***
— Что значит «не мертв»? — спросил Гарри, поднимая голову и глядя на Драко побледневшим лицом. — Оттащите его со стены, — жестко приказал Фроде.— Живо! У нас нет времени. — Драко, — повторил Гарри, шагнув к нему. На этот раз его голос звучал более отчаянно. — Что… — Я не могу сосредоточиться, когда вы оба разговариваете со мной, — огрызнулся Драко. Дрожащими руками он поднял палочку, чтобы снять кандалы с руки Тео. — Просто… просто, черт, помоги мне оттащить его от стены. Гарри моргнул, замерев, пока его глаза метались между искалеченным телом Тео и умоляющим взглядом Драко, а затем кивнул и двинулся на помощь. Драко быстро наложил заклинание стазиса на тело Тео, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы замедлить кровь, что ещё осталась в его теле, и предотвратить ухудшение ран, а затем наложил еще одно заклинание, превращая деревянный стол на другой стороне комнаты в маленькую кровать. Когда он оказался готов, то Драко быстро кивнул Гарри, и они вдвоём осторожно подняли обмякшее тело Тео, перенеся его в другой конец комнаты. Никто из них не мог игнорировать ни тошнотворный металлический запах в воздухе, ни количество крови, которая начала просачиваться через одежду. — Нам придется позаимствовать немного магии твоей жены, — объяснил Фроде, когда Драко и Гарри осторожно положили Тео на кровать. — Ты недостаточно силен, чтобы сделать это в одиночку. — Сейчас она немного занята, — коротко ответил Драко, опускаясь на колени рядом с кроватью и поднимая палочку над другом. — Нас с Гарри будет достаточно. — Нет, — ответил Фроде с ноткой грусти в голосе. — Заклинание убьет вас обоих. — Что? — в отчаянии спросил Драко. — Ты уверен? — Абсолютно, — заверил его Фроде. — Черт, — тихо пробормотал Драко, опуская палочку. Гарри вопросительно посмотрел на него, но Малфой кивнул, показывая, что нужно немного подождать. — Нет другого выхода? — спросил он Фроде, разрываясь между желанием защитить жену и желанием спасти старого друга. — Мой дорогой мальчик, ты хочешь, чтобы он жил или нет? — нетерпеливо спросил Фроде. Драко застонал — он был больше напуган сделать невозможное решение, чем раздражен, что ему вообще приходилось его принимать. — Твою мать! — закричал он, тяжело сглотнув, когда его взгляд снова упал на окровавленное тело. — Черт. Черт. — В чем дело? — спросил Гарри, сузив глаза от беспокойства, когда Драко сгорбился, вцепившись руками в край комковатого матраса. — Нам нужна магия Гермионы, чтобы исцелить его, — сказал Драко, сердцебиение которого резко участилось, когда слова слетели с губ. — Почему мы не можем… — но Драко уже качал головой. — Мы недостаточно сильны, — объяснил Драко, подавляя желание развернуться и ударить кулаком в стену. — Фроде говорит, что оно убьет нас, если мы попытаемся. Гарри на мгновение затих. Драко мог только предположить, что резкое вздымание его груди было вызвано той же комбинацией адреналина и страха, которая наполняла его собственные вены. — Она сможет сражаться, если нам придется использовать ее магию? — тихо спросил Гарри слегка дрожащим голосом. — Это подвергнет ее большей опасности, чем уже? — Это истощит ее, но не полностью, — ответил Фроде. — Она все еще сможет сражаться, но да, есть опасность заимствовать ее силу. Это значительно ослабит ее. Гарри нахмурился, когда Драко передал сообщение. — Я нужен здесь для заклинания? — быстро спросил Гарри. — Нет, ему не нужно быть здесь для этого,— сказал Фроде Драко, отвечая на вопрос Гарри. — Из-за этой связи ты единственный, кто может позаимствовать ее магию. Именно ты должен произнести заклинание. — Нет, — ответил Драко, с надеждой глядя на Гарри и поднимаясь на ноги. — Только