Наследие

      Гермиона проснулась от звука мерно бьющегося сердца Драко. Ее голова была прижата к его груди, как будто во сне она решила, что их тела недостаточно близко друг к другу, и как бы невероятен ни был весь этот сценарий несколько коротких недель назад, ничто в нем не казалось странным. Просыпаться рядом с Драко было так естественно, как не было ни с кем другим.       Она не хотела вставать — не сейчас, не когда его руки все еще крепко обнимали ее — и пролежала в таком положении ещё несколько минут, наслаждаясь теплом его тела. Когда она наконец повернулась, чтобы взглянуть ему в лицо, надеясь увидеть его все еще глубоко спящим, она обнаружила, что тонет в глубинах самых прекрасных ртутных глаз.       — Привет, красавица, — сказал Драко, заставив ее покраснеть.       — М-м-м, — пробормотала она, пытаясь спрятать лицо. — Как долго я спала?       — Несколько часов, — ответил он, зарываясь рукой в ее кудри. — Ты выглядела такой умиротворенной. Я не хотел тебя беспокоить.       — Ты все это время не спал? — удивленно спросила Гермиона.       — Да, — ответил он, улыбаясь. — Довольно трудно задремать, когда рядом с тобой в постели лежит потрясающая голая ведьма.       — Оу… ну, спасибо.       — Грейнджер, ты благодаришь меня за то, что я дал тебе поспать? — усмехнулся Драко, продолжая играть с ее кудрями.       — Думаю, да, — ответила она, невинно глядя на него. — Наверное, мне нужно было отдохнуть. Ты точно знаешь, как измотать девушку.       — Я бы сказал, что сожалею об этом, но это точно не так.       Они оба рассмеялись.       — Если кто-то и должен за что-то извиняться, так это я, — начала Гермиона, проводя пальцами по его груди. — Я практически накинулась на тебя.       — Грейнджер, — простонал Драко, и его член дернулся под простыней. — Ты можешь накинуться на меня в любое время, когда захочешь.       Гермиона улыбнулась.       — Думаю, я воспользуюсь твоим советом, — заявила она, облизывая губы, прежде чем приблизить рот к его шее. Она всхлипнула, когда почувствовала, как он вздрогнул от ее прикосновения, не в силах скрыть, как сильно его реакция возбудила ее.       Драко уже много лет ни с кем не чувствовал себя так уютно, и как бы это ни нервировало и ни удивляло, он хотел большего. Из всех, кого он знал со времен учебы в Хогвартсе, у нее, вероятно, был самый длинный список причин ненавидеть его, но по какой-то причине она была готова закрыть глаза на его глупое поведение в детстве и видеть его таким, каким он стал. Непонятно, почему она хотела быть рядом с ним или спать с ним, но он был счастлив, что она этого хотела.       — Гермиона, — тихо сказал он, понимая, что никогда по-настоящему не извинялся перед ней, несмотря на все, о чем они говорили за ужином. — Я… я так сожалею о том, как раньше обращался с тобой. Я, наверное, последний человек, который заслуживает твоего внимания после всего, что сделал, так что спасибо, что дала мне шанс.       — Ты уже не тот человек, которым был, Драко, — сказала Гермиона, снова поворачиваясь к нему лицом, и ее глаза цвета карамели засверкали в лунном свете, который лился в комнату. — Если бы ты остался прежним, меня бы здесь не было.       Она положила ладонь на его левую руку и почувствовала, как он резко вдохнул, когда она провела пальцами по выцветшей метке, очертания которой — когда-то четкие и пугающие — были теперь едва различимы на его бледной коже.       — То, что я изменился, не означает, что я заслуживаю чьего-то прощения, — сказал он, наблюдая, как ее рука накрыла доказательство его самой большой ошибки. — Это определенно не значит, что я заслуживаю тебя.       — Я простила тебя в тот момент, когда проснулась в этой постели и поняла, что ты позаботился обо мне, даже когда у тебя не было для этого причин. Не многие люди сделали бы это для человека, с которым они не были особенно близки, — сказала она, перемещая свою ладонь с его руки на лицо. — А что касается того, кто заслуживает меня… ну, несмотря на мои прошлые ошибки в этом вопросе, думаю, что вполне способна принять это решение сама.       Гермиона съежилась, услышав свои последние слова. Неужели я всегда должна быть такой чертовски сложной?       — Да, конечно, — улыбнулся Драко и повернулся, чтобы поцеловать ее ладонь.       — Извини, я не хотела, чтобы это прозвучало так резко. Я просто хотела сказать, заслуживаешь ты меня или нет, — объяснила она.       — Грейнджер, не извиняйся за свое своеволие. Ты мне очень нравишься в этом смысле, — сказал Драко, прежде чем приподнять ее выше и нежно притянуть к своим губам.       Он нежно поцеловал ее, медленно двигая языком по ее губам с нежностью, которая убедила ее, что он хочет большего, чем свидание на одну ночь, что он хочет ее всю. От его вкуса у нее внутри все затрепетало. Мы никогда ничего не добьемся, если он будет заставлять меня чувствовать себя так все время, подумала Гермиона, чувствуя знакомый укол в сердце.       Через несколько мгновений она неохотно отстранилась. Она хотела что-то сказать, и ей нужно было сказать это прежде, чем его язык еще больше отвлечёт ее.       — Спасибо за все, что ты сделал за ужином. И после того, как я… как я показала тебе свои воспоминания, — запинаясь, сказала Гермиона.       Драко немного помолчал, любуясь золотистыми искорками в ее больших карих глазах. Им обоим так не терпелось броситься друг другу в объятия, что они почти не говорили о том, что она ему показала. Он ни о чем не жалел, но когда в его голове вспыхнули картины того, что с ней сделал Рон, он забеспокоился, что воспользовался ситуацией.       — Тебе не за что извиняться, — ответил Драко, проведя большим пальцем по ее губам. Он глубоко вздохнул, прежде чем продолжить. — Почему ты все эти годы держала его поведение в секрете?       Как бы неловко он себя ни чувствовал, спрашивая о ее жестоком и любившем выпить бывшем парне, лежа с ней в постели голым, Драко знал, что им нужно поговорить об этом, прежде чем у них все зайдёт дальше. Ему нужно было убедиться, что она хочет его, но не ради того, чтобы заставить Рона ревновать.       — Ты бы хотел, чтобы весь мир знал, что ты позволяешь человеку, которого любишь, обращаться с тобой так же, как он обращался со мной? — тихо спросила Гермиона.       Она не ответила на его вопрос, но он понял ее точку зрения. Жить в центре внимания после войны, вероятно, было трудно, и поэтому было понятно, что она хотела бы держать личные дела в секрете и подальше от газет. Он тоже немало потрудился, скрываясь от посторонних глаз, и вполне мог посочувствовать ее нежеланию делиться с кем бы то ни было этим унизительным и душераздирающим аспектом своей жизни.       — Нет, пожалуй, не хотел, — сказал он. — Но не думаю, что он заслуживает такой доброты.       — Возможно, и нет, — ответила Гермиона. Мстительность была не в ее характере, и хотя она знала, что Рон должен сам отвечать за свои ошибки, она никогда не простит себе, если заставит его сделать это, предав огласке их прошлое.       — Это унизительно, как долго я позволяла всему тянуться и как позволяла ему обращаться так со мной, — продолжила она. — Я знала, что все это плохо кончится, но почему-то не могла признать, что все кончено. Я твердила себе, что он не хотел причинить мне боль, что ему станет лучше, как только он справится с потерей брата. Я была наивна… я должна была уйти раньше.       Гермиона начала яростно кусать нижнюю губу, пытаясь отогнать болезненные воспоминания.       — Извини, я не хотел совать нос в чужие дела, — быстро сказал он, заметив выражение ее лица. — Я просто хочу убедиться, что не воспользовался тобой, что ты действительно хочешь меня. Ты так расстроилась, увидев его за ужином. Я волновался…       — Драко, я хотела тебя, — подтвердила Гермиона, не в силах отвести взгляд от находившего рядом с ней мужчины. — Я не могу этого объяснить, но я хотела тебя с того самого утра, когда проснулась с похмелья в этой постели, а твои прекрасные глаза читали меня, как чертову книгу, — она сделала паузу и глубоко вздохнула, прежде чем набраться смелости продолжить. — И я все еще хочу тебя.       Чего бы Драко ни ожидал услышать от нее, но определенно не это, и он тяжело сглотнул, осознав, что она — Гермиона гребаная Грейнджер — была чертовски серьёзна. Хотя их взаимное влечение друг к другу было очевидным с момента, как он привел ее к себе домой, он никогда не думал, что она захочет его, что она когда-нибудь действительно подумает о том, чтобы быть с ним. Он открыл рот, чтобы сказать ей об этом, но не успел, потому что она заговорила снова.       — Прости, что я не дала тебе возможности переварить то, что показала. Я поделилась с тобой своими воспоминаниями, потому что… — она замолчала, сделав еще один глубокий вдох, — потому что я знала, что если не сделаю этого, то продолжу притворяться, что ничего не случилось и все в порядке. Я знала, что ты увидишь меня насквозь, и боялась, что это поставит под угрозу все, что когда-либо происходило между нами. Когда ты сказал мне, что я заслуживаю лучшего… ну, я вроде как потеряла контроль над собой. Извини.       Она попыталась уткнуться лицом в грудь Драко, смущенная тем, что снова стала такой эмоциональной рядом с ним, но он положил руку ей на подбородок и повернул ее лицо к себе.       — Гермиона, тебе действительно нужно перестать извиняться, — сказал Драко, не сводя с нее пронзительных глаз. — Если придется, я буду постоянно напоминать тебе, что ты ни в чем не виновата, пока сама в это не поверишь. И ты так легко от меня не избавишься, — пообещал он, кладя руку ей на затылок. — Моя жизнь стала намного лучше с тобой в эти последние несколько дней, чем была в течение долгого времени, и хотя я не думаю, что заслуживаю тебя после всех совершенных мною ужасных вещей, я не настолько глуп, чтобы убежать от всего этого.       Драко наклонился и поцеловал ее, жадно раздвинув языком ее губы.       — Я обещаю, что больше не буду спрашивать тебя об этом, — сказал ей Драко, отстраняясь, и его пальцы мягко пробежались по ее шее. — Ты заслуживаешь лучшего, чем твое прошлое, Гермиона.       Как будто он знал, что ей опять нужно услышать эти слова — те же самые слова, которые снова и снова она повторяла себе.       — И ты тоже, — сказала Гермиона, выпрямляясь и позволяя простыне соскользнуть с ее тела. Она прикусила нижнюю губу, когда бушующие глаза Драко расширились.       — Грейнджер, ты пытаешься убить меня? — спросил он, дико указывая на ее тело. Он смеялся, но она видела сквозь тонкую простыню, как действует на него ее обнаженное тело, и это было именно то, на что она надеялась.       — Да, — с ухмылкой ответила она, прежде чем сорвать простыню с тела Драко.       Не желая больше терять времени, Гермиона забралась на него сверху, обхватив ногами его бедра, и с вожделением посмотрела на него сверху вниз. У них было достаточно времени, чтобы позже все обсудить, но сейчас она хотела его и не могла больше ждать. Она слегка приподнялась на коленях и взяла его затвердевший член в свою руку, направляя его к своему входу, который уже сочился от ее возбуждения.       Девушка хочет того, чего хочет, подумала она, насаживаясь на него.       Драко глубоко вздохнул, удивляясь внезапному ощущению того, как ее стенки обволоклись вокруг него, и положил руки на ее бедра, когда она начала двигаться на нем. Ее движения были медленными и восхитительно мучительными, она поднималась вверх до такой степени, что он почти выскальзывал из нее, прежде чем снова опуститься, и ему этого было очень мало.       — Черт, Гермиона, — прошипел он, и его грудь тяжело вздымалась. — Ты точно убьешь меня, если будешь продолжать так дразнить.       Гермиона лукаво улыбнулась. Ей нравилось контролировать ситуацию. Особенно ей нравилось наблюдать, как закатываются глаза Драко при каждом ее медленном, извилистом движении, как его руки крепко сжимают ее бедра, словно он боялся потерять ее, если отпустит. Когда глубокий рык сорвался с его губ, она, наконец, набрала скорость, положив руки ему на плечи и двигаясь уже быстрее.       Драко не мог дышать. Он едва мог думать, но каким-то образом сквозь туман его пальцы нашли путь к ее клитору.       — О боже, Драко, — простонала Гермиона, запрокидывая голову.       Драко с благоговением наблюдал, как она продолжала танцевать на нем, ее мышцы напряглись вокруг него, когда он начал отвечать на каждое ее движение своим собственным толчком. Вид ее подпрыгивающих вверх и вниз грудей завораживал, и когда она потянулась к ним руками, чтобы поиграть со своими сосками, он почти потерял контроль. Встретившись с ним взглядом, она облизнула губы, желая, чтобы он заставил ее кричать.       Он зарычал, не в силах контролировать свою полную и абсолютную готовность подчиниться и начал более энергично тереть ее клитор.       