***
— Вставай, — приказала Каталина Элисон Паркер. — Сеньор Берлин хочет тебя видеть. — Ну конечно, всемогущий сеньор Берлин вызывает меня и я должна тут же бежать, так? — саркастично поинтересовалась Элисон. Каталина изумлённо изогнула бровь. — Так, девочка, не знаю, где ты успела перегреться, но сейчас ты встаёшь и идёшь со мной к Берлину. А там высказывай ему своё недовольство сколько угодно. Каталина дождалась, пока девочка встанет и, взяв её под локоть, повела к лестнице. Тут Каталина вновь почувствовала, что на неё пялятся. Сомнений не было, это Лопес. Каталина тихо выдохнула, отпустила Элисон и подошла к доктору. Присев перед ним на корточки, Каталина наклонилась к его уху и зашептала: — Прекратите пялиться на меня, если не хотите запить свой обед отравленной водой. Если мне от вас что-нибудь понадобится, я сама дам вам знать. Вам всё понятно? — Да, — последовал твёрдый ответ. — Только… — Никаких «только». Повторяю ещё раз, хотя и не должна: я обращаюсь к вам, не наоборот. Каталина выпрямилась и вернулась к Элисон.***
— Привет, Элисон, — мягко произнёс Берлин, когда Каталина завела заложницу в кабинет и закрыла двери. — Прошу, присаживайся. Каталина с удивлением заметила, что возле Берлина стояла Ариадна. Внешне заложница выглядела куда увереннее, чем когда Каталина застала её выходящей из этого же самого кабинета. Пока Элисон занимала предложенное ей место, Берлин продолжил: — Надеюсь, Будапешт тебя не напугала. Иногда она довольно вспыльчивая. Поверь мне, в ярости моя коллега похожа на фурию. Недавно довелось увидеть. Каталина, прислонившись к книжному шкафу, перебирала в голове все ругательства, которые знала. Она в очередной раз пожалела, что Профессор запретил брать ей кинжал на ограбление. — Так потому и запретил, радость моя, — произнесла Лина, восседающая на диване. — Иногда ты закипаешь сильнее, чем Токио. «Сгинь». — Никак нет. Я соскучилась по Берлину, — Лина медленно, будто плывя, подошла к Берлину и провела пальцем по его плечам. Затем Лина подскочила к Ариадне и со спины сомкнула руки на её шее. — Ух, придушила бы! Ну почему она, а не ты? — страдальчески простонала Лина. — Так бы и я получила кусочек веселья. «Мечтай дальше». Дверь кабинета снова открылась, пропуская Мерседес и Найроби. — Мерседес, здравствуйте, — Берлин сел в кожаное кресло, не сводя глаз с учительницы. — Я позвал вас сюда, чтобы решить судьбу вашей ученицы. Она сбежала от нас и пряталась в сейфе. Как вы считаете, почему она так бунтует? Может, это бунт девственницы? — Нахрен ты о девственницах болтаешь? — встрепенулась Найроби. — Найроби, — разочарованно протянул Берлин. — Такое показывают многие животные. Бунт девственницы, ведь их не сломили. Говорю при всём уважении, — Берлин поднял руки в извиняющемся жесте. — К примеру, кобылы, пока их не сломили, не обкатали. Они могут лягнуть, сбежать, да и вообще ведут себя непредсказуемо. Вы слышали об этой концепции, сеньорита? — обратился Берлин к Мерседес, пока Каталина и Найроби страдальчески переглядывались. Мерседес замялась с ответом и Берлин снова взял инициативу в свои руки: — Вот вы в каком возрасте лишились девственности, Мерседес? Не стесняйтесь, здесь все свои, мы можем говорить на любые темы совершенно спокойно. Смотрите. Будапешт, в каком возрасте ты потеряла девственность? Каталина удивлённо изогнула бровь, но, видя, что Берлин не шутит, откашлялась и заговорила: — В шестнадцать. — Кто бы мог подумать? — притворно удивился Берлин. — Ты ведь такая правильная, не упускаешь шанса упрекнуть других в чём-то. Но вернёмся к вам, Мерседес, — сказал Берлин, не обращая внимания на испепеляющую его взглядом Каталину. — Я, видите ли, выросла в маленьком городке, — было невооружённым взглядом видно, как Мерседес неудобен этот разговор. — В двадцать четыре. — Хорошо. А до этого вы разве не слышали о девственном