Страшный суд

      Кристальная башня была невероятно огромным сооружением, возвышавшимся переливчатой громадой над остальным городом. Даже остальные башни магов меркли в сравнении с ней. Она являлась вершиной магического и архитектурного искусства Белиаруина. Созданная верховным мудрецом Мириддином, отцом Мерлин вместе с остальными членами совета, она служила символом волшебной силы города. Самой возможности его жителей соперничать в искусности с кланами богинь и демонов. По словам книгочеев высота этой башни превышала сто метров, её можно было увидеть с любого конца города. А охранялась она лучше чем какое-либо ещё здания в Белиаруине. И дело было не только в постоянно снующей туда-сюда страже, одетой в лучшие доспехи, которые мог позволить себе город, но и в сложном веретене защитных чар, плотно накрывавших башню. Они словно гирлянды на новогодней ёлке заслоняли собой основное строение. Предупреждающие чары, защита от вторженцев, различные проклятья, которым должен был подвергнуться незваный гость. И это только малая толика того, что ожидало желающего вторгнуться в центральное здание Белиаруина. Внутри же башни свои исследования проводил верховный мудрец, волшебник невиданной силы. Звали его Мириддином, он был сыном предыдущего правителя города. С самых юных лет будущий мудрец проявлял незаурядные способности к магии, и отец, Эмрис, воспользовался первой же возможностью, чтобы передать свои знания молодому магу. Позже, когда обязанности правителя перестали позволять верховному мудрецу обучать сына, Мириддин был отправлен в академию, где он благодаря своему гениальному интеллекту сумел всего за несколько лет достигнуть мастерства в целой плеяде магических дисциплин. Огненная, ледяная магии, создание барьеров, проклятья и антимагические трюки, — во всём этом он быстро достиг высот, вызывая неподдельное восхищение у учителей и мудрецов академии. Конечно, он не был единственным гением в академии, это заведение постоянно занималось поисками талантов по всем землям клана людей, агенты Белиаруина даже забирались несколько раз на территории, удерживаемые кланом вампиров, где люди выращивались на убой ради крови и драгоценных душ. Среди его поколения имелось несколько сильных магов и один гений, способный посоперничать и с самим Мириддином. Могущественный повелитель огня Дрог, который благодаря своей искусности в управлении пламенем мог сражаться на равных с юным Мириддином в дуэлях. В отличии от будущего верховного мудреца Дрог происходил из простой семьи рабов, живущих в одной из деревенек, находящихся под контролем клана вампиров. Маги Белиаруина, проникнувшие в эти земли ради добычи информации, обнаружили в ещё мальчике невероятный талант, и, выполнив свою миссию, умыкнули парня из-под носа у кровососов. Обучавшиеся вместе магическому искусству Мириддин и Дрог упрямо сталкивались лбами, постоянно соперничая между собой за звание лучшего, но пока они оставались в академии, ни одному из них не удавалось достигнуть уверенной победы. Мириддин выигрывал за счёт хитрости и более широкого арсенала своей магии, Дрог же давил затратными заклинаниями, да навыками ближнего боя. В конце концов их соперничество переросло в дружбу, которую сплачивала общая мечта. Мириддин следовал наставлениям своего отца, которые с взрослением трансформировались в его собственную мечту. Он мечтал о величии их города, о месте, где маги могут не бояться ни клан богинь, ни клан демонов. Дрог же, не понаслышке знающий о том, как живут люди за пределами влияния Белиаруина, желал, чтобы город мог на равных бодаться с сильнейшими кланами. И сейчас, спустя десятки лет, когда они уже занимали места в совете мудрецов, Мириддин с Дрогом вплотную подошли к исполнению своей мечты. Дочь верховного мудреца, и так обладающая незаурядными магическими способностями, пробудила могущественную способность «Бесконечность». Эта сила, при должном контроле, должна была дать Мерлин возможность на равных сражаться с сильнейшими демонами и богинями. А это позволило бы повысить престиж города и позволить Белиаруину занять более независимую позицию, чем шаткий нейтралитет. Мириддин и Дрог понимали необходимость скорейшего развития того потенциала, который был заложен в юную волшебницу. Дрог настаивал на том, чтобы дать ей поучаствовать в нескольких миссиях за пределами города, тогда как Мириддин планировал сначала подвести дочери теоретическую базу. Чего верховный мудрец не ожидал, так это того, что его дочь предаст город и сбежит. Впрочем, хоть Мириддин и не думал, что она совершит настолько глупый поступок, он был готов к ситуации с её возможным похищением, и с абсолютной точностью знал её местоположение. Лишаться такого могущественного орудия сейчас, когда в клане демонов происходят непонятные шевеления, было нельзя. По её следам, передав точное заклинание слежения, Мириддин отправил Годфрита, одного из мудрецов академии, который служил под началом Дрога. Однако его миссия провалилась. Этот недоумок посмел провалиться, а затем явился с докладом о своём провале, старательно приправляя свой рассказ искусной ложью. Если бы не ценные сведения о демоне с