Равнодушие

Том всегда считал себя разумным человеком, а разумный человек, по его ничуть не скромному мнению, первым делом, получив нового питомца, отправился бы на поиски информации о нем. Но что, если слишком медлить и засидеться в библиотеке, можно допустить гибель змеёныша? Возникала дилемма — как всё успеть и ничего не потерять? Этот вопрос ввел Тома в ступор. На самом деле его мозг подсовывал ему лишь две идеи по этому поводу: магия времени и квантовое бессмертие. Но если первое и в теории в его ситуации было слабо осуществимо, то второе, пусть и выполнялось всегда, но было чем-то больше воображаемым, да и путешествовать по вселенным Риддл не умел. — Хэй, о чем задумался? — привел в себя слизеринца возглас Гарри. Том заметил, что гриффиндорец уже старательно укутал яйцо трансфигурированной из пергамента тканью и пытался прижать сверток ближе к телу. — Ты знаешь, что с этим делать? — он кивнул на невылупившегося змеёныша, — Я думаю, что мне нужна помощь. На самом деле Том мало представлял себе уход за подобным существом. Гарри замялся. — Ну, Гермиона говорила, что им нужно тепло. Я думаю, что чар тут будет недостаточно. — Что я говорила? — приблизилась к ним девочка с картонной коробкой в руках. Гарри поправил очки и покрепче перехватил свою ношу. — Я про то, что им нужно тепло. Из класса хлынула волна учеников, и Том испытал острую необходимость вернуться в свою комнату. К звездам и мистеру Леону. Голоса других детей оглушали. — Верно, — согласилась Грейнджер, — я подумала о том, чтобы создать что-то вроде маггловского инкубатора, — увидев недоумение в лице Поттера, она нахмурилась, — поддерживать постоянную температуру и влажность и приглядывать за птенцами, соответственно. Гарри смешно приоткрыл рот, отчего его губы сложись в букву «о». — Что мне с этим делать? — Риддл протянул Гермионе яйцо. Скорлупа проминалась под пальцами. Гриффиндорка вздохнула. — Честно говоря, я не знаю… У Тома в голове будто щелкнул переключатель. Он тратил время, драгоценное время на разговоры, когда жизнь в его руках могла затухнуть навсегда. Мальчик помнил о горьком вкусе смерти и о горячих слезах на лице Билли, сжимающим в руках кроличью лапку. Смерть — это грустно. Риддл замотал головой — он не мог этого допустить. Голова начинала гудеть. — Том, что с тобой? — испугался Гарри. Будучи не в состоянии ответить, слизеринец замычал и поспешил на улицу, одновременно с этим накидывая легкие согревающие чары на будущего питомца. Искать информацию в книгах — слишком долго, решил Том. Лучше спросить у того, кто знает наверняка. Чем дальше он отходил от толпы учеников, тем легче становилось голове. Мысли переставали путаться, становясь яснее. — Том! Стой же ты! — послышались позади голоса, но мальчик и не думал их слушаться. Топот шагов за спиной усиливался. Том выбежал к выходу из замка и остановился, чтобы отдышаться. Пульс стучал набатом ушах. — Том! Ну ты бешеный! — заявил Гарри останавливаясь рядом. Грудь его ходила ходуном, — Сейчас сюда придет Гермиона, ух она тебе покажет! — Мне стало плохо, — Том подметил, что почти не врал, — прости. Щеки Гарри заалели. — Оу, ты…почему не сказал? Мы бы поняли. Извини меня. Ты не бешеный, ну, эм… — Том! — рядом вдруг оказалась Грейнджер, — Ну ты нас и напугал. Ее волосы совсем спутались из-за бега. Гарри наклонился к девочке. — Ему было плохо, Гермиона… Гриффиндорка охнула. — Том… — начала было она, но слизеринец вдруг насторожился. —  Тут есть кто-нибудь? — зашипел он под восторженный писк Поттера и испуганный Грейнджер. Риддл наклонился, внимательно осматривая территорию под ногами. Рядом из-за полуобрушившегося камня выглядывала змеиная морда. — Полоз, — выдохнула Гермиона. Насколько Том помнил, змея ядовитой не была. — Приветствую, говорящий, — кивнул полоз, — почему ты зовешь меня? Риддл молча рухнул перед змеёй на колени, вытягивая перед собой на ладонях яйцо. - Потомство… — прогудела змея, быстро стреляя языком, — хорошо. Это твой змеёныш, говорящий? — Мой. — Том, о чем вы говорите? — встревожилась Гермиона, но осталась проигнорированной. — Хорошо… — протянула змея, — сильное потомство. В чем же твоя беда? - Я не знаю, как о нем заботиться, — честно