Дети Автотрассы 2: Ошибка Соляриса

Анакин взял Тима за шиворот и одним рывком поднял на ноги. — Посмотрим, как ты заговоришь там, — он кивнул на чёрный вход, — перед Солярисом. -А сам значит не смог меня заставить? — фыркнул Тим. — Ещё успею, — холодно ответил тот, — здесь и смелость, и гордость, и надежду можно задушить, это всего лишь вопрос времени. — Не дождётесь, -тихо, но зло прошипел Тим. Они подошли к черному входу.Анакин первым втолкнул Тима. Мальчик упал на бетон и с трудом приподнялся. Похититель зашел следом. И в ту же секунду ворота за ними быстро, резко, с грохотом захлопнулись. Стало темно, как под одеялом ночью. — Имей ввиду, еще один шаг хоть куда-то — и ты мертв! — раздался рядом с ним голос Анакина. — Да ты достал грозится, что убьёшь меня! Убей уже и успокойся! — заорал Тим. — А разве я сказал, что Я прикончу тебя? Нет, парень, это могут за меня сделать здешние механизмы. В тот же момент вокруг зажегся красноватый свет. И Тим понял, о чём говорил Анакин. Перед ними был гигантский зал в несколько этажей, с таким же бетонным полом, как и снаружи. В дальнем его конце находилась широкая железная парадная лестница, ведущая куда-то вверх. От того места, где они стояли и до лестницы была проведена широкая (где-то пол-метра шириной) красная линия. Рядом с ней виднелась надпись «Иди по дорожке или протянешь ножки.» Но самым страшным было то, что справа и слева от линии, на расстоянии пяти-шести метров, находились огромные механические манипуляторы, свисающие с потолка. Некоторые из них напоминали трехпалые лапы со стальными когтями, на концах других были ковши, сверла, лезвия и циркулярные пилы. Пол по бокам от линии был густо-густо усеян красными точками лазерных прицелов — попадешь под такой и ближайший манипулятор тебя схватит, раздавит, просверлит, проткнет или распилит пополам, тут семи пядей во лбу не нужно, чтобы догадаться. — Иди аккуратней, — с издевкой посоветовал Анакин, — с твоими-то пышными формами… -Заткнись, — огрызнулся Тим, но нервно сглотнул, поглядев на линию. -Так, я справлюсь, -тихо сказал о себе он, — не бойся, бояться здесь нельзя. Ничего не оставалось, кроме как шагнуть на линию и пойти вперёд. Анакин последовал за ним. Тим вспотел, он продумывал каждый шаг, плотно прижав руки к груди, чтобы они, не дай бог, не высунулись за предел дорожки. Только теперь Тим понял, какой же он толстый. Раньше он не особо переживал по этому поводу, ведь большой вес был у него наследственным и вины Тима тут не было. А вот теперь… когда от того, насколько ты толстый, зависит твоя жизнь… Хотя вряд ли жизнь, если бы Анакин и впрямь хотел его смерти, то не стал бы похищать и тащить его сюда. С другой стороны мало ли — что если манипулятор убить — не убьёт, а вот руку оттяпает? А что, даже без руки Тим им полезен — знания об Исследователе не исчезнут от ее потери! — Быстрее! — Анакин, подойдя к нему сзади, ощутимо толкнул в спину. -Ух!..- Тим пошатнулся, пробежал несколько шагов вперёд, но устоял. Он обернулся к Анакину. Тот стоял на дороге и улыбался. — Не останавливайся, — произнес он и кивнул на манипуляторы, — иначе… Одна из механических рук изогнулась и с грохотом ударила по полу в трех метрах впереди Тима. Мальчик отпрыгнул назад. Он часто дышал. — Следующая через десять секунд придётся ровно на твою голову, — заметил Анакин, направляясь к Тиму, — вперёд! Тим сделал несколько шагов. Он судорожно озирался на манипуляторы, грозно поблескивающие в красном свете. — Откуда они знают, где я стою? — в панике спросил Тим, — тут же нет прицелов! — Думаешь, на дорожке нет датчиков? О-о, я тебя обрадую, более половины всех железных рук уже в тебя целятся, и как только они сфокусируются… БАХ! — громадный ковш от трактора обрушился вниз, благо Тим успел отскочить. Так вот оно что — если ты идёшь быстро, ты рискуешь случайно высунуть руку или ногу за пределы линии, где тебя сразу атакуют, и если ты останавливаешься, то тебя тоже атакуют, пусть ты и на дорожке. Так что нужно по логике просто медленно идти вперёд. При этом медленно, но не так медленно, чтобы Анакин снова стал пихать в спину.Ох-х, в каждой бочке затычка. Тим продолжил идти, посматривая на пилы, сверла и всё остальное. Он всей спиной, но особенно затылком, чувствовал на себе взгляд Анакина. Манипуляторы больше не шевелились. Еще через минуту он достиг лестницы. Тим с облегчением вошёл на ступеньки и выдохнул — наконец-то он вне досягаемости этих железяк. Правда, Анакин немногим лучше. Он взошел на лестницу вслед за Тимом. — Пошли. — Для кого вообще этот зал? — мрачно спросил Тим. — Защита от случайных гостей. Многие не верили, что надо идти именно по линии, либо же попросту не замечали надписи.Ха, вот идиоты, сами себя обрекали. Не представляешь, как мерзко их снимать с пил или лезвий.Слава Феррари, их не так много тут ходит, этих сталкеров, ищущих приключения на задний бампер. -Людей?..- тихо выдохнул Тим. — Да, ни один нормальный автомобиль не полезет в нашу долину.