Идеальное оружие

На завтрак снова была каша. Барон успел смертельно устать от нее. Всю последнюю неделю он завтракал исключительно овсянкой: это начинало раздражать. Надо приказать, чтобы испекли блинов. Милорд тоскливо перемешивал густую жижу ложкой. Голова ныла, кости болели, под глазами появились синяки от хронической усталости. Но отдыхать было некогда. Перед ним сейчас сидела Твинкл и с полностью довольным видом уплетала кашу. Да, ее, определённо, нужно подстричь. Желательно сделать это сегодня. — Чем ты собираешься заняться? — поинтересовался он у перепачкавшейся в каше феи. Ему захотелось взять салфетку и вытереть ее лицо, — как можно так неаккуратно есть. Ты как ребенок, — сурово проговорил милорд, вставая из-за стола. В руках его была салфетка. Фея тут же нахмурилась и покраснела, это заставило барона ухмыльнуться. Он особо тщательно вытер ее лицо, пока фея не остановила его руку. — Хватит, я и сама могу, — недовольно заметила фея, отведя взгляд, и забирала салфетку себе, — вообще, я хотела сделать это после того, как закончу есть. Милорд развел руками. Он вернулся на свое место, продолжая сверлить взглядом нелюбимую кашу. Усилием воли барон заставил себя опустошить тарелку. Его ждал насыщенный день. — Ты так и не ответила на мой вопрос, — требовательно заявил барон. — Вы сами меня перебили, — резонно возразила Твинкл, — но я не знаю, чем мне заняться. Думаю, попрошу кого-то из солдат научить меня паре приемов боя. Вы ведь запретили мне тренироваться в магии, а, значит, я займусь физическими нагрузками. Милорд поражался тому, с каким упорством эта маленькая фея бралась за учебу. Особенно, когда вбила себе в голову глупую мысль о своей бесполезности. Хотя, пусть думает, о чем хочет, лишь бы от этого был прок. — Сэр Райпэн может показать тебе стойки и удары. Большинство солдат обучал именно он, — барон приступил к чаю с печеньями, он почему-то даже не подумал о том, как сильно рыцарь не любит фей, а, особенно, Твинкл. Чай стал особенно приятен, когда милорд тихо подлил в него немного коньяка из фляги. Так, чтобы фея не видела. Но Твинкл не заметила бы и бревна в своем глазу. Она насыпала себе дежурные пять ложек сахара в предвкушении тренировки. Было видно, что она немного побаивается сэра Райпэна. Рыцарь боялся ее так же, как она его, если не сильнее. Феи были его слабым местом. Он, оставаясь и рыцарем, и тупым остолопом в одном лице, совершенно не понимал, как с ними обращаться. А Твинкл слишком часто побеждала. Но в Райпэне барон не сомневался. Нужно только приказать ему — и он постарается исполнить все в точности, как надо. — Только вот, сначала, у меня для тебя есть очень важное дело, — милорд осушил кружку, смакуя жгучее послевкусие, — через десять минут приходи к себе в комнату. Не опаздывай. — Твоя прическа выглядит неподобающе, слишком неаккуратно, — спокойно заметил барон, когда она подошла к двери. Фея запыхалась, было видно, что она не рассчитала время, и ей пришлось если не бежать, то очень быстро лететь. Твинкл удивленно на него посмотрела, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. — Разве? Я не замечала ничего подобного, — пробормотала она. — Как бы то ни было, я даю тебе пятнадцать минут, чтобы ты привела себя в порядок. Если хочешь работать со мной, ты должна соответствовать своему статусу, — требовательно сказал милорд, — я и так облегчил тебе задачу, достав все необходимое. Он сел на ее кровать, подперев голову руками в жесте задумчивого ожидания. Твинкл почувствовала себя очень неуютно. Она посмотрела на туалетный столик и увидела стоящий на нем тазик, кувшин с водой, полотенце и ножницы. Барон достал из внутреннего кармана камзола часы. Он не знал, что ограниченность во времени делает фею еще большей растяпой. Твинкл намочила волосы, разровняла их расческой и взяла в руку ножницы, пристально вглядываясь в свое отражение в небольшом зеркальце. Фея сильно нервничала, ее рука заметно подрагивала. Она посмотрела на барона, чтобы узнать его реакцию, но увидела лишь спокойный скучающий взгляд. Как будто ему было все равно. Это разозлило Твинкл, она даже не заметила, как убрала нужную ей длину твердой рукой. Через