Танец Хаоса. Поступь бури

Дверь за Лунным Танцором Далией закрылась, и Вель устало вздохнула, прикрывая глаза. В виске медленно пульсировала тяжелая горячая боль, назойливо тикая, будто озвучивая большие часы на каминной полке. Там-то стрелка бежала бесшумно, неумолимо отмеряя час за часом, день за днем, неделю за неделей того времени, которое Вель безвозвратно теряла, будучи не в состоянии решить свои дела с той скоростью, с какой ей хотелось бы. Потому что иначе, как потерей, последние недели она назвать просто не могла. Часы показывали половину двенадцатого ночи – а она только завершила свои дела и садилась ужинать, не совсем понимая, надо ей того или нет. От усталости клонило в сон, но проклятый желудок изнывал, громко урча и требуя хоть какой-то пищи за этот бесконечный день. Вель попыталась вспомнить, ела она сегодня хотя бы утром или нет, да так и не смогла. Просто молча наклонилась над тарелкой и принялась забрасывать в рот ложку за ложкой горячую кашу с мясом и травами, которую принесла Далия. Как-то так само получилось, что теперь анай готовили ей еду, и Вель ничего не имела против того. В том, что они не попытаются ее отравить, она была совершенно уверена. Особого вкуса она не чувствовала, да и мыслями была далеко. Слишком много дел накопилось, и они громоздились одно на другое, так, что за день приходилось решать множество вопросов, от которых голова шла кругом. Некоторые из них выглядели на первый взгляд незначительными, а времени отнимали так много, что хоть вой. Например, вопрос с наемниками, который вроде бы можно было решить за четверть часа, но вместо этого Вель потратила на него большую часть минувшего дня. Подошло время платить жалование присоединившимся к ней Джен Итур Вануэль, но многие из них уже принесли клятву Спутников, и Гайда Хатор предлагала перевести их на постоянное довольствие, поставив в качестве офицеров в войско новобранцев. В том случае, разумеется, если они согласятся. Многие наемники слишком дорожили своей свободой для того, чтобы становиться частью какой-то армии и начинать подчиняться приказам. Потому Мелонская Лисица предлагала выделить им не только содержание, но и земли, закрепив за ними и их семьями наследственный статус и таким образом сделав перспективы постоянной службы в войске Аватар более заманчивыми. И Вель была не против подобной идеи, потому как чего уж совершенно точно имелось в достатке на юге, так это необработанной земли, до которой руки подневольных церкви крестьян не слишком-то доходили. Присутствующий при их разговоре капитан андозабарской стражи Салдан Ваар скупо заметил, что подобное предложение будет интересно не только наемникам, и что среди его людей в том числе возникнет резонный вопрос: почему остальным Спутникам в таком случае земли не выделяется. И Вель была вынуждена согласиться с его доводами. Но в отсутствии погибшего во время атаки Эвилид Белого Жреца Давина, который представлял до своей смерти жреческую верхушку Андозабара, решить этот вопрос оказалось куда сложнее, чем ей бы того хотелось. Потому что именно к Давину стекалась вся информация по количеству и качеству свободных земель Андозабара, а по Ишмаилу тех же данных и вовсе пока еще не было – переписные и реестровые книги сгорели вместе с Небесным Дворцом, а весь клир оказался скормлен дермакам. И сколько времени потребуется на восстановление данной информации, никто из участников их диалога не знал. О, несомненно, в конце концов, они договорились. Завтрашнее утро Вель должно было начаться со смотра войск и вынесения предложения Спутникам в то время, как по всем городам Ишмаила полетели гонцы с требованием предоставить дубликаты местных переписных книг, а из числа прибывших в Ишмаил андозабарских жрецов собиралась комиссия, которая должна была в кратчайшие сроки изучить всю эту кипу документов и подать Вель рапорт о свободных землях. И одни только Единоглазые Плетельщицы знали, когда этот рапорт в итоге окажется у нее на столе, и сколько времени займут все формальности и бумажные проволочки. И это был всего лишь один вопрос из всех, которые ей требовалось решить, причем сделать это она должна была еще вчера. Таких вопросов, в общем-то, достаточно мелких, но назойливо присутствующих в ее жизни, будто противно пищащий под потолком комнаты комар, было много, куда больше, чем ей того хотелось бы. Иногда Вель казалось, что она просто подковыривает ногтем крохотную шелушку, а под ней обнаруживается огромная зловонная яма, только и ждущая своего часа, чтобы выплеснуться наружу. Будто никто до нее не занимался подобными вопросами, полагая их слишком сложными для решения или наоборот чрезмерно незначительными для внимания, и теперь она пожинала накопленные долгими годами плоды чужой лени и некомпетентности. И проблемы решались очень медленно, если решались вообще с учетом простоев и ожиданий, а ее время при этом пожирали с чудовищной жестокостью, вырывая из рук Вель один день за другим, разматывая и без того короткую нить ее жизни так стремительно и безуспешно, что это приводило в отчаянье. К тому же, надо было знать целую уйму тех вещей, о которых она раньше и не подозревала вовсе. Куда больше, чем ей вообще того хотелось бы. И каждый раз путаясь в дебрях ответственности чиновников и порядке взимания и перераспределения налогов между различными частями государственного аппарата, Вель с завистью смотрела на анай, лишенных всего этого на корню. У них была общая земля и общая казна, общая собственность, которую они делили на всех поровну, даже общие дети, воспитывающиеся в Доме Дочерей