***
Проводив Макса, Ханно поспешил заняться своими делами. Рутина могла отвлечь его от того факта, что в их с Максом доме теперь жил и его любовник. У Ханно не было желания видеть Брайана, тем более, после подсмотренной сцены. Воспоминания воспламеняли, но стыд горел в его душе еще сильнее. Какая жалость, что у них обоих образовался перерыв в съемках! Было бы просто прекрасно, уехать сейчас хоть на несколько дней, или хотя бы каждый день уходить, чтобы встречаться только вечером, как нежеланные соседи по квартире. Но увы, вынужденный «отпуск», который Ханно так хотел посвятить Максу, пропадал зря. Перед отъездом Римельт попросил Ханно попробовать ужиться с Брайаном. От одной только этой мысли в душе все вставало на дыбы, но выбора уже не было. По крайней мере, грубить первым Ханно не собирался. Может, из них и получатся соседи. «Доброе утро», «добрый вечер», разговоры о погоде — большего Ханно не хотел. «Чёрта помянешь», Коффлер недовольно нахмурился, когда виновник всех его неприятностей появился на кухне, одетый только в темные боксеры. Брайан с самого начала повадился ходить дома то в одном нижнем белье, то полуодетым, будто демонстрируя своё отточенное спортом тело. Макс так и ел его глазами. — Доброе утро, — Брайан лучезарно улыбнулся, проходя на кухню, и споткнулся на полуслове. Взгляд, как магнитом, притянула татуировка на спине мелкого: какое-то небесное тело из чёрных, синих и красных линий****. В минималистическом стиле, но хорошо узнаваемое. — Это что, комета? Да ты полон сюрпризов, — Брайан подошел ближе, сдерживая смех: Ханно повязал фартук, а кроме него, был одет только в трусы. Правда, когда он осмотрел крепкое жилистое тело внимательнее, смеяться резко расхотелось. Несмотря на рост, сложен мелкий был довольно неплохо. — Метеор. Дать адрес мастера? — стараясь сохранять спокойствие, отозвался Ханно, не переставая ложкой выкладывать тесто для блинов на сковородку. Брай облизнул пересохшие губы: — Окей, пусть будет метеор. Не возражаешь, если я посмотрю поближе? Ханно напрягся, почувствовав, как скользит по спине палец, очерчивая контуры тату. «Какого черта?!». — Убери руки и отойди на шаг, — не повышая голос и не прекращая возиться с блинчиками, сказал Ханно. «Однако», Брайан с улыбкой поднял обе руки, будто сдаваясь, медленно отступил и уселся за кухонный стол. Перед тем, как уехать, Макс попросил его быть с Ханно помягче и по возможности поладить. «Это как? Соблазнить, что ли?», подумал тогда Брай, но вслух, конечно, не сказал. Максу и так приходилось нелегко. Под давлением Брайана тот все-таки признался, что идея, оказаться в одной кровати всем сразу, кажется ему очень возбуждающей. Но Макс относился к ней, как к недостижимой мечте, а чтобы претворить эту мечту в жизнь, он слишком щадил своего мелкого партнера. По-началу Брайан ломал голову, чем же такой невысокий и совершенно обычный мужчина мог привлечь такого красавца, как Макс. Пока однажды случайно не застал их за вполне обычным разговором. Римельт сидел на диване в их кухне-столовой, и пролистывал сценарий того самого фильма, съемки которого грозили привести его аж на Кубу. Мелкий подошел к нему, что-то спросил, и Брайан поразился метаморфозе, которая произошла с Ханно. А он ведь считал его внешность довольно посредственной, но сейчас… Брайан во все глаза смотрел, как губы Ханно растянула широкая улыбка, глаза лучились счастьем, а глубокий голос был полон искренней любви и заботы. Так как тот говорил по-немецки, Брайан, конечно, не понял ни слова. Но интонация и выражение лица говорили сами за себя. В этот момент Ханно действительно был красив, он будто светился изнутри. И