Желай-место

Они оказались на краю обрыва, а выбеленный камень под ногами Фельдзиса сразу же дал трещину, словно готов был вот-вот обвалиться вместе со стоявшими на нем. Поспешно отскочив подальше от края, Рудман усадил Талька на плечо, придерживая зверя рукой, и огляделся. Вправо и влево от них тянулись такие же скалы, гладкие и желтовато-белые, с загнутыми вбок плоскими вершинами, тесно прижатые друг к другу. Через обрыв, с которого они едва не сорвались, сквозь утреннюю дымку виднелся еще один ряд скал, зеркально похожий на ту сторону, где находились Рудман с Тальком, а вокруг – высушенная пустошь. – Тальк, – выдохнул мужчина, силясь сохранить спокойный тон, – о какой конечной цели ты думал? – О Тэй-Та, – уверенно ответил кот, – а потом я подумал, как было бы хорошо скорее увидеть Ифаду и попасть в Желай-место, а оттуда мы бы с тобой вернулись в Звенящий… – Ты все испортил! – Рудман стиснул зубы. – И колдун хорош, проводник хоть куда! Где мы, а? С Тальком на плече он осторожно повернулся вбок, разглядывая окрестности. На соседней скале стоял сухой старичок в окружении овец, сбившихся в кучу на самом краю. Пастух смотрел на пришельцев не менее озадаченно, чем те на него. – Здравствуйте! – крикнул ему Тальк. – Не подскажите, куда мы попали? Старик покачал головой и сказал только одно слово: ребра. Тальк рассудил, что это было названием местности, внешний вид скал и в самом деле мог походить на человеческие ребра. Кот сердечно поблагодарил пастуха, Фельдзис молчал. Тогда Тальк сам спросил про Тэй-Та, и пастух махнул рукой на запад. А затем он дал команду своим овцам, и те, заблеяв, развернулись направо и по очереди стали перепрыгивать со скалы на скалу так плавно и легко, словно ничего не весили, а расстояние между скальными вершинами было не более вытянутой руки. От этого зрелища Фельдзис и Тальк пораженно раскрыли рты, но еще больше их удивил сам дряхлый пастух, запрыгавший вслед за своими овцами, не прилагая никаких усилий. – Вот это да! – завопил Тальк. – Мы так же будем прыгать над пропастью? – Нет, – отрезал Рудман, – лучше спуститься вниз и пройти до города по земле. – Это же займет уйму времени, – капризно заспорил кот, – я все же попробую прыгнуть. – Разобьешься, – напророчил ему Фельдзис. Но Тальк уже сполз с его плеча и, раскачиваясь, готовился к прыжку, удивительным скалам он доверился, как самому себе. Мгновение, и он оторвался от земли, зависнув в воздухе, и перелетел на соседнюю скалу, мягко приземлившись на все четыре лапы. Оглянувшись назад, кот с восторгом оценил преодоленное пространство, опять подошел к краю и прыгнул дальше. Воздух будто сам переносил его вперед, так, должно быть, чувствовали себя все, кто умел летать. Тальк остановился и настороженно поглядел на небо. Когда у него были крылья, он тоже так легко перемещался? – Вы там? – тихо спросил он у облаков, гадая, жил ли небесный народ наверху или в коридорах вроде того, что показал ему Теркоз. – Вы видели, как я летал? Где-то позади послышались чертыханья Фельдзиса и проклятья в сторону колдуна, не потрудившегося забросить их точно в город. Оглянувшись, Тальк увидел, что друг от безысходности последовал за ним, и продолжил путь. С каждым прыжком кот перелетал все дальше и дальше, но его совсем не пугало, что расстояние между Ребрами постепенно увеличивалось. – Представляю, сколько бы мы шли пешком, если бы не прыгали, – вслух подумал Тальк, перебираясь с камня на камень. – Может быть, здесь все так