Pure Shores /Чистые берега

Послышались голоса. Они были далеко, приглушенные, неразборчивые. Энди попыталась сосредоточиться, попыталась расслышать слова, но не смогла. Как будто разум знал, что нужно делать, но ее тело отказывалось подчиняться приказам. Боже, как же больно, подумала она. Ей казалось, что кто-то прыгает по ее черепу через равные промежутки времени; последовательная пульсация, казалось, пронизывала все ее тело. Она никогда не чувствовала ничего подобного. Она попыталась сглотнуть, и тут ее разум осознал, что что-то не так. Она резко открыла глаза. Она не могла дышать. Энди проигнорировала свет, заставивший боль в ее голове протестующе кричать, сосредоточившись вместо этого на инородном теле, застрявшем у нее в горле. Ее руки неуклюже потянулись к лицу и ударились о пластик. Она схватила трубку, находящуюся у нее во рту, и начала тянуть ее. Она услышала писк и застонала от боли, пытаясь пошевелить ногами и сесть. Дуновение воздуха быстро пронеслось по ее телу, когда занавески около ее кровати распахнулись с обеих сторон, и две пары рук, прижали ее успокаивая и удерживая. - Кто-нибудь вызовите доктора Биджарани, - резко приказал женский голос. - Эй! - крикнул мужской голос, явно пытаясь привлечь чье-то внимание. - Эй, эй, эй, - сказал он, на этот раз мягче, теплые руки крепко сжали лицо Энди и заставили ее сосредоточить все свое внимание на нем. - Вот именно, Андреа. Просто попытайся расслабиться. Меня зовут Эндрю, я фельдшер в американском военном госпитале в Багдаде, и так уж случилось, что именно там ты сейчас и находишься, - сказал он быстро, но четко. У Эндрю были мягкие карие глаза и добрая улыбка, и Энди поймала себя на том, что ловит его взгляд. - Ладно, так-то лучше, - сказал он, когда гудки и писки в палате стихли. - Энди, я знаю, что ты сейчас немного напугана, и дезориентирована, но я расскажу тебе, что происходит, и все, что тебе нужно сделать, это слушать и знать, что ты в безопасности, хорошо? Энди быстро кивнула. - Окей, хорошо, - сказал он, бросив взгляд на свою коллегу и кивнув, прежде чем снова обратить свое внимание на нее. - Энди, я не уверен, что ты помнишь, но ты пострадала во время взрыва смертника в центре города. Тебя ударило по голове, а ногу пробило шрапнелью от взрыва. Ты перенесла пару операций, и именно поэтому у тебя в горле сейчас трубка. Я знаю, что это неудобно, но мне нужно, чтобы ты просто расслабилась, перестала бороться с этим и позволила ей делать свою работу пока. Ты можешь это сделать? Энди почувствовала, как слезы текут по ее лицу, но кивнула. - Хорошо - сказал Эндрю. Она расслабилась, откинувшись на спинку кровати, и сосредоточилась на ощущении притока кислорода в легкие. Вопреки всем естественным инстинктам, она перестала бороться с этим процессом. - Ты быстро учишься, - успокоил Эндрю, высвобождая ее лицо из своих ладоней и отступая назад. - Андреа? - Позвала женщина с другой стороны кровати. - Меня зовут Мелани, и сегодня вечером я дежурная медсестра, - сказала она, обращаясь непосредственно к ней, проверяя капельницу. - Я знаю, что сейчас ситуация, вероятно, кажется немного ошеломляющей, поэтому мы с тобой просто начнем с простых вещей, которые помогут тебе сориентироваться, пока не подойдет