несколько минут все было готово. Ее прическа никогда не отличалась сложностью. Фея победно улыбнулась, коротким заклинанием заставив обрезки волос исчезнуть. — Ну что, я уложилась в срок? — с ощущением полного превосходства выпалила Твинкл. Взгляд барона стал мягче, в уголках глаз собрались морщинки, а губы растянулись в довольной усмешке. — Нет, ты провалилась. Опоздала на пять минут, если быть точнее, на пять минут и пятьдесят секунд, — он сказал это с самым довольным видом, на который только был способен, и с еще большей радостью смотрел, как выражение превосходства на лице феи сменилось недоумением и разочарованием. Твинкл обиженно фыркнула, разочарованная как низким результатом, так и реакцией барона. — А вы и рады, — она отвернулась к зеркалу, чтобы посмотреть на свою новую прическу, но из-за мокрых волос не поняла, как выглядит. — Теплый свет моей души, волосы мои суши! — небольшой горячий вихрь закружился вокруг головы феи, стихнув примерно через минуту. Она поглядела на себя в зеркало и огорчилась еще сильнее. Глядя на нее, милорд едва сдержал смех — фея что-то намудрила с заклинанием, и челка от порыва горячего ветра поднялась кверху, а все попытки ее пригладить оказались тщетны. — Милорд, милорд, Вы здесь? — в дверь громко постучали. Барон раздражённо поглядел на Райпэна, вошедшего в комнату. — Да, я здесь. Что случилось? — К нам прибыл солдат короля, — с неприязнью ответил рыцарь, с недоверием поглядывая на фею. Милорд усмехнулся. — Я уже иду, — барон жестом указал фее, чтобы та оставалась в комнате. Она не поняла его, и ему пришлось проговорить приказ. Райпэн попытался понять, почему волшебница все ещё остается в замке, и ни одного ответа ему не приходило в голову. Рыцарь прогнал мысли, развернулся и тяжело зашагал по коридору, следуя за своим господином. В каждом движении барона чувствовалось растущее раздражение. — Что здесь происходит? — барон с вызовом поглядел на солдата короля. — Послание от Его Величества, государя короля Кендрика, — торжественно объявил гонец и протянул немного помятую грамоту, перевязанную синей лентой. На листе был написан всего один вопрос: «Скоро ли вы, достопочтенный господин, собираетесь выступить?» Барон усмехнулся. Да, старик не смог придумать ничего лучше. — Передай Его Величеству, государю королю Кендрику, что у меня есть срочные дела, и что никуда выступать я не собираюсь, по крайней мере, до конца месяца. — А на балу будете? — почти с отчаянием спросил посланец, понимая, что за такой ответ ему оторвут голову. Он пытался выторговать хоть более-менее приемлемое решение. — Все зависит от того, когда этот бал будет, — милорда позабавила беспомощность солдата и его метания. Он решил дать ему надежду. — В воскресенье, — на одном дыхании произнес посланец. Барон хорошенько обдумал его ответ. — Я подумаю, — бросил он, — у вас есть бумага? Солдат кивнул и начал рыться в седельных сумках, достав оттуда лист бумаги и чернила в баночке. Предусмотрительно. Барон отошёл к столу, стоящему недалеко от ворот, написал небольшую расписку и небрежно поставил подпись. Он протянул ее оторопевшему посланцу вместе с баночкой и пером, улыбаясь. — Я, надеюсь, Его Величеству больше ничего от меня не нужно? — милорда окружили его солдаты. Справа встал сэр Райпэн, выглядевший весьма угрожающе даже без оружия в руках. Гонец пробормотал что-то невнятное, развернул лошадь и скрылся из виду. Барон рассмеялся, его воины подхватили. Да, в замке довольно скучно, но всегда можно найти способ позабавиться. В дверном проеме показалась фея. Она явно все видела, хорошо хоть не вышла к солдату, а то испортила бы сюрприз. Милорд должен держать свои козыри в секрете. У Твинкл так и не получилось вернуть челке нормальное положение. Она подлетела к толпе, стоящей у ворот. Солдаты смотрели на нее с удивлением, с трудом сдерживая смех. — Сэр Райпэн, Вы можете показать мне приемы фехтования? — спокойно проговорила фея. Солдаты заржали, уже в голос. Действительно, она в своем розовом платье выглядела слишком нелепо для мрачного замка. Барон тоже усмехнулся, но так, чтобы этого не заметила фея. Ему стало интересно, что из этого выйдет. Нужно, чтобы Твинкл