Дети Автотрассы 2: Ошибка Соляриса

Майя до сих пор не понимает почему она крикнула именно это. И не устает удивляться, как же нелепо выглядела в тот день. Как ни странно эта фраза спасла жизнь не только ей, но, как впоследствие она узнала, и Квазару. Так вот… Майя очнулась в кровати. Лоб горел, да что там лоб, она вся горела. Над головой слышался взволнованный голос Пятёрки и бормотание Лесника. Пару раз ей послышалось несколько жутких фраз: — Лес, скальпель! — Зажим! — Шьём, давай! — Осторожнее! И ещё чей-то стон. В комнате темно, неясные, смутные пятна мелькали перед глазами. Майя попыталась встать, но голова тут же крутанулась, стала тяжелой и потянула её назад. Майя опустилась на подушку. Дышать становилось всё тяжелее. Жар палил её изнутри и снаружи. Майя ворочалась, пытаясь найти удобное положение, но его не было. Внезапно прямо перед лицом вспыхнул красный глаз она вскрикнула. — Нет! Нет, не трогай меня! — решила, что это Исследователь. — Майя, успокойся! Это я! — оказалось к ней подошёл Изгой. В ту же секунду на голову ей положили что-то холодное и мокрое. Сознание наконец прояснилось. Она лежала на кровати в комнате. За окном сгущались сумерки. У другой стены стояла еще одна кровать, у которой горела настенная лампа. Оттуда слышались стоны Странника, бормотание Пятёрки и тихие проклятия Лесника. — Что произошло? — спросила Майя. — Тебе виднее, — озабоченно ответил Изгой, — я лишь слышал как ты говорила с Квазаром, потом какие-то удары, потом ещё куча непонятной фигни, а потом ты заорала «Сырники пятёрки», яркая вспышка и всё стихло. Пять бросила на меня из окна шапку с ультрафиолетом и я стал человеком. Перепрыгнул через эту дурацкую стену, вижу что ты в обмороке а Квазар исчез. А След стоит над тобой и лицо у него такое, будто он только что с луны свалился, попутно все гравитации и атмосферы на себе испытав. Короче глаза — как у Порше фары*, лицо — как снег белое, бормочет что-то вроде «Ничего не понимаю, что произошло?» — Погоди-погоди, так у него глаза нормальные были? Затмение кончилось? — взволнованно спросила Майя. — Да, — кивнул Изгой, — я спорить готов, что очнулся он от этого чёртового Затмения именно после твоего вопля. Он сейчас как чокнутый у себя сидит, ничего не помнит, бормочет какую-то околесицу и говорить со всеми отказывается. И я так и не понял, куда Квазар делся, он просто испарился! Майя посмотрела на Странника и тут же отвернулась — его правая рука лежала на застеленной белой простыней прикроватной тумбочке, а Пятёрка с Лесником возились с операцией, обрабатывая ярко-красный надрез. — Ему Исследователь руку сломал, — тихо объяснил Изгой, — и не просто сломал, а раздробил. Пришлось вскрыть чтобы осколки вытащить. Странник опять застонал. — Похоже наркоз не очень, — озабоченно сказал Изгой, — ты как, в порядке? Может спустимся? Им лучше не мешать. — Но я… — А-агх!.. — вздохнул Странник. — Хорошо-хорошо, пойдём, — поспешно согласилась Майя. Она привстала, придерживая на голове сложенное влажное полотенце и, опираясь на Изгоя, вышла в коридор. — Надеюсь Стран выживет, — сердито пробормотал он, — это каким дураком надо быть чтобы полезть к Следу! — Ага… — кивнула она, — кошмар. Они спустились по лестнице вниз, где за большим столом у пылающего камина сидели Нира, Рапид и Аня. — Майя! — вскрикнула она и бросилась подруге на шею. Аня чуть не сшибла с ног ослабевшую Майю, но та всё-таки устояла. Изгой устало