Шрамы Малфоев

Весь путь до поместья Гермиона провела погруженной в свои мысли. Артур сопровождал ее, заручившись поддержкой тучного, коренастого Аврора, которого она видела впервые. Карета плавно рассекала воздух, лавируя сквозь свинцовые тучи. Время уже близилось к утру и солнечные лучи отдавали слабым серебристым сиянием на бархатной обивке роскошной кареты. Артур не позволил транспортировать Малфоя на карете, которую готово было предоставить министерство. Пф, еще бы. Чтобы юного лорда поместили в обыденный транспорт, совершенно не соответствующий его уровню? Хоть и прошло, казалось бы, достаточно времени для того, чтобы разговоры о грязнокровках канули в небытие, но Гермиона была с точностью уверена в том, что человек, лежащий перед ней, не стал бы с легкостью отказываться от многовековых догм своей семьи. Единственное, что радовало Гермиону в этот момент — Хвала Мерлину — ей не пришлось лететь на метле. Бесстрашная Грейнджер. Ха. В глубине души она до сих пор с ужасом вспоминает все свои жалкие попытки приручить метлу. Страх высоты клокочущими иглами вонзался в сердце каждый раз, когда карета попадала в воздушные ямы. О том, чтобы восхититься видами красочно увядающей осени, не было и речи. Да и вся идея происходящего в эту ночь казалась ей жуткой насмешкой судьбы. Может это очередной кошмар? Сегодня, как назло, она так и не успела выпить зелье. Бессонные часы проложили темные круги под глазами и в эту минуту она походила на очередной призрак Хогвартса. Артур оказался счастливчиком. Усталость сморила его и он безмятежно спал, прислонившись лбом к позолоченному стеклу. Вспомнив уроки трансфигурации, бесшумным взмахом руки Гермиона превратила шелковый платок, похожий на бутон, что расцветал в нагрудном кармане пиджака Артура, в легкое одеяло и бережно укрыла мужчину. Пусть хоть один из них сегодня сможет поспать. — Мисс Грейнджер? — шепотом позвал Аврор из водительской кабины. — Мы почти на месте. Приземление будет жестким — защитные чары, поэтому приготовьтесь. Гермиона медленно выдохнула, пытаясь совладать со страхом полетов. Карета начала вибрировать, и гул от прохождения через защитный щит можно было ощущать физически. Зажмурив глаза, она уже чувствовала, как от ужаса холодеют ее пальцы. Поддавшись инстинкту, она схватилась за первое, что нащупала ее рука. Это всегда было ее привычкой. Все эти годы рядом были Гарри и Рон, лишь они могли вселить ей чувство защищенности, но теперь она оказалась совсем одна перед человеком, который превратил ее детские годы в сущий ад. Гермиона собралась в кучу и все же распахнула глаза. Ее рука почти впивалась в белоснежную кожу холодной, как мрамор, руки. Лишь спустя секунду она поняла, что со всей силы сжимает кисть Малфоя. Кровь подступила к лицу и она, словно обжегшись о пламя, отбросила ладонь назад. Все это время Драко не приходил в сознание, но уголки его губ слегка дернулись. О, Гермиона прекрасно знала это выражение лица. Хорек не упустил возможности ухмыльнуться даже будучи в таком беспомощном состоянии. Вот она — вся его сущность. Она была права. Сейчас он очнется и наверняка кинет пару колких слов в ее адрес, а она, как всегда, будет отбиваться на этой нескончаемой дуэли. Но ничего не произошло. Он так же не приходил в себя, и лишь вздымающаяся грудь говорила о том, что он вообще жив. Гермиона мотнула головой, заставляя себя забыть об этом идиотском поступке и молилась, чтобы Малфой даже не вспомнил об этом позже. Как и предупреждал Аврор, карета приземлилась очень жестко. От удара колесами об землю Артур резко подался вперед, озираясь по сторонам. Он заметил, что его тело укрыто одеялом и кивнул Гермионе в знак благодарности. — Ну что ж, мисс Грейнджер, добро пожаловать в Малфой Мэнор! — добродушно продекларировал Артур. Он открыл дверь кареты и протянул руку, помогая