человеческим обликом, Мириддин уже запустил бы в провалившегося мага уничтожающим лучом. Обычно верховный мудрец не позволял себе подобную вспыльчивость, он считал себя здравомыслящим человеком, и раскидываться так людьми из-за всего одной проваленной миссии было расточительно. Но на этот раз провал был катастрофическим. И даже виноватый побитый вид Годфрита не приносил никакого удовлетворения. Тому явно досталось в схватке, и отпустили его только для устрашения. Его противник не применил ничего кроме физической силы, но и этого хватило, чтобы одолеть одного из мудрецов. Впрочем, если это и правда был демон, который подражал своим обликом человеку, Мириддин мог понять, почему Годфрит так легко проиграл. Конечно, оправдывать своего подчинённого не взялся даже друг верховного мудреца. Дрог с хорошо скрытым за мрачным взглядом отвращением поглядывал на Годфрита, а внутри него полыхал пожар негодования и ярости, грозивший новыми испытаниями побитому магу. И всё же даже Дрог сдерживался. Он понимал, что демоны, принимающие человеческий облик, обычно обладают недосягаемым уровнем силы. Из известных чародеям Белиаруина таковыми были только члены элитного отряда «Десяти Заповедей». В итоге Годфрит добился своего, он не подвергся никакому наказанию несмотря на полный провал своего задания. Маг мог спокойно вздохнуть, в то время как его вышестоящим приходилось принимать факт полного краха большинства своих планов. Мириддин, рассчитывающий в глубине души, что Мерлин продолжит его дело, был разочарован и в девочке, и в самом себе. Он не сумел увидеть признаки грядущего бунта, не разглядел желаний своей дочери. Верховный мудрец был уверен, что девочка сможет справиться со всеми книгами, которые он ей выдавал, со всеми заклинаниями, которыми он её пичкал, но, как оказалось, Мириддин ошибся. Всегда требовавший от других столько же сколько от себя волшебник и со своей дочерью обращался также сурово как с любым другим подчинённым. И в результате он почувствовал укол разочарования, быстро распространивший свой яд по его душе. Уверенность в том, что Мерлин сумеет заменить его на посту верховного мудреца, когда придёт его время, пошатнулась, но устояла, поддерживаемая слабыми уверениями самого себя в том, что вздорная девочка вернётся домой, как только поймёт всю поспешность своего решения. И сейчас его постигло новое разочарование. Мерлин, его творение, которое должно было вознести Белирауин над всеми кланами, оказалась в руках клана демонов. Без сомнения, Король Демонов сумеет воспользоваться попавшей ему в руки девочкой. Так думал Мириддин, пребывая в мрачных мыслях о будущем какое-то время, пока вечером этого же дня не обнаружил с удивлением, что его дочь впервые с момента побега приблизилась к городу. Это насторожило верховного мудреца. В то, что Мерлин добровольно вернётся домой без причины, он не верил, но ещё больше Мириддин сомневался, что Король Демонов или кто-либо из его подчинённых не воспользуются возможностью заполучить на свою сторону волшебницу с таким потенциалом. На ночь девочка остановилась в сабельном лесу, а уже утром верховный мудрец обнаружил её на территории Белиариуна. Осторожность Мириддина говорила, что не стоит поспешно возвращать её обратно в Кристальную башню, вместо этого следовало сначала установить для чего она вернулась домой. А заодно необходимо было проверить все входы в город, так как подобное незаметное проникновение через барьер и посты стражи означали брешь в безопасности Белиаруина. Впрочем, Мириддин подозревал, что даже если бы защита в городе была почти идеальной, его дочь могла бы проскользнуть сквозь неё. Она же смогла с помощью собственной хитрости и магии ускользнуть из-под надзора сильнейших магов Белиаруина и бежать из города. И лишь после этого за ней отправилась погоня. И хоть показанная сила и хитроумие Мерлин вызывали в нём незначительный приступ гордости, это чувство проиграло в схватке с разочарованием, вновь захватившим городского правителя. Если его дочь не применяет свои способности на пользу Белиаруина, её следовало уничтожить, чтобы не позволить кому-то ещё получить в свои руки подобные способности. По крайней мере таковой будет последняя мера, в случае, если она не одумается. Перед этим Мириддин планировал использовать все свои способности к убеждению, чтобы образумить своё чадо. Он не желал убивать её несмотря на все эти бунтарские порывы, но если Мерлин продолжит упорствовать, ему придётся пойти на это. Он не мог позволить её силе попасть в руки Верховному Божеству или Королю Демонов. Однако Мерлин была не единственным его проектом и, как показала жизнь, её надёжность была довольно низкой. Она не оправдывала всех возложенных на неё ожиданий. Другой сферой деятельности было создание могущественного артефакта, который смог бы открыть портал в другое измерение под название «Чистилище». Его отец потратил большую часть своей жизни на исследования, позволившие бы чародеям Белиаруина заглянуть в загробный мир, воспользоваться его энергией или даже призвать существ из-за кромки. И проект был близок к успеху, но незначительная ошибка в формуле заклинания стала фатальной