один из оперировавших тебя хирургов, чтобы объяснить все более подробно. Ты меня понимаешь? Энди кивнула. - Хорошо. Во-первых, у тебя что-нибудь болит? Энди снова кивнула. - По шкале от одного до десяти, где десять баллов это максимальная боль, ты можешь сообщить мне, насколько больно? Энди подняла вверх пять пальцев правой руки, но не смогла пошевелить левой. Монитор запищал, когда ее пульс тревожно забился. - Андреа, нет абсолютно никакой необходимости паниковать, это согласуется с твоей травмой, моторные движения еще не пришли в норму. Кроме того ты на наркотических анальгетиках. Сделай глубокий вдох и повтори попытку. Энди расслабилась и сумела неуклюже поднять два пальца на левой руке. - Итак, семь? Энди кивнула. - Окей. Доктор Би захочет тебя осмотреть, прежде чем я увеличу дозу обезболивающих, как ты думаешь, ты потерпишь еще минут десять или около того? Энди знала, что у нее нет выбора, поэтому просто уступила с последним усталым кивком. - Хорошо. Я потороплю его, чтобы мы могли облегчить боль как можно скорее, но Эндрю останется здесь, и составит тебе компанию, - сказала Мелани, мягко сжимая ее руку, прежде чем удалиться из палаты. Энди проследила, как закрылись двери, и только потом оглядела помещение. По обе стороны от нее висели занавески, указывающие на то, что она была в палате не одна. Однако единственными звуками тут были свист и щелканье вентиляционных аппаратов и ровный писк кардиомониторов. Реанимация, подумала она. Я в реанимации. Она смотрела в сторону коридора и видела, как персонал больницы и солдаты в форме проходили мимо стеклянных стен, отделявших ее и ее соседей по палате от внешнего мира. Она никого из них не знала. В море белых медицинских халатов и униформ цвета хаки не было ни одного знакомого лица. Энди снова сосредоточилась на дверях, через которые вышла Мелани. Она наблюдала за ними и ждала. Она понимала, что это глупо, но если кто-то и мог сдвинуть горы, то только Миранда. Двери открылись, и вошел врач с картой в руке, направляясь к другому пациенту. Энди закрыла глаза, и слезы потекли по ее лицу, теплые и влажные. Эндрю переместился и встал в пределах ее прямой видимости. Выражение его лица было слишком понимающим, когда он положил руку на ее запястье. - Все будет хорошо, Энди, - сказал он. - Я знаю, что сейчас тебе, наверное, так не кажется, но тебе очень повезло. Повезло, подумала Энди, мысленно возвращаясь назад, к охраннику с рукой на шее, из которой фонтаном лилась кровь, к другу и коллеге, неподвижно лежащей рядом с ней; к кускам плоти и костей, разбросанным по земле, к крикам, эхом разносящимся по рынку, к куску металла, торчащему из ее ноги, к бледному лицу Робертса над ней. Все это было одним единственным, ужасным кошмаром, от которого она никогда не сможет проснуться. Пульсация в ноге, казалось, усиливалась, чем дольше она старалась игнорировать ее, она вздрагивала, что, в свою очередь, вызвало новый всплеск боли в голове. Ее всхлипы выходили сдавленными и хрипящими из-за интубационной трубки. - Это ненадолго, - успокаивал её Эндрю, поглаживая ее руку. - Еще несколько минут, Энди, и мы сможем дать тебе обезболивающее. Возможно, физическая боль утихнет, но Энди знала, что в остальном они ничего не смогут сделать.