ответил Риддл. Змея медленно подняла голову, задумавшись. Тревога в Томе нарастала. Полоз прошептал что-то из рода: «завести потомство они умеют…» и уже вслух проговорил: — Обернуть кольцами и греть. Охранять. Ждать вылупления. Учить охоте. Том подумал о том, что с первым у него возникнет проблема, а змея в это время уже скрылась под камнем, на прощанье прошептав: —  Если случится беда, приходи к большому самцу. Там у меня в норке спаленка… Риддл повернулся к друзьям. Те недоуменно посмотрели на уползающую змею. — Греть и охранять. Она велела. Гермиона понятливо кивнула. — Значит, строим инкубатор. Ребята решили, что строить сразу несколько инкубаторов не совсем практично, отчего возникала проблема с местом его расположения. Дебаты велись на протяжении всей Истории Магии. — Лучше делать в нашей спальне! — бубнел Рон, дергая при этом Гермиону за прядь волос, — Нас больше. Нам с Гарри будет легче за ними присматривать. Гарри заугукал. — Ага, а температуру там поддерживать тоже вы с Гарри будете? Да вы их сварите! — Грейнджер воскликнула так громко, что вечно невозмутимый Бинс прервался, а у Тома раздалось в голове. — Ну девочкам-то можно заходить в мужскую спальню, а нам в вашу нельзя, — вступился за друга Поттер, — мы, знаешь ли, не хотим, чтобы нас с лестницы спустили. Лицо Гермионы побагровело. — А я, что, нянька, к вам бегать? Может мне еще и за вами присматривать? Рон заскрипел пером. — Ну не знаю. Нам нужна какая-нибудь общая территория. Может, общая гостиная подойдет? Гарри тут же протестующе замычал. — Не, нельзя. Затопчут. Том по неосторожности задел чернильницу, отчего та чуть не рухнула на свежий пергамент. Три пары глаз сразу же обратились к нему. — Точно. — Томми, — со странной, доселе неизвестной Тому интонацией произнес Поттер так, что у слизеринца звезды в ушах запели, — не желаешь превратить свою комнату в зоопарк? По его горящему взгляду Риддл почему-то понял, что права голоса у него нет. Инкубатор представлял собой крайне простую конструкцию: картонный ящик, который трансфигурировал Гарри из пергамента с лекцией по зельям, утеплитель и отражающая поверхность, созданная самим Томом. Гермиона же наложила на коробку такие чары, что поддерживали нужную температуру и влажность для каждого из яиц отдельно. Рон тоже поприсутствовал. Хотя сам Уизли гордо называл себя руководителем всего процесса. Никто не спорил. Коробку было решено разместить возле кровати, чтобы даже в лежачем положении на неё открывался обзор. — Интересно, как другие справляются? — рассуждала гриффиндорка, пока Том судорожно прятал мистера Леона подальше от чужих глаз, — Я думаю, мы не единственные, кто знает о существовании подобных устройств. Том тем временем запихнул плюшевого льва под матрас и больно шлепнул по руке Поттера. — А змея их не съест? — вдруг подал голос Рон, — Ну, типа, я подумал, что, если змея вылупится раньше, то… Грейнджер посмотрела на него, как на второго Мерлина. — Верно. Верно! Её воодушевленность напугала Тома. Он был готов начать враждовать за место в инкубаторе для своего змеёныша. — Мы организуем дежурство. Днём и ночью, — вновь начала Гермиона, — один человек следит ночью, другой днем. Том подумал о том, что ни за что не уснет, если в его комнате будет другой человек. — Нет, так не пойдет, — задумался Гарри, а Риддл прислушался, — Рон захрапит уже через пятнадцать минут. Нужно дежурить по двое. Да и одному провести ночь без сна как-то обидно. Гермиона хотела что-то произнести, но Том необычно шустро для себя перебил её: — Я дежурю с Гарри. Ночью. Щеки гриффиндорки вдруг покрылись пунцовым жаром, а губы расплылись в улыбке, причину которой Том, к собственному счастью, не понял. Вообще это было логично. Риддлу бы в любом случае пришлось дежурить, а с Поттером он уже имел опыт совместной ночевки, поэтому проблем это вызвать было не должно. — Хорошо. Значит мы с Роном днём после уроков. На время занятий навесим следилки и сигнальные чары. Гарри воспрянул. — О! Это я умею, меня отец учил, — похвастался он, а Том с нежностью вспомнил о поттеровских родителях. Особенно ему не хватало стряпни миссис Поттер. Да и отец Гарри тоже отпечатался в памяти мальчика. Мысль о