***
- Я имею в виду, ведь полюбому ясно, что Лукка это просто замена Калинды, - напыщенно произнесла Эмили, в гневе махнув в сторону телевизора бокалом вина, который она держала в руке. Эмили и Серена объявили воскресный вечер вечером просмотра «Хорошей жены» и сделали палату Энди местом для этого. Они придвинули кресла по обе стороны от ее кровати и выпили по бокалу вина, пока Энди вяло ковыряла замороженный йогурт. Она уставилась в телевизор, почти ничего не понимая. Сюжет сериала менялся с такой скоростью, что через пятнадцать-двадцать минут она начала терять концентрацию, а вместе с ней и нити повествования. Она почувствовала, как чья-то рука легла на ее бедро, и повернулась к Серене, которая смотрела на нее с беспокойством. - Ты в порядке? - Бразильянка произнесла это одними губами, и Энди выдавила из себя улыбку и кивнула. Она не хотела, чтобы кто-то из них ушел, хотя они и говорили только о работе. Их работа. Они сплетничали о моделях, дизайнерах и фотографах большинство из которых Энди встречала, и у всех у них было эго размером с Канаду. Подруги не расспрашивали её, как она себя чувствует, и не допрашивали, как продвигается ее выздоровление. Они не говорили ни о внешней политике, ни о войне, ни о Ближнем Востоке, ни о кризисе сирийских беженцев, ни о нестабильных регионах, которые вот-вот рухнут обратно в темные века. Они не говорили о самодельных взрывных устройствах или взрывах смертников. Они не спрашивали её о Багдаде. Они просто заходили, устраивались поудобнее, включали телевизор и болтали о работе, как будто шел 2006 год и Энди все еще работала с ними. Это была передышка на пару часов, и она не была уверена, что сможет жить без нее. Это было время, когда она могла утонуть в рассказах из мира «Подиума» и притвориться, что ничего не существует вне этого пузыря; и это было именно то, что ей было сейчас нужно. - Определенно замена Калинды, - согласилась Энди, не обращая внимания на то, как Серена озабоченно посмотрела на Эмили. - Я видела ее однажды на вечеринке, - поделилась Серена. - Ты о ком?- Спросила Эмили. - Джулиана, - сказала Серена. - Маргулис. - У этой женщины в заднице слишком много «Золотых глобусов» и «Эмми», - пробурчала Эмили. - Эмили! - Воскликнула Серена. Энди слегка усмехнулась, и Эмили подтолкнула ее в бок, снова уставившись в телевизор. - Она тебе нравится только потому, что она горячая, Серена. Ты хоть понимаешь, что она настоящая пума? Наверное, ты уже слишком старая для нее, - продолжила зубоскалить Эмили. - Ты заплатишь за это, Эмили, - прорычала Серена. - Лично я предпочитаю Арчи, - вмешалась в разговор Энди. - Вот видишь! Вот почему мы друзья! Верность Британии, - сказала Эмили, шлепнув ее по руке, прежде чем поднести бокал к лицу Энди. - Выпей глоток, никто не узнает. Энди наклонилась вперед и сделала маленький глоток из бокала, глядя на Эмили. - Спасибо, Эм. Эмили отмахнулась от нее, подмигнула Серене и снова повернулась к телевизору.***
Миранда читала передовицу, когда легкий стук в дверь кабинета потревожил ее. Она подняла глаза, когда Элизабет открыла дверь и вошла. Ее лицо говорило, что ей есть что сказать, и Миранда сомневалась, что ей придется долго ждать, чтобы услышать это. - Мне нужно с тобой поговорить, у тебя есть минутка? - Начала Элизабет. Миранда кивнула, миссис Сакс вошла и придвинула стул к ее столу. - Это насчет Андреа, - не замедлила Элизабет. - Ясно, - сказала Миранда, откладывая ручку и снимая очки. - Когда вы в последний раз с ней разговаривали? - Я заходила к ней вчера днем, она сказала, что устала, поэтому я не