Наследие

      Гермиона нервно ждала, ее руки дрожали, пока она репетировала то, что собиралась сказать Драко, когда он вернется из Министерства.       Драко, я беременна. Ты станешь отцом.       Раз за разом она повторяла эти слова, отчаянно надеясь, что если проговорит их очень много раз, пока одна, то ей будет не так страшно сказать их Драко, когда он вернется к ней домой.       Я беременна.       Я. Беременна.       Ты станешь отцом.       Каждый раз, когда она произносила их, говорить становилось немного легче, немного менее пугающе, и впервые за несколько недель она расслабилась. Гермиона так долго тонула в своем беспокойстве, что почти забыла, что действительно важно, и чувство спокойствия охватило ее с ног до головы, когда она села на диване, ожидая его возвращения.       Черт, я люблю его.       И вдруг мысль о том, чтобы сказать ему, сказать ему это вслух, больше не пугала. Она хотела сказать эти слова— эти проклятые три слова— даже если это означало риск отказа. Казалось, честность все-таки победила, и поэтому Гермиона ждала, наконец-то готовая рассказать ему все.       Гермиона не волновалась, когда через полчаса Драко еще не вернулся. Было простое объяснение его опозданию. Наверное, он увлекся обсуждениями с Дином. Или, может, его поймал Гарри, чтобы поговорить о квиддиче. Да, так и было.       Когда он не вернулся через час, Гермиона попыталась убедить себя, что дела на работе заняли у него больше времени, чем он предполагал. Что, возможно, он нашел что-то важное в одном из воспоминаний мальчика. Он точно вернется в квартиру в любую минуту и извинится за то, что так долго. Иначе почему он не послал ей сову?       Но проходило все больше времени, и Гермионе становилось все труднее игнорировать ощущение, что что-то не так. Не сдержать своего слова, даже если что-то случилось, было не похоже на Драко, и девушка не могла придумать ни одной веской причины, по которой он не смог бы связаться с ней.       Вскоре беспокойство и страх заползли в каждый уголок ее сознания. Гермиона тревожно прикусила нижнюю губу, когда внутреннее чувство, что было что-то не так, захлестнуло ту часть ее мозга, которая все еще пыталась объяснить его задержку. Это просто не имело смысла; он сказал ей, что скоро вернется.       Гермиона ждала, не отрывая глаз от двери, еще два часа, прежде чем решила, что достаточно, и поспешно аппарировала в Министерство, готовая взорваться.       Сначала Гермиона нашла Дина, который был совершенно сбит с толку, почему Драко еще не с ней, и вылетела из его кабинета, прежде чем он успел спросить, что происходит. Почти бегом преодолевая коридор, она нашла Гарри, который сказал, что не пересекался с Драко с утра. И тогда Гермиона начала заметно паниковать.       Он должен был быть здесь.       Почему его здесь нет? Куда он пошел?       Страх закрался под кожу слишком быстро.       Неужели он узнал о ребенке и сбежал?       Он сказал, что должен вернуться в Министерство,— попыталась объяснить Гермиона, расхаживая перед столом Гарри. —Он ушел из моей квартиры и пришел сюда!       —Гермиона, о чем ты говоришь? —сказал Гарри, откладывая работу и подходя к ней. —Я отправил Драко домой сегодня утром, чтобы он мог провести день с тобой.       Она чувствовала, что ее сейчас вырвет.       —Гарри, он ушел из моей квартиры больше трех часов назад! —сказала девушка, тяжело дыша. —Он сказал, что направляется сюда. Он сказал, что скоро вернется. И все, его нет.       Глаза Гарри сузились.       Черт.       Это определенно не было похоже на Драко.       —С ним что-то случилось,— настаивала Гермиона, широко раскрыв глаза. —Он бы не ушел, не предупредив меня. Он бы этого не сделал… Я знаю, что он не мог… не сделал… —Гермиона сделала паузу, пытаясь отдышаться. —Гарри, зачем он это сделал?       Она была в бешенстве, ее сердце билось о ребра так быстро, что, казалось, оно вот-вот выскочит из груди, и Гермиона понимала, что скоро начнет задыхаться.       —Ты проверяла его квартиру перед тем, как прийти сюда? —спросил Гарри. Аврорские тренировки давали о себе знать, несмотря на его собственное замешательство и беспокойство.       —Нет, он сказал мне, что идет сюда, поэтому я не… Я должна была проверить там,— ответила Гермиона, отчаянно глядя на Гарри.       —Может, он отвлекся,— предположил Гарри, хватаясь за все, что могло бы ее успокоить. Но даже произнося эти слова, он не верил им. Драко ни за что не оставил бы Гермиону одну на такой большой промежуток времени, если бы хотел вернуться. А это точно не имело смысла после разговора, который произошел между ними ранее в этот день.       —Я беспокоюсь о ней,— сказал Драко, плюхнувшись в кресло напротив Гарри. —Она что-то от меня скрывает.       —Она сама не своя последние две недели,— согласился Гарри, глубоко дыша. —Я тоже беспокоюсь.       —Я не должен был позволять ей отговаривать меня от отправки ее к целителю,— тихо сказал Драко.       —Ты не мог заставить ее идти,— ответил Гарри, барабаня пальцами по столу. —Она пришла бы в ярость, если бы ты не послушал.       —Возможно,— ответил Драко. —Но мне не следовало так легко сдаваться.       —Ты не сдался,— сказал ему Гарри, слегка откидываясь на спинку стула. —Ты заставил ее взять отгул. Ни у кого никогда не получалось этого сделать.       —Я просто не знаю, что делать,— признался Драко, и его глаза наполнились болью. —Она отдалилась. Она не хочет со мной разговаривать,— он замолчал, проводя пальцами по волосам. —Иногда я ловлю ее на том, что она просто смотрит в пространство— как будто она настолько поглощена своими мыслями, что просто не может находиться в реальности.       Гарри вздохнул.       —Гермиона— самый логичный человек из всех, кого я знаю, но иногда мне кажется, что ее упрямство не дает ей пошевелиться, когда ей нужна помощь,— попытался объяснить Поттер. —Она думает, что может решить все сама,— продолжил он, делая паузу, чтобы поправить очки. —Посмотри, что случилось с Роном. Она скрывала его поведение от всех. Она даже не сказала мне, что происходит, пока все не закончилось.       —Думаешь, все так плохо? —нервно спросил Драко таким тихим голосом, что Гарри едва расслышал слова, слетевшие с его губ.       —Я думаю, что если она что-то скрывает, то делает это потому, что думает, что сможет все исправить сама,— быстро ответил Гарри, понимая, что упоминание Рона, вероятно, было не самым лучшим решением. —Это ее способ защитить людей, которых она любит.       Что-то промелькнуло в глазах Драко, когда Гарри закончил фразу.       —И если ты еще не заметил,— начал Гарри, и уголок его рта дернулся в ухмылке,— она определенно чертовски любит тебя.       Драко резко вдохнул.       —Ты действительно думаешь, что она меня любит? —спросил он, встретившись взглядом с Поттером.       —Да,— подтвердил Гарри. Он не сомневался в этом ни секунды. И, честно говоря, его тошнило от того, что и Драко, и Гермиона притворялись.       —Я люблю ее, Гарри. Я не могу потерять ее,— внезапно признался Драко, уронив голову на руки. —Я не могу все испортить.       —Иди домой и поговори с ней,— тихо сказал Гарри. —Дин может изучить последние воспоминания самостоятельно.       —Гарри, я не могу просто уйти посреди этого процесса,— запротестовал Драко, поднимая голову. —У нас и так не хватает людей.       —Иди,— скомандовал Гарри, с улыбкой отмахиваясь от друга. —Иди и скажи ей, что любишь.       Нет, Драко после этого никак не мог уйти.       Гермиона, казалось, почувствовала беспокойство Гарри, и ей пришлось протянуть руку, чтобы опереться на его стол, когда она начала задыхаться. Закрыв глаза, девушка попыталась сделать глубокий вдох, но когда образ улыбки, которой Драко одарил ее перед уходом, вспыхнул в ее глазах, она чуть не рухнула на пол.       И она бы рухнула, если бы Гарри не предвидел такой реакции и не бросился к ней. Обняв Гермиону за плечи, он подвел ее к своему креслу и мягко опустил в него.       —Дыши, Гермиона,— ласково сказал он, опускаясь перед ней на колени. —Просто дыши.       Гарри глубоко вздохнул, жестом приглашая ее последовать его примеру, прежде чем медленно выдохнуть. Он повторил это движение, двигая рукой вверх и вниз в такт дыханию, и обеспокоенно уставился на нее.       —Дыши,— повторил он.       Понимающе кивнув, Гермиона начала подражать движениям его груди и медленно начала восстанавливать контроль над дыханием.       —Мне нужно найти Драко,— выдавила она через несколько минут.       —Я знаю, и мы найдем его,— сказал Гарри, поднимаясь с пола. —Мы с Дином проверим его квартиру.       —Я иду с вами,— сказала Гермиона, вцепившись в край его кресла так крепко, что ногти начали рвать обивку.       — Гермиона, я не думаю, что это хорошая идея,— быстро ответил он, уныло глядя на нее.       —Почему? —едва не закричала она. —Потому что ты боишься, что найдешь его тело?       —Нет, это не…       —Я иду с вами,— повторила Гермиона дрожащим голосом, глядя на своего друга. —Ты не можешь заставить меня остаться здесь, пока вы с Дином будете его искать.       Я мог бы, подумал Гарри, глубоко вздохнув и на мгновение закрыв глаза.       Но не буду, признал он, когда снова открыл глаза и увидел слезы, струящиеся по ее лицу.       Не говоря ни слова, он схватил кусок пергамента и быстро нацарапал записку для Дина. Гарри смотрел, как бумажка вылетела из его кабинета и пролетела по коридору, прежде чем снова переключить внимание на Гермиону.       —Хорошо,— согласился он. —Расскажи мне, что именно произошло?       Обрадованная тем, что он не стал сопротивляться, Гермиона быстро рассказала другу подробности этого утра, оставив в стороне тот факт, что она была у доктора, вместо этого сказав Гарри ту же ложь, что и Драко — что она просто вышла подышать свежим воздухом и застала его дома, когда вернулась. Когда Гермиона рассказала о словах Драко, что ему нужно вернуться в офис, чтобы поговорить с Дином, Гарри с трудом скрыл удивление.       Зачем ему лгать о возвращении в Министерство? подумал он.       Несколько секунд спустя в кабинет Гарри вбежал Дин. Его темно-карие глаза сузились, когда он заметил выражение лица Гермионы.       —Что?..       —Драко пропал,— перебил Гарри, не сводя глаз с Гермионы, которая снова принялась нервно жевать губу. —Прежде чем предупредить Кингсли, я хочу убедиться, что мы проверили все места, где он может быть. Я знаю, что ты пытаешься завершить работу с воспоминаниями мальчика, но, боюсь, это неотложное дело.       Дин обеспокоенно перевел взгляд на Гермиону.       —Конечно,— сказал он, оглядываясь на Гарри. —Что я должен сделать?       Гермиона сидела тихо, пока Гарри излагал предположения, изо всех сил стараясь сдержать слезы, которые снова угрожали украсить щеки.       —Гермиона аппарирует с нами в квартиру Драко, но она будет ждать в коридоре, пока мы не убедимся, что все чисто,— закончил Гарри, встретившись взглядом с Гермионой, когда сделал особый акцент на второй половине предложения. Часть его была в ужасе от того, что они, возможно, могут найти, и он не собирался пускать ее в квартиру, прежде чем сам все не выяснит. Он не позволит ей оказаться в потенциально опасной ситуации. Драко никогда не простит ему (и себе тоже), если он подвергнет ее опасности.       Трио быстро покинуло кабинет Гарри. Никто не отвечал ни на одно из многочисленных приветствий, пока они мчались по переполненному коридору Министерства. Гермиона шла чуть позади мужчин, стараясь спрятать лицо от посторонних глаз. Она слышала, как Гарри и Дин что-то бормочут друг другу под нос, но была настолько погружена в свои мысли, что их слова едва ли воспринимались слухом. Все, о чем она могла думать, было выражение лица Гарри, когда она рассказала, что Драко решил возвратиться в Министерство. Либо Гарри знал что-то, чего не знала она, либо он разгадал, куда на самом деле ушел Драко, и ему это не понравилось. Ни одно из этих предположений не помогло успокоить нервы, но Гермиона была слишком расстроена, чтобы думать об этом дальше. Даже когда они достигли точки аппарации Министерства, Гермиона все еще пыталась сдержать слезы, пока ее мысли занимала единственная пара чисто серебряных глаз.       