***
По прибытии в свой город король Ямбрин провёл два последующих дня как на иголках, ожидая прибытия Борчи с пленницей. За это время он выбрал лучшую комнату во дворце и назначил стражу из числа проверенных дружинников. Лично проверил её новое жилище на наличие колюще-режущих, прочих опасных и подозрительных предметов. Ямбрин сделал со своей стороны всё, чтобы обезопасить девушку от каких-либо глупостей. Когда они наконец-то прибыли в Брешти, король успел вновь рассмотреть и полюбоваться ею из окна: поразительное сходство! Он немного успокоился, видя, что она цела; помощник даже додумался одеть на неё кафтан с мехом. Выдав Борче и Лезалиту первую из обещанных еженедельных выплат, он решил продержаться и обождать ещё два дня: дать ей время прийти в себя, свыкнуться с реальностью. Ожидание стало настоящей пыткой, испытанием на прочность. В эти дни он получил два письма, которые помогли направить мысли в другое русло и отвлечься. Одно от императора - первое письмо венетов с печатью, которое не было написано рукой Фолька и не подписано "Луций". Мариус требовал незамедлительно выступить на Кергитское ханство - перебить всех степняков, каких сможет найти. Император лишь продолжал угнетать и угрожать, ничего не предложив взамен. Второе - от короля Беланза, который обещал, что, в случае присоединения Вегирса к силам Альянса, Ямбрину будет прощено сотрудничество с имперцами. Вскользь родок похвастался, что разбил имперский легион, при содействии свадийцев и кергитов. Мол, беги к нам, пока мы добрые! Конечно, три страны! Да по одному его войско раскидало бы каждого из них, как щенков! Собрались в стаю, теперь диктовать стали! Решили, значит, завалить трупами вегиров своего врага? Умно, а что Вегирсу? Что получит от продолжения войны он сам? Уже получил всё, что хотел... А все эти Беланзы и Мариусы - только раздражитель, очередная заморочка, свалившаяся на голову, занятую совсем не этим. Он вновь стал думать о девушке, как всё устроить, не испортив по дурости. В таком состоянии было трудно думать о делах государства, даже полностью осознавая угрозу... Ситуация меняется, очень стремительно. Нужно верно всё взвесить и принять выгодное для своих решение. Как это сделать? Ответ пришёл сам собой - Борча. Хитрый кергит как никто подходил для таких ситуаций, требующих извлечь выгоду для себя. Король показал ему письма, вместе они обсудили всё, за трофейной бутылью из Беории, после чего оказалось, что в этой ситуации их мнение совпадает. Ямбрин решил проигнорировать обе стороны - разыграть свою карту. Поутру он направился к своей пленнице. Распахнув дверь, король увидел её сидящей на кровати, вжавшись в угол: измятое платье с того вечера, когда он повторно с ней познакомился. Августина подняла голову - на него смотрели те самые, хотя чуть опухшие и заплаканные, глаза. Её голос едва-заметно дрожал, как и тело; обхватив согнутые в коленях ноги, она посылала в его адрес угрозы и проклятия, требовала вернуть домой. Несмотря на все обидные выражения и брань, Ямбрин не мог сдержать улыбки: это был её голос! Такой родной, его мелодичность для вегира была милее всего на свете. Стоило ему сделать пару шагов от двери - всё стихло. Смутившись, король произнёс, стараясь, чтобы голос не звучал по привычному грубо: - Прости, что так вышло. Я не хотел этого, правда. Тебе не нужно бояться, здесь тебя никто не тронет. Даю слово. Если что-то нужно, скажи мне или страже - всё достанем, даже... - Верни меня домой! Сейчас же! Зачем ты меня похитил? - Ты не поймёшь... Возможно, позднее. Потом, если я... - Никто не поймёт! Ты ненормальный! Когда отец узнает, тебе не сдобровать! Всей твоей банде и городу! Отпусти домой... Пожалуйста. Если сам вернёшь - я попрошу отца, чтобы... - Прости, не могу. И... - он замолчал, - Августина, пойми, так будет лучше. Если ты уверена, что отец тебя найдёт - не волнуйся. - Конечно найдёт! Легионы придут, как только узнают, где я. - Вот и хорошо. Всех бандитов убьют - тебя спасут. Не переживай, поешь лучше, - он указал на нетронутый за два дня поднос с продуктами, - А то не протянешь до их прибытия. Дак тебе что-нибудь нужно? - Свежего принеси! - Хорошо, принесут. Я потом загляну, - Ямбрин стукнул по двери, дружинник скрипнул ключом в замке, - Ещё раз, извини меня. Оказавшись снаружи, он решил предупредить всех, чтобы держали её в неведении, не болтали о разгроме имперцев. О том, что творится вокруг - надо оградить от этого. Ни к чему лишние потрясения, и так несладко - избалованная имперская принцесса оказалась в чужой, холодной стране. Так ей будет спокойней, а значит и ему.***
