От судьбы не уйдешь. Или первое впечатление всегда будет верным.

— А… Э… Прости… — Корхем в страхе перевел взгляд с Деиса на то, куда он злобно смотрел, на бутылку, — Это совсем не то, что ты подумал… Я все объясню, — пролепетал перепуганный омега. — А что я должен думать?! И, что, ты можешь мне объяснить маленькая дрянь? — проскрежетал сквозь зубы альфа, — Ты изо всех сил бьешь себя в грудь, что обожаешь своего ребенка, а сам, пока никого нет, бухаешь?! — Деис в сердцах кинул оба пакета на пол и быстро двинулся к Корхему. Мальчишка, почувствовав что запахло жаренным, ринулся от него что есть духу. Нечаянно задел локтем емкость с проклятым вином, она с глухим стуком упала, но не разбилась, просто покатилась по полу. Багровая ароматная жидкость начала растекаться по дорогому паркету, словно лужа крови, но Корхем на это не обращал никакого внимания. Он попытался проскочить мимо наступающего на него парня, но тот преградил путь к отступлению. Тогда он резко поменяв направление, метнулся обратно, поскользнувшись на осколках бокала и вине, но все же каким-то образом удержав равновесие и не упав, ему удалось укрыться от альфы за огромным обеденным столом. Прижавшись задом к столешнице с мойкой, он с ужасом наблюдал, как младший Эратта приближается к нему. Все происходило достаточно резво, но для восприятия это было равно как в замедленной съемке какого-то дурацкого фильма про догонялки. Пятясь, и одновременно беспорядочно шаря за спиной руками в поисках неизвестно чего, он неотрывно следил за тем, как Деис становился все ближе и ближе… — Ну что сука малая, долго будешь бегать? — видя, что омеге деваться некуда, на лице молодого мужчины появилась победоносная ядовитая ухмылочка, — Как паскудить так грамотный, а как отвечать за свои сучьи поступки, так сразу в кусты. — Я ничего не сделал! Что тебе от меня надо?! — закричал в панике мальчишка, решив для себя, что наверное пришел его конец, — «Ну хотя бы шестнадцать успело наступить…» — почему-то подумалось в этот момент. Перед глазами забегали картинки воспоминаний о случае в ванне, о том, как его топили, душили. Но теперь некому прийти на помощь — в доме никого, даже прислуги не было. Теперь никто ему не помешает… Неожиданно рука за спиной нащупала что-то, с перепугу сам еще не поняв что это, мальчуган одним махом выставил предмет для обороны. — Ты зачем ребенка травишь, ты же беремен… — увидев в руке омеги немаленьких размеров кухонный нож, альфа запнулся на полуслове, и наконец-то замер… — Не приближайся ко мне! Еще шаг! Я не позволю поступить со мной так, как прошлый раз. Иди лучше сам придушись! — мальчишку всего трясло, рука с ножом ходила ходуном, но в глазах была злоба и решительность, — Я никого не травил! Я ее просто открыл! И все… — Ну да… открыл, чтобы понюхать. Ладно, положи нож… пожалуйста… — стараясь говорить спокойно, парень попытался медленно подступиться к трясущемуся ненормальному созданию, — Я не собираюсь ничего тебе делать. Не бойся… Давай погово... Послышалось грозное, почти кошачье шипение: — Я сказал не лезь ко мне! — мальчонок отчаянным рывком ломанулся вперед. — Что за на хер?! Совсем обалдел что ли?! — в ответ, Деис одним резким, точным движением скрутил омегу, заломив конечность с холодным оружием ему за спину. Послышался дикий, оглушающий слух и мозги визг. Из расслабленной от болезненных ощущений кисти, альфа с легкостью вытряхнул опасный предмет и сразу же отпустил верещащего, будто его разрезали на множество маленьких кусочков, пацана. — Заткнись истеричка. Сказал же... Я не собираюсь тебе ничего делать… Поняв, что он все-таки на свободе и ему вроде ничто не угрожает, вопящий скорее с перепуга, чем от боли Корхем затих, держась за стол, он с трудом выпрямился на дрожащих ногах. Отшвырнув как можно дальше в сторону кухонное орудие, альфа был уже на почтительном расстоянии. Чтобы окончательно не ввести омегу в транс, он решил отступить. Проходя мимо валявшейся на полу бутылки, он ее поднял, когда прочитал, что написано на этикетке и, разобрав что это было за вино, его глаза широко округлились, и он очень захотел забить эту голосистую сволочь насмерть ногами: — Ты бля знаешь сколько оно стоило?! — хрипло спросил альфа, с трудом сдерживая порыв. — Да мне пофиг… — поступил лаконичный ответ, от с трудом переводящего дух омеги. Это было последней каплей. — Ах, так тебе пофиг?!... Ну спасибо тебе скотина! Мне тоже тогда все пофигу!... — Деис в ярости с размаху шибанул бутылку в сторону Корхема, тот вскрикнув, машинально пригнулся, прикрывая голову руками, но парень видимо и не стремился попадать по мальчишке. Бутыль пролетев мимо, с силой ударилась о кухонный шкаф, довольно выше от него и наконец разбилась. Посыпалась какая-то