бунте? — Вообще-то, перед её потерей я сбегала из дома трижды. Не знаю, это ли… — Точно, — довольно улыбнулся Берлин. — Об этом и речь. Он кивнул Ариадне и та подала ему чашку. — Держи, — улыбнулась она. — Чёрный кофе с сахаром. — Слушай, — протянула Лина. — Кажется, я поняла, в чём проблема. Берлина привлекают официантки. Давай тебе фартук сошьём? «Отвали. Это не смешно». — Ну да, смешного мало, — кивнула Лина. — Он трахает заложницу, а вину за этот поступок почему-то испытываешь ты. Не находишь это странным, зайка? Может, дело в том, что ты ревнуешь Берлина? Поэтому это тебя так бесит? «Чушь несёшь». От спора с собственным подсознанием Каталину отвлекла заговорившая Элисон. — Меня не пугает ваша нелепая болтовня. Вы меня не тронете и знаете, почему? Потому что я не просто заложник. Я — ваша гарантия безопасности. — Ух ты, львёнок начинает показывать зубки, — широко улыбнулась Лина. — Поняла? Лев — национальное животное Англии, а её отец… «Закрой. Уже. Рот.» — Вот оно, — торжествующе произнёс Берлин. — Бунт девственницы. Без всяких сомнений. Будапешт, прошу. — Необязательно убивать тебя. Можно вывихнуть тебе руку, а затем вправить и повторять это до бесконечности. Можно бить тебя, не оставляя синяков. Можно сломать тебе пару костей, ведь когда это обнаружат, мы будем уже далеко, — беспристрастно перечисляла Каталина. Элисон не смотрела на неё, но Каталина заметила, что она нервно сжимает и разжимает кулаки под столом. — Вы не станете этого делать. Вдруг я обмолвлюсь полиции о том, как со мной обращаются? — Поверь, после того, как Будапешт или, например, Хельсинки с тобой побеседует, тебе больше не захочется испытывать наше терпение, — снова заговорил Берлин. — И ещё, на случай, если ты не беспокоишься за себя, у нас есть запасной вариант. Ариадна, милая, не передашь ту красную маленькую папку, вон там? — Конечно, — Ариадна подошла к тому месту, на которое указал Берлин и достала папку, стараясь не смотреть на Каталину. Каталина с интересом наблюдала, как Берлин запугивал Элисон, как вся её бравда улетучивалась с каждой новой фотографией её родных. Наконец, Берлин сжалился над девочкой и махнул Найроби рукой. Та увела Элисон из кабинета, что-то яростно шепча ей на ухо. — Мерседес, я бы попросил вас присмотреть за ней. Сейчас подростки такие буйные, — наигранно посетовал Берлин. — Кто, как не учитель, может повлиять на их юные неокрепшие умы? Вы согласны со мной? — Да, думаю, что да, — дрожащим голосом подтвердила женщина. — Рад, что наши мнения сходятся, — Берлин всё ещё улыбался, но Каталина видела, что играть с Мерседес ему наскучило. — Что ж, думаю, теперь вы можете возвращаться к остальным. Когда Каталина закрывала дверь в кабинет, она увидела, как Берлин взял Ариадну за руку, а та ему улыбнулась. Каталина поморщилась, будто сделала большой глоток лимонного сока. — Пожалуйста, давай избавимся от неё. Ну на её месте должна быть ты! — взмолилась Лина. «Оставь свои влажные мечты при себе. Мне совершенно не хочется быть на её месте. Спать с малознакомым мужиком из страха за свою жизнь — одна из худших ситуаций на свете». — Господи, ну ты и зануда. В кого я превратилась? — простонала Лина и растворилась в воздухе.***
— Агата, умоляю, давай включим что-нибудь другое, — взмолилась Каталина. — Сколько можно смотреть один и тот же мультфильм? Не то, чтобы мне не нравилась «Мулан», но пятый раз подряд — это слишком. И вообще, это вредно для зрения. — Каталина, ну пожалуйста, — жалобно протянула Агата. — Последний раз, честно-честно! — Нет, — твёрдо заявила Каталина. — Ты испортишь себе глаза, не думаю, что тебе этого хочется. Да и поздно уже. Давай, дуй чистить зубы и переодеваться в пижаму. И не смотри на меня так, я не бесстрашна, но надутые губы восьмилетки меня точно не пугают. Агата надула губы ещё сильнее, но всё же пошла в ванную, гордо задрав нос. Каталина вздохнула