Брайан до ужаса позавидовал Максу. Никто и никогда не смотрел на него так, не говорил с ним таким голосом… Он хотел было ретироваться, но тут Ханно заметил его. Выражение лица сразу же стало закрытым и враждебным — будто рыцарь опустил забрало. С этого момента Брай перестал лелеять планы, постепенно вытеснить Ханно из жизни Макса: он четко и ясно понял, что это невозможно. Даже если Брайану и удастся перетянуть все внимание на себя, Максу не будет хорошо только с ним. Это ясно читалось в их взаимных взглядах и прикосновениях. Выход из этой ситуации Брай видел только один: соблазнить Ханно самому. Тогда с сексом втроем проблем не будет, а Брайан сможет подольше остаться рядом с Максом, если поладит с его «лучшей половиной». Ведь увидев их вместе, почувствовав всю ту любовь, что будто струилась в воздухе, Брай подумал, что положение его довольно шаткое. Пусть Макс и привел его к себе домой. Смит не был создан для длительных отношений, и очень боялся, что надоест. Конечно, они с Максом были вместе уже два года, и тот постоянно уверял, что любит его… Но что не скажешь во время или после хорошего секса? Перед ним на стол со стуком опустилась дымящаяся кружка. Брайан с усилием вернулся из горестных раздумий в реальный мир. По кухне плыл умопомрачительный аромат кофе и блинчиков. От божественного щекочущего нос запаха рот мгновенно наполнился слюной, а в желудке заурчало. Черт… придется сейчас сбегать в супермаркет за готовой едой, а вечером отрабатывать с железом. Или сходить в ближайшее кафе, но даже мысль об этом была неприятна. Там его ожидал отвратительный кофе и не менее отвратительный американский завтрак. Оторвать бы руки тому повару и засунуть туда, откуда растут ноги! — Спасибо, — еле поверив своим глазам, поблагодарил Брайан. Прихлебнув горячий кофе, Смит аж застонал от удовольствия. Прекрасный американо… Ханно не удостоил его ответом, переворачивая следующую порцию панкейков. Горка блинчиков на тарелке рядом с ним росла, затем мелкий запрыгнул на табуретку и достал что-то с верхней полки. А потом наклонился, чтобы поставить тарелки и розетки для варенья на столешницу. Черные боксеры туго облепили круглый аппетитный зад. Брайан непроизвольно сглотнул и облизал симпатичную задницу жадным взглядом, на секунду забыв, кому она принадлежит. Теперь он глядел голодными глазами не только на блинчики, но и на гибкую фигуру, которая вертелась перед его глазами в этом дебильном, но, как оказалось, очень соблазнительном фартуке. Мелкий то и дело невольно принимал пикантные позы, то вытягиваясь, чтобы достать что-то с верхней полки, то наклоняясь, разыскивая нужное в недрах холодильника. Брай порадовался, что длинная скатерть скрывает его ниже пояса. — Поешь со мной? — Ханно поставил на стол две тарелки, две розетки, и полез в холодильник за джемом. — Тут хватит обоим. Брайан смотрел на гору блинчиков такими голодными глазами, что его стало немного жаль. Ханно расставил приборы и положил варенье им обоим, то и дело протирая рукой вспотевший лоб. Надо подкрутить бойлер, опять слишком жарко. И так уже разделся, что больше снимать нечего, а все равно жарища. Да еще готовка у горячей плиты. Ханно протер вспотевшее лицо полой фартука, и, наконец, уселся завтракать сам. Брайан не поверил своим ушам, когда его пригласили к столу. Он и не думал, что Ханно в отсутствие Макса захочет его накормить. А уж когда первый блинчик просто растаял у него во рту, он был и сам готов растечься по стулу, как патока. — Уммм… мелкий, да ты просто прирожденный шеф-повар. Теперь я отчасти понимаю, что именно в тебе нашел Макс. И сними ты этот чертов фартук, тут жарко, как на адской