Мир, в котором нет тебя

Трансгрессия! Они трансгрессировали! Гарри мутило. Он уставился на бледную вскочившую на ноги подругу, заметавшуюся по полянке. От её мельтешения стало только хуже. — Гермиона, что случилось? Та только нетерпеливо дёрнула плечом, выписывая в воздухе сложные узоры. Смысл происходящего был очевиден и Гарри присоединился. Слишком долго они прятались в своей палатке, чтобы он не помнил, что делать. Когда под удивлённым взглядом девушки он наложил последнее заклинание — «Муффлиато» — она, наконец, успокоилась. — Что случилось? — Пожиратель случился! — взвизгнула Гермиона, и Гарри с удивлением понял, что она на грани истерики. — Тот, который нас рассматривал? — Да. — Откуда ты знаешь? — Он учился на несколько курсов старше в Слизерине. Я его помню. По мнению Гарри, «слизеринец» ещё не являлся синонимом слову «Пожиратель», но расстраивать подругу ещё больше ему не хотелось. — Нас выследили? — девушка всхлипнула. — Успокойся. Если бы выследили, то оказались бы рядом, а не за два квартала. Мы же сами на него вышли, пошли бы в другую сторону — не встретились бы! — Тогда почему Пожиратель появился сразу после прилёта Дракулы? — За две недели мы вышли на улицу второй раз, может, они постоянно там ошиваются, просто мы с ними не пересекались, потому что никуда не ходили?! Кажется, Гермиону это предположение немного успокоило, и она попыталась взглянуть на ситуацию более здраво. — Чарли и Георги нас сдавать невыгодно, им проще вообще не иметь с нами дела. Птицу отследить сложно. О том, что ты точно жив, кроме меня, на данный момент, может знать только один человек — твой наставник. Пожалуй, шанс и вправду невелик. Мы не будем здесь устраиваться, если за Дракулой всё же следят, мы не успеем собраться и лишимся палатки. Сейчас составим список необходимого и будем ждать Дракулу, а потом снова трансгрессируем. Достань сразу мантию, просто на всякий случай. — она приманила из своего рюкзака упаковку печенья и протянула Гарри половину. — Ой, а ты как себя чувствуешь? — Да так себе, а ты? — Вопрос не во мне. Ты плохо переносишь не только полёт на чём бы то ни было, но и трансгрессию, это тоже последствия травмы. — Я что, не могу трансгрессировать? — Гарри смотрел на неё с ужасом. — Почему не можешь — можешь?! Просто переносишь трансгрессию хуже, чем большинство взрослых волшебников, но на самом деле всё не так уж плохо. «Ну да, не так уж плохо! Я не могу летать, едва не сдох при трансгрессии, что тогда «плохо» в её понимании?» Гарри чувствовал раздражение и какую-то иррациональную обиду по отношению к подруге. Может, поэтому у него возникло желание оспаривать каждое её решение при составлении списка. Он не понимал, зачем им столько укрепляющего и восстанавливающего, тогда как заказ на оборотное казался просто смехотворным. — Зачем ты просишь литры того, что продаётся в каждой аптеке, которую мы не можем посетить из-за невозможности купить оборотное? — Оборотное не решит наших проблем. Английские зелья в разы уступают в качестве румынским! Если ты придёшь в аптеку, то купишь там низкосортное пойло с весьма сомнительными качествами. А лезть к тем, кто действительно способен приготовить что-то дельное, всё равно что добровольно совать голову в петлю! Почему-то эти слова разозлили Гарри ещё больше. Какая-то мысль настойчиво крутилась в мозгу, не желая уходить и не давая себе труд оформиться во что-то осознанное. Что-то грызло и царапало сознание, раздражая невозможностью понять — что не так? Непонимание происходящего бесило. Всё время, проведённое здесь, подруга принимала решения, руководила им, указывая, что делать, словно маленькому ребёнку. И Гарри сорвался. — Почему мы ничего не предпринимаем?! На что тратим время?! Мы прячемся, отжираемся на объедках, давай ещё устроим себе санаторий на свежем воздухе с лечебными зельями, пока вокруг будут гибнуть люди! Я думал, вы выполняете задание Дамблдора, а вы просто прячетесь! — Задание Дамблдора? — от девушки пошла физически ощутимая волна ненависти, она почти шипела. — Специальное задание для нас? — Да! Он должен был оставить вам инструкции, а вы даже не почесались! — Гарри не понимал причин, по которым