Ей просто нужно было найти мужчину, которого она любила.       Когда они оказались в коридоре перед квартирой Драко, Гарри повернулся к Гермионе.       —Жди здесь,— строго приказал он. —Не открывай эту дверь, пока кто-нибудь из нас не даст добро. Ясно?       Несмотря на желание сказать «нет», Гермиона быстро кивнула, и ее желудок скрутило от нервов.       Дин положил руку ей на плечо, с беспокойством изучая.       —Если тебе покажется, что что-то не так,— прошептал он, переводя взгляд на Гарри,— если тебе покажется, что мы задерживаемся, тебе нужно аппарировать в кабинет Гарри и предупредить Кингсли.       Гермиона снова хотела возразить, но серьезность в голосе Дина заставила ее задрожать, и поэтому, как и в ответ на инструкции Гарри, она просто понимающе кивнула.       Удовлетворенный тем, что она услышала их, хотя он знал, что она может не послушать, когда придет время,— Гарри поднял палочку и бесшумно отпер входную дверь. Он жестом пригласил Дина следовать за ним, и они вошли в квартиру с палочками наготове, надеясь, что им не придется их задействовать, и молясь не наткнуться на что-нибудь похуже. Было тихо, и Дин быстро произнес заклинание, чтобы убедиться, что они одни, прежде чем закрыть за собой дверь. Когда стало ясно, что в квартире больше никого нет, мужчины кивнули друг другу и разошлись по разным концам помещения: Дин обследовал кухню и гостиную, а Гарри— спальню.       Пока Гарри шел по коридору, казалось, что ничего необычного не произошло, но когда он вошел в спальню, то задумчиво уронил палочку. Ящики в шкафу были выдвинуты и опустошены, а шкаф был очищен от всех вещей.       Похоже, Драко собирался в спешке.       Гарри стоял в полном недоумении, не в силах объяснить, почему Драко вот так ушел, когда начал замечать, как странно на самом деле выглядела комната. Ящики и шкаф были пустыми, это правда, но это было единственным, что выделялось в чрезвычайно опрятной комнате. Даже кровать была идеально застелена. Разве он не стал бы бросать вещи на кровать, чтобы их собрать? Разве не должно было быть в беспорядке все? Комната выглядела слишком безупречно, как будто кто-то тщательно вымыл ее, прежде чем убрать вещи Драко.       —Гарри, тебе захочется это увидеть,— крикнул Дин откуда-то из-за двери спальни.       Гарри покачал головой и попятился из комнаты. Что-то здесь определенно не так, подумал он.       Он нашел Дина на кухне, где тот был занят изучением куска пергамента, прикрепленного к верху маленького бархатной коробочки. Дин отцепил записку и со вздохом протянул ее Гарри.       —Черт,— сказал Гарри, прочитав его. —Это его почерк?       —Я не уверен, но определенно похоже,— ответил Дин, прежде чем крепко сжать челюсти.       —Черт возьми,— пробормотал Гарри, нервно проводя свободной рукой по волосам. —Я должен показать ей это,— добавил он, положив записку и коробку обратно на стол и опустив голову. —Черт,— повторил он.       Это было совсем не то, что он ожидал увидеть.       —Что в ней? —спросил Гарри через мгновение, медленно поднимая голову и смотря на Дина.       —Я думаю, что это украшение, но я его не вытаскивал,— ответил Дин, чье шокированное выражение на лице отражало замешательство Гарри. —Я еще не проверил, безопасно ли его брать.       Гарри положил руки на лицо и медленно опустил их к шее.       —Давай оставим его внутри, пока не найдем ликвидатора проклятий,— решил Поттер, несмотря на зуд, который он чувствовал в пальцах в желании разорвать бархат и заглянуть внутрь. —Сейчас меня больше беспокоит записка.       —Ты действительно думаешь, что он может уйти, никому не сказав? —спросил Дин, скрестив руки на груди.       