Одно за двоих

Последний слабый дождик прошел ночью, и, проснувшись утром, первым, что увидел Шото, были яркие полоски света, юркнувшие в комнату из-за штор. Парень улыбнулся, не шевельнув и пальцем, ведь в такие моменты хотелось оставаться наиболее спокойным и улыбаться лишь глазами, наблюдая за светом, бегающим по кончикам ресниц. Наконец-то погода стала ясная, птицы щебечут радостно, и собственная душа подхватывает эту песнь с волнением и ожиданием чего-то особенного. Юноша уже успел почувствовать себя как дома не только в своей комнате, но и во всем поместье. Это ощущение, которое он испытывал сейчас, нежась в постели, было ни чем иным, как домашним уютом, который сквозил в этом доме почти из каждого угла и который дарили с избытком все служащие поместья. Горничные и кухарки относились к молодому человеку даже с большим трепетом и заботой чем к Изуку, возможно потому, что тот придумал историю о том, что Шото — жертва крушения корабля, а иначе как можно было объяснить его внезапное появление в столь неприличном и даже жалком виде на руках у Бакуго? История заставляла сердце любой женщины сжалится, а облик и характер юноши — забиться в стремительном ритме. Ибо парень был настолько особенным, не только по внешности, но и в своих действиях и поступках, что молодые девушки, как и зрелые леди, как и старушки, таяли и готовы были отдавать все свое внимание живому воплощению принца из сказок и легенд. А тот будто и не понимал вовсе, почему вокруг него всегда столько суеты, умилений и неловких девичьих румянцев. Да, девушки становились пунцовыми независимо от того, что он сделал для них: пропустил перед собой вперёд, открывая дверь, или помог собрать утреннюю почту, которую доставляли посыльные в больших количествах к порогу принца, или же позволил в свободный для работниц час как-то по особенному убрать свои чудесные бело-коралловые волосы. Вот и сегодня Шото явился к завтраку с небрежной и немного растрёпанной косой, заплетённой с правой стороны, ведь слишком идеально, гладко и ровно ему, как считала горничная, не шло, на что он пожимал плечами — лишь бы волосы в глаза не лезли. Тем не менее, девушка его мыслей не читала, как умел это делать Изуку, и выпустила длинную челку, которая с одной стороны прикрывала шрам, а с другой все-таки мешала. — Шото, доброе утро! Гляжу, Джоан снова постаралась, тебе очень идёт! Изуку этим утром просто светился. Он уже поправился и готовился обрадовать гостя хорошей новостью — сегодня они, наконец, выберутся в город, как он и обещал, и встретятся с дядюшкой Тошинори — так принц привык величать этого мужчину ещё в детстве, но теперь называл его так только в душе, которая теплела при каждом упоминании этого имени. На завтрак подали кофе с пенкой и оладьи с джемом, которые так понравились Шото. После той истории с пирогом Мидория распорядился, чтобы их чаще баловали сладким, так что за несколько дней юноша успел попробовать мёд, облепиховый и вишневый джемы, нежнейший чизкейк и бисквит Мадлен. А принц был только рад, наблюдая как друг уминает сладкое за обе щеки, словно хомячок. Так это было мило… — Сегодня мы едем в город, Шото, ты рад? — интересовался темноволосый. На его месте не следовало и спрашивать, все было очевидно по горящим гетерохромным глазам, которые были просто ослепительны, как самые настоящие аквамарины. — Как же славно, — усмехался темноволосый, — я тоже очень соскучился по городской жизни и обществу! Я познакомлю тебя с моим учителем, он когда-то был великим моряком, которого никто не мог превзойти, но даже сейчас он все такой же храбрый и может многому обучить. Я буду тренироваться с ним, чтобы укрепить тело, а ты можешь посмотреть или, если хочешь, можем позаниматься вместе… Шото был только за, что и выразил активными кивками. После завтрака им подготовили экипаж, при одном взгляде на который гетерохром пришел