сковородке, а фартук явно не прибавляет тебе прохлады своей плотностью, несмотря на открытые окна. — Я не мелкий, — отчеканил Ханно, — и у меня есть имя. Но насчёт фартука ты прав, — он потянулся назад, развязал тесёмки и избавился от мешающего предмета одежды. — Что ты так смотришь? Я испачкался? — Ханно пожал плечами и продолжил мазать блинчик вареньем. — Ну прости, что ты мелкий, мелкий, — мило улыбнулся Брай. — А насчет имени — я понятия не имею, как его правильно выговорить. Ханно с досадой посмотрел на возмутителя своего спокойствия. Вот только ссоры не хватало с утра пораньше. Быстро проглотив свою порцию, он поднялся и занялся наведением порядка. Улыбка Брая сошла на нет, когда мелкий будто специально закрутился у него перед глазами в одних ничего не скрывающих боксерах. Брайан на мгновение задумался, затем лукаво прищурился и присвистнул. До слуха Ханно донеслось: — Ого-го, honey, попка — огонь. Покрутишься еще разочек на «бис» для меня? Ханно даже не успел обидеться на «мелкого». — Как ты меня назвал?! — он уставился на соперника широко распахнутыми изумлёнными глазами. А дослушав конец фразы, пришёл в ярость. — А стриптиз тебе не станцевать? — с сарказмом произнёс он. — А ты и стриптиз можешь? Ну валяй, я с удовольствием гляну и порадую тебя хорошими чаевыми, — Брай демонстративно достал бумажник из джинсов, что висели на спинке его стула еще со вчерашнего дня, и бросил на стол. Ханно раздраженно выдохнул. Стараясь сохранять спокойствие, собрал грязную посуду и поставил ее в мойку. До него внезапно дошло, что он разгуливает по кухне почти голый. До этого момента Ханно это совершено не беспокоило, ведь он был у себя дома. А теперь, когда этот придурок лезет со своими замечаниями, Ханно стало очень и очень неуютно. Брайан тем временем тихо встал и на цыпочках подобрался ближе, зажимая зазевавшегося Ханно у кухонного шкафчика. Осмотрел снизу вверх, долго задерживаясь взглядом в районе паха, и переведя взгляд на лицо сказал: — Я назвал тебя honey. Разве это не твое имя? Сладкий… — Брай повторил, будто пробуя слова на вкус, — Медок… Медочек… — Меня зовут Ханно, — невольно выпрямившись и расправив плечи, чтобы казаться выше, произнёс тот, стараясь не выйти из себя. — Что ты делаешь?! — подобная близость беспокоила. Ханно попытался выбраться из угла, но Брайан не двинулся с места. Ну не толкаться же с ним будто два павлина, делящих территорию? — Хан-но…- Брай покатал имя на языке. — Да ну, сразу представляю старого деда с катетером в мочевом пузыре, отвратительным характером и этим именем. Нет, Медок мне нравится куда больше, — Брай огладил плечо и предплечье, с удовольствием отмечая крепкие мускулы. — С головой все нормально, или как?! — Ханно дернулся, почувствовав прикосновение. — Все ли в порядке у меня с головой? Какой ты заботливый, хочешь поиграть в доктора? Это был отличный завтрак, Медок, как мне тебя отблагодарить? — Брай мило улыбнулся и облизнул губы. Вообще-то он не планировал вот так сразу атаковать Ханно. Но время поджимало: Макс вернется через две недели, и к этому моменту они должны переспать хотя бы один раз. Кроме того, черные боксеры в облипку и растерянный вид обещали забавную игру. Мелкий был явно смущен и не знал, куда деться. Наклонившись ниже, Брайан провел указательным пальцем по кромке его трусов. — Я бы с удовольствием тебя поблагодарил… чем-нибудь влажным и возбуждающим, — усмехнулся, заметив алеющие уши. Ханно поёжился от прикосновений, и отпрянул, вжавшись в кухонный шкаф. «Какого черта тут происходит, что он несёт?!» Почувствовав чужие пальцы на резинке боксёров, он наконец пришёл в себя, схватил и отвел руку