Hot stuff

Ее появление выдает только шорох большого бумажного пакета. Определенно, нарочный. — Спасибо, Касс, — с усмешкой Тим приподнимается на постели. — Я как раз только перестал заикаться с прошлого раза. Опустив за собой окно, Кассандра стягивает глухую черную маску и коротко улыбается уголком рта. Она и впрямь двигается бесшумно, совершенно бесшумно даже для его тренированного уха, и это одновременно завораживает и пугает чуть-чуть. Это всегда о Касс — контрасты. Вместо приветствия она целует его в шею, задерживаясь ртом на коже под челюстью — интересно, почему не в губы, никогда не в губы сначала — как будто вдыхает запах поглубже, в этом есть что-то инстинктивное, забавное, странное. Это Касс. Ее пальцы ласково перебирают его волосы какое-то время. Ему хочется мурлыкать от удовольствия, ее тело расслабляется, становится мягким. — Укреплять отношения, — наконец, с очень серьезным лицом хлопает она ладонью по объемному пакету, прежде чем исчезнуть в сторону ванной. — Будем укреплять отношения, да. Из любопытства Тим тут же сует нос в пакет. Кровь вдруг горячо приливает к щекам, он кусает губу с слегка растерянным смешком. В мягком свете бра над кроватью это целая россыпь секс-игрушек: разные цвета, разные размеры, богатство цветов и фактур, от блеска прозрачного пластика до матового силикона. Кроме обычных резиновых членов что-то похожее на здоровый массажер — можно это для шеи, пожалуйста? Вероятно, нет  — еще какие-то странные штуки… Он как раз вертит в руках что-то похоже на бабочку из силикона с ремнями, прикидывая как задумано это использовать, чертов пытливый ум, когда Кассандра выходит из душа. Голышом. На влажной смугловатой коже россыпь синяков — судя по цвету старых, ее ноги длинные, крепкие, а груди маленькие, с острыми темными сосками. Кровь слегка отливает от его щек, опускаясь к паху. Касс без стеснения выворачивает весь пакет на постель. — Секс-шоп ограбила? — немного обиженно хмыкает Тим, пока она разглядывает трофеи. — Меня, значит, тебе мало? В марафонах он обычно выдыхается первым, но Кассандра не выглядела недовольной. Кажется. А потом вдруг запоздало всплывает в памяти, как на прошлой неделе банда пьяных подростков ночью шумно вломилась в секс-шоп, разбив витрины, и когда они с Блэкбэт зашли внутрь, все добро было разбросано по полу, и в ответ на ее недоуменный вопрос, он машинально ответил слоганом с плаката. «Укреплять отношения». Вот Касс и взялась, значит. Укреплять — с присущей ей решительностью. Молча она вскидывает на него взгляд раскосых, темных и очень серьезных глаз, оторвавшись от созерцания какой-то дурацкой штуки вроде присоски на ручке. Ее тело напрягается, становится угловатой линия мускулистых, широких плеч. У нее давно нет проблем с речью и восприятием, но язык тела все равно выразительнее. Тебе все равно? Это Касс. И ее ранит мысль, что крепость их отношений его не волнует. От нее пахнет ее любимым мягким детским шампунем — в его ванной всегда теперь есть пару баночек — и еще мылом, и чем-то вроде сухого древесного сандала если зарыться носом глубже, в самые корни темных волос. — Ладно, — слегка смущенно вздыхает Тим. — Укреплять так укреплять. Не то что бы он разбирался в секс-игрушках… Но технарь он или нет? Та штука слегка вибрирует в руке, стоит нажать кнопку, и присасывается к коже. Быстро сложив два и два, он с затаенным любопытством прижимает девайс к ее соску. Чуть запрокинув голову, Кассандра словно прислушивается — а потом тихо и глубоко вздыхает. — Эй, — обиженно и весело смеется Тим, — Я же лучше. — он вбирает ртом второй сосок, сжимает, прихватывает зубами — слегка, так как Касс нравится, обводит кончиком языка. Эхо легкой вибрации возбуждающе дразнит губы, беззвучные выдохи дрожат в ее горле. Пластиковая ручка в его пальцах становится горячей и влажной от пота. Колени Касс сжимаются, как будто между ног у нее начинает ныть. — Скажи что я лучше, — бормочет Тим уже хрипловато. Ладонь ложится ему на затылок в немом ответе. В такие моменты слов от нее все равно не дождаться, как будто она снова забывает как говорить. Говорит