От лица ???
Я медленно открыл глаза. Всё-таки заснул… Не знаю, сколько я проспал, но за это время пейзаж за иллюминатором нисколько не поменялся: всё та же небесная синева и те же громады молочно-белых облаков, обволакивающих всё вокруг. И если сначала этот вид завораживал, то уже через примерно час полёта сильно наскучил. А теперь глядеть на него и вовсе становилось тошно, поскольку всему этому не было видно ни конца, ни края. Складывалось ощущение, словно это были просто-напросто чересчур реалистичные обои. Но шум двигателей и стюарты, которые изредка заглядывали к нам, не давали соврать — мы точно находились в салоне самолёта. Внутри было довольно спокойно. Впрочем, чего ещё ожидать от бизнес класса? Здесь и летело всего-то пятеро человек. Оно и к лучшему: это определённо помогало избежать лишней суматохи и хоть чуть-чуть расслабиться. А кондиционер и вкусная еда только эффективнее способствовали этому. Никогда до этого не летал бизнес классом, и могу уверенно сказать, что это словно совершенно другой мир. Неприятно это осознавать, но богачам везёт. А ведь кто-то даже и мечтать о таком не может… Я поудобнее устроился в своём кресле и вновь скучающе уставился в иллюминатор. Голос: Норм, ты проснулся? Я: Ах, да. Голос: Всё в порядке? Как себя чувствуешь? Тебя не укачало? Я: Нет, всё хорошо. Просто немного утомился. Перед отлётом сильно волновался, поэтому не толком не смог поспать. Ты слишком сильно… Договорить я не успел. Голос: Ну ничего, потерпи ещё немного. Скоро уже прилетим, если не ошибаюсь, и тогда хорошенько сможем отдохнуть. Голос 2: Ты прав. До конца остался один час сорок пять минут тридцать… двадцать девять… двадцать восемь… Голос: Ты ещё и весь полёт время считал?! Голос 2: С точностью до секунд. Голос 3: Вот это ты умный! Я: Вижу, скучать вам некогда. Я и ещё четыре моих хороших приятеля сейчас направлялись прямиком в Японию. Там мы будем жить и учиться следующие несколько лет. Неудивительно, что сегодня все были немного взволнованы и перевозбуждены. Новое место, новая жизнь, новые знакомые, новые приключения. Каждый с нетерпением хотел уже окунуться во всё это с головой, ведь жизнь там, на родине, успела изрядно поднадоесть и утомить нас, хоть она была совсем не плоха. К тому же мы всегда любили и гордились своей родиной, но чего-то как будто не хватало. Необходимо было как-то разбавить безвкусную повседневность. И только один из нас, как всегда, был титанически спокоен и невозмутим. Он сидел в особом VIP ложе и всё время смотрел в иллюминатор. На его лице не было отражено вообще ничего. Ни единой эмоции. Я: Ал, а ты как себя чувствуешь? Голос 4: Удивлён, что ты спросил. Я: Мы ведь друзья. Нам важно знать, кто и как себя чувствует. Голос 4: А какая разница? Я: Все такие взволнованные… Интересно, что думаешь ты? Голос 4: Признаться честно, мне всё равно. Мне да и вам там уже всё организовали, так чего беспокоиться? Даже пока мы с вами летим, нас уже ждут апартаменты высочайшего класса, одна из лучших школ во всём Токио, а также все-все необходимые удобства. Переживать не о чем. Уже и не помню, как мы на это согласились. Случилось всё десять дней назад, когда Ал сообщил, что у него намечается какая-то срочная деловая поездка в Японию и предложил составить ему компанию. Но зачем конкретно нужно брать на подобное мероприятие ещё кого-либо, он объяснить так и не смог. Тем не менее, идея всем понравилась. Вот так всё и произошло: спонтанно и в суматохе. Мы даже толком не успели обсудить, что будем делать на новом месте и как жить. От этого становилось и интереснее. Ал, правда, постоянно утверждал, что всё, якобы, уже схвачено и заранее распланировано. Но приоритетной задачей всё же оставалась учёба. Даже немного не верилось, что уже сегодня мы окажемся в совершенно другой стране. Я: Как думаете, что нас ждёт в Японии? Чем вообще займёмся? Голос 3: Я бы хотел попробовать подружиться с местными, потусоваться с ними, побольше узнать о традициях, культуре и всё такое… Я: Звучит здорово. И очень интересно. Голос 3: Я просто подумал, что тупо учиться — слишком скучно. Это мы и дома делали. Голос 2: А я думаю, что заняться стоит учёбой и ещё раз учёбой. Недавно вычитал, что в Японии одна из лучших систем образования в мире. Голос: Хах, с нашей она в любом случае не сравнится. Голос 2: А вот тут вынужден с тобой не согласиться. Наши вбухивают кучу денег, но результат получают куда меньший. Голос: Да ты врёшь! Голос 2: Взгляни на графики. Это статистика за предыдущий год. Япония опережает нас даже по доле грамотности населения. Голос: ДА НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! Голос 2: Ещё как может. Голос: Это просто информация из открытых источников! Ей нельзя доверять на сто процентов. Голос 2: Ты прав. И всё же статистика занятная. Голос: Всё это делается лишь с одной целью — пошатнуть патриотизм нашего народа и авторитет властей. Голос 2: Но ведь домен наш. Да и владелец сайта… Голос: Интервенты! Тайные агенты! Предатели! Иностранные спецслужбы! Голос 2: Или просто чья-то паранойя. Голос: Но ведь в этом году наше правительство приняло несколько законов касательно улучшения системы образования. Голос 2: Даже если так, то чтобы нагнать японскую, нам понадобится ещё немалое время. Голос: Ты недооцениваешь наш народ. Голос 2: Скорее смотрю в глаза фактам. Голос: Да я тебя при…!!! Обстановка стала быстро накаляться. В воздухе повисло напряжение. Нужно их срочно остановить! Конфликты между этими двумя — не редкость, и из раза в раз ничем хорошим это не заканчивалось. Бывало, что доходило и до самой настоящей драки. Я: Парни, не думаю, что сейчас подходящее время. Давайте не будем ссориться. Но меня проигнорировали. Конфликт всё разгорался и разгорался. Голос 3: Ребят, правда, к чему нам ссоры с самого начала? Но и это не возымело никакого эффекта. Голос: Значит, ты идёшь против Родины?! Голос 2: Всего лишь говорю, что мы не во всём лучше других. Голос: Жалкий щенок! Где твой патриотизм?! Ты должен отстаивать честь Родины, а не… Голос 4: Да чего вообще стоит эта ваша родина? Все моментально успокоились и сосредоточили внимание на том, кто произнёс эти слова. Голос: Что это значит?! Я: Брат, успокойся, пожалуйста, сейчас не время. Голос: Ну уж нет! Пусть объяснит свои слова! Голос 4: А разве я не прав? Вся эта ваша «родина» — всего лишь инструмент несчастной пропаганды. Всё для того, чтобы манипулировать и управлять другими. А на деле она ничего не может без своих рабов. Брат секунд десять скалил зубы, сжимал кулаки, пытаясь совладать с кипящей внутри злобой. Наконец-то он выдохнул. Голос: Когда-нибудь я точно тебе вмажу. Он спокойно сел и отвёл взгляд куда-то в бок. Голос 4: Только попробуй. Всё обошлось. Все замолчали и вернулись к своим занятиям. Уж больно часто мы конфликтуем. Это даже раздражает. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, ведь каждый из нас слишком отличается от остальных. Иногда становится удивительного, как мы до сих пор вместе. Я: Ал, а ты что думаешь? Что будем делать на новом месте? Голос 4: Хм… скажу честно, меня не интересуют ни учёба, ни тусовки, ни все вы. У меня на эту поездку есть свои планы. Голос 3: К слову, а в чём смысл этой «деловой поездки»? Ты нам так ничего и не рассказал. Голос 2: Да, так оно и есть. Голос 4: Вы всё равно ничего не поймёте. Да и с чего я должен посвящать вас в мои планы? Я: Но ведь мы друзья. Ал, видимо, сначала хотел что-то возразить, но по итогу решил этого не делать. Голос 4: Мой отец планирует слияние его корпорации с одной японской организацией. Я: Пока что и вправду непонятно. Голос 4: И чтобы всё прошло гладко, он придумал один хитрый ход. У владельцев той компании есть дочь примерно моего возраста. Было принято решение свести нас вместе. Голос: Так вот в чём дело… Голос 2: Теперь всё встаёт на свои места. Голос 3: Это так… Я: Постой! Но зачем тогда мы здесь? Похоже, что это ваши личные дела. Голос 4: Хороший вопрос. Ну, во-первых, одному мне было бы скучно, а вы создаёте приятный фон, во-вторых, для прикрытия, чтобы никто ничего не заподозрил. Я: Честный ответ. Голос 4: А как иначе? Хех. Но вместе с тем стало и чуть-чуть обидно. Мы как будто простые и неживые куклы, которыми просто играются, как захотят. Ал странно взглянул на меня, словно в тот момент прочитал мои мысли. Голос 4: Миром правят корпорации и крупные шишки, которые стоят за ними. Запомните это. Только они и будут решать, чему быть, а чему нет. Всё в их руках. Я: В таком случае, не желаю жить в подобном мире. Голос 2: В его словах есть правда. Уже более восьмидесяти процентов всей Америки держится на корпорациях и их деньгах. Голос 4: Там не только крутятся все деньги, но также на них стоит почти вся экономика и даже власть. Законы принимаются под пристальным надзором корпораций. Они решают, что выгодно, а что нет. Голос 3: А тебе не кажется, что свататься с какой-то девкой чисто ради выгоды — это неправильно? Голос 4: Мне всё равно. Если это для моего же блага… Голос: Тогда… предлагаю окончить этот разговор. Будем надеяться, все эти факты никак не повлияют на нашу жизнь в Японии. Голос 2: Кстати об этом. Я тут перед отлётом листал ленту локальных новостей… Я: И? Голос 2: Неделю назад туда в целях обучения прилетела четвёрка школьников из России. Они, кажется, победили в каком-то турнире. Голос: Что?! Русские! Голос 3: И чего в этом такого? Голос: Как же?! Наверняка это всё какой-то план. Голос 3: Ты уверен? Голос: Русские всегда что-то затевают. Голос 4: Но вы же не хотите сказать, что четверо каких-то русских смогут помешать нашей поездке? У них просто не хватит смелости с нами тягаться. Голос: Да и сил тоже! Бояться нам нечего. Голос 2: Говорят, что они учатся в старшей школе Отонокизака. Я: Погодите! Кажется, это совсем близко к нашей школе. Голос: Вот же! Лучше бы им с нами не встречаться. Голос 3: Только не говори, что собираешься драться с ними. Голос: Если понадобится… Голос 4: Зачем тратить впустую силы? Они здесь никто и уж точно не смогут сравниться с нами. Просто дадим этим соплякам понять, что им здесь не рады. Я: А не слишком ли рано мы делаем выводы? Ответить на этот вопрос никто не успел. Прозвучал сигнал, после которого объявили, что мы приближаемся к аэропорту Токио. Вот она — новая прекрасная жизнь! Ну, по крайней мере на это хотелось надеяться…***
От лица Никиты
Никита: Бр-р-р-р-р. Я сидел за столом, укрытый двумя одеялами, и шмыгал носом. В моей руке тряслась чашка с горячим улуном. Но мне почему-то всё равно было холодно. Всё тело мелко дрожало: наполовину от страха, наполовину от мороза, бегающего по телу. Нозоми: Подожди, сейчас ещё чай подоспеет. Было очень неловко. Каким-то неведомым образом им удалось затащить меня домой к Нозоми, несмотря на всё оказанное сопротивление. Я сражался как лев, но секунд через тридцать сдался просто потому, что устал. К тому же спорить с Нозоми и Эли оказалось бесполезным занятием. На любое моё возражение немедленно поступал ответ по типу того, что они не могут бросить меня здесь и что я простужен. Я даже и не знал, что думать и что говорить. Всё это походило на странный сон, даже на кошмар, нежели на реальность. Нозоми заваривала чай, и стоило только чайнику опустеть, как она тотчас же вновь бежала к плите. У неё там нескончаемые запасы чая, что ли? А Эли в этом время листала какую-то медицинскую книжку, внимательно бегая глазами по каждой странице. Её лицо было таким же сосредоточенным, каким его можно было каждый день видеть в студсовете. Кажется, я всё-таки простудился. Причём довольно серьёзно, хотя, казалось бы, всего-то минут десять посидел под проливным дождём... Хотя, нет, всё верно. Болеть — не самое приятное ощущение, скажу я вам: то в жар кидает, то в озноб, ещё и горло болит, но самой неприятной проблемой, как по мне, была дикая усталость и слабость. Ещё более усугублял ситуацию тот факт, что сейчас меня лечат люди, с которыми я толком и не знаком и которые практически насильно затащили меня в это место. Когда Нозоми и Эли позвали меня с собой, то я испугался. Отчасти потому, что это напомнило мне случай с Хонокой и Котори. Но ещё страшнее становилось именно оттого, что я банально не знал, чего ожидать. Что эти двое будут делать со мной? Зачем им это? Чего добиваются? В голове столько вопросов, на которые пока что невозможно дать внятных ответов… Сбежать отсюда также было невозможно. Я понял это после трёх неудачных попыток, на которые ещё оставались силы. Другими словами, меня здесь держали насильно. Надо бы поймать голубя и послать парням сигнал СОС. Ну, или добраться до телефона. Нозоми: Тебе лучше? Нозоми поставила на стол чайничек и села рядом. Никита: Ну… как бы тебе сказать? Не особо. На самом деле я чувствовал себя просто отвратительно, но решил не сгущать краски и не расстраивать хозяйку. Нозоми: Этот чай я сделала по особенному рецепту. Он содержит целый ряд лекарственных трав, полезных для… Никита: Я в эту ерунду не верю. Нозоми: Но это помогало целым поколениям… Никита: А вместе с этим и не помогало ещё большему количеству людей. Нозоми: Но в медицинских книгах даются подобные рекомендации. Никита: Может и так. И всё же одним чаем лечиться бессмысленно. Нозоми: Ты такой… Эли: Он ведь прав. К лечению нужно подходить осознанно. И очень ответственно. Она подвинула книгу и указала Нозоми на одну из страниц. Эли: Что из лекарств у тебя есть? Нозоми: Хмм, сейчас посмотрю. Думаю, в аптечке должно найтись что-нибудь полезное. Эли: Было бы просто замечательно. Тогда мы Никиту-сана в два счёта вылечим. Никита: От такого и я бы не отказался. Нозоми: Сиди здесь! Никуда не уходи! Я сейчас вернусь. Никита: Да куда я сбегу с подводной лодки?.. Нозоми быстро встала из-за стола и скрылась в одной из комнат. Вообще, её апартаменты можно было легко охарактеризовать как крайне скромные и небогатые, но при этом какие-то уютные и отдающие чем-то тёплым и родным. Эта была та самая типичная японская квартирка, какие часто показывают в различных аниме: маленькая, узенькая, серенькая и невзрачная. Только выполнена она была в европейском стиле. Всего две комнаты, считая гостиную, объединённую с кухней, но здесь, кажется, было всё самое необходимое. Кроме того в квартире Нозоми было очень светло, и сам свет казался каким-то невероятно мягким и приятным для глаза. И какой бы стрессовой для меня ни была бы ситуация, атмосфера квартиры Нозоми хоть и немного, но успокаивала — настолько здесь было уютно. Стоит отметить и гостеприимство самой хозяйки. Нозоми до сих пор казалось мне крайне странной личностью, но, смотря объективно, можно было смело сказать, что в её душе есть также крайне ласковая и заботливая стороны. В конце концов нельзя было не оценить то, с каким рвением она пытается меня лечить: и чай принесёт, и пледом укроет, и салфеткой пот вытрет, потом пойдёт снова чай заваривать. Интересно, а это ей тоже карты сказали делать? Нозоми: Вот всё, что мне удалось найти. Нозоми вернулась уже через несколько минут, держа в руках горстку каких-то лекарст. Нозоми: Надо бы прочесть, что они делают. Эли: Вот эти, кажется, от жара. Нозоми: А этот сироп от кашля. Девочки принялись перебирать лекарства, внимательно читая, что написано на упаковках. Они выглядели крайне сосредоточенными и одновременно взволнованными. Кажется, моё здоровье здорово беспокоило их, хотя мне верилось в это с трудом. Но… обо мне заботится кто-то со стороны. Удивительно. Нозоми: Всё, поняла! Нозоми отложила несколько упаковок. Нозоми: Пей вот эти. Сейчас я воды принесу. Никита: Слушай, может