"Крылья молодости"

      — Это что?..       Я очумело уставился на отполированный, покрытый вязью рун меч в руках жены. Ника сидела в кухне, спрятавшись за продуктами, почему-то присылаемыми от олимпийцев, словно мы тут с голоду умирали поголовно. Она вздрогнула, думая, куда спрятать оружие. Серые глаза бегали по кухне в поисках убежища. Вздох и плечи опустились. Но неожиданно она хохотнула:       — Супер-нож для шинковки! — выдала Ника.       Лезвие взлетело, разрубая кочан капусты ровнёхонько по середине, громыхнуло по кухонной тумбе и было опущено её рукой остриём в пол. Я вскинул бровь, но жест оценил.       — Я похож на идиота?..       — Ну-у-у… Бывает… — поведя плечами, с виноватым видом проговорила моя гречанка. — Только не начинай ругаться, ладно?..       Я сложил руки на груди, уперевшись плечом в дверной косяк:       — Интересное начало беседы…       Ника вздохнула, протерев лезвие меча тряпкой, убрала его в промасленные ножны и чуть ли не с трепетом отложила на полку. Кажется, даже забыла, что я жажду знать — что за история развивается на собственных глазах. Она вышла из-за кухонного острова, поправляя платье на уже чуть выпуклом животе. Жест меня приводил в восторг, и она этим пользовалась активно, заставляя после всякой каверзы неизменно прощать почти всё, что угодно. Так и сейчас. Однако, вынырнув из созерцания её гармоничного вида и знания, что в ней живёт плод наших чувств, уже безмерно желанный и любимый, я всё же нахмурился.       Гречанка виновато ссутулила плечи, подходя ближе:       — Я после рождения ребёнка буду… только не ори…       — Ника… — я сглотнул, — Что ты удумала?..       Она зажмурила глаза и выпалила, как на духу:       — Я вступила в легион валькирий. Буду обучаться у Сигрюн персонально… Греки действительно давно не воевали. Мне необходимо подтянуть боевые навыки для того, чтобы в случае очередной бойни защитить ребёнка… — серые глаза супруги чуть ли не молитвенно впились в моё лицо. — Ангел, это необходимо. Ты и сам понимаешь…       Я прочистил горло:       — Я… не против ратного искусства. Но… вдовий легион?.. Ника, я не думал, что уже успел тебе до такой степени надоесть… Неужели не было альтернативного варианта? Почему именно туда?.. — мне было почему-то безумно обидно, — Н-да… Странная семейная жизнь…       Я махнул рукой и развернулся к выходу.       — Фенцио, погоди. Пожалуйста… — она рванулась следом, обнимая меня под грудью, — Давай поговорим. Сейчас.       — Кажется, это стоило сделать прежде, чем было принято твоё решение.       Она прижалась к моей спине, боднув лбом между лопаток, и тяжело дышала, пытаясь подобрать слова, которые должны были бы меня успокоить, вероятно. Однако… Смогли бы? Я сомневался. Вопрос был даже не в том, на какой из легионов пал выбор. Даже не то, что это действительно дурная примета — во взвод Сигрюн не брали тех, кто ещё сохранил семью. И тем более жестоким казалось то, что наша только появилась. Мне всегда казалось, что в паре решения принимаются совместно. В конце концов у меня был собственный легион, можно было бы выбрать дополнительное место и быть уверенным, что бойцы смогут её защитить, зная боевой порядок.       И всё же, это решение она приняла без моего ведома.       — Тому есть две причины… — хрипло проговорила Ника, отступая и уходя в гостиную, с ногами забираясь на диван и притискивая к груди подушку, — Но, ты прав. Стоило сказать прежде. И меня об этом предупреждали и Сигрюн, и… Геральд.       Я поджал губы — лучший друг, и тот скрывал.       — Вообще потрясающе…       Она качнула головой:       — Не злись на него… Он говорил, что мне следует признаться прежде, чем всё так… всплыло. И был прав.       Ника со вздохом похлопала по дивану рядом, предлагая сесть. Я отрицательно дёрнул подбородком:       — Допустим… Так в чём причина, моя богиня. Пора все карты раскрыть.       