ходят. Эй, Фельдзис, это, наверное, край прыгунов. – Это, – Рудман сделал еще один прыжок и перевел дух, растирая хромую ногу, – Умерщвленные территории, – новый прыжок и тяжелый вздох, – поверить не могу, – он нагнал Талька, – мы стоим на чьих-то ребрах. Здесь кого-то убили сотни лет назад, а мы скачем по его костям. Тальк повернул к нему голову: – Люди вырастают такими большими? – Не думаю, – Рудман упер руки в бока и огляделся, – но одному все же удалось. Преодоление огромных скал заняло всего около получаса, за это время у кота лапы стали пружинить так, что ему казалось, будто он уже разучился ходить по-обычному. Наконец, они достигли последнего Ребра, столкнувшись с новой проблемой. На покатой скале не было ни единого выступа. Как можно было бы без риска спуститься вниз, оба не имели ни малейшего понятия, а проворный пастух со своими овцами давно исчез из виду в противоположном направлении. Фельдзис предложил осторожно спуститься вдоль скалы, как по ледяной горке вроде тех, что строили для детей в их городе в холодные месяцы, и Тальк, не дослушав его, тут же разбежался и заскользил вниз, легко поехав по гладкому камню. Но, мгновенно набрав скорость, Тальк понял, что ему даже не за что было зацепиться, чтобы затормозить, выпущенные когти ничуть не помогали. Вниз Тальк долетел слишком быстро, больно ударившись о пыльную землю. Следом за ним, не переставая кричать и размахивая руками, на спине ехал Фельдзис. Мужчина плюхнулся у самого основания скалы, но не замолк, продолжая вопить. Скала же, по которой они слетели вниз, вдруг вся покрылась паутиной трещин и в мгновение ока рассыпалась, с грохотом обрушившись в пропасть, над которой выступала всего минуту назад. Над обрывом поднялось густое облако белой пыли. Откашлявшись и отчихавшись, Тальк и Рудман замерли, прислушиваясь в ожидании, что и остальные Ребра начнут разваливаться после того, как по ним пробежались человек с котом, а прежде, наверное, и все стадо овец. Но скалы остались недвижимы. – Ничего себе, – выдохнул Тальк и обессилено растянулся в пыли. – Эти Ребра оказались почти такими же коварными, как пираты. Даже не подумали предупредить, что совсем не устойчивы. Фельдзис, как ты себя чувствуешь? – Я жив, – бесцветным голосом отозвался тот, лежа на спине и смотря в небо, – но никуда больше не двинусь до утра, ясно? Так что останемся на ночь здесь, только подальше от обрыва. Едва поднявшись на трясущихся лапах, Тальк повернул мордочку на запад и вгляделся в возвышенность вдалеке. – Давай дойдем до следующей скалы, – предложил кот, – мы доберемся до нее засветло. Она нас зовет, – убедительным тоном добавил он, когда Фельдзис так и не шелохнулся. Рудман с кряхтеньем перевернулся на живот, приподнялся на локтях и посмотрел на указанную котом скалу, что возвышалась посреди пустоши. Она была такой же белой и на вид гладкой, без единой растительности, как и пройденные Ребра. Можно было различить два темных углубления, похожих на пустые глазницы. Сама скала была округлой и в общем напоминала череп. – Здесь точно кто-то умер, – Рудман поморщился, – и похоронить его не удалось. Попрощавшись с Ребрами и пропастью, Тальк зашагал на запад, не проверяя, присоединился ли к нему Рудман. Здороваясь с редкими чахлыми кустиками и ведя беседу с землей, кот семенил в сторону скалы-черепа, и Фельдзис, закатив глаза и отметив, что у него все болит, но хотя бы осталось на своих местах, встал и медленно пошел следом за своим четвероногим спутником.