чуть попозже? Нозоми: Это ещё с чего? Забота о здоровье не требует отлагательств! Никита: Я ведь только что чай пил. А он, между прочим, препятствует всасыванию некоторых лекарственных препаратов, а с иными вообще образует не сильно полезные комплексы. Так что лучше будет немного подождать. Эли: Ого, как много ты знаешь. Нозоми: Что же, хорошо. Я поверю члену клуба биологии. Никита: Спасибо. Разговор резко прекратился. Было немного неловко. Меня до сих пор не покидало напряжение. Но я изо всех сил старался бороться с этим дискомфортом, даже несмотря на то что моя рука каждую минуту сама по себе тянулась к телефону. Хотя, если так подумать, вот позвоню я парням, а дальше что? Я ведь даже адреса не знаю! Да и вряд ли они заходят спасать мою задницу, узнав, что меня сюда затащили две девушки. В конце концов… они сейчас наверняка проводят время со своими пассиями. Не хочу отвлекать их на меня и мои комплексы. Никита: Слушай, Нозоми… Нозоми: Что-то не так? Никита: А это правда нормально, что я у тебя вот так дома?.. Вдруг родители вернутся, а тут мутный тип какой-то… Нозоми: А они не вернутся, не переживай. Никита: Чего??? Нозоми улыбнулась, а мне больше прежнего стало не по себе. Всё тело буквально сковало напряжение, а на лице, вероятно, появилось довольно гротескно-испуганное выражение. Нозоми: Из-за работы мои родители вынуждены постоянно переезжать с одного места на другое. Никита: Ой, прости, я не знал… Нозоми: Ничего страшного. Не сказать, что я сильно переживаю по этому поводу. Никита: А почему ты не с ними? Нозоми молчала. Довольно долго молчала… а затем перевела взгляд на Эли. Нозоми: На кого же я брошу Эличи? Ихихи. Эли: Да уж, спасибо, Нозоми. Что бы я без тебя делала? Никита: Вижу, вы двое довольно близки. Эли: Можно, наверное, и так сказать. Мы познакомились в довольно сложное время для нас обоих. Нозоми: Эличи тогда была такой холодной и колючей. Эли: Нозоми! Давай не при посторонних. Эли немного смутилась, что со стороны показалось даже забавным, ведь до этого я этой её стороны не видел. Нозоми: Хорошо, как скажешь. Но с тех пор… мы всегда вместе, несмотря ни на что. Никита: Это восхитительно. Мы с парнями тоже познакомились не в самое лёгкое время. Никита (про себя): Благо плохие времена позади. Настало время дней ещё ужаснее… Нозоми: Так, всё, пора пить лекарства! Никита: Ладно, ладно. Нозоми: Сейчас схожу на водой. Не теряйте. Нозоми встала из-за стола и быстро направилась на кухню. Эли (по-русски): К слову, всё хочу спросить, как там в России дела? Эли вдруг заговорила по-русски, что меня здорово так удивило. Даже несмотря на тот факт, что в самый первый день она с нами тоже общалась на русском. Эли (по-русски): Давненько я не приезжала: всё как-то времени не было. И, судя по твоему лицу, русский язык я пока что не забыла. Ехех. Никита (по-русски): Да, речь ты явно не забыла. Правда, акцент всё же тебя выдаёт. Но… он даже милый. Эли (по-русски): Приму это за комплимент. Никита (по-русски): Эх, а что в России? Всё как всегда стабильно. У нас сейчас другого состояния и не бывает. Это слово, кажется, скоро станет нашим вторым богом. Эли (по-русски): Ого, как всё сложно. Я, если честно, почему-то думала, что обстановка там поменялась. Никита (по-русски): Если бы… Правительство зачем-то решило выбрать тактику «ура-патриотизма» и вечных баек про великий русский народ… да только меняет ли это хоть что-то? Нет! Всё, конечно, не так плохо, но наша социальная и экономическая стагнация уже начинает надоедать. Эли (по-русски): После такого Япония, наверное, — это целый новый мир. Никита (по-русски): В твоих словах есть доля правды. Здесь всё совершенно иначе. Эли (по-русски): Уже успели освоиться? Никита (по-русски): Не сказать, что полностью. Повседневная жизнь, признаться, мало чем отличается от того, что было в России, но вот общая атмосфера… Сказать честно, нас всё ещё немного пугает тот факт, что мы находимся в чужой стране. Эли (по-русски): Кажется, я понимаю это чувство. Меня тоже первое время сильно трясло. Никита (по-русски): И как же ты справилась с этим? Стоило мне только задать этот вопрос, как Эли тотчас немного растерялась и с долей удивления посмотрела на меня. При этом она всё молчала и молчала, словно совсем и не знала, что сказать. Эли (по-русски): Знаешь… на это слегка сложно ответить… Она смущённо почесала затылок и улыбнулась, пытаясь скрыть неловкость. Я что-то сделал не так? От такого и я в один момент почувствовал себя как-то странно. Словно страшно опозорился на глазах у кого-нибудь. Нозоми: Как вы тут? Не скучали? К этому моменту на кухню вернулась Нозоми. Нозоми: Пей! Скомандовал она, передавая мне стакан воды. Я достал из упаковки таблетку и запил её. Никита: Что же, спасибо, что пригласили меня. Было очень здорово и мило. Но, боюсь, мне пора домой. Нозоми: А кто сказал, что мы тебя отпустим? Никита: Что? Такое заявление было, словно гром среди ясного неба. Я сначала даже подумал, что Нозоми так своеобразно пошутила. Но вскоре всё встало на свои места… Нозоми: Ты болеешь! А ещё… Она подошла к окну и распахнула штору. Нозоми: Дождь ещё не прекратился. Никита: А зонтик? Нозоми: А от ветра тебя тоже зонтик спасёт? Эли: Нозоми абсолютно права. Рисковать здоровьем сейчас никак нельзя. Не хватало ещё, чтобы ты заболел прямо перед началом недели контрольных. Никита: Какой-какой недели? Это ещё что за новости? Эли: С понедельника в школе начинается неделя тестов. Нозоми: А ты не знал? Никита: Нам ничего не говорили. И вообще, учебный год ведь только-только начался. Не рановато ли? Эли: Они будут проверять материал за прошлый. А у первогодок материал за среднюю школу. Вот чёрт! Мы попали… Сегодня одна новость сногсшибательнее другой просто. С другой стороны, хорошо, что я об этом узнал хотя бы сейчас. Ещё есть время всё исправить. Никита: Это, конечно, замечательно, только мы приехали вообще из другой страны. Эли: Хм, и вправду… Нозоми: И что в таком случае? Может, они не станут тестировать вас? Эли: Это вряд ли. Контрольные обязательны для всех без исключения. Никита: Знать бы ещё, какая учебная программа в японских средних школах. Эли: Слушай, Никита-сан, у меня сохранились конспекты ещё со средней школы, которые я писала перед вступительными экзаменами в старшую школу. Я бы могла с тобой поделиться ими. Никита: Ого! Было бы очень замечательно. А иначе наши шансы написать контрольные стремятся к нулю. Эли: Хорошо, я их поищу. Фух, одной проблемой меньше. Теперь у нас появится хоть какая-то надежда. Кажется, мой поход в гости к Нозоми начинает оправдывать себя: узнал о предшествующих контрольных, плюс договорился одолжить у Эли конспекты. Всё не так уж и плохо. Эли: Кажется, они должны лежать где-то в студсовете… Никита: Ты хранишь там конспекты за среднюю школу? Эли: Ехехе… там довольно много всякого лишнего хлама. Нозоми: Мы всё никак не выделим время, чтобы прибраться. Никита: Понимаю. У вас там столько толстенных папок и кип бумаг, что с ума сойти можно, наверное. Эли: И, представляешь, каждый день нам приходится просматривать всё это. Никита: А я сегодня ещё Нозоми отчётность сдал… хехе… Эли: Ого, уже? Нозоми: Да-да, я подтверждаю. А ещё заявку на бюджет клуба. Довольно грамотно составленную, стоит отметить. Никита: Перестань меня смущать! Эли: Вот это да! Хвалю тебя, Никита-сан. Самым первым её оформил. Никита: Серьёзно? А это хорошо или как? Нозоми: Всё в порядке. Так ты нам только облегчил работу. Эли: Да, потому что обычно все сдают их в самый последний момент. Даже несмотря на то что среди учеников бытует мнение, якобы чем раньше сдашь заявку, тем больше шанс на то, что она будет одобрена. Никита: Ого, интересное поверье. Эли: Но это, конечно же, не так. Мы обязаны быть объективны к каждой заявке. Никита: Понятно. Эли: Но ты всё равно большой молодец. Давно я не встречала никого, кто столь ответственно относится к своей работе. Никита: И на то есть весомая причина… Нозоми: Какая? Никита: Не хочу подвести парней. Поэтому и приходится работать изо всех сил. Никита (про себя): Интересно, как они там? В воздухе повисла пауза. Эли и Нозоми взволнованно переглядывались и, кажется, пытались общаться без слов. Снаружи всё ещё слышался шум дождя, больше походивший на какие-нибудь помехи… Значит, дома я буду нескоро. Эли: Так, ладно, нечего время зря терять. Давай я лучше поподробнее расскажу тебе об экзаменах. Никита: Не отказался бы. Нозоми: Пойду сделаю ещё чая.От лица Германа
