***
Энди задремала, а проснувшись через три часа, обнаружила, что Кэролайн и Кэссиди устроились по обе стороны от неё на кровати. Это было то, чего они не делали уже много лет, и она позволила себе насладиться моментом, несмотря на чувство вины, которое пришло с осознанием того, почему они чувствовали себя обязанными сделать это. Она подняла глаза и заметила, что отец пристально наблюдает за ней из кресла рядом с кроватью. - Я в порядке, - тихо повторила Энди, не желая будить девочек. - Это не совсем те слова, которые я бы использовал прямо сейчас, - сказал он. Его голос был усталым, и он выглядел старше, чем она помнила. Она заставила свою семью пройти через ад. Не было никакой возможности избежать осознания этого факта. - Прости, папа, - всхлипнула Энди. Он отмахнулся от нее. Энди оглядела комнату. - А где мама? - Она пошла размять ноги и найти нам перекусить, мы ничего не ели с самого обеда. - А Миранда? - Спросила Энди. Он покачал головой. Энди понимающе кивнула, но не смогла подавить обиду. - Просто дай ей немного времени, - мягко сказал отец. Энди поудобнее устроилась на кровати. - Может быть, вам с мамой стоит забрать их домой, - предложила она, кивнув в сторону девочек и меняя тему разговора подальше от Миранды. - Они, должно быть, устали, и сон здесь не принесет им никакой пользы. - Мы в порядке, - пробормотала Кэролайн, уткнувшись ей в грудь. - Мы никуда не уйдем. - Это частная палата, - прошептала Кэссиди ей на ухо хриплым от сна голосом. - Знаешь, у них тут есть кровати для членов семьи. - Мы просто предпочитаем твою, - сказала Кэролайн, садясь и протирая глаза, - хотя тебе явно нужна ванна, - сказала она, прежде чем взглянуть на Ричарда. - Сколько сейчас времени? - Уже почти семь, - ответил отец Энди, взглянув на часы. - Ваша бабушка скоро вернется с ужином. - Боже, я умираю с голоду, - простонала Кэролайн, соскользнув с кровати и потягиваясь, подняв руки над головой. - Ты уже можешь есть? - Спросила Кэссиди, не отходя от Энди ни на шаг. Энди покачала головой. - Это было... - она взглянула на отца, прежде чем снова повернуться к Кэссиди, - им пришлось провести экстренную интубацию, и у них были с этим небольшие проблемы. Так что, только жидкая пища еще на пару дней. Кэссиди слегка побледнела, но не отодвинулась. - Тебе все еще больно глотать? - Совсем немного, Кэсс. Я в порядке, - повторила Энди, заставляя себя улыбнуться, чтобы успокоить ее. Кэссиди не выглядела убежденной, но ее спасла распахнувшаяся дверь и вошедшая мать, нагруженная сумками. - Турецкая кухня, - пояснила она, бросая пакеты на стол и снимая пальто. - Это самый причудливый способ просто сказать "шашлык", - нахмурилась Кэролайн. - Не умничай, Кэролайн, - ответила Элизабет, прежде чем посмотреть на дочь. - Судя по шуму, медсестры решили, что ты уже не спишь. Так что они принесут что-нибудь и для тебя, чтобы мы могли поесть вместе. - Да, детское питание, - засмеялась Кэролайн. - Очень смешно, - надулась Энди, но не смогла сдержать улыбку, которая скользнула по ее лицу. После того как девушки оправилась от первоначального шока, увидев ее на больничной койке, Кэролайн проводила время, бесконечно отвлекая ее и удерживая мысли подальше от темных мест. Это была долгожданная передышка. Кэссиди же, напротив, вела себя тихо и держалась рядом. Энди знала, что у нее есть вопросы, вероятно, много, и что придет время, когда ей придется вести с ней долгий разговор. Однако придется подождать, пока у нее не появится время, чтобы все обдумать, и достаточно сил, чтобы привести в порядок свои мысли и на самом деле смочь поддержать разговор, не засыпая. Она немного отодвинулась и обняла Кэссиди, несмотря на болезненный дискомфорт. - Тебе надо поесть, - мягко сказала Энди. Кэссиди посмотрела ей прямо в глаза, прежде чем крепко обнять. Они оставались в таком положении еще мгновение, прежде чем Кэссиди безмолвно отстранилась и соскользнула с края кровати. Ее мама раздала всем упаковки с тем, что явно было донер-кебабом, и Энди застонала. Кэролайн начала смеяться. - О боже, это же любимое блюдо Энди, - сказала она. - И мама никогда не разрешала ей его есть. - Твоя мама слишком разборчива, - буркнула Элизабет. - Ну что плохого в турецкой кухне? - Загадочное