернулся к Кирштейну и застал его с упавшей челюстью и круглыми глазами. — Ой, — только и пискнул он, зажимая рот руками. — От кого, а от тебя я матов не ожидал, — усмехнулся Жан, приходя в себя от шока. — Прости. Я, когда злюсь, часто матерюсь… Прости… — Ничего, мне не привыкать, — махнул рукой парень. Армин отрезал ему кусок пирога. — Почему вам не сдать холодильник в ремонт? — спросил Жан, прислоняясь к столу. — Нам вообще много чего надо сдать в ремонт, — грустно улыбнулся Армин, садясь на стул рядом с парнем. — Но это дорого. А сами починить не можем. Дедушка уже старенький, ещё и больной, ему нельзя напрягаться. А я в технике не особо, только если разберу, и обратно не соберу… — Я бы мог позвать Райнера, он хорошо в технике разбирается, — подумав, сказал Жан. Пирог ему очень нравился: холодный, со свежим вкусом яблок, в меру сладкий — идеальный, в общем. Даже не хотелось ничего говорить и предлагать, а только взять ещё пару кусочков… Пару десятков кусочков. И съесть в одно лицо. — Райнер — это который Хисторией интересовался? — подозрительно спросил Армин. — Да. Он же сказал, что всё для тебя сделает, если поможешь ему подружиться с Хис. Пусть холодильник чинит. И что у вас там ещё плохо работает? — А это честно будет? Ведь я не хочу брать ответственность за то, что она может разбить ему сердце! — нахмурил брови Армин. — Райнер не из тех, кто будет попрекать других совершённым некогда добром, не переживай, — жуя пирог, заверил его Жан. — Спасибо… — робко улыбнулся Армин, впервые встретившись с ним взглядом. Жан замер, заглядевшись на лицо паренька и его невероятно голубые глаза, и чуть не уронил пирог на пол, испачкав руки. Армин смущённо отвёл взгляд и захихикал, пока Жан тихо ругался, убирая куски яблока с рук. — Очень вкусный пирог, — сказал он, стоя в дверях. — Где вы купили его? — Я сам испёк, — улыбнулся Армин, прислонившись плечом к дверному косяку и поглядывая на застёгивающего куртку парня из-под длинной чёлки. — Настоящий кулинар! — похвалил его Жан. — Надеюсь, в следующий раз ты снова угостишь меня пирогом? — Лучше приготовлю что-нибудь другое, если время будет, — ответил Армин. Они стояли в неловком молчании. Каждый чувствовал, что прощаться вот так было как-то… Неправильно. Что за словом «пока» должно будто бы следовать что-то ещё… В гостиной фоном болтал телевизор, холодильник агрессивно шумел на кухне, а они молчали, не глядя друг на друга. Наконец Армин вскинул голову и открыл было рот, но Жан опередил его: — Ну, я, пошёл, а то мама будет волноваться. Уже ночь… — Да, иди. Если не придёшь завтра в больницу, я сообщу в полицию, — кивнул Армин. — Спасибо. Пока, — Жан весело улыбнулся в последний раз и вышел на улицу. Армин закрыл за ним дверь и выдохнул. Что-то пошло не так… Что за молчание и неловкость? Разве так должны общаться друзья-товарищи? Жан шёл по улице, то и дело стряхивая с капюшона и плечей снег. В голове крутились мысли о неловкость их прощания, о том, как заманить Райнера чинить холодильник-монстр, о том, что пирог был очень вкусным, а Армин — очень милым и добрым, и дедушка Арлерт такой забавный, поэтому им надо помогать, потому что они такие хорошие, и пироги вкусные… Следующая неделя пролетела незаметно, и когда Армин уходил на работу, Жан точно знал, куда и зачем парень идёт. Арлерт назначил ему одно время и место встречи и строго наказал приходить вовремя. Эрен чувствовал себя намного лучше, много болтал с