Герман: Давай, давай! Паша открыл дверь, и мы буквально влетели внутрь. Едва я успел пересечь порог, как тут же почувствовал приятное тепло. Рин: Ю-ху! Это было весело! Ня! Рин весело вскинула руки вверх, и от неё во все стороны полетели маленькие брызги. Паша: Фух, было близко. Ещё чуть-чуть и я бы замёрз. Каждый из нас промок до нитки. Конечно, пока мы бежали до дома, то старались держаться ближе к зданиям, забегать под балконы, навесы и козырьки, но это не особенно спасало. Дождь разыгрался не на шутку и, объединившись с ветром, с лёгкостью выполнял своё поистине мокрое дело. Маки: Б-р-р-р… холодно. Герман: Потерпи немного, сейчас отогреемся. Я повернулся в сторону Маки и тут же отвёл взгляд. Её блузка… промокла настолько, что начала просвечивать. И, кажется, я смог разглядеть очертания её бюстгальтера… Можно ли вообще смотреть на девушку в таком виде? Маки: Герман-кун, что-то не так? Маки удивлённо посмотрела на меня, а затем перевела взгляд чуть ниже. И моментально залилась краской. Её лицо приняло какой-то немного испуганный вид. Маки: Ааа! Не смотри! Не смотри! Она повернулась к стене. Маки: Бака! Бака! Извращенец! Герман: Да я даже ничего не успел увидеть! Паша: Вы чего это там? К нам повернулся Паша. Он выглядел обеспокоенным. Герман и Маки: Ничего! Крикнули мы и вместе отвернулись к стенке. Паша удивился и лишь пожал плечами, а затем вернулся к Рин и Ханаё. Паша: Вы как? Ханаё: Мокро и… и… холодно. Рин: Каёчин! Так и простыть недолго! А-чхи! Ой… Паша: Так-так-так, а сама-то… Ханаё: Рин, как ты себя чувствуешь?! Рин: Всё отлично, ня! Только замёрзла немного… Паша: Всё, решено! Марш отогреваться! Паша указал внутрь дома. А затем посмотрел в ближайшее окно. Паша: Кажется, вам у нас придётся задержаться. Рин и Ханаё: Угу… Паша: Можете взять у меня сухие вещи. Ханаё: Паша-кун, ты не против? Паша: Всё в порядке. Не волнуйтесь. Рин: Ты оооочень добрый! Паша: Ну не в мокром же вам ходить? И, если хотите, можете воспользоваться ванной. Думаю, что Никита будет не про… А где он? Резонный вопрос. По словам самого Паши, Никита должен быть дома, но следов его присутствия нигде не было. Я мельком глянул на стенд для обуви и не обнаружил там его кроссовок. Герман: Кажется, он ушёл. Паша: Серьёзно? Герман: Во всяком случае, его обуви я не наблюдаю. Паша: Прямо в ливень? Герман: Было бы вполне в стиле Никиты. Паша: Ну не скажи. Соглашусь, что иногда он ведёт себя странно, но не настолько… Герман: Да пошутил я. Думаю, что ушёл он раньше, чем начался дождь. Паша: Может позвонить ему… Произнеся это, Паша достал телефон, что-то нажал и приложил трубку к уху. Стали слышны гудки. Но через какое-то время Паша удивлённо огляделся и убрал телефон. Герман: Что там? Паша: Странно. Не отвечает. Рин: Надеюсь, что с Никитой-саном всё будет в порядке. Паша: Что же, будем верить в это. Маки: Не мог же он просто-напросто испариться? Для кого мы конфеты купили? Герман: Вернётся, куда денется?.. Паша: Ладно, не время тут раскисать. Идём скорее греться. Рин: Надо бы предупредить родителей. Ханаё: Д-да. Рин и Ханаё прошли вглубь зала и сразу же направились на второй этаж, чтобы захватить сухие вещи. Уже представляю, как потешно они будут в них выглядеть. Паша: Вы идёте? Вдруг спросил Паша у меня и Маки. Мы переглянулись. Маки внимательно смерила меня взглядом. Маки: Ладно, идём уже. Но чтобы больше такого не повторилось! Герман: Так точно! Паша: Ехехе. Пойду посмотрю, что у нас есть из съестного.От лица Артёма
Артём (про себя): Ну почему дождь никак не хочет заканчиваться? Точно и не знаю, сколько я уже провёл в гостях у Уми. Но всё это время меня не покидало какое-то странное внутреннее волнение и напряжение. Пока я нахожусь здесь, мой шанс где-нибудь накосячить возрастает в геометрической прогрессии. К тому же Никита совсем не консультировал меня на тот случай, если Уми позовёт к себе, а потому я вообще не представлял, что должен делать и как вести себя. Конечно, формально я у неё уже бывал, но то был лишь задний двор. А теперь же я находился прямо в комнате самой Уми! И это невероятно смущало. Всё вокруг было выполнено в традиционном японском стиле, что придавало этому месту особый шарм. Да и стало бы не лишним отметить, насколько же здесь было ухожено, уютно, аккуратно и мило. Я просто не мог налюбоваться. Чем лучше узнаю Уми, тем сильнее удивляюсь тому, какая же она… идеальная? Так, стоп! Что я несу? В это время дверь распахнулась. Уми: Я вернулась. Прости за ожидание. На пороге появилась и сама хозяйка комнаты. А в руках она держала большущую миску, от которой доносился аппетитный аромат. Артём: Всё хорошо. Уми: Я поговорила с родителями. Они не против, чтобы ты остался у нас… Она заметно покраснела. Уми: Дождь обещают сильный. Артём: Ну… если родители не против… Уми: Не волнуйся, я подготовлю тебе спальное место. Уми окончательно смутилась. Её щёки зардели, а зрачки забегали туда-сюда. Уми: Я принесла тебе. Мама только сегодня приготовила свой фирменный кари. Вот. Уми поставила миску рядом со мной. Поначалу я сильно смутился. Даже приниматься за угощение было как-то не по себе. Но, почувствовав на себе заботливый и ласковый взгляд хозяйки, я всё же нашёл в себе чуть больше уверенности. Артём: Приятного аппетита. Уми: Приятного. Словами не передать, насколько же этот кари был восхитителен. Надо бы узнать рецепт и передать его Никите. Хотя, не исключаю, что дополнительную вкусовую палитру придавало именно осознание, что сейчас я нахожусь у Уми. И, более того, остаюсь у неё на ночёвку… СТОП, ЧТО?! Меня словно поразило молнией. Я буду ночевать у Уми. Совру, если скажу, что я не проигрывал этот сценарий в своём воображении. Но… никогда бы не подумал, что он станет реальностью. Стало ещё больше не по себе. Теперь она точно разочаруется во мне. Я вон храплю ночью, а ещё иногда болтаю во сне… и толкаюсь… короче, одни проблемы от меня. Надо бы попробовать успокоиться.От лица Никиты