мясо, - хором ответили Кэролайн и Кэссиди. - О, честное слово, - Элизабет закатила глаза, а дверь открылась и вошла медсестра с подносом. Девочки отошли от кровати, освобождая место, медсестра подошла, поправила изголовье кровати, и Энди сдержала крик, когда ее бедро сдвинулось. - Боль по шкале от одного до десяти? – Деловито спросила медсестра. - Я в порядке, это просто перелет, - сказала Энди. - Тебе нужно еще обезболивающее? Энди стиснула зубы и покачала головой. - Врачи снизили дозу, потому что ты сказала, что иначе тебе все время хочется спать, но у меня есть разрешение на дозировку побольше, если понадобится. - Нет, не нужно, я в порядке. - Окей, - ответила сестра не очень уверенно. - Как твое самочувствие? - Спросила она, ставя поднос с больничной едой на кровать Энди. Энди подняла руку и потянулась за ложкой. - Прекрасно, спасибо. - Не стоит благодарности. Тут напиток с лимоном и медом, чтобы помочь горлу, пюре из сладкого картофеля, приготовленное с настоящим маслом, немного тофу и шоколадное мороженое на десерт. Если тебе что-нибудь понадобится, просто зови, хорошо? Энди кивнула и подняла крышку с горячей части своего подноса, не желая видеть озабоченные взгляды, которые, как она знала, будут на всех лицах. Медсестра вышла, и когда дверь за ней закрылась, Энди сознательно проигнорировала наступившую тишину. Ее мать прочистила горло. - Ладно, девочки, ужин? - Да, - ответила Кэролайн более серьезным тоном, чем раньше. Отец подошел к ее кровати. - Ты уверена, что с тобой все в порядке? - Тихо спросил он. - Я в порядке, - снова ответила она, сдерживая гнев и смущение. - Ладно, - сказал он, отодвигаясь и беря у Элизабет кебаб. Энди сосредоточилась на своем подносе и зачерпнула немного пюре. Координация и моторика ее рук все еще была нарушена, и ложка с пюре со звоном ударилась о стол и упала ей на колени. Она чувствовала, что разочарование вот-вот прорвет плотину. - Давай я, - мягко сказала Кэссиди, отодвигая столик Энди и садясь на край кровати. - Кэсс, - запротестовала Энди. - Просто позволь мне, - сказала Кэссиди, хватая мокрую салфетку с кровати, быстро вытерла пюре, вытерла ложку и зачерпнула еще порцию. - Ты не должна была этого делать, - запротестовала Энди, чувствуя себя совершенно беспомощной. - Это то, что делает семья, - Кэссиди пожала плечами и выжидающе поднесла ложку ко рту Энди. Спорить с ней было бессмысленно. Она знала, что может потратить следующий час на то, чтобы попытаться поесть самой и измотать себя в процессе, или позволить Кэссиди помочь ей. Энди вспомнила совет, который дала ей Хелена перед отъездом. Она закрыла глаза, а затем открыла рот, чтобы принять предложенную ложку. - Бабушка, как там то дело, над которым ты работаешь? - Спросила Кэролайн, отвлекая Энди от унизительного кормления с ложки. - Мой деловой партнер собирает еще несколько семей, чтобы усилить коллективный иск, но уже сейчас все неплохо. Твоя мать упомянула, что ты подумываешь об аспирантуре по юриспруденции? - Как ты можешь себе представить, она очень рада этому, - хихикнула Кэролайн, и Элизабет засмеялась. - Что она сказала? - «Я думаю, что одного адвоката в семье достаточно, Кэролайн, не так ли?» - Сказала Кэссиди, идеально подражая Миранде, и потянулась за следующей порцией пюре. Семьи Сакс и Пристли были полны гордых женщин, и Энди сейчас была очень рада тому, как все быстро отвели свое внимание от нее и того факта, что она едва держала ложку. Когда все закончили ужин, ее мама убрала все, прежде чем повернуться к девочкам. - Вам не кажется, что было бы неплохо дать Андреа немного отдохнуть. Кэролайн и Кэссиди посмотрели друг на друга с явным нежеланием. - Я останусь на ночь, - сказал ее отец, - но будет лучше, если вы, девочки, отправитесь домой к своей матери. Вы можете вернуться утром. - Скоро мне принесут вечернее лекарство, и я усну. Я бы не хотела, чтобы вы все смотрели, как я сплю, - добавила Энди. Честно говоря, ей повезет, если она не заснет, пока они еще тут. - Только если ты уверена, - нерешительно сказала Кэролайн, направляясь к кровати. Энди ободряюще улыбнулась ей: - Я уверена, Каро. Я в порядке, я никуда не уйду, обещаю. - Хорошо, - нехотя согласилась Кэролайн, подойдя к кровати