я. — Тогда я пойду, — ответил Гарри, не нуждаясь в вопросах Драко. Он уже крепко сжимал палочку, готовым побежать, как только потребуется. — Ты позаботься о Тео, а я позабочусь, чтобы с ней все было в порядке. — Спасибо, — сказал Драко почти шепотом, встретившись взглядом с Гарри. Он хотел сделать и то, и другое. Хотел спасти Тео, не подвергая риску Гермиону, но… — Решено, — вмешался Фроде. — Ты просто теряешь время, — настойчиво повторил он. — Мы должны сделать это сейчас! Драко в последний раз кивнул Гарри, безмолвно выражая свою благодарность, прежде чем закрыть глаза. — Хорошо, — подумал он, зная, что Фроде его слышит. Он уже потянулся к связи на задворках сознания, но остановился. — Я не буду делать этого без нее, — решительно подчеркнул он. Он не стал дожидаться ответа Фроде, а быстро преодолел барьер и облегченно вздохнул, когда его сознание плавно перетекло в сознание жены. — Драко! — воскликнула Гермиона. Ее шок был слишком очевиден. — Все в порядке? Тео?.. Быть с ней таким образом, с идеально переплетенными друг с другом страхами и желаниями, стало своего рода утешением с появления связи, и он испытывал искушение просто послать все к черту и остаться на некоторое время в ее мыслях. Но толчок где-то в затылке вернул его к реальности, и он тяжело сглотнул. Они должны спасти Тео. — Он жив, но долго не протянет, если я не смогу его исцелить, — сказал ей Драко, подавляя всхлип, когда призвал образ в ее сознании. Он услышал ее прерывистое дыхание и почувствовал, как она вздрогнула, переваривая то, что он ей показал, и вскоре продолжил. — Его нужно… — но остановился, не зная, как попросить ее о том, что ему нужно, и как сказать, что он должен забрать у нее, чтобы сохранить жизнь их другу. — Тео нужно исцелить твоей магией, — закончил за него Фроде, который следовал за Драко по мосту. — Мне бы очень хотелось, чтобы у нас было больше времени для объяснений, но крайне важно сделать это быстро. Он долго не протянет. Драко почувствовал гул магии, когда Гермиона произнесла несколько заклинаний, на секунду отвлекшись от разговора и сосредоточившись на отражении атаки. Гул был странным, почти пьянящим, и если бы не внезапное появление еще одного незнакомого голоса, он бы продолжал тянуться к нему, очарованный его взаимодействием с его женой. — Сколько и как долго? — спросил голос, когда Гермиона вызвала мощный электрический разряд, и жужжание тока завибрировало на краях сознания Драко. — Столько, сколько она может дать, и, надеюсь, не больше пяти минут, — быстро ответил Фроде со слишком отчетливой неуверенностью. — Она будет беззащитна, — возразил другой голос. — Мы не можем… — Хорошо, — ответила Гермиона, обрывая голос. — Ты можешь взять все, что дала мне сила. Я могу победить Эйрика и без неё. Он слаб, я это чувствую. Он уже не так борется. — Мне правда не нравится идея красть твою магию, пока ты сражаешься, — несколько сердито заметил Драко. У него не хватало духу спорить с ней, он знал, что она сделает все, чтобы помочь, но он не собирался оставлять недосказанность. — Как и Тео, — добавил он тише. — Драко, — начала Гермиона, пробормотав еще одно заклинание. — Я смогу. Драко ответил не сразу. Он не знал, что сказать, что сделать. Она была совершенно уверена, что все будет хорошо, но он — нет. И он не мог потерять ее. Но он не мог потерять и Тео, а его другу для выживания нужны были и сила Гермионы, и способность Драко владеть ею. — Ладно, — сказал он наконец, — но я отправлю Гарри помочь тебе. — Нет, — твердо сказала она. — Я смогу. Скажи ему, чтобы он оставался с тобой, пока я его не позову. — Гермиона… — У нас нет на это времени, мой мальчик, — вставил Фроде. — Она сделала свой