Гарри вздохнул.       —Нет, но все его вещи исчезли из спальни. И если это действительно его почерк… —Гарри замолчал, не в силах закончить предложение. Он чувствовал себя виноватым даже при мысли о том, что Драко способен уйти, никому не сказав. Несмотря на легкость, с которой он исчез после войны, Гарри не мог поверить, что он снова выкинет такой трюк, особенно теперь, когда он был с Гермионой; особенно после их разговора ранее днем.       —Его могли принудить,— быстро предположил Дин. —Его положение в Министерстве не является секретом, и из-за показаний его отца многие Пожиратели оказались в Азкабане. Он мог стать мишенью.       —Рудольфус,— прошептал Гарри, внезапно разозлившись на себя за то, что не заметил этого раньше.       Глаза Дина расширились.       —Думаешь, это может быть он?       —Не знаю, но мне кажется, что в спальне что-то не так,— ответил Гарри, внезапно побледнев. —Как быстро ты сможешь достать мне копию его почерка?       —У меня в кабинете есть кое-какие его записи. Я вернусь через десять минут,— ответил Дин.       —Делай,— приказал Гарри. —И проверь мой кабинет, чтобы убедиться, что Драко ничего не прислал мне за это время.       Дин кивнул, прежде чем быстро аппарировать. Последовавший за этим треск эхом разнесся по пустой квартире. Гарри немного постоял, не совсем уверенный, что готов к тому, что ему предстоит сделать дальше, прежде чем взять записку и повернуться к закрытой входной двери.       Гермиона нервно расхаживала по коридору, когда Гарри открыл дверь. Ему не нужно было говорить, чтобы она поняла, что что-то не так— мрачное выражение его лица говорило достаточно.       —Что случилось? —спросила Гермиона, переводя взгляд на записку в руке Гарри. —Где он? —спросила она дрожащим голосом.       —Мы нашли это,— грустно сказал Гарри, протягивая ей записку, которую нашел Дин.       Руки Гермионы дрожали, когда она медленно разворачивала кусок пергамента.       Гермиона, прости. Я не могу.       У нее сперло дыхание, как будто ее только что ударили в грудь, и она уронила пергамент на пол, не в силах сдержать новый поток слез.       —Нет… Это не может быть… Он просто так не ушел бы,— всхлипнула она.       —Гермиона,— сказал Гарри поразительно спокойным голосом, наклонившись, чтобы поднять записку,— это похоже на почерк Драко? —он замолчал, жестом приглашая ее снова взглянуть на записку. —Это важно,— сказал он, указывая на слова,— мне нужно, чтобы ты сосредоточилась.       Пораженная его вопросом, Гермиона вытерла слезы и снова посмотрела на записку, изучая буквы более внимательно, чем в первый раз. Да, это выглядело как почерк Драко, но…       —Нет,— сказала Гермиона наконец, в замешательстве оглядываясь на Гарри. —Нет, похож, но… ты же не думаешь?..       —Ты уверена? —в отчаянии спросил Гарри, чье сердце бешено колотилось в груди.       —Д-да, я уверена. Буква «Г» отличается. Драко не ставит черточку таким образом,— ответила Гермиона, когда все ее тело начало дрожать от страха. —Гарри, что?..       Но Гарри уже вызывал своего Патронуса.       —Кингсли, у нас проблема. Смауга [1] похитили.       —Смауга? Ты говоришь о Драко? —спросила Гермиона. В ее голосе звучала паника, пока она смотрела, как серебряный олень Гарри исчезает в коридоре.       —Гермиона, послушай меня,— сказал он, схватив ее за плечи и пристально глядя в глаза. —Мне нужно, чтобы ты аппарировала ко мне домой и осталась с Джинни. Там тебя защитят охранные чары. Ни при каких обстоятельствах не возвращайся в свою квартиру.       Гермиона не могла говорить, она едва могла двигаться. О боже, Драко.       —Гермиона, ты меня слышишь? —спросил Гарри, когда она не ответила, слегка встряхнув ее, чтобы привлечь внимание.       Настойчивость в голосе Гарри вывела ее из транса, и Гермиона медленно кивнула, чувствуя, что все ее тело онемело.       —Я приду, как только смогу,— пообещал он. —Иди!

