Не серьёзно

— Иноске! Хватит! — Зеницу пытался вразумить парня, который снова и снова бросался в битву, пусть он и не был слабее ни одного из этих альф, но вместе они атаковали гораздо быстрее, чем он мог бы сориентироваться. Только что один из альф был отправлен в нокаут, а Иноске занялся его друзьями, которые и сами уже давным-давно пожалели, что привязались к тому омеге. Неясно, сколько длилась уже эта потасовка. Блондин ужасно переживал о Танджиро, в каком он состоянии в этом кабинете. Но он не мог оставить тут Иноске, потому что боялся, что кабан их просто поубивает. Он в принципе боялся. Боялся всего. И его друзья прекрасно это знали и его страх ему ужасно мешал. Но сейчас он кинулся к Иноске, пытаясь остановить. Сейчас важнее был Танджиро, а не физическое превосходство Иноске. — Иноске, идём! Там Танджиро. — Он почувствовал резкий толчок и упал, больно приложившись затылком об асфальт. Из глаз посыпались искры и он уже ничего не видел. А очнулся уже у себя дома, когда на улице царила глубокая ночь.

***

«Только бы это закончилось. Пожалуйста, пусть это закончится», — умолял не понятно что Танджиро. Ему не хотелось оборачиваться и смотреть на новопришедшего. Запах говорил сам за себя. Он не хотел видеть отвращения на лице учителя, зная, что именно это выражение будет потом приходить к нему в кошмарах. Новая вспышка боли прошлась по всему телу и Танджиро выгнулся, заскулив. Он уже бросил попытки снять напряжение, понимая, что станет только хуже. Всхлип утонул в ладонях. Запах такого желанного альфы так близко сводил с ума. Боль усилилась. Он и не думал, что во время течки может быть настолько больно. Он чувствовал, как гость замер на пороге. Конечно, он растерялся и просто смотрел на своего ученика, позволяя себе испускать феромоны. Танджиро чувствовал. Он зажимал нос и рот рукавом, но это не спасало его от запаха. Очередной вдох, от которого лёгкие разрывались, сердце, казалось, сейчас просто не выдержит и остановится, и сводило желудок, поэтому парень просто не сдержал громкого стона боли. И снова от унижения хотелось плакать. Человек сдвинулся с места, стремительно и быстро. Расстояние сокращалось и вместе с ним способность Танджиро дышать. Воздух словно становился твёрдым, осязаемым. Он почувствовал, как его штаны возвращаются на место, а сам он оказывается у учителя на руках. Каждое прикосновение обжигает, Танджиро снова чувствует боль и стонет, не сдерживаясь. Он уже не верит, что хоть что-то может помочь ему, сделать лучше. Отняв руки от красного изнемождённого лица, парень посмотрел на учителя и был готов выдохнуть от облегчения. Но новая вспышка боли заставила его зажимать рот руками, пытаясь хоть как-то заглушить издаваемые звуки. Лицо Кёджуро было серьёзным и напряжённым. Никакого отвращения или пренебрежения, что ужасно радовало. Камадо скулил и извивался в руках учителя, хватался за его плечи и вжимался носом в грудь. Его куда-то несли, но ему было уже всё равно, боль затмевала все мысли, он уже ни о чём не думал и просто позволил разуму отключиться. — Ренгоку-сенсеей, — он ухватился за шею учителя. — Пожалуйста, — всхлип утонул где-то в груди мужчины. Танджиро не хотел смотреть ему в лицо. — Мне больно, — парень захныкал, слёзы пропитывали рубашку альфы. — Подожди немного, я скоро отвезу тебя домой, — Ренгоку чувствовал запах других альф на его коже и перво-наперво хотел отвести его в больницу, но наспех осмотрев, никаких серьёзных травм не обнаружил. А с остальным разберутся позже. После того, как это закончится. И пусть у Ренгоку у самого ужасно тянуло внизу живота, он спокойно терпел нарастающее возбуждение. Он же учитель. Кёджуро всегда выделялся своей выдержкой, хотя ему постоянно казалось, что она его вот-вот подведёт, но так ни разу и не подводила. Он уложил ученика на заднее сиденье своей машины, а сам сел вперёд. — Танджиро, какой у тебя адрес? — в машине, где всё было пропитано альфой, парню просто снесло крышу. Казалось, что его сейчас просто разорвёт от этого оркестра в его организме. — Ммммгммхххх — только и смог сказать он, елозя задом. Он был готов уже засунуть в себя что угодно, только бы это прекратилось. — Ренгоку-сенсей, — снова позвал он, громко всхлипнув. Конечно, Ренгоку и сам хотел. И уже давно. Танджиро пах виноградом и предрассветным туманом. Умный, честный, бесхитростный, будто маленький уголёк, выпавший из печки он был таким тёплым и прекрасным. И без огня этот уголёк почернел бы, потерял бы всякую жизнь. Он был бы уже не Танджиро. Но и этим живительным огнём был не Кёджуро. Не должен, не может. Танджиро найдёт себе прекрасного альфу, который будет достоин его, который никогда не сделает ему больно. Но Ренгоку уже сделал. И он знает, что так будет лучше. Так будет лучше для всех. — Танджиро, адрес, — строго сказал учитель, но в ответ услышал лишь жалобный всхлип и вздохнул. Мотор завёлся, машина двинулась. Парень не знал, куда его везут и что с ним будет, да это было и не важно. Он всхлипывал, стонал и скулил. Сиденье было безнадёжно испорчено, а сам мальчик тянулся руками к источнику запаха. Как он начал обнимать кресло водителя, он и сам не понял. И как нащупал его торс, тоже не понял. И как забрался под чужую рубашку, осознавал смутно. И как спустился ниже, на бёдра, тоже. — Танджиро, ты переходишь границы, — хрипло рыкнул мужчина. В чувство это подростка не привело, он очень смутно слышал слова учителя, но, нащупав возбуждённый орган, сам испугался и отпрянул, пытаясь понять, что он только что делал. Всё внутри горело, и парень не мог сдержать рвущиеся наружу звуки. Протяжный стон утонул в сиденьи. — Мальчик мой, ещё один такой звук и мы разобьёмся, — весело заметил Кёджуро, понимая, что и у самого у него лопается терпение. В ответ он услышал всхлип и тихое постанывание. Учитель открыл окно, чтобы снизить концентрацию феромонов в воздухе. Дышать стало немного легче и вскоре машина припарковалась возле какого-то дома. Кажется, в этой части города мальчик никогда не был, но сейчас до этого никому нет совершенно никакого дела. Сильные руки подхватили изнемогающего, стонущего омегу и понесли в дом. Запах сводил с ума, от чего парень цеплялся за рубашку любимого альфы, мысленно, а может и вслух, умоляя того о чём-то определённо непристойном, совершенно забывая о такой свойственной Танджиро субординации. Когда его положили на мягкую кровать, мальчик потянулся к учителю, пытаясь стянуть трясущимися руками с того одежду, но его руки были мягко оторваны от ткани. Альфа удалился и парень буквально задыхался от запаха, который исходил отовсюду. Кажется… он находится дома у учителя? Плевать. Только пусть это прекратится.