Гермионе спуститься. Поместье Малфоев выглядело ужасающе, но одновременно величественно. О да, память Гермионы жива и она помнит все зверства, что происходили в этих темных стенах. Шрам вспыхнул болью, прогоняя в мыслях раз за разом крик Беллатрисы и ее знаменитое «Круцио!». Дикий, животный страх скрутил все внутренности в тугой узел и Гермиона застыла от невозможности сделать хоть шаг. Артур легонько коснулся ее плеча, заглядывая в глаза с недоумением и опаской. — С вами все в порядке, мисс? Вы, должно быть, сильно устали после сегодняшней ночи. Эрик проводит вас ко входу, я же пока доставлю лорда Малфоя в его покои. Всем нам нужно будет отдохнуть. Эльфы помогут вам расположиться, думаю, что ваша комната уже подготовлена. — Артур подозвал Аврора и жестом указал, что пора заходить внутрь поместья. Пока Гермиона с Эриком шли по мощеной тропинке, она пыталась заставить себя свыкнуться с мыслью, что это все действительно не сон и неизвестно сколько ей придется находиться в этом доме. Ноги практически не слушались ее и она на автопилоте добралась до массивных деревянных дверей, на которых платиновым блеском отражался фамильный герб Малфоев. Их встретили двое домовиков, но на приветствия не было совершенно никаких сил. Ровно как и на то, чтобы оценить интерьер поместья. Глаза Гермионы уже смыкались, пронизываемые болью усталости, словно в них засыпали стеклянную крошку. Последнее, на что хватило Гермиону — выпить зелье. Сегодня идеальная обстановка для кошмарных сновидений. Она находилась там, где меньше всего хотела бы оказаться хоть раз в жизни. Только глупец вернулся бы туда, где его пытали до полусмерти, но жизнь вообще глупая и несправедливая штука. Окутанная атласными простынями, Гермиона заснула. И сегодня, к удивлению, никаких кошмаров.

***

Дождь шумно колотил по окнам. Грозовые тучи темно-пепельного цвета не давали ни одного шанса солнечным лучам. Малахитового оттенка стены как будто поглощали любой свет, из-за чего с трудом можно было определить, который вообще час. Гермиона медленно открыла глаза, пробегаясь взглядом по комнате. Нет, это точно была не ее обветшалая, но при этом уютная комната в Норе. Значит, все это не сон. Она действительно проснулась в Малфой Мэноре. Девушка медленно прошлась рукой по черному атласу, устремив взгляд на шикарный балдахин над кроватью. Впервые за долгое время она смогла полноценно выспаться, что было не удивительно. Она могла поклясться, что кровать была зачарована. Мягкость матраца не позволяла ей вырваться из этой поглощающей неги комфорта. Но нужно было вставать, как минимум потому, что ее руки до сих пор были в крови и от душа она бы сейчас уж точно не отказалась. Чистая одежда и полотенце лежали на дубовом комоде. Видимо, домовики оставили все это, пока она спала. Хвала Мерлину, в ее комнате была своя ванная и ей не пришлось разыскивать Артура, чтобы привести себя в порядок. «В моей комнате», — подумала Гермиона и тут же одернула себя. «Нет, Гермиона, ты просто гостья, еще и не по своей воле». Наполнив ванну, она наконец позволила цветочной воде смыть с себя все переживания предыдущего дня. Но самое интересное ждет ее после. Как ей вести себя? Как контактировать с Малфоем? В конце концов, ей возможно придется даже обслуживать его в чем-то, если он будет совсем плох. Такие увечья не проходят бесследно, особенно если он был проклят. А он был проклят, нет никаких сомнений на этот счет. Из мыслей о предстоящей работе ее вывел стук в дверь. — Мисс Грейнджер, завтрак уже готов. Альфи может принести завтрак к Мисс в комнату, если она не желает спускаться вниз. Альфи подождет мисс Грейнджер. — послышался за дверью голос домового эльфа. Гермиона ужасно злилась на себя в этот момент. Вся ее борьба за освобождение домовых эльфов, ее создание Г.А.В.Н.