Желай-место

К вечеру они вышли к Звенящему городу, закрывающему собой вид на морской порт. Он был окружен высокой каменной стеной со смотровыми башнями, но Рудман не заметил ни одного часового, ворота были открыты настежь. Даже несмотря на упомянутый Тальком цветущий разбой, подобные крепостные стены лишь обозначали границы городов, ни от кого и ни от чего не защищая. Ифада быстро скрылась за воротами, кот без раздумий побежал за девушкой, и Рудману ничего не оставалось, кроме как присоединиться к ним. Город что-то шумно праздновал, в глазах рябило от ярких красок, в ушах стоял звон музыкальных инструментов. Ифада махнула Рудману рукой, указывая направление улицы, где он мог найти хорошего оружейника. Она наклонилась, чтобы подобрать с земли Талька, едва не угодившего под ноги процессии танцующих людей, на короткое мгновение Фельдзис потерял ее из виду, и толпа разделила их. Рудман оказался один на один с чужим праздником. Деньги Овские у него не забрали, так что он мог попытаться в одиночку приобрести шпагу взамен утраченной, заодно рассчитывая, что Тальк и Ифада не будут его искать и оставят в покое. Хотя бы Ифада. На дороге веселящиеся люди мешали ему продвигаться вперед. Они кричали песни и шутки ему в ухо, бросали на шею бумажные гирлянды и цветочные венки, и мужчина прорывался сквозь них, сердито сбрасывая с себя украшения. Шедший навстречу ему молодой мужчина, внешне смахивающий на разбойника, задел его плечом и пошел дальше, не извинившись, но чересчур раздраженный Фельдзис не смог оставить этого без внимания. Развернувшись, он крикнул: – Смотри, куда идешь, ясно? Человек тоже обернулся и мгновенно обнажил не замеченную Рудманом саблю, направившись в сторону окликнувшего его мужчины. Увидевшие в его руках оружие горожане бросились врассыпную, но все же остались на улице, наблюдая за разворачивающейся картиной с безопасного расстояния. Рудман тем временем успел пожалеть о своих словах, защищаться ему все еще было нечем. Он запоздало подумал, что, хромая, далеко убежать не сможет, а воинственно настроенный противник явно не собирался оставлять брошенное ему оскорбление просто так. – О, вот ты где, – вдруг раздался за спиной деловитый голос, – а это еще кто? Нашедшая его Ифада, не задумываясь, схватила его за плечо и встала перед разбойником или пиратом, закрыв собой Рудмана. Лук со стрелой моментально оказались у нее в руках, она невозмутимо посмотрела на противника и натянула тетиву, будто каждый день участвовала в драках и считала их делом обычным. Рудман заскрежетал зубами, чувствуя, как проваливается сквозь землю от давившей на него нелепости положения, в котором они оказались. Незнакомец с насмешкой взглянул на Овскую: – Ему нужна защита? Отойдите в сторону, прекрасная дама, не хочу, чтобы вас задело, когда я буду выпускать кишки этому грубияну и трусу. Меня ваше оружие совсем не пугает. Ифада сощурилась, вглядываясь в его лицо и не убирая лука. В то время как Фельдзис опять достаточно разозлился, униженный тем, что его защищает девушка, сама Ифада, не дрогнув, продолжала неподвижно стоять на месте и разглядывать молодого человека. Суровая решимость последнего избавиться от Рудмана пошатнулась под чарами Ифады, даже не приложившей к этому усилий, как это случилось прежде с Фельдзисом. Он отступил на шаг и на несколько мгновений опустил саблю, будто передумал драться с Рудманом и девушкой. Овская склонила голову на бок и протянула: – Да я же тебя помню. Ты из команды капитана Сагали. Ты украл у меня подвеску в прошлом году! – Восхитительная память на лица, – пират с ухмылкой пожал плечами, не стесняясь ее обвинений. – Что?! – вскрикнул Фельдзис, уловив знакомое имя, и вылез вперед, оттолкнув Ифаду в сторону. – Сагали? Он здесь? На секунду он подумал, что земли Пяти Океанов