first love

Цзинь Цзысюань. Вы уже помолвлены. Остались считанные дни до свадьбы. Т/И волнуется, постоянно нервно одергивая подол золотистого платья. Т/И выросла в ордене Ланьлин Цзинь и была А-Сюаню подругой детства. Когда он изначально был помолвлен с Цзян Яньли, девушка немного расстроилась, хотя, скорее, радовалась. Они дружили с детства, они были не больше, чем друзьями… Так ведь? Помолвка разорвалась, и в итоге Цзинь Цзысюань остался с разбитым сердцем. Пусть то, что случилось, спровоцировал он, Т/И было его жалко. Она понимала, какого это — отвергать любимого человека, чтобы сделать ему лучше. Наверное, дева Цзян тоже осталась не в лучшем состоянии. Т/И пару раз видела её, когда приезжала в Юнмен. Цзян Яньли производила впечатление доброй и милой девушки, что ей очень нравилось. Именно такой должна быть жена её лучшего друга, думала тогда Т/И, быстро найдя с девушкой темы для разговоров. Происходила она из довольно знатной семьи ордена Ланьлин Цзинь, но к заклинательству её сердце никогда не лежало. Поэтому Т/И осуждали родственники, а всё внимание сконцентрировали на старшей сестре — умнице, красавице, да ещё и владеющей парой искусств. Т/И было очень обидно, и в редкие дни она выплакивалась Цзысюаню, но чаще слушала его. Ему трудно приходилось: отец был очень любвеобильным человеком, и все думали, что и сын пойдет по его стопам. А-Сюаню было противно даже думать о подобном, но людская молва опускала это, уже в столь юном возрасте приписав бедному юноше пару любовниц. После разрыва помолвки с Яньли ему вновь пришлось тяжело: какие только слухи и сплетни не окружали бедного юношу. Т/И была, кажется, единственной девушкой в ордене, которая ни во что не верила. Она ласково касалась его волос, заплетая их в хвост. Она улыбалась, говоря, что всё будет хорошо. Когда мадам Цзинь и отец заговорили о том, что пора бы и Цзысюаню жениться — «не будешь же ты вечно вспоминать про А-Ли», первой на ум юноше пришла именно Т/И. Между ними отнюдь не было никаких чувств, только дружеская забота и поддержка. Они были слишком похожи. Т/И могла утешить его, могла сама рассказать о том, что его тревожит. Такими, наверное, должны быть супруги — готовыми поддержать друг друга в любой момент. Глядя на мать с отцом, Цзысюань в упор не видел между ними хоть какую-то симпатию и подобие любви. Он знал, что это неправильно. Если у него не получилось с Яньли, то осчастливить Т/И он просто обязан. Иначе родители сами найдут невесту любимому сыночку. А такой участи Цзысюань не желал. — Что бы ты сказала, если бы я предложил тебе жениться на мне? — спросил он, чувствуя, как щëки предатески краснеют. — Я бы согласилась, — не думая, ответила Т/И, а в её глазах тут же промелькнул испуг, — погоди, ты же не всерьёз? А как же дева Цзян? Ты же до сих пор любишь её, разве нет?.. И Цзысюань рассказал ей всё. Про родителей, которые поставили его в безвыходное положение. Про любовь к той, с кем ему не быть, ведь он собственными руками порушил своё счастье. Про то, что Т/И должно повести в жизни, и она должна найти более достойного… — Всё нормально, А-Сюань, — выслушав, девушка улыбнулась, — мы с тобой друзья, но лучше уж я выйду замуж за тебя, чем за того, кого мне выберут родители. Знаешь, мне кажется, я люблю тебя. — Ты подумай, я буду называть тебя своим господином! Скажи нам кто-нибудь такое в детстве, мы бы рассмеялись, да, А-Сюань? — Т/И улыбается, убегая слегка вперёд и маша рукой с пристани, на крае которой она стояла. — Ты упадешь! — восклицает юноша, бросаясь к ней. Т/И и правда оступается, с радостным смехом падая в воду, которая мочит её желтые одежды. К счастью, она умела плавать. Как можно быстрее выходя из воды, чтобы никто не видел, девушка отряхивается. — Мы же столько раз сталкивали друг друга в воду, А-Сюань! — обиженно протягивает Т/И, — давай пообещаем, что после свадьбы и продолжим относиться друг к другу так же?

***

Лань Сичэнь. Дядя уже давно нашел любимому племяннику невесту из богатого ордена, уже почти заключил помолвку между ними, но вдруг узнал одну вещь. — Дядя, мы с Т/И уже совершили три поклона. Т/И — служанка, дочь одной хорошей знакомой Лань Цижэня. Настолько знакомой, что, как говорят, между ними были романтические отношения. Но это только молва. Т/И — взбаломошная девчонка, характером явно в мать, Т/И носит кружевной фартук и кокетливо поглядывает на всех юношей. Т/И одним своим существованием нарушает все правила Гусу Лань. Лань Цижэня чуть не хватает сердечный приступ. — Вы?! Почему именно она, А-Хуань?! Т/И проходит мимо с самым невинным взглядом, в котором видны нотки страха. — Позвольте, я всё объясню, — начинает она, но Сичэнь прерывает: — Лучше я. Дядя, я отдал Т/И свою лобную ленту в семь лет, когда она поранилась, а надо было перевязать рану. Лань Цижэнь, если бы мог, испепелил бы всю Поднебесную своим взглядом. — И вы оба ничего не сказали мне! — Я хотел сказать, поэтому и пришёл сюда. А вы тут с помолвкой, — спокойно объясняет Лань Сичэнь, — и всё же, почему вы так ненавидете Т/И? —Потому что она слишком похожа на свою мать. Такая же безбашенная. Явно не твоя спутница на пути самосовершенствования, — констатирует дядя, разворачиваясь и уходя от пары. — Кажется, мы его разозлили, — шепчет Т/И, когда Цижэнь уходит на довольно большое расстояние от них. — Дядя обязательно согласится, я уговорю его относиться к тебе лучше, — обещает Лань Сичэнь, накрывая ладонь Т/И своей, — пока у нас есть время до обеда, давай прогуляемся по ордену? В Гусу везде стерильная и идеальная чистота. Даже странно как-то. Т/И выросла здесь и провела всю сознательную жизнь, но никак не ожидала, что захочет как можно скорее отсюда уйти. — Когда… После свадьбы, — она подбирает слова, смущаясь при одной мысли о том, что выйдет замуж, — давай уедем куда-нибудь отсюда хоть ненадолго? Пока Лань Сичэнь не глава ордена, он может это себе позволить. Лань Сичэнь улыбается, обнимая Т/И за талию и притягивая к себе, едва слышно произнося тихое «да».