Во имя любви

      Геральт и Лютик задерживаются в Каэр Морхене на пару недель, потому что постоянная дорога изматывает и совершенно не идёт парню на пользу. Юлиану действительно становится немного лучше, потому что течение болезни замедляется, но все вокруг, включая его самого, прекрасно понимают, что это лишь временные улучшения, а на самом деле Лютику хуже с каждым днем.              Весемир, вооружившись помощью нескольких своих учеников, перерывает буквально все книги в библиотеке в поисках чего угодно, что может хоть как-то помочь снять проклятие или хотя бы минимально облегчить течение болезни, но не находит ничего. В паре книг есть отсылки на древние трактаты, что теоретически могут быть полезны, но в Каэр Морхене их нет и никогда не было, а названия некоторых старый ведьмак и вовсе не может прочесть.              Весемир уже думает сдаться, но затем внезапно натыкается на Геральта и Лютика, что сидят в саду. Его бывший ученик расположился прямо на земле, в то время как парень удобно устроился на лавочке рядом и что-то делает с волосами мужчины. Это кажется ведьмаку ужасно милым, пока Юлиан вдруг не опускает руки.              — Что-то не так? — спрашивает Геральт.              — Кажется, я забыл, как следует заплетать волосы, — отвечает Лютик. — Ничего не выходит, прости.              Ведьмак тут же поднимается на ноги и садится рядом с парнем.              — Ничего страшного, — он улыбается уголками губ, стараясь подбодрить Юлиана. — Обычный хвост тоже подойдет.              Лютик кивает, а затем произносит:              — Мне нравилось тебя заплетать, — и то, каким тоном парень это говорит, заставляет сердце старого ведьмака сжаться от горечи. — Перебирать пряди твоих волос… они у тебя красивые.              — Лютик, ты ведь все еще можешь это делать, даже если в итоге ничего не получится, — говорит Геральт, нежно поглаживая парня по спине.              — Правда?              — Да, — ведьмак усмехается. — Обещаю сидеть смирно.              Юлиан радостно улыбается в ответ, и мужчина снова опускается на землю, позволяя Лютику перебирать его волосы столько, сколько ему захочется. Весемир сглатывает появившийся в горле ком и идет дальше. Этим же вечером он пишет около десятка писем с просьбой о помощи, отправляя их вороньей почтой в разные концы Континента. Ведь хоть кто-то хоть что-то должен знать.              Ламберт, который остался в школе летом по каким-то своим личным мотивам, часто составляет Юлиану компанию и развлекает его так, как только может. Он не обязан этого делать, но все равно делает, поэтому Геральт ему безмерно благодарен. Ведь благодаря этому Лютик не чувствует себя отрезанным от мира и даже радуется, что нашёл нового друга.              — Он не может запомнить моё имя, — замечает Ламберт, когда они с Геральтом пьют пиво, сидя на одной из стен Каэр Морхена поздно ночью. Лютик уже уснул, устав за день, поэтому Геральт получил немного времени, чтобы отдохнуть и перевести дух.              — Извини, — произносит ведьмак, видимо решив, что его друга это задевает.              — Да причем здесь это? Я к тому, что он совсем не может его запомнить, — Ламберт делает глоток пива из кружки и молчит пару секунд. — Мы сегодня гуляли с ним по окрестностям всего около двух часов, но он спросил меня о моем имени шесть раз, после чего я разрешил обращаться ко мне так, как ему захочется. Я решил, что ты должен знать…              — Что ему хуже? — предугадывает окончание предложения Геральт. Ламберт кивает. — Я вижу. Я вижу это каждый день, но что я могу сделать?              — Отвези его к морю, — предлагает ведьмак, и Геральт удивленно смотрит на него. Ламберт вздыхает и продолжает: — Лютик говорил, что всегда мечтал увидеть море. Он умирает, так отвези его к нему. Благородно исполнить желание умирающего.              Геральт качает головой.              — Я не уверен, что он выдержит дорогу. Ему проще, когда мы остаёмся на одном месте.              — Это тот случай, когда стоит рискнуть. Весемир написал десяток писем, и все еще не получил ни одного хоть немного полезного ответа. Надежды почти нет, так что… Не обрекай Лютика на смерть в холодных стенах Каэр Морхена. Даже я не хотел бы умереть здесь.              Геральт делает глоток пива и устремляет взгляд вдаль. Ламберт прав, и он это понимает. Ведьмачья школа – даже со всеми ее видами — ужасное место для последнего пристанища, и ведьмаку стоит хотя бы попытаться отвести Юлиана на побережье. Чтобы тот смог увидеть море напоследок.              Они отправляются в путь на следующий же день. Лютик радуется как ребёнок тому, что его отвезут на море, и у Ламберта буквально сердце болит из-за этого, хотя раньше он был уверен, что сердца у него нет.              — Я буду звать тебя Хмурым Волком, — заявляет парень ведьмаку, когда они прощаются, и мужчина улыбается.              — Не такое уж и плохое прозвище. Ты только не забудь, что придумал его.              — Постараюсь, — Юлиан улыбается в ответ настолько искренне, насколько это возможно, а затем они с Геральтом покидают Каэр Морхен.              Напоследок Весемир вручает своему бывшему ученику внушительный мешочек чеканных монет, чтобы Геральт не беспокоился о заработке и смог провести с Лютиком его последние дни. Старый ведьмак собирал эти деньги на черный день, но чернее дня, что ждет Геральта в недалеком будущем, он вряд ли сможет представить, поэтому решает, что эти деньги его бывшему ученику нужнее. В любом случае, он сможет заработать еще, а для Юлиана эта дорога в один конец.              Когда Геральт и Лютик уже отходят на приличное расстояние от крепости, парень вдруг заявляет:              — Я оставил лютню в Каэр Морхене.              — Хочешь вернуться за ней? — тут же спрашивает ведьмак. Да, они уже довольно далеко уехали, но, если для Юлиана это важно, они могут сделать круг.              — Нет, я… — немного неуверенно тянет Лютик, опуская взгляд. — Не нужно. Я больше… больше не помню, как на ней играть.              — Ох, милый… мне очень жаль, — говорит мужчина, потому что не знает, что еще можно сказать в такой ситуации.              — Все нормально… я знал, что рано или поздно это случится, — отвечает парень, но вопреки словам на его глаза наворачиваются слезы. — Я…              — Тише, милый. Прошу, не плачь, — произносит Геральт, останавливая Плотву, которую он все это время вёл под уздцы, и делая несколько шагов к Юлиану.              — Я… я знал, что это случится, и думал… думал, что буду готов… — Лютик плачет уже навзрыд, вытирая руками слезы. — Но я не… не… мне так страшно…              Парень не показывал своего страха в Каэр Морхене, потому что хотел быть сильным и не хотел тревожить Геральта лишний раз, но сейчас, после того как он расстался с любимой лютней, у него просто сдали нервы.              — Я рядом, милый. Я рядом, чтобы не случилось, — говорит ведьмак, прижимая Юлиана к себе и позволяя уткнуться носом себе в плечо. Лютик обхватывает мужчину руками, продолжая плакать, но все же чувствуя себя в некотором роде защищенным. Он сможет справиться со всем, если Геральт рядом. Парень в этом уверен.              Когда рыдания утихают, ведьмак все еще держит Юлиана в своих объятиях, успокаивая и нежно поглаживая по спине. Лютик сжимает руки вокруг талии мужчины сильнее и тихо-тихо спрашивает:              — Ты ведь будешь со мной, когда я не смогу вспомнить даже собственного имени?              Геральт рвано выдыхает и отвечает:              — Буду, Лютик. Я буду рядом столько, сколько потребуется, и буду любить тебя до последнего вздоха. Я обещаю.              Они едут на юго-запад, направляясь к морю. Геральт выбирает для путешествия исключительно главные дороги, потому что постоялые дворы на них встречаются достаточно часто и в этот раз мужчина не ищет работу. Сейчас для него самым главным является Лютик, а монстры могут и подождать. Он ведь не единственный ведьмак на Континенте.              Спустя неделю они останавливаются в Элландере, и Геральт ведёт парня поужинать в трактире, который им порекомендовал владелец постоялого двора. Обычно они предпочитают проводить вечера в объятиях друг друга, потому что Юлиану это просто необходимо после долгой дороги, но этим вечером Лютик чувствует себя лучше, чем обычно, и ведьмак решает, что нужно воспользоваться возможностью и выбраться в люди.              В трактире выплясывает какой-то молодой парень, который, судя по одежде и лютне в руках, является бардом. Геральт не разбирается в музыке, но искренне считает этого парня посредственностью, потому что помнит, как раньше пел Лютик, и это не идёт ни в какое сравнение. Юлиану же, наоборот, музыка и песни этого барда даже нравятся, поэтому он внимательно слушает, поедая купленную ведьмаком еду.              — Мне нравится эта песня, — говорит вдруг парень, заставляя мужчину вынырнуть из своих мыслей и прислушаться.              Проходит несколько секунд, и Геральт с легким налетом ужаса узнает в ней одну из старых баллад Лютика. Ведьмак невольно заучил её наизусть, потому что именно его уши парень терзал несколько дней подряд, пока сочинял её. Эта баллада была одной из любимых баллад Юлиана, но сейчас он даже не узнал её, продолжая спокойно поедать свой ужин.              Сначала Геральт порывается рассказать Лютику о том, что это он автор этой прекрасной песни, но потом передумывает. Ведьмак внезапно осознает, что эта информация лишь расстроит парня, а это последнее, что ему сейчас нужно.              — Да, мне тоже, — все-таки отвечает мужчина, и Юлиан искренне улыбается ему в ответ, а когда отворачивается, Геральт опрокидывает в себя кружку пива залпом. С каждым днем выносить это становится все труднее.