начинают ему нравиться своей непредсказуемостью. Здесь-то он и достанет этого пирата, отомстит ему за прошлое. Одолеть Сагали Кина в самом начале пути – это ли не удача? Но подчиненный Сагали, похоже, так не думал. Перехватив удобнее саблю, он снова направил ее на Фельдзиса, не собираясь отпускать последнего. – Достань свое оружие и защищайся, пока у меня есть желание тебя подождать, – сказал он. Рудман усмехнулся, пытаясь за презрением скрыть свое замешательство. Пока пират, пристально смотря на него, ожидал от Фельдзиса любых действий, ситуацию разрешила Ифада, словно перешедшая на вражескую сторону. Едва не рассмеявшись, она закатила глаза и сказала: – Ох, нет у него никакого оружия! – Отлично, прекрасная дама, спасибо за подсказку, – пират улыбнулся, – тем проще будет его… Истошное мяуканье прервало его слова, и в руку пирата вцепился выскочивший из тени Тальк. Вскрикнув от неожиданности и боли, человек выпустил из рук саблю и кое-как оторвал от себя кота. Воспользовавшись замешательством противника, Фельдзис со всей силы ударил того по лицу. Пират не остался в долгу и с кулаками налетел на Рудмана. Чтобы посмотреть на их драку, горожане стали подходить ближе, но никому и в голову не пришло их разнимать. Пират оказался грозным противником, и, хотя Рудман врукопашную сражался далеко не в первый раз, устоять против атаки долго не мог. Тальк с волнением наблюдал за ними со стороны, сидя на задних лапах и поджимая передние, а Ифада ходила по кругу и никому не давала к ним приблизиться, хотя желающих попасть под горячую руку и так не было. С последним ударом, которым пират наградил Фельдзиса, тот заметил в толпе знакомое лицо рядом с остановившейся Ифадой. Еле выпрямившись, он уставился на человека, чей расплывающийся образ стоял перед его глазами. Наконец, Фельдзис понял, кто находился перед ним среди зрителей и закричал: – Это он! Сагали! Пират, которого он так долго искал, повернул к нему голову, не уверенный, что назвали его имя. Однако, признав старого знакомого, он вдруг швырнул в него ящик, который до этого держал в руках, а затем развернулся и скрылся в толпе. Тот, с кем дрался Фельдзис, последовал за ним, захватив саблю и оставив Рудмана ни с чем. Они смешались с собравшимися зеваками, а Фельдзис, теряя силы, облокотился на плечо Ифады и прохрипел ей: – Ему нельзя уйти, нельзя! – Тогда догоним, – просто ответила Овская и потащила Рудмана за собой. Пока пираты бежали по улице, а Ифада с Фельдзисом на пару пытались их догнать, впереди преследователей оказался Тальк, тоже пустившийся в погоню. Решительность кота, которому от пиратов точно ничего не было нужно, в тот момент поразила Фельдзиса даже больше, чем поддержка Ифады. Лучница, вырвавшись вперед, быстро натянула тетиву и выпустила стрелу вдогонку пирату, дравшемуся с Рудманом. Девушка попала ему в плечо, ликующе вскрикнула и продолжила преследование. Хромой и избитый, Фельдзис с трудом поспевал за ней, волочась в конце процессии. Рудман остановился на миг, чтобы перевести дыхание, но стоило ему поднять голову, как он понял, что, ни пиратов, ни Ифады с котом на улице уже не было, только какая-то парочка неторопливо шла ему навстречу. Решив, что так он Сагали ни за что не настигнет, Фельдзис подскочил к гулявшей паре, спрашивая о расположении порта, и заторопился в указанном направлении, чтобы там перехватить ненавистного врага. В порту царило оживление, два корабля – одним из них был «Безымянный», принадлежавший пиратам, – готовились к отплытию. Даже с чужими подсказками Фельдзис так долго блуждал по извилистым улицам в поисках нужного места, что теперь ясно видел, насколько опоздал. Сагали был уже на борту корабля и отдавал приказы своей команде. – Пошевеливайтесь! – доносилось до Фельдзиса. – Еще побываем здесь, не