и уставилась в окно. «Проход к гаражу замело», — машинально отметила она. Они давно съехали из квартиры Эстер в уютный дом с небольшим садом и бассейном. Все соседи считали их очень милыми, никто из них и подумать не мог, что рядом с ними живут сирота-воровка и убийца, сбежавшая из дома с младшей сестрой. — Пойду снег почищу, — сказала Каталина, заглянув в комнату Эстер. — В десять часов вечера? — изумилась она. — Мне всё равно нечем заняться, — пожала плечами Каталина. — Агата на меня обиделась. Кстати, проследи, чтобы она легла спать. Получив лёгкий кивок в ответ, Каталина оделась и направилась на улицу. Расчистка снега заняла почти час. Когда Каталина наконец закончила, она достала прихваченные сигареты и с наслаждением закурила. Девушка крепко задумалась и не услышала цоканье каблуков недалеко от себя. — Привет. От неожиданности Каталина поперхнулась дымом. Закашлявшись, она обернулась. У калитки стояла Джолин с непрозрачным пакетом в руках. — Привет, — хрипло ответила Каталина. — Извини за вопрос, но откуда ты узнала, где я живу? — У Джеймса спросила. — А он откуда… А, ну да, он же всё знает, — закатила глаза Каталина. Спохватившись, она открыла калитку. — Проходи. — Спасибо. Прости, что так поздно, просто мне очень сильно нужно отвлечься, а в Испании моя единственная подруга — ты. Я не с пустыми руками, — Джолин аккуратно потрясла пакет. Каталина услышала звон стеклянных бутылок. — Как я могу отказать человеку, который пришёл в мой дом с дарами? — ухмыльнулась Каталина. — Пойдём в дом, познакомлю тебя с Эстер. — А Эстер твоя девушка? — поинтересовалась Джолин по дороге к дому. Каталина не сдержалась и засмеялась. — Нет, она мне как сестра. Кстати про сестёр, если Агата не уснула, познакомлю тебя ещё и с ней. Эстер, у нас гости! — крикнула Каталина, войдя в дом. — Я Джолин. Приятно познакомиться, — произнесла Джолин, когда Эстер вышла из гостиной. — Эстер. Мне тоже. Погоди-ка, ты случайно не девушка Морриса? — настороженно прищурилась Эстер. — Каталина говорила о тебе. — Да, а что, это проблема? — вскинула бровь Джолин. — Ещё не знаю, — Эстер продолжала сверлить Джолин взглядом. — Так, ну вы пообщайтесь, а я в душ схожу, — торопливо заявила Каталина и быстро ретировалась. Она понимала, что это трусливый поступок, но в таких ситуациях Каталина не знала, как действовать. Она простояла под душем около получаса, в надежде, что за это время Джолин и Эстер найдут общий язык. Переодевшись в футболку и пижамные штаны, Каталина закрутила волосы в полотенце и спустилась со второго этажа вниз, на кухню. Девушка мысленно выдохнула. Джолин и Эстер уже пили вино и над чем-то смеялись. На коленях у Джолин расположилась Агата, жующая шоколадную конфету. — О, а вот и ты, — отсмеявшись, произнесла Эстер. — Вижу, вы подружились. — Да, оказывается, отношения с Моррисом ещё не приговор, — Эстер подмигнула Джолин. Та шутливо нахмурилась и кинула в неё скомканной салфеткой. — Что ж, это всё чудесно, но тебе пора спать, — Каталина посмотрела на Агату. — Давай, вперёд и с песней. — Ты ещё к нам придёшь? — Агата посмотрела на Джолин. — Конечно, если ты приглашаешь, — мягко улыбнулась Джолин. — Приглашаю, — важно заявила Агата, спрыгнула с колен Джолин и отправилась в свою комнату. — Итак, дамы, теперь я могу вскрыть свою заначку, — Каталина выдвинула ящик кухонного гарнитура, поддела дно ногтями и вытащила его. Следом на столе появилась бутылка текилы. — Ты не говорила мне, что сделала эту штуку, — возмущённо произнесла Эстер. — Считай, это была моя маленькая тайна. К тому же, я там прячу сладости от Агаты, а ты бы точно разрешила ей съесть всё и сразу. — Неправда, — попыталась оправдаться Эстер, но вышло это у неё не слишком убедительно. Смесь вина и текилы подействовала на девушек по-разному. Эстер вырубилась уже через час. Каталина и Джолин аккуратно перетащили её в