телом. Он слегка толкает ее в плечо — Касс послушно ложится; проводит ребром ладони между ее сведенных коленей — она ничуть не смущаясь широко раздвигает перед ним ноги и закрывает глаза. Смотри. Делай. Доверяю. Его немного разламывает внутри от приступа нежности. Тонкая, нежная кожа уже блестит от влаги, хочется самому собрать ее языком, но раз уж взялись, Тим прижимает игрушку к самой чувствительной точке. Любопытно. Может время засечь? Вакуумная часть присасывается мягкой силиконовой пиявкой, вибрация направленно пульсирует. Сначала Касс поджимает губы, ее темные брови напряженно изламываются. Все тело понемногу становится напряженным, влажным от пота и начинает дрожать. Это как волна. Прилив. Кажется, у него никогда не было возможности увидеть все так близко, в мельчайших деталях. Ее бедра дергаются как в судороге и обмякают. На щеках проступает яркий румянец, сухие губы раскрываются. Касс красивая. Очень. — Вот черт, — сдавленно смеется Тим, убирая игрушку. — Это новый рекорд, придется как следует попотеть чтоб его перекрыть. На ощупь Кассандра находит его свободную руку и молча целует в ладонь. Не будь глупым. На простыне остаются ее влажные следы, поэтому банка смазки кажется ему не слишком интересной. Хотя вкусно пахнет жвачкой. Пытливый ум не дает Тиму покоя. — Что если ее намазать на тост? Или лучше на сьедобное белье? — он крутит в руках еще одну коробочку. Кассандра приоткрывает один глаз и с улыбкой шлепает его по бедру. Да ну тебя. Ее ноги все еще широко разведены, между бедер все мокрое, покрасневшее от притока крови. С нажимом он проводит пальцами сверху вниз. Сначала она вздрагивает. Слишком, значит, еще чувствительно после оргазма. А вот пальцы внутри нравятся ей куда больше. Она приподнимается на локтях, запрокидывает голову… Черт, это самый возбуждающий эксперимент в его жизни. Среди груды всякой ерунды он вытаскивает новую игрушку. Она розовая, изогнутая, с приятной на ощупь поверхностью и вообще больше похожа на какой-то футуристический прибор, чем на член настоящий. Его собственный член ощущается очень разочарованным в этот момент. Но между любопытством и возбуждением Тим пока что выбирает любопытство. Еще чуть-чуть. На лбу Касс поступают капли пота, она резко вскидывает бедра навстречу игрушке. С упорством исследователя Тим пробует разный ритм, разный угол, пока не нащупывает оптимальный вариант, от которого она начинает сжимать простыню в кулаках и крутиться. Мышцы ее живота напрягаются и дрожат. Он почти забывает про пульт, пока не натыкается на него взглядом. Сначала это два, и Касс глядит на него недовольно, не понимая почему он прекратил, когда она уже была так близко. Вибратор негромко жужжит внутри нее. — Ну как? — Тим вытягивается рядом, покручивая пульт в пальцах. — Тепло, — неохотно Кассандра выговаривает слова пересохшим горлом. — И щекотно. С азартной ухмылкой он щелчком переключает до трех, и почти сразу до четырех, рот ее открывается в тихом вскрике. Она бьется и дергается, невольно пытается свести ноги чтоб вытолкнуть игрушку из себя, но кажется, делает только хуже, потому что так вибратор прижимается теснее к самым чувствительным местам. Потом снова два, Касс слегка обмякает на повлажневших от пота простынях. Взгляд темных глаз стекленеет. Изнывая, он тянется к ней с поцелуем, и тут же врубает на пять. Ее словно молнией прошивает. Она резко стонет прямо ему в рот — достаточно громко, а потом без сил растягивается под ним, мягкая и податливая как тряпочка. Только жесткие пальцы поглаживают его по плечу, когда вибрация внутри нее вновь затихает. Ух ты. И вслед еще неловким поцелуем — Спасибо.  — Перевернись, — вдруг просит ее Тим, и когда она ложится на живот, подтаскивает поближе забракованную банку со смазкой и еще одну забавную штуку, похожую на связку из шариков. Со смазкой шарики без труда скрываются в ее теле один за одним, через тонкую стенку с вибратором. И да, эта штука тоже может вибрировать не хуже Флэша. Похоже, единственное что здесь не может вибрировать — это сам Тим. Даже как-то обидно. Глаза Касс широко раскрываются, когда в ней оказываются две включенных игрушки сразу. Не то что бы она обычно была против покушений на свою задницу, но ей это не слишком ей нравится, а Тим не видит смысла настаивать. Им обычно и так хорошо. Но теперь ему хочется проверить все варианты. Она неуверенно приподнимается на локтях и коленках, открывая его взгляду торчащие из нее основания игрушек. Это выглядит почти непристойно. Непристойно горячо. В паху снова ноет и тянет. Ее бедра уже влажные от смазки, волосы прилипли к красным щекам и ко лбу. Смуглая, гибко выгнутая поясница атласно блестит от испарины. Вообще Касс непросто заставить вспотеть. А что если написать программное обеспечение для игрушек? Автоматически оптимизировать частоту и силу вибрации, рассчитать идеальную стимуляцию всех чувствительных точек? Правильно скомпоновать разные модели, и… Вытащив его член из трусов, Кассандра проходится языком по влажной головке. Вот теперь Тима накрывает изрядно. До звезд в глазах, до белой пелены. — Касс… — руки сжимаются в кулаки, чтоб не схватить ее за короткие темные волосы, не толкнуться грубо в самое горло. — Ох, Касс. Она ловит его ладонь, удивительно нежно прижимает к щеке. Я здесь. Так же молча берет его глубже в горячий, мягкий рот. Технические идеи тают, когда Касс сжимает губы плотнее, снова кружит языком вверх и вниз. Максимальная результативность, минимум изысков… Это Касс. Без слов, без просьб Касс просто дает ему то, что он хочет. В чем так сильно нуждается. Он нуждается в Касс. Так отчаянно, что это даже пугает немного иногда. Касс тоже нуждается в нем. Это ли не любовь? С трудом Тим укладывает ее на спину, она крупно вздрагивает, когда он вытаскивает из нее вибратор. Ее тело влажное, скользкое от пота. Смуглая кожа уже болезненно чувствительна, Касс вся сплошная дрожь и возбуждение, Касс цепляется за его плечи с такой силой, что кажется кости вот-вот затрещат. Пожалуйста Ее темные глаза широко открыты. Она не закрывает их даже, когда Тим устраивает ее длинные ноги повыше и медленно входит. У обоих вырывается полустон-полувыдох. Такая она тесная из-за этих игрушечных шариков в заднице, такая мокрая и скользкая… Сквозь тоненькую перегородку он чувствует членом каждый чертов шарик при каждом толчке, и вибрацию тоже чувствует. И это, черт возьми, потрясающе. Это Касс. Она мотает головой, громко вскрикивает под ним, коленями с силой сжимает его бока. Глаза бездонные, темные… Как завороженный Тим не может отвести взгляд от ее лица. Его хрипло-тягучее «Касс» на последнем выдохе она жадно успевает поймать поцелуем. А потом Тим почти падает на нее без сил, утыкается носом куда-то в ложбинку между грудей и пытается выровнять дыхание. Ее кожа все еще чуть-чуть пахнет мылом. И еще жвачкой от силиконовой смазки, и чуть-чуть нагретым на солнце сандалом. Хочется, чтоб мгновение никогда не кончалось. — Вытащи это из меня, — ерзает и болезненно морщится Касс под ним. Слова потихоньку к ней возвращаются. — Точно, игрушка, — с трудом Тим выплывает из сладкого, застилающего глаза тумана. — Прости. Сбросив все секс-шоповское барахло с кровати прямо на пол, они с Кассандрой еще долго и расслабленно лежат в обнимку, потихоньку остывая. Смертельно хочется есть. Пиццу заказать что ли... Съедобное белье аппетита как-то не вызывает. Растрепанная, раскрасневшаяся Касс что-то довольно мурлычет и целует его в подбородок. Она выглядит... хорошо. Он делает Касс хорошо, и от этого внутри просыпается что-то странное, теплое, легкое. Привыкнуть к нему непросто, но оно вытесняет из грудной клетки боль и грусть как чувство с большей чем у них плотностью. Есть ли вообще плотность у чувств? Это чувство, наверное, счастье?  — Ты очень красивая, когда кончаешь, — вдруг очень серьезно делится Тим своим открытием.  — Как и ты. Так же серьезно Касс глядит на него своими бездонными, темными глазами, а потом беззвучно смеется. Игрушки разбросаны на полу, и по правде все это странно и немного забавно, и немного смущает. Но это Касс — значит, все так как надо, а игрушки правда можно будет потом доработать — на всякий случай. Если им снова захочется… Укрепить.