для Эмриса. Тот погиб, призвав какое-то жуткое существо из чистилища. Мириддин и Дрог с трудом, даже объединив усилия, смогли загнать монстра обратно в его обиталище. И после этого верховный мудрец по мере сил старался усовершенствовать формулу отца, отыскать все возможные ошибки, которые тот допустил. Мириддин достиг значительного успеха на этом поприще, у него получилось создать стабильный портал в чистилище. Но до сих пор у чародея не было необходимости использовать нечто потенциально опасное и ненадёжное. О самом чистилище было известно невероятно мало, даже среди тысячи магов Белиаруина было не так много тех, кто знал о его существовании, что уж говорить об организованном исследовании. И всё же предыдущий состав совета мудрецов добился каких-никаких результатов на этом поприще. Созданные врата в это измерение дали общее представление о том, что творится на той стороне. Богатое магической энергией, которую выделяли души умерших, это измерение могло стать ключом к могуществу Белиаруина. Вместо того, чтобы полагаться на одного сильного мага, Мириддин мог усилить всех волшебников города настолько, что и клан демонов ничего не сможет им противопоставить. Но верховный мудрец сдерживал эти порывы и мечты, стараясь сохранять холодную голову. Мириддин считал, что за этим магическим богатством кроется какой-то подвох. Но теперь у него почти не оставалось выбора. Бунтарство, которое проявила Мерлин, не позволяло доверить ей будущее Белиаруина. Опасения же Дрога росли всё сильнее, по его словам, стычки между демонами и богинями с каждым месяцем становились ожесточеннее. Всё чаще в них участвовали высокопоставленные члены обоих кланов. В одном из последних донесений говорилось о вылазке двух «Заповедей» — Аранак и Зено. Никаких подробностей не сообщалось, разведчики, даже скрытые лучшими чарами, опасались приближаться к демонам такого уровня. Мириддин, выслушавший этот отчёт, помрачнел ещё сильнее. Война между демонами и богинями грозила поглотить всю Британию, так что даже Белиаруин не сможет сохранить нейтралитет. Им срочно требовалась сила для противостояния подобным угрозам. Мириддин вошёл в широкий зал, находящийся под землёй в основании Кристальной башни, в этом просторном месте, полностью закрытым защитными чарами, располагались врата в чистилище. Зловещего вида арка с надписями на трёх разных языках вызывала ощущение липкого ужаса у верховного мудреца несмотря на то, что видел он её далеко не в первый раз. Он подошёл к арке и провёл своей рукой по обсидиановому камню, вставленному в один из блоков врат. Арка засверкала и в следующее мгновение открылся односторонний портал в чистилище.

***

      Кристальная башня не вызвала особого удивления у Мадары несмотря на весь свой впечатляющий вид. Он пришёл к ней, минуя многочисленные посты стражи, чтобы оценить сложность своей задачи. Мадара не был неопытным генином и несмотря на полную уверенность в своих силах, прекрасно понимал необходимость сбора сведений об объекте перед попыткой проникновения на него. Воспоминания солдата были слабой подсказкой в этом мероприятии. Хоть он и являлся единожды в это здание, но его память о том визите были затёртыми. Кристальный район, недавно перестроенный и названный так в честь возвышавшейся над ним башни, был густонаселён магами, которые встречались здесь чуть ли не на каждом шагу. Люди в мантиях сновали туда-сюда, сбивая сонную хмарь с города. Открывались лавки, в кристальном районе продававшие только разнообразные магические артефакты. Именно сюда стекались богачи и маги. Редкие ингредиенты, разнообразные артефакты, экзотические товары — всё это в избытке можно было найти на улицах этого района Белиаруина. Богачей можно было отличить от магов по отсутствию той самой мантии. Этот предмет гардероба было позволено носить только обученным магам, и даже ученики академии не имели права надевать их. Мадара знал об этом благодаря воспоминаниям солдата, а короткое наблюдение за жизнью города только подтвердило их истинность. Кристальная башня была окружена одноименной площадью, а у широкого основания центрального здания города дежурила стража. В отличии от обычных стражников, которых Учиха наблюдал в любом другом районе Белиаруина, эти были незначительно сильнее, а их доспехи были плотно укутаны в веретено защитных чар. Риннеган позволял ему заметить все эти сплетённые заклинания во всей их сложности. И хоть энергия, использовавшаяся в усилении этих доспехов, была не чакрой, Мадара сумел разгадать действие по крайней мере некоторых из наложенных чар. Сама башня соответствовала своему центральному положению в городе. Несмотря на своё название и внешнюю хрупкость, она вполне могла выдержать даже залп биджудамы. Материал, использовавшийся в её строительстве, был магически усилен и обладал невиданной прочностью. С тем же успехом можно было складывать башню из алмазов. Но, помимо этого, она была защищена плетениями магических чар, перед которыми пасовал даже риннеган. Разглядеть что-либо в этой мешанине неизвестной энергии было трудно, а сложные структуры накладывавшихся друг на друга заклинаний никак не помогали в