отвел глаза. — Господи, я так боялась! — всхлипнула Майя, зарываясь носом в рыжие кудряшки Ани, — что случилось, каким образом вас перехватили? Аня вдруг вздрогнула, замерла… а потом разревелась: — Это м-моя вина-а… Я села в эту чёртову Мазду… Я, я во всём виновата!.. — Ты? — спросил Изгой, — так это по твоей милости Тим в лапах Таксиста? — Клянусь, я не специально! — Аня судорожно вцепилась в Майю, точно ища у неё защиты, — я не знала… Он сказал, что тоже из команды Исследователя!.. — И ты поверила?! — в голосе Изгоя появилось откровенное возмущение. — Эй, хватит! — Нира встала из-за стола, — Ане никто не рассказал про Анакина, если уж на то пошло — это и наша вина! Кто бы знал, что он окажется так далеко от места первой встречи — в Кабардинке! Нам и в голову не приходило, что вы с Тимом его встретите. А теперь прекрати орать, не самое лучшее начало разговора. Изгой зло промолчал и сел за стол. Аня и Майя устроились с другой стороны, там, где сидел Рапид. — Послушайте, может, раз всё так плохо, позовём Лансера? — вдруг предложил он в наступившей тишине, — нам бы не помешал его позитив и мозги, верно? — А что, это мысль, — согласилась Нира, — Странник… Он вроде может с ним связаться. Её голос дрогнул и Майя поняла почему. — Мне кажется… — задумчиво сказала она, — что Лансер не считает свою помощь нужной… Иными словами он думает что мы справимся без него. — Пф-ф, что-то не похоже! — шмыгнула носом Аня, — вы вообще уверены что он нас не бросил? Повисло молчание. — Нет… — произнесла Майя, — не бросил… Просто мы должны справляться без него. — Слушай Май, — заметил Рапид, — а что ты такое со Следом сделала, что Затмение прекратилось? — Я… — замялась она, — нет, Рап, честно не знаю. Я просто заорала «Сырники Пятёрки» и всё. И почему это сработало? — Да потому что это его любимая еда, — на лестнице показалась Пятёрка. На её руках сидели белые резиновые перчатки, правда, белые только изначально. Теперь они были красные по понятной причине. — Странник в норме, Лес следит за ним. — Слава Феррари, — прошептала Нира. — Хм, так След любит твои сырники? — переспросил Рапид, — что ж, это многое объясняет. — Например? — спросила Майя. — Ах, ну да, ты ж не знаешь об Аратингах, — пробормотал Рапид. — О чём? — Аратинги — это что-то вроде воплощения души машины, — ответила Нира. — Погоди-погоди, можно понятней? — перебила Аня. — Ох, хорошо. Представь себе всё самое лучшее, что в тебе есть — прежде всего приятные воспоминания, надежды, убеждения и мечты. Так вот, это и есть твоя Аратинга — весь свет, всё самое доброе и теплое, что ты накапливаешь в себе за жизнь. Аратинга — энергия твоего сердца, раскрывающая истинную тебя. Именно она помогает оживить Элемент и превратить его из обычной вещи или запчасти — в хранилище той или иной стихии. Когда активируешь элемент, твоя Аратинга получает способности Аратинги того, кто создал элемент — Создателя, потому что когда-то Элемент был частью его самого. Аратинга Создателя не исчезает с его смертью, а просто «засыпает» в Элементе, ждёт пока её разбудит твоя. В итоге у тебя получается в два раза больше энергии, чем в обычном состоянии без Элемента — две Аратинги. Ну, вот так, примерно… — Бред короче, — устало вздохнула Аня, — ничего не понятно. Майя пропустила её комментарий мимо ушей и спросила: — Но как Аратинга связана с Затмением? Умирает? — Нет, нет, не совсем, — возразил Рапид, — во время Затмения Аратинга