она взбесилась, но сейчас на это было наплевать. — И что ты предлагаешь? — похоже, Гермиона с трудом сдерживалась, чтобы не проклясть его на месте. — Вытащить голову из жопы и сражаться! Ты не думаешь, что магия поменяла нас с твоим Дадли местами как раз потому, что вы не хотели бороться?! — Дело не в том, что мы не хотим, а в том, что понятия не имеем, что для этого нужно! Мы годы убили на отработки боевых заклинаний, вкалывали как проклятые! Дадли честно вышел на поединок, и чем всё закончилось?! — Я-то в своём мире победил Риддла! — Гарри уже не желал ни слушать, ни понимать, что ему говорят, злость рвалась наружу. — Может, кому-то там, наверху, надоело ждать, пока твой друг наконец-то соберётся и попытается хоть что-то изменить, не дожидаясь, когда будет уничтожена половина населения страны?! — Да как ты смеешь осуждать его?! — Гермиона пришла в бешенство. — Ты жил в семье! Может, это была не самая лучшая и любящая семья, но она была! А он всю жизнь провёл в приюте! Ты можешь себе, хотя бы приблизительно, представить, чего он там натерпелся? И что он получил в итоге? Всем было наплевать, когда маленьким ребёнком его отправили в этот кошмар. Никто даже не поинтересовался, действительно ли ребёнок Поттеров погиб! И всем было наплевать, когда он снова появился в этом мире: никто не попытался помочь как-то освоиться, подумаешь ещё один маггорожденный! Зато как только узнали, кто он такой, сразу выяснилось, что Дадли должен всех спасти! Никто и никогда не сделал ничего, чтобы хоть как-то облегчить ему жизнь ни у магглов, ни здесь, но оказалось, что он должен отдать всё за других! С какой стати? Потому что чокнутую шарлатанку заглючило с пьяных глаз и она выдала какой-то бред, который восприняли всерьёз? Дадли просто хотел найти своё место и жить, но даже это ему не позволили! Ни разу директор не разрешил ему на каникулах покинуть приют, наверное, для того, чтобы Дадли не забывал, где его место! Вместо того, чтобы попытаться объяснить, как действовать или хоть чему-то научить, Дамблдор делал всё, чтобы мы вообще ничему не научились, и каждый год устраивал нам полосу препятствий! Все его затеи очень плохо заканчивались! Единственный год, который мы провели более или менее спокойно — второй курс, когда Дамблдора временно отстранили от должности из-за разбирательства с Квиреллом. Многих знаешь ли интересовал вопрос, как он мог взять на работу профессора, который попытался убить ученика?! На третьем курсе Дадли едва не погиб, вытаскивая меня из Тайной комнаты. Вот только не рассказывай мне, что директор, сто лет прожив в замке и имея шпионскую сеть из портретов, домовиков, приведений, не знал, что там живёт василиск! То, что Дадли стал оборотнем, было незапланированным «несчастным случаем», побочным эффектом, одной из гениальных комбинаций директора. Ты прочувствовал обращение на себе, тебе понравилось? Люпин должен был присматривать за Дадли, и чем всё обернулось?! Он, видите ли, просто «забыл» принять «Аконитовое» зелье и едва не растерзал нас обоих. Дадли спас меня, но сам стал оборотнем. Гарри растерянно хлопал глазами. — А как ты попала в Тайную комнату? Ты пользовалась дневником? — Я что похожа на дуру, чтобы использовать неизвестные артефакты?! Я оказалась окаменевшей в Тайной комнате, но сколько не пыталась, так и не смогла вспомнить, чтобы пусть случайно увидела хотя бы тень василиска! Последнее, что я помню, как шла по коридору. А дальше пришла в себя в больничном крыле! Если я окаменела, встретив василиска в коридоре замка, то как оказалась в подземелье? Гарри обескураженно молчал. Да и что он мог сказать? Что не прав? Что понятия не имел, как им тут жилось? Какое он вообще имел право хоть в чём-то упрекать человека, сделавшего всё, чтобы помочь ему? Знакомое кар-р-р разрядило обстановку. Гермиона сунула руку в карман и выложила перед птицей два печенья. Дракула, высокомерно оглядев предложенное, снисходительно клюнул пару раз угощение и протянул лапку. Гермиона быстро привязала письмо. Птица, взмахнув крыльями, унеслась прочь, а девушка перевела взгляд на Гарри. — Мантию — быстро. В ней не было ни злости, ни обиды, только усталость, и Поттеру стало