Увидь меня в глубине леса

       Террума медленно выпустила весь воздух из груди, цепко следя глазами за их противником. Наруто что-то говорил, делая неспешные шаги к Обито. Обрывки его слов, фраз с трудом долетали до Сенджу. Внутри все было напряжено до предела, готово сорваться и кинуться вперед, защитить, напасть, остановить. Терру́ сглотнула вязкую слюну и словила на себе взгляд Мадары, тот только покачал головой, медленно продвигаясь по дуге за спину своего бывшего союзника. У химе засосало под ложечкой, а клубок нервов свернулся сильнее. Будто перед жатвой, девушка сжала челюсти и неприятно заскрипела зубами, нет, не так, будто перед казнью.        — Обито, послушай, Рин это не вернет, — останавливаясь около Учиха, подытожил Узумаки.        Мужчина только скривил губы, сжал свое оружие и с рыком кинулся на джинчуурики. Наруто успел отскочить, тут же активируя режим хвостатого. На мгновение яркий желтый свет ослепил и дезориентировал Терру́, но она быстро среагировала, краем глаза замечая, как Тобирама использовал свою скорость и скрылся из виду.        — Не лезь на рожон, Терру́, — Хаширама остановил рукой сестру, бросая той серьезный взгляд. — Медик погибает последним.        Террума только кивнула и продолжила следить за ходом битвы. Наруто уворачивался и старался меньше атаковать, уводя Обито в сторону от оставшихся шиноби. Терру́ краем глаза заметила странную, неестественную черную тень, что скользила за мужчиной. Внутренности больно сжались. Чувство плохого медленно пустило корни.        Хаширама направился к Узумаки, на ходу складывая печати, одновременно с этим активируя режим мудреца. Террума отвлеклась, чувствуя приближение чьей-то мощной и темной чакры. Девушка с розовыми волосами неподалеку тихо воскликнула знакомое имя: «Саске-кун!» Терру́ выгнула брови, следя, как черноволосый Учиха быстро направился к месту сражения, складывая печати и призывая огонь. Удивление, смешанное с неприятным покалыванием сзади шеи, заставили девушку поморщиться. С такой раной, как у него, люди не выживают.        Отголоски ударов проносились от земли, на которой они стояли, по ногам и отдавались в голове. Химе дернулась, привлеченная странным чувством в кончиках пальцев. Величественное растение, у подножия которого она осталась вместе с несколькими шиноби, влекло и будто шептало Терру́. Тихие голоса сливались в унисон, но разобрать слова было невозможно, каждый шептал что-то свое. Террума поморщилась, прикладывая пальцы к вискам.        — О Боже, — Сакура испуганно приложила пальцы к губам, неосознанно делая шаг назад. — Ч-что произошло?        Сенджу мотнула головой и обернулась, замечая спину Мадары, возле которого неподвижно замер Хаширама. Обито, окружённый сильнейшими шиноби, странно вздрогнул, а потом тишину оборвал истошный крик. Из груди мужчины показалась черная рука, разрывая грудную клетку, вырывая сердце. Террума испуганно всхлипнула, не в силах отвести взгляд от перекошенного болью лица Учиха. Спину будто окатило ледяной водой, она, как и розоволосая шиноби рядом, прикрыла рот ладонью, борясь с желанием закричать.        — Обито! — надрывный голос Наруто вывел всех из оцепенения.        От тела Учиха отделилась сначала тень, которая медленно начала принимать телесный облик. Женщина с белоснежными волосами и бьякуганом встряхнула головой и с презрением окинула всех взглядом. Ощущение благоговения и ужаса перед ней было настолько оглушающим, что Терру́ только через мгновение осознала, что не дышит. Химе медленно опустила взгляд, натыкаясь на не менее шокированные глаза Мадары, тот что-то прошептал одними губами, но шум крови в ушах и состояние потрясения не давали ей сообразить, что от нее хотят.        — Нужно убираться отсюда подальше, — встряхивая Сакуру за плечи, первым очнулся Хатаке.        — Кто это? — дрожащим от напряжения голосом пролепетала девушка.        Напуганный голос розоволосой, словно свист от стрелы, прозвучал в голове Терру́, отрезвляя. Сердце обрывисто ударилось о ребра, напоминая той, что она еще жива и ей стоило бы взять себя в руки. Террума сжала зубы и обернулась на растение, бутон мало-помалу начал раскрывать свои лепестки, давая им негласный отсчет до конца. Что Сенджу могла сделать в этой ситуации, когда даже сильнейшие из мира шиноби оказались бессильны?        — Кагуя, — охрипшим голосом ответила химе. — По крайне мере, внешне она выглядит, как Кагуя из старых легенд.        Толстенные сборники с пожелтевшими страницами, что бережно хранились по сундукам в доме старика Гендаро, хоть где-то пригодились химе. Девушка устало потерла виски, голоса, что все еще звучали в голове, порядком выводили из себя.        — Если это так, то это значит… — Харуно не договорила, поднимая полный праведного ужаса взгляд на своего учителя. Какаши сжал челюсти и покачал головой, вглядываясь, пытаясь понять, что с Обито. — Что нам делать, Какаши-сенсей? Наруто и Саске справятся?        Хатаке ответил кивком головы, но нахмуренные брови и напряженный взгляд выдавали, что он сам в это не очень-то и верит. Террума прикусила губу, бросая нервные взгляды на бутон. Женщина, которой, похоже, надоела болтовня, Узумаки и бывших Хокаге, встряхнула волосами и воспарила в темные небеса, зависая прямиком над цветком.        — Что произойдет, когда цветок раскроется? — тяжелым взглядом наблюдая, как Кагуя активирует риннешаринган. Внутренний голос подсказывал, что ничего хорошего их точно не ждало.        — Вечный Цукуёми, — так же, не отрывая взгляда от женщины в небе, прошептал Какаши.        Террума поморщилась, хоть ей и не была знакома такая техника, она чувствовала, что это нечто невероятно плохое, нечто, что не должно произойти с миром. Слова застряли в горле, когда бутон с шелестящим звуком раскрылся, внутренности оборвались, а воздух застрял в горле. Призрачный синий свет на мгновение ослепил девушку, а огромная рука, что стремительно к ней приближалась, казалось, намеревалась прихлопнуть ее, как букашку. Терру́ пискнула и рефлекторно сжалась, прикрывая голову руками.        — Все в порядке, Терру́, — до дрожи в коленях знакомый голос заставил Сенджу выпрямиться и обернуться. Мадара стоял чуть в стороне и прислушивался к тому, что происходило за пределами их укрытия.        — Что произошло? — сократив расстояние и дотронувшись до руки Учиха, не то, чтобы привлечь его внимание, не то, чтобы прогнать ледяной страх, тихо спросила химе.        Мужчина выдохнул, опуская свой взгляд на девушку, облегчение медом разлилось по напряжённым мышцам. Успел. Мадара до одури испугался, что не успеет вовремя использовать Сусаноо и оградить Терру́ от вражеской техники. Если об остальных он абсолютно не волновался, зная, что Хашираме и Тобираме ничего не грозит, из-за Нечестивого Воскрешения, а тех троих взял на себя младший Учиха, то Терру́ оказалась абсолютно беззащитна. А потерять ее еще раз он себе не мог позволить. Горячие пальцы Мадары нежно коснулись бледной щеки Сенджу.        — Ты в порядке? — от грозного Учиха, что только недавно грозился взять мир под свой контроль, не осталось и следа.        Мадара даже не противился тому, каким его делала Террума. Она давала ему нечто важное, куда важнее мести или нового мира. Она давала ему чувство, что он нужен кому-то, любим кем-то. И это чувство было лучше всего, что ему довелось пережить.        — Да, — она улыбнулась и перехватила его пальцы своей холодной ладонью, — я в порядке.        Учиха кивнул, пробежался пальцами по взъерошенным волосам, отвел взгляд в сторону, судорожно пытаясь придумать, как им поступить дальше. Оставить все на этих двух сопляков? Мадара бы так и поступил, ему, вообще, было плевать, что дальше станет с миром, только единственное желание сейчас сидело в груди: защитить Сенджу. Любой ценой.        — Эта ведьма активировала Вечный Цукуёми, — вздохнув, наконец, ответил мужчина. — Если бы не Сусаноо, нас бы затянуло в мир грез.        — А что с Хаширамой и Тобирамой? С остальными? — глаза девушки округлились, она нервно огляделась кругом.        Учиха следил за Терру́, а на губах появилась какая-то несвойственная ему снисходительная усмешка. Вот же, даже в такой ситуации волнуется за братьев. Мадара отмахнулся и объяснил, что с ними ничего не случилось. А у самого внутри было поразительно легко и спокойно. Пусть всему миру придет конец, ему будет плевать, только бы Террума была рядом и улыбалась этой своей светлой улыбкой, склонив голову.        — Значит, нам остается только ждать? — медленно констатировала Терру́, складывая руки за спиной.        Да, им оставалось только ждать, находясь в замкнутом пространстве. Вдвоем. Мадара ухмыльнулся, отворачиваясь от слегка краснеющей девушки. Она тоже поняла. Учиха опустился на землю, вытянул ноги и прикрыл глаза. Кажется, это будет сложнее, чем победить Кагую.        Террума смущенно села рядом, опустила взгляд на свои руки, что теребили край от пояса. Гендаро много раз предлагал ей сходить к портнихе в деревню, та бы с радостью пошила для нее удобную, современную одежду, но Терру́ каждый раз отказывалась. Ей куда привычней было носить традиционные кимоно, на обороте широких рукавов она любовно вышивала герб клана и теперь с преувеличенным интересом рассматривала вышивку. Не то, чтобы она нервничала, оставшись наедине с Учиха, к чему это? Просто до этого было много мыслей, вопросов, признаний, а сейчас они все исчезли, оставив только умиротворение.        — Спасибо, — не поднимая головы, вдруг произнесла Сенджу. — За все.        Терру́ поморщилась, чувствуя заинтересованный взгляд Мадары на себе, собрать мысли в кучу оказалось сложнее. Они разлетались, словно испуганные птицы. Химе вздохнула и заставила себя посмотреть на мужчину. Мадара молчал, ждал продолжения.        — Я знаю, что ты подписал мирный договор тогда, — Террума заметила, как что-то блеснуло в самой глубине глаз мужчины, и поспешно договорила, — и что сейчас принял мою сторону. Не знаю, что бы я делала, откажись ты.        Голос стих на последних словах, оставляя после себя дрожащую тишину. Терру́ отвела взгляд, пряча все те эмоции, что последний год медленно разъедали ее изнутри, подобно кислоте. Девушка сцепила пальцы, не ожидая какого-либо ответа, просто напряженно обдумывала все, что между ними успело произойти. Проклятье их кланов принесло обоим много боли и потерь, и теперь они пытались выстроить нечто хорошее на этом пепелище.        — Терру́, — Мадара, который все это время не спускал с девушки глаз, тихо позвал химе, — посмотри на меня.        Террума послушно повернулась, чувствуя, как бабочки внизу живота мягко защекотали ее изнутри. Это чувство было потрясающе затуманивающим сознание. Все проблемы будто разом исчезли, оставляя после себя лишь едва заметное послевкусие. Учиха оказался опасно близко, девушка могла чувствовать его дыхание на своих щеках. Мадара молчал, искал, что-то в выражении лица Терру́, но ничего, кроме безграничного доверия, найти не мог.        — Я обещаю, что чтобы ни случилось, больше никогда тебя не брошу, — Учиха бы с радостью рассмеялся самому себе в лицо за подобные слова, только сделать этого не мог. Это правда, какой бы уничижительной для его раздутого эго, она не была. — Обещаю.        Клан Учиха, который прославился благодаря своей силе глаз, был обязан ей собственной ненавистью. Тот, кто познает любовь, истинную любовь, потеряв ее — обретет силу, но погрязнет в гневе. Учиха ценят любовь превыше всего на свете. И Мадара никогда не был исключением. Ему уже довелось испытать эту разрушающую агонию, когда погиб Изуна, и после, когда он выслушивал рассказ Тобирамы о том, как погибла Терру́. Он был благодарен Судьбе за второй шанс, что она ему предоставила. Хоть он и не считал себя достойным этого подарка.        Террума проглотила ком в горле и через силу улыбнулась. Мир снова собирался по крупицам, восстанавливал равновесие и давал ей твердую почву под ногами. Она снова могла чувствовать запахи, наслаждаться теплом чужого тела, испытывать любовь.        — Похоже, нам не повторить судьбу Мандзю и Сяге, — Терру́ наклонилась к мужчине, ловя его дыхание своими губами. — Наша история закончится хорошо.        Слова, что утонули в неспешном поцелуе, разогнали кровь по венам Мадары, перед глазами калейдоскопом пролетели воспоминания давно прошедших дней. Томные вздохи химе, ее шелковые волосы, нежная кожа. Учиха, словно дикий зверь, сжал хрупкую Сенджу в объятьях, вырывая тихий полустон из розовых губ. Его руки, казалось, были везде, а кожа в местах соприкосновений горела огнем, заставляя химе выгибаться и подставляться таким желанным губам. Мадара проложил дорожку коротких поцелуев от плеча к уху Сенджу, опаляя его своим дыханием, посылая табун мурашек по спине. Тонкие пальцы химе, едва касаясь, пробежались по рельефному торсу Учиха, заставляя того напрячься. Верхней одежды на нем не было, а Террума так безжалостно пользовалась этим. Хотя, как посмотреть, кто в этой ситуации пользовался моментом.        — Думаю, уже достаточно безопасно, чтобы мы вышли наружу, — хриплый шепот его глубокого голоса накалял и без того взбудораженную Терру́ до предела. С губ девушки сорвался нечленораздельный звук, вызывая у Учиха самодовольный смех. — Мы обязательно закончим то, что начали.        Ловкие пальцы подцепили точеный подбородок химе, янтарные глаза были поддёрнуты пеленой. Мадара хмыкнул, будучи полностью довольным собой, и без особых усилий поднялся на ноги, утягивая за собой Терру́. Щеки Сенджу были похожи на спелые помидоры, от чего-то забавляя Учиха еще больше. Ее невинность и открытость были смертельным оружием для него. И единственное, что радовало мужчину, это не знание самой химе, какими ужасающими силами против него она обладала.        Террума закусила губу, отворачиваясь и поправляя кимоно, которое негодяй Учиха успел изрядно смять, а в некоторых местах и вовсе снять. Ругая себя всеми возможными словами за такую беспечность, Сенджу подбоченилась и, встряхнув головой, подошла к мужчине.        — Что там снаружи? — вставая рядом с посерьезневшим Мадарой, поинтересовалась девушка.        Ей представлялось, что ждала их выжженная пустыня или ледяное ничего. Незнакомая техника внушала благоговейный страх, скручивала в узел внутренности. Террума вдруг еще сильнее разозлилась на себя и Учиха, вместо того, чтобы обсудить важные проблемы, они тут занялись непотребствами. Тяжело вздохнув, Терру́ скользнула ладонью к пальцами Мадары, сжимая их, выказывая поддержку. Пусть так, зато она точно знала, что Учиха рядом, не предаст, она это чувствовала, ощущала каждой клеточкой своего тела и души.        — Вечное Цукуёми поместило всех в сон, — приказывая Сусаноо убрать их небольшое укрытие, мрачно ответил мужчина. — А Божественное дерево будет медленно питаться природной энергией людей, убивая их.        Учиха ответно сжал холодные пальцы девушки, давая той понять, что не намерен давать ее в обиду. Террума напряглась, всматриваясь во все то же плато, где происходила битва, но теперь его оплетали могучие корни растения, к которым были прикреплены странные коконы. Терру́ ахнула, прикрывая рот ладошкой. Масштабы катастрофы уже сейчас казались ей невообразимо ужасными, а мысль, что теперь во всем мире они одни не подвластны этой технике, и вовсе казалась безумием.        — Терру́! — знакомый голос, вывел химе из оцепенения, и она обернулась, заметив направляющегося к ней Хашираму и Тобираму. — Вы в порядке?        Первый Хокаге в дружественном жесте хлопнул Мадару по плечу, Учиха кивнул, ему все еще тяжело было смириться со всем. Тем более с тем, что Хаширама так быстро отошел и был рад возвращению друга. Как же они этим похожи с Терру́, поразительные люди. Учиха вздохнул и отпустил ладошку девушки, кивком головы давая понять Первому Хокаге, что хочет поговорить без свидетелей.        — Побудь пока с Тобирамой, — взлохматив волосы сестры, Хаширама последовал за старым другом в сторону.        Террума провела своих мужчин взглядом и поморщилась, понимая, что ждет их разговор не из приятных. Тяжелая рука Тобирамы приземлилась на плечи химе, заставляя ту прогнуться. Терру́ по-детски выпятила нижнюю губу:        — Тяжело.        Второй фыркнул, но руку не убрал, только сместил немного вес. Взглянув на старшего брата и заклятого врага, что в стороне обсуждали сложившуюся ситуацию или дальнейшие действия, Второй нахмурился. Ему до красных пятен перед глазами не хотелось отдавать свою младшую сестру в руки этому варвару, только ведь сердцу не прикажешь. Тобирама, тяжело вздохнув и приложив немного сил, развернул Терру́ в противоположную сторону, повел ее к двум оставшимся Хокаге.        — Познакомлю тебя со своим учеником, — прерывая возмущение со стороны девушки, объяснил мужчина. — Эти двое и без тебя разберутся.        