Странный разговор с Кроули
Мы буквально вывалились из водоворота и попали прямиком в руки расторопного и очень злого серафима Кроули. Он осмотрел наши небритые, заплывшие, но в общем-то счастливые физиономии, стрельнул глазками по учебной аудитории и призывно мотнул головой, приказывая следовать за ним. — А можно мы для начала помоемся, начальник? — страдальческим тоном произнес я и понюхал свою футболку, тут же отпрянув с брезгливым выражением. Фенцио обреченно вздохнул, а Кроули развернулся к нам на каблуках, и его и без того узенькие глазки до такой степени сморщились, что он стал похож на китайца утром после недели безмерных алкогольных возлияний. Я хотел было рассмеяться, скорее нервно, чем от лицезрения его физиономии, но Блондинка вовремя ткнул меня своим локтем в бок и я резко успокоился: не та ситуация и не то время. Директор и впрямь был взвинчен до предела. Мы молча шли по широким коридорам школы, и вновь переглянулись, когда Кроули замкнул за нами двери. — Сейчас отымеет как Анжелку, — прошептал я Фенцио и тот прыснул в кулак. Кроули стоял у окна и не обратил внимание на наши переговоры, хотя я уверен, он слышал мою реплику и сдерживаемый смех ангела. Но раз так, тогда нечто серьезное угнетало умудренного канцелярскими запросами и закаленного подковёрным интриганством старшего ангела. — Вы хоть понимаете, придурки, во что вмешались? — проговорил он и повернул в нашу сторону голову. — Свободно вселялись в людей, в детей, и потом сынок греческого верховного… — Зевс, вроде, без претензий… — начал было Блондинка, но осекся; серафим испепеляюще глянул на того. — Да, конечно, он сам лично без претензий, но меня так выебали и без вазелина по дипломатической линии, что… — произнес он язвительно и поморщился как будто и впрямь. — Мы действовали в рамках предписанных правил и Закона невмешательства, — четко проговорил я весьма холодным тоном. — Собрали данные для дипломов, и эти знания… — ангел осекся под гневным взглядом директора. Кроули медленно подошел к нам и, качаясь на каблуках, презрительно осмотрел с ног до головы. Затем уставился на меня и произнес таким голосом, от которого у нас поджались яйца от холода и страха: — Хитрый демон и ангел, поднатаревший у того. Если бы не покровительство Верховных, я бы не выпустил вас из школы никогда. — Злоба в голосе неописуемая, но причина не понятна, и в отношении нас ли. — Формально — да, вы правы, вмешательства не было, и подкопаться не к чему… — Так в чем тогда дело? — искренне возмутился ангел, силясь понять серафима. — А то, что вы слишком самостоятельные, слишком умные, слишком… — Кроули осекся, подбирая слово. — Слишком неуправляемые, — закончил я за того и мрачно исподлобья взглянул. Если бы глаза Кроули могли светиться красным, это бы произошло прямо сейчас. — Мы сделали всё как надо, мы насобирали такой материал, который сделает прорыв в изучении вопросов Равновесия… — Молодые мечтательные дурни, — воскликнул он с горечью в голосе, — вы думаете этим вопросом никто окромя вас не задавался? Мой единственный ребенок голову положил за это… — он вдруг взвизгнул на последнем слове и как-то сразу весь сдулся. Повисло настолько тягостное молчание, густое и тяжелое, что хоть лопатой разгребай. — Пшли вон отсюда. Только попробуйте мне защититься как полудурки, лично каждого выдеру, — тихо произнес он, уже не глядя на нас. Видно было, что его душили слёзы, он начал перебирать бумажки на столе дрожащими руками. Фенцио рванулся подойти, но я удержал его и глазами показал, что лучше выйти. В коридор мы вышли поникшие и, пожелав друг другу отдыха, распрощались на время. Данные собраны, материала хватит на несколько дипломов, осталось только всё привести в систему, означенную