специально обученными для этого Ремесленницами. И царице, в общем-то, оставалось не так уж и много мороки, во всяком случае, по сравнению с тем, во что сейчас влипла Вель. С другой стороны их и куда меньше. Лэйк привела с собой всего шестьдесят тысяч сестер, помянув, что в горах осталось не так уж и много тех, кто не имел права сражаться. А посмотри, сколько у тебя сейчас людей в одном только Ишмаиле. Резкий стук в дверь заставил ее вздрогнуть, и Вель поняла, что сидит у стола, застыв с недонесенной до рта ложкой каши, которая, к тому же, еще и успела остыть. - Кто там, Далия? – возвысила голос она, от всей души надеясь, что анай просто хочет забрать грязную посуду и оставить ее наконец-то в покое до утра, но не тут-то было. Темноволосая голова Далии просунулась в дверь, и Лунный Танцор неодобрительно сообщила: - Пришел ведун по имени Дигнадар Кречет. Хочет видеть тебя, Вольторэ. Мы сказали ему, что ты отдыхаешь уже, но он настаивает. - Впусти его, - разрешила Вель, с сожалением поглядев на недоеденную миску каши и отложив в сторону ложку. В голове продолжало тикать, и она потянулась к уже поостывшему чайнику с горячим крепким чаем. Ведуны никогда не приходили просто так и никогда не говорили по-человечески ясно, предпочитая туманные разговоры, полунамеки и бесконечный торг. А потому, какой бы вымотанной она сейчас ни была, нужно было собраться и хотя бы попытаться создать иллюзию диалога. Тем более, учитывая Кречета. Первый и единственный раз, который по-настоящему можно было назвать полноценной беседой между ними, случился давным-давно, еще до отъезда Данки в Мелонию, до смерти Ровинды Эвилид, и эта встреча не слишком-то пришлась по душе обеим сторонам. С тех пор, они мельком виделись еще несколько раз, но чаще всего, если Дигнадару требовалось ей что-то сказать или о чем-то договориться, он использовал в качестве посредника Идиль, и это Вель вполне устраивало. Но сейчас пришел сам, а значит, случилось что-то достаточно значительное, чтобы выманить его из его логова. Какая еще напасть на мою голову? Далия отступила назад, придерживая дверь, и внутрь рабочей комнаты Вель шагнул невысокий сухой мужчина, одетый в простой, почти невзрачный черный кафтан, какой мог бы носить не слишком преуспевающий крестьянин в том захолустье, откуда Вель была родом. Но один взгляд на его лицо полностью менял сложившееся впечатление. В черных глазах Дигнадара дрожала вечность, стиснутая под таким немыслимым давлением, что смотреть на него было больно. Алое облако удерживаемой под железным контролем витальной мощи окружало его тело. Себя же он нес с достоинством короля, не больше, не меньше, хоть никогда и не пытался демонстрировать свою власть окружающим. Он просто обладал ею, и это чувствовалось даже в его осанке, даже в его походке, даже в том, как он закладывал руки за спину и смотрел на мир своими спокойными безучастными глазами. - Процветания вам под очами Вседержителя, Аватара Вольторэ, - проговорил Дигнадар, остановившись в дверях и лишь слегка склонив перед ней голову, почти что кивнув. Дождавшись, когда за ним закроется дверь, Вель ограничилась ровно таким же кивком в ответ: - И вам всех благ, Дигнадар-джу. Прошу вас, присаживайтесь. - Она указала на второй стул напротив себя по другую сторону заваленного бумагами стола, на котором Далия разгребла место для тарелки и кувшина с чаем, и когда ведун опустился на оббитую бархатом подушку, не став рассусоливать, спросила: - Чем обязана? - Накопилось много вопросов, которые мне необходимо было обсудить с вами лично, Аватара. – Кречет посмотрел ей в глаза, и Вель невольно порадовалась, что сегодня устала до изнеможения. Выдерживать его взгляд без присутствия Великой Мани внутри было чересчур тяжело. – К тому же, Идиль-ши в последнее время слишком занята, чтобы служить посредницей между нами. Вель кивнула, приняв его ответ и не став расспрашивать дальше. Дигнадар проговаривал слова со скупой тщательностью, и каждое из них занимало ровно то место, что и должно было занимать, не оставляя возможности для кривотолков и двусмысленностей. Он говорил так, будто не намеревался издавать попусту ни одного лишнего звука, а значит, и пытаться тянуть из него информацию было бессмысленно. Да и Вель уже слишком устала для этого сегодня. - Хотите чаю? – предложила она, указав на кувшин, и, когда Кречет едва заметно качнул головой, подалась вперед. – В таком случае внимательно вас слушаю, Дигнадар-джу. - Прежде, чем мы начнем, я хотел бы защитить это помещение от прослушивания, если вы мне позволите это сделать, Вольторэ. То, что здесь будет сказано, не предназначено для чужих ушей. Даже эту просьбу он произнес как констатацию факта, пусть и звучала она со всей возможной вежливостью, на которую только был способен сидящий перед ней ведун. Не просто ведун, напомнила себе Вель. Идиль называла его едва ли не сильнейшим среди живущих, настаивала, что Дигнадар по мощи своей почти что равен Молодым Богам. Похожее мнение высказывал о нем и Барух-джу, и даже Марл Кот, этим словам которого, несмотря на испытываемую к нему смутную неприязнь, Вель вынуждена была доверять. Да и ее собственные глаза, наблюдающие за тем, как дрожит от алой ряби пространство вокруг его тела, не могли ошибаться. - Разумеется. Действуйте, - кивнула Вель, прихлебывая полуостывший чай из своей чашки и краем глаза наблюдая за ним. Он ничего не сделал: ничего не сказал, не дернулся, даже не моргнул. Только прямо из его лба медленно выплыла огромная синяя… рыба? Вель поняла, что во все глаза смотрит на диковинное существо, не