расшифровке. Впрочем, Мадара полагал, что прямая попытка проникновения не закончится ничем хорошим, магия хоть и отличалась от чакры, также имела множество способов усложнить жизнь шиноби. Скрытые ловушки, тёмные проклятья и таинственные артефакты. Конечно, солдат видел немногое из этого, но и увиденного им хватало для того, чтобы Мадара проявил осторожность. У него не было необходимости в данный момент оповещать всех существ этого мира о себе. Не раньше, чем он получит информацию о своих потенциальных противниках. Но эти разумные рассуждения сталкивались с желанием Учихи сразиться с новыми врагами, увидеть хвалёную магию в действии, вновь ощутить пыл битвы. Пронаблюдав за Кристальной башней около получаса, Мадара покинул площадь никем не замеченный. Даже его чужеземная внешность не считалась необычной из-за потока беженцев, в котором затесались самые разные индивиды. Конечно, жители этого района смотрели на него с презрением, выражая в своих взглядах всё своё негодование на присутствие человека более низкого происхождения среди них, но этим-то они и ограничивались, в остальном игнорируя присутствие «заблудившегося» чужака. Один теневой клон Учихи между тем проверял возможность проникнуть внутрь Башни, не провоцируя защитные чары. Если проникновение снаружи башни будет воспринято враждебно, то почему не попробовать сделать это изнутри? Недолго размышляя, Мадара отправил теневого клона под землю, чтобы тот нашёл или создал проход оттуда в башню. И, как только тот выполнил свою задачу и проложил туннель, ведущий от таверны до их цели, он развеялся, передавая воспоминания Учихе. Проникновение в башню Мадара запланировал на ночь. В отличии от светлого времени суток, когда в здании, являвшимся помимо жилища верховного мудреца ещё и административным центром, находились толпы народу, ночью башня была куда спокойнее, в ней оставался только отец Мерлин, да небольшое число его слуг и чиновников, для которых она также служила домом. Вдобавок днём нередко проводились заседания совета мудрецов. А сражение с сильнейшими волшебниками этого города однозначно привлечёт к нему внимание, как бы на самом деле слабы они не были. Мерлин, благодаря своему статусу дочери верховного мудреца и гения нового поколения, знала каждого из членов совета. Всего их было пятеро, включая её отца. Верховный мудрец Мириддин, мастер огненной магии и повелитель взрывов Дрог, искусный иллюзионист Яфнхар, специалистка в магии крови Гефьён, являющаяся единственной женщиной в совете, и чудаковатый любитель артефактов Вейланд. Мерлин пыталась предупредить Учиху об их опасности, но Мадара лишь усмехнулся на её потуги объяснить все силы этих чародеев. Вместо того, чтобы как-то остудить его пыл или напугать, она только ярче разожгла в нём желание сразиться с этими советниками. Её отец был сильнейшим волшебником Белиаруина за последние два поколения, изощрённо использующим заклинания самых разных разделов магии. Огненные и ледяные заклинания, телекинез, барьеры и различные проклятья, — всё было подвластно ему. Дрог отставал в обширности арсенала, зато компенсировал физической силой и разрушительностью своих заклятий. Яфнхар был хитроумным магом, не любившим прямой бой, но его мастерские иллюзии были неотличимы от реальности. Гефьён была второй по старшинству в совете, и за годы своих исследований поднаторела в использовании своей и чужой крови для самых различных целей. Вейланд же был единственным, кто заседал ещё в прежнем совете. Его гений был целиком и полностью направлен в артефакторику и создание барьеров. Именно он в своё время сумел повторить и переработать заклинание мира демонов «идеальный куб». Даже не обладая больше силой джинчуурики десятихвостого, Мадара был полностью уверен, что никто из этих расхваленных девочкой советников не сможет сразиться с ним на равных. Всё-таки ни одна из «аур», присутствующих в этом городе, не могла приблизиться к тому демону, с которым они с Мерлин столкнулись по пути в Белиаруин. Но несмотря на это слова Мерлин внушали Учихе оптимизм, что эти мудрецы смогут показать что-то хотя бы на уровне ничтожеств вроде пяти каге. Ведь даже самодовольные правители мира шиноби смогли продемонстрировать нечто удивительное, хоть и на очень краткий миг. После своего наблюдения и подготовки к проникновению Мадара вернулся в таверну, где его уже дожидалась Мерлин, которая под надзором ещё одного теневого клона, отправлялась присматриваться к академии. На лице у девочки цвела весёлая улыбка. Она воспринимала подобную слежку за объектом как веселье, для неё это было подобием игры, а присутствие Мадары поднимало её настроение ещё выше на заоблачные высоты. Её отец никогда не проводил с ней времени, только давал новые задания и новые свитки. А с Мадарой же она развлекалась, следя за академией, её бывшими наставниками и соучениками. И поэтому даже после длительного наблюдения она оставалась в хорошем настроении. Увидев же настоящего Мадару, она подорвалась с кровати и, пылая энтузиазмом, принялась рассказывать об академии и плане проникновения. Мадара же, заметив пыл девочки, стал терпеливо выслушивать её живой рассказ о «приключении».