Брайана, со злорадством отметив, что тот поморщился, когда его запястье сжали. — Мне не нужна твоя благодарность, — с негодованием заявил он. — Просто хотел, чтобы мы мирно сосуществовали в одном доме. Если у тебя все, я пошёл. — Какой ты злобный, мелкий, — Брай хмыкнул, отступая на шаг. — Я ведь хотел всего лишь поблагодарить. Как же с тобой прикажешь сосуществовать мирно, если ты такой дерганный? Взяв бумажник и ключи со стола, и на прощание демонстративно оглядев Медочка, он вышел, тихонько прикрыв за собой дверь. Шокированный Ханно упал на ближайший стул. Что тут только что произошло?! С какой стати Брайан вдруг начал тянуть к нему руки? Вот и иди, блядь, навстречу, пытайся быть гостеприимным, и что в ответ?! И как общаться с ним после такого? Если набить морду, Макс этого не оценит. Да и Ханно сомневался, что выйдет победителем: если бы они оба были в профессиональном спорте, точно попали бы в разные весовые категории. Что беспокоило ещё сильнее, так это собственная реакция. Брайан вызывал у Ханно не только злость, отторжение и возмущение. Было бы глупо отрицать, что он считал нахального янки красивым. И никак не мог выкинуть из головы подсмотренную сцену страстного совокупления с Максом. Вздохнув, Ханно решил налить себе ещё кофе и переключиться, например, почитать предложенный сценарий. И взять себе в привычку ходить дома только одетым.***
Брайан весь день гулял по городу с фотоаппаратом. Уличные музыканты, огненные, золотые и багряные деревья, купол Рейстага и Бранденбургские ворота пополнили сегодня его коллекцию запечатлённых воспоминаний. На мосту Обербаумбрюке***** он задержался, разглядывая набережную и маячившую на заднем плане телевизионную башню. Сам мост тоже так и просился на фотографию: красного кирпича, с двумя башенками, уносящимися ввысь, как шпили готических церквей. А рядом — современный виадук для метро, по нему то и дело пробегали ярко-желтые вагоны. Брайан задумчиво смотрел на несущуюся внизу Шпрее и проплывающие мимо речные трамвайчики и пытался сообразить, когда именно его жизнь успела так круто поменяться. Когда он только встретил Макса, то думал — это будет очередной легкий роман «за кадром», которых у него было множество. Ведь для отношений он не создан. К его удивлению, их роман длился аж два года. Брай не на шутку прикипел к Максу, хотя и знал, что тот не свободен. Но Макс не спешил рвать их связь, также как и уходить от своего бойфренда. Брайан решил не давить, но когда Макс сказал, что хочет жить с ними обоими, порядком удивился. И нет, групповой секс был для него не в новинку, но вообще… жить с кем-то? С Максом? Т.е. как будто в отношениях? Про Ханно он вообще не думал тогда. По приезду его ждал мелкий мрачный мужчина, и Брайан искренне не мог понять, что Макс мог в нем найти. А потом вся забота, нежность и любовь между ними выплыла наружу. То, как светились их глаза, когда они смотрели друг на друга, сотни привычных, небольших жестов мимоходом: потрепать по волосам, погладить по плечу, приобнять, проходя мимо. Мелкий хоть и обижался на Макса за Брайана, но всю глубину их взаимных чувств было видно невооруженным взглядом. Брайан поежился на прохладном ветру. Терять Макса он категорически не хотел. Но Макс явно очень любит это мелкое недоразумение… Если для того, чтобы остаться с Максом подольше, ему нужно будет соблазнить этого чопорного немца, то Брай это сделает. Привяжет его к себе сексом, а когда приедет Макс и увидит, что они поладили, то точно останется рядом. Как именно подступиться к несговорчивому Медочку, Брайан не знал. Пока не знал, но планировал разобраться с этим в ближайшее время. Вечером его