ещё гаже. Следующий час они простояли под мантией-невидимкой, тесно прижавшись друг к другу и прислушиваясь. Ни хлопки трансгрессии, ни даже скрип деревьев так и не нарушили окружавшую их тишину. — Никого нет. Наверное, та встреча и вправду была случайной. Давай убираться отсюда, пока совсем не стемнело, нам ещё нужно на ночь устраиваться. Покрепче ухватив друг друга за руки, они снова трансгрессировали. * * * * * Вывалившись на очередную поляну, в каком-то очередном лесу, Гермиона сразу принялась за установку защиты, пока Гарри приходил в себя. Не сказать, что это перемещение далось ему тяжелее, но и легче точно не стало, а ведь тащила их Гермиона. Пока он пытался справиться с головокружением и тошнотой, подруга умудрилась поставить палатку, и они полезли внутрь. Гарри хорошо помнил палатку Перкинса, насквозь пропитанную запахом кошек. Здесь запаха кошек не было… если на то пошло, тут не было вообще ничего. Это была очень хорошая, качественная, вероятно, альпинистская палатка. Маггловская палатка! — Ты что, предлагаешь жить здесь?! — Да, а в чём дело? Ты же говорил, что вы целый год так по Англии путешествовали. — Но у нас была волшебная палатка, Гермиона! Не маггловская! Две комнаты, кухня, душ… — Ах, прости, пожалуйста! Мы с Дадли как-то не предусмотрели, что тебя отправят к нам морозить твой геройский зад и не озаботились повышенным комфортом! Откуда магглорожденной и приютскому сироте знать о требованиях волшебников к удобствам? В учебниках об этом не пишут, а дорогие старшие товарищи не поспешили поделиться с нами информацией! — тщательно подавленная обида девушки всё же нашла выход. Гарри вздохнул. Он пожинал то, что заслужил, ответную реакцию на свою собственную злость и раздражение, без малейших оснований выплеснутых на подругу. — Прости, Гермиона, я просто не ожидал. Я сам узнал о таких палатках, когда мы с Уизли ездили на чемпионат мира по квиддичу… Гарри снова почувствовал стыд. Он часто думал о том, что не заслужил той жизни, что у него была. Не задумывался, сколько в ней было приятных моментов, и даже не представлял, что всё может быть настолько безрадостно. Девушка не ответила, молча вытянула из рюкзака пару банок, широкий железный поддон и несколько, похожих на прессованную грязь, брикетов. Подумав, она отложила два и убрала остальные обратно в сумку, применив к оставшимся «Джеминио». Брикеты оказались дровами или что-то вроде того. Раньше такая бережливость была ей не свойственна, и это удручало ещё больше. Ужин прошел уныло. Из-за холода постоянно хотелось в туалет, и подруга, ничуть не смущаясь, бегала пожурчать за палатку. Гарри всё стеснялся, сопел и терпел, пока та ему очень спокойно не посоветовала перестать маяться дурью и поведала историю о том, как им с Дадли пришлось почти сутки пролежать в обнимку под мантией-невидимкой, практически под носом у Пожирателей, не имея возможности не то, что по нужде сходить, а вдохнуть лишний раз. Так что стеснительности у них после того случая резко поубавилось. Решив, что в их ситуации морочиться на подобные проблемы просто глупо, Гарри смирился. Ежась от холода, Поттер с тоской вспоминал о тонком тёплом свитере из ангорки. Его было ужасно жаль. Собираясь сегодня гулять, он решил, что при такой погоде в нём будет слишком жарко. Теперь он мёрзнет здесь, а свитер так и остался лежать брошенным на койке в подсобке. Как же права была Гермиона, настаивая, чтобы абсолютно всё он немедленно убирал в рюкзак и никогда не выпускал его из рук. Твою ж Моргану, и так и эдак! Гарри всегда хотел попутешествовать, ну вот, пожалуйста, — мечты сбываются! Сначала целый год, вместо седьмого курса, по стране, как чумные пикси, скакали, а теперь и здесь походы продолжаются. Оставалось надеяться, что и это счастье он сумеет пережить. Хотя Гермиона вон уже третий год бродяжничает, что само по себе уже за гранью реальности... Может и он не скопытится?! — Я хочу, чтобы ты пригласил на встречу своего наставника. — неожиданно заявила Гермиона. Выглядела она настороженной и деловитой, и у Гарри вдруг возникло ощущение, что, в случае отказа, она готова выхватить палочку. — Кого?! — Ремуса Люпина — он твой наставник. — Как