***

      Следующие несколько часов прошли как в тумане. Джинни сидела рядом с Гермионой, крепко держа ее за руки, и отчаянно ждала новостей. Молли и Артур прибыли вскоре после Гермионы и, действуя по приказу Гарри, отправили Джеймса и Альбуса через камин обратно в Нору, чтобы Джинни не отвлекалась и успокаивала Гермиону (и, как шепнул Артур на ухо Джинни перед уходом, чтобы Гермиона не сбежала и не сделала ничего опрометчивого). Без мальчиков в доме было жутко тихо, но Гермиона не могла заставить себя заговорить. Она едва могла заставить себя думать о чем-то, кроме Драко.       Я ничего ему не сказала. Что, если уже я никогда не расскажу ему?       Через пару часов после того, как Гарри отослал ее к Джинни, в дверях появился Дин и тихо заговорил с рыжей. Гермиона, сидевшая на диване и смотревшая на задний двор, напряглась, чтобы расслышать их разговор, но уловила лишь обрывки.       — …не его почерк…       —…оставил ожерелье— его проверяют на наличие проклятий…       —…следы темной магии…       — …не позволяй ей уйти…       Дин быстро ушел, а Джинни вернулась, беря подругу за руку. Она кратко передала их разговор и пообещала, что авроры сделают все возможное, чтобы найти Драко. Она сказала, что Кингсли созвал всех оставшихся членов Ордена и отменил все свои другие министерские обязанности, чтобы помочь. Слезы катились по лицу Гермионы, пока Джинни говорила. Дела обстояли действительно плохо, если было вызвано так много людей.       О боже, я могу никогда не рассказать ему, подумала она, прежде чем снова расплакаться, едва осознавая, что Джинни обнимает ее.       В какой-то момент Джинни подвинула Гермиону к кухонному столу, настаивая, чтобы она что-нибудь съела.       —Я не голодна,— пробормотала Гермиона; ее глаза покраснели от слез.       —По крайней мере, позволь мне приготовить тебе чай,— ответила Джинни, борясь с собственным отчаянием и пытаясь утешить подругу.       Гермиона согласилась, потому что у нее не было сил спорить, и когда Джинни поставила перед ней чашку теплого чая, она притворилась, что наслаждается им. Вскоре после этого девушка извинилась и ушла в ванную, где рухнула на пол от боли. Ощущение было такое, будто кто-то ударил ее ногой в грудь и вырывал сердце кусочек за кусочком— боль простиралась до самых кончиков пальцев. Гермиона позволила себе поддаться панике на несколько минут, наложив заглушающее заклинание, чтобы Джинни не услышала ее мучительных всхлипов, прежде чем подтянулась к раковине и плеснула холодной водой в лицо.       Когда-то она думала, что позволить Гарри встретиться с Волдемортом в Запретном лесу будет самым разбивающим сердце моментом в ее жизни. Но теперь она знала. Теперь ничто не могло сравниться с болью, которую она испытала, потеряв любимого мужчину. До того, как смогла рассказать ему о своих чувствах; до того, как смогла сказать, что беременна его ребенком.       Как она могла не сказать ему?       Через несколько часов после захода солнца вернулся Гарри. На его лице была сложная путаница эмоций. Казалось, день прошел не очень хорошо, и Гермиона начала дрожать от страха, когда он подошел к кухонному столу. Гарри тяжело опустился на стул рядом с ней, положив палочку на перед собой, и глубоко вздохнул, прежде чем повернуться к ней лицом.       —Гарри,— выдавила она; ее руки дрожали, а голос все еще был хриплым от слез. —Драко… он… что с ним случилось?       —Кто-то очень постарался, чтобы все выглядело так, будто Драко исчез добровольно,— тихо начал Гарри. —Заклинание обнаружения Кингсли показало, что кто-то использовал темную магию в квартире Драко, и хотя мы не смогли точно определить, какое именно проклятие было использовано, мы думаем, что оно успешно застало Драко врасплох,— аврор замолчал, положив ладонь поверх дрожащих пальцев Гермионы.       Я не сказала ему, а теперь он ушел, подумала она, и ее глаза снова защипало от подступивших слез.       —Мы также нашли кровь на стене рядом с его спальней,— продолжил Гарри с грустью в голосе. —Немного, ее легко было пропустить во время поспешного осмотра, но мы подтвердили, что она принадлежит Драко. Сама стена, похоже, была магически восстановлена, поэтому мы думаем, что именно там на него напали.       