методичками школы и писать-писать-писать. Девчонка не выходила из головы и я вдруг невольно подумал: а что если бы не мы? Как бы сложилась её судьба, если бы не наше с Фенцио вмешательство? Была бы она сейчас жива и почему именно Сентфор, тот город, который разбудил в нас дух искательства и исследований? Пока ответов на эти вопросы у нас не было. Наскоро помывшись, одной рукой одевая футболку, другой хватая бутерброд, заботливо оставленный для меня Тихоней, которая взяла надо мной некое шефство после того как Фенцио съехал, до этого провиантом запасался он, а я бы, наверное, не питался бы, увлеченный сначала книгой про крылья, а сейчас и дипломом. Я склонился над столом и разложенными на нем бумагами с яркими пометками, испещренными буквами и цифрами, подтвержденными статистикой и нашими практическими изысканиями. А из головы всё не выходила Сара и этот масочник хренов. Да их энергии идеально совпали, дополнив друг друга самыми маленькими трещинками. Но десять лет ожидания… Для человека — это существенный отрезок времени, я не понимал, до того как столкнулся с девушкой, зачем человеку время и почему у бессмертных его завались. Мы не тем заняты… ох… не тем… Мы не исполняем своего истинного предназначения. С такими невеселыми мыслями я побрел в библиотеку за недостающими книгами и свитками, по дороге словив однозначный намек симпатичной дьяволицы уединиться, с тоской подумал об Эре и, собрав волю в кулак, всё-таки нашел в себе силы двинуться в нужный мне пункт назначения: грызть гранит наук.Защита дипломов
Я с сомнением оглядел себя в зеркало; всё-таки черный цвет мне шел однозначно лучше нежели гранитный. Я чуть передернул плечами, костюм конца двадцатого века сидел как влитой, пожалуй, брюки великоваты, но когда я посмотрел на «дудочки», предложенные мне Эрато, выбор пал на побольше. Думал о какой-то ерунде. Волновался как ребенок. Еще раз посмотрел в отражение и тяжело вздохнул. Знаю всё, свою тему могу ночью подними рассказать. Захватив папку с аккуратно сшитыми и склеенными листами, которые были заботливо, словно пестуемое дитя, уложены в большую папку, я вышел из комнаты общежития и немного с тоской подумал, что придется скоро съехать отсюда, купить себе где-нибудь на окраине квартирку, больше мне и не надо, одному-то за глаза хватит. Кроули и Вельзевул усиленно внушали мне, что учитель бы из меня вышел отменный — я иногда подменял Айшет; начальству было выгодно, я это делал по дружбе с самой лучшей парой ада и из альтруистических соображений, студентам было прикольно. Да что уж скрывать, мне тоже было прикольно. Возможно, это призвание. Кроули бегал, как маньяк, за Фенцио и его уговаривая остаться в школе после защиты диплома. Я усмехался про себя, видя, как Блондинка всеми фибрами души хочет, чтобы старик уже отстал от него. Мой белокрылый блондинистый друг, получивший на своей голове серебряную прядь волос в «награду» от приключений нашей Сары вместо тысячи слов, как говорится, был амбициозен и умен, амбициозен, потому что умен, а умен, потому что амбиции толкали его к знаниям, и я знал, что он хотел вырваться из того мирка, который нас здесь окружал, продвинуться по иерархии, быть более свободным что ли. Я шутил по этому поводу иногда язвительно, пытаясь доказать, что чем больше он увязнет в возможности взлететь по карьерной лестнице, тем меньше у него будет свободы, силы да, власти да, но всегда найдется тот, чья сила и власть превосходят твою, и тот, кто захочет прижать к ногтю молодого, амбициозного и умного, такого, кто угрожает самим своим фактом существования и претендует на давно обогретое и облюбованное кресло босса. Если не прижмут самого, прижмут родных. Сколько примеров перед глазами, взять