Второй легион Империи Венетти триумфально вошёл в Шариз. Калиф Ганава, на которого Хаким оставил город, улыбчиво встретил легионеров перед городскими стенами; подсуетился, чтобы разместили красную, бархатную дорожку у ворот. По прибытии командование привычно расположилось во дворце бывшего правителя: легат Апрониан сидел в личных покоях султана, а перед ним, на маленьком столике, среди пары сарранидских графинов, лежали пергаменты с информацией о судьбе семьи. Легат узнал, что его единственный сын, служивший принципом в составе седьмого легиона, погиб в битве при Флавии. Из другого стало ясно, что супруга благополучно добралась до острова Каттира - стараниями людей Авла Публия; консул подробно расписал ситуацию внутри Беории. В комнату забежал центурион Креспин с ещё одним пергаментом: - Легат! Срочное послание от императора, только что доставили. Открыт второй фронт, в Фай Ли! Император жаждет, чтобы мы отомстили родокам, - он улыбнулся, - У нас есть шанс обойти первый легион по количеству наград! Мы получим почётную ленту и знак отличия на знамя. Не сможем... А если получим - уже не Мариус её вручит, - подумал Вепсан. Теперь его ничего не сдерживает, а ситуация располагает... - Собери легионеров на городской площади, я произнесу речь. - Отлично, легат! Вижу, у вас наконец-то появился боевой настрой! Ещё какой, - с грустью улыбнулся Вепсан, спускаясь в холл дворца за центурионом. Когда когорты были построены перед городским помостом, на котором возвышались все командиры легиона, легат обратился к толпе: - Солдаты и офицеры второго легиона... Сограждане! Сейчас для нашего дома, нашей Родины наступили тяжёлые времена! Она окружена кольцом врагов, несколько легионов разбито. Вы знаете меня десятки лет: я никогда вам не врал и не избегал сражений. Вместе мы получали раны и заслуженные нашивки на знамя, вместе разбили армию Уэй... Помните нашу победу под Чинаем? А после - наш легион взял Мин-Лу... Были времена - последняя война не сравнима с ними. Сегодня мы с лёгкостью овладели столицей врага, а затем мне пришёл новый приказ от Мариуса: захватить Флавию! Но я не стану этого делать. Впервые в жизни, я проигнорирую приказ! Объясню, почему. Ветераны, как и я, помнят, как обстояли дела при Августе... А как сейчас? Расплодились нахлебники, срезающие довольствие. Даже нам - которых бояться, поставки не приходят вовремя! Теперь представьте, как живут ваши семьи и Беории! Деспот Мариус спускает все средства казны на себя и приближённых, пускает пыль в глаза сограждан. За его праздниками и кровавыми игрищами ничего нет! Нас отправляют убивать и умирать, только ради собственной гордыни! В убийстве безоружных крестьян нет и не может быть доблести и славы! Выслушивая всё это, центурион Креспин всё больше менялся в лице, не столько от речи, сколько от того, что спятившего Апрониана до сих пор никто не заткнул, не отрезал язык! - ...и несмотря на все славные победы легионов, наши потери и лишения, страна продолжает погружаться в хаос, в непутёвых руках. Мариус - вот главный враг, смертельная опасность для Родины, а не Флавия, Шариз, Смерхольм, Сиянь или любое другое из мест, о которых мы даже не слышали! Он не достоин звания "императора", и я собираюсь его свергнуть! Сейчас выбор за вами: продолжить идти за верным вам командиром, либо казнить меня, как предателя. Повисла пауза: легионеры переглядывались, ожидая, что будет дальше. - Мы пойдём с тобой, легат, до конца! - прервал молчание стоящий по левое плечо от командира центурион Флавий, - Пойдём за тобой, куда прикажешь! - Предатели! Легионеры, за мной! - центурион Креспин достал гладий, желая всё прекратить, ринулся на них справа, - Слава императору! Его поддержали несколько принципов и центурион Силий. Легат, его трибун, Флавий и ещё один принцип вступили с ними в противоборство - легионеры на площади продолжали стоять, как истуканы. Флавий заколол не сумевшего увернуться Силия, взялся за принципа. Центурион Креспин схлестнулся с легатом; его заколотый трибун уже лежал неподвижно. Отступив от гладия Креспина, легат контратаковал - блок, после которого легат получил удар ногой, пошатнулся, но смог увернуться от приближающегося лезвия. Командирский гладий полоснул справа по броне центуриона, не навредив владельцу. Глядя на изменившуюся ситуацию, Руфин ввязался в схватку, на стороне Флавия: вместе они уложили ещё одного принципа. Креспин пошёл во-банк, действуя более агрессивно, навязывая противнику оборону. Апрониан поставил блок, потом уворот, неудачная попытка атаки - ещё уворот... Неожиданно противник легата осел с пилумом в кровоточащей ноге; второе попадание уложило центуриона на деревянное перекрытие. Следом рухнули поддержавшие его принципы: второй легион сделал свой выбор.