в силах определить, что оно являет собой. Массивное вытянутое тело с одной стороны заканчивалось огромной, слишком большой, будто бы раздутой головой, с другой – длинным раздвоенным хвостом. Плоские плавники по обе стороны тела медленно поднимались и опускались, будто крылья, когда оно поплыло по комнате, заключая их двоих, сидящих за столом, в сияющий голубой круг. И следом за странным созданием тянулся шлейф из мелких голубых искорок, которые вспыхивали и сгорали, будто пылинки на солнце. - Это – один из моих Защитников, нерожденная. Он не позволит никому нас подслушать, - сообщил Дигнадар, следя за ее реакцией. - Что это? Рыба? – удивленно спросила она, заворожено следя за плавными, текучими, медленными движениями создания. - Обитатель глубин и высот, что, в сущности, одно и то же, существо тонких миров. Их еще иногда зовут небесными странниками, - отозвался Кречет, и Вель с трудом заставила себя перестать таращиться на диковинное создание. Глаза Дигнадара-джу пристально наблюдали за ней. – Полагаю, Идиль-ши рассказывала вам о тонких мирах. Я слышал, она занимается с вами. - Да, она помогает мне, - кивнула Вель, сразу же напрягаясь. Вопрос был задан самым обычным тоном, но это еще не означало, что за ним ничего не крылось. Уж наверное Кречет не упустил бы шанса попробовать втереться к ней в доверие и набиться в наставники, коли у него возникло бы малейшее подозрение в некомпетентности Идиль или заинтересованности самой Вель в обучении. Допускать этого она не собиралась, потому спокойно продолжила: - Как и многие другие мои Спутники, впрочем. - Это работает в обе стороны, насколько я могу судить, - заметил Дигнадар. – На днях я ощущал беспокойство Вседержителя. Он ворочался, значит, кто-то из молодых ведунов сумел докричаться до него и призвать в свое тело. И если я правильно все вижу, это была Идиль, а вы ей в этом поспособствовали. - Видите? – уточнила Вель, не торопясь отвечать более развернуто. - Ваши узлы, - пояснил Дигнадар. Радужки его вновь полыхнули полированным золотом, обнимающим со всех сторон вертикальный зрачок, а взгляд медленно прокатился от макушки Вель почти что до ее пят. – Малхейн у вас был открыт еще в момент нашей первой встречи, а ахар – пробит насквозь каналом связи с Источниками. Теперь этот канал исчез, а ахар и удан начали окрашиваться в свои истинные цвета, как бывает, когда устанавливается контакт между Великой Змеей в ее материальном и духовном обликах. Как и у Идиль-ши. - Она моя Спутница, мы связаны с ней очень крепко, - осторожно ответила ему Вель, гадая, что еще он знает. И самое главное – зачем ему эта информация. Несколько мгновений Дигнадар пристально смотрел на нее, а потом сказал то, чего она уж совершенно точно не ожидала: - В таком случае, я ваш должник, Вольторэ. Идиль-ши дорога мне, я беспокоился за нее в последние недели и не был уверен, что она справится со Змеей. Но сейчас она жива, и сдается мне, это ваша заслуга. Благодарю вас за помощь ей. Вот это по-настоящему ее удивило, от Дигнадара Вель ничего подобного не ожидала. Чтобы ведун по своей воле признал себя чьим-то должником, должно было случиться что-то из ряда вон выходящее, а уж что это может сделать такой человек, как Кречет, она и вовсе вообразить не могла. Значит, Идиль была действительно дорога ему, и в свете ее скупого рассказа о себе перед отбытием из Зарядья это становилось еще любопытнее. Но я не буду опускаться до того, чтобы лезть в чужую душу, даже в том случае, если это может быть мне выгодно. Идиль захочет, сама расскажет. - Я сделала это не потому, что чего-то ждала взамен, - спокойно проговорила Вель, глядя на сидящего напротив ведуна. – А потому, что Идиль дорога и мне. Я не позволю ни одному из моих Спутников остаться без защиты, если в моих силах им помочь. - Это – редкое ваше качество, Вольторэ, - слегка склонил голову Дигнадар в согласии. – И именно поэтому я предложил вам свои услуги. Потому что по-настоящему правильные поступки должны вознаграждаться. Потому что есть вещи, которые стоят того, чтобы за них платить. - Соглашусь с вами, - все еще недоумевая, Вель отхлебнула чаю. Во время их прошлой встречи Кречет показался ей человеком максимально далеким от прямых заявлений, тем, кто до последнего откажется признавать, что небо синее, как бы на него ни давили, если это будет в его интересах. Сейчас же он говорил с ней открыто и не кривя душой, такие вещи она сразу же чувствовала. Неужели первое впечатление о нем оказалось обманчивым? Или просто сейчас он демонстрировал ей таким образом свои намерения и настрой говорить открыто? - Все же, я пришел говорить не об этом, нерожденная, - продолжил он, и на этот раз ощущение от него изменилось, сделавшись каким-то тяжелым и настойчивым. Почти обреченным. Вель прислушалась к его словам и тому, что он испытывал, а не озвучивал. В последнее время все чаще и чаще она куда больше доверяла этому поселившемуся внутри чутью и интуитивному пониманию людей, чем каким-то внешним атрибутам речи или жестикуляции. - При нашей первой с вами встрече мы, помнится, говорили о тех не слишком радужных последствиях, которые могло вызвать ваше воззвание с дарованием всем ведунам амнистии и свободы. - Помню, - подтвердила она, ожидая продолжения. - К сожалению, вынужден констатировать, что сбылись мои самые безрадостные предположения, и эти последствия все же наступили. Кречет смотрел ей в глаза и говорил, не обвиняя, не пытаясь манипулировать ею, не пугая понапрасну. Возможно, тогда она и впрямь осудила его чересчур строго, подогнав под общую гребенку. Что