***
Получасовая остановка подошла к концу. Двери закрылись, автобус плавно отъехал от стоянки и начал постепенно набирать скорость. Нико хоть и заметил, что сидение, которое занимала Адриана, пустовало, но бить тревогу не стал — может, она в уборной? Они с Луной вернулись на свои места в последний момент, уж очень радовала погода, да и вид на бухту завораживал. По прошествии двадцати минут стало окончательно понятно, что она, видимо, сошла с маршрута — кто-то из пассажиров зашел в туалетную кабинку и закрылся, Адрианы там не было, Нико ошибся. Единственное, чего не мог понять Провенса — получилось ли это случайно или намеренно? Может, этот Сан-Антонио-Оэсте и был ее пунктом назначения, ведь их немногословная попутчица так и не сказала, куда направляется. Николасу было невдомек, что решение Адрианы было и случайным, и в то же время намеренным. Ей совершенно спонтанно пришла в голову мысль осесть именно в этом городе, не доезжая до Комодоро-Ривадавии. Зачем ждать еще несколько часов, трясясь в автобусе и наворачивая километры пути, если это место уже пришлось ей по душе? Что-то подсказывало ей, что Сан-Антонио-Оэсте идеально подходит для ее цели — затеряться в каком-нибудь незнакомом городе и начать всё с чистого листа. Она еще раз втянула носом соленый воздух и поняла, что готова к новому шагу, момент настал. Именно поэтому, услышав шум отъезжающего автобуса, она не ощутила паники и страха — всё так, как и должно быть. Наслаждаясь красивым видом, она постояла еще несколько минут и, допив остывший кофе, зашагала в центр города, чтобы найти ратушу или информационное бюро.***
Вернувшись из автовокзала в офис, Хоакин заказал себе билет на самолет на ночной рейс в Комодоро-Ривадавию. Он приземлится там в пять утра, как раз успеет к прибытию автобусного рейса в 7.00. Сидя за рабочим компьютером, Хоакин нервно кликал мышкой по экрану, пытаясь разобраться в только что скачанной простейшей программе фотошопа. Он отсканировал фотографию своей жены, где она была в полный рост с длинными рыжими волосами, которые он «укоротил» в приложении до каре. Осталось только поменять цвет волос, и «новое лицо» его Мариссы будет готово. Разумеется, он мог обратиться к специалистам, которые занимались оформлением фотороботов и ориентировок, у них это получилось бы и быстрее, и качественнее, но Хоакин решил пока не привлекать внимания к своей «проблеме». Завершив манипуляции с фотографией, сохранил результат и распечатал на цветном принтере. До отлета самолета он успеет сделать еще одну важную вещь — обойти соседей в Ла-Плате, может быть, он найдет ту неизвестную пожилую женщину из ломбарда. Через полтора часа он уже выходил из последнего дома на своей улице в Ла-Плате, где они жили с Мариссой. Поиск пока ничего не дал — никто ее не видел. Он и подумать не мог, что причина могла быть в другом — после нескольких лет брака его жена изменилась, стала призраком самой себя. А со старого фото на всех смотрела молодая жизнерадостная девушка с милой улыбкой на лице, соседи могли просто не узнать ту забитую девушку, прячущую глаза и смотрящую в пол. Хоакин направился на соседнюю улицу Мельчор-Ромеро. Первые попытки снова не дали никаких результатов. Дойдя до дома №9, он нетерпеливо нажал на звонок. Деревянная дверь открылась довольно быстро, в проеме показалась миниатюрная женщина в возрасте с короткими темными волосами. В голове Паррондо словно что-то щелкнуло — вот же она, старуха из ломбарда! Но опытный офицер полиции не подал виду, что узнал ее, а вот она, кажется, не умела скрывать свои эмоции. Первоначально добродушное лицо вмиг изменилось, женщина поджала губы и нахмурилась, узнав мучителя своей подруги — Марисса показывала ей его фотографии.***
Восемь месяцев назад:
