***
Явно недружелюбно настроенная женщина вопросительно уставилась на непрошеного гостя, не сказав ни слова. — Добрый день, сеньора. Федеральная полиция Аргентины, — представился Хоакин, показав удостоверение с жетоном. — Я ищу одну девушку, вы не видели ее? — спросил он, пытаясь выглядеть и звучать дружелюбно, к чему, однако, он совершенно не привык. Но, видимо, женщину было не так легко провести при помощи одной лишь милой улыбки. — Добрый день, нет, не видела, — коротко ответила она, всё так же хмурясь. — Жаль, может быть, вы узнаете ее в новом образе? — продолжил он, достав обработанное в фотошопе фото. — Нет, в первый раз вижу, до свидания, — в ее глазах на мгновение промелькнул ужас, неужели он напал на след Мариссы?! Ответив, Хильда попыталась закрыть дверь, но мужчина был быстрее — он успел выставить свою ногу в черном кожаном ботинке, не дав тем самым двери закрыться. — Давайте вы еще раз хорошенько подумаете? — нагло напирал он. — Что вы себе позволяете?! — с металлом в голосе громко спросила сеньора Акоста. — Простите, как вас там?.. Мы не договорили, может, впустите меня, и мы поговорим? — спросил он, начиная терять остатки терпения. Если эта старуха не хочет по-хорошему, будет по-плохому, ведь он в этом непревзойденный мастер. — Нам не о чем разговаривать, я уже всё сказала. У вас есть ордер? Если нет, то прощайте. Уберите. Свою ногу. Пожалуйста, — произнесла она предельно четко и медленно, делая паузы между словами, словно перед ней стоял несмышленый малыш, а не взрослый мужчина под два метра ростом. — Ордера у меня нет, но есть кое-что поинтереснее, — загадочно ухмыльнулся он, показав ей фото из ломбарда. — И что? Теперь запрещено посещать ломбарды? Я сдавала драгоценности, купленные мужем по ошибке, — уверенно парировала Хильда. — Да-да, конечно. Вы вроде немолодой человек, но вам что, никогда не говорили, что врать нехорошо? Это вы помогли моей жене сбежать? — он перешел на крик, выйдя из себя. — Вы, должно быть, бредите, я не знаю вашу жену. Прощайте, сеньор Паррондо! — сказала она и, выпнув ногу мужчины из проема, смогла наконец закрыть дверь и запереть ее. Хоакин не ожидал такого ловкого маневра от престарелой женщины, он лишь ударил ладонью по двери и прорычал: — Вы еще пожалеете об этом! Сеньора Акоста совершила роковую ошибку, назвав фамилию мужа-тирана Мариссы. Она стояла за закрытой дверью, в ужасе прикрыв рот рукой — кто тянул ее за язык? Хильда корила себя за то, что изначально повела себя таким образом — нужно было вести себя как обычно, не подавая виду, а что сделала она? Поступила с точностью наоборот… Теперь Хоакин поймет, что они как-то связаны. Хорошо, что она ничего не знала о пункте назначения сбежавшей девушки — женщина сама попросила не сообщать ей, куда та купила билет, так будет проще, главное — знать, что у нее все хорошо. А с другой стороны, так было даже лучше — пусть делает что угодно здесь, в Буэнос-Айресе, лишь бы не пускался в погоню за Мариссой. Он ведь не причинит вреда беззащитной пожилой женщине? Или причинит?.. Хоакин, достал из пиджака ручку и быстро записал адрес старухи на обороте распечатанной фотографии, нужно будет пробить ее по базе данных. Если ранее всё еще можно было списать на случайность и посчитать с натяжкой, что то колье с камнями не единственное в своем роде, то после своей фамилии, услышанной из ее уст, он убедился в том, что напал на правильный след. Он решил пойти домой, чтобы переждать — ехать в аэропорт было еще слишком рано. Проверять остальных соседей было бессмысленно — он уже нашел нужного человека. Дойдя до своего дома, он открыл дверь ключом и вошел в темную прихожую. Не включая света, бросил сумку у входа и быстрым шагом пошел в сторону кухни через разгромленную гостиную — после побега Мариссы он еще не убирался, всё так и оставалось на своих местах. Оказавшись на кухне, он сразу направился к мини-бару, встроенному в кухонный островок. Привычным жестом достал початую бутылку виски и повернулся к холодильнику. Открыв морозильную камеру и найдя там лед, положил несколько кубиков в найденный на столе грязный бокал. Вернулся в гостиную и, обойдя лужу своей собственной запекшейся крови на полу, сел на диван перед сломанным телевизором. Журнальный столик был разбит, так что наливать виски пришлось на весу. Со звоном поставив бутылку на паркетный пол, он откинулся на мягкую спинку и, пролив несколько капель на бирюзовую ткань дивана, жадно припал к бокалу. Несмотря на горький вкус, золотистый напиток приятно согрел внутренности, даря