Гермиона ахнула, слезы покатились по ее и без того заплаканным щекам, и Джинни крепче сжала руку подруги, медленно потирая ее большим пальцем.       Гарри вытащил что-то из кармана и положил на стол маленькую бархатную коробочку.       —Мы думали, что это может быть ловушкой для тебя, но это не портключ, и оно не проклято,— сказал он ей, постукивая пальцами по крышке.       Гарри наклонил ее, и Гермиона увидела, как на его ладонь упало бриллиантовое ожерелье, украшенное одним большим изумрудом. Драгоценные камни сверкали в тусклом свете кухни, когда он придвинул его ближе к ней.       —На обороте выгравирована печать Малфоев,— объяснил он. —Я проверил записи в Гринготтсе, и Драко забрал это из своего хранилища на прошлой неделе,— Гарри сделал паузу, глубоко вздохнул и продолжил— Я думаю, он хотел подарить его тебе,— закончил он, жестом предлагая ей взять его, что она, наконец, сделала после короткого колебания.       Ожерелье, вероятно, стоившее больше, чем дом ее родителей, тяжело легло в ее руку. Оно было прекрасным и большим—она не заслуживала колье после долгого сокрытия от него своей тайны. Перевернув его, Гермиона уставилась на знакомую букву «М», выгравированную на золоте позади изумруда, без сомнения указывающую, что это семейная реликвия. Родители Драко будут недовольны, что это ожерелье у нее.       —Кто это сделал? —тихо спросила Гермиона, осторожно проводя пальцем по букве «М».       —Не совсем ясно,— признался Гарри.       Гермиона посмотрела на него, и надежда исчезла из ее глаз.       —Но у тебя есть предположение, не так ли?       Гарри вздохнул.       —Я думаю,— начал он, глубоко вздохнув, прежде чем продолжить,— и Кингсли согласен со мной, что это был Рудольфус.       Еще один вздох сорвался с губ Гермионы, когда имя, которого она боялась, слетело с губ Гарри, и Джинни, которая молчала на протяжении всего разговора, тихо выругалась.       —У меня были вещи в его квартире,— просто сказала Гермиона через несколько мгновений. —Вот почему вы послали меня сюда. Он знает обо мне.       Гарри кивнул.       — Мы знаем, что Драко не писал записку, а это значит, что тот, кто ее написал, знал, что Драко не исчезнет, не оставив тебе ничего,— сказал Гарри ей, делая паузу, чтобы тяжело сглотнуть. —Твои отношения с Драко были во всех новостях, но я беспокоюсь, что такой уровень детализации означает, что кто-то следил за ним в течение некоторого времени,— печально продолжил он. —Твоя квартира не будет в безопасности, пока мы не разберемся. Дин уже установил новые охранные чары, и снаружи твоего дома стоят наши люди, так что мы узнаем, если он попытается прийти за тобой. Но я не собираюсь рисковать, позволяя тебе вернуться туда.       —Гарри,— Гермиона говорила шепотом. Ее глаза наполнились слезами, а голос срывался. —Мы должны найти его. Мы должны…       Мне все еще нужно сказать ему.       —Я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти его,— пообещал Гарри; его сердце разрывалось, когда он увидел, как Гермиона обмякла.       За свои двадцать семь лет Гарри пережил больше, чем кто-либо другой, но видеть такую боль в глазах своей подруги было почти невыносимо.       Она не знает, подумал Гарри, делая еще один глубокий вдох.       —Он любит тебя,— сказал он, слегка понизив голос. —Он сказал мне об этом сегодня утром, перед тем как уйти с работы.       Гермиона резко вдохнула, потому что эти слова почти остановили ее сердце. Конечно, он любил ее. Как она могла этого не заметить? Как она могла быть такой глупой?       Гарри не был уверен, стоит ли рассказывать ей о том, в чем Драко признался ему ранее днем, это было не совсем его дело, но слова слетели с губ прежде, чем он смог их остановить, и когда он увидел выражение ее лица, он понял, что поступил правильно. Гермионе нужно было знать, что Драко чувствует, ей нужно было знать, потому что, если они никогда не найдут его, если Рудольфус решит мучить его, как мучил мальчика, Гарри не был уверен, что Малфой когда-нибудь станет собой. И Гермиона заслуживала знать, как много она для него значит, прежде чем он уйдет от нее.       —Я должна была сказать ему,— пробормотала Гермиона, глядя мимо Гарри. —Почему я ему не сказала?