того же Кроули, неоднозначный мужик, вроде зло во плоти, казнокрад, а вот какая трагедия и знаем половину правды… Дошел до аудитории, где была защита дипломов, и увидел бледных и взволнованных студентов. Тихоня и Зайка стояли в сторонке. — Ну чё? — спросил их я весело, подмигивая. — Готовы сдаться? — Вот откуда ты такой всегда веселый вылезаешь? — спросила меня с раздражением Мисселина, одергивая на себе платье. — Лучше тебе не знать, Мисс, — проговорил я, смеясь, и осекся, встретившись с гневным взглядом Аарона, — Ладно, ладно… Я примиряюще поднял руки. — Прости, мы все на нервах. Мне кажется, у меня будет два, — проговорила Мисселина, бледнея на глазах. — Не дрейфь, сдадимся все, там же в комиссии Вельзевул и Айшет, да и Кроули настроен если не дружелюбно, то руководствуясь своими интересами, прикинь кто-нибудь из учеников не сдаст, это ему попортит всю статистику, то есть минус бюджетные деньги, его премии, плюс зудящая жена дома, — констатировал я факты. Мисселина воззрилась на меня с сомнением, Аарон же рассмеялся. — В-в-сё ве-ве-верно, — проговорил тот и хлопнул меня по плечу. У двери в аудиторию началась суета. Я обернулся и тут же улыбнулся. Фенцио стоял без лица, высокий рост давал ему преимущество почти надо всеми и он спокойно мог смотреть поверх голов. Мы встретились с ним взглядом и тот победоносно улыбнулся. Я не сомневался. Мы только и успели пожать друг другу руки, как из-за двери выскочила Анжела с огромной тазобедренной частью и промурлыкала тонким голоском: — Демон Геральд, — и также быстро исчезла. — Ну что ж, — проговорил я нарочито упадническим голосом, заставив вздрогнуть и побледнеть Мисселину, — если не вернусь, считайте, что я пал смертью храбрых. — И тут же весело добавил: — Шучу. Я подобрал челюсть Аарона, слегка щелкнул по вздернутому носику Мисселины и хлопнул по плечу Фенцио, и прошел в аудиторию, гордо держа голову. Встав перед комиссией, я оглядел всех присутствующих и крышесносно улыбнулся во все свои тридцать два зуба. Комиссия невольно улыбнулась и мне в ответ, даже всегда поджатые губы Кроули расплылись под натиском неудержимой и невесомой сети очарования, наброшенного на членов комиссии. На всех, кроме Айшет, она беззвучно смеялась и её плечики подергивались. Она мне пальцем указала на своего мужа и одними губами проговорила что-то типа, что он на неё так не смотрит как на меня сейчас. Кроули силился что-то сказать, но его глаза смотрели на меня с восхищением. Я еще раз обвел глазами «влюбленную» в меня комиссию, с сожалением вздохнул, и двумя пальцами сделал жест как ножницами, сеть опала, комиссия как будто очнулась, а один, вечно дремлющий древний старик-ангел, проснувшись, громко заговорил: — Ну, это никуда не годится, только «два». Я сказал: «два». Кроули с раздражением посмотрел на того и оправил одежду, громко кашлянув. Все остальные недоуменно хлопали глазами, Айшет практически сползла от смеха со стула. Древний ангел снова уселся в кресло и уснул. — Без твоих штучек, демон, — пригрозил директор и тоже занял свое место за столом передо мной. Я изящным жестом выудил дипломную и положил перед собой на стол. Как только она коснулась поверхности стола, точно такая же только копия появилась на столе перед каждым учителем и членом комиссии, дамы получили по благоухающей розе. Кроули вдруг резко заглянул под стол, скрытый красной материей, и воззрился на меня. Вот я только не понял то ли с сожалением, то ли с облегчением. — Легкие знаки внимания доступны только дамам, директор, — проговорил я, невероятными усилиями удерживаясь от смеха, поняв, чего опасается или жаждет серафим. — Начинай уже, — проговорил тот и махнул рукой. Я еще раз улыбнулся и открыл перед всеми голограмму своей работы. — Это Сентфор, господа преподаватели, место, в котором ты, побывав однажды, уже не забудешь никогда, часть тебя остается там, а часть города — в тебе. Так вот… Когда я вышел из аудитории, то мрачным взглядом осмотрел нашу компашку. — Нуууу, — чуть ли не вместе произнесли мои друзья. Я улыбнулся и киданул свою папку в воздух. Мы кинулись в объятия друг друга и обнялись. — Пора шлифануть победу глифтом, — призвал я и мы выдвинулись в сторону поезда.Бал