выбор, и мы должны двигаться. Остальные ей помогут. Они скажут, если ей понадобится помощь. Драко помолчал, пытаясь решить, стоит ли спорить и тратить время. — Я люблю тебя, — сказал он наконец, неохотно отступая к мосту. — А я тебя, — ответила Гермиона. — А теперь иди и спаси Тео. Драко колебался всего несколько секунд, прежде чем снова погрузиться в свои мысли. Только когда он оказался в своём сознании и нервная система снова обрела четкость, он понял, что руки дрожат. Драко открыл глаза и посмотрел на Гарри, который все еще стоял по стойке смирно, готовый выскочить из помещения, как только Драко ему это скажет. — Останься, — тихо сказал Драко, и его голос дрогнул. — Но если я скажу тебе уйти, ты уйдешь. Гарри выглядел так, словно хотел запротестовать, и открыл рот, изучая лицо Драко, как будто искал объяснения, но вскоре быстро закрыл его и кивнул. Они достаточно давно являются друзьями, чтобы Гарри понял, что означает решительное выражение на лице Драко. Риск — по крайней мере в данный момент — не имел значения. Драко делал то, что считал правильным. — Ладно, — сказал он, возвращая внимание к Фроде. — Говори, что нужно делать.***
— Сколько времени понадобится Эйрику, чтобы заметить, что у меня нет силы? — спросила Гермиона, как только убедилась, что Драко больше не слышит ее. — Трудно сказать, — ответил Хальвор. — Он устал, но я сомневаюсь, что внезапная перемена в сотворении заклинаний останется незамеченной. — Ладно, думаю, я мало что могу с этим поделать, — сказала она, глубоко вздохнув в попытке успокоить нервы. — А вы все еще можете мне помогать? — Конечно, дорогая, — заверила ее Тайра. — Мы никуда не денемся. Гермиона в последний раз наколдовала искрящиеся шары и послала их в Эсклинга в надежде, что это отвлечет его на достаточно продолжительное время, чтобы все состоялось. — Я готова, — сказала она, опуская руку в карман за палочкой. — Можешь сказать им, что я готова. Она почувствовала, как Руна бросилась к мосту и что-то крикнула через него. На секунду все стихло, голоса, кажется, затаили дыхание в ожидании того, что произойдёт, а затем, совершенно внезапно, ее пронзила острая боль, сила которой высосала воздух прямо из легких. — Щит! — крикнул Хальвор, и Гермиона бросила протего за секунду до того, как яркий зеленый свет устремился прямо в неё. — Черт, — выдохнула она, едва не падая от удара. Это будет труднее, чем она думала.***
— Тебе нужно будет сосредоточиться на ее силе, на том, что ты можешь почувствовать, проходя через связь. Когда придет время, тебе нужно будет произнести «taka við», — быстро объяснил Фроде, как только убедился, что Драко готов. — Это положит начало передаче ее силы тебе. — Понял, — ответил Драко, стараясь, чтобы его дыхание было ровным, а мысли спокойными. — Я должен предупредить, что передача будет не из приятных, — продолжил Фроде, и в его голосе явно слышалось беспокойство. — На самом деле, было бы лучше, если бы ты… — но его прервал крик, который пронесся через мост в сознании Драко. Определить точные слова у Драко не заняло много времени, но услышав их, он весь напрягся. — Давай, сейчас! — Сейчас, мой мальчик, — приказал Фроде, не потрудившись закончить предыдущую мысль. — Быстро! — Taka við, — без колебаний повторил Драко. Его голос был тихим, но твердым, пока он призывал силу, исходящую с другой стороны его и Гермионы связи. Какое-то мгновение ничего не происходило, и когда вокруг воцарилась тишина, он начал думать, что сделал что-то не так, может, нужно было ещё добавить какое-нибудь движение палочкой, о чем забыл сказать Фроде. Но прежде чем слова вылетели изо рта, его ударило током такой силы, что показалось, будто легкие