ещё в большее возбуждение, чем тогда, когда Изуку только сказал, что они едут в город. Это было настоящее приключение, хоть в карете и было неудобно. Ее постоянно трясло и покачивало по неровной дороге, а шум копыт лошадей со скрипом колес заглушал все звуки леса, по которому пролегал их путь. Но все равно было слишком хорошо, слишком радостно и волнительно. За всё те хмурые дни, что парень провел в поместье он изучил не мало книг: одна посвятила его в знания о животных и растениях, а о рыбах он нашел такое, о чем сам не подозревал, другая книга открыла ему тайны природных явлений, таких как дождь и молнии, снег и мороз, в третей он узнал о чудесах механизмов и техники, но самой важной для него сейчас являлось небольшое пособие по этикету. Впрочем, как оказалось, она не так уж пригодилась, потому что Тошинори был таким же простым человеком как и Изуку, который хоть и был принцем, но с ним не обязательно было придерживаться каких-то строгих правил, к примеру, он не требовал кланяться ему по любому поводу, начиная от приветствия, заканчивая извинением, не требовал называть его «ваше высочество» и т.д., что для кого-то хоть и могло быть неприемлемым, но он не изменял своим взглядам, которые заключались в том, что все люди должны быть равны и общаться без любезностей намного приятнее, чем придерживаться всяческих церемоний. Но стоило им выехать из леса, как размышления об этикете напрочь покинули голову Шото, потому что в окошке экипажа, наконец, показался город, а дорога стала ровнее и твёрже. Они пересекли небольшой мост через тонкую, но бурную реку, и вот показались первые каменные дома с белыми и бежевыми стенами; некоторые были выложены из серого кирпича, некоторые из красного, а копыта лошадей и колеса экипажа уже не просто шумели, но гремели по каменным дорожкам. Постепенно здания становились выше, так что нельзя было рассмотреть крыш, не задрав высоко голову, их балконы украшали цветы и фонарики, на некоторых было развешено выстиранное белье, грелись на солнце узорчатые ковры и пузатые подушки. — Нравится? — усмехаясь, интересовался Изуку, глядя на то, как Шото не может оторваться от окна экипажа. Тому стоило только повернуть голову, чтобы выбить из принца весь дух от одного вида лучезарной улыбки, от ямочек, появившихся на жемчужных щеках, от дамасского румянца на правильных скулах. Этот юноша был слишком красив. Красивее многих девушек, которые наверняка использовали разную косметику, чтобы добиться подобного румянца, наверняка красили ресницы, чтобы те были такие же длинные и прекрасные, какие Шото имел и без редкой и дорогой туши, наверняка подчеркивали губы, чтобы те выделялись так же притягательно ало, так же горели, как сейчас у него, наверняка пудрили лицо, чтобы добиться такого же ровного и светлого цвета кожи, какой был у Шото. «Девушке, которую он выберет, повезет больше в жизни, чем тем, кто получил в руки несметные сокровища», — думал Мидория, не в силах оторвать свой взгляд от счастливого лица друга. А тем временем они проезжали по широкой и людной площади, здесь стоял памятник основателя города и возвышалась песочная ратуша с медными часами и звонким колоколом, в который ударили в этот самый миг, оповещая жителей о новом часе. — Это колокол, он звонит каждый час, — поторопился объяснить Изуку, заметив удивление на лице спутника, — мы уже почти приехали, сейчас я познакомлю тебя со своим наставником! Экипаж остановился у здания, и то было на много больше, чем поместье принца. Изуку вновь поспешил с объяснениями. Оказалось, что это вовсе не место, где живет Тошинори-сан, но академия, где они с Бакуго и многими другими парнями учились. Здесь подготавливали моряков, военных и механиков, и сюда принц часто ездил, но не ради того, чтобы просто поддерживать себя в форме, а для того, чтобы стать ещё сильнее и мужественнее. А иначе какой стране нужен