Желай-место

Несколько дней в море совершенно вывели Фельдзиса Рудмана из строя, когда он обнаружил у себя морскую болезнь. Матросы зубоскалили при виде его позеленевшего лица, но он только терпеливо молчал, сберегая силы. Талька он от себя почти не отпускал, но, если кот уходил исследовать корабль, он обязательно возвращался, познакомившись с кем-то или чем-то новым. Рассказы о мачтах, канатах и парусах, делившихся с котом своими тайнами и переживаниями охотнее, чем команда корабля, нередко совпадали с минутами, когда все нутро Рудмана скручивало в узел, и мужчина про себя начинал молиться, чтобы Тальк заткнулся и дал ему хотя бы умереть в тишине. Вслух Фельдзиса хватало только на невинный вопрос вроде «А Джиан уже знает?», и Тальк с горящими глазами убегал поделиться последними корабельными новостями с их новым знакомым, тем самым оставляя Рудмана в покое. Своими убеждениями и болтовней Тальк окончательно запутывал Джиана, а с ним и капитана нанятого корабля, заставляя обоих то нервничать, то злиться. От самого Джиана Тальк приносил тревожившие Рудмана вести, что они почти обогнули Прогнившую часть и приближаются к району, где господствовали водопады и водовороты. Их не было на картах, так как они время от времени меняли свое расположение, и только искусный рулевой смог бы обойти все препятствия, выведя корабль в безопасные воды. Меньше всего на свете Рудману хотелось в конце пути оказаться на морском дне, потому что в его представлении они все же шли на верную гибель. Справившись с морской болезнью, он вернулся к привычному состоянию – недовольному, и ему стоило больших сил не бросать колкостей в адрес отчаянного Джиана. Знай Рудман заранее, что на пути к Желай-месту его будут ждать такие препятствия, а не только большие расстояния, он бы еще тысячу раз подумал, так ли хотел туда попасть. «Сначала придется долго идти на север, а затем на запад, ноги сами повернут в нужный момент», – такое размытое описание дороги он услышал несколько лет назад от одного старого контрабандиста в Чайном городе, клявшегося, что по воле случая и удачи ему однажды довелось попасть в Желай-место под предводительством своего капитана, и его рассказ никак не вязался с тем, через что Рудман был вынужден проходить сейчас. Вспоминая сомнительного рассказчика, он с удивлением понял, что перед отъездом тот же самый человек убеждал его, что видел Золотую Птицу собственными глазами. А осознав это, с трудом сдержал стон разочарования. На месте пьяницы из Чайного, которому почему-то посчастливилось в жизни повидать такие чудеса, мог оказаться и сам Рудман, будь у него на каплю больше везения. Впереди маячили паруса «Безымянного», иногда от него отрывалась маленькая точка, которая или кружила над кораблем, или летела в сторону Врат Заблудших, двух исполинских скал, возвышавшихся над группой островов и уже отчетливо видневшихся впереди. Рудман гадал, сколько еще зловещих названий потребуется, чтобы он окончательно отказался от Желай-места и погони за Сагали. Джиан говорил, что капитан корабля хочет бросить якорь близ тех островов, и Тальк охотно соглашался, заявляя, что оттуда начинается главная дорога до Желай-места. – Твои речи приведут нас за борт, – сквозь зубы говорил Рудман. – Мы не будем вечно оставаться на корабле, – кивал Тальк, будто не понимая, что имеет в виду товарищ. – С Врат Заблудших начнется настоящая гонка. Желай-место будет торопить нас. Я всегда знаю, что говорю, Фельдзис, я же не сумасшедший. От последнего заявления кота глаза Рудмана полезли на лоб, и ему вновь потребовалось все его самообладание, чтобы не сказать Тальку лишнего. По мнению человека, при всей своей удачливости кот все-таки был сумасшедшим, о чем, к сожалению, даже не догадывался. Одной ночью, когда не спалось ни Джиану, ни его навязавшимся пассажирам, Тальк вдруг заметался по палубе, выглядывая что-то в темном небе, а затем с тихим мяуканьем убежал на нос корабля. – Я не обратил внимания, у «Короеда» есть фигура на носу? Какая-нибудь русалка или морской змей? – лениво спросил Рудман у Джиана. – Нет, – подозрительно протянул тот. – К чему это? – Пытаюсь угадать, с кем ему захотелось поговорить на этот раз, – ухмыльнулся