ж, это неудивительно с учетом того, какой гнев тогда распирал меня изнутри. Сейчас его уже не было, Великая Мани заполнила душу Вель покоем, оттеснив прочь все эмоции, в том числе и вспышки неконтролируемой ярости, от которых она страдала всю жизнь. И чем тише она становилась, тем легче ей давалось чтение чужих сердец и мотивов. - Я говорю о происходящем в Лонтроне, - пояснил Дигнадар, вопросительно глядя на нее. - Я сама очень бы хотела знать, что там сейчас происходит, - пожала в ответ плечами Вель, ожидая от него дальнейших объяснений. Асфей они взяли пустым, ни слухачей, ни разведчиков в нем не осталось, и теперь все донесения о событиях в мире Вель получала через Луас с изрядным опозданием. Среди них Лонтрона касались разве что уже давным-давно всем набившие оскомину новости о вновь разгоревшемся конфликте между лошадниками и крепостью Ивис. Вель же интересовало другое – происходящее в резиденции Великого Жреца в Васхиле, куда побежали, сверкая пятками, несогласные с ее политикой и реформами жрецы Андозабара. А оттуда за последние недели не доносилось ни слова. После падения Асфея Великий Жрец молчал, выжидая и не делая никаких официальных заявлений, и это-то как раз настораживало больше всего. - Сегодня я как раз получил кое-какие известия оттуда, - сухо заговорил Дигнадар. – Церковь нанесла ответный удар по двум нашим убежищам на территории Лонтрона. Одно из них находилось в Аластаре, крупном северо-западном порту страны, другое – в небольшом городке под названием Грахиль на юге. Причем атака на них началась одновременно, несмотря на то, что города разделяет достаточно большое расстояние, и была столь стремительной, что у Ключников не осталось иного выбора, кроме как уничтожить оба убежища. - Кто-нибудь пострадал? – уточнила Вель, и Кречет покачал головой. - Мы приняли меры, ведунов в убежищах в тот момент не было, а Ключники успели вовремя уйти оттуда, избежав плена Карателей. Именно они осуществили удар при поддержке истинных жрецов Черной и Белой рук. Вель кивнула, припоминая единственное убежище ведунов, в котором ей довелось побывать. Полутемный притон с безумным Ключником по имени Лато Ва, над которым кружила холодящая кровь Тень из нижних слоев тонких миров, оставил ей не слишком приятные воспоминания о себе. Но Барух не единожды подчеркивал важность этого места для каждого из ведунов. Убежища – были единственным по-настоящему безопасным укрытием для любого ведуна, нуждающегося в защите, спасающегося от преследования или просто по каким-то причинам лишившегося своего крова. Там имелось все необходимое для комфортной жизни, любой мог прийти туда с просьбой о помощи и незамедлительно получить ее. По-настоящему мощные существа из тонких миров охраняли убежища, контракт с ними оплачивался кровью и силой каждого из участников Круга. Барух исключал даже возможность обнаружения убежищ не связанными с ними ведунами или жрецами Церкви Молодых Богов. По его словам, никто не смог бы отыскать их, какой бы мощью не обладал. - Но как Каратели вас нашли? – спросила Вель, хмуря брови. – Я слышала, это невозможно. - В обычной ситуации да, - кивнул Кречет, и глаза его блеснули. – Но проблема в том, что кое-что произошло некоторое время тому назад. Кое-что, о чем за рамками Совета Круга мы старались не распространяться до выяснения всех обстоятельств и причин произошедшего. - И что же это? – вздернула бровь Вель. - Кто-то похитил кровь из убежища Беренвиста. Кровь ведунов всего Круга, - проговорил Дигнадар и схлопнул челюсти так, будто не собирался больше произносить ни звука. Вель оцепенела, пытаясь осмыслить сказанное. Идиль упоминала, что в каждом убежище Круга обязательно имелось хранилище с образцами крови всех ведунов, входящих в состав этого Круга. Эти образцы именовались ключами, а их хранитель – Ключником, отвечавшим за сохранность каждого образца. В его обязанности входило созывать Совет Круга в случае необходимости, и делал он это как раз при помощи крови нужного ему ведуна. Идиль еще тогда мимоходом помянула, что имея всего одну каплю крови любого человека, с ним можно сделать абсолютно все, что только взбредет в голову ведуну, не взирая на время и расстояние, разделяющее охотника и жертву. Кровь была уникальным маркером живого существа, и попадая не в те руки, полностью отдавала своего носителя во власть того, кто ею завладел. - Это же катастрофа! – покачала головой Вель, вскидывая пораженный взгляд на Дигнадара. – Как вы вообще это допустили? - Ключник Винифред был атакован неизвестным ведуном, полностью скрывшим свою личину под Тенями, - без особого желания пустился в объяснения Кречет. – Он ничего не помнит, попытка восстановить его память, чтобы увидеть произошедшее, провалилась. Как только он пришел в себя, сразу же обратился к Кругу, но для того, чтобы это сделать, ему пришлось покинуть убежище на время, необходимое для наших поисков, ведь крови, чтобы призвать нас, у него уже не было. Три дня ему понадобилось, чтобы добраться до нас, и когда мы попали на место преступления, было уже поздно. Часть следов исчезла, а другая была стерта вмешательством извне. - И что же, у вас даже нет предположений, кто это сделал? – спросила Вель. - Кое-какие имеются, - сухо кивнул Дигнадар. – Это совершенно точно был ведун нашего Круга, чья кровь хранилась в убежище. Никто иной со стороны просто не смог бы туда пройти. И это был весьма могущественный ведун, способный обмануть Тень Защитника, берегущего убежище. Или ведун послабее, но запросивший помощи у могущественной сущности или даже самого Врага. – Губы