Микасой, рассказывая ей о перспективах жизни в столице, и своих планах поехать за границу, о которых она слышала уже 100500 раз, а девушка только молчала и кивала с милой, живой улыбкой на лице смотря на названного брата. Жан в одиночестве сидел в стороне, когда уходил Армин, и понимал, что его шансы завоевать Микасу тают на глазах, но его это почему-то не расстраивало. Вот сегодня он снова идёт есть пирог к Армину и его дедушке, и его ничто не расстроит! Он ждал на условленном месте уже целых 5 лишних минут. Армин сказал не опаздывать, а сам… Ну что за друг такой? Холодно же! В толпе он разглядел знакомую тонкую фигурку парня, стремительно пересекающую поток людей. Армин буквально врезался в него и испуганно посмотрел на парня снизу вверх. Жан схватил его за плечи. — Ты где был? — воскликнул он. Армин как-то пугливо оглянулся, но потом с улыбкой посмотрел на парня. — На работе задержали. — Что-то серьёзное? — Нет, ничего. Решали насчёт новогоднего корпоратива, так сказать. Пошли скорее, — Армин схватил его за руку и потащил по улице к остановке. Жан успел заметить, что сегодня от парня пахло сигаретами гораздо сильнее, чем обычно. Конечно, Арлерт объяснял это тем, что убирает в заводе в «курилке», но это не делало его менее подозрительным. Они долго ехали в почти пустом автобусе, сидя рядом в полном молчании на последнем сидении. Армин задумчиво смотрел в окно, Жан смотрел на парня и тоже думал. — Жан… — вдруг тихо сказал Арлерт поворачиваясь к нему. — Ты уже говорил с Микасой? — О чём ты? — удивлённо нахмурился Кирштейн. — Я же знаю, что ты помогать Эрену пошёл только ради неё… Сблизиться, узнать получше… Ты же влюблён в неё, не так ли? — спросил Армин. Жан смотрел на него круглыми глазами. — Ну… Да, ты прав, я пошёл только из-за Микасы, — пришлось признать правду, если уж его всё равно раскусили. — Но у меня нет шансов. Микаса всё время с Эреном, я ей и в помине не нужен… — Так почему ещё остаёшься с нами? Из-за того, что я помогаю с учёбой? — продолжал выпытывать Армин, словно подводя парня к чему-то, чего он не понимал. — Почему? Я подружился с тобой, и с Эреном отношения наладились. Я познакомился с интересными людьми, и ты решил помогать мне со вступительными в ВУЗ. Да мне уже привычно приходить в больницу, я даже почти курить бросил, потому что Ханджи ругается! Причин полно, и не только помощь в учёбе! — запротестовал Жан. Армин вдруг широко улыбнулся. — Вот это ответ настоящего журналиста. Развёрнутый, полный, обоснованный! Занятия явно идут тебе на пользу! — заговорил он. — Вот бы ты ещё читал побольше, не только учебники! Жан помогал, переваривая информацию, потом засмеялся, поняв суть. — Ну и проверка! Читать времени нет, но я обязательно… Армин кивнул и отвёл взгляд, с улыбкой глядя перед собой и перебирая края длинного старого шерстяного шарфа в пальцах. — Кстати, от тебя ещё пахнет табаком… — осторожно начал Жан. — Да, сегодня сильно накурили, нервный день… — напрягся Армин. — Я же говорил тебе перевестись на другой участок. — Не разрешили. — Скажи про свою аллергию! — Нужна справка, а приём врача платный… — Попроси господина Йегера, в конце концов, он же врач! — Я попробую, если тебя это так волнует, — вздохнул Армин. Эти разговоры ему очень не нравились, но Жан всё чаще начинал говорить об этом… Они зашли в дом к Арлертам. Дедушка Армина, как всегда смотрел новости по телевизору. Жан громко поздоровался с ним, заглянув в