Э., прямо сейчас все ее идеи потерпели крах, потому что ей придется принимать помощь домовиков, пока она находится в стенах поместья. Что ж, провести завтрак в тишине наедине с собой казалось отличной идеей. Но ведь она тут для того, чтобы помочь Малфою как можно скорее встать на ноги, и чем быстрее он придет в форму, тем скорее она покинет злосчастный Мэнор и вернется к своей обычной жизни. Это звучит намного более перспективно. — Альфи, я спущусь на завтрак. Как я буду готова, я позову, хорошо? — Хорошо, Мисс. Альфи будет ждать снаружи, пока Мисс не позовет. — Эльф зашаркал прочь, и после послышался стук закрывающейся двери. Выйдя из ванны, Гермиона решила сэкономить время и вспомнила все чары, которые применяла Джинни, чтобы укротить ее волосы и придать лицу здоровый румянец. Она надеялась, что эльфы постирали ее одежду и она наденет привычные ей джинсы и пуловер, но на комоде лежали не ее вещи. В обычной жизни она никогда бы так не оделась. Повседневный и неброский стиль в одежде всегда был ей ближе, чем напускная вычурность. Но развернув вещи, которые ей приготовили, Гермиона ахнула. Струящийся шелк темно-синей блузки приятно холодил руку. На месте ожидаемых ею джинс лежала красивая твидовая юбка черного цвета. Слишком уж все это было непривычно и слишком шикарно. Слишком по-Малфоевски. Но выбора не оставалось, и, крутанувшись вокруг себя возле зеркала, Гермиона увидела в отражении привлекательную молодую аристократку. «Черт тебя дери, Грейнджер, но тебе идет!» — проскольнуло в ее голове. Слишком много нового за эти сутки, но пора принять тот факт, что это будет являться частью повседневности в ближайшие, как она надеялась, дни. Альфи ждал в коридоре. Он услужливо поклонился ей и они направились вниз по массивной лестнице, которая вела на первый этаж. В гостином зале ее уже ждал Артур около большого обеденного стола на множество персон. Драко не было. Двое домовиков сновали перед столом, выставляя блюда с едой одно за одним. Артур отодвинул кресло, предоставляя Гермионе возможность сесть. — Доброе утро, мисс Грейнджер. Я надеюсь, вам хорошо спалось? Вам понравилась комната, которую мы выбрали для вас? Я предоставил вам лучшие гостевые покои поместья и, надеюсь, что не разочаровал вас в своем выборе? — Артур улыбнулся, слегка склонив голову в ожидании ответа. Щеки Гермионы вмиг стали пунцовыми. Ей на секунду даже стало неловко. Она никогда прежде не находилась в таком шикарном поместье и явно чувствовала себя абсолютно лишней в этой обители шика. — Ох, Артур, все замечательно. У меня были совсем другие воспоминания об этом месте, и я… — она запнулась, пытаясь найти подходящие слова. — Знаете, я очень благодарна вам за гостеприимство. — Гермиона уткнулась глазами в изумрудную скатерть, словно пытаясь найти ответы в витиеватых узорах. Ей было сложно признаться себе, что это место уже не настолько пугает ее. Если бы Рон или Гарри увидели ее сегодня утром, жадно рассматривающую свое отражение в зеркале, вряд ли бы они это оценили. Рон бы вспыхнул от злости, напоминая ей, что она, на минуточку, находится в доме бывшего Пожирателя Смерти. А теперь она растекалась от удовлетворения в бархатном кресле, наслаждаясь запахами приготовленной эльфами еды. Она явно была зачарована. — Я очень рад это слышать, мисс Грейнджер. Я постараюсь сделать так, чтобы нахождение в поместье на время вашей работы было максимально комфортным. А теперь, дорогая, вам следует хорошо позавтракать, предыдущий день был тяжелым. Альфи покажет вам, как пройти к лорду Малфою, а мне нужно связаться с Министерством, поэтому мне следует отлучиться. — Артур поднялся из-за стола и, слегка поклонившись, скрылся за дверью. Молли, конечно, отменно готовила, но такой вкусной еды Гермиона не ела еще со времен учебы в Хогвартсе. Ягодный пирог буквально таял во рту. Вдоволь наевшись, она