сама доказала им, что ее нужно бояться и уважать. Фея сжимала кулаки, стараясь сохранять спокойный вид. — Отчего бы не показать, — с пренебрежением заметил Райпэн, оглядывая ее с ног до головы. Видимо, он просчитывал тактику противника, чтобы подстроиться под нее. А потом началась получасовая разминка. Твинкл бегала вокруг стены с палкой в руках, затем они разогревали мышцы плечевого пояса. Фея даже не запыхалась, когда они начали отрабатывать основные приемы. Барон помнил те фиолетовые синяки, остающиеся после тренировок. Твинкл зря не надела нужную экипировку. Это будет ей уроком. Волшебница твердо стояла на ногах, понимая, что никто из рыцарей не видит в ней серьезного противника. Она заметила насмешку в глазах сэра Райпэна, и всех, кто окружил тренировочный плац. Это злило фею, она должна была показать им, что стоит любого из них. Барон видел, как странно напряглось ее тело, это его озадачило. Чем дольше милорд наблюдал за феей, тем больше вопросов у него возникало. — Теперь, когда ты узнала «приемы фехтования», можно начать тренировочный поединок, — рыцарь намеревался отыграться за все прошлые поражения. Тогда у Твинкл была магия. Что-то подсказывало барону, что поддаваться он не собирается. Палка просвистела в дюйме от бока феи, превратившейся в размытую полосу, удар сверху она заблокировала, было слышно, как затрещали макеты оружия. Всё-таки, Твинкл обладала невероятной физической силой. Райпэн едва блокировал ее удары. Они то расходились, кружа, то сшибались вновь, заставляя импровизированное оружие в руках трещать и выть. Фея удивительно твердо стояла на ногах в своих белых туфельках-лодочках и удивительно легко сдерживала атаки рослого рыцаря, будучи по меньшей мере на три головы его ниже. Ее платье странным образом не стесняло движений. Твинкл не пользовалась крыльями. Райпэн явно был поражен ее силой, но сдаваться не собирался. Он гораздо опытнее в сражениях. Барон был уверен в его победе. Бой длился слишком долго для того, кто впервые взял в руки меч. Было видно, что фея настроена серьезно — она чувствовала, что противник не готов поддаваться. Но Твинкл допустила классическую ошибку новичка — подняла руки слишком высоко во время блока, открыв бок. Рыцарь затормозил палку слишком поздно, скорее всего нарочно — удар ощутимо пришелся по печени. Было бы там что-то потолще, например, ватник, боли бы почти не было, и остался только небольшой синяк. Но фею ничего не защищало. Ее не скрючило от боли, нет. Но лицо ее изменилось. Солдаты отшатнулись, пораженные неестественным, каким-то первобытным страхом. Твинкл стояла странно, будто была машиной. Бесстрастное лицо отражало пугающее спокойствие. Она напала первой, превращаясь в размытую полосу. Фея не сдерживала свои силы. Боль прорвала плотину, удерживающую волшебницу от превращения в машину смерти. Удар пришелся по стальному наплечнику, проминая его. Палка треснула от его силы, разлетевшись на две половины. Но фея будто бы не заметила этого. Ее кулак оставил вмятину на стальном нагруднике, откинув рыцаря, ставшего ей врагом, к противоположному краю площадки. Кажется, она ничего не замечала кроме своего противника. — Остановиться! Прекратить бой! Живо! — барон рявкнул, пробиваясь к плацу, останавливая поединок. Его голос по какой-то дьявольски счастливой случайности вырвал фею из этого странного состояния. Твинкл замерла, отходя от приступа. Она прижимала ладонь к месту, куда пришелся удар. Райпэн кашлял, оттесненный к противоположному концу самодельной арены, растирая грудь здоровой рукой, другая висела безжизненной плетью. Барон не унимался, поливая ругательствами всех, кто оказался в поле его зрения. — У вас была тренировка! Тренировка, а не смертоубийство! Сэр Райпэн, — барон побелел от негодования, — ты допустил проведения тренировки с новичком без надлежащего оборудования! Более того, ты подверг опасности ее жизнь и здоровье. А к тебе, Твинкл, у меня отдельный разговор. Он тактично опустил факт того, что не запрещал проведения боя, хоть и должен был. Не он же ударил фею по печени. — Идите в медпункт, живо, а вы, — он зло посмотрел на застывших солдат, — марш в казармы! И никаких вопросов.