Поттерах натолкнула Тома на еще одно воспоминание. Очень любопытное, неприятное и бывшее некогда Тёмным Лордом воспоминание. Интересно, как там поживает их профессор? Вооружившись пером, пергаментом и мыслью о том, что гриффиндорцы, всё еще восхищающиеся личной комнатой, его не потревожат. Том разложил всё необходимое на столе и проверил, верный ли порядок? Затем обмакнул перо в чернильницу и принялся за письмо: «Уважаемый мистер Гриндевальд! Как у вас дела? В Хогвартсе о вас только и говорят. Вас ищет весь Аврорат, вы знаете? Надеюсь, вы в надежном месте. Вместо вас на должность профессора ЗОТИ взяли профессора Локонса. Гарри говорит, что он «гламурное недоразумение», а не профессор. А я не понимаю, что такое «гламур». Кажется, есть такие чары. Директор Дамблдор грустит, мне так кажется. Вы ему не пишете? Напишите, пожалуйста. Для меня остаются неясными пара моментов: 1. Как вы выбрались из тюрьмы? 2. Почему вы пошли именно к директору Дамблдору? Насчет первого я могу сказать, что подозреваю, что это был ваш общий план: посадить вас в тюрьму, которую вы сами же и построили. А про второе мне сказал Гарри, что даже несмотря на то, что вы стали Темным Лордом, профессор Дамблдор простил вас и принял таким, какой вы есть. Я понял, что так делают только хорошие люди. Или хорошие друзья. Мы с Гарри тоже друзья. Том. P.S. Вы что-нибудь знаете о голосе, что обитает в стенах Хогвартса?» Том закончил писать и напомнил себе зайти в школьную совятню после ужина. — Мы дежурим с сегодняшнего дня? — поинтересовался вдруг Гарри, оторвавшись от попытки вытащить мистера Леона из-под матраса. Гермиона кивнула. — Тогда эссе по зельям за меня пишешь ты! — хохотнул Поттер, накидывая на голову капюшон мантии, — Я злая летучая мышь! Бу-бу! Я варю маленьких мальчиков в своем котле, а потом пишу их родителям с жалобами на поведение! — Что, Снейп всё-таки написал твоей маме? — отозвался Уизли, — Сильно получил? Гарри неопределенно пожал плечами и подмигнул Тому — тот сразу же добавил себе десять баллов везения. — Да не очень. У нас Том был в гостях, мама при нем не стала, а потом забыла. Впрочем, Снейп же не со зла, он считает, что из Сириуса крестный никудышный, вот и восполняет все пробелы в моем воспитании. Гермиона лишь головой покачала. Том был с ней солидарен. Он никогда не смог бы в открытую так относиться к профессору. — Да-а, друг, несладко тебе. У меня в этом году в Хогвартс пошла Джинни, и это полный кошмар! Мама уже из её писем узнала, что Фред и Джордж собираются подорвать туалет в Слизеринских подземельях. — Хэй, они обещали мне крышку от унитаза в качестве сувенира! — возмутился Гарри. Рон пожал плечами. Затем его живот издал неопределенное рычание, а лицо мальчика стало под цвет волос — ярко-алым. Том подумал, что его окружает слишком много красного. — Я думаю, нам следует спуститься на ужин, — деликатно добавила Гермиона между вспышками поттеровского смеха. Том не находил ничего смешного в голоде, но хохот друзей ему понравился. Уже на ужине, сидя за гриффиндорским столом между Гарри и Гермионой, Риддл поймал на себе взгляд Драко Малфоя. Глаза того были красными и припухшими, а сжатые кулаки не давали и надежды на то, что слизеринца вдруг сразила аллергия. Нехорошо это. — Что это Малфой так заглядывает? — тоже заметил Рон, не отрываясь от ароматной котлеты, — Опять что-то задумал? — Надеюсь, что нет, — ответил ему Гарри, заглядывая Тому в тарелку, — мерлиновы панталоны! Том, что ты ешь? Крик Поттера вызвал неодобрительные шепотки за преподавательским столом. На тарелке Тома сочеталось всё, что он любил. То есть, всё зеленое. Яблоки, брокколи, виноград, листья салата и парочка огурцов. Мальчик решил, что если вокруг него столько красного, то и зеленого должно быть столько же. — Том, ты с ума сошел? — прорычал вновь Гарри, — Ты этим ужинать собрался? Ты не наешься! Или схватишь отравление. Ты решил присоединиться к братьям нашим зеленым? Мимо стола по направлению к выходу с бешеной скоростью пролетел кто-то в зеленой мантии. — Почему ты ешь это, Том? — не унимался Гарри. Такой напор гриффиндорца слегка удивил мальчика. Тот замычал. — Та-ак надо, — Риддл испытал тревогу перед открытием