слабый правитель? Парни выбрались из кареты и прошли внушительные ворота академии, на столбах которых красовались свирепые и мудрые львиные головы. На площадке перед входом в здание стояли группы молодых людей в темно-синей военной форме, и было не понятно, на кого они смотрят с большим изумлением и любопытством: на Изуку или его сказочно красивого спутника? Это внимание не на шутку взволновало последнего, но… — Не беспокойся, держись со мной и все будет хорошо, — сказал принц и пошел вперёд, неторопливо отвечая на приветствие собравшихся солдат. Он держался строго, но естественно, и Шото старался вести себя так же, но непринужденно у него не получалось. Внутри было ещё больше людей, видимо, они пришли как раз в то время, когда был перерыв между занятиями, что создавало определенную неловкость, ведь компанию начали обступать ученики со всех сторон, не давая проходу. — Простите нас, но мы торопимся к Тошинори-сенсею. — Изуку как всегда был вежлив, но даже его эта ситуация немного напрягала, а что говорить о Шото, который столько людей в жизни не видел, и все они, не смущаясь, смотрели на него во все глаза. Повсюду слышался шепот: «ох, посмотрите, сам принц здесь», «а что это за молодой человек рядом с ним?», «такой…женственный», «милашка», «это новый друг принца?», «а он правда парень?», «может это новый ученик, которого привел сам принц?» и т. д. — Пойдем скорее, — шептал Изуку, уводя друга от любопытных учеников, — нам сюда! Они поднялись по каменной лестнице, прошли относительно пустой коридор и оказались в просторном кабинете, где их уже ждал на темно-зеленом диванчике тот самый светловолосый старик, которого Шото видел на корабле, ещё будучи русалом. — Тошинори-сан, доброе утро! — Мидория, мальчик мой, не рано ли ещё тебе тренироваться, ты точно поправился? — заговорил старик, мельком окинув взглядом спутника принца. — Все в порядке, я так долго не занимался, что уже сил нет больше ждать! Кстати, позвольте вам представить моего друга Шото. Я писал вам о нем. — Помню, очень приятно, — ответил учитель, уже более пристально разглядывая юношу. — Если вы не против, он позанимается со мной, — потирая затылок, спрашивал разрешения темноволосый. — О чем речь! Конечно, я не против. Идите переодеваться, я буду ждать вас на площадке. Изуку возбужденно кивнул и повел Шото дальше в комнату, где они могли скинуть красивые выходные костюмы и надеть темную и удобную спортивную одежду. Стоило Шото покинуть порог кабинета, как старик задумался: «Этот юноша не совсем такой, каким описывал его Мидория. Да, он нежный и хрупкий на первый взгляд, но, думаю, эта тренировка подтвердит, что при этом, он все же сильный и способен сражаться. А ещё, в нем слишком много не от мира сего, и вся эта история, которую поведал Изуку… если все так, тогда это очень подозрительно, но кажется, принц вне опасности, а это главное…» Переодевшись, компания вышла на площадку, обсаженную высокими деревьями, которая находилась на заднем дворе академии. Тошинори уже ждал их на скамейке у выхода, подле него лежали две настоящие шпаги, поблескивающие на солнце незатейливой филигранью. — Что ж, сперва разомнитесь, — сказал учитель. — Мидория, ты знаешь, что делать, позаботься о друге, а я подскажу, если что-то пойдет не так. Изуку кивнул и сказал Шото повторять за ним. Сперва они размяли суставы, потом пробежали немало кругов по площадке в довольно скором темпе. Отдышавшись, парни начали силовые упражнения, для некоторых Изуку брал у Тошинори гантели, и Шото следовал примеру друга. Оказалось, что у принца довольно сильное и развитое тело: мышцы рук, плеч и груди выделялись особенно под его рубашкой, а темные пятна от выделившейся влаги в изгибах и ложбинках тела красиво очерчивали их. Шото сам неслабо намок от всех этих упражнений. Будучи русалом, его тренировали в основном в быстром плавании, и за счёт