***

– Да, она все-таки похожа на человеческий череп, – в очередной раз протянул Тальк. – Я же говорил. Это наверняка предупреждение для таких путников, как мы, чтобы не совались куда не просят, – предположил Фельдзис, – и я буду рад обойти это место стороной. Они стояли уже под самой скалой, на землю опускались сумерки. Снизу две темные пустоты-глазницы были похожи на пещеры, из правой к подножью бежал тонкий ручей, напоминавший дорожку слез. Рудман смотрел на Череп с содроганием, его не покидало ощущение, что предполагаемый мертвый великан до сих пор плакал от боли, наблюдая, как жизнь вокруг него продолжается, хотя сам он срастался с землей. Мужчина думал, что внутри себя он был похож на этого мертвеца. Оставаясь в Чайном городе и крутя в голове все темные моменты жизни, за столько лет не обретя любимого человека, ненавидя Сагали Кина и всех на свете пиратов за старые обиды, сожалея, что до сих пор хотя бы не попытался найти Желай-место, Рудман тоже духовно умирал и позволял рутине и выпивке хоронить себя. Спустя всего несколько дней, проведенных в землях Пяти Океанов, он вдруг наконец зажил, ярко, безумно, хотя по-прежнему считал эти края чужими. Тальк воспринимал все как должное, а он думал только о том, что уже пресытился чудесами, но не знал, готов ли вернуться в Чайный, чтобы и дальше хоронить себя под грудой обыкновенных дней. Стоило закончить дела и обрести покой здесь. – Я не потревожу его, если залезу в левую глазницу, верно? Голос Талька заставил Фельдзиса сбросить оцепенение и часто заморгать, словно он почти прослезился вслед за скалой-черепом. – Мы можем потревожить его утром, Тальк, – устало покачал головой Рудман. – Нам нужен отдых. – Там могут быть чудища, к которым мы не окажемся готовы, – возразил кот, – стоит проверить. Не дожидаясь ответа, Тальк полез вверх. Цепляясь когтями за траву и трещинки, кот из последних сил вскарабкался к глазнице и с удивлением обнаружил вход в тоннель, ведущий сквозь скалу. Даже отсюда Тальк видел тусклый свет на противоположной стороне. Спросив у тоннеля разрешения, Тальк с гордостью сообщил Рудману о своей находке, но мужчина все равно отказался лезть наверх. Тальк нехотя спустился к своему спутнику и согласился заночевать у подножия. Наутро уже оба смотрели в найденный Тальком тоннель, разглядывая в его в конце пятнышко света. Тальк и представить себе не мог, как скала внутри могла быть такой огромной. Вокруг Черепа была голая, безжизненная земля, сквозь тоннель же можно было различить лужайку с зеленой травой. Поддавшись уговорам, Фельдзис подхватил кота на руки и направился к тому концу тоннеля, ворча о том, что они могут сбиться с пути и вместо Тэй-Та попасть в совсем другие края. Света в тоннеле не доставало, и потому Рудман шел вперед очень медленно, боясь оступиться. Он вскоре опустил кота на лапы и сам продвигался, держась рукой за сухую, холодную стену. Пару раз они делали привал, и тогда Тальку казалось, что они ничуть не сдвинулись с места: пятно света по-прежнему было крошечным. – Может, побежим? Тоннель нам разрешает, – иногда умолял Тальк. – Передай тоннелю, что он слишком темный, чтобы бежать по нему, – каждый раз раздраженно отвечал Рудман и шел дальше ровным шагом. – Я не хочу куда-нибудь провалиться. – Ох, это место похоже на коридор небесного народа. Наверное, здесь царят совершенно другие понятия о времени, пространстве и скорости, как ты думаешь? – Я впервые слышу о коридоре небесного народа. – Мне нельзя тебе о нем рассказывать, – виновато мяукнул Тальк, вспомнив, что Ифада и Теркоз держали короткий путь до Звенящего города в секрете. – Но я все равно считаю, что нужно побежать, иначе так и будем идти на одном месте. – Вот упрямый зверь, – процедил Фельдзис, – у меня всего две ноги, да и те я бы поменял. Я не хочу никуда бежать. – Тогда я сам добегу до выхода, и ты поймешь, что я был прав, – сказал Тальк. С тяжелым вздохом Фельдзис махнул рукой, не заботясь, увидел ли кот его жест. Но Тальк тут же сорвался с места, исчезнув в кромешной тьме, был слышен только топот его лап. Он, не отводя глаз от