задержалась надолго. - Именно об этом я и хотела с тобой поговорить. За последнюю неделю она больше спала, чем бодрствовала. Миранда рассеянно поправила очки кончиками пальцев. - Врачи говорят, что она устает больше обычного. Это ожидаемая часть ее выздоровления, я не думаю, что нам стоит беспокоиться напрасно. - Я думаю, дело не только в этом. Девочки тормошили ее, и она не спала столько, но с тех пор, как они уехали, она становится все более замкнутой, - сказала Элизабет, положив локоть на подлокотник кресла и скрестив ноги. - Я так понимаю, ты говорила о своих опасениях с ее специалистами? - Маркус Фрейдман заверил меня, что посттравматическое расстройство это почти данность в ее обстоятельствах, но возможно, это ранние признаки депрессии, а может быть, просто физическая реакция на ее нейрохирургическую операцию. Точно сказать нельзя, но она отказывается беседовать с психотерапевтом. Миранда вздохнула. - Ее сочли достаточно в здравом уме, чтобы принимать самостоятельные решения. Никто не может заставить ее обратиться к психиатру, она должна принять это решение самостоятельно. - Миранда. Миранда внимательно посмотрела на нее. - Не надо меня обманывать, Лиз. Ты явно пришла сюда, чтобы что-то сказать, поэтому я предлагаю тебе уже сказать это. - Ладно. Я дала тебе достаточно времени для изображения крайней занятости, но пора. Пора тебе пойти к ней. - Прошу прощения? - Ты знаешь, о чем я говорю. - Ты не в суде. Говори, что ты имеешь в виду, или убирайся, - резко сказала Миранда, ее терпение было на исходе. - Она проводит полдня, уставившись в стену, а вторую половину дня спит, Миранда! Это ненормально! Она потеряла коллегу, пережила нечто настолько травмирующее, что я даже представить себе не могу, и она нуждается в тебе. - У нее лучшая команда специалистов в стране, с ней все будет в порядке, - отрезала Миранда. - Как долго ты была у нее в последний раз? - Настаивала Элизабет. - Десять минут? Двадцать? Ты сама взялась за это, Миранда. Ты сделала. Мы с Ричардом могли бы справиться с этим, но ты взяла все на себя, а потом ушла. Миранда поднялась на ноги. Ее руки дрожали от гнева, когда она прижала ладони к полированной деревянной поверхности стола и наклонилась вперед. - Ничего не говори мне про уход! - Прорычала она. - А, так вот в чем дело?- Элизабет также вскочила на ноги и встретилась с ней с глазу на глаз. - Сводишь счеты? Око за око? Играешь с женщиной, которая разбила тебе сердце? Миранда вздрогнула от этого обвинения, но не отступила. - Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. - О, а я думаю, что знаю, - Элизабет выпрямилась и стряхнула невидимую пылинку с рукава своей простой синей блузки, прежде чем снова посмотреть на нее. - Хорошо, если ты так хочешь, я дам тебе выход. - Прошу прощения? - Спросила Миранда, застигнутая врасплох внезапной сменой тона. - Ричард поговорил с администрацией больницы у нас в городе, и их команда ортопедов с радостью примет ее на заключительный этап реабилитации. Мы поговорили с «Трибюн», и ее медицинская страховка покроет все расходы на лечение. Ричард и я просто оплатим ее перевод отсюда. Миранда недоверчиво уставилась на женщину, стоявшую перед ней. - Ты хочешь отвезти ее в Огайо? - Да, Миранда, штат Огайо. - Там, где она сейчас, ей обеспечен наилучший уход! - Девочки уехали, Ричард дома, а мне нужно работать. Ей нужна семья, Миранда. Ей нужна поддержка, а не разъяренная бывшая, у которой есть лишь несколько свободных минут через день. Я знаю, что ты злишься, и тебе нужно время, но прямо сейчас мне нужно сделать то, что в интересах моей дочери и увезти её из Нью-Йорка, - сказала Элизабет, отступая на шаг и направляясь к двери. - Вся ее жизнь здесь, - сказала Миранда. Элизабет остановилась и повернулась к ней лицом. - Вся ее жизнь закончилась здесь.***