этого укреплялись его мышцы, но подтягиваться на турниках было как будто сложнее, тем более, когда не хотелось отставать от Мидории, который делал это настолько легко, что даже не верилось — неужели это тот самый человек, который немного ранее казался слабым и безобидным, особенно на фоне Бакуго? Только сейчас, подтянувшись один раз, Шото понял, насколько тяжёлое его тело, а блондин нёс его, как будто то было пушинкой… Воспоминания о Бакуго вызвали дрожь по телу, хотелось бы знать, что бы сказал этот парень, увидев его сейчас. А тем временем Изуку перешёл к глубоким приседаниям, да ещё с металлическим грузом. Для Шото это было настоящей пыткой, ведь если когда-то у него был мощный и гибкий хвост, то сейчас он имел лишь две слабые ноги, которые пронизывала хоть и привычная, а всё же сильная боль, и пока он бегал вслед за Изуку по площадке, то чуть ли не терял сознание от обжигающего, режущего чувства, что распространялось от пальцев до самого таза, и с трудом сохранял невозмутимый вид. Слишком тяжело, слишком больно черт возьми! Но ещё терпимо… Под конец так называемой разминки Шото уже был без сил, но любопытство заставило его собрать последние волю и мужество, ведь сейчас ему представилась возможность поучиться фехтованию! — Отдохните немного, — прохрипел учитель, когда парни, наконец, закончили упражнения — а пока, юный Шото, ты когда-нибудь занимался фехтованием? Тот отрицательно покачал головой. В морском царстве русалы упражнялись и дрались только с короткими кинжалами, а такое оружие, как шпага, была бы слишком тяжёлым и медленно рассекающим воду, что превратило бы исход любой битвы в пользу противника. — Быть может, ты имел дело с каким-нибудь другим оружием и боевым стилем? Получив положительный ответ, Тошинори попросил показать, что юноша имел в виду. А Шото невозмутимо поднялся со скамейки и ловко высвободил шпагу из ножен. Он взвесил оружие на ладони, пару раз взмахнул, чтобы оценить, насколько оно отличается от кинжала. В это время Изуку взирал на друга и не верил — неужели этому человеку и правда есть, что показать! Шпага была тяжелее, но с другой стороны, двигаться с ней, как с кинжалом, было гораздо проще без преграды в виде темной, мутной и плотной воды океана. С такими удобствами, как слишком ясная видимость и лёгкость движений казалось, что сейчас ему никто не соперник, ведь в подводном царстве он был одним из лучших и мог драться даже с закрытыми глазами, впрочем, зрение в океане играло маловажную роль, опять же из-за темноты глубоководного пространства. Потому сейчас он уверенно взял оружие сперва обратным перехватом и задвигался с ним, да так быстро и красиво выполняя точные и страшные движения в воздухе, что Изуку, который не мог ожидать такого от столь безобидного и милейшего создания, просто потерял дар речи. Показав движения с обратным перехватом, Шото мастерски подбросил шпагу, и та, сделав тройное сальто в воздухе, легла в его руку уже остриём вверх, и следующие движения стали ещё более стремительными, завораживающими, как настоящий танец, как иллюзия, как мираж, которые не имеют места в реальности. Некоторые он выполнял в высоком и невероятно лёгком прыжке и в этот момент казалось, что Шото может так и остаться парить в воздухе, словно райская птица. Он вращался и затем бил, резал воздух и жестоко, и легко. Так прекрасно! Иногда с оглядкой по сторонам, будто вокруг него действительно кружил вездесущий соперник. Мидория сидел в полном шоке и замешательстве, а старик Тошинори чем больше видел эти движения, тем глубже уходил в себя. Этот стиль боя, выбившиеся из нетугой косы насыщенно-коралловые пряди и неприкрытое упорство во взгляде — мужчина уже видел все это раньше… — Понятно, — сказал он задумчиво, как только Шото закончил представление и вложил шпагу в ножны, — ты действительно воин, как я и предполагал. Даже не имея представления