Террума нахмурилась, искренне веря, что в случае чего пойдет разнимать Хашираму и Мадару. Сидя на обломке чего-то непонятного, впереди их ждали двое: горящий Солнечным светом Четвертый Хокаге, с которым Терру́ уже успела познакомиться, и низенький старичок с седой бородкой.        — Терру́, это Сарутоби Хирузен — Третий Хокаге, — встав между ними, представил Тобирама. — Хирузен, это моя младшая сестра — Террума.        Химе почтительно склонила голову одновременно со старичком, тот улыбнулся, от чего вокруг глаз появилось скопление морщинок. Девушке он сразу показался простым дедулей, но никак не Хокаге. Обменявшись любезностями, Терру́ решительно повернулась к старшему брату.        — Куда делась Кагуя? И какой у нас план? — собственный голос неожиданно прозвучал серьезно и собранно.        Тобирама хмыкнул и с теплотой взглянул на сестру. Все равно в его глазах она навсегда останется только младшей сестрой, но никак не грозным воином.        — С этим разберется Наруто и тот Учиха, — неприятно скривившись на последнем слове, объяснил Второй. — Нам остается только ждать.        Террума вскинула брови, оглядываясь на двух других бывших Хокаге, будто ища в них подсказку, что это всего лишь шутка. Они что действительно отправили разбираться со всем двух мальчишек? Тобирама заметив замешательство сестры, пожал плечами и тоже присел на камень. Томительное ожидание было хуже всего, Террума бросала взволнованные взгляды на Хашираму и Мадару, которые продолжали свой «тайный» разговор. Внутри девушки закипало негодование, фыркнув, она закатила глаза: «Словно дети малые секретничают.» Напряженные нервы давали о себе знать, Террума закусила ноготь большого пальца. Тобирама тут же шлепнул ее по рукам и наградил грозным взглядом.        — Ну что? — всплеснув руками, вздохнула химе, плюхаясь рядом с братом. — Расскажи что-нибудь, а то с ума сойти можно.        Второй задумчиво поднял глаза к небу, вспоминая какую-нибудь историю, в которой главным фигурантом являлся бы Хаширама, желательно про его похождения в игральных домах. Террума облокотилась на твердое плечо брата, приготовившись слушать. Ей всегда нравилось, когда истории рассказывал он, у Тобирамы был спокойный голос, да и вытянуть из него историю было проблематично.        Послушать рассказ так и не удалось, Второй вмиг напрягся, взглянув на возвращающегося брата и сопровождающего его Учиха. Пальцы сами собой сомкнулись стальной хваткой на запястье сестры. Террума встрепенулась, мягко накрыла руку Тобирамы второй ладонью, привлекая его внимание.        — Все хорошо, — шепот, который мог услышать только он.        Рубиновые глаза блеснули, но пальцы послушно разжались. Да, ему уже давно стоит понять, что Террума выросла и ее нужно отпустить. Девушка мягко улыбнулась, склонила голову вправо.«Все в порядке, Тобирама, я сама могу о себе позаботиться теперь.» Губы мужчины дрогнули, но он только прикрыл глаза и скрепя сердцем отпустил младшую сестру в руки ненавистного человека.        — Насекретничались? — хмурясь, уточнила Терру́.        — Да, — серьезно кивнул Хаширама, направляясь к брату. — Тебе не расскажем.        Террума вздохнула, поворачиваясь к Учиха. Вид у него был задумчивым, слегка отстраненным. Террума сократила расстояние, разделяющее их, и заглянула мужчине в глаза. Мадара тряхнул головой, чувствуя, как мир перестает быть черно белым. Если все, что ему сказал Хаширама правда, то у них с Терру́ может быть будущее. Если это чувство легкости и легкой эйфории и есть счастье, то он определенно точно постарается удержать его.        — Думаешь, они справятся? — Тобирама хмуро глядел на покачивающиеся коконы, не будь он воскрешен, голова бы точно разболелась.        — У нас нет других вариантов, — слегка недовольно ответил Сенджу-старший. — Ты сам слышал Наруто, им дал силу Мудрец Шести Путей, если они не справятся, мир обречен.        Террума застыла, вглядываясь к Мадару, тот раздраженно дернул плечом и сложил руки на груди. Положиться на двух мальчишек было высшей мерой глупости, по его мнению. Учиха резко дернул Терру́ себе за спину, бывшие Хокаге тоже вскочили с места, оглядываясь в поисках источника такой колоссальной чакры. Мгновение и перед ними с тихим хлопком появился Мудрец Шести Путей. Террума издала тихое «ох», дергаясь от неожиданности, Мадара крепче сжал ее руку.