Хильда Акоста, пожилая темноволосая женщина с аккуратной короткой прической медленно прохаживалась по рядам в отделе чая и кофе в местном супермаркете, время от времени складывая в тележку нужные товары. В элитном загородном районе Ла-Платы было несколько супермаркетов, но сеньора Акоста предпочитала именно этот из-за удобного расположения, да и лица постоянных посетителей были сплошь знакомыми. Она не была знакома с абсолютно всеми соседями, но, часто пересекаясь здесь, они невольно улыбались друг другу при встрече. Хотя не все были такими приветливыми и открытыми, взять хотя бы эту девушку с длинными рыжими волосами, завязанными в хвост: она не улыбалась, даже в глаза не смотрела, избегая зрительного контакта. Казалась напряженной, и одета была, мягко говоря, не по погоде. Был февраль, но несмотря на последний месяц лета, температура днем стабильно держалась на +30°C, было очень жарко и душно из-за высокой влажности. Однако эта странная девушка неизменно носила джинсы и водолазки с высоким воротом — неужели она не умирала от жары? Хильда предпочитала в такую погоду льняные шорты и футболки. А еще эта загадочная особа смущалась, когда ловила на себе чужие взгляды, и начинала нервно теребить и без того длинные рукава своей водолазки, натягивая их чуть ли не до кончиков пальцев. Пожилой женщине это поведение кого-то смутно напоминало, но она искренне надеялась ошибиться в своих догадках. Сеньора нашла все, что ей нужно, и двинулась в направлении к кассам. Перед ней снова появилась та рыжеволосая девушка, одной рукой она катила свою тележку, а другой достала старенький мобильник из заднего кармана джинс, из которого выпал тонкий кошелек. Однако его хозяйка не заметила пропажи и шла дальше, проверяя сообщения в своем телефоне. Хильда окликнула ее, подняв кожаное портмоне с пола. — Девушка, вы кошелек обронили! — громко сказала она хорошо поставленным голосом учителя: долгие годы работы в школе не прошли даром. До пенсии она работала преподавателем истории в колледже, как и ее муж. Но та ее не слышала, отвлекшись от окружающего мира. Хильде ничего не оставалось, кроме как подойти к ней вплотную и тронуть за плечо. Девушка испуганно обернулась, чуть не выронив телефон из рук, в ее темных, почти черных глазах глазах ясно читалась паника и даже промелькнула гримаса боли, как будто ее задели по больному месту. У Хильды сердце сжалось при взгляде на нее: «Деточка, чего же ты так испугалась? Ведь ничего сверхъестественного не произошло», — думала про себя женщина, подавая кошелек хозяйке. — О, благодарю вас, спасибо большое, не знаю, что бы я делала, если бы вы его не нашли, — взяв себя в руки, тепло улыбнулась девушка, обращаясь к пожилой женщине. «Хм, она все-таки умеет улыбаться», — промелькнула быстрая мысль в голове бывшей учительницы. — Не за что, в следующий раз будь внимательнее, дочка, — ответила сеньора Акоста. Девушка на мгновение смутилась, от слов совершенно незнакомого человека ей стало так тепло на душе, чего она не испытывала очень давно, и ей не хватало этого — простого тепла и участия. Она неуверенно улыбнулась в ответ. — Конечно, я постараюсь, проходите вперед, — сказала она, когда они приблизились к кассе. Была небольшая очередь, и Хильда решила завязать разговор: — Спасибо, милая. У вас с мужем намечается паста карбонара на ужин? — с улыбкой поинтересовалась женщина, окинув мимолетным взглядом набор продуктов в тележке девушки: паста феттучини в гнездах, ломтики бекона и сливки, лишь три бутылки красного вина слегка смутили ее. Про замужество она догадалась по обручальному кольцу на безымянном пальце ее правой руки. Женщина попыталась настойчиво-осторожно прощупать почву. За долгие годы работы в школе, в том числе и с трудными учениками, она успела стать неплохим психологом и знала, как расположить к себе людей и завоевать их доверие. — Да, вВы правы, муж любит итальянскую кухню, — с тенью непонятной грусти в голосе произнесла девушка. — А как вас зовут? Мы, кажется, живем недалеко друг от друга. — Да, мы соседи. Меня зовут Хильда Акоста, а тебя? — Марисса Пиа Спи… Паррондо, очень приятно, сеньора Акоста, — сказала она, запнувшись на полуслове. — Взаимно, Марисса! Спипаррондо? Какая необычная фамилия, — удивилась женщина. — Нет-нет, называй меня Хильда! — Эмм, хорошо, Хильда. Нет, я Паррондо, просто вышла замуж полтора года назад и все еще не могу привыкнуть к фамилии мужа, по привычке называю девичью — Спирито, — робко улыбнувшись и пожав плечами, объяснила Марисса. — Понимаю, для этого требуется время, помнится, я тоже долго не могла привыкнуть к новой фамилии, зато сейчас такое ощущение, как будто родилась с ней! Слушай, Марисса, я приготовила вишневый пирог по особому рецепту, пальчики оближешь! Не хочешь зайти на кофе? Приходи сразу, как разберешь покупки. Мой дом находится недалеко от школы, улица Мельчор-Ромеро 9, — тоном, не терпящим возражений, предложила она. Марисса опешила, у нее совсем не было друзей, с многочисленными