— Фенцио, помнишь тот бал, ангелы в черном, демоны в белом? — произнес я, качаясь на стуле в полупустой аудитории, и мой взгляд упал на только что выданный красный диплом с ветвистым вензелем Шепфа посередине и закорючкой от Сатаны сбоку. — Хочешь повторить наши подвиги, — проговорил Фенцио. Ника взяла его за руку, сплетая пальцы, свела брови к переносице: — Я что-то не знаю? Фенцио усмехнулся и воззрился в пол. Мисселина, переглянувшись с Аароном, улыбаясь, проговорила: — О, поверь, ты это не хочешь знать. — И всё же, — немного обиженно произнесла богиня. — А мы победили войну сексом… — начал было я, но богиня остановила меня. — И правда, не хочу, — произнесла Ника и мы расхохотались. — Школьный бал сегодня вечером, пернатые мои комрады, и всё… — сказал я, а в голосе проскользнула печаль. — Здравствуй, взрослая жизнь, работа с утра до ночи, покупка квартирки в ипотеку, долги по кредитам, недовольная жена, куча орущих детей. — Я мельком взглянул в побагровевшее лицо богини и продолжил: — А… ой… у кого-то это уже есть… Фенцио рассмеялся, а выражение лица его жены не сулило мне ничего хорошего. — Д-да уж, — высказался Аарон и приобнял Мисселину. — Надо бы Дино кому-то пристроить на вечер? — задумчиво, как бы для себя проговорила вслух Ника. — К твоим забросим, — подсказал Блондинка. — Отец хотел присутствовать на вручении, если только мать… — возразила она, — она его очень любит, но он порой так озорничает… Я усмехнулся и вспомнил шкодливого Дино, чумазого, с пухлыми щечками, испачканными в варенье. Мельком глянул на Мисселину с Аароном, никогда не отказывавшихся посидеть с мальчонкой. Я видел тоску в глазах девушки и их печальные с Зайкой перегляды. Что уж там, хотелось семьи, хотелось совместного очага, без детей, конечно, можно, но пусто как-то. Даже у Сатаны есть сын… А гребаное Равновесие не оставляло ни единого шанса. Вряд ли Шепфа даст разрешение на постоянное проживание их там, да и могла вскрыться природа их отношений, а если бы появился ребенок, то не сносить им головы, а судьба таких детей нам заранее известна. Мы условились встретиться на балу. Принаряженный в костюм цвета мокрого асфальта, позволив себе оттенок посветлее, оправдав измену черному цвету тем, что не каждый же день мною носились светлые вещи, а тут праздник — окончание школы. Перспективы… Хотя кого я обманываю? Какие перспективы? Да и нужны ли они мне? Я бы в школе остался… Уходя, я оглядел комнату. Вспыхнули воспоминания. Совместные веселые пирушки. Вечно ворчащая Мисс, однако всегда приносящая по утрам холодную минералку, однажды ходившая одна в ад в подвалы Мамона, пришедшая только под утро веселая, пьяная и без глифта к нам злым, полутрезвым и неопохмелившимся. Уж не знаю, что она там делала, но Махаллат очень четко дала понять, что совместных пирушек с Тихоней она не потерпит, потому что Мисселина и Мамон вместе, пьяные и неадекватные, это убойная сила. Когда я вдрызг пьяный орал серенады под окнами учительского общежития, потому что перепутал его с женским, и на мой вой, казавшийся мне голосом оперного певца, откликнулась только бабулька-библиотекарша, видимо, с того самого момента положившая глаз на меня. Фенцио, спящий лицом в закуске из сала морского