о фехтовании, с такими умениями ты сможешь легко выстоять против Мидории, а он учился у меня достаточно долго… — Тошинори-сан, вы что, — Изуку в благоговейном ужасе глядел то на учителя, то на скромно стоящего поблизости юношу, — после того, что я увидел, мне даже страшно становиться в пару с Шото! Я точно проиграю ему! Старик на это то ли посмеялся, то ли покашлял в кулак и потёр им изогнутые в улыбке губы. — Не будь таким трусливым, мальчик мой, так кажется только со стороны, если бы у Шото был соперник, все было бы совсем не так гладко. Если хочешь убедиться, я первым встану в пару с ним. — Ох, а как же правила? Это же будет уже не фехтование, а скорее бой без правил, — возразил темноволосый. — Сейчас они бессмысленны, даже если я покажу Шото традиционные движения, он все равно будет выходить за рамки. Переучить гораздо сложнее, чем научить, особенно на раннем этапе, — пояснил мужчина. — Но… — замешкался Мидория, пробежав взглядом по стройной фигуре друга, — Шото, ты… не против? Честно говоря, тот уже очень устал, но не отказался от возможности попробовать схлестнуться с реальным и умелым соперником в наземных условиях. — Что ж, тогда готовься, — сказал сенсей, обнажая шпагу и спокойно выходя вперёд. — Только не пораньте его, — вдруг воскликнул Изуку, принимая во внимание то, что хоть Шото и показал себя как крайне способного воина, но Тошинори-сан в свое время был лучшим и сильнейшим фехтовальщиком. — Не беспокойся, я буду осторожен, к тому же на шпагах есть пуговицы*. Изуку во всю выпучил глаза на Шото: тот был слишком спокоен, неужели ему не было страшно сразиться с сенсеем? Конечно, он ничего не знал о способностях наставника и его прошлом, но все же… Ко всему прочему, до сих пор не верилось, что юноша настолько хорошо владеет холодным оружием. А Шото тем временем и правда ни сколько не боялся. В океане он в одиночку зарезал не меньше десятка взрослых акул, не говоря уже о прочих подводных хищниках, так что некоторый опыт у него был в запасе, а также крайне благоприятные условия, в которых он просто не мог пропустить ни один удар. Как только Тошинори дал команду, юноша сразу ударил, не теряя времени и быстро сокращая дистанцию. Битва с человеком не сильно отличалась от битвы с акулой, нужно было действовать, пока соперник ничего не успел предпринять, но естественно, старик не был так прост и в тот же миг отразил атаку. Стало ясно, что ближе он к себе пока что не подпустит, значит, надо было ждать или пытаться выманить старика ближе к себе. Посыпались удары, причем с разных сторон. В воде это было легче — можно было подплыть сверху или снизу, — на земле же приходилось прыгать или скользить на согнутых ногах. Тошинори все отступал с невозмутимым лицом, казалось, ему вообще все равно, но он с неподдельным интересом изучал действия Шото, и думал, что же ему противопоставить. Но вот, отходить уже надоело, а стиль более менее был ясен, и наставник впервые двинулся вперёд, целясь шпагой в грудь юноши. — Наконец-то, — подумал Шото. Он ждал именно этого движения и, незаметно перебросив шпагу в левую руку, ударил с неожиданной стороны и со всей силы. Шпага учителя практически выпала из его руки, а хмурые брови изогнулись в удивлении. Он не успел защититься, как клинок противника уже угрожал впиться остриём в его тело. Мидория не верил своим глазам — учитель даже не поддавался, а Шото смог его победить! — Браво, юноша! — воскликнул старик севшим голосом, но определенно с восхищением. — Скажи, ты можешь драться левой рукой так же хорошо, как правой? На это Шото попытался объяснить, что левой владел чуть хуже, тем не менее, поняв, что он хотел сказать, старик был впечатлён, а принц не стал долго ждать. Он безрассудно подбежал к юноше и заключил в крепкие сияющие объятья. — Шото! Ты просто великолепен! Я от тебя такого, честно, не ожидал… А тот стоял недвижимо