Фельдзис. Уже через несколько минут Тальк вернулся, взъерошенный и взбудораженный, и это не было похоже на обычное положительное впечатление, которое на него произвел бы очередной собеседник. Рудман перестал улыбаться. – Сагали намерен пустить корабль с водопада! – выпалил кот. – Между Вратами Заблудших образовался огромный водопад, на который даже смотреть страшно, а Сагали хочет, чтобы «Безымянный» упал с него. – Откуда ты это узнал? – спросил Джиан. – Золотая Птица сказала, – невозмутимо ответил Тальк. – А ты с ней дружишь, значит? – усмехнулся серый торговец. – Конечно, – кот даже фыркнул, – Золотая Птица говорит, что Сагали совсем обезумел в погоне за Желай-местом. Если судить по картам, острова можно обойти с юга и легко вернуться на прежний курс. Я уже говорил, что Врата Заблудших – отправная точка до самого Желай-места, но Сагали все понимает буквально. Впрочем, – Тальк повернулся к Рудману, – если он разобьется, у тебя останется одним невыполненным делом меньше, верно? Тот медленно кивнул, пытаясь скрыть недоумение. Настоящий Тальк заявил бы, что думать так даже о коварном пирате слишком подло, что его нужно предупредить и удержать от ошибки. Он бы снова упомянул, что на «Безымянном» оставалась Ифада, чья жизнь была в опасности и из-за которой они так рьяно преследовали пирата. – Буду только рад, если море его приберет, – небрежно согласился Фельдзис. – Вы жаловались, что Сагали похитил вашу подругу, – вместо него вспомнил Джиан. – Дадите ей погибнуть? – Мы не говорили, что она на «Безымянном». Тальк изобразил на мордочке такое искреннее удивление, что даже Рудман на секунду задумался, а была ли Ифада и в самом деле на пиратском корабле. По Джиану было видно, что он едва сдерживается, понимая, что его не первый день водят за нос. – И ты поверил Золотой Птице? Или я теперь должен поверить тебе? – не унимался он. – Глянц сказал, что прилетел предупредить нас, чтобы мы не гнались за Сагали и уберегли себя от падения с водопада, – Тальк уставился на серого торговца. – Он догадывался, что ты будешь сомневаться. И просил передать, что вещь с душой не умеет лгать. Рудман никогда прежде не слышал о вещах с душой, но название этой сущности вдруг объяснило ему, как могли существовать и те восковые ламы, и Золотая Птица, которая даже обзавелась собственным именем. Джиан, похоже, куда лучше разбиравшийся в сущностях, изменился в лице и коротко кивнул коту, принимая его слова. Он объявил, что они обойдут скалы, чтобы не потерять корабль, как это собирался сделать Сагали. «Такой же безумец, как Росс», – бросил он.

***

Они оказались у островов позже команды «Безымянного», когда те почти достигли Врат Заблудших. «Короед» стоял на якоре, повернувшись к островам правым бортом, в то время как корабль Сагали носом смотрел точно между скалами, за которыми его поджидал губительный водопад. С «Короеда» наблюдали, как от «Безымянного» к одному из островов туда-сюда снуют шлюпки и как над судном кружит Золотая Птица. Джиан с капитаном уточняли курс, изучая карты и тихо переговариваясь. Фельдзиса, вновь жаловавшегося на самочувствие, на палубе не было видно. Тальк тем временем, не боясь свалиться в воду, лежал на фальшборте, подвернув под себя лапки, и, казалось, дремал. Заслышав приближение чужих шагов, кот приоткрыл один глаз. – Здесь глубоко? – лениво спросил Тальк у матроса, рассматривающего «Безымянный». – Не очень, – пожал плечами тот и покосился на кота, – хочешь вплавь добраться до островов? – Вспомнил, как Сагали выбросил меня за борт в порту Звенящего города, – Тальк поднялся на лапы и выгнул спину, потягиваясь, – подумал, справился бы я, если бы он сделал то же самое здесь. – Справился бы, – улыбнулся матрос. – О, благодарю. Тальк развернулся и в ту же секунду прыгнул в воду. Матрос закричал и свесился через край борта, пытаясь высмотреть исчезнувшего в волнах кота. В возникшей суматохе никто не обратил внимания, что на палубе появился Рудман со своими вещами и оружием. Чуть заколебавшись, он забрался на фальшборт и прыгнул вслед за Тальком. Наспех придуманный перед рассветом план побега от Джиана имел множество изъянов и печальных вариантов исхода, но ни человек, ни