Гермиона была так близко — Мерлин, очень близко — и неистово двигалась на нем, когда знакомый толчок приближающегося оргазма затопил ее вены. Она встретилась взглядом с мужчиной внизу, хватаясь за все, что могло бы удержать ее от завершения еще немного, но видя голодный взгляд в его глазах, сдержаться было невозможно. Дрожь пробежала по ее спине, ноги едва держали, и она поняла, что настал конец. Она не сводила с него глаз, когда кончала, ее рот был широко раскрыт, пока она выкрикивала его имя, и влажные стенки сжимали его член, когда волны удовольствия омывали тело.       Драко поддерживал ее тело, когда оно безжизненно рухнуло на него, в то время как он продолжал медленно двигаться в ней. Когда ее глаза наконец открылись, он наконец перетянул контроль на себя, перевернул ее на спину и быстро вошел. Она обхватила его ногами, упираясь пятками в его поясницу, чтобы притянуть ближе, и тихо прошептала ему на ухо, что хочет, чтобы он кончил. Он улыбнулся и ускорил движения, наслаждаясь звуком бьющихся друг о друга тел, когда снова и снова погружался глубоко в нее. Прошла всего минута, прежде чем пришла его собственная разрядка, ее имя сорвалось с его губ, когда он кончил в нее.       Он не отстранился сразу, и она была рада, что он этого не сделал. Они смотрели друг на друга, пока его тело нависало над ней, и оба понимали, что то, что они сделали (дважды), было только началом, что между ними было что-то такое, чего ни один из них не испытывал раньше. Им определенно не нужны были месяцы, чтобы понять, правильно ли это. Все и так было правильно.       Когда они наконец оторвались друг от друга, то отстранились лишь на мгновение, прежде чем забраться под одеяло и прижаться друг к другу потными телами. Они не разговаривали. В этом не было необходимости. Вместо этого они заснули, крепко обнявшись и не желая отпускать друг друга.

***

      — Гермиона?       Гермиона сидела напротив Гарри в его кабинете, но воспоминания о том, что она делала с Драко две ночи назад, отвлекли ее от их разговора.       — Прости, Гарри. Просто немного устала, — сказала она, рискнув взглянуть на Драко, который стоял со скрещенными руками на другой стороне комнаты. Его черты, как всегда, было трудно прочитать, но ей показалось, что она заметила намек на веселье в его глазах, прежде чем снова повернулась к Гарри.       — Как я и говорил, — продолжил Гарри, переводя взгляд с Драко на Гермиону. — Я знаю, то, что случилось в прошлый раз, не было… идеальным, но мне нужно, чтобы вы вернулись к мальчику. Нам очень нужны его воспоминания.       — Гарри, — резко сказала Гермиона, сузив глаза. — Я же сказала, что не позволю тебе снова отправлять Драко смотреть воспоминания мальчика.       — А я и не прошу его об этом, — ответил Гарри, изо всех сил стараясь не обращать внимания на угрожающее выражение ее глаз. — Он поможет тебе в твоих попытках обратить вспять заклинание памяти, наложенное на мальчика.       Гарри, привыкший к упрямству Гермионы и ее склонности защищать других, почувствовал, что происходило что-то еще, во что он не был посвящен, но почти покачал головой от смехотворности идеи о том, что отношения Гермионы и Драко были чем-то иным, кроме профессиональных. Нет, она просто беспокоилась о благополучии своего коллеги. У них ничего не могло происходить вне работы.       Хотя… Гермиона определенно никогда раньше не называла Драко по имени.       — Хорошо, — неохотно уступила Гермиона, все еще глядя на Гарри. — Но если я узнаю, что вы заключили тайное соглашение о том, что Драко будет рыться в его памяти без моего ведома, я вас обоих так заколдую, что вам очень долго будет больно сидеть, — угрожающе добавила она.       — Я обещаю, что такого не произойдёт, — попытался заверить ее Гарри, слегка откинувшись на спинку стула. Это был уже второй раз, когда она угрожала ему безопасностью Драко, и если он хотел сохранить все свои конечности целыми, было ясно, что он должен быть осторожен с ней.       Драко молчал на протяжении всего разговора, скрестив руки на груди и стараясь смотреть на что угодно, кроме нее. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы удержаться от того, чтобы подойти к Гермионе и обнять ее, сказать, чтобы она не беспокоилась о нем, пообещать, что все будет хорошо. Ее опека, безусловно, была милой, но если она не будет осторожна, люди начнут строить предположения.       