Дигнадара недовольно поджались. – На стороне Ярадана Эвилид, как вам известно, сражались и ведуны тоже. - Но зачем это вообще делать? Чтобы сдать вас церкви? Это же какая-то бессмыслица! – непонимающе проговорила Вель. Несколько мгновений Дигнадар молчал, обдумывая ее вопрос, а потом неохотно проговорил, цедя слова: - Говорящие с Тенями превыше всего остального ценят власть и свободу, а они, как известно, опьяняют человека, мешая ему разумно мыслить. Кто-то мог сводить счеты, мстить за что-то Совету Круга, одному из нас или всем вместе. Кому-то в голову могла прийти мысль скомпрометировать Совет таким образом, а потом отстранить нас от власти, взяв ее в собственные руки. Или Враг хочет стравить нас с церковью, чтобы в слепящей ярости мы переубивали друг друга. Развязать войну всегда проще, чем ее закончить, к моему глубокому сожалению. Что ж, в этом он был прав. Вель уже достаточно насмотрелась на ведунов, чтобы не питать особых иллюзий. Один Марл Кот чего стоил, едва не погубивший вверившую ему собственную душу Идиль всего-то несколько дней тому назад. И все ради чего? Ради власти и силы, таких смехотворных и бессмысленных вещей! А сама ты той силы не хочешь? Ты же только и делаешь, что стремишься ее заполучить. Вель решительно отогнала мерзкий голосок. Она никогда не стремилась к власти ради нее самой, ни до того, как узнала о том, что являет собой, ни после. Она хотела лишь закончить этот проклятый Танец и спасти как можно больше жизней, оттого и отдавала себя Великой Мани. Ни за чем больше. - И давно это случилось? – подняла она взгляд на Дигнадара. - Полтора месяца тому назад, - с неохотой признался он, и Вель всплеснула руками. - Полтора месяца?! И за все это время вы не потрудились каким-то образом обезопасить остальные убежища? Или вообще перенести их в другое место, чтобы их не нашли? Хоть что-то ведь можно было сделать! - Мы сделали все возможное, чтобы обезопасить себя, Вольторэ. И дело тут не в том, сколько у нас было для этого времени. – Кречет говорил отрывисто, лицо его окаменело, лишившись какого-либо выражения. – Что толку переносить убежища с места на место? Кровь-то у ведунов Круга все равно одна и та же, где бы она ни хранилась – в Аластаре или Беренвисте. И она уже украдена, так что любой из нас сейчас открыт для удара. Мы сделали все возможное в такой ситуации: запечатали убежища, закрыв их для посещения, усилили их охрану, организовали поиски вора. К сожалению, ни одно из этих действий успеха пока еще не принесло. Потому я и пришел за помощью к вам. - Ко мне? – Вель усмехнулась, качая головой. – И что вы хотите, чтобы я сделала в такой ситуации? - Я хочу, чтобы вы приняли присягу всех ведунов моего Круга в качестве Спутников и взяли их под свою непосредственную защиту, - проговорил Дигнадар, глядя ей в глаза. – Я и сам принесу вам клятву Спутника и буду следовать за вами туда, куда вы укажете, делать то, что вы от меня потребуете. И за это я прошу уберечь моих людей. Несколько мгновений Вель смотрела на него, моргая и пытаясь понять, шутит он или нет, а потом в растерянности развела руками: - Но… решение принести присягу Спутника – это добровольное решение каждого конкретного человека. Связь устанавливается только в том случае, если Спутник искренне стремится к этому всем сердцем. Я не могу заставить ведунов присягнуть мне силой. И честно говоря, не совсем понимаю, как мне защитить их в случае атаки. - Силой заставлять и не придется – завтра утром я соберу Круг в полном составе, расскажу обо всем случившемся, а потом я сам и остальные члены Совета принесем вам клятву верности, подав пример для всех остальных. Учитывая серьезность угрозы, вряд ли найдутся желающие рисковать и оставаться без вашей защиты. – Кречет проговорил все это совершенно невозмутимо, и Вель даже головой тряхнула, пытаясь понять, мерещится ли ей все это или нет. А Дигнадар подался вперед и посмотрел на нее очень серьезно. – Что же до защиты, то ситуация с Идиль показала, что вам это под силу. Я видел ее незадолго до нападения и готов поклясться собственной душой, что она была не готова к раскрытию удана. Ее переполняли гордыня, мстительность, злость, амбиции. В таком эмоциональном состоянии попытка высвободить Великую Змею могла привести лишь к ее смерти и ни к чему больше. Я знаю, о чем говорю, я видел это тысячи раз за свою жизнь, Аватара, и попрощался с ней тем вечером навсегда. А на утро встретил ее живую, переполненную силой и распахнутую, пусть и не целиком. Но все же пробившую первый блок двойственности и выжившую при этом. И раз уж рисунок раскрытия узлов у вас практически идентичен, значит, это вы спасли ей жизнь. - Но это никак не было связано с ее кровью, - покачала головой Вель. - Не было, - согласился Дигнадар, и глаза его блеснули. – Но и Великую Змею другого человека невозможно контролировать извне. Никто не может просто взять и помочь другому раскрыть эту энергию. Можно заставить его это сделать, можно подвести его к этому, можно рассказать обо всех тонкостях, предупредить обо всех возможных подводных камнях. Но слиться с ним телом и провести эту энергию через себя и через него одновременно – невозможно. Вель нечего было на это сказать. Она и знать не знала, что сделала для Идиль в тот вечер, действуя скорее по наитию, чем по конкретному плану. Сделала это, потому что не хотела, чтобы Идиль пострадала. А чем, в конце концов, отличаются все эти ведуны? Ты же все время твердишь, что стремишься спасти всех, разве к ведунам это не относится? - Ну хорошо, - развела она руками, глядя на Дигнадара и