Наследие

      Драко бросил на кровать последний выпуск «Ежедневного Пророка» и плюхнулся рядом с Гермионой.       — Ну, — сказал он нерешительно, потирая рукой затылок, — по крайней мере, не так плохо, как мы ожидали.       Гермиона взглянула на заголовок и застонала.       Невероятная пара Министерства: Героиня войны и раскаявшийся Пожиратель Смерти       — Я не собираюсь это читать, — раздраженно сказала она. — Неужели они не могли придумать ничего лучше?       — Ты серьезно обеспокоена заголовком? — воскликнул Драко, разворачивая газету у нее на коленях. — Посмотри на эту чертову фотографию.       Гермиона неохотно взглянула вниз и съежилась. Там, на первой странице, была движущаяся фотография их встречи в не столь пустынном, как они думали, переулке, раскрывающая всей волшебной Британии их отношения. Не в силах больше смотреть на их поцелуй, девушка откинула газету и закрыла лицо руками. Она знала, что это было почти чудо, что их не поймали раньше, особенно учитывая то, как они вели себя друг с другом в темных углах Министерства, но от этого не было легче признать, что их игра закончилась.       — По крайней мере, ты выглядишь немного спокойным, — наконец сказала Гермиона, убирая руки от лица. — А я выгляжу так, будто набросилась на тебя.       — Это да, но… — сказал Драко, и на его губах появилась опасная ухмылка. — Ауч! — взвизгнул он, когда Гермиона шлепнула его по груди. — Как я уже говорил, — начал он снова, притягивая ее к себе, — ты действительно набросилась на меня с поцелуями, но ты явно забываешь про ту часть, где я толкнул тебя в сторону стены.       Гермиона снова посмотрела на изображение, лежащее вверх тормашками на полу, и поняла, что он прав. Они оба выглядели довольно нелепо.       — Значит, мы оба выглядим как похотливые подростки. Замечательно, — сказала Гермиона, прижимаясь головой к его плечу. — Я не совсем так хотела бы объявить, что мы вместе.       Несмотря на то, что они никогда не обсуждали свои отношения, ни один из них не был настолько глуп, чтобы думать, что происходящее не было романтическими отношениями. Они практически жили вместе — каждый перенес вещи в квартиру другого — и, несмотря на то, что они были вместе совсем недолго, чувствовалось, что целую вечность.       — Грейнджер, мы и есть похотливые подростки, — усмехнулся Драко. — И все уже случилось. Мы не можем наложить Обливиэйт на целую страну.       — Ты в этом уверен? — подняла бровь Гермиона. — Думаю, мы справимся.       Драко снова рассмеялся.       — Да, наверное, — серьезно ответил он.       Было забавно тайком встречаться с ней, зная, что никто ни о чем не подозревает, но часть его была рада, что их секрет наконец-то раскрылся. Конечно, теперь, когда весь этот чертов мир все знает, им придется более осторожно выбирать уединенные места. И да, он определенно хотел защитить Гермиону и не желал, чтобы люди писали то, что могло бы выставить ее в плохом свете или повредить ее репутации. Но, честно говоря, Драко не был уверен, что смог бы сохранить их отношения в тайне дольше, даже если бы у них все еще был выбор.       — Просто подумай обо всех местах, куда мы могли бы пойти, — сказал Драко, прижимаясь губами к ее шее. — Думаю, мы могли бы попасть куда угодно, учитывая, какими популярными нас сделала эта статья, — он легко провел языком по пульсирующей венке, улыбаясь, когда почувствовал, что у нее перехватило дыхание.       — И куда мы могли бы пойти? — Гермиона ахнула, откинув голову назад, чтобы дать ему больше доступа к коже.       — Ну, для начала, нам никогда больше не придется ждать, чтобы занять места в ресторане. Представь, сколько всего ты могла бы съесть, — сказал Драко, и его дыхание защекотало кожу на ее шее. — Или, может, мы могли бы попросить, чтобы на день закрыли Хогвартс, чтобы я мог трахнуть тебя в каждом углу замка.       — Ты… самый… худший, — выдавила Гермиона, когда он прикусил чувствительное местечко у нее за ухом. — Тебе действительно все равно на это? — спросила она, когда Драко отстранился, посмотрев на нее.       Он запустил руки под рубашку Гермионы. Ну, вообще-то это была его рубашка, но она была на ней, и ее нужно было снять.       — Нет.       — Драко…       — Хоть раз, Грейнджер, постарайся не анализировать, пожалуйста, — сказал он, когда его руки скользнули по груди девушки и начали играть с ее уже затвердевшими сосками.       Сопротивляться ему было бесполезно. Гермиона знала, что он победит — он всегда побеждал. Спина выгнулась дугой, когда его пальцы дразнили ее, и непреодолимое желание быстро похоронило беспокойство в самом темном уголке сознания. Ничто не могло сравниться с тем огнем, который она ощущала внутри себя, когда он вот так дотрагивался до нее, и ничто — даже дурацкая статья и ужасная фотография — не могли занять ее мысли так, как он. По выражению лица Драко она поняла, что он чувствует то же самое.       Гермиона в момент ясности в голове — что происходило очень редко, когда он ласкал ее, — толкнула Драко на спину и забралась на него сверху, пытаясь взять хоть какой-то контроль на себя.       — Я когда-нибудь говорил тебе, что, когда ты так делаешь, это сексуально? — сказал он, с вожделением глядя на нее. И она вся моя, подумал он, облизывая губы.       Гермиона наклонилась вперед, остановившись в нескольких дюймах от его рта, прежде чем быстро провести языком по его губам. Из глубины груди Драко вырвалось рычание, и она злобно улыбнулась, зажав его руки над головой.       — Не шевелись, — приказала она, взглядом предупреждая его, что он дорого заплатит, если попытается двигаться.       Она повернула бедра, потерлась о его растущую эрекцию, и улыбнулась, когда Драко изо всех сил пытался следовать ее указаниям, хотя его тело слегка дернулось под ней.       — Гермиона, — простонал он, умоляя ее о большем.       — Драко, — ответила она, лукаво улыбаясь, прежде чем повторить движение.       — Черт, — выдохнул он.       — Тебе нравится? — спросила Гермиона, наклонившись вперед и тихо прошептав ему на ухо. — Хочешь еще?       Драко, едва способный говорить, кивнул.       — Да, — сказал он, облизывая губы. — Еще.       Несмотря на ее собственное нетерпение раздеть его — и почувствовать его в себе — Гермиона продолжила свои мучения. Все еще держа его руки над головой, она начала медленно двигаться, и трение о его почти ничем не прикрытый член вызвало у парня серию стонов. Она знала, что заплатит за то, что дразнила его таким образом, но опять же, небольшое наказание было именно тем, чем нужно. Гермиона продолжала свои мучительные движения, пока все ее тело не начало покалывать от собственного возбуждения.       Остановившись, девушка наклонилась вперед, прижимаясь к его лицу, и когда он прикусил ее губу, она застонала, ощущая непреодолимую потребность в большем. Страстно желая ощутить его руки на своем теле, Гермиона отстранилась и сорвала с себя футболку, из-за чего он в восхищении начал таращиться на нее.       — Знаешь, — сказал Драко, быстро переворачивая их, чтобы снова взять контроль на себя, — если бы я знал, что статья на первой полосе о наших — как они это назвали — неуместных ласках так сильно возбудит тебя, я бы сделал это намного раньше.       — Малфой, — произнесла Гермиона тяжелым от возбуждения голосом. — Просто заткнись и трахни меня.       — Ты такая властная, Грейнджер, — сказал Драко. Но с радостью подчинившись ее требованию, он быстро произнес заклинание, избавляя их от остатков одежды.       Драко немедленно просунул руку между ее ног, в течение нескольких мгновений дразня клитор, прежде чем медленно толкнуться двумя пальцами внутрь. Гермиона застонала, ощущая его манипуляции, и прошлась руками по его волосам, снова прижимаясь к его губам. Он на мгновение сдался, запуская язык в ее рот и продолжая двигать пальцами внутри нее, но затем отстранился и перевернул ее на живот. Драко убрал волосы с ее шеи и нежно прикусил кожу, прежде чем приподнять бёдра Гермионы и притянуть их к себе, полностью раскрывая ее для себя. Парень улыбнулся и пробормотал что-то в знак одобрения.       Гермиона повернула голову, посмотрев на него — на каждый восхитительный дюйм его тела — и, точно зная, что это сведет его с ума, соблазнительно прикусила нижнюю губу.       — Твою мать, — простонал Драко, крепче сжимая ее бедра и устраиваясь у ее входа.       — Когда-нибудь…       Он быстро вошел в нее, погрузившись по самое основание, и Гермиона вскрикнула от удивления.       — Ты что-то говорила? — спросил Драко, ухмыляясь ей в ухо.       — Я…       Он снова толкнулся, остановившись, когда во второй раз оказался полностью внутри.       — Прости, — хмыкнул он, проводя рукой по ее спине. — Кажется, я не расслышал.       Гермиона попыталась двинуться, но его руки не давали ей сдвинуться.       — Эй, эй, — предупредил Драко, впиваясь пальцами в ее бедра.       Расстроенная, она опустила голову.       — Просто. Трахни. Меня, — наконец выдавила она, выдыхая через каждое слово. — Сейчас.       То ли ее мольбы было достаточно, то ли его желание перешло все границы, но это не имело значения. Внезапно парень снова начал двигаться, врезавшись в нее так сильно и быстро, что она едва удержалась на ногах. Секс с Драко, особенно когда это было так, не был похож ни на что, что она испытывала раньше. Это было лучше, чем магия. Ощущая, как он двигался внутри нее, и когда его рука шлепала ее по заднице, Гермиона поняла, что теряет связь с настоящим.       Его толчки были мощными и всепоглощающими, и тело кричало от удовольствия с каждым новым движением. Его член ударял в такую точку, что она снова и снова вскрикивала и содрогалась. Гермиона уперлась руками в изголовье кровати, когда темп движений увеличился, умоляя его продолжать и предупреждая, что близко. Еще три толчка и один неожиданный, но восхитительно чудесный шлепок — и ее мир поплыл. Драко не переставал двигаться, когда ее тело начала сотрясать дрожь, и прежде чем последние отклики оргазма прошли по телу, она почувствовала, как он застонал и расслабился.       — Это было быстро, — ухмыльнулась Гермиона, когда они рухнули на кровать.       Драко закатил глаза.       — Женщина, чего еще ты хочешь от меня? — ответил он, до сих пор тяжело дыша.       — Навсегда остаться со мной в постели, — пробормотала она, положив голову ему на плечо.       — Думаю, это можно устроить, — сказал он ей.       Драко действительно хотел остаться здесь навсегда, прижимая ее к себе. Его не волновали ни дурацкие заголовки, ни невыносимые репортеры, которые, скорее всего, поджидали их где-то за дверью, ни даже то, что кто-то мог сказать о них — его волновала только она.       — Драко, — тихо сказала Гермиона, повернувшись и положив подбородок ему на грудь.       — М-м-м, — пробормотал он в ответ, чувствуя, что глаза закрываются от усталости, которая быстро овладевала всем телом, хотя он знал, что им нужно встать и начать готовиться к работе.       — Ты обещаешь, что не сбежишь? — робко спросила она.       Он вздохнул и открыл глаза, внимательно посмотрев на нее.       — Никогда, — сказал он.       И Драко Малфой, тот самый человек, который сбежал от всего после войны, действительно имел это в виду.

***

      Драко и Гермиона пошли на работу вместе позже этим утром, полные готовности встретить любую бурю, ожидавшую их за входной дверью Драко, но ничто не могло подготовить их к тому, с чем они столкнулись, когда прибыли в Министерство. На какую-то долю секунды Драко показалось, что на сегодня было назначено какое-то пресс-слушание, но когда первый человек заметил их, стало ясно, что небольшая толпа фотографов и репортеров ждала именно их и именно этого момента. Отовсюду начали раздаваться быстрые и громкие выкрики их имен, и прежде чем они успели убраться, вокруг послышались щелчки камер.       — Вот черт, — пробормотал Драко себе под нос, оттаскивая Гермиону подальше от шума.       Когда они благополучно скрылись за углом, парень виновато посмотрел на нее.       — Я знал, что они будут преследовать нас, но это… я правда не думал, что они придут к нам на работу.       Гермиона, которая большую часть ночи прокручивала в голове все возможные сценарии, ответила не сразу.       — Думаю, так нам и надо, — сказала она наконец, слабо улыбаясь.       Драко убрал локон с ее лица и вздохнул, жалея, что не может заколдовать всех, не угодив в Азкабан.       — Может, но…       — Вы что, с ума сошли?! — раздался голос с другой стороны коридора.       Драко и Гермиона синхронно повернули головы и увидели, как Гарри приказал группе охранников не пускать репортеров в Министерство, прежде чем подбежать к ним с чуть перекошенными очками.       — Почему вы явились сюда после этой чертовой статьи? Разве вы не получили мою сову? — в отчаянии спросил он.       Драко нахмурился.       — Должно быть, мы ее пропустили.       — Если честно, это смешно, — сказала Гермиона, задирая нос кверху. — Мы просто встречаемся. Это же не конец света или что-то в этом роде.       — Гермиона, ты должна знать, как сильно пресса любит высасывать историю из пальца, особенно сейчас, когда все относительно спокойно, — быстро сказал Гарри, ведя их дальше по коридору. — Почему вы не сказали мне, что вас поймали? — спросил он, останавливаясь, чтобы убедиться, что они одни. — Я мог бы… не знаю… попытаться помешать публикации статьи.       — Никто не имеет такой власти над «Пророком», Гарри, — сказала ему Гермиона. — И мы не сказали, потому что вчера нужно было сосредоточиться на более важных делах.       — Ну, все это, — сказал он, указывая на безумие в атриуме, — меньшее из наших проблем. Люди начнут копать, чтобы выяснить, как вы двое оказались вместе, и мы не можем позволить, чтобы новости о Рудольфусе просочились до того, как мы его найдем.       — Значит, тебе нужно, чтобы мы устроили шоу? — спросил Драко, сразу поняв, что он имел в виду.       Гермиона перевела взгляд с одного мужчины на другого.       — Ни за что, — сказала она, расширив глаза от недоверия. — Я не буду это делать.       — Нам всего лишь нужно отвлечь их, — просто сказал Драко. — Если мы позволим им сделать фотографии, которые им так нужны, то в конце концов они заскучают и оставят нас в покое.       — Вам придется скормить им правдоподобную предысторию, которая не приведет их к Рудольфусу, — добавил Гарри.       Гермиона была в ярости, и ее руки сердито дрожали. Одно дело, когда все узнают о ней и Драко, и совсем другое — когда им надо утихомиривать прессу, впуская в свою жизнь этих паразитов.       — Гарри, прости. Я не…       — К сожалению, у вас нет выбора, — печально сказал Гарри, зная, как трудно им придется. — Кингсли не очень понравилось оставаться в неведении относительно ваших отношений. Это его приказ, а не мой.       На мгновение все втроём затихли, и только крики репортеров, забаррикадировавшихся у входа, все еще отражались от стен.       — Какого хера! — закричала Гермиона, и ее внезапная вспышка испугала обоих мужчин и нескольких несчастных ведьм, проходивших мимо. — Что, твою мать, такого интересного в моей проклятой личной жизни?! Что дальше, мне придется публично перечислить всех моих бывших? Мерлиновы яйца, я, черт, не могу нормально вздохнуть.       Гарри разинул рот, и его глаза расширились от недоверия. Гермиона редко ругалась, по крайней мере в его присутствии, но она только что произнесла целую серию ругательств, которыми гордилась бы даже Джинни. Он посмотрел на Драко в поисках помощи, но вместо этого увидел, что он отчаянно пытался не рассмеяться.       — Если ты не сотрешь эту идиотскую ухмылку со своего лица в ближайшие три секунды… — предупредила Гермиона, бросив на Драко убийственный взгляд.       Он сжал губы, пытаясь проглотить смешок, который угрожал вырваться изо рта, и вскинул руки вверх.       — Грейнджер, люди смотрят, — выдавил он через несколько секунд.       Правильно, смотрели. Гадство.       — Я знаю, что ты не хочешь этого делать, но это надо сделать, — начал Гарри. — Как только пресса отстанет, вы сможете опять…       — Трахаться друг с другом до бесчувствия? — предложил Драко, не в силах проигнорировать такое идеальное время.       Гарри чуть не поперхнулся.       — Черт возьми, — сказал он, обхватив голову руками. — Да что с вами такое?       Гермиона открыла рот, чтобы ответить, но Гарри остановил ее, подняв руку.       — Может, хотя бы перенесем ругань в мой кабинет? Я предпочитаю, чтобы на меня кричали в приватной обстановке.       — Не сомневаюсь, — пробормотал Драко, заработав почти гермионовский взгляд от Гарри.       Все трое быстро подошли к лифтам, молча поднялись на второй этаж, где вышли и быстро направились в кабинет Гарри.       К тому времени, как Гермиона упала в одно из кресел перед столом Гарри, первоначальное неверие от того, что министр приказал сделать Драко и ей, начало проходить. Конечно, имело смысл скоординированно отвлекать внимание прессы от специфики их задания — жизнь мальчика, безусловно, зависела от того, насколько хорошо они играли свои роли, — но ее все равно раздражало, что это было необходимо.       — Что-нибудь еще хотите сказать, прежде чем мы продолжим этот абсурдный разговор, — спросил Гарри, приподняв брови.       — Ага, — сказал Драко с дьявольской ухмылкой на лице. — Это чушь собачья.       Впервые с тех пор, как вышла из квартиры Драко сегодня утром, Гермиона рассмеялась. Она знала, что он сказал это для нее, и на мгновение забыла, что должна сердиться. Несмотря на то, что девушка понимала, что будет возмущаться каждой минутой того, что им придется делать дальше, она была благодарна, что ей не придется проходить через это в одиночку.       — Почему нам просто не опубликовать заявление, в котором говорится, что мы начали встречаться несколько месяцев назад? — спросила Гермиона, снова поворачиваясь к Гарри.       Гарри вздохнул.       — Ты не хуже меня знаешь, что простого заявления будет недостаточно. Они захотят увидеть вас вместе. Очень много раз, — сказал он ей. — Если вы не дадите им то, что они хотят, они будут копать, а это может привести только к одному.       Почему он всегда должен быть прав? Подумала Гермиона.       — Что от нас требуется? — спросила она, смирившись с тем, что им просто придется делать то, что им скажут.       — Для начала вам нужно будет присутствовать на банкете в пятницу, — заявил Гарри, готовясь к новой волне протестов. — Драко, я знаю, что твои родители…       — Ни за что, Поттер, — громко сказал Драко, уже качая головой в знак несогласия. — Я буду приглашать ее на столько свиданий и давать столько интервью, сколько нужно, но я не будут посещать банкеты, устраиваемые моими проклятыми родителями.       На лице Гарри появилось извиняющееся выражение.       — Пожалуйста, скажи, что это не очередной приказ Кингсли, — сказал Драко, и его глаза расширились от ужаса, когда он увидел лицо Гарри. — Неужели этому несчастью нет конца? — он застонал, падая в кресло рядом с Гермионой.       — Что ты хочешь, чтобы мы сделали на этом банкете? — спросила Гермиона, положив руку на бедро Драко.       — Кажется, Кингсли сказал «общаться и вести себя прилично», — объяснил Гарри. — Мы с Джинни тоже будем там, так что, по крайней мере, вы будете не одни.       — И это все? — подозрительно спросила Гермиона. Она нисколько не была уверена, что все будет так просто.       — Вы также должны будете официально объявить прессе, что ты ухаживаешь за ней, — быстро сказал Гарри, нервно переводя взгляд с одного собеседника на другого.       Драко и Гермиона на мгновение замолчали, а потом разразились протестами.       — … ни за что…       — …как, черт возьми, мы…       — …разве не чертов восемнадцатый век…       — …гребаный абсурд…       — … к черту это чёртово дерьмо…       — Вы закончили? — спросил Гарри, когда они наконец остановились, чтобы перевести дух.       — Даже близко нет, — сердито ответил Драко, покраснев. — Она не собственность, которую я надеюсь приобрести. Она моя девушка. Я не буду стоять перед кучкой идиотских репортеров и притворяться, что играю в какую-то устаревшую чистокровную игру.       Драко не мог поверить, что ведет этот разговор. Когда он сказал матери, что отказывается взять на себя управление поместьем Малфоев, он также ясно дал понять, что не желает иметь ничего общего с ритуалами, которые сопровождают нахождение в священных двадцати восьми, включая архаичную практику ухаживания за женщиной для вступления в брак. Он не собирался делать вид, что передумал, даже если все это было притворством, и уж точно не собирался говорить о Гермионе так, будто она была каким-то призом, который он выиграл.       — Драко, все в порядке. Если нам придется…       — Нет, — перебил его Драко. — Ни в коем случае. Мы объявим, что мы в отношениях, но это все, на что я готов пойти.       Гермиона, увидев страдальческое выражение лица Драко, быстро решила, что спорить с ним бесполезно. Было очевидно, что эта просьба задела его за живое, и поэтому последнее, что она хотела сделать, это усугубить ситуацию, настаивая на том, что ее это не беспокоит.       Мерлин, как я могу не беспокоиться об этом? Подумала она, взглянув на Драко.       — Ладно, — сказал Гарри, надеясь, что крики наконец прекратились. — Я так и сказал Кингсли. Говорите все, что хотите, лишь бы было ясно, что вы серьезно относитесь друг к другу.       — Ладно, — одновременно ответили Драко и Гермиона.       После еще нескольких указаний Гарри, главным образом касающихся того, что они ни при каких обстоятельствах не должны быть застигнуты в компрометирующей позе во время банкета, они покинули его кабинет и медленно пошли по коридору к кабинету Гермионы.       — Ну, теперь все так плохо, как ты себе представлял? — спросила Гермиона, закрыв за собой дверь.       Драко глубоко вздохнул.       — Хуже, — признался он, потирая рукой макушку. — Я надеялся держать тебя подальше от моих родителей, но теперь…       — Они меня не пугают, Драко, — тихо сказала она. — Я вполне способна вести себя радушно, даже если они не будут.       — Они должны напугать тебя, — пробормотал он, падая в кресло за ее столом. — Это безумие, — добавил он, медленно проводя руками по лицу.       — Мир сошел с ума, — согласилась Гермиона, подходя к нему сзади и потирая его плечи. — Но это не значит, что мы должны позволять этому беспокоить нас.       Драко поднял голову и застонал, когда ее руки коснулись его напряженных мышц. Она была права, но он с трудом сдерживался, чтобы не думать о том, что им придется заявиться в Малфой-Мэнор, притворяясь, что все в порядке.       — Кстати, у тебя грязный рот, — сказал он через несколько минут, когда, наконец успокоился под прикосновениями Гермионы.       Гермиона рассмеялась.       — Не притворяйся, что это тебя не заводит.       — Оу, да, — признался он, — но напомни мне, чтобы я никогда не выводил тебя из себя.       Когда сердцебиение наконец вернулось к норме, они переключили свое внимание на другие, более важные задачи. Остаток дня Драко провел в кабинете Гермионы, помогая ей определить знаки по записям воспоминаний мальчика. Большинство из них были краткими и рассеянными, но по заметкам, которые они смогли разобрать, они пришли к выводу, что мальчик был откуда-то из маггловского Лондона. К сожалению, если на страницах записанных воспоминаний и относилось что-то к Рудольфусу, то они этого не нашли.       — Как ты думаешь, возможно ли, что заклинание лишь частично восстановило память мальчика? — спросила Гермиона после нескольких часов относительно тихой и обескураживающей работы.       — Да, полагаю, — согласился Драко, — но это означало бы, что либо некоторые из его воспоминаний никогда не восстановить, либо заклинание было неполным. Ничто из этого не особо поможет в поимке Рудольфуса в ближайшее время, так что, надеюсь, потребуется всего пара дней, чтобы мальчик полностью восстановился.       — А если нет? — спросила она, нервно сжимая руки на коленях.       — Тогда мы продолжим копать, — спокойно ответил Драко, пытаясь успокоить ее.       Ближе к концу дня к ним зашёл Гарри, чтобы сообщить, что целителям удалось привести мальчика в сознание, но он плохо себя чувствовал, и к нему не пускали. Согласно письму из больницы, целители распорядились, чтобы мальчику дали отдохнуть день или два, прежде чем кто-нибудь начнет его допрашивать.       — Кингсли хочет, чтобы вы ушли сегодня с помощью портключа, — объявил Гарри, прежде чем оставить их одних, бросив Драко пустую консервную банку. — Он отправит вас в твою квартиру в шесть, — добавил он. — Оттуда вы можете аппарировать куда угодно, но я рекомендую вам держаться подальше от общественных мест до пятницы.       — Понял, — пробормотал Драко, кладя портключ на стол Гермионы.       Было без восьми шесть, поэтому у них ещё оставалось время быстро закончить несколько заметок. За несколько минут до отправки Гермиона уткнулась головой в грудь Драко.       — Мы всегда можем просто сбежать, — предложила она.       — Сможем ли? — спросил Драко, зная, что она никогда не сможет.       — Да, — прошептала Гермиона, глядя, как он поднимает маленькую банку. — Мы могли бы отправиться туда, где никто нас не знает.       — Я бы пошел с тобой куда угодно, — ответил Драко, протягивая банку Гермионе. — Куда угодно, — добавил он, когда они исчезли из ее кабинета. Подальше от репортеров, ожидающих их у входа в Министерство. Подальше от ответственности из-за своих должностей в Министерстве.       — Прямо сейчас, — сказала Гермиона, когда они довольно не грациозно приземлились посреди его квартиры, — я думаю, что соглашусь на то, чтобы ты отвел меня обратно в свою постель.