его решения. Он боялся, что Поттер сочтет его сумасшедшим. Боялся остаться один. Гермиона рядом больно толкнула Гарри в бок. — Ай, — фыркнул тот, — Том, если ты хочешь есть зеленое, то мог бы попросить, мы покрасили бы тебе котлету в зеленый… Риддл не ответил. Забота друзей была приятна. Он молча дождался окончания ужина и, подловив Поттера у выхода из Большого Зала, схватил того за рукав. — Мы должны дежурить. Не дав гриффиндорцу времени на раздумья, он поволок Гарри к своей комнате. — Ты так серьезно к этому относишься. — Я всегда серьёзен, — ответил Том, уже устраиваясь на кровати подле коробки, — это очень продуктивно. Гарри по-совиному моргнул. Улыбнулся и рухнул на кровать рядом с Томом. Та скрипнула под весом чужого тела. Гарри хихикнул. — А мне кажется, — начал он, слегка поелозив и неожиданно для Риддла устроив голову на его коленях, — ты так просто от чего-то прячешься. Том задрал голову вверх, разглядывая белый потолок. Что-то внутри тревожно звякнуло. Ему не нравился этот разговор. Казалось, что, если Гарри сейчас его о чем-нибудь спросит, Том не сможет солгать. Как можно лгать звёздам? Руки Поттера поползли по матрасу и замерли, нащупав что-то. — Ты говоришь, что тебе никто не нужен, а сам прячешь мистера Леона, — Гарри заглянул Тому в глаза и впечатал игрушечного львенка ему в лицо. Риддл хотел сказать, что тот просто приятно пахнет, но выяснилось, что говорить, когда на тебя так внимательно взирают сами звезды из-за зеленой радужной оболочки поттеровских глаз, крайне сложно. Сильно мешает бьющееся где-то в ушах сердце. — Та змея сказала, что у неё в норке спаленка, — попытался увильнуть от разговора Том. Гарри хмыкнул. — А у тебя в спальне норка. Ты тут просто прячешься. Ты отталкиваешь людей и ищешь защиту в темноте. Том подумал про звёзды. Видел бы их Гарри. Он был готов отдать многое, лишь бы Гарри хоть раз услышал их пение. — Мне кажется, что тебе просто не хватает любви… — протянул гриффиндорец, схватив Тома за кисти рук, — ты так не думаешь? Чего ты боишься, Том? Риддл подумал. С точки зрения логики, он был сыт, одет и вполне доволен. С точки зрения логики он был счастлив и ни в чем не нуждался. Том любил логику. Конечно же, ни в какой любви он не нуждался. Но пальцы, будто бы не слушаясь мозга, сами вплелись в поттеровские кудри. Предатели. Гарри медленно зевнул. Том запредельно нежно коснулся кожи головы гриффиндорца и слегка потянул смоляные кудри, мягко перебирая пальцами пряди. — Ой, если бы я мог, я бы замурлыкал, честное слово… — пробубнил ему в ответ на действия гриффиндорец. Поттер прикрыл глаза и тихо засопел. Гири на сердце у Тома превратились в тающий лёд. Капельки тающих гирь скопились в уголках глаз. В какой-то момент они вырвались и покатились по щекам, обжигая и, по мнению Тома, оставляя глубокие шрамы. Хоть бы только не всхлипнуть, подумал Риддл. Он чувствовал себя опустошенным и одухотворенным одновременно. Странное чувство в груди свернулось калачиком на сердце, слегка сдавливая и грея. Чего он боялся? Том настроился на воспоминании из приюта. Каждый раз, когда его кулак оказывался в паре сантиметров от лица Билли, каждый раз, когда толпа людей зажимала его, поглощая и теряя где-то в себе, он боялся одного — смерти. Кто-то Другой, жестоко и зло колотящий соседей по приюту, боялся смерти. Боялся пустоты и одиночества. Кто-то Другой, пустой и равнодушный внутри Тома страшился потерять последние капли жизни. Конечно, сам Риддл считал себя жутко храбрым, но вечно лежать в ящике под землей он не сможет. Просто не сможет. — Обидно будет умереть, не дождавшись вылупления, — прошептал Том в пустоту. — Обидно будет умереть, — ответил ему сонный Поттер с колен. Почему он такой хороший? — Но, не дождавшись вылупления, еще обиднее. Том решил назвать Кого-то Другого Волдемортом. Волдеморт оплетал его своими щупальцами, поглощал все чувства и привязанности. Заставлял прятаться и шипеть. Волдеморту не пели звёзды. В его груди зияла черная дыра. Волдеморту не улыбался Гарри Поттер. И это было проблемой. Том не хотел становиться Волдемортом. В последний раз Риддл окинул коробку ленивым взглядом и прикрыл глаза. Мерлин, кто же придумал эти дежурства?