ожидала первая репетиция на новом рабочем месте. Макс перед отъездом посоветовал ему небольшой театр, который организовывал множество мультикультурных и интеграционных проектов. Конечно, это скорее для души, чем для денег, но Брайан рад был поучаствовать. С его незнанием немецкого он пока что не мог рассчитывать на серьезную работу в театре. Но раз им понадобился носитель английского языка, почему бы нет? Это могло стать началом чего-то большего. Вообще, ему стоило подумать о том, как будет выглядеть его — их — будущее, если Брайан собирается больше жить в Европе, чем в Штатах. Но об этом он решил побеспокоиться потом, когда решит более важную задачу. Посидев за пивом с новыми коллегами из театра, он направился домой. На часах было всего семь вечера и Брай удивился сам себе, что идет с работы домой, как порядочный муж-семьянин, а не тусит в каком-нибудь гей-клубе, клея очередного легкодоступного красавчика. Открыв дверь, он снял обувь и повел носом. С кухни снова доносился умопомрачительный аромат, а также слышалось… пение? Брай подошел к двери и увидел Ханно в полном обмундировании: домашние штаны, худи, и даже объемные пушистые тапки. Он усмехнулся — ну надо же, какую броню напялил. В духовке весело крутилась целая курочка, а сам Ханно, мурлыкая себе под нос, что-то замешивал в большой чашке. Решив начать претворять свой план в жизнь, Брайан тихо подошел к нему, прижался всем телом, и, перегнувшись через дернувшееся от испуга плечо, заглянул в миску. — Привет, Медок, чем порадуешь на ужин? Брайан отлично знал, что его слегка хриплый голос прямо на ухо дает вполне понятный эффект, чем и воспользовался, параллельно плотно прижавшись всем телом к изгибам тела Ханно и слегка выдохнув тому прямо в заалевшее ухо. Коффлер чуть не выронил миску, когда ухо опалило чужим дыханием. Чертов Брайан прижимался к нему сзади, а его голос, казалось, посылает сигналы прямо к члену, минуя мозг. Мысленно приказав себе не расслабляться, он поставил миску на стол и отступил, разрывая контакт: — Если будешь вести себя прилично, получишь запеченную курицу с картошкой. И пренебрежительно усмехнулся: — Но для тебя это, наверно, слишком сложно? — Действительно, сложно, — с серьезным видом согласился Брай. — Особенно, когда ты наклоняешься к духовке. Хотя, признаюсь честно, ты был бы гораздо эротичнее в утренних трусах и фартуке, чем в этих доспехах, — заметив, что брови Ханно угрожающе сходятся на переносице, он поспешил уйти. Приведя себя в порядок, Брайан хитро улыбнулся, и остался только темно-синих трусах, выгодно подчеркивающих его накачанные бедра и задницу. Выйдя в таком виде на кухню, он поймал оценивающий взгляд исподтишка. Увидев дернувшийся кадык, с улыбкой повернулся вокруг своей оси, раскинув руки — будто делая вид, что безоружен и безопасен. А по факту, показывая все детали своей хорошо проработанной тренажерным залом фигуры. «Что. Он. Творит?!», Ханно в недоумении накрыл на стол и разложил еду по тарелкам, ловко орудуя ножом. Брайану, как-то не задумывась, положил кусок куриной грудки, и побольше овощей вместо картошки. Когда тот появился на кухне, Ханно в очередной оторопел. Да уж… не зря качается, результат просто офигенный. «И это возвращает нас к вопросу — что он творит?!», Ханно хотел бы списать это на жару, но все наверняка не так. Жуть какая… он только что пялился на своего соперника. На того, кто испортил их с Максом жизнь. Хотя пялиться было на что. Красивые, четко выраженные мышцы груди и живота так и манили их потрогать, а то и лизнуть… — Помочь чем-нибудь, Медок? — Брай снова подпустил в голос хрипотцы. — Все готово, помощь не нужна, — и тут Ханно