посуда. Осколки от мощного удара разлетелись по всей немаленькой кухне. Уходя, альфа встретил на пути два одиноко лежащих на полу красочных пакета, на минуту задержался, глянув на растерянно наблюдающего за ним из своего угла Корхема, сказал: — Ну что ж, хорошо тебе отпраздновать мерзавец. С днем рождения! Похоже для веселья тебе компания не требуется, — не задумываясь, небрежно отбросив с дороги упаковку с кондитерским изделием одной ногой, другой — хорошенько размазав цветок, он оставил именинника в одиночестве, среди бардака и разгрома, что они учинили… Вот наконец и подходил к концу этот злополучный день — день его проклятого рождения. Лучше бы его никогда не было. Тогда может быть не случилось всего того, что произошло. Был глубокий вечер, Корхем находился в своей комнате и сидя на кровати, в задумчивости держал перед собой мобильник. Мандраж в руках до сих пор не унимался и ему приходилось прилагать достаточно много усилий, чтобы не выронить телефон из ладошек. Вот уж никогда он не думал, что преодолев свою гордость, у него возникнет такое нестерпимое желание позвонить этому человеку… Чтобы как-то отвлечься и не зацикливаться на случившемся, омега после того, как услышал звуки отъезжающей машины Деиса, принялся за уборку. Руки не слушались, ноги тоже, медленные движения в основном делались машинально, но это давало возможность не думать… вообще. Уборки оказалось несметное множество. От удара бутылкой по шкафу, попадало немного посуды и в основном небьющейся — драгоценный фарфор находился в другой стороне, и не пострадал. Больше досталось полу. Кругом валялись осколки, обширную лужу вина растоптали и размазали во всех направлениях. Куда ни посмотри, можно было найти бардовые отпечатки больших, маленьких, смешанных подошв обуви. Хорошо, что он хоть был в тапках, а не босиком, как обычно любил ходить. Иначе пришлось бы еще и кровь оттирать. А про увечья, так и говорить нечего. Заглянул в пакет с тортом — там он не нашел ничего, кроме кремово-бисквитной каши с орешками и разноцветными кусочками мармелада, но когда-то… это был один из самых вкусных тортов, которые он когда-либо пробовал. Салиэнс покупал его на свадьбу. Омега не смог его выбросить. Все-таки это подарок, которого он так ждал. Ну, а то, что оно в таком неприглядном виде, видимо другого он и не заслуживает. Осторожно переложив сладко- изысканное месиво в миску, он поставил его в холодильник. Когда достал из упаковочного конверта орхидею, у него оборвалось сердце. Правда оно оборвалось, еще тогда, когда увидел, как Деис заносит свою ножищу над нежным растением. Но не смог остановить, он только открыл рот и задержал дыхание, но ни слова так и не вырвалось из горла. Цветок находился в плачевном состоянии. О спасении восхитительно пахучего цветоноса не могло быть и речи, листочкам тоже изрядно досталось, но корни вроде в порядке. Может еще выживет?... Сам не зная зачем он это делает, Корхем бережно пересадил несчастного представителя иноземной флоры в другой вазон. Почему все так вышло? Может из-за того, что он чересчур сильно шокировался поздравлением Деиса? Но каким образом он вообще вспомнил, решил купить подарки, поздравить? Кто его знает. Ему сейчас совсем хреново, чтобы размышлять — как морально, так и физически… Уборка пострадавшей, как после вражеского налета, кухни, из-за плохого самочувствия, заняла уйму времени. Но к вечеру, она уже сверкала вроде ничего страшного в помещении не происходило и близко. Очень хотелось, чтобы вернулась миссис Воцем, но скорее всего, ее не будет и завтра. Нет, жаловаться он бы не стал. По сути, он сам виноват… Просто не было бы так страшно оставаться в таком состоянии одному. Потряхивало не только руки, все тело. В принципе, он уже успокоился, (или так казалось), но почему дрожь никак не прекращалась? Кидало то в жар, то в холод. Может до завтра, когда он поспит, все пройдет? Но сон не шел, как он не крутился по кровати и не пытался заставить себя. Из головы все не выходил ужасающий воспаленное сознание образ сына Салиэнса. Что вот только стоит ему сейчас закрыть глаза, как откроется дверь, и на пороге появится живое олицетворение его кошмаров с огромной подушкой в руках… И пока он себе спокойно спит, ехидно ухмыляясь своей знаменитой ухмылочкой, просто положит ему на лицо эту подушку. Сам не выдерживая наплыва собственных пугающих фантазий, охваченный паникой Корхем, пулей соскочил с кровати и рванул к двери. Когда запер ее и приставил к дверной ручке стул, стало немного легче. Теперь войти этому чудищу будет не так просто. Конечно есть запасные ключи, они хранились у экономки в комнате, но все же есть надежда, что пока нелюдь будет к нему ломиться, он все-таки проснется и успеет что-то