По комнате пролетел вздох:       — Прежде всего — да. Женский легион. Я… не стала бы воевать в твоём. Не из-за того, что не хочу находиться под твоим командованием… или не только… — она покраснела, отводя глаза, — Это конфликт интересов. Ты бы отвлекался от боя и пытался меня защитить всеми…       — А сейчас я этого делать не буду?.. Просто отдам тебя под защиту валькирий и спокойно пойду гонять наёмников и чертей по полю брани?.. Сама-то веришь?.. — протянул я.       Ника нервно хохотнула:       — Так ты будешь в большей мере занят боем и сохранением своего боевого порядка в легионе.       — Я только отвлекаться и нервничать больше буду, — буркнул я.       — Ещё ничего не произошло, Фенц. И, будем надеяться, не произойдёт. «Равновесие», каким бы дерьмовым оно не было, стабильно сейчас. И, видят Сферы, я молюсь, чтобы так и оставалось. Но шанс есть, что всё рухнет. Валькирии часто бывают в Асгарде, — тихо проговорила моя супруга. — Мы точно знаем, что там есть меч, разделяющий душу полукровок. Равно как и знаем, что… Высшие мотаются к Одину, обнаружив очередного ребёнка. Боги Асгарда готовятся к вознесению. Это… уже давно у всех на устах и остаётся лишь вопросом времени — когда именно произойдёт. Знаешь ли, что происходит после?.. — дождавшись моего отрицательного движения головой, она продолжила, — Они уходят выше, оставляя все реликвии, все артефакты. И это становится достоянием тех, кто успеет… первым забрать оставленное. Улавливаешь?..       Я похолодел, просматривая память Ники, выискивая картинки произошедшего во время разделения. Перед носом всплыл кадр с мечом Одина. Если он попадёт в руки Шепфы или Сатаны… Это будет крахом. Крахом для нашего мироздания, для Равновесия в целом и погребёт под телами полукровок остатки разума правителей. Власть, сосредоточенная в руках нечестивых, прикрывающихся светлой идеей удержания баланса, который они же сами рушат…       Ника тем временем продолжила:       — После рождения первенца… — она чуть улыбнулась, когда я вскинул бровь, и провела рукой по животу, — А ты думал на одном остановимся? Вот ещё… Так вот… Я буду учиться у Сигрюн бою. Валькирии, как я и говорила, в Асгард могут прибыть в любой момент, это не возбраняется. Мне нужен… «маячок», который я тебя попрошу сделать… Закину его в зал с мечом, чтобы в случае резкого вознесения пантеона викингов вызвать водоворот прямо туда и забрать меч раньше, чем… Сэт и Шеп туда доберутся.       Я вздохнул:       — Ты хоть немного понимаешь, во что влезаешь?.. Тебя не пощадят, если узнают задумку. И в этом случае я буду…       «Если что-то пойдёт не так и их надо будет срочно забрать, только активируй его кровью. Только своей, Фенцио. Так я буду точно знать, что опасность реальна и явлюсь без промедлений…» — всплыли в голове слова громовержца. Знал, старик очень хорошо знал, что она не усидит… Как и знал, что сможет спрятать меч у себя, очевидно. Наши не полезут к грекам, которые несмотря на миролюбивый нрав и отсутствие практик будут до последнего стоять за истинное равновесие, принятое ими самими давно и без оглядки на дремучие века противостояния.       Сглотнув, я смотрел на свою гречанку, прикидывая, не вернуть ли её домой до рождения ребёнка, а то и дольше. Там ей будет безопаснее, и Зевс наверняка не позволит влипнуть в переделку с самоубийственным желанием стащить меч одноглазого владыки Асгарда.       — Фенц… Ангел мой… — Ника юрко скользнула с дивана, сокращая расстояние, обнимая меня и заискивающе заглядывая в глаза, — А если бы наш был полукровкой?.. Ты бы так же спокоен был?       Я мотнул головой:       — Наш бы не был. Просто потому, что меня бы уже убили, свяжись я с демоницей. Хотя, должен заметить, крылья у тебя белые, а вот характер…       В живот прилетело кулаком, Ника надула губы:       — Полегче на поворотах… — она вздохнула, всё ещё испытующе глядя мне в глаза. — Если я смогу предотвратить бойню — я это сделаю… Наши дети должны жить в спокойном мире, а не балансирующем на грани меж жизнью и гибелью от рук власть имущих. А предотвратить её можно только одним способом — лишить меча. Попади он в руки к Шепу, тот получит неограниченную власть. Сэт же… что-то мне подсказывает, что он попытается собрать армию полукровок. Представь себе, что они наворотят в руках того, кто ради власти готов их отлавливать по земле, словно ищейка…       Поджав губы, я наклонился, тронув её лоб поцелуем:       — Мне нужно всё обдумать…       Ника вздохнула:       — Опять к демону глифтом накидываться?..       