***

- Она сейчас спит, Хелена. Экстубация была грубой. По-видимому, Миранда Пристли подняла всех на ноги, чтобы подписать немедленный перевод теперь, когда она более менее стабильна. Она может вылететь отсюда уже завтра. - Удивленно пересказывал разговор с врачами Робертс. - Миранда? - Хрипло спросила Энди, ее горло саднило от экстубации, которую доктор Биджарани сделал ранее в тот же день. - Она снова проснулась, я позвоню тебе позже - Робертс захлопнул телефон и подошел к кровати. - Привет, - осторожно начал Робертс. - Ты просто лакомое зрелище для воспаленных глаз. Энди несколько раз моргнула и попыталась сориентироваться. В голове у нее была боль, уже не эквивалент приличной мигрени, но тупая пульсация, на которую она не обращала внимания. Если добавить еще одну порцию наркотиков, то она не сможет держать глаза открытыми. А ей нужны были ответы. - Ты говорил с Мирандой? - Повторила вопрос Энди, на этот раз более развернуто. Робертс кивнул. - Да, мы общались несколько в течение последних трех дней, пока ты была не с нами. С ней все в порядке, так что не волнуйся. - Как девочки? - Тоже хорошо, они дома с Мирандой. Я поговорил с твоими мамой и папой, они все знают, что ты очнулась и в хорошей форме, учитывая обстоятельства. - Хорошо, - сказала Энди, и на мгновение ее охватило чувство облегчения. - Я думаю, Сакс, тебе следует меньше беспокоиться о других и побольше о себе. - Я в порядке, - сказала она, отмахиваясь от него. - Хочешь, я им позвоню?- Спросил Робертс, открывая свой раритетный телефон. - Нет, - ответила Энди, - пока нет. Робертс посмотрел на нее и медленно закрыл раскладушку. Какое-то время они смотрели друг на друга, потом Робертс потянулся к стулу позади себя и сел. - Мне нужно знать всё, - настаивала Энди. - Я понимаю, - сказал Робертс, откидываясь на спинку стула, и усталость внезапно отразилась на его лице. - Её уже везут на родину, - сказал Робертс с решительным видом, не оставлявшим места для вопросов. Энди почувствовала, как у нее сжалось сердце. - Шрапнель задела крупную артерию, - продолжал он. - Она истекла кровью еще до того, как я успел спуститься по лестнице. Теперь они навсегда будут связаны вместе, эти двое. Хотя он ничего не мог поделать, Робертс добавит это к своему списку грехов и будет носить его с собой так же, как и она. - Она толкнула меня вниз, - сказала Энди. - Возможно, - сказал Робертс, качая головой. - Мы не можем быть в этом уверены. - Я очнулась, а она лежала на мне, - сказала Энди со слезами в голосе. - Она спасла мне жизнь. Робертс молчал. Энди перевела дыхание. - Вахид? - Совсем плох. Больше всего на свете Энди хотелось свернуться калачиком. - Это не твоя вина, - сказал Робертс, протягивая руку и сжимая ее кулак. - Это не так. Мы оказались не в том месте и не в то гребаное время, и Джекс не повезло. Все очень просто. Она не ответила, потому что ее сердце бешено колотилось, а в голове ревела боль. Она стиснула челюсти, отчаянно борясь с рыданиями. Она чувствовала себя такой беспомощной. Робертс протянул руку и нажал кнопку вызова. - Что ты делаешь? - Потребовала Энди. - Зову медсестру, - прямо ответил Робертс. - Мне не нужна медсестра. - Да, а мне не нужна пара десятилетий психотерапии, но я, вероятно, получу ее в любом случае, - сказал Робертс. Дверь открылась, оборвав их дальнейшие споры, и незнакомая медсестра подошла к кровати. - Ей очень больно, - немедленно пояснил Робертс. - Проблема с поступлением лекарств, - сказала медсестра, качая головой, пока она возилась с капельницей Энди и вытаскивала шприц из кармана. - Обычно мы ставили тут автоматический насос, - сказала она, снимая колпачок и вводя прозрачную жидкость в капельницу. - Извините за ожидание, мисс Сакс, я должна была долить лекарство тридцать минут назад. - Я в порядке, - процедила Энди сквозь зубы. - Они говорили, что ты крепкий орешек, - усмехнулась медсестра, вытащила шприц и положила его обратно в карман, прежде чем проверить катетер. - Возможно, завтра тебя переведут на пероральные лекарства и жидкости, если горло