дракона, резкий и непредсказуемый в алкогольном запале, задорно вскакивающий и бегущий отрывать чешую морского дракона. И Аарон, будучи в нетрезвом виде говорящий, как гребанный Цицеррон… Я с сожалением прикрыл дверь, по привычке не закрыв её на ключ; что можно взять у безродных пернатых, ну кроме бессмертия, конечно… Уже на подходе к бальной зале я услышал громкую мелодичную музыку, повеяло теплом тысячи восковых свечей, я обонял запах великолепных ароматов и изысканных блюд, искренне удивившись такой щедрости со стороны Кроули. Но когда увидел Зевса, Шепфа и Сатану, а также представителей школьного совета из Цитадели, то сразу понял причину трат директора. Кроули махал руками направо и налево, явно хвастаясь. Представители из Цитадели безучастно смотрели на серафима и на всё, что происходило, однако бокалы с глифтом не пропускали, они пили и не пьянели, явно начаровав заклятие. «Вот идиоты!» — подумалось мне и я нашел глазами Фенцио с Никой. Ослепительно красивые, в белых костюмах, высокие и поджарые, с улыбками на устах. Идеальное соотношение энергий, идеальная пара, идеальный ребенок, вся жизнь впереди! Покосившись в сторону ангелов из Цитадели, я протяжно вздохнул и подумал, что лишь бы Фенцио не превратился вон в этих… статуй без эмоций и чувств. Мимо пронесли поднос с глифтом и я успел ухватить стаканчик, глазами нашел ещё одну любезную мне пару. Аарон и Мисселина. Они мирно разговаривали, я видел как блестели их глаза, когда они смотрели друг на друга. Невольно вспомнилась Эрато. — То, да не то, — пробормотал я про себя. Тут же поднял бокал, приветствуя ещё одну нестандартную для ада пару — Вельзевула и Айшет. Они тепло улыбнулись мне и отвернулись к Лилит. Та скользнула по мне презрительным взглядом, внутри которого прятался страх. Она повернулась к Сэту, вцепившись в его локоть. «Сохраню я твою тайну, только мальчонку жалко», — подумал я с сожалением и горечью. Мимо меня прошёл слуга Сатаны, его личный секретарь, желтый и сухой, словно осенний лист. Это было странно, тот никогда не появлялся на публике, так как интроверт до мозга костей. Я аж присвистнул и тенью пробрался на такую точку, чтобы видеть, но оставаться невидимым. Секретарь подошел к хозяину преисподней и, по старомодному раскланявшись, шепнул тому на ухо то, от чего у меня волосы зашевелились даже на заднице. Сатана бросил быстрый взгляд, ища глазами брата. Шепфа нигде не было. Тот побагровел и кинулся из залы. У меня не было времени чтобы обдумать эту информацию и я подбежал к Фенцио с Никой. — Асгард уходит в сферы, — коротко проговорил я и увидел, как побледнел Фенцио. Рядом охнула Ника. А мы, повернувшись к друг другу, начали совещаться. — Сейчас Шеп или Сэт получит новую игрушку и продолжит свои эксперименты, — сказал Фенцио. — Да, один из них станет сильнее, в жопу будет послано Равновесие, начнется война, — с горячностью проговорил я. — Ника, я отлучусь, — произнес Фенцио, но ответом ему стала тишина. Мы повертели головами в поисках Победы и, взглянув друг на друга, почти одновременно грязно выругались на древнедемонском. — Вызывай водоворот прямо отсюда, — проговорил я. Фенцио сделал пас рукой и… Но ничего не произошло. Я прощупал эфир и вновь выругался. — Сэт прикрыл все каналы, ведущие из школы, — мрачно проговорил я. — Красава, надо искать лазейку. Они убьют Нику, они её убьют… — Фенцио говорил сбивчиво и растерянно, впадая в какой-то ступор. Я встряхнул его и заставил посмотреть на себя. — Блондинка, слушай меня. А ну соберись. Мы найдем выход, твоя Победа нашим Верховным ещё пистоны вставит во все дырки, — бодро проговорил я, хлопая ангела по плечам. — Да, да, ты прав, ты прав, — сказал он и уверенность вернулась к нему. — Может быть