Особенно после того, что тут произошло… -Людей здесь убивало?.. -Нда, почти всех. Ну а тех, кто выживал, Солярис заставлял работать. Чинить технику, привозить металл и топливо для Механизма… — Что ещё за Механизм? — Тим почуял неладное. — Не хочу портить речь Солярису, пусть он тебе всё расскажет сам. Кста-ати, — Анакин будто вспомнил о чём-то и с интересом взглянул на пленника, — Солярис, кажется, уже испытывал Механизм на ком-то из машин, но он был заинтересован и в эксперименте над человеком…словом, ещё одна причина тебе вести себя повежливее. Представь, если Солярис в гневе вспомнит о своих планах на тебя… Я бы мало кому пожелал оказаться в Механизме…сам узнаешь, почему. Вдруг Тим перестал подниматься по лестнице и снял рюкзак. — В чём дело? — спросил Анакин. — Пить хочется, — буркнул тот, — у меня термос с собой. -А, всего-то…- безразлично пробормотал Анакин. Тим покопался в своих вещах, наконец рука нащупала небольшой, гладкий термос. Он вытащил его, открыл, сделал пару глотков…и вдруг, резко дернув рукой, плеснул горячим чаем прямо в лицо Анакина. Тот издал странный, яростно-болезненный звук, похожий на вой, и закрылся руками, но это не спасло голову от меткого броска термосом прямо в лоб.Раздался новый вопль и ослеплённый, обожжённый, а теперь ещё и оглушенный Анакин свалился на спину. Тим схватил рюкзак и бросился вверх по ступенькам, надеясь, что с верхних этажей вниз ведет какая-нибудь пожарная лестница.Снизу неслись проклятия похитителя: — Ну, щенок, только попадись мне! От тебя и мокрого места не останется! Ты превратишься в смесь из костей, плоти, кишок и всего остального! Только попадись мне, звереныш, я тебя уничтожу! Тим слышал эти жуткие крики и у него живот подводило по понятной причине, но страх лишь заставлял быстрее топать по железным ступенькам лестницы, добираясь до потолка, в котором уже виднелся черный проем без дверей. «Так, — подумал он, — скоро Анакин придет в себя и тогда я должен быть уже далеко.Надо срочно найти какой-нибудь служебный выход, черную лестницу или что-то такое, чтобы выбраться на улицу, ведь как вошёл я уже не выйду.Хотя… Ведь скорее всего на улице они и будут меня искать, а раз так, то если меня там поймают, уже точно больше не отпустят, может даже вырубят, а очнусь я уже там, откуда вряд ли выберусь — в том же Механизме, напимер. Раз так, пока мой приоритет — спрятаться, а где лучше всего прятаться? Точно, там где не будут искать! Значит, как это не безумно, придется лезть в самую глубь гадюшника… Они вряд ли решат, что я полез в сердце завода, желая из него убежать.» Он поднялся на второй этаж, доставая из кармана небольшой фонарик, который в Норвегии ему так и не понадобился. Здесь царила кромешная тьма, которую слабоватый и свет фонаря не смог рассеять до конца. В желтоватом пятнышке света блеснули мощные трубы, кабели и шестеренки — техника, приводящая в движение манипуляторы там, внизу. Между блестящих, похожих на змей, кабелей и прочих деталей вилась маленькая железная лесенка, иногда проходящая над механизмом на опорах, иногда ныряющая куда-то в глубь, под трубы. Вся техника была неподвижна. Тим обернулся к лестнице, откуда сюда добивал красноватый свет. Если идти, то только через трубы, хоть фонарик и выхватил в стене небольшую дверь, Тим сразу понял, что в нее не войти — рядом светился такой же щиток, как снаружи, значит дверь заперта а пароль неизвестен.Ладно, трубы так трубы. В этот момент снизу раздались гулкие удары сапог по железным ступеням, поэтому Тим поспешил выполнить замысел. Взобравшись по маленькой лесенке, укрепленной в полу грубой сваркой, на одну из труб, он затаился за изгибом толстого кабеля и прислушался. Топот по лестнице снизу стал сильнее. Наконец Тим понял — его враг поднялся и сейчас стоит где-то на последних ступеньках. Мальчик боялся издать хоть какой-то звук.Он стоял, прижавшись спиной к холодному, гладкому кабелю и чувствовал, как сердце, точно взбешенный зверёк, колотится в грудной клетке. Тим ощущал, как спина холодеет от пота, из-за этого же стали липкими руки, и голове где-то выше ушей тоже стало холодно — так всегда бывает, когда страшно. Анакин стоял молча -видно прислушивался. Тим слышал, как он тяжело дышит и временами шипит от боли — ещё бы, двойной удар на себе испытал как-никак — и синяк и ожог. Но жалости к нему Тим почему-то не испытывал. — Ладно, — мальчик вздрогнул от этого голоса, так неожиданно раздавшегося в темноте этого черного зала, — не будем мотать друг другу нервы прятками. Просто выходи. Тим молчал.Казалось, сердце просто вибрирует — так быстро и безостановочно стучит. — знаю, что ты здесь, не пытайся меня обмануть, бежать тебе тут просто больше никуда. Ты в трубах, если не выйдешь сам — я тебя оттуда вытащу. Тим молчал.Тишина давила на и без того напряженные уши. — Не хочешь? Не хочешь…- вздохнул Анакин, — прекрасно, ты сам выбрал. И он пошёл к трубам.