Я хмыкнул:       — Кольцо при тебе… не потеряешь. Если что — заночую в общежитии. И прости, но я всё ещё зол… Стоило сказать раньше.       Ника всхлипнула, опустив голову:       — Прости… Если бы сразу сказала, ты бы запретил, едва я рот открыла.       — И был бы не прав?..       — Прав… — тихо ответила она, дёрнув плечиком, — Иди, хрен с тобой. Только не вляпайся ни во что. И всё же постарайся приползти домой, даже на рогах. Ругаться не буду…       Я хмыкнул, выдавив судорожную улыбку:       — То есть у меня ещё и рога есть? Любопытно…       Ещё один удар в живот:       — Следующий будет в глаз. Иди… к демону.       Я со вздохом кивнул, привлекая её ближе, целуя мягкие тёплые губы на прощание.       Из дома вышел с чувством противоречивым и сложным. Страшно было от одной только мысли, что она могла влезть в кабалу куда глубже, чем сейчас. И что дальше?.. Лишиться, едва обретя?.. Амулет от Зевса действительно доставил Гермес. Осмотрел наше новое пристанище, хмыкнув что-то о том, что жильё уж очень простое и «человеческое». Что нет прислуги, тех, кто готовить будет и приводить всё в божеский вид. Едва не скривился, когда Ника самолично совершенно буднично накрыла стол и по-хозяйски устроилась рядом.       Амулет же… его я носил теперь на цепочке с тем, что блокировал мысли, не снимая даже на время сна и банных процедур. От мысли, что всё может накрыться медным тазом становилось мягко говоря не по себе… Хотелось собрать барахло и смыться куда подальше. Но бегать вечно не выйдет. Тем более… ребёнок. Что он или она будут думать о собственном отце, когда тот, словно последний трус сбежит даже для сохранения его жизни. Нет… мы должны были выстоять.       Крылья распахнулись, стоило достигнуть конца улицы, ведущей к школе… Спланировав на уступ, я вложил руки в карманы, решив пешком добраться до школы, приводя мысли в порядок. Действительно гложила обида из-за валькирий. Вдовий легион… Не то, чтобы я верил в приметы. Но всё-таки почему-то хотелось верить, что у нас будет обычная семья, где женщина бережёт очаг, а не машет шашкой в бою, как её мужчина-психопат и защитник. Я не учёл характер своей суженой. Не учёл, что моя идеальная картинка мира несколько отличается от её собственной. Мы действительно невероятно быстро прошли путь от отторжения к поглощающей любви. Я не учёл слишком многого. И теперь придётся быть на стороже, оберегая свою половину всеми силами…       Пустые коридоры школы были непривычными. Я с любопытством покосился на наручные часы, отмечая, что время не такое уж позднее. Впрочем, может все в вагончике?.. Это объяснило бы и тишину на этаже в мужском крыле общежития. Но это же значило и то, что Геральд скорее всего с остальными отрывается на вольных хлебах холостяцкой жизни. Не то, чтобы меня это огорчало, но попойки сократились в разы… Нику мутило от перегара, да и мне как-то было стыдно оставлять свою жену ради пары пропущенных стаканов. Однако, сегодня повод был…       К моему удивлению, демон сидел в нашей комнате, обложенный книгами, как пулемётчик укреплениями из песка, и что-то строчил в пергаменте со скоростью автоматной очереди. По полу были раскиданы смятые уже исчёрканные вдоль и поперёк пергаменты. Я вскинул бровь, неслышно подходя к нему сзади и положил руки на плечи:       — Давно ли ты исповедовался, сын мой?..       Геральд вздрогнул, врезав мне локтем в солнечное сплетение от неожиданности. Обнаружив бывшего соседа по комнате, согнувшегося в три погибели, пытающегося восстановить дыхание после удара, едва ли виновато проговорил:       — Ты дурак что ли?.. Нафига подкрадываться?!       — Я как-то не рассчитывал, что ты так гостей встречаешь теперь… — хрипло выдавил я, выпрямившись, — Что за внезапный порыв погрузиться в науку?..       