пятна света и зелени лужайки, несся вперед под ободряющие возгласы тоннеля. Всего через пару минут кот уже с наслаждением вдыхал свежий воздух, оставив холод бесконечного тоннеля за спиной. – Фельдзис, я уже у выхода, – позвал он и заглянул обратно в тоннель, пытаясь рассмотреть Рудмана. – Ты меня видишь? В темноте раздались тяжелые частые шаги, и рядом с Тальком, наконец, показался его товарищ. Опустившись на землю в попытке восстановить дыхание, он прикрыл глаза и пробормотал, что видит только свое будущее, в котором мстит колдуну, явно не имевшему ни малейшего представления о точном расположении Тэй-Та. Прежде мертвая земля вокруг совершенно изменилась, как это случилось при переходе из Резколесья в Раздольный лес. Перед ними вниз вел довольно пологий склон, поросший травой и полевыми цветами, которые островками ярких пятен спускались к зеленой долине, окруженной холмами. В самой долине паслись диковинные звери, при виде которых у Талька шерсть встала дыбом. Звери чем-то походили на лошадей, но шерсть у них была курчавая, на мордах – очень короткая, хвосты напоминали овечьи. Звери водили носом в сочной траве, хотя не щипали ее, и выглядели увлеченными своим занятием, но стоило одному поднять голову и посмотреть в сторону Фельдзиса и Талька, как все остальные бросили свое занятие, сбились в стадо и одним целым направились к чужакам. Пока они преодолевали склон, Тальк успел забраться на колени к Рудману и испуганно вцепиться в него выпущенными когтями, прижав уши. Наконец, звери добрались до выхода из тоннеля и выстроились в ряд, крутя головами, чтобы разглядеть незнакомцев. Все они оказались ростом чуть ниже Фельдзиса, тянули в сторону человека и кота длинные шеи и переминались с ноги на ногу. Спустя минуту пристального рассматривания пришельцев один из зверей открыл рот и громко сказал: – Привет! – Привет! Привет! – на разные голоса вторили ему остальные существа. – Вы кто? – спросил первый. – Да, кто вы? Кто вы такие? – опять заголосили другие. – Меня зовут Фельдзис Рудман, а это – Тальк, – выдавил мужчина, пораженный не меньше кота, вовсе потерявшего дар речи и привычку заводить знакомства со всеми подряд. – Привет, Фельдзис Рудман! Привет, Тальк! – стройным хором воскликнули звери. – Мы – восковые ламы! – представился первый. – Ламы! Из воска! Восковые! – подтвердили другие. – Я Номер Один! – представилась лама, все время говорившая первой. – Я Номер Два! Я Номер Три! – подхватили другие, и так представились все пятнадцать восковых лам, изведя этим своих новых знакомых. Рудман встал, держа Талька на руках, и с опаской посмотрел на словоохотливых зверей. Кот поймал себя на том, что дышит тяжело и часто, как будто намерен удариться в совершенно неприемлемую для момента знакомства панику. Он на несколько секунд зажмурился, припоминая слова родителей, которые те говорили ему в минуты нерешительности и страха: не нужно бояться того, что еще не случилось, а того, что уже случилось, бояться больше нет смысла. Кивнув мудрости его кошачьей семьи и вздохнув, Тальк снова открыл глаза и в ответ уставился на лам круглыми глазами. – Вы из чего сделаны? – спросил Номер Один. – Из меди? Из теста? Из глины? – начали угадывать ламы. – Из плоти и крови, – хмыкнул Фельдзис. – У-у-у, – одновременно понимающим тоном протянули восковые ламы и переглянулись между собой с серьезным видом. – А куда вы идете? – поинтересовался Номер Один. – И откуда? И зачем? И как долго? – затараторили остальные. – Мы ищем город Тэй-Та, – подал слабый голос Тальк. – Ух ты! Говорящий кот! – восторженно прокричали все ламы одновременно и протянули к нему морды. – Мы знаем, где Тэй-Та! – сообщил Номер Один. – Знаем! Нам известно! Это не секрет! – признались и другие. – Номер Два, взять Фельдзиса Рудмана! – неожиданно приказала первая лама. – Номер Три, взять говорящего кота Талька! Номер Четыре, взять вещи Фельдзиса Рудмана! Номер Пять, указывать дорогу! Номер Шесть, Семь и Восемь, сопровождать! Остальные – пастись! Согласно загалдев, восковые ламы быстро распределились между собой. Две из них присели перед