кот больше не собирались иметь каких-либо дел с серым торговцем. Ледяная вода сковала Рудмана, но вид барахтавшегося рядом Талька заставил его взять себя в руки. Отплевываясь от соленых брызг, мужчина подплыл к коту и приподнял его над водой за загривок, сумка с вещами потянула его в противоположную сторону, шпага мешалась. – Плыви, Фельдзис, – мяукнул Тальк, – море нас не тронет. Над головой раздавались крики, Джиан запрещал спускать на воду шлюпку, чтобы поднять спрыгнувших обратно на борт. Он желал Рудману скорее потонуть, чтобы не попасться в руки ни Джиану, ни Сагали, в ответ на что мужчина только рычал, пытаясь одновременно грести и удерживать Талька на плаву. «Короед» поднимал якорь, двигаясь намеченным с утра курсом, и волны захлестнули Рудмана с головой. Когда он вновь смог вздохнуть, перед его глазами предстала Золотая Птица. Не успел Фельдзис понять, что видит перед собой, как сова спустилась к нему еще ближе и прокричала: – Отпусти Талька, ты не выдержишь. – Поверь… – голова кота оказалась под водой. Рудман разжал пальцы, и Тальк усердно заработал лапами, почувствовав свободу. Золотая Птица тут же осторожно ухватилась когтями за мокрую кошачью шкуру и вытащила Талька из воды. Кот безвольно повис в воздухе, только вздрагивая, когда вершины волн мазали по лапам и хвосту. Пораженный, Рудман греб следом за ними, без лишней ноши в виде Талька двигаться стало гораздо проще. Они все больше отдалялись от «Короеда». Когда Рудман доплыл до берега и обессилено растянулся на песке, мокрый и дрожащий Тальк подполз к нему под бок. Сейчас кот, облепленный шерстью, казался еще меньше обычного, тонкий, как сухая ветка. Золотая Птица, описав над ними круг, улетела к «Безымянному». – У нас получилось, Фельдзис! – протянул Тальк, восстанавливая дыхание. Он попытался вылизать шерсть и с отвращением высунул язык, почувствовав соленую воду, которой и так наглотался, плывя на берег. – А ты не верил Глянцу. Он живой и не живой, а чести у него больше, чем у Джиана. Рано или поздно тот бы избавился от нас. – Да, Джиан уж точно нам не верил, – Рудман нервно рассмеялся. – Как же долго он нас терпел! Но мы могли бы сбежать и после Врат Заблудших. – Нужно идти именно через эти скалы. Если обойти острова, не будет того же самого пути. Да и Глянц только что сказал, что на юге растет водоворот, – вздохнул Тальк и растянулся на спине, подставляя живот солнечным лучам. – Из воронки нам с тобой было бы тяжелее выбираться. Ох, нет! – Тальк снова вскочил на лапы. – Ведь Джиан теперь попадет в этот водоворот! – И поделом, – одернул его Фельдзис. – Он может быть коварным, коварнее пиратов, Тальк, – кот с сомнением посмотрел на него. – Если сумеет, обойдет водоворот. Но он нам более не соперник, это главное. – Море говорит, мы с ним больше не увидимся, – вздохнул Тальк. Фельдзис помахал рукой вслед уходящему «Короеду». Вместе с Тальком он перевел дух и шатающейся походкой побрел вдоль берега в сторону «Безымянного». Вещи безнадежно промокли, с обоих вода продолжала стекать ручьем, но Тальк уверял его, что пока Рудману нет смысла сушиться. По дороге кот вдруг свернул вбок и направился в сторону маленькой рощи, одиноко стоявшей близ берега. Судя по настороженному выражению мордочки, которое Рудман научился отличать от других, Тальк учуял нечто, более близкое по духу к «чудищам» и подозрительным вещам, чем к интересным собеседникам. Мужчина нехотя пошел следом за ним и, оказавшись среди деревьев, увидел человека, привязанного к стволу в сидячем положении. Связанный вертелся, словно пытался избавиться от пут, но при виде чужаков застыл. Тальк остановился в нескольких шагах от него и взволнованно воскликнул: – Да это же он ранил Ифаду! Это плохой человек. – А этот лучше? – выдохнул связанный, кивнув на Рудмана. – Из него друг хоть куда? – Я сам выбираю друзей, пират! – возмутился Тальк. – Ты получил справедливое наказание. Хотя… всем надо давать второй шанс… Фельдзис? – Ему не нужен твой второй шанс, – отрезал Рудман, разворачиваясь, – идем! – Правильно, я бы тебя тоже здесь бросил, – ответил пират и улыбнулся, – так что проваливайте. Может, еще застанете Сагали на этом свете. Рудман подхватил кота