Вот уже порядка получаса Эли посвящала меня во все тонкости японских экзаменов. И в частности о работе этой системы в Отонокидзаке. Рассказала о сложности, примерном формировании содержания контрольных материалов, оценивании и ещё куче всяких тонкостей. Всё это кардинально отличалось от аналогичной системы в России. Но, в общем и целом, суть оставалась той же. Так что, думаю, с экзаменами у нас не должно возникнуть серьёзных проблем. На протяжении всей нашей беседы Нозоми находилась в стороне. В основном она была занята чтением медицинских статей и пару раз заваривала свежий час. И всё же время от времени я, казалось, ощущал её взгляд на себе. Она чуть ли не досконально пыталась изучать меня, что немного напрягало. Но что-то спрашивать у неё я побаивался. Эли: Вот, кажется, и всё, что я на данный момент могу тебе рассказать. Никита: Информативно. Но, на удивление, я даже всё понял. Эли: На самом деле контрольные не такие страшные, какими их привыкли представлять. Я их ещё ни разу не заваливала. Нозоми: И я тоже. Эли: Ага, и Нон-тян даже не использовала свои карты, чтобы сверять ответы. Ахаха. Никита: Они и на такое способны? Нозоми: Для них нет ничего невозможно. Хочешь, я тебе это продемонстрирую? Никита: Пожалуй, пока что поверю тебе на слово. Эли: Ехех. Хорошие вы всё же люди. Никита: Правда? Слышать подобные слова от президента студенческого совета — большая честь. Эли: К чему столько формальности? Достаточно и простого «спасибо». Никита: Ой, извини… Эли: Всё хорошо, не переживай. Слышать смех Эли — это что-то неверотяное. Смотря на неё в том самом школьном кабинете, я бы ни за что не подумал, что она может так искренне и мило смеяться. Кажется, сейчас Эли чувствовала себя замечательно, хотя поначалу она казалась немного зажатой. Она посмотрела на часы. Эли: Так, прошу прощения, но мне уже пора. Никита: Но ведь дождь не закончился! Нозоми: И, судя по прогнозу, будет лить ещё как минимум пару часов. Эли: Родители наверняка будут волноваться. Да и Нозоми знает, что они не из самых благосклонных. Нозоми: Это точно. Никогда не разрешали Эличи остаться на ночёвку. Никита: Так, а я получается… Нозоми: А тебя я никуда не отпущу. Выходит, что я останусь один на один с Нозоми. Да ещё и на ночь! Это недобрый знак. Точно говорю. В тот момент хотелось крикнуть, чтобы Эли не оставляла меня одного, но я подумал, что выглядеть это будет крайне странно. Правда, и мириться с судьбой я решительно не хотел. Нужно было срочно найти способ выбраться отсюда. Или хотя бы связаться с внешним миром. Нозоми: Я пойду провожу тебя. Эли: Хорошо. До свидания, Никита-сан. Никита: Пока-пока. Увидимся в понедельник. Эли: Обязательно. И не забудь напомнить, чтобы я передала тебе конспекты. Никита: Точно! Обязательно напомню. Попрощавшись, Эли в сопровождении Нозоми вышла в коридор и стала собираться, шурша одеждой и попутно что-то обсуждая с подругой. Но отчётливо расслышать их диалог я так и не смог. Так, пока никто не видит, пора действовать! Побег — это серьёзная операция, к которой нужно готовиться со всей ответственностью. И начать я решил с проверки телефона. Никита (по-русски): Вот же оперный карась! Разрядился. Чтоб тебя! Вот так оно и случается в повседневной жизни: мы искренне доверяем современным технологиям, но в последний и самый важный момент они нас подводят. Может, у Нозоми где-нибудь здесь зарядник имеется. Или какое-нибудь другое средство связи. Подумав про себя что-то подобное, я осторожно встал из-за стола и принялся за поиски. В первую очередь решил проверить ближайшие тумбочки. Пусто. Заходить в комнату было рискованно, поэтому перед этим я выбрал цель поближе — принялся рыться в буфете. Никита (про себя): Здесь ничего… И тут пусто. Действительно, кто бы мог подумать, что на кухне Нозоми будет хранить продукты, посуду и прочее?.. И вдруг, распахнув очередной шкафчик, я буквально опешил. Уж что, а такую находку ты ожидаешь обнаружить… Хотя, нет! Вот это ты вообще не ожидаешь найти нигде и ни под каким предлогом! В тот же момент я услышал, как входная дверь захлопнулась, и Нозоми спешно вернулась в гостиную, тут же встретившись со мной. По её взгляду можно было с лёгкостью понять: она предвидела мой приступ любопытства и специально оставило ЭТО практически на самом видном месте. Никита: Но… Нозоми? Нозоми: Ась? Никита: Позволь задать мне нескромный вопрос? Нозоми: Конечно! Никита: Зачем тебе силденафил? Нозоми: Это сироп. Никита: Чего? Я, конечно, японский знаю не идеально, но уж эти два слова друг от друга отличу. Нозоми: Ну ладно, ладно, ты меня раскусил. Девушка немного порозовела и загадочно улыбнулась. Последнее, впрочем, было совсем в её стиле. Никита: И легче мне от этого не стало! Зачем это тебе? Нозоми: Неужели это не очевидно… Зачем ещё нужен силденафил, если не для… НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ! Мамочка, забери меня отсюда, пожалуйста! Пашик! Германчик! Тёмик! Простите меня, грешного, за всё! Но только спасите, прошу! Где же вы, когда так нужны! Заберите меня! Я не хочу! Не хочу! НЕ ХОЧУ! Мне страшно! Никита: Ехехе. С чувством юмора у тебя явно проблем нет. Каждая клетка моего мозга сейчас паниковала и усиленно посылала вселенной сигнал «S.O.S.», но внешне я старался сохранять самообладание. Будет уж слишком странно, если я начну кататься по попу, схватившись за голову, и кричать, словно меня режут, прямо перед ней. Внутри всё ещё теплилась надежда, что всё это было лишь глупой шуткой, а силденафил на самом деле нужен Нозоми для… Господи, да для чего угодно другого! Нозоми: Хи-хи, а я и не шутила. Никита (про себя): Доколе?…От лица Паши
Время летело незаметно. Мы даже оглянуться не успели, как прошло уже полтора часа. Но я не чувствовал никакой спешки, сумбура или суматохи. Мы вели себя достаточно спокойно, отчасти потому, что все за сегодня серьёзно устали, но не теряли при этом веселья и озорство. И мне это даже нравилось. Чувствовалось, что сегодня был по-настоящему насыщенный день. Нам повезло: холодильник не пустовал, хоть и был на грани истощения. Благо продуктов хватило на всех. И даже немного на завтрак осталось. Мы спокойно высушились, переоделись и сели ужинать, попутно обсуждая события сегодняшнего дня и наши покупки, затем попили чай (что интересно — купленные для Никиты конфеты никто не осмелился трогать), а после разбрелись кто-куда: я отправился в свою комнату, Рин и Ханаё последовали за мной, а Герман и Маки остались в зале. Паша: Фух, наконец-то… Я просто мечтал об этом… Сказал я, плюхнувшись на кровать. За сегодня я жутко устал. К тому же дождь всё никак не хотел прекращаться, и окружающие сырость и серость лишь умножали мою вялость. Паша: Всё тело так ломит после целого дня ходьбы. А ещё эти пакеты… Рин: Сильно устал? Паша: Ага. Рин: Хочешь, сделаю тебе массаж? Я слышала, что это помогает мышцам расслабиться. Я удивился. Никогда ещё до этого мне не предлагали подобные услуги, и от всей этой ситуации стало немного не по себе. Вроде бы, мне хотелось согласиться, но как-то это странно… Я слегка смутился. Считается ли нормальным, когда девушка предлагает парню массаж? И в тот же момент мне вспомнился разговор с Никитой. Если соглашусь, не получится ли так, что я подпущу Рин чересчур близко? И что в таком случае подумает Ханаё? Что почувствует? Нет! Пока существует такая неопределенность в чувствах, рисковать не стоит. Паша: Спасибо, но я, пожалуй, откажусь. Рин: Ну вот… Рин потускнела. Кажется, я всё же поступил неправильно. С другой стороны, во время нашей дискуссии я уже сказал Никите: что бы я ни предпринял — одна из них всё равно будет страдать. Постараюсь не задеть одну — обязательно задену другую. Мне остаётся лишь как можно осторожнее сглаживать все углы. Но сейчас в голову ничего не приходило. Как-то не подумал, что Рин так сильно расстроится. И её тусклое выражение лица — что для неё было крайне необычно, — самого меня вгоняло в тоску. Следовало как-нибудь разрядить обстановку и отвлечь девчонок. Паша: О, не хотите взглянуть, что я вчера вечером нарисовал? С этими словами я засунул руку под подушку, а затем достал оттуда небольшой скетчбук. На обложке красовалась огромная надпись «LOVE». Кажется, это был подарок от Никиты на один из праздников, но на какой точно — не припомню. Ханаё: Ого, ты ещё и рисуешь? Паша: Можно и так сказать, наверное. Конечно, я ещё не профессионал, но очень хочу когда-нибудь им стать. Рин: Здорово! Я хочу посмотреть! А что ты любишь рисовать? Паша: Сейчас и увидишь. Рин в одно движение запрыгнула на кровать и моментально оказалась по мою левую руку. Рин: Вау! Тут же воскликнула она. Ханаё: Я то-тоже хочу посмотреть. Рин: Идём сюда, Каёчин! Ты должна видеть эту красоту! Паша: Ты преувеличив… Рин: Это просто потрясающе! Ты настоящий художник. Ханаё соскочила со своего места и уже через секунду сидела справа от меня. Ханаё: Ого! Очень красиво. Паша: Спасибо. Сейчас