позвала Альфи, и они направились в комнату Драко. Гермиона волновалась. Она, конечно, успела многое изучить к этому моменту, но она впервые столкнулась с таким неординарным случаем. Почему Кингсли не выбрал кого-то более опытного, кто смог бы помочь излечиться после воздействия темной магии? Она была уверена, что то, что произошло с Малфоем, имело темную природу происхождения. Что, если она не справится? Альфи толкнул дверь, и они оказались в спальне Малфоя. Огромная кровать из благородного дерева стояла почти в середине комнаты. Позади располагался шкаф с книгами и письменный стол. Стены были обиты шелковыми обоями темно-зеленого, практически черного цвета. В отличие от ее комнаты, спальня Малфоя была более минималистичной, но не менее шикарной. Драко лежал на кровати, укрытый почти с головой плотным одеялом. Он был без рубашки. Его бледная кожа казалась почти прозрачной да и сам он напоминал лишь тень самого себя. Было даже неловко видеть вечно горделивого Малфоя в таком беспомощном состоянии. Гермионе казалось, словно она подглядывает за чужой жизнью и она не должна была вовсе видеть всего этого. Пока она была погружена в свои мысли, Альфи незаметно покинул спальню. Лишь удары часов на письменном столе Драко разряжали тягучую, как патока, тишину. Гермиона и понятия не имела, что ей делать дальше. Ей нужно было осмотреть рану Малфоя и оценить план дальнейших действий. Вместо этого, она как под наваждением, рассматривала его лицо. Платиновые волосы уже не были в кровавом беспорядке, как вчера. Они аккуратно обрамляли его острые скулы. Сложно было признать, но Драко действительно возмужал за эти годы. Он не походил на заносчивого юнца, теперь перед ней лежал взрослый, привлекательный мужчина. Гермиона перевела дыхание. «Думай, Гермиона, думай о действительно важных вещах, хватит пялиться на лицо этого хорька!» — приказала она сама себе. Подойдя к кровати, она опустилась на ковер. Гермиона протянула руку, чтобы отогнуть край повязки и проверить состояние раны, но рука ее так и осталась висеть в воздухе на небольшом расстоянии от руки Драко. Она боялась прикоснуться к нему, как будто от этого прикосновения комнату разразит молния. Протрезвив мысли, она все же решилась отодвинуть повязку, но пальцы словно перестали ее слушаться. Не отводя взгляда от его фарфорового цвета руки, Гермиона медленно провела пальцами вдоль едва выступающих вен. Кожа Драко обдала ее холодом, и она чувствовала, как в ответ подушечки ее пальцев начали гореть. Она нервно сглотнула, понимая, что сейчас гладит гребаного Малфоя по руке. Она остановилась, вспомнив, зачем вообще подошла к нему. Весь этот дом, вся эта атмосфера дурно на нее влияла и Гермиону не покидала мысль, что ее зачаровали. — А вчера ты была более настойчива в своих прикосновениях, Грейнджер. Холодок пробежался по жилам. «Мерлин тебя раздери, Гермиона, он не спал все это время, да еще и помнит, как ты вчера вцепилась в его руку, как ненормальная!» — мысли беспорядочно носились в голове Гермионы, и она уже с трудом сдерживала себя, чтобы не покраснеть. Совладав с собой, она перевела взгляд с руки на лицо Драко. Его серые глаза в легком прищуре смотрели на нее. Выражение недоумения и какого-то дьявольского интереса застыло в них. Словно тысячи серебристых искр играли в радужках. Гермиона замерла, не отпуская его руку, в ожидании ответа. Но он только ухмыльнулся, в своей типичной Малфоевской манере, и перевел взгляд в потолок. — Что, так понравилось трогать меня, Грейнджер, что не можешь отпустить руку? — хрипло пробормотал он, но даже обессиленный, он не смог удержаться от своего фирменного язвительного тона. Гермиону словно облили ледяной водой, заставляя выйти из транса. Она отдернула руку, перемещаясь чуть назад, оставляя между ними расстояние. — Я просто проверяла, Малфой, не