не совсем понимая, почему он как будто весь расслабился, словно не был уверен в ее согласии. – Пусть Говорящие с Тенями присягают, это только для их безопасности, в конце-то концов. Рано или поздно им все равно пришлось бы это делать. При встрече с Рабами уж точно. - Я очень ценю то, что вы делаете для всех нас, Вольторэ, - проговорил Дигнадар, склоняя голову уже чуть ниже, чем при встрече, и вот это уже действительно походило на поклон. – И я вечный ваш должник за это, так и знайте. - Не подумайте, что я не уважаю вашей благодарности, Дигнадар-джу, но я искренне не могу понять, почему вы благодарите меня сейчас, - призналась Вель. Она испытывала неловкость из-за того, что приходилось спрашивать, потому попыталась пояснить свои слова. – Ведуны могли присягнуть мне в любой момент по собственному желанию, и естественно я сделала бы все для защиты своих Спутников. Так почему же тогда вы так признательны мне? Он посмотрел на нее долгим взглядом, и легкая тень грусти промелькнула в его глазах. - Потому что никто не обязан умирать за другого человека. И достоин благодарности в том случае, если решает это сделать. Люди часто забывают об этом, Вольторэ. Я всегда считал это очень печальным. Вель обескуражено заморгала, совсем не ожидав подобного ответа и ощущая себя донельзя сконфуженной. Впервые кто-то благодарил ее за то, что она была Аватарой Создателя, и это казалось… диким? Ведь не быть Аватарой она не могла, как и не делать того, что ей на роду было написано, так зачем же тогда благодарность? А еще ей стало отчего-то очень стыдно. Помнишь, как опьяненная гневом ты считала, что все только и ждут, что твоей смерти, чтобы уберечь свои шкуры? Помнишь, как презирала окружающих за это? Считала, что все только и хотят, что использовать тебя? Смущенно прочистив горло, Вель взглянула на Дигнадара: - Я могу как-то помочь вам с розысками вора? Нужно ведь что-то делать, как-то возвращать кровь! Дигнадар нахмурился, и желваки на его щеках заходили ходуном. Поколебавшись, он все-таки неохотно проговорил, цедя слова сквозь стиснутые зубы: - Кое-какая помощь мне не помешала бы, нерожденная. Но, боюсь, вам не слишком понравится то, что придется для этого сделать. - Мало ли, что мне не нравится? – криво усмехнулась Вель. – Это еще не значит, что я не буду этого делать, не так ли? Дигнадар поглядел на нее долгим задумчивым взглядом, будто вновь увидел в ней что-то, чего не ожидал разглядеть. - Вы очень непохожи на Энерион Руонскую, нерожденная. К этому тяжело привыкнуть. – Качнув головой, он сложил пальцы в замок и подался вперед, переходя на деловой тон. – Мне нужно проследить за Марлом Котом, Аватара, но он скрытен и хитер. Единственный способ добраться до него сейчас – действовать через Идиль, но она не доверяет мне так, как раньше. А вам наоборот. - Вы полагаете, что это Кот украл кровь? – вскинула брови Вель. – Но зачем ему это? - У нас с ним… старые счеты, - Дигнадар недовольно поджал губы. – Когда-то он состоял в моем Круге, мы вместе входили в Совет при старшем Аймо-джу Буревестнике. Кое-что мы с ним не поделили тогда, и наши дороги разошлись. Но, насколько я знаю Кота, он затаил на меня злобу и не упустит шанса досадить мне. - И для этого он поставил под удар всех ведунов вашего Круга? – недоверчиво уточнила Вель. Ей не слишком нравился Марл Кот, но он не показался ей человеком, что стал бы тратить свои время и силу на банальную месть. - Чтобы добиться своей цели, он пойдет на все. Возможно, месть – это не основная его задача, но совместить приятное с полезным он уж точно не откажется. Он мог действовать через сообщника, потому что его кровь в нашем Круге уже давно не хранится. Быть может, это и вовсе не он, но проверить все равно не помешает, - отозвался Дигнадар. Лицо его было бестрепетным, но глаза заледенели, став похожими на две измазанные золой льдины. Спорить с ним Вель не стала. Марла Кота она не слишком хорошо знала, и особого доверия он у нее не вызывал. Но Идиль считала его своим наставником и училась у него, а в ее намерениях Вель была абсолютно уверена. Осторожная, расчетливая, очень въедливая ведьма вряд ли доверилась бы тому, кто перешел на сторону Сета. Да и Кречета не стоило сбрасывать со счетов. Недаром он стал Старшим своего круга, не просто так пришел к власти, да и у нее вызывал вряд ли меньшую настороженность, чем Марл Кот. В конце концов, все это тоже могло быть игрой – высказанная ей благодарность, отсутствие торга в их договоре, добровольная присяга. Усталость вновь навалилась на плечи, заставив удивление отступить прочь, и Вель вздохнула, поднимая на него глаза: - Вы хотите, чтобы я шпионила за собственной Спутницей или настраивала ее против ею же избранного наставника? - Ни в коем случае, - покачал головой Дигнадар. – Но будет полезно прислушаться к тому, что она рассказывает о Марле-джу Навине. Возможно, она сама заметит за ним что-то странное, придет с этим к вам, и, в конце концов, эта информация окажется для нас всех очень важной. Идиль-ши искренняя и трезвомыслящая женщина, но порой чересчур бесстрашная, почти до легкомыслия. Она попросила помощи у Навина, и я понимаю, почему она выбрала именно его. Ставки очень высоки, но высока и награда, потому она и рискует собственной душой. Но она достаточно чутка для того, чтобы распознать капкан до того, как сунет туда голову. - Вы беспокоитесь о ней, - заметила Вель, разглядывая его. – Ее судьба вам не безразлична. Почему? - Вы когда-нибудь спасали жизнь, нерожденная? – вопросом на вопрос ответил Дигнадар, склонив голову на бок. – Что вы