гостиную. — Жанчик! Здравствуй. Как дела в школе? — обрадовался ему старичок. — Благодаря Армину всё отлично! Хотя я и ходил всего неделю пока. Как вы себя чувствуете? — Терпимо, терпимо. И тоже благодаря Армину, — кивнул дедушка. Армин смущённо кашлянул. Парни прошли в комнату Армина, блондин тут же побежал за яблочным пирогом, ставшим традиционным перекусом парней во время занятий уроками. Жан сел на кровать парня и оглядел письменный стол, заваленный учебниками и тетрадками. Странно, обычно у Армина всё аккуратно разложено по стопочкам. Жан решил помочь разобрать завал, встал и разложил листы и тетради в одну сторону, учебники — в другую. На глаза ему попалась тетрадь в толстой обложке, выделяющаяся среди других. Жан взял её в руки, пролистал… Страницы были заполнены маленькими буквами, почерком Армина. Жан пролистал до последней записи, ещё не очень понимая, что это такое. За последней заполненной странице было вчерашнее число, а на бумаге красными буквами было жирно выведено: «Я должен ему признаться» Жан недоуменно нахмурился. Кому и в чём? На предыдущей странице была мелкая запись: «Эти сволочи на заводе пристают, а мне некому даже пожаловаться… Сегодня один приставал в туалете, дышал на меня своей сигаретой, я еле сбежал… Мне так стыдно, что я не могу дать отпор этим извращенцам, а Жан всё чаще спрашивает, почему от меня пахнет сигаретами…» Жан с ужасом понял, что читает личный дневник Армина, но остановиться не мог и продолжал пробегать глазами строчки: «Мне стыдно и перед ним. Не знаю, что со мной происходит, но это терзает меня похуже придурков с завода. Не могу смотреть на него спокойно, сердце так и бьётся, словно вот-вот выпрыгнет из груди, и мне так плохо…» — Жан, ты чего… — Армин стоял в дверях с подносом в руках и остекленевшим взглядом смотрел на парня, держащего его дневник в руках. — П-прости! — выдавил Жан, быстро положив тетрадь на стол. — Я не знал, что это… Армин положил поднос на тумбу у двери, закрыл за собой дверь и подошёл к парню, не глядя на него. — Ты прочитал? — он встал рядом с ним, оперевшись руками на столешницу так, что она слегка скрипнула. — Да. Я… Прости, — безнадёжно ответил Жан, опустив голову. — И про… Завод? — Да! А вот этим ты мог поделиться со мной! — И что бы ты сделал? — Армин отрешённо смотрел на свои ладони, которые Жан вдруг сильно сжал в своих. — Пришёл бы и побил их! — заявил Жан. Армин медленно покачал головой. — Они взрослые мужики со своими связями, побили бы тебя, и всё стало бы хуже… — Армин, вместе мы бы нашли способ! — Зачем… Ты должен испытывать отвращение ко мне после того, что прочитал… — Почему? — нахмурился Кирштейн. — Я… Должен признаться тебе кое в чём очень странном… — шепнул Армин. Жан тронул его за подбородок, заставив поднять голову. — Говори, — потребовал он. — Это звучит ужасно, но я, кажется, влюбился в тебя… Ты читал дневник, да? Про то, что я чувствую… Жан немного растерялся, не зная, что ему в этой ситуации делать: убеждать Армина в том, что это просто наваждение, или… Поцеловать его? Армин поднял голову и внимательно, выжидающе посмотрел на парня. — Армин! — Жан убрал пальцы с подбородка парня. — Давай завтра же вместе пойдём на завод и поставим всех курящих извращенцев на место! Армин сделал круглые глаза, вырвал руку из ладоней парня и тихо и зло зашептал: — Ты чё, долбоёбище?! Ты чё тему меняешь? Попутал что-то? Я тебе не барышня темы менять, ты мне чётко говори — я гомик, это не лечится