ныть! Рудман пригнулся и спрятался за ящиками, к нему подкралась Ифада, уже сновавшая по порту. Рукой она закрывала рану на щеке, под пальцами виднелась размазанная высохшая кровь, ее глаза пристально изучали корабль. Она ничего не сказала, но по горящему взгляду было ясно, что теперь Ифада не успокоится, пока не рассчитается за нанесенное ранение. Фельдзис лихорадочно соображал, как ему проникнуть на борт, когда на ящики, за которыми он отсиживался, залез Тальк. Сверкнув глазами, кот громко замяукал: – Фельдзис, где ты так долго ходишь? – Заткнись! – прошипел Фельдзис. – Ты нас выдашь! – Ни в коем случае, – продолжал Тальк, не понижая голоса, – я ни за что не предам своего друга. Хочешь, я все для тебя разведаю? Тальк развернулся и засеменил в сторону корабля, прошмыгнул под ногами пиратов, взлетел по трапу и исчез где-то на борту. Увидев это, Фельдзис застонал от отчаяния и зажмурился, боясь даже представить, как сильно сейчас все испортит один бестолковый кот. Ифада усмехнулась: – Ты же хотел, чтобы этот кот куда-то делся, они вот-вот отчалят. – Да ему проще язык отрезать, чем заставить замолчать по-другому! – воскликнул Фельдзис. – Он же легко разболтает все мои планы самому Сагали, только чтобы вежливо поддержать с ним беседу! Его нужно вернуть. Ты сама говорила, что он принесет мне удачу, да что-то не похоже. – Я не так сказала. Есть глупая идея, за мной! – заявила Ифада и бросилась к кораблю. На ходу она схватила забытый кем-то на ящиках плащ и натянула его на себя, спрятав лицо под капюшоном. Сложив в стороне лук и колчан с уменьшившимся за вечер количеством стрел, Ифада взбежала по трапу вслед за последними пиратами, поднимавшими на борт припасы. Закусив губу, Рудман наблюдал, как убирают трап, как «Безымянный» отходит от пирса. К деловитым выкрикам и командам добавились новые, разгневанные и суматошные. Что-то небольшое с воем перелетело через борт и плюхнулось в воду. Рудман думал, что и Ифада сейчас спрыгнет с «Безымянного», но этого не произошло. Его проводницу захватили пираты, и надеяться на встречу с ней он больше не мог. – Идея действительно была глупой, – пробормотал он.

***

Фельдзис Рудман сидел на пустом пирсе и с тоской смотрел на светлеющую под рассветным солнцем воду. Компанию ему составлял лишь спящий Тальк, впервые за долгое время собеседник из него был никудышний. Боровшийся в эту ночь с морскими волнами, пока Рудману не удалось вытащить его за загривок на пирс, кот страшно устал и теперь, высохнув, мирно свернулся калачиком у ног своего товарища. К Рудману же сон не шел. Сагали появился и ускользнул от него, как вода сквозь пальцы. Противоречивая Ифада Овская успела за два дня подстрелить его, вылечить, отобрать лошадь, привести к Сагали, спасти Талька и в итоге остаться на борту пиратского корабля. Не по своей же воле, по принуждению? Фельдзис думал, что из-за других людей все вечно шло не так, как хотелось бы. Тальк, наоборот, легко деля всех на хороших и плохих, давно включил Фельдзиса и теперь Ифаду в положительный список. Стоило коту проснуться, он тут же заговорил про похищенную Ифаду и то и дело пихал Рудмана лапкой, чтобы человек его наконец-то выслушал. – Говорю же тебе, они плывут на остров Ао-Э, а потом отправляются в какой-то город на Т. Я лично слышал это от… какого-то человека, я не успел разобраться в пиратских чинах. Давай сразу отправимся в тот город, перехватим Сагали и спасем Ифаду! Тальк все не мог понять, почему Фельдзис отказывается бросаться вызволять девушку из лап пиратов после всего, что она успела для них двоих сделать. Он благополучно забыл, что именно из-за Ифады его друг сейчас хромал и не имел лошади, в его представлении Овская была прекрасной героиней, защитившей и Фельдзиса, и Талька от пиратов. Если бы они шли в обратную сторону