попалась на глаза миска с тестом. — Разве что, достань пачку какао с верхней полки. Хочу добавить, чтоб маффины были шоколадные. Тебе это только руку протянуть. — Конечно, Медочек, без проблем, — Брай выдал одну из самых соблазнительных своих улыбок. Неторопливо поднявшись, повернулся спиной, и, нарочито привстав на цыпочки, чтобы мышцы икр стали особенно четкими, как и мышцы спины. Сделав вид, что какао упало, Брай медленно наклонился, показывая свой зад во всей красе. Поднял пачку и также медленно сел обратно. Приметив капельки пота на висках Ханно, Брайан усмехнулся и протянул пачку ему: — Пожалуйста, Медочек. — Спасибо. И не называй меня так, — прикусив губу, Ханно принял пачку, поспешно вмешал в тесто пару ложек, и быстро-быстро разложив по формочкам, поставил в духовку. Если раньше он спрашивал себя, какого черта творит Брайан, то сейчас — какого черта творю я?! За каким хером пялюсь на него? Хотя, скрепя сердце пришлось признать — этот придурок очень красивый, от белозубой улыбки до обтянутой слишком откровенными трусами аппетитной задницы. Он услужливо пододвинув Брайану тарелку и решил сосредоточиться на еде, от греха подальше. — А я хочу тебя так называть. Что делать, если ты действительно милый и сладкий… во всяком случае, я надеюсь попробовать в ближайшее время, — тот двусмысленно улыбнулся. Еда потеряла свой вкус. Ханно нервно поёрзал на стуле под пристальным взглядом нахальных серо-голубых глаз. — Я в курсе, что означает honey по-английски. Я — не твой honey, — сказал он негромко, но твёрдо. — Поэтому не стоит. Ешь лучше, пока не остыло, разогревать не буду. Брай пожал плечами и пододвинул себе тарелку. Задачка оказалось труднее, чем он думал, но он любил трудности. Впрочем, первый же кусочек заставил его на секунду забыть обо всех коварных планах. Курица таяла во рту, была сочной и нежной; Брайан с удивлением уставился на Ханно, но не смог оторваться от тарелки, пока не опустошил ее. — Уф, твой кулинарный талант просто поразителен! Очень вкусно, спасибо. Хоть я и наелся, но всерьез рассчитываю на десерт, — на его лице вновь заиграла порочная улыбка. Слова и весь вид этого озабоченного идиота разволновали Ханно донельзя. Хорошо, что пришло время вытаскивать маффины — он мог отвернуться и занять руки. Помня утреннюю стычку, предусмотрительно не стал наклоняться, а присел на корточки. — Рад, что тебе понравилось, — Ханно ловко вытащил из формы один маффин за другим и разложил их на большом блюде. — Угощайся, десерт подан. — Не уверен, что на этот десерт у меня есть место, — Брай с улыбкой откинулся на стуле, слегка раздвинув ноги и запрокинув голову назад. Голос слегка сел от позы и звучал еще соблазнительнее. — Зато от другого точно не откажусь. Жаль, что ты против, а я ведь тоже могу быть сладким… — он снова улыбнулся и раздвинул ноги чуть шире. Мелкий будто примерз к месту, в упор смотря на него. Живая иллюстрация к поговорке «и хочется, и колется». — А впрочем, как я могу обидеть нашего шеф-повара, — Брай взял один кексик, языком обвел верхушку, обхватил губами и легко отломил кусочек, глядя прямо в глаза неуступчивого немца и намекая, что же он может проделать с его членом. В наступившей тишине телефонный звонок показался настолько громким, что уши заложило. Ханно сорвался с места и схватил свой мобильный с огромным облегчением на лице, будто икону пред ликом дьявола. — Мия, привет! — радостно заулыбался он, а Брайан навострил уши. Видимо, из-за волнения Ханно не смог перестроиться сразу, поэтому кое-что было понятно: — Как не заедете? А маффины, я же специально для Айно… Что?! Кашляет? Ты была с ней у врача? Заметив интерес