вот-вот лопнут. — Спокойно, — предупредил Фроде — его голос был единственным оплотом спокойствия в море испуганных мыслей Драко. — Дыши. Зрение опасно сузилось, пока Драко пытался дышать. Он положил ладонь на стену в слабой попытке удержаться на ногах, в то время как другая рука метнулась к груди, бесполезно хватаясь за сердце. Легкие заледенели, как будто заклинание не только дало ему силу, но и лишило возможности дышать, и он начал паниковать, едва замечая голос в голове и руку, которая двигалась к его спине. Дыши, попытался он сказать себе, яростно моргая. Дыши черт возьми. Это слово, каким бы простым оно ни было, казалось, дало толчок к физической перемене, и почти сразу же Драко почувствовал, как давление в груди уменьшилось. Он резко вдохнул, откашливаясь, и невольно вскрикнул, когда кислород снова начал течь по телу. — Драко? — тихо спросил Гарри, все еще держа руку на спине друга. — Я в порядке, — заверил его Драко грубым шепотом, отмахиваясь. — Я в порядке, — повторил он на этот раз больше для себя. — Передача обычно выбивает человека из колеи, — сказал ему Фроде, более спокойно, чем минуту назад. — Похоже, твоя жена не единственная, у кого есть странная предрасположенность к управлению такого рода силой. Драко ответил не сразу. Комната слегка закружилась, и ему пришлось подавить волну тошноты, угрожающую повалить на пол. Он чувствовал на себе взгляд Гарри, но не смотрел на него, вместо этого обдумывая слова Фрода в надежде, что оно отвлечет его. — Что ты имеешь в виду? — наконец, спросил Драко, в замешательстве. Тяжело дыша, он оттолкнулся от стены. — Потом, — быстро ответил Фроде, поняв свою ошибку. Сейчас не время и не место вдаваться в подробности, несмотря на любопытство. — Ты в порядке? Можешь сосредоточиться? — Да, — ответил Драко, все еще пытаясь сохранить равновесие. — Да, я в порядке. — Заклинание, которое ты сотворишь, может показаться простым, но оно высосет энергию и из тебя, и из силы, которая сейчас течет по твоим венам, — быстро объяснил Фроде, но так, чтобы Драко все понял. — Раны Тео обширны, слишком обширны, чтобы залечить их за один раз, поэтому я попрошу тебя снять заклинание, как только он стабилизируется. Тебе все равно нужно будет как можно скорее доставить его в больницу. Драко понимающе кивнул. — Что за заклинание? — спросил он, глядя на изуродованное тело в первый раз после переноса. — Leita sér lífs, сказал Фроде. — Тебе не понадобится палочка — только руки, — добавил он, наблюдая через глаза Драко, когда тот поднял палочку. Несмотря на знание того, что сила позволяла Гермионе творить невероятную магию без палочки, и несмотря на то, что он сам был относительно опытен в беспалочковой магии, Драко колебался, не был уверен, что сможет залечить раны без ее помощи. Но кинув ещё один взгляд на тело, он почувствовал решительность, и этого оказалось достаточно, чтобы выполнить приказ: Драко убрал палочку в ножны и вытянул руки, инстинктивно нависая над телом Тео. — Вот так? — нервно спросил он. — Прекрасно, — подтвердил Фрод. — Когда будешь готов. Закрыв глаза, Драко сделал глубокий вдох, задержав на секунду воздух внутри, прежде чем резко выпустить его через слегка приоткрытые губы. — Leita sér lífs, — пробормотал он, открывая глаза, и как раз вовремя: он увидел, как из пальцев вылетают щупальца яркого белого света.***