спальню и вернулись на кухню. — Быстро её развезло, — сказала Джолин. — Эстер редко пьёт. Намного реже меня, — ответила Каталина, садясь на стул и закуривая сигарету. — Да, ты и правда пьёшь много. Куришь тоже. — Прошу, Джолин, не начинай. Я привыкла так жить, более того, мне это нравится. — Кому может понравиться быть пьяным каждый день? — Тому, кто каждый день убивает людей. Каталина наполнила рюмку текилой и, отсалютовав Джолин, залпом выпила содержимое. — Прости, — смущённо произнесла Джолин. — Ничего, я понимаю, почему ты спросила. — Нет, я не про это. Это ведь я принесла тебе коньяк после того, как ты… Ну… В общем, если бы я этого не сделала, возможно, сейчас ты не пила бы так много. — Не вини себя. Моя жизнь не такая уж и весёлая, рано или поздно я всё равно начала бы пить, — пожала плечами Каталина. — Это правда. Когда я вспоминаю, что ты пережила, хочется дать себе пощёчину, чтобы больше не ныть, — грустно усмехнулась Джолин. Каталина внимательно посмотрела на неё, а затем мягко спросила: — В чём дело? Джолин подняла на неё глаза, нерешительно кусая губы. Наконец, она вздохнула и заговорила: — Знаю, это глупо, но в наших отношениях с Джеймсом всё хреново. Я это вижу, хотя он притворяется, что всё нормально. Он охладел ко мне, кажется, если я завтра исчезну, он и внимания не обратит. — И как давно это началось? — Недели три назад. «После того, как мы с ним застряли в лесу», — подумала Каталина. От этой мысли по её шее побежали мурашки. Каталина не могла понять, от радости или от страха. — Ну его пытались убить, наверное, он просто до сих пор в стрессе, — попыталась успокоить Джолин Каталина. — Джеймс? В стрессе? — Джолин покачала головой. — Такое можно представить, но Джеймса никогда не трогали покушения на его жизнь. Ему всегда было плевать на это. Слушай, может, в лесу произошло что-то, о чём Джеймс не хочет мне рассказывать? Прошу тебя, скажи, я должна знать, в чём дело, — глаза Джолин загорелись. — Прости, но там ничего не произошло. Мы просто шли, шли и ещё раз шли. Огонёк надежды погас, и Джолин откинулась на спинку стула. — Он меня пугает, — неожиданно призналась Джолин. — Я не узнаю Джеймса. Он стал таким холодным, таким жестоким. Совсем ничего мне не рассказывает, мы живём как соседи! А знаешь, что ещё хуже? Я чувствую, что и мои чувства угасают после такого отношения. У тебя было такое? — Нет, — покачала головой Каталина. — У меня не было серьёзных отношений. Секс — мой предел. — Что? — изумилась Джолин. — И даже в школе? Первая влюблённость, всё такое. — Это нельзя назвать отношениями. Мне было шестнадцать, ему семнадцать. Он был из тех парней, которые дружат с главным красавчиком школы и купаются в лучах его популярности. Мы познакомились, а уже через два дня переспали на вечеринке моей подруги. Я думала, что теперь он, как честный человек, женится на мне, ну или хотя бы предложит стать его девушкой для начала, — Каталина усмехнулась, разглядывая рюмку с текилой. — Короче говоря, дальше секса у нас не пошло. Моё подростковое сердце разбилось, я решила плыть по течению, не бунтовать и дать родителям выбрать мне пару. А через месяц я сбежала из дома. С тех пор у меня было два парня. С каждым из них мы делали только одно — трахались, а через пару месяцев, в лучшем случае, расходились. Так что в любовных вопросах я не спец. — Мне так жаль, — Джолин положила руку на плечо Каталины, но та сразу же запротестовала: — Нет-нет, прежде чем жалеть меня, подумай о том, что пару дней назад я вспорола одному парню живот. — Ты в курсе, что ты убиваешь всю сентиментальность на корню? — Да, и горжусь этим, — улыбнулась Каталина. — Слушай, я уверена, у вас с Джеймсом всё наладится. У него был трудный период, он занимался местью, но сейчас всё вернётся на круги своя. — Что ж, посмотрим, — Джолин наполнила свою рюмку, чокнула её об рюмку Каталины и выпила.