мнимое ощущение расслабленности. Он сделал глубокий вдох и осмотрелся — хоть следы погрома и напоминали ему о вчерашнем инциденте, но об уборке не могло быть и речи. И отнюдь не из-за недостатка времени — до ночного рейса оставалось еще несколько часов. После третьего бокала его начало клонить в сон. — Эти суки все одинаковые, сын. Все до одной! Нормального отношения они не понимают, потому как скудный женский мозг на это не способен. Готовить, стирать, убираться и трахаться — это все, что им можно доверить, на большее у них кишка тонка. Их нужно воспитывать! — в очередной раз в голове порядком захмелевшего мужчины прозвучал хрипловатый голос его отца, словно тот стоял за его спиной — казалось, стóит только повернуть голову, и… Вот только стоять он там никак не мог — его давно не было в живых. — Я за волосы верну ее домой и заставлю устранить последствия своей выходки. Она у меня языком будет вылизывать каждый сантиметр гостиной! Дрянь рыжеволосая! — в пьяном бреду произнес он, грозя пустым стаканом в сторону разбитого телевизора, как будто там стояла его жена. Его веки медленно закрылись, бокал опрокинулся, выпав из его ослабшей хватки на диван, и Хоакин погрузился в сон.***
Посетив информационное бюро в местной ратуше, Адриана направилась в сторону городского мотеля, чтобы снять номер. В риэлторское агентство она решила пойти завтра, благо всё было в шаговой доступности. А сегодня можно пойти в парикмахерскую и подправить прическу — наспех подстриженные волосы не отличались идеальной ровностью, да и не по всей длине они прокрасились, дешевая краска отдавала желтизной. Сняв комнату на ночь, она не стала оставлять там свои вещи, да и зачем? По сути их было не так уж и много, на всякий случай она взяла свой рюкзак с собой. Прогуливаясь по вечернему городу, она увидела яркую вывеску «Парикмахерская у Сандры» — то, что ей нужно. Скинув капюшон своей коричневой толстовки, она увидела свое отражение в стеклянной двери салона и подумала, что прикупить одежды ей тоже не помешает — она выглядела, как подросток из неблагополучного района Villa 31*. Финансы, к счастью, позволяли — после обмена драгоценностей у нее было достаточно наличных. Зайдя внутрь и закрыв за собой дверь, она первым делом услышала звон колокольчика над головой, который оповестил работников о новом посетителе. Уютное помещение наполняла тихая ненавязчивая музыка и приятный запах косметики. Все пространство стены справа занимали три комфортабельных кожаных кресла, напротив каждого — большое зеркало и тумбочка с всевозможными инструментами, фенами, баночками и бутылочками с уходовой косметикой для волос. Слева в углу разместились две раковины для мытья головы. У левой стены возле двери стояли диванчики с журнальным столиком, на котором лежали разные журналы, там же стояла ваза с разноцветными конфетами. Салатовый цвет стен резко контрастировал с ярко-красными кожаными диванами и креслами, видимо, хозяйка этого заведения была эксцентричной особой и не боялась экспериментов. Одно кресло было занято мужчиной в возрасте, которому женщина лет сорока стригла волосы. Парикмахер в ярком халате цвета фукси с именем «Кармен» на бейджике добродушно поприветствовала Адриану, не переставая стричь: — Здравствуйте, сеньорита! Добро пожаловать в парикмахерскую «У Сандры», сеньора Фернандес сейчас подойдет! Присядьте пока на диван, съешьте конфетку! — по-свойски предложила она. — Спасибо, — ответила Адриана, послушно присев. «Хм, уже второй за сутки встречается фамилия Фернандес, хотя мало ли на свете однофамильцев», — подумала она, вспомнив Луну Провенса. Адриана чувствовала себя неуютно, несмотря на располагающую атмосферу салона. Невнятное чувство тревоги, пожирающее ее изнутри, не отпускало. Ей все время казалось, что из-за любого угла может выскочить он, хотя это было маловероятно. Женщина по имени Кармен продолжила непринужденно болтать с мужчиной: — А может, всё-таки передумаете и выберете молодежную прическу с бритыми висками? Внуки будут в восторге! — шутливо предложила она. — Или можем завить вам усы как у Дон-Кихота моего любимого писателя Сервантеса! — Ну уж нет, дудки, я слишком стар для этих новых веяний, давай как обычно, Карменита, — ответил седоватый мужчина с кустистыми усами, улыбаясь. — Эх, ну ладно, а так все незамужние женщины Сан-Антонио-Оэсте были бы вашими, — продолжала шутить Кармен. — Э нет, после смерти моей Хуаниты десять лет назад мне больше никто не нужен, — грустно улыбнулся он. — Знаю, простите, сеньор Пачеко, опять я со своими