Сражаться без силы — совсем другое дело. Это было сложнее, менее интуитивно и, конечно, более опасно, но Гермиона знала, что сможет это сделать. И она смогла. Через секунду, как магию вырвали из ее тела, Гермиона перестала дрожать, и сконцентрировалась, чтобы руки, наконец, перестали дергаться и она смогла уничтожить дерево, за которым скрывался Эсклинг, простой бомбардой. Он ответил серией неизвестных ей заклинаний, но сотворенный щит помог. — Осторожно, — предупредила ее Руна, когда последняя искра отлетела в сторону. — Урон от этих проклятий ужасно трудно обратить вспять. Гермиона быстро вернулась в наступление; атаковала своим проклятием, искры луча которого пронеслись по полю и врезались в Эсклинга прежде, чем он успел среагировать. — Не останавливайся! — взволнованно воскликнул Хальвор. Но ей не нужно было этого говорить. Гермиона уже бежала через поле, стреляя проклятиями. Они вылетали из палочки так же быстро, как она пользовалась силой, прежде чем ее забрали. Во время бега она слышала лишь стук собственного сердца, глубокий и ровный, эхом отдающийся в ушах. Она видела, как мужчина присел на корточки, схватившись за сердце, пока по его лицу струилась кровь, и побежала быстрее, надеясь добраться до него прежде, чем он придет в себя. Гермиона подняла палочку, готовая произнести слова связывающего заклинания, но внезапно на нее обрушилось проклятие. — Гермиона! — она услышала чей-то крик, но не смогла различить голос. Она могла думать только о боли, внезапно распространившейся по позвоночнику. Второе проклятие сильнее врезалось в тело, и она отлетела, вертясь в воздухе, пока не столкнулось с землей. Гермиона услышала хруст своей шеи, которая неловко изогнулась, и когда она почувствовала, что произошло, то закричала, не в силах заглушить боль в костях. Время замедлилось, пока она дрожала. Мысли были такими же рассеянными и разбитыми, как и вера в то, что она сможет победить. — Двигайся, Гермиона! — крикнул Хальвор, и его слова наконец пробились сквозь туман в ее голове. — Тебе нужно двигаться! Застонав, она перевернулась на бок. Зрение затуманилось от непрекращающегося потока крови, стекающей по лицу, и только тогда она поняла, что в руке нет палочки. Гермиона замерла. Мозг кричал телу встать, но конечности внезапно отказались повиноваться. Теперь она никак не могла победить. Все кончено, и она проиграла. — Двигайся! — снова в ужасе взмолился Хальвор. — Ты не можешь сдаться. — Сотвори ещё, — услышала она голос Тайры, он был таким же испуганным, как у Хальвора. У нее даже не было сил протестовать, сказать, что уже неважно, что уже слишком поздно. Она сглупила, думая, что сможет сделать это в одиночку, что убить Эсклинга будет легкой задачей даже без силы. По крайней мере, Тео выживет, подумала она, и по ее щеке скатилась слеза. Драко, мне очень жаль. Я люблю тебя. Голоса разговаривали с ней, говорили встать, говорили бороться, но она не обращала на них внимания. Они больше не могли ей помочь. Она играла и проиграла, и они ничего не могли сделать. Она услышала Эсклинга прежде, чем увидела. Его ноги неуклюже волочились по земле, а дыхание было громким и тяжелым, почти торжествующим. Наконец она набралась смелости поднять глаза и, стиснув зубы от боли в позвоночнике, наклонила голову. Из его рта текла кровь, но он улыбался, нависнув над ней и направив палочку прямо ей в голову. По крайней мере, она знала, чем все закончится. — Как символично, — сказал Эсклинг и облизнул губы, изучая ее, — ты умрешь такой же бессильной, как и в тот день, когда родилась. Значит, он все понял, и она даже не стала думать как. Она не ответила, и он сделал еще один шаг вперед и пнул ее. Его тяжелый ботинок с громким треском врезался в ее ребра, и она свернулась калачиком, кашляя кровью, пока легкие боролись с силой удара. Голоса в голове кричали, но боль приглушила их, заперев в самых темных уголках мозга. Еще один удар и хруст костей заперли их еще дальше, а затем она стала слушать лишь свои мысли. Подвела. Ты подвела