в скетбуке была открыта страница с моделями космических кораблей, которые я от скуки рисовал прямо во время уроков. Давно же это было… Рин: А что ещё есть? Паша: Ну, ещё мне нравится рисовать людей. Я перелистнул несколько страниц, и перед Рин и Ханаё предстала немного безумная на первый взгляд девушка в костюме медсестры. Рин: Ты такой талантливый! Ханаё: Точно! Они где-то минуту рассматривали девушку, а затем Рин сама перевернула страницу. Рин: А они кто? Выглядят очень похожими на… Паша: Это Некит, Тёмик и Герман. Ханаё: Какие они… красивые. Паша: Хехе, здесь я представлял нас в образах команды по исследованию космоса. Рин: Мне кажется, вы бы покорили всю вселенную. Паша: Кто знает… Я открыл следующую страницу. На ней посередине комнаты, в которой находились лишь тумбочка да кровать, красовалась симпатичная девушка с кибернетическим протезом вместо правой руки. Она плакала. Но даже в таком состоянии она была слишком милой. Паша (про себя): Вау, это же моя шиза… Я и забыл про неё. Ханаё: А это кто? Паша: Это Роза. Как-то раз мне было скучно, и в скетчбуке как-то случайно появилась женская фигура. Ну и я ей лицо дорисовал. А фигура с лицом — это уже личность, поэтому я назвал её Розой. И всё как-то само собой получилось… А потом я подумал, что она, наверное, не очень общительная из-за своей инвалидности. К тому же ни семьи, ни даже дома у неё нет. Она такая одинокая. Рин и Ханаё немного смутились и растерялись. Их глаза забегали, а восхищение на лицах сменилось лёгкой тоской. Рин: Ты, наверное, тоже чувствуешь себя очень одиноким. Паша: Когда как… Рин: Сейчас мы это исправим! Паша: Что? Вот так просто? Чего это они замыслили? Рин: Ты за сегодня оооочень устал… Паша: И это правда. Рин: Поэтому позволь теперь нам позаботиться о тебе. И в следующий момент я почувствовал, как Рин и Ханаё принялись нежно массировать мои плечи. Паша: Это… немного смущающие… Рин: Тсссс… Ханаё: Можешь просто расслабиться. Рин: И наслаждаться, ня. Паша: Попробую… Чтобы хоть как-нибудь справиться со смущением, я продолжал листать скетчбук. Правда… помогало это не слишком эффективно. Рин и Ханаё… Кажется, я им действительно не безразличен. Но мои чувства пока что лишком неясны. Каждая из них мне нравится как-то по-своему. Паша (про себя): Прости, Никита, но я не могу сделать выбор. Стало как-то дурно. Что я за человек такой? Жду, пока течение жизни всё сделает за меня. И из-за этого заставляю других страдать. Жестоко это. Но, увы, с этим я пока что не в силах совладать. А они ведь наверняка ждут какого-то знака. Ответа. Взаимности. Паша: Остановитесь на минуточку! Рин: Что такое? Тебе не нравится? Ханаё: Всё в порядке? Паша: Нет, нет… Всё просто замечательно. Мне очень нравится. Просто что-то захотелось водички попить. Я сейчас быстренько сбегаю и вернусь. Ханаё: Хорошо. Рин: Будем ждать. Я встал и быстро вышел из комнаты. Могло показаться, что я сбегал от девушек, но на деле я пытался сбежать от самого себя.От лица Артёма
После ужина мы с Уми сразу же стали думать, чем же заняться на досуге. Обычные разговоры что-то не клеились, поскольку большую часть времени мы просто молчали. И полигон, как назло, тоже находился на улице. Но мне сказочно повезло! У Уми в комнате оказался дартс. Она скзаал, что так практикуется в меткости. Вот только у меня ничего не получалось. Маленькие дротики — это отнюдь не стрелы. Я мог попасть только в три места: мимо, в молоко и во всё, что не центр. А вот дротик Уми стабильно летел в яблочко. Артём: Опять мимо… Уми: Не переживай, всё приходит с опытом. Из лука ты ведь тоже не сразу начал попадать. Артём: Не сказать, что и сейчас все стрелы летят в цель. Уми: Это так, но не стоит прибедняться. Сегодня ты был на высоте. Артём: Зависит от того, относительно чего смотреть. Уми: Если каждый день совершенствоваться, то всегда будешь на высоте. Так что я права. Артём: Допустим. Но результаты объективно всё равно так себе. Уми: Зато ты начинаешь понимать, что такое стрельба из лука. Нужно только продолжать тренировки, и скоро тебе не будет равных. Артём: Ну, если это сказала ты, то я, пожалуй, поверю… Уми: Верю в тебя. Артём: Но с чего такая вера? Этот вопрос как-то сам собой сорвался с уст, хотя я совсем не хотел его произносить. Артём (про себя): Ой… чёрт, что я натворил! Уми подумает, что я ей не верю. Уми: Всё просто. Я вижу, как тебе интересна стрельба и как усердно ты занимаешься. Да и, в конце концов, я ведь твой наставник. Артём: Да, тебе в этом деле равных не найти. Разговор приобрёл какой-то немного странный оттенок, и чтобы отвлечься я метнул дротик, который до этого держал в руках, но затем практически сразу отвернулся — не хотел смотреть на свой очередной промах. Уми: Артём-сан! Вот это выстрел! Артём: Да там по-любому в молоко какое-нибудь попал. Уми: Нет же, смотри! Я медленно повернул голову и взглянул на мишень. Мой дротик попал прямо в центр. Артём: Невозможно… Это случайность! Уми: Какая разница? Ты же попал! Уми, кажется, была действительно рада за меня. И от этого мне становилось определённо лучше. И хорошо, ведь внутри меня бушевал самый настоящий ураган, который я усиленно пытался сдерживать. Хотел бы и я радоваться за себя так же искренне.От лица Германа
Паша, Рин и Ханаё ушли наверх, а я и Маки решили остаться на первом этаже. Мы сделали себе по чашке горячего кофе, взяли охапку какого-то печенья и вместе расположились на диване. Правда… между нами было как-то слишком много места. И вообще, после случившегося в прихожей мне всё время казалось, что от Маки веет каким-то холодом. Она выглядела безразличной и замкнувшейся в себе. Мне такой расклад никак не нравился. Всё же стоит признать, что я был неправ и извиниться. Не нужно было пялиться на Маки. Герман: Эм… Маки-тян… Маки: Чего тебе? Герман: Прости меня за случившееся. Было крайне некрасиво с моей стороны… Маки: Не понимаю, о чём ты. Мне всё равно. Она отвернулась. Эх, всё пошло не по плану. Наверное, стоило подобрать другие слова. Или, может, я слишком сильно её обидел. Маки: Герман-кун… Или… Маки: И ты меня извини. Что-то я погорячилась, ещё и тебе нагрубила. Герман: Ничего страшного. Маки: Честно? Герман: Честно. Маки: Честно-честно? Герман: Честно-честно. Маки: Ты больше не обижаешься? Герман: Это я у тебя должен спрашивать. Ахах. Маки заметно повеселела и повернулась ко мне, а затем села чуть ближе. Удивительно, как она успела поменяться в лице за последние несколько минут. Вместо холодного безразличия появились нежные и тёплые черты, а напряжение превратилось в милую улыбку. Чем больше я узнаю её, тем, кажется, сильнее не понимаю. Girls' psychology is complicated as hell. Несколько минут мы просто сидели молча. Я хотел начать какой-нибудь разговор, но за сегодня мой мозг, кажется, израсходовал весь имевшийся запас энергии. Я устал даже думать. Маки: Сегодня… было очень весело. Герман: А? Правда? Маки: Чего так смотришь? Повторять я не собираюсь. Герман: Ехе, хорошо. Но я рад, что ты так думаешь. Мне тоже понравилось. Маки: Я и не думала, что делать задания с кем-то может быть так интересно. Герман: А я, признаться, ещё никогда до этого не решал математику наедине с девушкой. Маки: Да ты, судя по всему, вообще с девушками общаться не особенно умеешь. Герман: Ну уж спасибо… Впрочем, о тебе и мужчинах могу сказать то же самое. Маки: Хмпф… Я стараюсь. Герман: И могу сказать, что ты делаешь в этом направлении определённые успехи. Маки: А вот тебе ещё учиться и учиться. Ну ничего, я тебя быстро всему научу. Герман: Неужто? Маки: Хах, запросто. Вот ты обращаешься ко мне на «-тян», а знаешь, что это значит? Герман: Охох, как будто ты знаешь. Маки: А вот и знаю! Мы с вызовом посмотрели друг на друга. Должен отметить, что я изрядно успел раззадориться. Точно не знаю, что это было, но какой-то внезапный и резкий порыв страсти придал мне не только энергию, но и небывалую смелость. Маки: Закрой глаза. Я поспешил подчиниться. Маки: А теперь медленно двигайся вперёд. Герман: Да запросто! Я вдруг почувствовал перед собой что-то тёплое. Это точно была Маки. Я мог ощущать её горячее дыхание. Оно было чуточку неровным. Кажется, она волновалась. Но про себя я мог сказать то же самое. Кончики наших губ соприкоснулись. А затем произошло… Паша: Ой, кажется, я невовремя… Я резко распахнул глаза и повернул голову. Сердце бешено колотилось. Прямо у основания лестницы стоял Паша и виновато глядел куда-то себе под ноги. Герман: Паша?! Что… что ты здесь делаешь? Паша: Ну, я… я спускался, чтобы водички попить. Неловко вышло… Маки: Ты хоть понимаешь?