подругами, которые были у нее до замужества, ей пришлось прервать контакт по настоянию мужа. Она очень хотела принять приглашение Хильды, соскучившись по общению, но опасалась: не будет ли муж против? На обед он уже приходил, она вычисляла в голове, успеет ли приготовить ужин, если все же пойдет на кофе. На часах была половина третьего. «Успею!» — уверенно подумала она и согласилась. В тот вечер она совсем забыла о времени и не заметила, как быстро оно пролетело за приятной беседой с новоприобретенной приятельницей. Вернувшись домой, она встретила своего разъяренного из-за отсутствия ужина мужа, итогом их «разговора» стала сломанная рука Мариссы, хотя девушка уверяла, что упала с лестницы, неудачно подвернув ногу.***
— Марисса, так не может больше продолжаться! Ты хочешь, чтобы твой муж тебя в конце концов убил? Поверь мне, нужно что-то предпринять, пока не поздно! — эмоционально уговаривала девушку сеньора Акоста, заламывая руки. Пожилая женщина не понаслышке знала, что такое возможно. Несколько лет назад, еще работая учителем в колледже «Элитный путь», она стала невольным свидетелем подобной трагедии. Рената Мигенс, учительница математики, некогда жизнерадостная и открытая девушка, в корне изменилась за очень короткое время. От ее яркой личности не осталось и следа. Ее было не узнать, она буквально чахла на глазах после замужества. Стала отстраненной, закрылась в себе, начала носить мешковатую одежду, по максимуму скрывающую ее тело. Вела себя в точности, как Марисса, чувствуя себя неловко и пытаясь натянуть и без того свободную одежду с высоким воротом и длинными рукавами еще сильнее. Ни дать, ни взять — запуганный маленький зверек. Они подозревали, что дело в новоиспеченном муже девушки. На вопросы коллег и администрации она отнекивалась, выдумывая какие-то небылицы. Надо отдать должное их директору, Марселю Дуноффу: он пытался добиться правды, как-то помочь своей сотруднице, даже нанял психолога — для тех времен это было еще в новинку. Но, к сожалению, это не помогло — «мозгоправ» ничего не мог сделать, так как Рената не хотела или не могла раскрыться. Однажды она не пришла на работу, хотя всегда была очень ответственной и никогда не пропускала уроки по неуважительным причинам. На следующий день они узнали страшную правду — Рената задержалась на работе, проверяя тетради, а ее неуравновешенный муж забил ее за это до смерти, выйдя из себя и не рассчитав силы. Его посадили за решетку. Эта трагедия вызвала широкий резонанс не только в Буэнос-Айресе, но и во всей Аргентине, об этом писали в газетах и показывали в новостях, и в обществе наконец начала зреть мысль, что с домашним насилием нужно начинать бороться, чтобы искоренить это зло. К сожалению, несмотря на это данная проблема все еще имела место быть, и бедные женщины по всему миру продолжали страдать под гнетом мужей-тиранов. Хильда прекрасно помнила, как она переживала по этому поводу, сокрушаясь, что какой-то жалкий мерзавец, недостойный называться мужчиной, посмел отнять жизнь у замечательной девушки, у которой всё было впереди. Как горько ей было от осознания того, что вокруг Ренаты было столько людей, ее коллег, которые все это видели и догадывались о природе ее странного поведения, но они так и ничего не сделали, чтобы помочь ей. Она чувствовала себя в равной степени ответственной за то, что произошло с Ренатой Мигенс. Именно тогда Хильда поклялась себе, что в будущем никогда больше не пройдет мимо такой ситуации, сделает все возможное, чтобы предотвратить печальный исход. Поэтому, некоторое время понаблюдав за рыжеволосой девушкой, она решила, что этой девушке нужна помощь. Однако Мариссу было не так легко убедить. — Вы не понимаете, Хильда, Хоакин любит меня, у него просто проблемы на работе, поэтому он не справляется с напряжением, он обещал исправиться! Да и я сама виновата, он работал весь день, а я даже ужин не удосужилась приготовить, — уверяла ее Марисса. — Милая, это ты, кажется, не понимаешь, такие люди никогда не меняются! — пыталась достучаться до нее женщина, — ты действительно считаешь, что сломать руку жене это нормальная реакция на неприготовленный ужин? Под напором таких железных аргументов Марисса опускала взгляд своих грустных глаз вниз и не знала, что ответить. Умом она понимала, что сеньора Акоста права, но сердце не слушалось и верило, что ее любимый муж изменится.