от Желай-места, а его желание бы уже исполнилось, он сам бы уже спас Ифаду. Кот собирался просить у Желай-места крылья. Он когда-то упал с невысокой крыши и, вопреки ожиданиям, не успел перевернуться на лапы, ударившись головой о твердую землю, из-за чего утратил часть памяти, а с ней и разума, как решила вся его родня. Пока его сестры взрослели, к Тальку все продолжали относиться, как к несмышленому котенку, чего тот не замечал. Он считал, что упал откуда-то сверху, потому что летел, как птица, а дальше произошло какое-то несчастье, лишившее его крыльев прямо в полете. Он твердо верил, что крылья были у него и раньше, а Желай-место наверняка могло их вернуть. Его не смущало, что ни у родителей, ни у сестер также не было крыльев, и списывал все на выборочное влияние соседства с землями Пяти Океанов, из-за которого его сущность говорящего зверя чуть изменилась. Увы, сейчас Тальк только спешил к источнику желаний, и потому большие пушистые крылья у него еще не выросли, он не мог полететь вслед за Ифадой и вытащить ее с корабля. А если Фельдзис отказывался сам спасать Ифаду, надо было звать на помощь ее брата. Посоветовав Фельдзису не терять времени на уныние и все-таки приобрести шпагу, раз предыдущей пришлось покинуть их, он сам рванул обратно в лес. Взволнованный Тальк спешил к Теркозу, точно зная, что, будучи учеником колдуна, тот в два счета поможет любимой сестре. Поэтому кот мчался по уже знакомому лесу, чтобы сообщить Овскому тревожную весть о похищении Ифады. Когда ему казалось, что он не узнает дорогу, кустарники и папоротники, через которые они проходили днем ранее, подсказывали ему путь, и кот, благодарно мяукая, бежал по новому маршруту. К счастью, без людей Тальк передвигался куда быстрее и на путь потратил гораздо меньше времени, чем вчера в компании Фельдзиса и Ифады. Он нашел Теркоза вблизи той самой поляны, где они повстречались впервые, направление ему указали травинки, которые днем ранее ощипывала Царица в ожидании разрешения своей судьбы. В тени деревьев, спрятанный от взора со стороны дороги и поляны, стоял маленький опрятный дом, где и жили брат с сестрой. Ифада упоминала, что в лесу вокруг Звенящего города так же уединенно жили и другие люди, и Тальк задался вопросом, сколько еще чужих домов они могли миновать, пока двигались в сторону города. Мастерство скрываться от любопытных глаз восхитило кота, и он решил сам спрятаться от Теркоза, на несколько мгновений примерив на себя роль обитателя Раздольного леса. Завидев брата Ифады, Тальк прижался к земле и пополз к дому, даже не заметив, что его длинный черный хвост раскачивался над травой, выдавая его положение. Теркоз сидел на крыльце дома и повторял на незнакомом Тальку языке слова, водя перед собой руками. Из его пальцев сыпались искры, когда он произносил определенные слова, но на этом колдовство иссякало, что заставляло Теркоза раздосадовано трясти руками и начинать сначала. Безуспешное занятие всецело занимало его внимание, и он не видел крадущегося в его сторону кота, черно-белым мехом отчетливо выделявшегося в траве. После очередной неудачи он раздраженно рыкнул и поднялся на ноги, собираясь зайти в дом. Тальк тут же выскочил из своего укрытия и подбежал к юноше, уже приготовив для него утешительную речь. – Тальк? – растерянно спросил тот. – Тебя Ифада прислала? Почему она не вернулась сама? – Беда! – воскликнул горестно кот, вспомнив, почему оказался здесь, и ругая себя за то, что отвлекся. – Злой и коварный пират Сагали Кин на корабле «Безымянный» похитил Ифаду! Я знаю, куда он направился, но одному мне никак не вызволить твою сестру из плена, понимаешь? Ах, Теркоз, ты же ученик колдуна, ты можешь что-нибудь сделать, защитить Ифаду. – Но я без нее почти ничего не могу делать, – пролепетал Теркоз, опустив