… ты… ты… Маки не могла подобрать слова. Всё её лицо буквально горело: настолько оно было красным от стыда и, наверное, даже ярости. Она отвернулась. Паша: Я как-то не подумал, что вы тут… Простите меня. Пожалуйста… Голос Паши теперь звучал даже более виновато. Но делать из него козла отпущения в этой ситуации было бы максимально глупо. Он, в конце концов, не знал, что тут происходило. Да и мы хороши: нашли место для… Герман: Всё в порядке. Ты ни в чём не виноват. Паша: Хорошо, если так… В комнате ненадолго повисла неловкая пауза. Паша: Ну, я пойду, наверное… Герман: А попить воды? Паша: Да мне что-то уже совсем не хочется… Паша звучал крайне неуверенно и скованно. Он медленно побрёл на второй этаж. Зная его, можно понять, что, несмотря на то что с него сняли все обвинения, он всё равно будет корить себя до конца дня. Но сейчас не менее важным было то, как себя чувствовала Маки. Герман: Маки-тян, ты как? Маки: Всё, хватит с меня. Я устала. Давай готовиться ко сну. Она в миг соскочила с дивана и быстрыми шагами направилась наверх. Маки можно было понять. Она решилась на такой смелый и ответственный шаг и была прервана так нелепо и случайно… Сейчас моя задача — поддержать саму Маки и её вклад в наши отношения.От лица Артёма
Мы с Уми ещё немного пометали дротики, а затем начали готовиться ко сну. Артём: Кстати, Уми-сан, я всё хотел спросить… Уми: Что-то не так? Артём: Нет, просто… где у вас тут кровати? Уми хихикнула, а затем как-то заботливо взглянула на меня. Я ничего не понял. Уми: Артём-сан, сразу видно, что японская культура для тебя — это тёмный лес. Артём: Вы не спите, что ли? Артём (про себя): Прямо как Никита. Уми: Спим, конечно. Просто вместо кроватей мы используем футоны. Артём: Фу что? Уми: Футон. Это такой матрац. Давай я тебе покажу. Она открыла шкаф, на нижней полке которого действительно оказался матрац. Причём довольно толстый. Артём: Но так ведь его постелить нужно куда-то. Уми: Раскладываешь на полу и ложишься. Формула максимально проста. Артём: И всё?! Уми: Да. Так и спим. Артём: Вау… звучит довольно экзотично. Уми: Вот только где бы тебе постелить? Уми принялась оглядывать комнату. Места здесь, действительно, вряд ли бы хватило на два таких матраца. Уми: Неужто придётся… Уми отвела взгляд куда-то вниз и покрылась лёгким румянцем. Артём: Ты о ч… Кажется, до меня наконец-то дошло, что она имела в виду. Лечь вместе?! Но это… не слишком ли рано? Уми: Думаю, если потеснимся немного, то влезем. А ты как насчёт такого? Вот блин, блин, блин! Что мне ответить? Чего вообще хочет сама Уми? Если я сейчас отвечу как-нибудь не так, то обязательно всё испорчу. Конечно, сам я был не против лечь вместе, но… Если я это скажу, что подумает Уми? Наверняка она сразу же причислит меня к тем самым типичным подросткам пубертатного периода, которые думают отнюдь не головой… Подумает ещё, что я извращенец какой-нибудь. Уми: Что-то не так? Артём: А! Нет! Ты чего? Я просто… это… думаю. Уми: Ты так напряжённо думаешь. А о чём? Артём: Ам… ну это не так важно. Уми: Как знаешь. Артём: Слушай, я, наверное, лучше где-нибудь в другой комнате лягу. А то не хочу тебя притеснять. Спать нужно с комфортом — это одно из правил здорового образа жизни. Уми: Хорошо. Сейчас пойду и всё приготовлю. Подожди чуточку. Уми ловко встала и вышла в соседнюю комнату. Я остался в огромном недоумении. Так и не понял, чего же хотела сама Уми, обрадовали или огорчили её мои слова. Но я искренне надеялся, что всё сделал правильно.От лица Никиты
Обстановка немного остыла. Более ничего подозрительного не происходило, и мне даже удалось ненадолго расслабиться. Удивительно. После ухода Эли мы начали готовиться ко сну. Я быстро принял душ, при этом постоянно оглядываясь по сторонам и прислушиваясь к каждому звуку. Но, несмотря на все подозрения, ничего не произошло. А затем Нозоми даже поделилась со мной какой-то своей пижамой. Конечно, она была мне маловата, да и брать чужое как-то неудобно, но в моей ситуации выбирать не приходится. Сама хозяйка даже отметила, что я выгляжу очень мило. А после она направилась в душ, приказав мне ждать её в комнате. При этом она, кажется, специально добавила: «Не подглядывай». Не сказать, что мне это было интересно. Большую часть времени я боялся даже просто взглянуть на Нозоми. Вообще, если так подумать, Нозоми вела себя… вполне нормально и естественно. Как любой бы человек вёл себя, находясь в своём же доме. Но моей паранойе это, кажется, было непонятно. Поэтому она постоянно пыталась найти в каждом действии девушки какие-то двойные и крайне мутные подтексты. Мне еле как удалось успокоить самого себя. Правда, я всё же не стал забрасывать разработку плана побега, хоть и продвигалось это дело крайне медленно, если вообще не стояло на месте. Зарядника для моего телефона у Нозоми не было, а новые номера парней я ещё не успел запомнить, потому на связь с внешним миром однозначно рассчитывать не стоит. В комнате никаких ключей я найти не сумел, а выйти в коридор попросту побоялся. Возможно, стоит попробовать действовать, как только Нозоми уснёт. Кстати, говоря о сне… Нозоми: А вот и я. Надеюсь, ты тут не успел заскучать. В комнату вошла Нозоми, и я тут же переключил всё своё внимание на неё. Первым делом в глаза мне бросилась одна деталь… Не самая приличная… Никита: Постой, ты, что ли, в одном только полотенце? Она ведь не собирается всё время передо мной так щеголять? Конечно, я совсем не собирался пялиться на неё, но сам факт того, что она стоит рядом в таком виде, меня напрягал. Я ожидал чего угодно, но ответ Нозоми оказался куда более оригинальным. Нозоми: В двух было бы жарко. Никита: А почему тогда сразу не голышом? Нозоми: Ого, а ты хочешь взглянуть? Нозоми странно улыбнулась и завела руки куда-то за спину. И в этот момент я понял… Никита: Ааа! Нет! Пусть оно остаётся на своём месте! Тебе очень идёт это полотенце. Я почувствовал, как всё моё тело автоматически сковалось. Я машинально отвернулся и с силой зажмурился. Видеть Нозоми в подобном амплуа было крайне неловко. Конечно же, всё оставалось в рамках приличия, но я… даже не знаю, что со мной такое происходит. Как вообще всё пришло к этому? Передо мной, человеком, который неделю назад прилетел в Японии по учёбе, в одном полотенце стоит девушка, с которой я учусь в одной школе и которой сдаю отчёты. Фантастическая и в то же время пугающая ситуация. Вероятно, я просто ещё не готов к такому резкому развитию событий. К тому же совершенно не знаю, чего можно ожидать дальше. Нозоми: Ну ты чего? Никогда девочек после ванны не видел? Никита: Видел, но… но не настолько близко, скажем так. Нозоми: Можешь расслабиться, я уже переоделась. Сначала я не поверил её словам, но в итоге всё же решил, что сидеть всё время с закрытыми глазами — крайне глупая (да ещё и неудобная) затея. Я медленно приоткрыл сначала один глаз… затем второй. Нозоми: Вот видишь, всё в порядке. Нозоми не соврала. В то время, когда я трясся от страха, она успела