сможет справиться с этим после интубации, - сказала она, с довольным видом опуская катетер. - Ты все еще говоришь немного хрипло, так что мы подождем и посмотрим, - сказала она, откидывая одеяло и проверяя повязки на ноге Энди. Энди взглянула на сестру, потом перевела взгляд на Робертса. - Ты можешь идти, - сказала она. - Я в порядке. - Ясно вижу, - сказал он с явным сарказмом, оглядывая ее с головы до ног. - Если тебе все равно, я, пожалуй, немного побуду здесь, если только не помешаю. - Сказал он, соблазнительно улыбаясь медсестре. - Нет, вовсе нет, - ответила медсестра с веселой улыбкой, накрывая ногу Энди. - Завтра перевязка, - пояснила она. - А пока все выглядит неплохо. Есть какие-нибудь вопросы? У Энди их было много, но она уже чувствовала тяжесть в руках и ногах и осторожно покачала головой. - Ладно, если тебе что-нибудь понадобится, просто нажми кнопку вызова. В противном случае увидимся на следующем обходе, - сказала медсестра и удалилась. Робертс остался на месте, откинувшись на спинку стула рядом с кроватью. - Что в твоем акценте такого, что всех их притягивает? - Заинтересовалась Энди. - Австралийский шарм, - подмигнул Робертс. - Мы неотразимая нация. Энди закатила глаза, рассматривая трещины на потолке, но понимая, что усталость навалилась словно тяжелый груз на ее плечи.. - Как она на самом деле? - Спросила Энди через некоторое время, не отрывая глаз от потолка. - Я думаю, можно с уверенностью сказать, что она волнуется, - сказал Робертс. Энди повернула голову, чтобы посмотреть на него, и от этого движения у нее резко закружилась голова. - Ну что еще? Я не могу сказать точно, - продолжал он.- Она словно закрытая книга. Энди кивнула, закрыв глаза. - Ходят слухи, что она организовала для тебя перевод как можно скорее, - добавил Робертс. Энди издала какой-то звук, чтобы подбодрить его продолжать говорить, и заснула.

***

Проснувшись в следующий раз, она обнаружила, что Хелена Холден сидит в кресле рядом с её кроватью и что-то печатает на своем ноутбуке. Энди молча наблюдала за ней. Ее вьющиеся каштановые волосы были зачесаны назад, и она выглядела так, словно не спала несколько дней. Хелена, в конце концов, поймала ее взгляд, но ничего не сказала, только закрыла крышку компьютера и поставила его на пол. Она потянулась за стаканом воды на соседнем столике, прежде чем положить соломинку в рот Энди и, наконец, заговорила. - Только очень маленькими глотками. Энди сделала крошечный глоток прохладной воды и подавила желание проглотить стакан залпом, когда жидкость скользнула в ее пересохшее горло. Она пила медленно, не обращая внимания на боль при глотании. Когда стакан опустел, она отпустила соломинку и бросила на шефа оценивающий взгляд. Хелена поставила стакан обратно на стол и повернулась к ней. - Я позвонила заранее, - объяснила Хелена, - персонал сказал, что ты очнулась, и я хотела поговорить с тобой до того, как тебя переведут. - Каждый раз, когда они заходят сюда, они, кажется, дают мне что-то, что меня вырубает, так что я думаю, у нас мало времени, - сказала Энди, - который сейчас час? - Около шести утра. - У них тут какие-то странные представления о часах посещений. Хелена улыбнулась, и на ее усталом лице отразилось облегчение. - Я в порядке, - сказала Энди. - У меня объем внимания, как у золотой рыбки, и я едва могу держать глаза открытыми более 30 минут за раз, но я в порядке, Хелена. Я все еще могу связать одно предложение вместе. - Я должна была увидеть это своими глазами. Травмы головы это ... всегда сложно. Энди что-то промычала в знак согласия, когда ее разум уловил что-то, сказанное Хеленой ранее. - Погоди, а что ты говорила раньше? Про то, что меня переведут. - Сегодня днем тебя должны перевести в Нью-Йоркскую пресвитерианскую больницу. Энди вспомнила прошлую ночь. - Майкл что-то упоминал, - сказала она, пытаясь стряхнуть с себя туман, окутавший ее мозг. - Извини, у меня небольшие проблемы с тем, чтобы удержать все в голове. По-видимому, это комбинация лекарств и последствий операции, как они говорят: "не о чем