***

      Академия была не просто обычным учебным заведением, как предположил Мадара. На самом деле в ней смешивалось как место для обучения нового поколения магов, так и научный центр, где проводились многочисленные исследования в различных областях магии. Основной целью этих изысканий являлись поиски возможности людьми достигнуть силы высших демонов и самых могущественных представителей клана богинь. Естественно, официально это прикрывалось теорией «абсолютной магии», псевдонаучной гипотезы, выдуманной первым верховным мудрецом. Пока Белиаруин не мог угрожать каким-либо образом богиням или демонам, те мирились с нейтралитетом города, удовлетворяясь тем, что и их враги не могли получить людей на свою сторону. Такое положение всех устраивало: мудрецы могли и дальше проводить свои исследования, а демоны с богинями продолжали воевать, лишь изредка поглядывая на земли волшебников. Но стань известен истинный мотив мудрецов Белиаруина, и сохранить нейтралитет им бы ни за что не удалось. Обучение в академии начиналось с шести-семи лет и продолжалось пятнадцать лет. Волшебники Белиаруина стремились полностью раскрыть потенциал каждого учащегося. Но не все могли стать великими магами, и для тех, кто не мог похвастаться талантом к магии, существовало предложение от директора Академии Яфнхара. Участие в небольшом эксперименте, который мог потенциально усилить ученика волшебника до уровня полноценного чародея. Здание академии представляло из себя серию башен, соединённых длинными коридорами. Размеры и форма каждой башни отличались друг от друга, в самой высокой обсидиановой башне находился директорат, жилище одного из членов совета, Яфнхара. Именно в этом мрачном корпусе находилась библиотека академии. Второе по объёму хранилище знаний, содержащее тысячи свитков на все магические дисциплины. Но несмотря на это, в башне почти никогда не наблюдалось большого числа посетителей. Мрачная атмосфера выдавливала людей из неё. И лишь присутствие главы академии в ней было неизменным. Покидал он свою башню редко, погружённый с головой в свои исследования. Лишь заседания совета могли заставить его выбраться из мастерской и кабинетов. Впрочем, с объёмом бумажной работы, сваливавшимся на него, такое положение вещей было неудивительным. Единовременно в академии училось обычно до двухсот магов в ранге ученика. Здесь они постигали азы магического искусства, и после сдачи своеобразных экзаменов, подобные волшебники могли считаться настоящими магами. Обладающие талантом и трудолюбием на этом не останавливались и продолжали углубляться в магию, исследовать её природу, создавать новые заклинания. И в конце концов добивались от совета статуса «мудреца». Мастера в какой-либо дисциплине. Самые же талантливые, гении в магии стремились ещё выше, в сам совет мудрецов, где заседали пятеро волшебников, достигших несравнимых с обычными магами силы и мастерства. Но число мест в совете было ограничено пятёркой, а лишиться этого места можно было только со смертью или за невероятно тяжкое преступление вроде предательства города. Но и сам пост советника был опасен, ведь помимо дополнительной ответственности за город, каждый из этих магов имел конкурентов, жаждущих заменить его. И вдобавок все они проводили свои исследования, которые в любой момент могли забрать жизнь неудачливого искателя знаний. Всего в академии обычно находилось шесть волшебников в ранге «мудреца», каждый из которых владел отдельной башней. Все они вместе с директором возглавляли свои отдельные школы. Иллюзии, элементальная магия, телепортация и исследование пространства, целительство, барьеры, проклятья и борьба с ними и артефакторика. В соответствии с врождёнными способностями учеников разделяли на школы. Но мудрецы не были единственными, кто учил подрастающее поколение волшебников. У них в подчинении имелся свой персонал магов, предпочитающих вести научные исследования, а не заниматься чем-либо ещё. В отличии от всех других учеников и некоторых учителей Мерлин никогда не испытывала страха перед директором академии, она со спокойной душой пользовалась библиотекой, находившейся в его мрачной башне, и атмосфера давящего ужаса никак не сказывалась на жаждущей знания девочке. Она не тряслась, не оглядывалась в параноидальном порыве найти причину своих ощущений, просто сидела и читала свитки, и