глупыми шутками, — виновато извинилась женщина. — Язык мой — враг мой. — Ничего, милая, все нормально, юмор помогает нам жить, — улыбнулся он в зеркало. В этот момент вниманием Адрианы завладела другая женщина, вероятно, та самая хозяйка салона. — Здравствуйте, добро пожаловать! Я Сандра Фернандес, а вас как зовут? Вы, кажется, не местная, а то я всех горожан знаю, — бодро затараторила дружелюбная женщина. Ее густые крашеные волосы цвета спелой вишни были собраны в высокую прическу. Поверх яркой водолазки и юбки для удобства работы был надет форменный халат ярко-розового цвета, как и на Кармен. — Здравствуйте, я м-м-м… Адриана, — тихо ответила она. — Приехала сегодня из… Росарио. Вы правы, я новенькая, никого тут не знаю. Решила начать новую жизнь на новом месте. Выбрала первый попавшийся пункт на карте, всегда мечтала пожить на побережье, — слова лжи на удивление легко слетали с ее губ одно за другим. Она так нервничала, думая над правдоподобностью своей легенды, что даже забыла, где именно находится — она все еще ничего не сказала, с какой целью пришла в это место. Адриана судорожно пыталась вспомнить, спросила ли сеньора Фернандес о цели ее прихода. — Росарио? Какое совпадение! А у меня родственники там живут, сестра с семьей. Племянница вот недавно замуж вышла, малышка Луна, — улыбка на ее лице стала еще шире, как будто она только что обрела нового члена семьи. — Рановато, конечно, погуляла бы еще, кому в голову придет жениться сразу после школы? И куда только Тереза, сестра моя, смотрела? Да вы их и так, наверное, знаете? А вы из какого района? — радушная женщина вопросительно посмотрела на девушку. У Адрианы застрял ком в горле… «Ну, приехали… Ну почему я ляпнула именно Росарио? Не могла Кордову назвать или Пеуахо** какой-нибудь?» — мысленно корила себя девушка. Хотя у этой добродушной женщины наверняка могли быть родственники в любом городе Аргентины… В страхе быть пойманной на лжи она даже не обратила внимания на знакомое имя. — Эмм… Я жила в «центре»… — наугад сказала она, затаив дыхание, по спине прошел неприятный холодок. — Ааа, а мои-то из Арройо, восточная часть города. Ну понятно, вы и в школы, скорее всего, разные ходили с моей Лунитой. Вы хоть и не одногодки с ней, но могли друг друга застать, вы по возрасту вроде недалеко ушли, — сеньора Фернандес собственноручно спасла ситуацию, Адриане и объяснять ничего не пришлось. — Да… Город довольно большой, — это она помнила из уроков географии. — Поэтому, к сожалению, не знаю никого из вашей семьи, — выдохнула она с облегчением. «Лунита, Лунита Фернандес?.. Раннее замужество?» — лихорадочно думала она, анализируя услышанное. — Кстати, про Луну: ох и скандал у них был… Ее муж новоиспеченный, тоже такой же вчерашний школьник, евреем оказался! А мы-то христиане. Вот шуму было… — сокрушенно вещала она, пока Адриана отходила от пережитого ступора. — Ну ладно, бог с ними, или кто там у них? Тора? — с задумчивым видом спросила она, обращаясь ко всем сразу. Адриана лишь неуверенно улыбнулась и пожала плечами, она уже начала терять нить разговора с болтливой хозяйкой салона. Да и голова у нее в данный момент была занята другим: в ее мозаике не хватало одного кусочка пазла — мало ли на свете однофамильцев, Лун Фернандес может быть много, рано выйти замуж они тоже могли бы, почему нет? Чего ей не хватало, так это имени зятя сеньоры Фернандес. — Нет, Тора это их библия вроде, — ответила Кармен, все так же сосредоточенно работая ножницами. — Яхве, Яхве бог у них, — подал голос ее седоволосый клиент, сеньор Пачеко. — Точно, всё на свете перепутала! — Сандра Фернандес заливисто рассмеялась, заражая своим смехом всех вокруг. — Действительно, какая разница какой он веры? Лишь бы человек был хороший, и чтобы не обижал мою Луну. Нико… Николас его зовут, а фамилию вот не помню. Тереза называла, на «П», кажется, на языке вертится. — П-провенса? — робко спросила Адриана. Она хорошо помнила имена своих случайных попутчиков. — Точно! — радость на лице Сандры Фернандес вдруг сменилась удивлением. — А вы откуда знаете? Он же из Буэнос-Айреса, не из Росарио… Девушка снова испугалась — неужели она сболтнула лишнего? На всякий случай про Буэнос-Айрес ей лучше не упоминать. — Эмм… Я встретила молодоженов Провенса в автобусе, когда сюда ехала… — она сама уже была не рада, что заговорила об этом, у нее было ощущение, словно она выдает чужую тайну, но деваться было некуда. — Николас Провенса и Луна Фернандес, — тихо произнесла она, по какой-то причине виновато посмотрев на женщину.