бери на себя слишком много! Знаешь, у меня нет абсолютно никакого удовольствия находиться здесь сейчас, и чем быстрее я разберусь с этим, тем скорее я наконец позволю себе роскошь не видеть больше твое самодовольное лицо! — практически с яростью выпалила она, стараясь отдышаться после пламенной речи. «Да что этот наглец вообще о себе возомнил?!» — Как знаешь, Грейнджер, но это обычная реакция девушек, когда они оказываются у меня в спальне, так что не утруждай себя объяснениями. — Драко повернул голову и смотрел в глаза Гермионе так, словно готов был выжечь в них зияющую насквозь дыру. Он опять растянул губы в улыбке, на этот раз вздернув один уголок вверх. О его похождениях ходили легенды в стенах школы. Он не гнушался наведываться не только к Слизеринским красоткам, но и к девушкам с других факультетов. Кроме Гриффиндора, конечно. Это было выше его принципов — трахаться с кем-то из вражеского круга. Но почему тогда сейчас все это его так раззадорило? Видимо, Драко совсем не в себе после вчерашнего и вряд ли окончательно очнулся. Гермиона решила, что больше ни слова не скажет этому Слизеринскому Принцу. Она упорно игнорировала его взгляд, разматывая попутно повязку на его руке. Всем нутром она чувствовала, как его глаза скользили по ее лицу. Одновременно с этим она ощущала, как щеки снова начинали багроветь. То ли от злости, то ли еще от чего, и чем сильнее она злилась, тем сильнее покрывалась пунцовой краской. «Давай же, Гермиона, просто сделай свою работу и не давай ему шанс снова подтрунивать над тобой!» Малфой молчал. Но краем глаза Гермиона заметила, как он с силой сжал челюсти, покатывая желваками. Разумеется, ему было больно, но он из принципа не показал бы этого ей. Тем более ей. За ночь повязка стала черной, как смоль от запекшейся крови. Она накрепко прилипла к коже, словно после ожога. Пытаться снять ее обычным способом было равно тому, что наживую сдирать кожу слой за слоем. Гермиона не могла быть настолько хладнокровной, чтобы причинять боль человеку. Даже если это и был Малфой. Оглядев комнату, она увидела поднос с зельями, которые, вероятно, Артур достал из ее сумки. Откупорив бутылек, она капнула зельем в нескольких местах на прилипшей повязке, и та зашипела, выпуская тонкие струйки чего-то отдаленно напоминавшего пар. Драко с шумом выдохнул, изо всех сил стараясь сдерживать стон боли. Гермиона уже открыла рот, чтобы чуть приободрить его и заверить, что она будет аккуратна, но слова так и не смогли вырваться из нее. Многолетняя вражда не могла позволить ей показать свою доброту, даже сейчас. Она нахмурила брови и продолжила свои манипуляции со снятием повязки. Наконец она размякла настолько, что соскользнула на пол, открывая весь тошнотворный ужас раны. Темная Метка с трудом проглядывалась под багровыми гематомами и растерзанной кожей. В некоторых местах проблескивали сухожилия. Гермиона поморщилась только от одной мысли о том, как ему сейчас нестерпимо больно. — Знаешь, Грейнджер, — прохрипел он, — мне самому тошно от мысли, что именно ты сейчас все это видишь, поэтому, Салазара ради, сделай все как можно скорее и проваливай. В его голосе явно слышалось отчаяние вперемешку с болью. И отвращением к ней. Гермиона недовольно хмыкнула, поднявшись на ноги. Она отвернулась от него, рыская в кармане юбки. — Если ты решила, что красоваться в юбке это лучшая идея сейчас, то я готов тебя расстроить — мне нет дела до тебя. Просто делай свою гребаную работу! — если бы у него было достаточно сил, он бы рявкнул это громче, но сейчас это было похоже на яростный змеиный шепот. Гермиона даже не обратила внимание на его слова, приближаясь к кровати. Ей было не по себе от того, что она должна находиться здесь и помогать этому неблагодарному идиоту. Но и смотреть на то, как боль раздирает его руку сильнее с каждой