поглощённая этим занятием не обращала внимание на окружающий мир. Яфнхар, однажды заставший её в библиотеке, с долей интереса взглянул на необычную девочку, но, узнав её лицо, рассудил, что подобная стойкость лишь подтверждала таланты, передавшиеся ей от отца. Директор академии несмотря на своё презрительное отношение к большей части совета, безмерно уважал верховного мудреца и поэтому отнёсся к постоянным вторжениям Мерлин в свою библиотеку со снисходительностью. Любой другой ученик на её месте уже оказался бы в безжалостной иллюзии вечных пыток. Яфнхар вопреки спокойному характеру и вежливому обхождению со всеми, был способен на мелочные мстительные порывы. Он являлся самым молодым членом совета мудрецов и потому считал необходимым доказывать своё положение каждое мгновение. Мерлин планировала проникнуть в академию через пристройку, в которой был устроен склад различной рухляди. Испорченные склянки, переставшие работать артефакты, сломанные стулья и столы, до которых не дотягивались руки способных починить их магов. Это было одноэтажное каменное здание, через которое можно было попасть даже в директорат академии. В отличии от башен мудрецов и соединяющих их коридоров, она не была защищена множеством магических чар. Конечно, так как она была частью академии, на ней всё же висело несколько защитных заклинаний, но они не шли ни в какое сравнение с теми, что защищали стены Белиаруина или кристальную башню. Ночи в городе чародеев были тёплыми, с еле заметным прохладным ветерком, который иногда продувал город. Темень в центральных кварталах города рассеивалась магическими фонарями, расставленными на улицах в целях предотвращения преступлений. Постоянные бродящие туда-сюда патрули также охлаждали пыл особо ретивых преступников, желавших поживиться за счёт богатых купцов, охотников нападать на магов даже среди них было немного. Но то, что могло напугать мелких воришек, было нипочём Мерлин. Уверенная в своих силах девочка, вспоминая, как скрытно следила за академией даже без помощи магии, воспроизводила уроки Мадары, незаметно скользя мимо стражников. Она без труда подобралась к небольшой пристройке, ни разу не остановленная ни одним служителем закона. Здесь же она ожидаемо столкнулась со знакомыми магическими плетениями, защищавшими пристройку от проникновения. Небрежность наложенных чар лишь помогла девочке без труда оттянуть их, не дав им среагировать на её проникновение в академию. Пробравшись на склад, она увидела брошенные как попало предметы мебели, ненужную рухлядь, отработавшие своё артефакты и, самое важное, дверь, ведущая в одну из башен. Мерлин тихонько подошла к ней и аккуратно, используя заглушающее заклинание, раскрыла её. Дверь скрипнула, но звук не смог потревожить никого. После этого Мерлин юркнула через дверь и закрыла её за собой. Юная волшебница осмотрелась и обычным зрением, и магическим. Ауры, которые она обнаружила в этой башне, не были похожи на силы кого-либо из совета мудрецов, для этого они были слишком слабы, но она всё же смогла различить, кому эти метки принадлежали. Благодаря этому Мерлин смогла определить кратчайший маршрут, который привёл бы её в обсидиановую башню. Ей надо было пройти всего два длинных коридора, связывающих одну башню с другой. Но хоть она и была уверена в себе, её сердце ускорило своё биение. Она впервые так волновалась, с тех пор как пыталась выбраться из тех же башен. Но теперь ей предстояла более сложная задача: сначала пролезть в академию, а затем и сбежать из неё, прихватив с собой нужные свитки. Проникнуть внутрь чародейской башни являлось непростой задачей, но ещё сложнее было пройти сквозь неё. Чуть ли не на каждом ходу Мерлин приходилось обезвреживать очередные чары, в которых пряталась новая ловушка для незадачливого вторженца. И тем не менее юная волшебница преодолела два пролёта этой башни и вплотную приблизилась к коридору, который должен был вывести её в следующую. И в тот момент, когда Мерлин уже ступила в коридор, она почувствовала позади себя магическую ауру. Слабую, но всё же действующую. Резко обернувшись, волшебница неожиданно обнаружила перед собой высокого каменного голема. Своими очертаниями это создание напоминало человека, но у него полностью отсутствовала шея и голова была вплотную прижата к туловищу. Голем, будучи ещё не отработанным до конца