впадает в некое безумие, действуя прямо противоположно своему предназначению. — То есть… — протянула Аня. — Включи проводку уже, — раздражённо сказал Рапид, — если Аратинга — энергия жизни, то во время Затмения превращается в энергию смерти! И тот, кто хоть раз на своём веку затмился, никогда не станет прежним! В смысле, очнуться-то от Затмения он очнется, но до конца оправиться не сумеет. Что-то в его характере изменится, причём скорее всего не в лучшую сторону. Боюсь это случилось и с нашим Следом. — Ну так причём тут эти несчастные сырники?! — застонала Аня. — Да при том, что это самое лучшее воспоминание Следа, — Пятерка спустилась с лестницы и швырнула окровавленные перчатки в мусорное ведро, стоящее у нижней ступеньки, — а в лучших в воспоминаниях самый сильный позитив. Крик Майи дал толчок, заставивший Аратингу Исследователя вспомнить, кто он такой. Я до сих пор не понимаю как никто раньше до такого не додумывался, ведь это так просто! — и с этими словами вышла. -Ну-у… У нас же вроде никто и не затмевался… — пробормотала Аня, — не было нужды одним словом. — Нда, значит теперь всё настолько плохо, что аж Затмения происходят! — мрачно заметил Изгой, — и Лансер именно в это время нас оставил! Тоже мне, учитель. — Так, давай-ка завязывай… — скучающе вздохнул Рапид. — Не, серьёзно! — Изгой кажется нашел на кого злиться, — раз он такой умный и всевидящий, какого Жигуля бросает нас с Солярой?! Или ему страшно? Может он нашёл чудесненький повод умыть колёсики — семья! Ну естественно, ведь его семейка ему ближе нас! — Изгой, хватит! — поднялась Нира. — …и мы для него, разумеется, ничего не значим! Подрался так эпично с Солярисом, стал героем — всё! Извините, я вас вытянул — дальше сами! А мне пора к своим — к тихой, мирной жизни, где нет ни Таксиста, ни его дружков! Да он Калинов предатель! — ЗАТКНИСЬ!!! Изгой застыл. И понятно почему. Майя, тяжело дыша, стояла, уперевшись руками в стол. Её глаза горели ярко-красным, а зрачки превратились в узкие, горизонтальные щёлки. Аня с ужасом выскочила из-за стола, а Рапид испуганно отодвинулся. Изгой тут же остыл и неуверенно спросил: — М-Майя? Спасла всех Нира — спокойно подошла к Майе, и, положив ей руку на плечо, отчётливо произнесла: — Флейта на закате. Тут же красный свет пропал, а над Майей возникла удивительная птица — величиной и внешностью напоминающая волнистого попугайчика, светящегося желто-оранжевым сиянием. Птица прошлась по столу, взлетела под потолок и опустилась Майе на плечо. А потом, вспыхнув, исчезла. От птицы всё время исходило тепло, причём и душевное и настоящее. — Что… что это было? — простонала Майя. — Тебя, кажись, затмило, — заметил Рапид, — Нир, ты молодец. А что до тебя, Изгой… Изгой тем временем стал бледнее полотна. Он силился что-то сказать, но не мог, только лепетал нечто бессвязное. С нескрываемым уже ужасом он попятился к двери, не сводя глаз с Майи, а потом быстро развернулся и со всех ног бросился прочь. — Хм, прикольно, — мрачно сказал Рапид. — Так это и есть Аратинга? — севшим голосом спросила Аня. — Да, — кивнула Нира, грустно и озабоченно глядя на дверь, — надеюсь больше никто не считает Лансера предателем? — Нет… — смущенно опустила глаза Аня, — Просто все эти последние события… Анакин, Солярис, происшествие с Тимом, Квазар… Я просто не понимаю Ланса, что им руководит? — Думаешь я понимаю? — сердито спросила Майя, — поверь, у меня к жизни куда больше