- Решение, конечно, за тобой, но мы с твоим отцом хотели бы, чтобы ты была поближе к дому, по крайней мере, до твоего выздоровления, - сказала мать, сидя в кресле рядом с кроватью и держа на коленях стопку записей по делу. - Моя медицинская страховка не покроет расходы на перевод и перелет, - вяло заметила Энди. - Мы с твоим отцом покроем все расходы. - Мам, - сказала Энди. - Надо было сразу везти тебя в Огайо… но мы не знали в каком ты состоянии и прочее. А у Миранды была наготове лучшая команда неврологов в стране, и она не приняла бы отказа. - Через месяц я начну реабилитацию и смогу вставать. Тогда я смогу лететь коммерческим рейсом, если мне понадобится вернуться домой, - сказала Энди. Элизабет отложила бумаги в сторону. - Ты хочешь мне сказать, что собираешься прожить следующий месяц без всякой поддержки? Потому что с того места, где я сижу, у тебя все не так "все в порядке", как ты вечно говоришь, и самое время перестать притворяться и позволить нам помочь тебе. Энди ничего не ответила. - Как я уже сказала, решение за тобой. Я улетаю через пару дней, не думаю, что ты примешь решение раньше. В любом случае, пожалуйста, сразу позвони мне. Энди подумала о тихих днях, заполненные только медперсоналом и редкими визитами коллег и друзей. Она подумала о Миранде, которая не нуждалась и не заслуживала такого эмоционального или финансового бремени. О Миранде, которой здесь не было. - Ладно, - вздохнула Энди. - Я подумаю об этом. - Это все, о чем я прошу, - кивнула мать. - Я просто… - начала Энди, - сначала мне нужно поговорить с Мирандой. - Конечно, - снова кивнула мама, - ты не знаешь, когда она придет в следующий раз? Энди вздохнула и покачала головой. - Ну, не могу сказать, что я удивлена. Почти все возможные модные катастрофы, реальные или воображаемые похоже, обрушились на «Подиум» за последние две недели. - Мама. - Что? Я ничего не говорю. Она просто была очень занята. - Не вмешивайся, - предупредила Энди. - Я не вмешиваюсь, - ее мать, казалось, едва сдерживалась, чтобы не закатить глаза. - Ты уже знаешь, когда вернешься? - Спросила Энди, уводя разговор от волнующих тем. - Вероятно, в четверг утром. Нам с Мартином нужно подготовиться к судебному разбирательству, и я не могу сделать это отсюда. - Я сожалею, что отвлекаю тебя, мам, - произнесла Энди. - Не нужно извиняться ... - ее мать обернулась и посмотрела на дверь. - Что ж, похоже, тебе не придется долго ждать её визита, - хмыкнула она, поднимаясь на ноги. Энди услышала знакомый стук каблуков по линолеуму еще до того, как Миранда подошла к двери. Темп был решительным, и быстрое продвижение матери к выходу из палаты сказало ей все, что ей нужно было знать. - По-моему, я просила тебя не вмешиваться! - Прошипела Энди, глядя на ее удаляющуюся фигуру, прежде чем дверь распахнулась и на пороге появилась Миранда с непроницаемым лицом. - Вам двоим нужно поговорить, - сказала мать, прежде чем повернуться к двери. - Миранда, - кивнула она, собираясь уходить. - Элизабет, - поздоровалась Миранда, прежде чем отступить в сторону и позволить ей пройти, заходя в палату и закрывая за собой дверь. - Огайо? - Сразу вместо приветствия, снимая шарф и ставя сумку на стул у двери. Энди вздохнула. - Она уже говорила с тобой. - Конечно, - спокойно ответила Миранда, подходя ближе. Энди махнула рукой в сторону стула, который теперь