беспокоиться” и "пройдет со временем", - сказала она. - Полагаю, это была Миранда? - Да, Миранда. Я думаю, что если бы она смогла прибыть сюда со своей личной командой хирургов, она бы это сделала. Ходят слухи, что она обратилась к Хиллари Клинтон за разрешением, хотя я не уверена, сколько акций нужно вложить в это дело. - Лучше бы ты мне этого не говорила, - поморщилась Энди, прекрасно зная о значительном пожертвовании Миранды на предвыборную кампанию в 2017 году. Хелена хихикнула, и это был глухой звук, такой глубокий, что в свете недавних событий можно было почувствовать легкомыслие. Энди некоторое время смотрела на нее, прежде чем она заговорила снова. - Все кончено, не так ли? - сказала она. На самом деле это был не вопрос. Хелена откинулась на спинку сиденья. - Сейчас ты находишься в отпуске по болезни. Это все, о чем тебе нужно беспокоиться. «Трибюн» позаботится о тебе, так что не беспокойся о работе. - Жаль, что мне не о чем беспокоиться, кроме работы, - сказала Энди, устало понизив голос. - Я знаю, что вы с Жаклин долго работали вместе, - сказала она. - Хелена, мне так жаль. - Никогда не извиняйся за то, что тебе неподвластно, Андреа. Ни это событие, ни его последствия не являются твоей виной, - сказала Хелена. - Это был тупик, - призналась Энди. - Я знала, что это возможно был тупик, но все равно решила туда поехать. Мы не должны были там находиться. Лучше бы я никогда не спрашивала тебя, - сказала она, и боль вырвалась из ее горла без разрешения. - Да, и я каждый день буду жалеть, что не ответила «нет» на твою просьбу, - сказала Хелена. - Но, в конце концов, вы обе просто выполняли свою работу. Джекс была здесь уже больше десяти лет, и она знала о риске. Не таскай вину с собой как обузу, Энди. Она бы этого не хотела. Тебе нужно примириться с этим. - Я не знаю как, - тихо призналась Энди. Хелена внимательно наблюдала за ней, словно обдумывая свои следующие слова. - Говоря как человек, который уже проигрывал раньше, единственное, что я могу сказать наверняка, это то, что мир просто продолжает двигаться дальше, - сказала она. - Ты просто должна принять решение остаться в нем, а остальное последует в свое время. Какое-то время они обе молча сидели в палате, слушая ровный гул мониторов. Энди взглянула на закрытый ноутбук Хелены, прежде чем заговорить. - Тебе не обязательно быть здесь, - сказала она. - Ты, должно быть сейчас занята по горло. - Я всегда занята, - отмахнулась Хелена, прежде чем сменить тему. - Как поживает твоя семья? Энди не ответила. - Ты с ней не разговаривала, - сказала Хелена. Это был не вопрос. - Нет, - ответила она. - Доктора, но не я.… - Не ты? - Понимающе кивнула Хелена. - Послушай, если тебе нужен мой совет, не отталкивай свою семью, - сказала Хелена. - Ты уже достаточно настрадалась. Пусть они позаботятся о тебе. Сейчас это все, что им нужно. - Как я могу попросить её взяться за это дело? - Сказала Энди, указывая на свои голову и ногу, - после того, через что я заставила её пройти? Она просила меня не приезжать сюда, но я все равно приехала. Каким-то образом все случилось именно так как она говорила. Девочки и она несколько часов думали, что я умерла. Этого не должно было случиться. - Может быть, и нет, но это всегда было возможно. - Послушай, - сказала Хелена, - если ты сейчас оттолкнешь их, то только навредишь им еще больше, и это не изменит того, что произошло здесь в пятницу утром. Ничто из того, что ты делаешь, не может этого изменить. Позволь им делать то, что они хотят, наблюдай, как они бесконечно беспокоятся о тебе, суетятся над каждым твоим шагом и прими это как наказание, если это заставит тебя чувствовать себя лучше. Энди посмотрела на Хелену. Она увидела осунувшееся лицо, морщины, углубившиеся от недосыпа и стресса последних 72 часов. Женщина была права. Умом Энди понимала, что она права. Однако чувство вины, просочившееся в каждый клочок плоти, было не так легко подавить. Но, взглянув в глаза Хелены, она поняла, что не одна. Поэтому Энди просто кивнула и пообещала Хелене, что постарается.