и поцеловав ее, прежде чем пойти забрать свои вещи. Следующей Кэссиди попрощалась с ней, затем ее мама подошла и внимательно посмотрела на нее. - Ты уверена, что не хочешь, чтобы я осталась? - Спросила она, протянув руку и нежно коснувшись щеки Энди. Энди покачала головой. - Папа здесь, со мной все будет в порядке. Я хочу... я ... ты можешь просто убедиться, что с ней все в порядке? - Конечно, могу. Не беспокойся о ней, последние несколько дней были тяжелыми. Она принимала звонки от твоих редакторов и занималась абсолютно всем. Кажется, я не видела эту женщину спящей с тех пор, как мы приехали в Нью-Йорк. Она просто в шоке. Энди кивнула. - Тебе нужно отдохнуть, ты выглядишь измученной, - сказала мама. - Спокойной ночи, мам, - сказала Энди. Элизабет отстранилась и подошла к отцу. - Ты позвонишь мне, если что-нибудь случится. Я имею в виду что угодно. - Конечно, Лиз, - устало ответил отец, целуя ее на прощание, и она повела близнецов к двери. - Увидимся утром, - сказала Кэссиди. - Так и будет, - кивнула Энди, прежде чем сделать паузу. - Кэсс, Каро? - Да? - Отозвалась Кэролайн. - Я люблю вас, - сказал Энди. - Я тоже тебя люблю, Энди, - улыбнулась Кэролайн. - Да, и я тоже тебя люблю, Энди, - ответила Кэссиди, помахала рукой и исчезла за дверью.***
- Вы внесли какие-то изменения на странице 74? - Спросила Миранда, внимательно разглядывая макет и чувствуя, что что-то не так. - Мы изменили фон, - сказала Эмили, - я попросила их поменять его сегодня вечером. Если взглянешь на цифровую копию, она там уже обновлена. - Нет, не беспокойся. Я посмотрю завтра утром, - сказала Миранда. - Но я думала ... - Что ты думала, Эмили? - Андреа только что вернулась, Миранда, разве ты не должна быть со своей семьей? - Девочки там, как и ее мать и отец. У Андреа более чем достаточно людей, чтобы суетиться вокруг нее, уверяю тебя. - Миранда. - Страница 92, - прервала Миранда дальнейшую дискуссию об Андреа. Она услышала Эмили, но проигнорировала ее. К тому времени, как они закончили, было уже почти семь вечера, она закрыла Книгу и отодвинула ее на край стола, ее разочарование росло. Ей хотелось отвлечься, отвлечься хоть немного, чтобы не думать о больнице и об образе Андреа на каталке. Но Эмили была настолько эффективна, что не осталось никакой работы, в которой можно было бы утонуть, даже бюджетные сводки были просмотрены и подписаны. Миранда встала и вышла из кабинета. Она подумала о Патриции и почти физически ощутила, как старая псина плетется за ней по пятам. Патриция всегда знала, когда ей нужна компания, и Миранда на мгновение задумалась, не совершила ли она ошибку, когда они с Андреа решили не заводить еще одну собаку. Нет, подумала она, потому что мне нужна не собака. Предполагалось, что Андреа составит ей компанию. Тем не менее, ее девушка решила отправиться на Ближний Восток, а там в погоню, за бог знает какой историей, и чуть не разлететься на куски во взрыве бомбы. Миранда остановилась в холле особняка и повернулась, чтобы посмотреть на вазу, полную красных лилий, скромно стоящую там. Они всегда были любимыми цветами Андреа, и когда она уехала, у Миранды не хватило духу сказать флористу, чтобы он перестал их приносить, несмотря на иногда болезненное напоминание, когда она проходила мимо них в кабинет по вечерам одна. Она подошла к столу и с силой столкнула вазу с края. Ваза упала в нескольких футах от нее, и лилии рассыпались по полу. Миранда стояла неподвижно и смотрела, как вода медленно впитывается на ковер. Она стояла так, пока входная дверь внизу не открылась и она не услышала голос Элизабет, доносящийся с лестницы, мать Андреа говорила девочкам, чтобы они повесили свои пальто должным образом, а не кидали как попало. - Мама? – Раздался голос Кэролайн. - Ты дома? Миранда спустилась по лестнице к трем женщинам, доставая телефон и набирая номер водителя. - Вернись, - коротко рявкнула она в трубку. - Мама? - Спросила Кэссиди. - Куда это ты собралась? Элизабет поймала ее взгляд, и на ее лице промелькнуло понимание. - Миранда, она очень устала. Ты не добьешься от нее сегодня больше ничего, - предупредила она. Миранда проигнорировала ее и полезла в шкаф за пальто. - Мама! - Теперь это была Кэролайн. - Не вмешивайся, Кэролайн, - ответила