глаза, – и это еще большой вопрос, кто из нас с Ифадой кого защищал… Услышав это, Тальк даже попятился, уставившись на Овского круглыми от удивления глазами. Еще вчера Теркоз так смело себя вел по отношению к Фельдзису, он выглядел таким отважным, и образ бравого молодого человека никак не вязался со сконфуженным юношей, который со стыдом признавался в том, что был практически беспомощен. Последняя надежда Талька угасала с каждой секундой. – Я так бежал, так спешил к тебе, – разочарованно произнес кот. – Что же получается? Ты не спасешь Ифаду? Овский помотал головой, пряча от Талька взгляд. Никак не ожидавший такого Тальк почувствовал, как неописуемое возмущение вскипает в его сердце. Значит, без сестры Теркоз ничего не мог? Юноша, конечно, не выглядел воином по сравнению с его сестрой, метко стрелявшей из лука, но колдовство могло бы заменить ему оружие. Но и эта сила Овскому не поддавалась? Тальк решил, что Теркоз относился к заклинаниям, как к своим слугам, нетерпеливо требуя исполнения. Нужно было наоборот вежливо просить их воплощаться в жизнь, – это Тальк знал наверняка, потому что вежливость – залог успеха. Кот уже раскрыл рот, чтобы оставить Теркозу напоследок совет касательно его упражнений в колдовстве, но передумал. Овский его едва ли поймет, потому что кота вообще мало кто стремился понять, а тратить драгоценное время, которое можно было посвятить спасению Ифады, он не хотел. – Мне все ясно, Теркоз, – трагичным тоном сказал Тальк. Тяжело вздохнув, он развернулся и направился обратно в лес, понуро волоча за собой хвост. Однако прошел он вперед немного, как его вдруг подхватили на руки, и послышался голос Теркоза: – Я знаю, кто сможет нам помочь. Мой наставник. Обратимся к нему, он наверняка что-нибудь придумает. Тальк радостно заурчал. Вопреки его ожиданиям, Теркоз свернул с уже знакомой дороги, углубляясь в лесную чащу. Кот засомневался, знает ли Овский дорогу в Звенящий город и не поэтому ли именно Ифада провожала их с Фельдзисом через лес, но тут же сделал себе замечание за то, что утратил веру во всякие способности юноши. Уже через несколько минут они оказались возле липы, под раскидистыми ветвями которой воздух дрожал, как от дуновения ветра. Теркоз крепче прижал к себе кота и шагнул под липовые ветви. На миг Тальк усами и шерстью ощутил, как его словно протолкнули через сильный поток воздуха, он зажмурился, а когда открыл глаза, обнаружил себя недалеко от стен Звенящего города. – Ты переместил нас? – восхищенно ахнул кот. Аромат последних липовых соцветий держался и здесь, возле самого города, хотя дерева, к которому его принес Теркоз, здесь не было. – Нет, – Теркоз замялся, будто решал, открыть ли ему правду, – мы прошли через коридор небесного народа. Вы почти натолкнулись на него, поэтому мы с Ифадой и вышли вам навстречу. Она не хотела, чтобы кто-то посторонний знал о коридоре. Тальк тепло посмотрел на человека, с благодарностью отметив, что теперь его не считают за постороннего. Он хотел спросить, что за небесный народ оставил без внимания свой коридор посреди леса, но решил отложить этот разговор на более спокойное время. Посмотрев в сторону городских стен, он напомнил себе, что где-то Ифада ждала его помощи. Вдвоем с Овским они направились на пирс, где кот утром оставил Фельдзиса. Тот опять сидел у моря и пристально смотрел вдаль, рядом с ним лежала новая шпага и оставленные Ифадой лук со стрелами. Увидев Талька, а с ним и Теркоза, он отвернулся к воде, никак не отреагировав на их появление. Овский, не здороваясь, забрал оружие сестры и предоставил Тальку право самому рассказать о новой возможности спасти Ифаду. Рассказ о колдуне тоже не произвел на Рудмана должного впечатления, хотя он и заметил безразличным тоном, что любой вариант бы им сейчас не помешал.