вопросов, чем у тебя. Ты-то хоть знаешь откуда ты взялась, а я вообще без понятия кто я и как появилась, кем были мои родители… — Прости… — тихо ответила Аня. — Ничего, я даже их не помню. Внезапно Майя замерла. Ей припомнилось то видение — о вилле в горах, сероглазой девушке, человеке с фиолетовыми глазами в очках, о той погоне в горах и кошмарном смехе Соляриса. И та маленькая девочка с чёрным чубчиком волос!.. Эта догадка пронзила её как разряд. На секунду Майя чуть не заплакала, когда поняла, КЕМ была та сероглазая девушка. Господи… Неужели правда?.. Но ведь все сходится… Все так и есть. Нет, соврала, теперь она знает, ЗНАЕТ КЕМ БЫЛИ ЕЕ РОДИТЕЛИ И ЧТО С НИМИ СТАЛО И КТО В ЭТОМ ВИНОВАТ… Майя уже захотела что-то сказать… Но потом передумала и опустила глаза. Нет. Не нужно им этого знать. Всё и так сложно, добавлять не надо. — Я пойду к себе, — наконец сказала Майя, — что-то мне нехорошо. — Ладно, если что — зови, — кивнула Нира. — А, Май, я…- начал было Рапид. — Потом, — оборвала его Нира, — пусть идёт, не тереби её. Майя поднялась по лестнице и исчезла. В наступившей тишине все долго прислушивались к её шагам наверху. Наконец Майя вошла в свою комнату и всё стихло. — Так что нам теперь делать? — спросила Аня. — В смысле? — обернулась к ней Нира. — В прямом — что нам делать? — спросил Рапид, — След почти сошел с ума, у Странника считайте правой руки нет, Лансер уехал, а Тима похитили! Лидера нет, плана нет, понятия о местоположении врагов и их силе нет, сплочённости нет, КОМАНДЫ НЕТ! Рапид замолчал. Как же он сейчас был не похож на того шутливого и вечно поддевающего всех Рапида, каким его знала Майя. Его как подменили. Все почти физически почувствовали, как воздух вокруг опустел. Действительно, что им теперь делать? Как бороться? Что предпринять? Что у них осталось? Тишина давила. Никто не знал что сказать. — Рапид прав, — сказала Нира, встав из-за стола, — наши дела действительно зашли в тупик. Наша сила подорвана и у нас правда нет предводителя. Мы не знаем о Солярисе ничего, не понимаем, как с ним сражаться чтобы самим не стать жертвами. И поступок Лансера тоже вводит в ступор, ведь дела стали ещё хуже, чем были. У нас действительно ничего нет — ни лидера, ни плана, ни уверенности. Но… Тут она окинула всех взглядом сапфировых глаз. — …ну и что? Чего это вы так сдулись, а? Кое-что у нас все же есть! — Ха, и что же? Надежда? — фыркнул Рапид, — Какая чудесная речь, Нира, браво! Если собираешься распинаться что мы не должны сдаваться и бороться до последнего винтика, я, пожалуй, удалюсь. Слышал миллион и один раз. Спасибо. Тошнит уже от вашего пафоса. — Я знаю что у нас есть, — вдруг вышла из темноты Пятёрка. — Бха-а, и ты туда же? — застонал Рапид, — так, всё. Я пошёл. — У нас есть за что бороться, — сказала Аня. -Ага, мы сами, — кивнула Пятёрка, — сто раз говорила — если наплевал на свою жизнь, не плюй на тех, кто тебе дорог. — И биться хотя бы за них, — в глазах Ани загорелся боевой огонёк, — я согласна! — Лансер именно этого от нас и ждал, — проговорила Нира, — не буду обманывать его ожидания, я дерусь! — Дерусь! — сощурилась Пятерка — Сражаюсь! — отчеканила Аня. Все повернулись к Рапиду. — Оох, ну что? — закатил глаза он, — ладно, я в любом случае до старости не доживу… Молчание. — А-агх, вы серьезно хотите чтобы я это сказал? Тишина. — Ну окей, окей, тоже мне, клуб героев. Выжидающие взгляды. — Ай, да и Жигуль с вами. Дерусь!