Миранда, натягивая пальто и направляясь к двери. - Мама, я знаю, что ты сердишься, - подбежала к ней Кэссиди, - но это не ее вина. - Она вообще не должна была там быть! - Рявкнула Миранда, разворачиваясь. - Миранда, - мягко попыталась удержать ее Элизабет. - Возможно, это не лучший способ справиться с ситуацией. - О, и что же ты предлагаешь Элизабет? Устроить праздник, потому что ей удалось выжить после взрыва бомбы в зоне боевых действий, куда она решила отправиться по собственной воле? - Холодно спросила Миранда. - Нет, я просто не думаю, что если идти туда ругаться или обвинять её, то это поможет ситуации. Ты злишься на нее. Черт возьми, я зла на нее, но это ничего не даст. Я думаю, она уже достаточно наказана. Миранда перевела взгляд с Элизабет на своих бледных дочерей, прежде чем сдалась. - Девочки, почему бы вам не отправиться по своим комнатам и не дать мне немного поговорить с вашей матерью? - Попросила Элизабет. Девушки кивнули и направились на кухню. - У меня нет ни малейшего желания обсуждать это с тобой, - заявила Миранда. - Перестань ребячиться, - отмахнулась Элизабет, направляясь к лестнице. - - Полагаю, ты все еще держишь тот виски в кабинете?***
Ее отец тихо похрапывал в кресле рядом с кроватью. Энди снова попыталась изменить позу, но каждый раз, когда она двигалась, ее нога протестовала болью. Ей удалось поспать два, может быть, три часа после того, как мама и девочки ушли, но она снова проснулась, что стало довольно постоянным явлением. Она была измотана, но сон просто не шел к ней. Она хотела бы, чтобы для этого была осязаемая причина, например кошмары о том, что произошло. Однако она спала без сновидений, и врачи перебрасывались фразами вроде «подобные нарушения сна вполне ожидаемы» и ее любимое: «нужно время». Не было никакого лекарства от травмы головы, никаких таблеток, которые она могла бы принять. Она всегда считала свое здоровье чем-то само собой разумеющимися, но теперь один-единственный разговор истощил ее, а тело не давало ей отдохнуть и поспать достаточно долго, чтобы восстановить силы. Вместо этого она осталась лежать без сна в одиночестве, думая о луже крови и теплом теле, безжизненно лежащем у нее на спине. Потом она начала задаваться вопросом, как долго продлится эта постоянная усталость. Интересно, будет ли она когда-нибудь прежней? Сможет ли она когда-нибудь бодрствовать достаточно долго, чтобы написать статью, или просто посмотреть фильм. Она гадала, сможет ли когда-нибудь снова пробежаться по Центральному парку или надеть короткие шорты, не вспоминая о том ужасном дне. Она подумала, что было бы, если бы она просто развернулась в тот день в холле особняка Миранды, если бы она отпустила ручку своего чемодана и просто пошла наверх, взяв с собой Миранду. Когда она поняла, что все ее мысли заняты собой, она подумала о семье Жаклин в Нью-Мексико. О том, что мир потерял одну исключительную личность, и о том, что именно она виновата в том, что взяла ее с собой, туда, в именно тот момент времени, где ее убил 17-летний мальчик. Ребенок. Энди поняла, что не может себя контролировать. Всю свою жизнь она считала, что все под контролем. Что у нее есть выбор. Она решила сделать карьеру в журналистике, устроиться ассистенткой в "Подиум" и сбежать оттуда десять месяцев спустя. Она решила оставить "Зеркало", заняться новостями политики и отправиться в Багдад. Она всегда все выбирала сама. Контролировала. Но как оказалось, выбор был не более чем иллюзией. В одно мгновение кто-то другой сделал выбор за нее, и теперь у нее нет контроля даже над собственным телом. Ее мысли закручивались спиралью, погружаясь все глубже и глубже, пока дверь в ее комнату не открылась и она не увидела Миранду, стоящую в дверном проеме, бледную и измученную, но очень реальную, и очень контролирующую все. Энди окинула ее взглядом: безукоризненный костюм, идеально отглаженный тренч от Burberry, непроницаемое выражение лица. Миранда была воплощением сдержанности и контроля, и когда она сделала шаг к кровати, Энди глубоко вздохнула. Она подошла к ней без колебаний. Она молчала. И когда ее руки потянулись к ней, такие успокаивающие и знакомые, Энди почувствовала, как все внутри разорвалось на части.