испытывали при этом? Вель помнила глаза Китари, глядящие прямо в ее душу, ее сердце, стучащее в ее собственной груди, их общее сердце. Это неописуемое чувство простоты и родства, соединившее их навсегда, сшившее золотой нитью их души. Это ведь тоже было любовью, пусть иной, пусть не той, которая до самого края переполняла ее существо по отношению к Данке, но все же любовью. Китари стала очень дорога Вель, молчаливо и необъяснимо, но необратимо, и ее судьба была небезразлична ей. Дигнадар кивнул ей в молчаливом понимании. - Я вытащил Идиль из бездны мхира, но мне не хватило сил на то, чтобы вытащить бездну мхира из Идиль. Возможно, у вас это получится. И не ради моих счетов с Котом, даже не ради украденной крови, а ради нее самой. Вель пристально посмотрела на него, в который раз за сегодняшний вечер прислушиваясь к своим ощущениям. Могла ли она доверять его словам? Могла ли не искать скрытых смыслов и намерений в его поступках? Сейчас он вроде бы говорил искренно, и разлившуюся внутри нее тишину не колебало ни одно сомнение, но это еще могло ничего не означать. В последнее время она совсем иначе переживала эмоции, наблюдая их как будто со стороны, и многие вещи, которые раньше сотрясали все ее существо, теперь не вызывали вовсе никакого отклика внутри. Она уже открыла рот, чтобы ответить ему, как вдруг дверь в ее покои с грохотом распахнулась от удара, заставив их с Дигнадаром вздрогнуть, а следом за этим внутрь ввалился окровавленный царь Небо Тьярд, поддерживающий под плечи царицу дель Каэрос. Вель была настолько ошеломлена, что даже не заметила, как вскочила из своего кресла им навстречу. - Беда, Вольторэ! – сипло выдохнул царь Небо, едва не падая на пол от усталости. - Я помогу! Она сорвалась с места, в два шага преодолев разделяющее их расстояние, протаранив насквозь плавающего в воздухе синего Защитника Дигнадара, отчего по груди расползлось странное онемение, и подхватила Лэйк под вторую руку с другой стороны от Тьярда. Царица Каэрос была кое-как обмотана в походное одеяло Тьярда, которое он затянул у нее под грудью тугим узлом, и ноги ее волочились по полу, пока они вдвоем с Тьярдом тащили ее к застеленной пледом кровати Вель. Голова ее свешивалась вниз, полуоткрытые губы шевелились, и с них срывались тихие хриплые стоны, единственный глаз то и дело закатывался, будто она колебалась где-то на грани между сознанием и беспамятством. Вдобавок она была тяжела, будто дубовая дверь, и тащить ее оказалось куда труднее, чем думала Вель. Из-за их спин слышались встревоженные голоса, орала надтреснутым голосом Далия дель анай, требуя привести Боевую Целительницу, принести воды и пищи, но резкий хлопок закрывшейся двери прервал весь этот шум. - Клади ее сюда, - с трудом проскрежетала Вель, держа Лэйк за перекинутую через плечо руку и опуская на кровать. С тихим стоном Лэйк навзничь рухнула на одеяло, окончательно теряя сознание. Крылья ее разметались по пледу, будто у сбитой на землю птицы. - Я могу помочь, - Дигнадар уже стоял рядом с ними, энергично растирая руки и оглядывая бездыханную царицу Каэрос. - Она не ранена, зрячий, просто лишилась всех сил, - прохрипел в ответ Тьярд, устало утирая ладонью лоб. – Мы летели сутки без остановки, а ей здорово досталось в битве. Поразительно, что она вообще уцелела. - Что случилось? – взглянула на него Вель, чувствуя, как внутри все ожесточается в ожидании темных вестей. Тьярд в ответ покачнулся и ухватился за столбик балдахина над кроватью, едва не рухнув на пол. Лицо его покрывали размазанные разводы черной краски боевого раскраса, кровоподтеки из глубокой царапины на лбу. Черные волосы растрепались, затеняя лицо, глаза совсем ввалились, и он с трудом держался прямо, все время клонясь вперед и примаргивая, будто был не в состоянии удержаться на ногах. - Присядь, первый, - торопливо указала Вель на кресло, где до этого сидел Дигнадар, и когда он почти что рухнул на сидение, вновь повторила вопрос: - Что произошло? Почему вы в таком виде? - Это была ловушка, Вольторэ, - криво усмехнулся Тьярд, с трудом фокусируя на ней взгляд темно-зеленых, мутных от усталости глаз. – Они ждали нас. А может, почуяли на расстоянии, я не знаю. Когда Махту дель Раэрн собрала потоки для удара, чтобы разом уничтожить их всех, они изменили эти потоки. Причем не с помощью энергии Источников, а как-то иначе, исказив саму их природу. И Махту ударила по своим. - Вседержитель!.. – потрясенно пробормотал Дигнадар, а Вель ощутила, как стремительно холодеет все внутри. - Энергия взорвалась внутри ведунов, - продолжил Тьярд, почти не моргая, бросая отрывистые фразы одну за другой. – Макто, которые везли их, погибли вместе с седоками. Оставшихся разметало по небу, и ведуны гринальд атаковали нас напрямую с помощью Энергии Источников. Противопоставить нам было нечего, поэтому мы с Лэйк приняли решение отступать. Она призвала пламя Роксаны и прикрывала наше отступление, пока все выжившие не ушли выше облаков. Потом Махту вынесла и ее из боя, едва успев спасти. Преследовать нас гринальд не стали. Мы летели сюда без остановки весь прошедший день и ночь. Вот и все. – Он рассеяно поднял со стола недопитую чашку с чаем Вель и отхлебнул из нее. - Каковы потери? – спросила она, чувствуя обреченность. - Все Черноглазые и Способные Слышать, что были с нами, мертвы, - сухо проговорил Тьярд, глядя в пространство перед собой. – С Махту что-то случилось, она говорит, что вовсе потеряла способность соединяться с Источниками. Помимо этого погибло почти пять сотен макто, около восьми сотен вельдов и четыре сотни