стоит рассказать Зевсу?.. — Ага, — проговорил я, — тогда точно война начнется. Вспомни Гермеса, как Кроули поимели… — Да, — Фенцио развернулся к тестю, тот помахал ему рукой, ангел ответил и вымученно улыбнулся. Мы стояли посреди роскошного убранства бальной залы и танцующих пар, расслабленных и счастливых, и не знали, что нам делать. — Надо действовать, Геральд, — глаза Фенцио вымученно смотрели на меня. — Давай искать открытый водоворот или тонкое место через которое этот водоворот можно вызвать, — предложил я, ни на что не надеясь. Сеть была плотной, а Сэт опытен в чарах. Мы выбежали из залы и пробежались по школе, по учебным аудиториям, по общежитию и выбежали в сад. — Мать его, Красава, там Ника, — голосом, полным отчаяния, проговорил он. — Она вмешалась, братья мстительные, они не оставят её живой, они… Он замолчал и оперся руками о колени. — Зря ты её так быстро хоронишь, — внезапно охрипшим голосом проговорил я. И вдруг почувствовал импульс. Фенцио учуял тоже самое. Мы переглянулись и ринулись в прорехе сети, но вовремя отпрыгнули. На нас из образовавшегося водоворота выпали: сначала Ника с мечом Одина, плачущая, в порванной одежде. Затем почти кубарем Шепфа и Сатана. Оба тяжело дышали, с расквашенными носами и с гематомами по лицу. — Какая же ты молодец, Ника, — елейным голосом праведника проговорил Шепфа и начал приближаться к девушке. Богиня злобно рыкнула, но Фенцио задвинул её за спину и мы встали в оборонительную стойку. — У тебя есть кое что, чью природу ты не понимаешь… — вновь начал Создатель, — отдай его, девочка, в неумелых руках оно может принести много бед. — Ни за что, — твердо сказала она из-за спины мужа. — И если дернешься, ответить придется перед всем греческим пантеоном. — Ну ты же понимаешь, что твой пантеон тоже уйдет в Сферы, ангелы знают как с ним обращаться… — договорить Шепфа не дал Сатана. — Агада, Шеп, — возмущенно и злобно произнес хозяин самого жаркого места вселенной, — опять ты принижаешь демонов, считая нас уродами. Мы в отличие от ангелов не врём, и требуем лишь соблюдения Равновесия, мы требуем, чтобы демоны встали на одну ступень вместе с ангелами. — Заткнитесь оба, — злобно прорычала Ника и вышла из-за спины Блондинки, — меч я передам отцу. Молитесь, чтобы мой дядя не объявил вам войну, он-то как раз блюдет истинное равновесие. Вы же не хотите даже присмотреться к таким детям, безжалостно калеча или убивая их, — после навзрыд произнесла, ища утешения в объятиях мужа. — Вы — уроды. Я мрачно усмехнулся. Ника сказала вслух то, что уже пять лет вертелось у меня на языке. — Прекрасно, Шеп, вообще, — произнес Сатана и со злобой ткнул брата в грудь, — знаешь, что херовый из тебя Создатель получается, если ты не можешь приструнить богиньку с Олимпа. Мы хотели возмутиться и кинуться в его сторону, как дерзкий властелин адских глубин наложил на нас морок, обездвижив и лишив речи. Ника, заранее заметив манёвр Сатаны, вовремя ретировалась, исчезнув в водовороте. Он гнусно улыбнулся и посмотрел на Шепфа. — Ты никак не можешь умерить свои аппетиты, брат, — с презрением кинул он Сэту, — амбиций выше крыши, а на деле дырка от бублика. — Слышь, ты, праведник херов, прикрывающийся мнимой моралью, думаешь я не знаю твоих темных делишек? Я сам таскал тебе этих несчастных детей по ТВОЕЙ просьбе., Не отмоешься… — А какого лысого, Сэт, ты мне их приводил? — проговорил Шепфа, чеканя каждое слово. Они смерили друг друга презрительными взглядами. — Война, братишка? — гневно предложил Сатана. — ВОЙНА, — презрительно выплюнул Шепфа. С легким хлопком они исчезли. А с нас спал морок. Притихшие, мы переглядывались друг с другом, понимая, что хрупкий мир, как мыльный пузырь, лопнул на наших глазах.