и ты идёшь нахуй или у меня есть шансы? Жан прифигел от таких грубых слов, сказанные (кто бы мог подумать?!) Армином Арлертом, потом пришёл в себя. — Эй! Хочешь чётко — получай. У тебя на данных момент все шансы получить по носу, если будешь матами сыпать, а вообще — да, у тебя и на меня есть шансы, причём их больше, чем у всех моих знакомых! Армин замялся, растерянно глядя на парня. Не знал, как реагировать. — Давай уроками займёмся лучше, чем отношения выяснять! У меня завтра зачёт по литературе, хочу удивить учительницу своими знаниями! — Д-давай, — вздохнул Армин. Вот и признался… Они занимались литературой, делали тест, который должен был быть завтра у Жана. Парень изредка кидал на Арлерта косые взгляды. Тот не поднимал головы от тетрадей, но чувствовал взгляд парня, и щёки его слегка краснели, вызывая улыбку Жана. Они стояли у дверей, и всё было так же, как и неделю назад: Кирштейн натягивал куртку, а Армин стоял рядом, смотря на него. Так же фонил телевизор в гостиной, дребезжал на кухне холодильник. Всё было так же, и между парнями было то же смущение. Но теперь они знали, в чём вся причина этого… Вдруг дедушка Арлерт громко закашлялся, а Армин побежал нести ему стакан воды. Жан ждал, с беспокойство поглядывая на дверь гостиной. Дедушка всё кашлял, Армин, судя по звукам, суетился и что-то бормотал, потом наорал на телевизор, выскочил в коридор к стационарному телефону, набрал номер и, едва ему ответили, закричал в трубку: — Скорая! Моему дедушке плохо, он кашляет кровью! Приезжайте немедленно! — он назвал адрес, бросил трубку и убежал в гостиную. Жан заглянул в гостиную. — Мне помочь чем-нибудь? — взволнованно спросил он. Армин сидел рядом с надрывно кашляющим дедушкой и поддерживал его за руку. — Принеси воды! — крикнул он. — Я пойду встречать скорую, а ты посиди с дедушкой! Жан принёс старичку воды, а Армин убежал на улицу, спешно накинув пуховик на пижаму. — Как вы? — Жан тронул плечо дедушки Арлерта. Он уже перестал кашлять, но выглядел плоховато. — Не переживай за меня, Жан, — грустно, через силу улыбнулся старичок и снова сильно закашлял… Они сидели на жёстких холодных стульях в больничном коридоре. Дедушку Арлерта оперировали. Господин Йегер сказал, что операция проходит успешно, никаких отклонений нет, но Армин очень переживал, часто вскакивал с места и ходил кругами по коридору. Жан пытался его успокоить. Прибежала Микаса, тоже пыталась успокоить друга, пришёл даже Эрен, но его очень быстро увели обратно в палату. Армин наконец сел рядом с молчавшим всё это время Жаном, зашуршал пуховиком, устраиваясь поудобнее, и кинул робкий, блестящий от невыплаканных слёз взгляд на парня. Жан поймал этот взгляд и порывисто обнял парня, крепко прижимая к груди и закутывая в свой пуховик. Армин молча обнял его и задрожал, беззвучно плача. — Не надо, — зашептал Жан, наклоняясь к нему. — Не плачь, всё будет хорошо… — Мне так страшно… Они ведь только начали операцию, а дедушка слабенький… — всхлипывал Армин, сжимая края чужого пуховика. Жан прижимал его к себе и вздыхал. Как же его успокоить? Ему одно слово, а он в ответ — 10, ещё и напридумает себе непойми что. — Пожалуйста, не думай об этом. Давай надеяться на лучшее! — Х-хорошо, — закивал Армин. — Спасибо, что ты рядом… Через минуту он уже спал, положив голову на грудь парня. Жан нагнулся и коротко коснулся губами волос спящего парня, потом покрепче прижал его к себе и тоже закрыл глаза и задремал.