Рудманом и Тальком, другая ловко закинула себе на шею дорожную сумку, несколько лам окружили их. Фельдзис переглянулся с котом и чуть пожал плечами, готовый уже к любым безумствам. Мужчина первым с трудом взобрался на спину восковой ламе и неуверенно осмотрелся, гадая, как за нее можно было бы ухватиться, чтобы не упасть. Тальк на полусогнутых лапах залез на спину другому зверю и сразу же вонзил когти в мягкий кремовый воск, зажмурившись. Кот извинился за причиненные ламе неудобства и попытался втянуть когти, но та с искренним недоумением заметила, что не понимает, о чем он говорит. Тальк признался себе, что все-таки был испуган. Он чувствовал, что ламы были по-настоящему живыми, как он сам или Фельдзис, оставаясь при этом сделанными из воска, как свечки в трактире хозяина. С ними что-то было не так, и это не на шутку тревожило его. Фельдзис, напротив, гораздо охотнее принял помощь этих животных, тем самым подавая пример Тальку. Кот решил, что все же не всегда обязан знать о каждой сущности и о каждом уголке Пяти Океанов, поэтому в этот раз должен был довериться своему товарищу и не задаваться лишними вопросами. Не предупредив, ламы вдруг опять единым стадом понеслись в долину, стремительно набирая скорость, и бешеная скачка напомнила Тальку, как днем ранее он катился вниз по Ребру. Часть лам, громко прощаясь, осталась на лужайке, семь из них с двумя всадниками помчались дальше, покинув долину и выбежав на широкую дорогу. Где-то справа опять кричал Фельдзис, обнимавший свою ламу за шею и вспоминавший то и дело колдуна из Звенящего города, а Тальк, распахнув глаза, пытался справиться со встречным ветром. Дробный топот копыт лам был похож на гулкий обвал где-то в горах, трудно было поверить, что они состоят всего лишь из мягкого воска, а не из камня. – Всем стоять! – крикнул Номер Пять, скакавший впереди процессии, и все ламы мгновенно застыли на месте, при этом Тальк едва не свалился со спины животного, как и Фельдзис. – Дальше Тэй-Та, нам туда нельзя, мы растаем! – Растаем! Огонь опасен! – подтвердили ламы, сокрушенно качая головами. Фельдзис почти сполз с Номера Два и на трясущихся ногах отошел подальше от зверя, и все остальные весело засмеялись от этого зрелища. Опустив перед человеком его сумку и Талька, Номера выстроились перед путниками, пританцовывая на месте. – Спасибо, – жалобно мяукнул кот, дрожа после скачки. – Не за что! Пожалуйста! Обращайтесь! – ответили восковые ламы. – До свидания! До встречи! Пока! Одновременно развернувшись, они вприпрыжку помчались обратно в сторону своей долины. Проводив их взглядом, человек и кот отдышались и, развернувшись, увидели, что совсем близко уже мерцали огни Тэй-Та, куда они так стремились попасть, за городом, сползавшим вниз по холму, простиралось море. – Никогда не знаешь, где и как тебе окажут помощь, – вздохнул Тальк. – И должным ли образом, – хмыкнул Фельдзис. – Невероятно, я ехал верхом на живой ламе, слепленной из воска. Я начинаю забывать, почему вообще оказался в Пяти Океанах. Живой воск! – Жизнь – один из этих Пяти Океанов, что здесь удивительного? – заметил Тальк поучительным тоном, на твердой земле к нему вернулась тяга обо всем рассказывать, делясь возникавшими в голове знаниями. – Так океанов не пять? – Фельдзис удивленно махнул рукой в сторону видневшегося моря. – Есть океаны воды, земли, воздуха, – Тальк поочередно мотнул хвостом в направлении моря, земли под ногами и неба над головой, – а еще невидимые океаны силы и жизни, – упоминая их, кот покрутился на месте, показывая товарищу, что эти океаны незримо присутствовали вокруг них, и посмотрел на Рудмана с укором, – это же основа всего существующего. Иногда мне кажется, что ты и в самом деле ничего не знаешь о том месте, где живешь, – Тальк снова вздохнул. – Я здесь не живу. – А что мы, по-твоему, делаем прямо сейчас, Фельдзис? Мужчина пораженно уставился на кота, беззвучно открыл рот и снова закрыл. Подобрав с земли свои вещи, Рудман молча последовал за Тальком, опять принявшим невозмутимый вид. Порой кот выглядел так, как будто действительно что-то знал.