и поспешно вернулся на берег. Они снова опоздали. Фельдзис издалека видел, как последними на корабль поднялись Сагали и вполне живая и здоровая Ифада. Не сговариваясь, человек и кот побежали к «Безымянному», но тот уже снялся с якоря и сразу рванул к Вратам Заблудших, будто кто-то тащил его за собой. Рудман остановился, переводя дух. Сейчас корабль, полный безумцев, упадет с водопада, а они с Тальком окажутся здесь ни с чем и совсем одни. Даже с берега Фельдзис понял, что Ифада была теперь далеко не врагом Сагали. Не так давно именно она кинулась в руки пиратам, только чтобы спасти бестолкового Талька, а теперь стояла рядом с капитаном «Безымянного». Она и в самом деле оказалась слишком противоречивой натурой. Тальк же стал беспокойно кружить на месте, то и дело поглядывая на корабль. Повернувшись к Рудману, он уставился на него круглыми глазами и воскликнул: – Неужели они вправду сделают это?! Они же разобьются, этот водопад уже ждет их. Он сказал, что после падения кто-то обязательно умрет! Он кричит об этом, разве ты не слышишь? – Что ты предложишь? Мы не можем их остановить. – Но это неправильно! Вдруг Ифада пострадает? А как же Теркоз? Внутри у Рудмана все похолодело, когда он представил утонувшую среди обломков корабля девушку, которая ввязалась в эту историю по его прихоти. Тальк сам говорил, что пройти нужно именно между скалами, но сейчас предстоящее дело его ужаснуло. Кот начал носиться по берегу, а потом кинулся в сторону Врат Заблудших, следуя за кораблем вдоль кромки воды. Не переставая удивлять Фельдзиса, Тальк стал призывать «Безымянный» повернуть обратно, но судно ожидаемо не подчинилось ему. Рудман побежал за котом, но смотрел он сам только на корабль, словно надеялся на чудо. В голове у него тоже не укладывалось, что в конце пути Сагали действительно уничтожит все, к чему шел. Даже Джиан назвал этого пирата безумцем. На «Безымянном» их заметили, но никак не отреагировали. Тальк уже взбирался по камням под одной из скал и оттуда тянулся лапкой к кораблю. Фельдзис, проклиная всех на свете, лез на скалу за котом. Под бушевавшим у водопада ветром он прижимался к камням и щурился от водяной пыли, но Тальк будто ничего не замечал, пытаясь достичь пиратов. «Безымянный» вот-вот должен был упасть вниз, он был так близко к Рудману, что тот мог разглядеть лицо каждого. Ифада улыбнулась ему и Тальку и помахала им рукой. – Сумасшедшие! – крикнул Фельдзис. – Ифада! – воскликнул Тальк и отпрыгнул в сторону. Рудман никогда еще не слышал такого звука, как того, что раздался при падении «Безымянного» в бездну. Корабль протяжно застонал от разочарования, заскрипел и весь будто испуганно содрогнулся. На самом краю он остановился, и Фельдзис уже подумал, что все обойдется, но тут судно полетело вниз и моментально исчезло в водяной пыли. – Не может быть, не может быть… – простонал Тальк. – Я не слышу, – добавил Рудман спустя некоторое время, – не слышно, как корабль столкнулся с водой внизу. Тальк, пытаясь что-то разглядеть, свесился над пропастью, едва не сорвавшись вслед за «Безымянным». Удерживая кота, Рудман с тянущей сердце тоской смотрел вниз и думал, что им делать дальше. Тальк вдруг снова заговорил воодушевленным тоном: – Не сходить с пути, чего бы это ни стоило. Так сказал Глянц вчера ночью. Они прыгнули в водопад, потому что маршрут на карте проходил строго между скалами. Нам тоже нужно попасть к Желай-месту, согласись, Фельдзис! Нам тоже надо прыгать. – И ты решил с жизнью распрощаться?! – ахнул Рудман, решив, что кот снова безумствует. – Нет, но у нас все равно нет других вариантов. Неизбежный итог этой части нашего странствия, – заключил кот. Рудман оглянулся на остров позади них и с тяжелым сердцем признал, что Тальк был прав. Им все равно не на чем было выбираться отсюда, если бы они передумали. – Я готов, – серьезно сказал Тальк. Они зашли слишком далеко, и здесь, за краем всего живого, что они видели и знали, терять было нечего и некого. Фельдзис Рудман привычно взял кота на руки и прижал его к груди. Он снова задержался над пропастью, пытаясь разглядеть, как долго им придется падать, а затем, не дав себе больше и секунды на раздумья, шагнул в пустоту.