творением, обнаружив нарушителя, решил атаковать его вместо того, чтобы поднять тревогу. Незначительный запас магии, вложенный в него, взвился, и спустя миг в Мерлин полетели каменные шипы. Девочка отпрыгнула в сторону, шипы вонзились в каменный пол. Она ловко приземлилась, но ответную атаку ей совершить не дали, на этот раз в неё отправился полноценный молот. Мерлин вновь пришлось уходить от удара, а голем же, истратив свой невеликий магический запас, прыгнул вперёд в сторону девочки, переходя на ближний бой. Однако юная волшебница, с трудом избежавшая каменного молота, осколки которого вонзились ей в заслонявшую руку, и не думала сдаваться так просто. Мерлин с яростью вскочила на ноги, голем находился от неё на расстоянии метра. Но рука девочки уже была вскинута в его сторону. В её пальцах уже сконцентрировалась значительная магическая энергия. А в следующий миг верхняя половина каменного создания испарилась. Его нижняя часть, продолжив движение, упала в паре сантиметров от Мерлин. Вздохнув, юная волшебница продолжила путь. Башня следующего мудреца не оказалась начинена подобными сюрпризами, и девочка сумела пройти через неё, не испытав особых затруднений. Разве что особо пакостные проклятья пытались прилипнуть к её ауре, но Мерлин избавлялась от них, не пролив и капли пота. И, наконец, перед её глазами оказалась обсидиановая башня академии. Мерлин помнила свои предыдущие визиты сюда, видела, как ведут себя в ней другие ученики, как нервирует сама атмосфера этого здания преподавателей. И сейчас она могла отчасти понять их. Мрачные залы, наполнявшиеся непонятно откуда взявшимися шарканьями многочисленных ног, тёмные, не освещающиеся лестницы, и постоянно витающая зловещая магическая аура, душащая всех, кто находится в башне. С величайшей осторожностью Мерлин продвигалась по лестнице наверх, стараясь не потревожить ни одно заклинание. Местные чары были на голову выше всего, с чем она столкнулась прежде. Защита от вторжений оказалась намного сложнее и плотнее, но до поры до времени волшебнице удавалось избегать коварных заклятий, готовых впиться в неё. Она ловко кралась вперёд, упрямо следуя к своей цели. В её душе смешалась гордость мага, из-за которой она не желала сдаваться, и желание вновь получить тот добрый взгляд от Учихи. И хоть она и не была «готова на всё», но просьбу выкрасть несколько свитков для него восприняла без каких-либо возражений. Пройдя очередной коридор, она оказалась прямо перед дверями библиотеки. Не заподозрив ничего, она вошла внутрь. Она всё ещё следила за тем, чтобы не спровоцировать никакое защитное заклинание. Библиотека обсидиановой башни располагалась в широком зале, заставленном многочисленными шкафами. Каждый из этих шкафов был заполнен свитками, аккуратно сложенными в соответствии с каталогом. Если бы Мерлин начала искать необходимые книги обычным методом, ей пришлось бы провести в библиотеке пару недель, но она смухлевала и воспользовалась магией. И как только она применила заклинание, весь зал осыпался, превратившись всего за миг в пыль. — Ч-что?! — Не смогла удержать голоса волшебница. Но её не обделённый интеллектом мозг сразу стал выдавать возможные версии произошедшего. И самая очевидная, которая первой пришла ей на ум, оказалась верной. Обернувшись, она обнаружила перед собой молодого мужчину, на вид не старше тридцати лет. И хоть на его лицо был надвинут плотный капюшон мантии, Мерлин сразу же узнала тонкие черты лица Яфнхара. Он явно был недоволен подобным вторжением, что выражалось через сдвинутые брови и сжатые губы. — Так это был ты. — Неужели вы удивлены, леди Мерлин? — С издёвкой спросил мудрец. — Я ожидал от вас большего, честно говоря. Говорили о том, что вы уже можете сравняться с членами совета, но всё, что я увидел, это глупую девчонку, мчащую вперёд и не обращающую внимание на своё окружение. — О чём это ты? — Настороженно спросила Мерлин. Она проигнорировала оскорбление, сконцентрировав внимание на основной информации. Яфнхар сейчас думал, что он полностью владеет ситуацией, а значит, можно было вытянуть из него какие-либо сведения. Самоуверенность мастера иллюзий причудливо сочеталась с его рассудительностью. — И кто такая Мерлин? — Не пытайтесь одурачить меня, такие трюки могут подействовать только на тех простофиль, что подчиняются Дрогу. Какие подчинённые, такой и руководитель. Но твою ауру смог бы заметить любой компетентный маг. — Заявил Яфнхар, а из-под его капюшона выглянула наглая улыбка. — Как бы ты не пыталась прятаться, верховный мудрец всегда знает, где ты. И твоё присутствие у академии днём не прошло незамеченным. — Вот как. Значит, отец заметил меня и предупредил тебя. — Пробормотала Мерлин, сделав вывод. Она через секунду развеяла заклинание, представая в своём истинном облике. — Так-то лучше. — Удовлетворенно кивнул Яфнхар. — Теперь нам будет проще разговаривать. Насчёт же того, как я вас заметил.