Брая, Ханно перешел на немецкий, нервно ходя туда-сюда по кухне. — Дочка заболела, — нахмурился он, закончив разговор и убирая мобильник в карман. — Вроде ничего серьезного, но мама предпочитает пока подержать ее дома, и не хочет, чтобы я виделся с ней, опасается заразить. Ну блядь… что ж все так сразу навалилось-то… — Эй, погоди, — Брайан недоуменно выслушал его, — у тебя есть дочь?! — И не одна, — Ханно подошел к нему, показывая фото в телефоне. На одном рыжая, как апельсин, девочка-подросток демонстрировала проколотый язык. На втором светловолосая кроха обнимала плюшевого медведя больше ее самой. С обоих непохожих детских мордашек смотрели темно-голубые глаза Ханно. — Старшая, Лили, живет с матерью в Лос-Анжелесе. А Айно здесь, в Берлине. Я не делаю из этого секрета. — Макс не говорил мне, что у тебя есть дети, — еле выговорил порядком обалдевший Брайан. «Должно быть, думал, что это не мое дело. Или счел меня недостаточно важным, чтобы сообщать такие вещи», закрутились мрачные мысли в его голове. И что-то было не так с одним фото. — Погоди… но младшей на вид года три? А вы с Максом живете уже сколько, лет пять? — Ей два с половиной, — потупился мелкий. — Мы тогда вдрызг разругались, он собрал вещи и ушел. Я думал, навсегда, и Макс тоже так думал. А у меня, как назло — тусовка по поводу премьеры, и Мия — режиссер, с которой я работал, какая-то чересчур внимательная и сочувствующая, и выпил я слишком много… — Ханно покачал головой, будто до сих пор раскаивался. — В общем, утром мы оба пожалели об этом. Через три дня я помирился с Максом. А через два месяца Мия пришла ко мне с положительным тестом. Не мог же я сказать ей — делай аборт. Но Макс смог меня простить, — на его лице вновь появилась очень симпатичная улыбка. Брайан не нашелся, что ответить. — Кстати о детях, — Ханно вновь достал телефон и открыл только что пришедшее сообщение, быстро пробегая его глазами. Брайан вскользь увидел фотографию девочки лет десяти со светлыми косичками, похожую на чумазого ангелочка. — Его Лотта опять что-то устроила. Макс не обрадуется, когда вернется. Не девочка, а пацан в юбке. Изумленный Брайан подмечал на детском лице то одну, то другую знакомую черту, а внутри у него все задрожало от боли. — Что с тобой? — Ханно невозмутимо начал собирать грязную посуду и складывать ее в мойку аккуратной стопкой. — Нет, ничего… У тебя отличные девчонки, — Брайан широко улыбнулся. — Ладно, еще раз спасибо за ужин, Медок, я спать. Устал после репетиции. Скрывшись в своей комнате, где ему, наконец, не надо было притворяться, Брай мешком осел на кровать, закрыв лицо руками. Вот оно как, значит. Ну, а чему тут удивляться? Все как всегда. Он достаточно хорош, чтобы трахать его, а сказать о таких важных жизненных обстоятельствах, как дети — уже нет. Навечно любовник. Развлечение, пусть и очень хорошее, но не больше. У Макса с Ханно, судя по всему, настоящая семья, а он, дурак, надеялся, что сможет стать частью всего этого… Никто и никогда не полюбит его, ведь всё, что Брай может дать — красивое тело и горячий секс. И Макс поддался ему как раз после измены Ханно. Он — всего лишь месть действительно любимому человеку. Осознать это было горько, Брайан с ужасом думал о том дне, когда его бросят. А что этот день придет, он теперь был уверен на все сто процентов. Хотя… если действительно постараться и соблазнить мелкого, тогда он точно сможет остаться с ними обоими подольше. Подсадить их на себя, как на наркотик, и хоть немного погреться у костра чужой любви. Брайан выпрямился. В его голове постепенно начинал вырисовываться план. И он собирался осуществить его, невзирая на любые издержки.