анай. - Почти половина, - пробормотала Вель, чувствуя опустошение. - Почти половина, - повторил за ней Тьярд, поднимая на нее взгляд. – Но куда хуже не это, Аватара. Они научились искажать наши удары. Не с помощью энергии Источников – Махту говорит, что не чувствовала ответных колебаний до удара, только обычные, которые всегда фиксировали под их логовом, не направленные на наши войска. А вот я ощущал какое-то искажение, очень сильное искажение, когда мы только подлетали к становищу, и Лэйк тоже сказала мне, что почуяла что-то странное. Полагаю, они задействовали силу своей крови. - Проклятье! – не удержалась Вель. - Мы спешили, как могли. Я думаю, стоит ждать ответный удар, - Тьярд говорил настойчиво, но невнятно, язык у него начал заплетаться, а веки потянулись вниз. – Приготовьтесь! Экранируйте Источник! Соберите оставшихся ведунов… Договорить он не успел, замолчав на полуслове, и отключившись. Дигнадар-джу оказался возле него в два коротких шагах и наклонился над бесчувственным царем Небо, оттягивая ему веки и заглядывая в глаза. Не оборачиваясь, он сообщил: - Измождение. Я осмотрю его, Вольторэ, но на первый взгляд серьезных ран не вижу, только смертельную усталость. - Я буду вам очень благодарна, Дигнадар, если вы поможете им обоим, - рассеяно кивнула Вель. Внутри была какая-то совершенно потрясающая легкость, будто ледяное дыхание зимы наполнило грудную клетку, выстудило кости, покрыло изморосью легкие, сделав дыхание морозным и колким. Она должна была что-то делать сейчас, должна была что-то приказать, должна была с кем-то говорить и куда-то идти. Нужно было решить тысячи вещей, куда больше, чем все эти дни до этого, когда горы из рутины буквально погребали ее под собой. Подготовиться к нападению, предпринять все меры предосторожности, собрать срочный Совет… Только вместо этого огромная гулкая пустота переливалась в груди под ребрами. Огромная бесконечная пустота. Что-то прорвалось и лопнуло внутри, как разрывается головка гнойника, как прорывает поднимающаяся вода сковывающий ее лед, как молния безжалостно полосует на клочки небо. Что-то зашевелилось под ребрами в полной тишине, наполняющей ее последние дни, как ворочается гром в густом мареве черных туч, как поднимается на черных крыльях бури ветер. Сила поднималась внутри нее, сила, которую она жаждала так давно, которую она так просила, в которой так нуждалась все эти долгие дни усталости, тупого безрезультатного труда, бессмысленного пережевывания все новых и новых проблем и решений. И Вель ощутила наслаждение. О, как же это было сладко! Как возвращение по ледяным дорогам зимы в затерянный среди темных деревьев, прогретый изнутри теплом любви и ожидания дом. Как сводящая с ума головокружительная неотвратимая нежность, коснувшаяся усталого, измученного ожесточением черствого сердца. Как вопль ликования, срывающийся с губ, когда выстраданная и вымученная цель, такая заветная и долгожданная, такая недостижимая, вдруг оказывается завоеванной. Вель изо всех сил зажмурилась, переживая прилив торжествующей мощи, что полилась ей в грудь, запоздало осознавая, как сильно она истосковалась по этому ощущению, как страдала без него все эти долгие дни. И вот теперь, когда все валилось из рук, когда все шло кувырком и не получалось, именно сейчас, когда она меньше всего ожидала этого, меньше всего была к этому готова, уже и перестала надеяться, что помощь придет, она не просто пришла. Она обрушилась на голову опрокинутым резервуаром могущества, топя ее под собой и наделяя первозданной мощью грозовых ветров. И все теперь было возможно для нее. Все. Повинуясь неясному, но требовательному чувству, Вель повернула голову к двери за миг до того, как она открылась и на пороге показалась Гайда. Она выглядела куда более усталой, чем час назад, когда они разошлись отдыхать, явно еще не ложилась и все это время, скорее всего, провела в делах. Но все равно сразу же пришла, как только услышала новости. Вель ощутила глубокую мягкую благодарность и улыбнулась Гайде, проговорив: - Хорошо, что ты здесь. Мне будет нужна твоя помощь. - У меня новости, Вольторэ, - без обиняков ответила Гайда, прикрывая за собой дверь и быстро проходя в комнату. Ее взгляд прошелся по склонившемуся над бездыханным Тьярдом Дигнадару, переполз на откинувшуюся на одеяле Лэйк, и она добавила, настойчиво глядя Вель в глаза: - Плохие новости. Вель кивнула, чувствуя, как сила бурунами перекатывается внутри, будто раззадоренное зимними штормами море. Ее едва не подбрасывало на месте от этой мощи, так, что устоять было сложно. Как вовремя ты пришла ко мне, Великая Мани! Губы сами собой растянулись в улыбку, сдержать которую у Вель не было ни желания, ни возможности. Наверное, это выглядело странно со стороны, но разве же это имело хоть какое-то значение? Все эти недели она билась и наконец-то обрела то, ради чего так упорно работала, так тяжело сражалась с собственной ленью, невосприимчивостью, невежеством, неумением. И теперь невозможного для нее больше не осталось. - Говори, - посмотрела Гайде в глаза Вель, и та, еще раз коротко взглянув на Дигнадара и понизив голос, сказала: - Вести из Лонтрона, Вольторэ. Вторжение. Корабли под лонтронскими флагами покинули Васхиль, идут вверх по реке и жгут города и деревни по обоим берегам Берена. Великий Жрец провозгласил карательный поход против иноземных захватчиков, сжегших Ишмаил. Вель закрыла глаза, чувствуя, как внутри бурлит сила. Все приходило вовремя, и все вещи занимали ровно отведенное им место, стоило лишь им не мешать. Стоило лишь позволить им это сделать.