Не то чтобы я был против, подумал он, глядя на нее и надеясь, что Гарри слишком далеко, чтобы заметить горящее в его глазах желание.       Прежде чем позвать Гермиону к себе в кабинет, Гарри спросил Драко, готов ли он снова побывать в воспоминаниях мальчика о Рудольфусе, если исследования странного дерева закончатся безрезультатно, и он ответил утвердительно. Не потому, что он хотел испытать боль в третий раз, а потому, что знал, как аврорам нужно найти Рудольфуса, прежде чем он причинит вред кому-либо еще. Он будет беспокоиться об угрозе Гермионы, если и когда до этого дойдёт. Скорее всего, исследовательской группе потребуется довольно много времени, чтобы изучить большую коллекцию текстов Министерства, и он знал, что Гарри не пошлет его снова на эту миссию, пока исследование не будет завершено.       Гермиона переводила взгляд с одного мужчины на другого, пытаясь понять, говорит ли Гарри правду. Глаза Гарри нервно бегали по сторонам — явный признак того, что он опять опустил какие-то важные детали, но если не считать слегка поджатых губ Драко, он казался спокойным как удав.       Она вздохнула, смирившись с тем фактом, что независимо от того, верит она Гарри или нет, она вернется в Мунго, чтобы помочь мальчику. Кроме того, она всегда могла расспросить Драко.       — Нам пора идти, — наконец заговорил Драко, раскинув руки в стороны.       Гермиона, которой не терпелось поскорее убраться из кабинета Гарри, встала со стула и кивнула.       — Я знаю, что это займет некоторое время, но если вы обнаружите что-то новое, дайте мне знать, — сказал Гарри, слегка постукивая пальцами по потертым краям стола.       Драко помолчал, быстро кивнув в ответ на слова Гарри, затем распахнул дверь и выпроводил Гермиону из кабинета.       — Грейнджер, — прошептал он ей на ухо, когда они шли по коридору. — Нам действительно нужно поработать над твоим бесстрастным лицом. Если бы Поттер не был так занят, он бы легко смог понять, что происходит между нами.       Гермиона покраснела. Она никогда не умела скрывать свои эмоции, особенно в присутствии Гарри, и ей было особенно трудно находиться с Драко в одной комнате.       — Я знаю, — тихо сказала она. — Честно говоря, ты меня очень отвлекаешь.       Гермионе ничего так не хотелось, как обнять его и поцеловать, но все это было для нее в новинку, и она не была уверена, что готова к тому, что кто-то еще узнает об этом. Смущение тут ни при чем. Она бы с радостью поцеловала Драко в присутствии самого министра, если бы знала, что после этого они все еще смогут спокойно жить своей жизнью, но иметь такой восхитительный секрет, как тот, который она делила с Драко, было бесспорно достойно новостей, и как только кто-то узнает об этом, слова об их отношениях — или как это можно ещё назвать — будут виднеться на первых полосах всех газет. Так что в данный момент она была счастлива молча идти рядом с ним, если это означало возможность ещё немного держать все при себе.       Когда они добрались до точки аппарации, Драко быстро переплел свои пальцы с ее и они аппарировали. Это был небольшой жест, который люди не сочли бы значимым, но Гермиона все еще улыбалась, как маленькая школьница, когда они приземлились перед заброшенным складом. Он крепче сжал ее руку, когда они шли к выходу, и отпустил только тогда, когда они переступили порог первого этажа больницы Святого Мунго.       Оказавшись внутри, они быстро направились в палату мальчика, пройдя мимо нетерпеливой секретарши и быстро поднявшись по лестнице на пятый этаж. Несмотря на присутствие охранника, Драко запер дверь. Он знал, что для Гермионы задача будет нелегкой, и хотел убедиться, что ее никто не потревожит.       — Гарри просил тебя еще раз взглянуть на это воспоминание, если я не справлюсь, да? — тихо спросила Гермиона, когда Драко подошел к ней.       — Гермиона, я…        — Я знаю, Гарри все еще думает, что может обмануть меня, но я знаю его достаточно долго, чтобы понять, когда он лжет мне.       Драко вздохнул.       — Да, — признался он, решив, что скрывать от нее правду бесполезно. — Он спросил меня, не хочу ли я снова покопаться в памяти, но не в том случае, если ты не справишься. Он попросил меня попробовать еще раз, если исследовательская группа не сможет найти ссылку на дерево ни в одном из текстов Министерства, — он замолчал на мгновение, его взгляд упал на ее руки, которые были плотно сжаты по бокам. — Потребуется целая вечность, чтобы разобрать все те книги. Тебе не нужно беспокоиться о том, что со мной сегодня что-нибудь случится. Честно, — тихо добавил он.       Гермиона на мгновение замолчала. Она ценила его честность, но ее бесило, что Гарри и Драко снова строили планы за ее спиной.       — Ладно, — сказала она через мгновение, решив отложить этот спор на другой день. — Поскольку мы не исключили ни одного из более простых контрзаклятий, я попробую начать с них, — объяснила она, вытаскивая палочку из кармана. — Я сомневаюсь, что это будет так просто, но мне нужно попробовать их, прежде чем мы перейдем к чему-то еще, — она остановилась, опустив глаза на свои руки, которые теперь нервно теребили палочку.       До их прихода ей и в голову не приходило, что, поскольку мальчика держат в глубоком сне без сновидений, кто-то должен заглядывать в его голову, чтобы проверить, работают ли заклинания. Поскольку легилименция была навыком, которым она определенно не обладала, это означало, что Драко снова придется подвергать себя риску, и от этого ее сердце сжималось от беспокойства.       — К сожалению, — продолжала она, не в силах смотреть ему прямо в глаза, — я не буду знать, сработало ли что-нибудь окончательно, если только…       — Если только я не буду заглядывать в его разум между каждым заклинанием, — закончил за нее Драко.       — Да, — прошептала она, наконец поворачиваясь к нему лицом. — Мне очень жаль, — быстро добавила она дрожащим голосом.       Драко глубоко вздохнул, и в его глазах промелькнул страх, когда он поднес руку к затылку.       — Все нормально. Мне будет не сложно избегать воспоминаний, которые уже есть, — просто заявил он. Я просто чертовски надеюсь, что не найду там больше пыток, подумал он.       — Что, если ты научишь меня этому? — спросила она, яростно думая о том, как защитить его. — Я быстро учусь, я могла бы…       — Нет, — прервал он ее, опустив руку. — Я не сомневаюсь в твоих способностях, но требуется время, чтобы научиться читать чьи-то мысли, и даже больше, чтобы полностью овладеть этим искусством, и мы оба знаем, что этого времени у нас нет.       — Но, я…        — Я не буду задерживаться, — пообещал он, шагнув к ней и положив руку ей на щеку. — Если я увижу что-нибудь новое, я выйду и буду ждать, пока у нас не будет зацепок.       Гермиона вздрогнула от его прикосновения и закрыла глаза, когда его пальцы нежно коснулись ее кожи.       — Хорошо, — наконец сказала она, вздохнув и медленно открыв глаза.       Когда они расположились рядом с кроватью мальчика, Драко взял ее за руку и ободряюще сжал, прежде чем дать ей возможность сосредоточиться.       — Будь готова, когда захочешь, Грейнджер, — мягко сказал он.       Гермиона, воодушевленная его словами, кивнула и подняла палочку, произнося первое заклинание. Она остановилась, когда слова слетели с ее губ, и наблюдала, как Драко воспользовался собственной палочкой, чтобы войти в сознание мальчика, и надеялась, что хоть раз в жизни что-то может оказаться проще, чем она боялась, но когда его глаза снова сфокусировались, он быстро покачал головой. Казалось, что сегодня будет долгий день. Отбросив разочарование, она перешла к следующему заклинанию, которое, что неудивительно, оказалось столь же бесполезным, как и первое.       Они продолжили свой танец — Гермиона произносила заклинания, а затем останавливалась, чтобы позволить Драко проверить воспоминания, и каждая неудача тяжело давила на ее разум. Она старалась не думать о своих родителях, но все в этом процессе было до жути похоже. Как бы она ни старалась, они так и не вспомнили, так почему же она ожидала, что с мальчиком все будет по-другому?       Спустя почти час в ее теле взыграло разочарование, и она сердито швырнула палочку на пол, удивив Драко, который все еще стоял рядом с ней. Желая успокоить ее, он положил руку ей на поясницу, рисуя пальцами небольшие успокаивающие круги. Он изучал ее, пока она работала, стараясь не перебивать, чувствуя, как ее волнение растет с каждым неудачным заклинанием, но по тому, как она только что отбросила палочку, было очевидно, что ей нужно отдохнуть.       — Гермиона, — мягко сказал он, продолжая поглаживать ее по спине, — думаю, тебе следует сделать перерыв.       Его голос вывел ее из транса, и она посмотрела на него, когда он притянул ее к себе с полными беспокойства серыми глазами. Почему эти глаза должны быть такими чертовски красивыми? Несмотря на свое разочарование, она почувствовала, что ее тело начало расслабляться, запах и ощущение его тела успокаивали ее усталый разум.       — Если ты напишешь мне список заклинаний, которые ты еще не пробовала, я могу немного поработать, — предложил Драко, целуя ее в макушку.       Гермиона медленно кивнула. Она неохотно высвободилась из его объятий и вытащила из-под одежды кусок пергамента.       Брови Драко поползли вверх, когда она протянула ему бумагу.       — Ты воспроизвела этот список по памяти? — с любопытством спросил он.       — Да, — ответила она. — Я запомнила их еще до первой попытки восстановить память моих родителей, — она замолчала, съежившись и вспоминая тот день. — Ты можешь начать с самого низа списка, я испробовала только половину.       Гермиона наклонилась, чтобы поднять свою палочку, а затем села на стул рядом с кроватью, наблюдая, как Драко взял на себя ее работу. Мышцы на его спине напрягались каждый раз, когда он двигал палочкой, чтобы выполнить новое заклинание, и, несмотря на серьезность их задачи, она поймала себя на том, что мечтает о том, как будут выглядеть ее руки, когда она в следующий раз разденет его. Ее рот наполнился слюной, когда она представляла себе сценарий за сценарием — голый Драко в душе, голый Драко в лесу, голый Драко в своем кабинете в Министерстве — и вскоре она уже сильно кусала нижнюю губу, чтобы не заскулить вслух. Мерлин, она хотела, чтобы он был голым, и она хотела, чтобы он был голым везде.       Черт возьми.       — Ты опять это делаешь, — сказал Драко, ухмыляясь и глядя на Гермиону.       Она явно наслаждалась чем-то — воспоминаниями о нем, как он надеялся, — и он действительно не хотел выводить ее из того, что отвлекало ее, но у них была работа.       — О, извини, — сказала Гермиона, быстро выпуская нижнюю губу, и ее щеки внезапно вспыхнули от смущения. — Что-нибудь работает? — спросила она, стараясь не обращать внимания на все еще танцующие в ее голове образы очень голого Драко.       Он покачал головой.       — Я думаю, что мы можем исключить все это, — сказал он, поднимая пергамент.       — Я действительно не ожидала, что что-то из них сработает, — грустно призналась Гермиона, и ее разочарование было очень явным, по крайней мере на данный момент, в переориентации ее рассеянных мыслей.       — Мы должны были с чего-то начать, — спокойно ответил Драко. — Не будь так строга к себе.       — Я знаю. Просто… я столько раз проходила через это с родителями, — попыталась объяснить она. — Это я изменила их воспоминания, но мне до сих пор не удалось отменить заклинание. Как я могу отменить заклинание памяти, использованное на мальчике, когда даже не знаю, как были удалены его воспоминания? — она потерла глаза, пытаясь скрыть глупые слезы, которые поднимались на поверхность.       Драко, не зная, что сказать, наклонился и взял ее за руку. Она сделала то, что было необходимо, как и большинство людей во время войны, но он не мог не чувствовать, что ее жертва была хуже, чем у большинства. Зная, что ее родители, возможно, никогда не вспомнят ее, она отослала их, чтобы защитить их, не раздумывая. Она всегда была такой, сказал недавно Гарри. Всегда защищала всех, кроме себя.       — Гермиона, мы с этим разберемся. Может, я и не так искусен в заклинаниях памяти, как ты, но у меня была изрядная доля практики в изменении воспоминаний, — сказал он, положив руки ей на затылок. Он не особенно гордился тем, как приобрел опыт создания ложных воспоминаний, но многие навыки, приобретенные им в качестве Пожирателя Смерти, оказались особенно полезными во время его пребывания в качестве аврора, и это не было исключением. — Гарри не ожидает, что мы решим эту проблему за один раз. Он знает, что если мы хотим все исправить, то это займет некоторое время.       — Я даже не знаю, с чего начать, — томно произнесла Гермиона, закрывая глаза.       Она точно знает, с чего начать, подумал Драко, начав медленно вырисовывать круги у основания ее шеи. Ее просто нужно подтолкнуть.       — Ну, я думаю, мы можем с уверенностью предположить, что заклинание памяти было наложено не с самыми лучшими намерениями, — сказал он через мгновение. — Скорее всего, его наложили быстро, еще до того, как Рудольфус попытался убить мальчика. Мы можем начать отсюда.       — Да. Да, ты прав, — сказала Гермиона, вытаскивая перо и новый кусок пергамента из своей сумки на полу. Она принялась яростно писать, стараясь изложить все свои мысли на бумаге, пока не забыла их.       Драко улыбнулся, глядя, как она пишет. Он не хотел нарушать ее сосредоточенность, поэтому продолжал гладить ее по спине. Он понял, что она бормочет что-то себе под нос, снова прикусив нижнюю губу, и поборол желание убрать волосы с ее шеи и поцеловать обнаженную кожу. Если она хочет, чтобы я держал свои руки (и рот) подальше от нее, ей действительно нужно прекратить это делать, подумал он.       Наконец Гермиона уронила перо и вздохнула.       — Мне нужно убедиться, что они не причинят вреда мальчику, прежде чем мы попытаемся их использовать, — сказала она, глядя на Драко большими глазами. — Я не захватила с собой ни одной книги.       — Как это не по-грейнджерски, — шутливо сказал Драко, вставая перед ней и протягивая руки, чтобы поднять ее со стула. — Давай вернемся в твой кабинет. Я уверен, что целителям скоро снова понадобится проверить мальчика, и мы просто будем мешать, если останемся.       Он сжал ее руку, прежде чем медленно подойти к двери, распахнул ее и быстро заговорил с охранником.       Гермиона посмотрела на лежащего без сознания мальчика. Я найду способ помочь тебе, мысленно пообещала она, прежде чем повернуться и последовать за Драко из палаты.

***

      Драко примостился на краю стола Гермионы, просматривая ее записи из Мунго, а она, скрестив ноги, сидела на полу, окруженная большой стопкой книг.       — Гермиона, ты уже трижды перечитывала эту книгу. Не думаю, что на этот раз ты найдешь что-то новое, — сказал он, оторвав взгляд от пергамента, который держал в руках. — И в твоих записях нет ничего такого, что я считаю опасным.       — Меня беспокоит комбинация заклинаний, — объяснила Гермиона, не отрываясь от большой книги, лежащей у нее на коленях. — Я просто не могу найти ничего хоть отдаленно полезного! — она захлопнула книгу и в отчаянии скрестила руки на груди.       — Знаешь, ты очаровательна, когда так взвинчена, — сказал Драко, снимая очки для чтения и кладя их на стол.       — Не понимаю, как ты можешь быть так спокоен! — фыркнула она, стараясь не обращать внимания на то, как сильно ее возбуждает то, что он носит эти чертовы очки для чтения. У него что, нет ни одного непривлекательного качества? — Я могу случайно разбудить мальчика или, что еще хуже, нанести непоправимый вред, если выберу неверные заклинания! — громко добавила она.       — Говорю тебе, Гермиона, с твоими заклинаниями все в порядке, — заявил Драко. — Уже поздно, а мы уже несколько часов этим занимаемся, — сказал он, взглянув на настенные часы. — Мы должны на этом закончить.       Он встал со своего места и наклонился, чтобы посмотреть Гермионе прямо в глаза, надеясь, что его дьявольской ухмылки будет достаточно, чтобы оторвать ее от проклятых книг.       — О, хорошо, — наконец сказала она, не в силах сопротивляться.       Драко помог ей поднять книги с пола и аккуратно положил стопку на ее стол рядом с остальными.       — Ну, думаю, что должна отпустить тебя домой, — тихо сказала Гермиона, глядя на свои руки. На самом деле ей не хотелось оставаться одной, но она также чувствовала себя немного глупо, прося мужчину, с которым только что начала спать, снова провести с ней ночь.       — Ты хочешь, чтобы я ушёл? — спросил Драко. Очевидно, он не разделял ее сомнений.       — Нет, — прошептала Гермиона.       — И куда ты хочешь, чтобы я пошел? — подсказал он, и еще одна ухмылка расползлась по его идеальным губам, которые так и просили поцелуя.       — Домой — со мной, — сказала Гермиона более храбро, чем на самом деле себя чувствовала.       Драко лукаво улыбнулся.       — Показывай дорогу, Грейнджер.