Демон отмахнулся, снова падая на стул:       — Скучно… Решил взяться за курсач. Пить уже не так интересно, как раньше… — он чуть лукаво усмехнулся. — Когда-то меня прельщала идея научить тебя до беспамятства накидываться глифтом… Я её исполнил, научил на свою голову. Теперь вот… не могу найти достойного собутыльника. Помотался по вагончику. Дёрнул с одними, с другими… Не то, Фенцеслав… Всё не то. А ты какими судьбами тут?..       Я хмуро усмехнулся:       — Мы с Никой поругались… Ну, как «поругались»… Узнал про валькирий…       — У-у-у… — демон поскрёб в затылке, поднялся из-за стола, вытягивая из своего шкафа глифт и немного нехитрой закуски, — Тебе не предлагаю. Не хочу, чтобы твоя благоверная потом мне шею отвернула от того, что воняешь как подвалы Папика.       Я вздохнул:       — Сегодня у меня царское дозволение от Победы на возлияния.       Демон кивнул, вытащив ещё пару бутылок:       — Тогда… — он осёкся, рассматривая заваленный стол, и почесал лоб горлышком бутылки, — Как ты смотришь на то, чтобы накидаться в режиме «пикник»?.. Если я сейчас всё это разгребу… Уже не сяду за писанину никогда.       Пожав плечами, я забрал у него часть ноши:       — К зайке, может, завалимся?..       Демон фыркнул:       — Они с Тихоней опять у греков. Домик сняли, мотаются каждый день после занятий. Им даже Зевс персональный водоворот вывел, чтобы не пёрлись через всю олимпийскую резиденцию в свою избушку. Так что, мой пернатый друг, придётся бухать на чистом воздухе — быстрее хмель выветриваться будет.       Я вздохнул:       — Руины?..       — Да хоть бы и там… Место нашего откровения. Думаю, тебе сейчас захочется поделиться разговором с Никой, что-то разнести, чтобы выплеснуть горечь, — демон вытащил какую-то сумку, сгружая в неё выпивку и закуску. — Да и мне мысли проветрить не повредит. Не поверишь, третий вечер с этой херотенью сижу. И ведь идёт же… Рука отваливается…       Я заржал:       — Ты точно тут написанием курсача занимаешься? Рука может и по другой причине болеть… Я что-то думал, вы с Эрато…       Геральд фыркнул:       — Вот ещё, мозоли этим делом на руках натирать. Нет. Именно от писанины, Блондиночка. А что до Эры… Ну, мы прояснили несколько вопросов насчёт отношений и пришли к выводу, что сексом дружбу не испортить…       Меня снова сложило пополам от смеха:       — Хорошо, что ты это говоришь о ней, а не обо мне.       — Иди нафиг, ладно?.. — добродушно оскалился Геральд. — Я к женатым мужикам клинья не подбиваю. К неженатым, в общем-то, тоже… Так что, никто на твою задницу не покушается…       Мы вышли из комнаты, и я с какой-то внутренней тоской посмотрел на то, как демон привычным жестом провернул ключ в замке и убрал его на притолоку косяка, чтобы не потерять. Так привычно, так обычно и спокойно, словно мы вернёмся сюда через пару часов и будем обсуждать очередной учебник на повышенных тонах. И всё же… всё же, я вернусь домой, Геральд, в общежитие…       «Кажется, я погорячился, считая, что дружба после свадьбы не изменится…» — тоскливо пронеслось в голове. Изменения были. Не такие, быть может, заметные. Но всё же были.       Преодолев все хитросплетения коридоров, мы выползли из школы и взлетели, гогоча как придурки, пытаясь обогнать друг друга и перебрасывая в воздухе сумку. Даже не страшно было уронить. Высота основательная. Поймали бы… наверное. Со школьной стены за нами наблюдали очередные обучающиеся планированию. Студентов появлялось всё больше. И тем страннее было знать, что до конца обучения у нас осталось всего два года. Время пролетало до той меры быстро, что глазом моргнуть не успевали.       — О чём пишешь-то хоть?.. — перекрикивая ветер и вешая на плечо заветный багаж поинтересовался я.       Демон пожал плечами:       — Да вспомнил капеллана на Тортуге. И тот наш разговор о верованиях, о том, что люди грешат, а религия душит их своими постулатами, обещая нечто возвышенное, если они не будут грешить…       Я хмыкнул, вспомнив слова Евы, после того, что произошло часом позднее, после того разговора:       — Людям втолковывают, что всё воздержание воздастся в Раю. Да вот только Рай — лишь звучное слово, а жить здесь… та ещё пытка.       