их всех. Она повторяла эти слова снова и снова, не обращая внимания на свои сдавленные крики, когда он пнул ее еще несколько раз. Когда всё прекратилось, она хватала ртом воздух, ее пальцы сжимали траву, а в глазах плясали звезды. Гермиона надеялась, что он быстро закончит, что в нем скажется нетерпение, и она собралась с силами, уже не обращая внимания на кровь, которая шла изо рта, и на боль в позвоночнике. Она просто хотела, чтобы всё закончилось. Но затем произошло нечто странное — своего рода шок, и ее тело пронзила вспышка, возвращая его в норму. К ней вернулось дыхание, и боль утихла. И постепенно голоса вернулись, их слова становились громче с каждым ее прерывистым вздохом. — Вставай, Гермиона! — кричал Хальвор. — Ты не можешь сдаться! — говорила Руна. — Гермиона, ты сможешь, — уверяла ее Тайра. И вдруг в ее мозгу что-то щелкнуло, и мысли быстро переключились с поражения на вызов. Она не могла сдаться вот так, она не доставит ему такого удовольствия. Сила выбрала тебя, сказала она себе. Она выбрала тебя не просто так. Впервые она сама повторила эти слова. Дамблдор сказал их первым, в письме; предки сказали позже, когда она нашла их в храме. Она даже ощущала это в мыслях Драко, но никогда, до этого самого момента, не верила в их правдивость. А с верой пришла и сила, о которой она и не подозревала. — Судьба, — пробормотала она себе под нос, почти смеясь, когда наконец оторвалась от земли. Она чувствовала на себе взгляд Эсклинга, его палочка все еще была направлена ей в голову, пока она неловко переступила с ноги на ногу, а затем встретилась с его пронзительным взглядом. — Убив меня, ты не вернешь того, что потерял, — сказала она, вытирая кровь с уголка рта. — Возможно, нет, — ответил он, изучая ее темным взглядом. — Но смотреть, как жизнь уходит из твоего тела, будет достойной наградой. Гермиона пожала плечами в ответ, а затем, сама не зная почему, подняла руки в воздух. Эсклинг запрокинул голову и рассмеялся. — И что ты собираешься с этим делать? — он насмехался. — Призовёшь акцио палочку? Боюсь, ты умрешь еще до того, как она до тебя доберётся. Покалывание внезапно распространилось наружу из ядра Гермионы, быстро оседая до самых кончиков пальцев. Это чувство было знакомым, и она знала — не нуждалась в объяснениях, — что сила на самом деле никогда не покидала ее, даже если Драко решил использовать ее ради чьего-то спасения, даже если она убедила себя, что не сможет выжить. Выбор был сделан задолго до того, как она это поняла, задолго до того, как кто-то понял, кем она станет, с чем ей однажды придется столкнуться, и пути назад не было. Сила не будет просто стоять в стороне и позволять ей умереть. Осмелев, она подняла ладони вверх, не сводя глаз с Эсклинга, когда над ними начали кружиться облака. Она чувствовала, как в воздухе разливается электричество, и ее пальцы дрожали в предвкушении. — Это… невозможно, — пробормотал он, опуская палочку и глядя вверх. — Как? — тихо спросил он, повернувшись к ней. — Это имеет значение? — спросила она. А потом с неба упали две молнии. Гермиона даже не дернулась от удивления; вместо этого поймала нити света в ладони и улыбнулась. Эсклинг отпрянул, дрожа от страха, когда искры вылетели наружу, нагревая окружающий воздух и зажигая круг травы, закрывая их обоих в ловушке. — Нет, — услышала она его голос, и свет отразился в его темных глазах, когда он неверяще уставился на нее. Но ее глаза были сосредоточены не на потоке, который теперь бежал от неба к ее рукам, и не на огне, окружавшем их; они были сосредоточены на человеке, сверля его душу. Он превратился в оболочку того, кем был несколько мгновений назад: краска сошла с лица, плечи