***

Домик колдуна стоял у самой стены, окружавшей город; снаружи ужасно крошечный, внутри он оказался очень просторным, но в то же время захламленным. Все поверхности в доме были завалены старыми книгами и свитками, колбами и прочими склянками. Встретивший гостей колдун оказался длиннобородым седым стариком с глубокими морщинами, разрезавшими его лоб. Теркоз сердечно приветствовал своего наставника и представил гостей, рассказав о случившемся. Пока он говорил, колдун задумчиво кивал головой и угощал пришедших гостей обедом, от которого его отвлек их приход. Тальк, не евший весь день, решил, что колдун нравится ему своим гостеприимством, чем тихо поделился с Фельдзисом, мужчина в ответ только пожал плечами. Выслушав Теркоза, колдун без лишних размышлений хлопнул в ладоши, и на очищенный от посторонних предметов стол приземлилась карта, вылетевшая из груды свитков в шкафу. – Ну-ка, кот, – обратился колдун к разглядывавшему убранство дома Тальку, – сможешь вспомнить город, куда собирались пираты? Тальк с готовностью запрыгнул на стол и с серьезной мордочкой уставился на письмена. Единственным препятствием для него сейчас были эти самые крючки и палочки, все-таки Тальк отлично разговаривал, а не читал. Всевозможные кошачьи легенды и сказки ему рассказывала матушка, и Тальк всегда жалел, что никто не может их записать и позже прочесть своим котятам, как человек записывает сказки для своих детей. Ему и самому сейчас пригодилось бы это мастерство. Он вспомнил про остров Ао-Э, о котором он услышал на корабле, и Овский стал читать ему все названия городов, начинавшиеся на букву Т, к которым от острова шли судовые пути. На одном из них кот торжествующе воскликнул: – Вот оно! Тэй-Та из Умерщвленных территорий! Господин колдун, отправьте нас именно туда. – Отличное название для следующей остановки. Вдруг ты ошибаешься? – сощурился Фельдзис. – Между прочим, если ты забыл, мы собирались искать Желай-место, а не девиц спасать. Тальк опустил голову и уставился на карту, трогая лапкой нарисованную точку города, возле которой составитель карты умело изобразил лежавший на земле человеческий скелет. Кот чувствовал, что им необходимо было отправиться вызволять Ифаду, что бы ни говорил Фельдзис. Объяснение пришло само: ведь и Сагали по слухам искал Желай-место. А раз он так уверенно двигался дальше, значит, он мог знать, где находилась их общая цель. Им в любом случае надо было попасть в Тэй-Та, чтобы перехватить и свою подругу, и сведения о Желай-месте. Он поразился, что Фельдзис сам до этого не додумался. Выслушав кота, Рудман нехотя согласился с ним и даже сказал, что готов идти с Тальком дальше; Теркоз же признался, что не осмелится покидать дом, чем опять сильно расстроил кота. – Нужно все брать в свои лапы, – вздохнул тот и на мгновение обратился к карте за одобрением: – Верно я говорю, госпожа красивая карта? Теркоз, тебе действительно лучше остаться здесь и ждать возвращения Ифады, когда мы ее спасем. Господин колдун, расскажите, как нам с Фельдзисом добраться до Тэй-Та. – Я помогу вам попасть в город, – произнес колдун, – с помощью заклинания перемещения. Это потребует немало усилий, попрошу не отвлекать меня во время работы и подумать о конечной цели. Ваши мысли помогут мне вывести вас в нужное место. – Мы никогда не были в Тэй-Та, мы не знаем, как оно выглядит, – всплеснул руками Рудман. Колдун отмахнулся от его слов, а Тальк торопливо перебрался на руки к Фельдзису и во все глаза уставился на старика. Насыщенный день сперва позволил ему воспользоваться коридором небесного народа, а теперь он должен был переместиться на многие мили от Звенящего города, не прилагая никаких усилий. Приключения, сейчас обретшие благородную цель, приводили кота в неописуемый восторг, он уже представлял, как в красках будет рассказывать о них кошачьей семье и хозяину-трактирщику. Колдун, подобно Теркозу утром, забормотал слова на чужом языке. Сперва ничего не происходило, но Овский отошел от них на безопасное расстояние. Комната вдруг завертелась перед глазами Талька, и он взволнованно сжался на руках у недоверчиво хмыкнувшего Рудмана. Спустя несколько секунд, в течение которых он ощущал внутри невыносимую пустоту, словно был всего лишь оболочкой без жизни и чувств, все опять стало четким, и у Талька перехватило дух от увиденного.