Вы сами раскрыли себя, когда уничтожили каменного голема. Мне не нужно было даже предупреждение от верховного мудреца, собственные деструктивные наклонности подвели вас. — И что ты собираешься со мной делать? — Хмуро спросила Мерлин, лихорадочно выискивая в своём арсенале хоть что-то, что может подействовать против мага уровня совета мудрецов. — Отправишь к отцу? — Именно. — Яфнхар кивнул с ехидной улыбкой на лице. — Я освобожусь. Или меня освободят. — Упрямо произнесла Мерлин, вновь проявляя бунтарскую натуру. — Вы так думаете, леди Мерлин? — С издёвкой спросил Яфнхар. — Вашим знакомым, с которым вы явились в город, займётся ваш отец, так что к семейному воссоединению от этого "спутника" не останется и пылинки. — Нет! — Воскликнула Мерлин, впервые испытав настоящую панику. Она рванулась через дверь, но та исчезла в тот же миг. Волшебница обернулась к магу, её чёрные глаза пылали яростью, а в голосе у неё проскочили командные нотки. — Выпусти меня сейчас же отсюда. — Вы, кажется, не понимаете своего положения. Вы здесь пленница, а не дочь главы. — Раздражённо пояснил Яфнхар. — И я не выпущу вас отсюда, пока верховный мудрец самолично мне не прикажет. — Но… — Пыталась возражать Мерлин, с ужасом осознавшая, что в случае сражения Мадары и её отца, один из них точно не переживёт этого. И хоть верховный мудрец был холоден к ней и не обращал на неё внимания большую часть времени, только отмахиваясь от неё заданиями и свитками, он всё же оставался её отцом. Но и терять Мадару она не желала. Она быстро привязалась к Учихе. Этот странный мужчина с длинными косматыми волосами цвета воронова крыла был первым, кто проявил к ней какую-либо доброту, он видел её как обычного человека и протянул ей свою руку. Мерлин желала вновь испытать то тёплое, нежное ощущение, когда Мадара потрепал её волосы. — Вы лишены какого-либо права передвижения, леди Мерлин. — Насмешливо объяснял Яфнхар. —Впрочем, вы можете попытаться вырваться отсюда, тогда у меня будет оправдание, чтобы применить свои заклинания против вас. — Отец может и умереть в сражении с Ним. — Угрюмо буркнула Мерлин, пытаясь хотя бы избавить этого мага от этой самоуверенной улыбки, приклеившейся к его лицу. — О, не волнуйтесь. Верховный мудрец Мириддин имеет парочку козырей, он не умрёт так легко. И кого бы вы не привели в наш славный город демона или богиню, наш правитель сможет сладить с незваным гостем. — Заявил Яфнхар, полностью уверенный в силе своего правителя. — Мадара убьёт его. — Мрачно произнесла Мерлин упавшим голосом. — А затем он явится и за тобой. То, каким тоном это было сказано, нервировало Яфнхара, девочка хоть и не знала полную силу своего отца, но тем не менее заявляла, что верховный мудрец не имеет никаких шансов против её спутника. Чтобы заявлять об этом с такой уверенностью, она должна полностью верить в того, с кем собрался сражаться глава совета. Маг мигом перебрал в своей голове противников, с которыми у правителя могли возникнуть трудности, и к своему неудовольствию пришёл к выводу, что Мерлин может быть права. Человекоподобные демоны, члены десяти заповедей, могут доставить проблем и даже одолеть верховного мудреца. Однако в следующий же миг мудрецу пришлось ставить щит против луча уничтожения, который выстрелил с пальцев девочки. — Если ты сможешь дожить до встречи с ним, конечно. — Осветивший помещение луч помог Яфнхару увидеть на её лице ухмылку. Слова вместе с выражением, появившимся на лице девочки, задели мага, но поднявшаяся волна злости была мигом остановлена. От него требовалось сохранить дочь главы живой и без серьёзных ран. И он это исполнит, даже если её психике придётся несколько пострадать. Лицо мудреца исказила садистская улыбка, а с его пальцев уже было готово сорваться заклинание.