я могу это сделать? — Просто сосредоточься и позови, а потом скажи, когда и где хочешь с ним встретиться. — И он услышит? У нас что телепатическая связь? — Гарри не помнил, чтобы когда-либо слышал о подобном. — Нет, но он почувствует твоё желание увидеться, а инстинкты подскажут, куда нужно идти. — Не знал, что такое бывает… — Это особая связь наставник-подопечный, и вы оба её приняли. При отказе от обязательств кого-то одного она не будет работать. — Но соглашался не я, а твой друг. — Это неважно, ты — это он, во всяком случае ты утверждаешь, что это так. А с Люпином вы теперь одна стая. — Как я узнаю, что сработало? — Ты почувствуешь. Гарри кивнул: — Где назначать встречу? * * * * * В палатке было тихо и почти темно, только от поддона шло слабое свечение и плыл кисловатый едкий дымок. Гермиона решила сторожить их первой и теперь мёрзла снаружи. Поттеру не спалось, таких ссор у них не случалось никогда! Он видел, что Дадли Гермиона была предана безгранично, и, наверное, даже почувствовал зависть, если бы вдруг не осознал, что точно так же его подруга вела себя по отношению к нему в его собственном мире. Только он никогда этого не замечал и не ценил, всегда отдавая предпочтение Рону. Рону, который его неоднократно подводил и предавал, но, тем не менее, Гарри всё равно продолжал считать его своим лучшим другом, уделяя слишком мало времени Гермионе. Дадли же, похоже, никогда не недооценивал свою подругу: он спас её из Тайной комнаты, закрыл собой от оборотня… Нет, конечно, Гарри поступил бы так же… В его реальности их закрыл собой Снейп, а потом, когда первая опасность уже миновала, на помощь пришёл Сириус. Гарри содрогнулся, представив, что было бы, если бы и в своей жизни он тоже стал оборотнем. Только сейчас прочувствовав все прелести нового положения, он понял от чего их спас зельевар. Тогда они и не подумали поблагодарить, всё было воспринято, как само собой разумеющееся -- обязанность. А ведь Снейп тоже рисковал и жизнью, и здоровьем, но почему-то эти мысли так и не пришли им в голову… Некстати вспомнившийся третий курс напомнил и ещё одну подробность той ночи — Гарри назвал Снейпа жалким (1). По какому праву он решил, что может называть жалким человека, которого отправили на растерзание к оборотню и который не желает этого прощать? С чего Гарри взял что то, что сделали его отец с крёстным, достойно прощения, что это вообще можно забыть? Хоть Дамблдор и утверждал, что Джеймс был не в курсе шутки и спас Снейпа, Гарри почему-то в это больше не верил. Может, дело было в реакции самого зельевара, который, похоже, не чувствовал к Поттеру-старшему ни грана благодарности… Гарри и не заметил, как его мысли снова соскользнули на Снейпа. В этой реальности, помимо очевидных проблем, серьёзно напрягали ещё две: о чём бы он ни думал рано или поздно его мысли возвращались к «любимому врагу» и сны, не только ни куда не девшиеся, но ставшие ещё более частыми и выматывающими. До прихода Гермионы Гарри так и не уснул. Извиняться сейчас и пытаться разговорить продрогшую уставшую девушку было бы глупой затеей. Пожелав подруге спокойной ночи, он выбрался из палатки, решив оставить все выяснения до утра. * * * * * — Гарри, не вертись. — Гермиона аккуратно закрепляла его отросшие волосы маггловскими зажимами, чтобы натянуть парик. Требовалось вернуть, как она выражалась, его парадно-выходную внешность. Боевая раскраска уже была оттерта с помощью специального лосьона. Осталось только поместить на голову привычное воронье гнездо и нацепить очки. Сама Гермиона уже была полностью готова к встрече. Исчез вульгарный макияж и пышные каштановые волосы торчали во все стороны очень знакомо. Удивительно, но выглядела она точно такой же, какой Гарри её помнил, только глаза были холодными и в лице появилась непривычная жёсткость. Утро началось с извинений, девушка приняла их спокойно, только заметила, что с Дадли они никогда так не ссорились, и вроде простила, но Гарри чувствовал — что-то не так, этого не достаточно. Был в их разговоре какой-то момент, больно зацепивший подругу, то, что вызвало сильную ответную реакцию. Как ни старался, он так и не смог понять, в чём перешёл черту.