Демон назидательно воздел палец к небу:       — Совершенно верно, пернатый… Именно потому я и выбрал такую тему для своего курсового проекта, который, как и ты, выведу в диплом, надеюсь, в конечном итоге.       Я вскинул бровь:       — А что за тема?..       Геральд сверкнул глазами, пикируя на площадку около развалин города ангелов:       — «Почему люди не…» — он резко осёкся, оскалив зубы, — Чувствуешь?! Тут есть кто-то…       Настороженно выпустив энергию, я прощупал пространство. В ответ срезонировала какая-то сладковатая гниль. Не ангел, не демон… Больше от демона, но…       — Кажется, да… — я поставил сумку и сделал пасс рукой, материализуя любимый палаш.       В голове мелькнуло, что если Ника увидела, как оружие испарилось из кабинета, то принесётся сюда через несколько минут, ведомая кольцом и желанием убить того, кто покусился на мою ангельскую шкуру. В руке Геральда тоже возник меч. Мы, не сговариваясь, глазами разбили всю площадку на зоны и двинулись вперёд. В руинах не бывал никто. Удачное место для тайника, куда мы убрали книги по истинному Равновесию, которые притащили вместе с поездом с земли. Сюда же, в тайник, складывались записи того, что удавалось выяснить в конечном итоге уже вне книг. О детях равновесия, о разделении энергий, о артефактах, которые несли разрушительную мощь.       И сейчас тайник, судя по всему, стал причиной чьего-то интереса…       Импульс силы носился по развалинам, сталкиваясь с чёрным маревом Геральда и рикошетя о руины. Поиски накрывались медным тазом. Либо искатель был с амулетом, либо уже успел найти всё и слинять. Впрочем, я бы почувствовал. Ловушек, запитанных от собственной энергии, мы наставили будь здоров.       Вынырнувший из-за уступа Геральд покачал головой молча, сообщая, что ничего и никого не находит. Так же молча и неслышно мы припустили в сторону храма Шепфы, где под осколками колонны и хранили книги. Перемахнув через старое поваленное дерево, разделились. Я пошёл в обход, чтобы перехватить возможного противника через единственное окно, Геральд остался у скрипучих приоткрытых дверей. Резонансная вспышка дружественной силы и мы одновременно рванулись внутрь, словно по свистку.       У колонны на корточках сидел массивный детина, силясь вытянуть плиту, придавливающую талмуды. Он был до такой степени увлечён, что даже не обратил на нас внимания. Удар эфесом, однако, блокировал играючи. Вскочил на ноги, вынимая из бедренных ножен парные длинные кинжалы. Под капюшоном в тени не было видно лица. Только ободранный, покрытый шрамами подбородок и рыхлая линия губ. Бескрылый… «Падший» — подумал я, отбивая скользящие удары.       От нас с Геральдом от отбивался, словно ленивый. Почти не напрягаясь, не утруждаясь. Отклоняющаяся вспышка энергии, отводящая ментальные удары по касательной, снова порхающие в руках клинки. Что-то не вязалось. Проклятые лишались не только крыльев, но и сил. Доживали свой век почти как люди, но с правом находиться в единственном городе на стыке Ада и Рая. Там, где был «свободный» спуск на землю. Этому же… словно просто вырвали крылья, чтобы не привлекал внимание, но силы оставили.       Демон глухо рыкнул, выпуская импульс энергии в голову наёмника. Я выпустил аналогичный под его колени, вынуждая грохнуться на спину. Удар гардой в скулу поверженного. Он был без шлема… должен был вырубиться… должен, но не стал. Слетел капюшон, демонстрируя исполосованное шрамами лицо, словно его кто-то пытался жрать живьём, разбитые губы. Падший дёрнул амулет на шее, криво усмехнувшись:       — Дебилы… я не последний…       Прижав в окровавленным губам алый камень, он сгинул во вспышке огня, заставившей нас с Геральдом отшатнуться, прикрыв глаза. На полу храма осталась лишь горстка пепла.       — Н-да… — ёмко резюмировал демон.       — Книги надо перепрятать… — кивнул я, вытирая палаш пальцами.       