надеть ночное бельё. Нозоми: Теперь можем и отдохнуть. Никита: Не отказался бы. За сегодня жутко устал. Нозоми: И я. А тебе это вдвойне необходимо. Никита: Да-да… Нозоми: Тогда… двигайся ближе к стенке. Никита: Чего? Сейчас я как раз сидел на её кровати и сильно удивился. В то же время по телу пробежала новая волна волнения. Что же она затевает на этот раз? Или мне опять мерещится?.. Никита: Зачем? Нозоми: Странный вопрос. Чтобы мы поместились. Никита: Мы будем спать вместе?! Нозоми: Что-то не так? Никита: Ам… ну это… Нозоми: Просто больше негде. Никита: Знаешь, я и на полу могу замечательно устроиться. Нозоми: Какой пол? Ты простужен! Серьёзный аргумент. Сейчас лучше поберечь своё здоровье. Заболевать ещё больше совершенно не было желания. В итоге мне пришлось подчиниться. Я сдвинулся так, чтобы Нозоми смогла поместиться на кровати, а затем повернулся к ней спиной, свернувшись калачиком. Девушка погасила свет и расположилась рядом, накинув одеялом. Нозоми: Спокойной ночи. Никита: Да… спокойной. Из-за того, что одеяло у нас было одно на двоих, я ощущал каждое движение Нозоми. И старался использовать это в качестве своего преимущества. Но, к моему удивлению, каждое её последующее действие было каким-то вялым и неуверенным, словно что-то сковывало девушку. Кажется, ей самой было немного не по себе. Наверное, для неё подобные ночёвки тоже в новинку. Вдруг я почувствовал, как пальцы Нозоми легонько коснулись моего плеча. В районе спины стало подозрительно тепло: к ней вдруг прижалась что-то большое и упругое. Я занервничал. Нозоми прижалась ко мне и, по всей видимости, собиралась приобнять. Но через пару секунд всё прекратилось. Девушка отодвинулась чуть назад. Такой расклад слабо походил на те страшилки, что я уже успел придумать в своей голове. Странно всё это. Почему она так сделала? Почему не стала продолжать?***
Не знаю, сколько времени прошло с того момента, как мы легли. Заснуть я так и не смог. Чувство неловкости переполняло меня изнутри. Пот крупными каплями стекал по всему телу — то ли от волнения, то ли от постоянного жара. Хотя страх отошёл, расслабиться я так и не смог. Кончики пальцев слегка подрагивали. Мысли сплелись в какой-то непонятный узел — ещё похуже того, в который заплетаются наушники, небрежно засунутые в карман. В какой-то момент я нашёл в себе силы перевернуться на другой бок. Вдруг поможет… К тому же смотреть в стену мне изрядно надоело. Нозоми безмятежно спала, изредка мило посапывая своим маленьким носиком. На её красивом лице застыла улыбка. Маленькая, но такая настоящая… В ней не было ни капли загадочности (а ведь обыкновенно именно так улыбалась Нозоми). А ещё от Нозоми приятно пахло. Аромат был каким-то сладким и в то же время освежающим. Смущало лишь одно — чересчур глубокий вырез пижамы. В один момент я поймал себя на мысли, что Нозоми просто… прекрасна. Внутри всё будто застыло. Неужто передо мной сейчас был тот человек, которого я тихо боялся весь этот вечер? Неужто не замечал всей скрытой красоты Нозоми? Мне стало немного дурно. Я аккуратно встал и слез с кровати, стараясь не разбудить девушку. А затем вышел из комнаты. Оглядел кухню. И просто бессильно осел на пол, опёршись о стену и обхватив руками колени. Никита (шёпотом): Что бы на моём месте сделали парни?..От лица Паши
Я лежал на спине и не отрывал взгляд от потолка. По бокам мирно дремали Рин и Ханаё. За сегодняшний день они здорово устали, так что заснули почти что мгновенно. Я не мог ни умиляться, смотря на них. Но внутри царило какое-то беспокойство, которое не хотело никуда уходить. Разговор с Никитой до сих пор маячил в воспоминаниях и не давал мне ни на секунду расслабиться. Интересно, как Рин и Ханаё видят меня со стороны? Что чувствуют? От подобных мыслей находиться рядом с ними казалось невыносимым. Меня постоянно преследовало тревожное чувство, словно я срочно должен что-то предпринять, немедленно сделать выбор. Но как я должен сделать это, когда сам не понимаю, что чувствую? Кто мне нравится больше? Я не знаю. Как и не знаю, что такое отношения. Не понимаю, какая ответственность стоит за этим. Это совершенно не соответствует моим представлениям о любви… Интересно, что бы сделал Никита? А Герман или Артём?От лица Артёма
Я лежал в соседней от Уми комнате. Здесь было просторно и то же время как-то одиноко. И почему-то бледное лунное свечение лишь усиливало тоску. Надеюсь, что за сегодняшнее время, проведённое с Уми, я нигде не успел напортачить. Хотя, ровно до того момента, как пошёл дождь, я строго придерживался инструкций Никиты, а вот потом… Даже подумать страшно, что я случайно могу натворить. Одно лишнее словно, одно неверное действие, и Уми точно разочаруется. Или подумает что-нибудь не то. Наверное, если бы она знала, что творится в моей голове, то это бы наверняка уже случилось. Удивительно даже, как она до сих пор продолжает со мной общаться и проводить время. Хотя, что же это получается?.. По моей логике Уми должна была оставить меня мокнуть на улице под дождём? А правильно ли я сделал, что согласился остаться на ночёвку? Не станет ли Уми считать, что я какой-нибудь нахлебник, живущий за счёт других? В какой-то момент я потряс головой, пытаясь прогнать ненужные мысли, и лёг на бок. Всё. Спать. Сон прогонит всё лишнее. Но заснуть никак не получалось. Пугающие мысли не желали отступать. И тут я подумал, как на моём месте поступили бы остальные?От лица Германа
Маки решила поспать отдельно. Меня это напрягло, но отговаривать её я не стал. Наверное, ей до сих пор было неловко за произошедшее ранее. А я, к моему стыду, даже не знал, как лучше её поддержать. И от этого что-то внутри разъедало меня. Мой любимый человек страдает, а я ничем не могу ему помочь. То ли не получается слов подобрать, а то ли не знаю, как лучше всё преподнести. В такие моменты очень не хватает Никиты. Вот уж кто точно умеет мастерски утешать. Конечно, его слова порой чересчур банальны и приторны… но всегда работают. После разговора с ним иногда чувствуешь себя обновлённым. Сразу появляется какая-то внутренняя сила и стремление начать что-то делать. Но сейчас его здесь не было. Неужто я настолько плохой парень?От лица Никиты
Никита (шёпотом): Неправильно всё это. Мы ведь всё ещё дети. Невинные дети… Рано нам спать в одной кровати, рано думать о какой-либо похабщине и пошлости, о «взрослой» любви. По крайней мере, мысли о подобном пробуждали во мне какой-то неподдельный, загадочный и непонятный страх. Впрочем, как и мысли о каких-либо серьёзных отношениях вообще. Я продолжал сидеть на кухне. С балкона поддувал холодный ветер, что я хорошо мог чувствовать. Но мне было плевать на сквозняк. И неважно, что я могу ещё сильнее заболеть. Возвращаться почему-то совершенно не хотелось. Никита (шёпотом): Странно это всё… Низкое, приземлённое, отвратительное, а главное — далёкое от меня. Я попросту не понимаю этих чувств. И даже не могу заставить себя испытывать их. Могу говорить о них разве что в шутку, или когда речь идёт о других. А стоит только столкнуться самостоятельно — тут же пугаюсь, убегаю… И не могу с этим что-либо сделать. Боюсь. Но чего именно — сам понять не могу. От всего этого внутреннего монолога становилось гадко. Никита (шёпотом): Ненавижу себя… Хочу измениться. Стать другим человеком. Что со мной не так? Нозоми ведь совершенно не желала мне ничего плохого. А я был с ней так груб… Но она, несмотря на мой холод и явное недоверие, всё равно была такой доброй и заботливой. Хотела помочь мне и стать немного ближе. Прости меня… Прости за то, что мне страшно. Я почувствовал, как в уголках глаз появилось что-то маленькое и мокрое. Как же мне сейчас стыдно за свою слабость… Уснул я прямо там и в той же самой позе. Уснул, даже не подозревая…СКОРО ВСЁ ИЗМЕНИТСЯ