минутой, все же было хуже. Она молча протянула ему пузырек со своим зельем. Оставалось всего пару капель на дне, и она понимала, что в ближайшее время она не сможет достать себе еще, но выхода не было. Если он будет в сознании и будет мучиться, то не скоро пойдет на поправку. Отдать свой спасительный эликсир Малфою — значит переступить через собственные принципы. Чертова Гриффиндорская добродетель. Драко с подозрением посмотрел на мутный бутылек. Он не доверял Геримоне — это было очевидно, но было бы более странно, если бы он с легкостью доверил себя заклятому врагу. — Выпей это, Малфой. Боль отступит, и ты сможешь заснуть. Это редкое зелье, и ты будешь полным кретином, если из-за своей гордыни проваляешься несколько месяцев, как беспомощный старик в своей кровати. Ну? Он лишь лениво кивнул, словно делал великое одолжение. Он не мог сказать вслух, что согласен с ней. Да и испепеляющая боль уже начинала затуманивать мысли. Драко попытался поднять другую руку, чтобы забрать бутылек, но она лишь глухо ударилась о простынь, как только он ее поднял. Он отвернулся в сторону, плотно сжав губы в линию, раздосадованный собственной беспомощностью. Гермиона понимала, что он сейчас вообще не в состоянии даже шевельнуться. Она на секунду закрыла глаза, осознавая, что придется самой влить ему зелье в рот. Это все выглядело слишком. Слишком неправильно, слишком не вовремя и слишком интимно для людей, которые еще вчера ненавидели друг друга, гонимые призраками прошлых обид. Она присела на краю кровати, опершись одной рукой об изголовье, а второй приподняла Драко за талию. От прикосновения к его голой спине у Гермионы сбилось дыхание. Его кожа горела огнем, в отличие от невозможно ледяной руки. Казалось, что жар его тела обдает ее с головы до ног. Она чувствовала своей ладонью, как мышцы его спины напряглись, словно он зверь, готовящийся к атаке. Драко лишь расслабил веки, полуприкрывая глаза. Его дыхание было тяжелым и рваным. Он, видимо, осознавал всю абсурдность момента, но на пререкания уже не было совсем никаких физических сил. Он позволил себе расслабиться в ее руках, повернув точеный подбородок по направлению к Гермионе. Пухлые губы раскрылись, и он все же выпустил тихий стон. Гермиона, аккуратно придерживая его, влила остатки зелья. Драко поморщился, так как вкус у зелья был малоприятным. Гермиона вытянула свою руку из-под него, позволив Малфою медленно опуститься на подушку. По выровнявшемуся дыханию они поняла, что действие зелья началось и ему определенно уже не так больно, как мгновение назад. Рану нельзя было перевязывать сейчас, поэтому она нанесла одну из лучших эликсирных разработок мадам Помфри толстым слоем и закрепила поверх защитным заклинанием, которое само по себе выступало в роли бинта. Она обернулась, чтобы кратко взглянуть на Малфоя. Его челюсть была расслаблена, брови уже не выкладывали треугольник на лбу. Да и его фирменная усмешка стерлась с лица, оставляя губы слегка приоткрытыми. Сейчас он выглядел умиротворенным и даже…привлекательным. Гермиона поспешила отвести взгляд как можно скорее, мысленно ругая себя за фривольные образы, которые воображение рисовало на протяжении всей их встречи. Она только коснулась ручки двери, как голос позади нее заставил ее замереть на месте с великим удивлением в глазах: — Спасибо. Этот день, определенно, нужно пометить в истории, потому что она впервые в жизни услышала благодарность от Малфоя. Без издевок, без колкостей, он даже не назвал ее «Грейнджер» с обыкновенным для Драко язвительным тоном. Простое Спасибо, что накалило воздух в спальне настолько, что можно было слышать треск искр между двумя закоренелыми врагами. Гермиона тепло улыбнулась, даже не развернувшись лицом к нему, и вышла из комнаты. «Слишком много на сегодня, Малфой» Не за что так и осталось висеть в воздухе.