Мы переглянулись. Вытащить их можно было только в четыре руки. Колонна придавливала провалившуюся плиту, под которой замотанные в мешковину покоились наши сокровища. Демон осторожно подоткнул валяющуюся рядом железку под колонну, уперев её в булыжник на манер рычага. Давление на верхнюю часть и колонна со скрипом приподнялась, позволяя мне выгрести все запасы из уже не актуального хранилища. Стоило всё вытащить, Геральд отпустил рычаг, и махина с грохотом рухнула обратно, пробивая пол ещё в нескольких местах.       — В общагу нельзя. Книги с аурой. Найдут и пиши пропало, — проговорил я, направляясь к выходу и унося книги с собой.       — К тебе домой тоже нельзя, — резонно напомнил Геральд. — Беременная Ника, а тут такое упырьё на поиски отправили. Нет, Фенц… нужно выбрать местечко, где искать и не подумают. Желательно для всех доступное…       Я хмыкнул:       — Положить на видное место, где не будут искать?.. Логично в общем-то. Но что-то мне подсказывает, что всё же некоторое время им лучше побыть у меня дома. Надо сделать новые амулеты для сокрытия и ещё дохрена всего. Слишком большим трудом вся эта информация в наши руки попала. Утратить книги будет сродни самоубийству. Тем более… — я вздохнул, — Надеюсь, когда-нибудь они помогут нам открыть глаза на правду тем, кто прогибается под липовое «Равновесие». Закончить битвы навсегда…       Демон вздохнул:       — Как думаешь, твоя жена будет сильно против, если мы сейчас сразу к вам полетим?..       — Не буду… — буркнула Ника, выходя из-за угла, — Что тут за хрень случилась?!.. Почему из дома оружие пропало? Ты вроде пить летел, а не на битву!       Мы с демоном вздрогнули, невольно отшатнувшись от разгневанной гречанки. Переглянувшись, поняли, что её действительно пора посвятить во всё, что удалось выяснить. И в историю книг, и во всё, что происходило прежде.       Некоторое время спустя мы спланировали на остров ангелов. Демон поёжился, рассматривая светлокаменную архитектуру, неуютно дёрнув плечами, но поудобнее перехватил сумку, и мы пошли к нашей с Никой обители. Дом располагался почти на отшибе, что позволяло спокойно коротать время как на веранде, маленькой бетонной площадке под навесом, так и внутри. Высокий кустарник скрывал от любопытных глаз.       — А тут ничего… очень даже ничего… — одобрительно улыбнулся Геральд, оказавшись в гостиной, — Чувствуется женская рука… Ника, я прямо подумал, что когда-то возможно, женюсь, если перепадёт такая же рукастая богинька…       Ника рассмеялась:       — Кабир, такие «богиньки» уже не рождаются, — и грустно добавила, — к сожалению.       — Кто знает, — я подмигнул жене, проведя пальцами по её животу. — Давайте в кухне, чтобы ничего не таскать…       Гречанка и Геральд кивнули, следуя вглубь дома. Я же отнёс в кабинет книги, открывая свой тайный шкафчик за картиной и выгребая все амулеты, чтобы книги поместились. Пришлось поставить несколько защитных экранов, чтобы энергии невозможно было отследить, и блокатор потоков. Когда картина с трудом вернулась к стене, я со вздохом подумал, что предстоящий вечер откровений будет ещё более болезненным.       В кухне была привычная перепалка:       — Я предупреждал, что ему стоило сказать раньше…       — Гер, я решила сама… В вашем мире мне приходится каждое решение, принятое с боем выбивать и обсуждать. Мне и так здесь неуютно…       Демон поставил на стол глифт и наколдовал графин сока для беременной богини моего сердца:       — Но не к валькириям же!..       Я вздохнул, целуя жену в висок:       — Она та ещё интриганка, всё не так просто, дружище. Сначала мы расскажем, что выяснили о книгах, а после она озвучит свою задумку, — я хмуро посмотрел на Нику, но вздохнул, — И я всё ещё не в восторге от этой идеи. Не радуйся столь явно. Если с тобой что-то случится… я не переживу.       Гречанка благодарно улыбнулась, целуя мои губы:       — Ангел, ты лучший…       Геральд фыркнул:       — Как ты мне там сказала: «Вы тут трахнитесь ещё…»       Ника расхохоталась, играя бровями:       — А что, мы запросто…       Я закатил глаза…