сгорбились в поражении, и она поняла, что он в ее руках. — Все кончено, Эйрик, — сказала Гермиона, подрагивая от попыток контролировать молнию. — Пожалуйста, — взмолился он, но его слова не имели значения. Он не достоин спасения. С пронзительным криком Гермиона выпустила электричество , которое вырвавалось из рук, и ток ударил в Эсклинга, оторвав его тело от земли. Его конечности вытянулись, а голова откинулась назад от боли. Его крик смешался с ее, и она упала на колени, наблюдая, как он яростно сотрясался, пока каждый дюйм его тела не вспыхнул пламенем. Она наблюдала, как крики прекратились, пока его обугленное тело не замерло и не упало на землю, совершенно неподвижное. Она наблюдала, как молния уходит в небо, высасывая из воздуха тепло и статику. Со смесью ужаса и облегчения она смотрела, как тело перед ней распадается на части. А потом она заплакала. Все кончено. Наконец-то все кончено. Голоса приветствовали ее, но она не могла разобрать слов; не могла сосредоточиться ни на чем, кроме облегчения, наполняющего вены. Закончилось. Она продолжала плакать, закрыв глаза и припав к коленям, когда сильные руки обхватили ее и подняли на ноги. — Гермиона, — произнес знакомый голос. А потом ее потянуло во что-то теплое, знакомое и безопасное. — Драко, — прошептала она, не открывая глаз, чтобы убедиться, кто это. — Все хорошо, — сказал он и притянул ее ближе, защекотав дыханием макушку. — Его, — пробормотала она, уткнувшись ему в грудь. — Наконец-то его больше нет. А потом она обмякла. Ее тело сотрясалось, а всхлипы становились все громче. — Ш-ш-ш, — сказал Драко, положив одну руку ей на спину, рисуя на ней маленькие круги, в то время как другой зарылся в ее спутанные кудри. — Все в порядке, — заверил он, касаясь губами ее лба. — Я здесь. От его прикосновения по спине пробежала дрожь, и Гермиона ахнула, пытаясь справиться с потоком эмоций, бурливших в голове. Драко держал ее, пока она плакала, тихо шепча ей на ухо успокаивающие слова, и она медленно приходила в себя. — Тео? — спросила она, когда успокоилась настолько, что могла говорить, подняла голову и посмотрела на мужа опухшими глазами. — Он жив. С ним Гарри, — ответил он, слабо улыбаясь и вытирая слезы подушечкой большого пальца. — Не знаю, как, но он, черт возьми, выжил. Несмотря на то, что ей только что удалось успокоиться, Гермиона не могла остановить слезы, и подавила искаженный смешок, когда с облегчением выдохнула. Все это того стоило. Тео выжил. Как и все они. — Жив, — прошептала она. — Да, — заверил ее Драко. — Это напомнило мне, — продолжил он, прежде чем она успела сказать что-то еще. — Я забрал кое-что твое. — Мы не обязаны делать это сейчас, — ответила она, вытирая слезы. — Это может подождать. — Честно говоря, это немного нервирует, — сказал Драко, заправляя непослушный локон ей за ухо. — Сила не принадлежит мне, — добавил он, проводя пальцем по ее нижней губе. — И ей не терпится вернуться к тебе. Гермиона закрыла глаза и кивнула. — Хорошо, — тихо сказала она, глубоко вздохнув. — Я готова, — добавила она через секунду. — Létta, — услышала она голос Драко. Гермиона почувствовала, как он крепче сжал ее, когда их тела содрогнулись от взаимного дискомфорта, отказываясь отпускать, даже несмотря на боль, и она улыбнулась, не обращая внимание на дезориентацию от передачи. Когда все закончилось, когда дрожь в теле прекратилась, Гермиона открыла глаза, встречая его взгляд и сразу же потерявшись в нем, не в силах отвернуться. — Ох, — сказала она, заговорив первой, когда поднесла руку к лицу Драко, мягко двигаясь по его бледной коже. — Действительно, ох, — улыбаясь, сказал он, а затем наклонился и прижался к ее губам своими.