и растерянно. Руки принца покоились на его угловатых лопатках и стройной пояснице, темные волосы ласкали ухо и висок, от них исходил тонкий аромат можжевельника, он знал этот запах, потому что перенюхал все ароматические масла, которые были в ванной поместья, но на волосах Изуку резкий хвойный запах был намного мягче, нежнее, туманнее. Шото непроизвольно приблизился к затылку друга и вдохнул глубже. Он уже и не слушал, что говорил принц о нем, главное, что сегодня юноше удалось доказать, что он не бесполезен, что он не убожество, что он всё-таки на что-то способен. А ещё эти теплые объятья казались первой победой в битве за сердце Изуку… Хотелось, чтобы этот момент никогда не кончался, но как бы юноша не растворился в своих чувствах, они с принцем были не одни. — Мидория, мальчик мой, тренировка ещё не окончена. Пускай юный Шото отдохнёт, а ты встанешь в пару со мной, — прервал внезапную близость Тошинори. — Ох, — Изуку всё ещё был взволнован, глаза казались на мокром месте, как и у Шото сейчас, но пришлось неохотно отстраниться друг от друга. До конца тренировки Изуку фехтовал с учителем, но порой оглядывался и улыбался прекрасному зрителю. Он знал, что Шото не удивить с его-то уровнем мастерства, но все равно хотелось так же показать ему, на что способен. А тот наблюдал с превеликим удовольствие, ему правда нравилось смотреть как движется Изуку, как метаются темные волосы на лёгком ветру, но самым красивым и непривычным было лицо принца. В повседневной жизни он был просто добр, мил и ласков, но сейчас в изумрудных глазах проступало упорство, азарт и мужество, а тело Шото ещё помнило прикосновение его крепких рук и лёгкость волос. Но на этом приятные мгновения отнюдь не кончались. После тренировки они попрощались с Тошинори, привели себя в порядок и направились в городской ресторанчик чтобы пообедать. Обстановка в ресторане была даже роскошнее и торжественнее, чем в поместье принца. Да что там говорить, Изуку жил достаточно скромно, на уровне простого дворянина, но место, в котором они оказались, видимо, поддерживало королевский уровень. Оттого ли здесь не было слишком людно? Ведь далеко не каждый мог позволить себе поесть в месте, где все стены были перламутровыми, а скатерти и салфетки шелковыми. Компания неторопливо заняла самый лучший столик у окна, и официант в идеальном фраке и до блеска начищенных туфлях положил перед ними меню. — Заказывай, что хочешь, только не сплошные десерты, — Изуку улыбался, ему не сиделось на месте, так хотелось спокойно все обсудить. Он и так всю дорогу осыпал юношу комплиментами по поводу его внезапно открывшегося умения, беспокойные глаза горели огнем, а язык начал заплетаться от скорости выбрасываемых предложений. — Мне не высказать, как я поражен, возможно поэтому я столько болтаю… Знаю, прости, но я просто не могу молчать! — оправдывался Мидория, казалось, что он вот-вот подавится воздухом, но Шото мог лишь молча улыбаться и пожимать плечами. — К тому же! — вдруг воскликнул принц, но тут же понизил голос, ведь они были в публичном месте. — Ты многое забыл из прошлой жизни, но то, что ты вспомнил, как сражаться, означает, что память возвращается к тебе… Шото на это лишь пожал плечами и снова улыбнулся, он знал, что даже если расскажет всю правду, ему не поверят, а ведь Изуку он мог доверить эту правду… — Надо же Шото, как же хорошо, что я взял тебя с собой! — неустанно балаболил темноволосый, почти со слезами восторга на глазах. — А сколько ещё может быть всего, чего я не знаю о тебе, но что может обнаружиться так же случайно! Верно! Вне дома есть больше вероятности, что ты вспомнишь ещё что-то важное! Поэтому нужно скорее показать тебе все окрестности и со всеми познакомить… Сказав это, Изуку решительно сжал кулаки и выпрямил осанку, а Шото просто смиренно улыбался и не сводил глаз с молодого человека. Он был счастлив.