предпринять для спасения. Возвращаясь к кровати, его взгляд упал на лежащий на столе телефон. Позвонить? Но кому? Старушку не хотелось беспокоить, у нее своих проблем сейчас навалом. Майду? Ричарду? Да черт, кому он на хер нужен! Врачу? Может он бы согласился приехать и глянуть, что с ним? Но омега не знал телефон Ирайе — он был у Салиэнса. А где находился сейчас его мобильник, он понятия не имел. Майклу? Может ему? Но он ясно дал понять, что между ними все кончено. Мальчик взял мобилу и сел на кровать. Девять один один? И что он скажет? Что его хотят убить? Дурак, это надо было сделать раньше. А все-таки, может стоит попробовать Майклу? Ведь это ни к чему их не обязывает, просто звонок о помощи. Майкл не имеет права проигнорировать его в такой трудный момент, а он действительно трудный. А вдруг он сменил номер? Черт… Он поспешно стал нажимать на клавиши, набирая цифры, порядок которых знал наизусть, но ни разу еще по нему не звонил. Ответили не сразу — только, когда уже четвертый по счету раз, мальчик настойчиво перенабирал абонента, из динамика наконец донеслось, долго ожидаемое «алло»… Не сменил… Услышав до боли знакомый, и в данный момент показавшийся ему невероятно родным голос, у мальчишки сжалось в комок сердце: — Алло… Корхем с трудом, после некоторого молчания, ответил: — Привет… Это я звоню… Еще не забыл? — Я понял, что это ты. Что ты хотел? Уже поздно… — голос на той стороне был прохладный, чего ребенок не ожидал. Это обломало и несколько вывело из равновесия. — Но если понял, почему не ответил сразу? — Не считал нужным… — Но все же ответил… Значит все-таки нужен… — Если тебе захотелось просто поболтать с кем-то, то я кладу тру… — Нет постой! Не клади! — почти вскричал омега, — Я не просто так звоню, мне очень нужна твоя помощь! Ты же знаешь, Салиэнс умер? — Да я в курсе… И мне очень жаль. Искренне соболезную… Но чем я могу тебе помочь? — Майкл! Да что с тобой на хер такое?! — уже отчаянно закричал в телефон Корхем, — Жаль? Соболезную?! Это все, что ты сука можешь мне сказать?! После всег… — Так… все, пока! Мне некогда… — Нет, не надо!.. Умоляю не бросай… — мальчик почувствовал, как срывается. Из глаз потоком потекли слезы, он никак не хотел устраивать директору истерику, но сейчас ему было уже все равно, захлебываясь рыданиями он продолжил голосить в трубку, — Прости меня пожалуйста, что нагрубил… Я не хотел. Прости… Просто мне сейчас очень плохо… Умоляю… пожалуйста… Майкл миленький забери меня отсюда, я больше не могу тут быть. Куда угодно. В какой хочешь приют… только подальше отсюда… — Корхем успокойся… Что за истерика? — голос продолжал оставаться холодным и сдержанным, но мальчик все же почувствовал, как в нем все-таки что-то дрогнуло, и смог уловить в этой безучастности черты прежнего Майкла — заботливого и внимательного… — Это не истерика, это правда. Я больше не могу. Я буду все-все для тебя делать, что захочешь… Только забери! Умоляю! — Не неси чушь! Ну и как ты представляешь, что я буду забирать тебя? У тебя есть опекун… — Да какой на хер, он опекун! Он самый настоящий псих и мудак! Он чуть не убил меня! — По-моему, ты уже гнать начинаешь… Деис хороший парень, постарайся найти с ним общий язык. — Какой общий язык?! Он действительно чуть не утопил меня в ванной! Пожалуйста приезжай, иначе я просто… — Успокойся… Никто никого забирать не будет. Мне очень жаль, что так все произошло с Салиэнсом, я правда желал тебе только счастья, но… ты малыш, уже сделал свой выбор, и я уже ничем не могу тебе помочь. Прости… Постарайся найти взаимопонимание с Деисом. Это единственное, что могу тебе сказать. Я уверен, что причина твоей паники, просто выдумка, парень не так уж и ужасен, как ты представляешь. — Майкл, нет! Это не выдумка… Я знаю, что уже сделал выбор. Ну так что, мне теперь сдохнуть из-за этого?! — Ты как всегда преувеличиваешь. Прости меня, в любом случае, я не могу тебе помочь… И… не могу больше разговаривать. Пока… больше не звони мне. — Что… твой козленыш зудит над ухом? Решил, что все-таки он лучше трахае… — в ответ послышались только глухие, безразличные ко всему, гудки, потом и они исчезли. Что?! И вот это все? Конец?... Корхем в ужасе смотрел на телефон, как будто в руках он держал настоящую причину всех своих страданий и бедствий. Так хотелось в этот момент швырнуть его на пол и топтать ногами до тех пор, пока от него не останется ни одной целой молекулы. Но вдруг вспомнив, с каким вниманием и участием его выбирал для него покойный муж, он удержал порыв. Средство связи не виновато, что его кинули, в очередной раз. И то что сейчас он на нем сорвет все зло, накипевшее на душе, это не поможет ему, это ничего хорошего не вернет в его жизнь. Он и правда, уже сделал свой выбор…