пустовал у ее кровати, но Миранда предпочла встать в ногах кровати, скрестив руки на груди. - Вопрос в том, - сказала Миранда, - когда ты собиралась это сделать? Ее лицо было закрыто, и она была так же непроницаема, как и в ту первую ночь в больнице, когда Энди говорила ей, что все будет хорошо. Но все не было хорошо. Миранды здесь не было, и Энди не могла ожидать, что она будет здесь. Она давно лишилась этой привилегии. - Я возвращаюсь в Огайо, - Энди перешла прямо к делу. Миранда не ответила. - Утром я поговорю с администрацией, и закончу свою реабилитацию в Цинциннати. - Понятно, - вымолвила Миранда, и Энди поняла, что этот тон означает, что она ступает в опасную воду. - Я не могу ожидать, что мои родители будут летать туда-сюда. - Не используй своих родителей в качестве оправдания, - сказала Миранда. - Ты выше этого. - Отлично, - сказала Энди. - Мне нужно выбраться отсюда. Прочь из этой палаты, прочь от этой тишины. Мне нужно время. Нам нужно время. Я не в порядке, Миранда, а ты? Ты даже смотреть на меня не можешь. Я здесь, а ты даже не смотришь на меня. Ты не должна делать это из чувства долга. Я этого не хочу. Это несправедливо по отношению к тебе. - Это несправедливо по отношению ко мне? - Повторила Миранда. - Ну, как это мило с твоей стороны, вдруг учесть мои чувства во всем этом, а? И не полтора года назад, когда ты решила сесть на военный транспорт до Багдада? И не два с половиной месяца назад, когда ты вернулась туда снова, выбросив на ветер все, что осталось от наших отношений? А сейчас... И вот сейчас ты беспокоишься о моих чувствах. - Миранда, это не так. - У тебя лучшие врачи в мире, лучший уход, лучшее все что только можно и ты пожелала бросить все это, чтобы вернуться в Огайо!? - Миранда, мне очень жаль. - Нет, - сказала Миранда, подходя к кровати, пока ее колени не уперлись в край, и Энди не увидела, как дрожат ее руки. - Тебе не за что извиняться. Если бы этого не случилось, ты бы все еще была там. Ты не сожалеешь. - Прости меня за то, через что я заставила пройти тебя, девочек и моих родителей. Ты была права. Это было эгоистичное решение. Я никогда не думала, что до этого дойдет, я даже вообще не думала об этом. - Три часа! - Внезапно взревела Миранда, ее ладони ударились о край кровати, металлическая рама заскрипела под натиском. Энди ошеломленно молчала. - Три часа я гадала, не тебе ли принадлежит одна из этих расчлененных конечностей, и не твой ли это сожженный труп по телевизору! - Прошептала Миранда. - Три часа я гадала, лежишь ли ты где-нибудь в канаве, истекая кровью в этой богом забытой пустыне, или тебя уже нет на этом свете, - голос Миранды сорвался. - Я думала, ты умерла, Андреа! Ты хоть представляешь, на что это похоже? Энди наблюдала, как слезы наполнили глаза Миранды, и чувствовала, что ее собственные делают то же самое. Она с ужасом смотрела на мучения, разрывающие Миранду на части. - Значит, нет. Ты больше не сможешь уйти от меня. Только не после этого, - закончила Миранда дрожащим голосом. - Ты гонялась за мной, Андреа. Ты помнишь? Ты выбрала меня. Ты решила стать членом этой семьи, проникнуть в мою жизнь и в жизнь моих дочерей. Ты останешься здесь и столкнешься с тем, что ты сделала с семьей, которую выбрала. Ты больше не сможешь уйти от меня, Андреа, - закончила она, тяжело дыша. - Миранда, - слабо произнесла Энди. - Не надо, - сказала Миранда, выпрямляясь и поворачиваясь спиной к Энди, направляясь к двери и поднимая свой шарф. - Миранда! - Воскликнула Энди. - Ты не поедешь в Огайо, - отрезала Миранда, подхватив свою сумку и выходя за дверь.